Глава 20
Весь вечер братья провели вместе. Филип укладывал чемодан и предложил Джорджу захватить с собой в Гарвард кое-что из его вещей. Далеко за полночь они спустились в кухню, чтобы перекусить.
Джордж оживленно болтал, размахивая куриной ножкой, желал брату удачи, говорил о хорошеньких француженках, но Филипу было совсем не до них.
— Береги Эдвину, — сказал он и предостерег Джорджа от искушений вольной жизни в Гарварде.
— Да брось ты! — Джордж ухмыльнулся, разливая пиво.
Филип уже упаковал свой багаж, и до утра оставалось еще много времени. Братьям не хотелось расставаться этой ночью, и Джордж знал, что Эдвина не рассердится, даже если они выпьют лишнего: сегодня особая ночь.
— И тем не менее не доставляй ей лишних хлопот, — настаивал Филип. — Ей было трудно заботиться о нас все эти годы.
Минуло пять лет со дня трагической гибели их родителей.
— Ну, мы вели себя не так уж плохо. — Джордж улыбнулся, отхлебнул пива и попробовал представить своего брата в военной форме. Ему бы форма очень пошла, и Джордж пожалел, что не может поехать с ним.
— Если бы не мы, она, возможно, вышла бы замуж, — продолжал Филип задумчиво. — А может, и нет. По-моему, ей так и не удалось преодолеть свою любовь к Чарльзу. И, кто знает, удастся ли…
— Не думаю, что она к этому стремится, — сказал Джордж. Он хорошо знал характер своей сестры.
Филип кивнул.
— Ты только не огорчай ее. — Он ласково посмотрел на брата и поставил стакан. Затем улыбнулся и взъерошил волосы Джорджа. — Я буду скучать по тебе, парень. Желаю тебе успешной учебы в Гарварде.
— А тебе удачи, братец. — Джордж улыбнулся, думая о приключениях брата во Франции. — Может, мы еще увидимся в Европе…
— И не думай об этом, — Филип покачал головой, — ты нужен здесь. — По его глазам было видно, что он действительно так считает.
Джордж вздохнул и произнес:
— Знаю. — А затем продолжил непривычно серьезным тоном:
— Помни, что ты должен обязательно вернуться.
То же самое уже сказала Эдвина, и Филип молча кивнул.
В начале третьего ночи братья разошлись по своим комнатам, и когда утром они появились в столовой, то выглядели невыспавшимися. Эдвина сама приготовила им завтрак. Она улыбнулась при виде их сонных лиц.
— Поздно легли вчера? — спросила она, разливая кофе.
Фанни уставилась на Филипа. Она никак не могла поверить, что он опять уезжает, и чувствовала, что Эдвина ужасно огорчена его отъездом.
Филипа провожали всей семьей. Эдвина села за руль, и всю дорогу в машине царила атмосфера неестественного оживления.
На платформе еще несколько таких же, как он, молодых людей ждали прибытия поезда. Добровольцев было немало, хоть и прошло всего девять дней с того момента, как Соединенные Штаты вступили в войну.
Алексис, которой недавно исполнилось одиннадцать лет, выглядела особенно грустной.
— Будь осторожен, — попросила тихо Эдвина, отведя Филипа в сторону.
Джордж без конца повторял свои старые шутки. Как бы то ни было, но малыши смеялись. У Эдвины же внезапно защемило сердце, когда вдали, еще невидимый, загудел паровоз.
Но вот он подъехал к станции. Малыши грустно смотрели, как Джордж помогает брату таскать багаж.
— Когда ты вернешься? — Тедди прижался к Филипу и не хотел отходить от него.
— Скоро… Будь хорошим мальчиком… Не забывайте писать…
Паровозный гудок заглушил его слова. Филип быстро поцеловал младших сестер и братьев и обнял Эдвину.
— Держись… все будет в порядке… скоро вернусь, Вин… Боже мой… я буду так скучать… — Его голос дрогнул.
— Береги себя, — шепнула она, — и возвращайся скорее… Мы тебя любим…
Раздался крик кондуктора, и все провожающие столпились на платформе. Эдвина прижала к себе Тедди, а Джордж взял за руки Алексис и Фанни.
Поезд тронулся и медленно, но неумолимо стал набирать скорость.
Все похолодело внутри у Эдвины. Только бы он вернулся живой и невредимый! Они махали вслед и уже не могли видеть, как по лицу Филипа потекли слезы. Он не мог поступить иначе… но, господи… как он будет по ним скучать.
