74
Ракетки со свистом рассекали воздух и били по воланчику, заставляя его метаться, как загнанный кролик. Бам-бам, бам-бам! Эндрю подпрыгивал и бил сверху, миссис Юргенсон старалась не отставать и, помня, что бадминтон помогает контролировать вес, прыгала, как могла, и тоже била по загнанному воланчику, которому и деваться-то было некуда.
На Барбаре были зеленые шорты и красный топ, выгодно подчеркивавший размер и форму груди. Стоявшие по углам площадки охранники забывали обо всем на свете, когда видели, как прыгает Барбара, поэтому опытный Тит был вынужден уводить их в малый парк, чтобы уберечь от гнева хозяина.
Только Эндрю позволялось оставаться рядом с этой красотой, поскольку на роботов эти прелести не действовали. Вообще.
Эндрю бил по воланчику, искусно подправляя его в ракетку миссис Юргенсон. Он был сконцентрирован только на игре, хотя мог одновременно путешествовать по сети, смотреть новости архивной рассылки и даже обновлять программное обеспечение.
А еще он отмечал, что манера игры его партнерши раз от раза менялась. Она стала лучше контролировать воланчик, и ракетка больше не вылетала из ее рук, угрожая всем, кто стоял на пути.
«Ой, Эндрю, ты такой проворный! Я боялась, ты не успеешь увернуться!»
И потом снова: «Ах, извини! У этой ракетки какая-то скользкая ручка!»
Поначалу она часто ошибалась, но теперь окрепла и начала получать от игры удовольствие. При этом она хорошо смотрелась в движении, и этот топ очень ей шел. С такой красивой грудью годились любые туалеты, но этот топ — особенно. А ноги! Какие они стройные и в то же время достаточно полные — приятно посмотреть… Ой!
Воланчик скользнул по ракетке и улетел в сторону, а Эндрю остановился и недоуменно глядел то на ракетку, то на миссис Юргенсон.
— Ха! Ты промахнулся, Эндрю! — закричала она, радостно вскидывая руки.
— Да, миссис Юргенсон, я почему-то промахнулся, — смутился Эндрю, стараясь не смотреть на миссис Юргенсон, такую румяную, разгоряченную, мягкую, открытую…
«Стоп, Эндрю, что-то не так», — скомандовал себе робот.
— Миссис Юргенсон, мне нужно отлучиться.
— Зачем это? Я только разыгралась, только во вкус вошла! — недоумевала партнерша.
— Я, как будто… немного плохо себя чувствую.
— Ты не можешь плохо себя чувствовать, Эндрю, это исключено!
— Увы. Кажется, я нуждаюсь… в тестировании. Извините, миссис Юргенсон, продолжим в следующий раз.
И, не дожидаясь ответа, Эндрю зашагал к крыльцу, а миссис Юргенсон посмотрела ему вслед, покачала головой и, одернув собравшийся к груди топ, сказала:
— Будет обидно, если он сломается. Мне станет не с кем играть в бадминтон.
Она огляделась и, увидев среди деревьев Тита, крикнула:
— Эй, Тит, иди сыграй со мной!
Но он замахал руками, крикнул что-то нечленораздельное и скрылся за кустарником.
Тем временем Эндрю быстро поднимался по ступенькам, сосредоточенный на своих странных и нелогичных реакциях. Ну что за новости? Он каждый день встречался с миссис Юргенсон и общался с ней согласно встроенной программе как с управляющим объектом второго уровня. Но сегодня что-то пошло не так, сам ее вид каким-то образом стал затормаживать его деятельность, запуская процессы, не предусмотренные программой.
— Ой, Эндрю, привет!
Это была мисс Юргенсон, она же Тилли, также входившая в перечень управляющих объектов второго уровня.
— Добрый день, Тилли.
— Уже наигрался, что ли?
— Нет, просто плохо себя почувствовал…
Эндрю остановился, чтобы подобрать правильное объяснение. Что значит «плохо себя почувствовал»? Эта фраза была уместна для миссис Юргенсон, а ему больше подходило другое.
— Мои параметры, Тилли, они вышли за пределы нормы, и мне нужно протестироваться.
— Как это? — спросила Тилли, подходя к нему ближе и посматривая по сторонам.
— Это означает, что я должен запустить программу проверки, которая опросит все датчики, а затем я сам сравню показания датчиков по тарировочной таблице, чтобы… А что это у тебя в руке, Тилли?
— Это?
Тилли повертела в руках предмет из черного пластика, похожий на полицейскую дубинку.
— Это фонарик, Эндрю.
— Вот как? Но ведь сейчас светло. Сейчас день, Тилли.
— Я знаю, Эндрю, но этот фонарик особенный, он нужен для другого.
— Для чего же?
— Я показываю им фокусы. Хочешь, тебе покажу?
— Нет, не хочу, — отказался Эндрю.
— Точно? — не отставала Тилли. Ей казалось несправедливым, что раньше она так легко дурачила этого Эндрю, а теперь он смотрел на нее, как на неуравновешенную дурочку, и внимательно следил за ее действиями. Он раскрыл ее!
— Ты раскрыл меня, да?
— Что, мисс Юргенсон? — спросил Эндрю, пятясь в сторону своей комнаты, тогда как Тилли на него наступала.
— Я говорю — ты понял мои намерения, да? Ты догадался, что я хочу вырубить тебя, подлый робот?!
Мысли Эндрю путались. В смысле команды. Датчики шумели, информация поступала обрывками, а еще эта… этот управляющий объект второго уровня…
— Тилли, давайте продолжим этот разговор позже. Я заархивировал его, так что мы начнем с этого же места, а пока — извините, мне пора на техобслуживание.
Тилли заметила смятение на лице робота. Он мог в любой момент сломаться, вот тогда появится возможность решить проблему окончательно.
Тилли по-волчьи ощерилась и включила шокер. Теперь только вперед!
— Мисс Юргенсон, остановитесь, я иду в свою комнату! — сказал Эндрю, останавливаясь в коридоре.
— Ты не смеешь мне указывать, где мне останавливаться в моем доме, ты, магазин электротоваров! — продолжала давить Тилли. Ей казалось, что она побеждает, вон как бегают его зрачки, значит, он перегревается! Значит, он на пределе!
— Ты достала меня, тупица! Я что, неясно выражаюсь?!
— Че… чего? — промямлила Тилли.
— Пошла вон отсюда!
Эндрю вскинул руку, указывая в сторону лестницы, да так яростно, что весь запал Тилли улетучился. Даже папа, когда ее ругал, делал это как-то мягче. Пришлось отступить.
