38
Ночью Джеку неожиданно приснилась Китти Холланд из деревни — во всех подробностях, а ведь накануне он думал только о сборке курицы.
Проснувшись, Джек сходил в туалет, а потом, уже в коридоре, услышал странные звуки, доносившиеся откуда-то со стороны комнаты отдыха. Решив выяснить, что это могло быть, он зашаркал по коридору, отмечая, как к этим странным стонущим звукам примешивался храп, доносящийся через тонкие двери кубриков.
Войдя в комнату отдыха, Джек оказался в полной темноте, однако, включив на ощупь свет, увидел Рифа Памфилда — нового пилота, стоявшего под вытяжкой для курения и исполняющего на губной гармошке какую-то заунывную пьесу.
Риф не сразу обратил внимание на включенный свет, должно быть, слишком глубоко погрузился в свои фантазии. Потом, наконец, прервался, вытер гармошку о майку и, выйдя из-под колпака, сказал:
— Там самая лучшая акустика, такое ощущение, что играешь не на шмитцеле, а на органе…
— Шмитцеле? — переспросил Джек. Слово показалось ему забавным.
— У нас в деревне — в горном Штойбере — так называют губную гармошку.
Риф сел напротив ТВ-бокса и включил какой-то канал.
— Ну ладно, пойду спать, — сказал Джек и, выйдя из комнаты, притворил дверь.
Вернувшись в кубрик, он лег, но уснул не сразу, какое-то время размышляя о том, как сделать курицу похожей на живую. Стоит ли укрепить ее папье-маше с рыбным клеем? Из чего делать перья, чтобы смотрелись как настоящие?
А спустя несколько часов — утром Джек проснулся бодрым и отправился на завтрак, где в этот раз давали омлет с грибами и зеленью, блинчики со сливовым джемом, а также на выбор — чай, кофе, какао и сплит.
Джек выбрал чай. Плотный завтрак настроил его на деловой лад, и Джек стал раздумывать, пойти ли ему к капитану Хольмеру, который после вчерашнего наверняка еще спал, или наведаться в техпарк и посмотреть на копию «таргара»?
Выйдя из столовой, он направился в техпарк и спугнул местную достопримечательность — кота по кличке Ренегат. Ренегата в городке любили и кормили по десятку раз на день, от чего животное выглядело, как воротник дорогого пальто. Но Джек этой любви не разделял, за пристальным взглядом немигающих кошачьих глаз ему чудилась какая-то измена.
Что по этому поводу думал кот, Джек не знал, но подозревал, что недоверие у них взаимное.
Ренегат еще какое-то время занимал мысли Джека, и он даже не догадывался, что где-то магнитные аномалии планеты сжимали зоны радарного покрытия сильнее, чем предполагалось. Запас пересечения зон в пятнадцать процентов быстро сменился на девять. Потом осталось всего семь процентов, пять и, наконец, защитный фронт распался, оставив между зонами узкие коридоры, через которые, по заученным наизусть программам, к тардионским позициям рванулись заряженные лаунчмодули.
Их было четыре, один основной и три в резерве, и при необходимости эти четыре уродливых цилиндра с крылышками могли уничтожить половину гарнизона «це-двенадцать».
Над оградой техпарка виднелись полукруглые крыши ангаров, солнечный свет отражался в них, как в искривленных зеркалах, посылая в небо солнечных «зайчиков».
Джек подумал, что следует присмотреться к этому коту повнимательнее, ведь он мог оказаться скотоплексом — разведывательным роботом противника. Правда, однажды Джек видел, как кот гадил возле забора, но это еще ничего не значило, хорошо бы вызвать техника по котам, чтобы он мог проверить этого Ренегата.
«Нужно не забыть сказать капитану», — подумал Джек и вспомнил, что техники по котам назывались ветеринарами.
Войдя во двор техпарка, он по привычке стал пересчитывать сидевших на главном ангаре голубей, оставлявших на стенах строений белые потеки. Тильгаузен считал голубей вредными птицами и грозился перестрелять, а Джеку они нравились, поскольку были похожи на курицу, стоило лишь выкрасить их в подходящий цвет.
Джека вдруг захватила новая мысль: а что, если поймать голубя, раскрасить его в куриные цвета и держать в клетке, какие они видел в птичьих магазинах в городе? Но тут его внимание привлекло движение у дальнего ангара. Джек даже остановился от неожиданности — в его сторону шагал настоящий «таргар»!
Да, он заметнее переваливался из стороны в сторону, ведь ходовая была неоригинальной, но метров с пятидесяти отличить его от настоящего было трудно.
Чуть поодаль стоял Пальмер — нынешний заместитель Тильгаузена. Он держал в руках какую-то коробочку, без сомнения, это был дистанционный пульт управления.
Внезапно полсотни голубей разом взлетели с крыш, хлопая крыльями так неистово, что это напоминало взлет восьмилопастного геликоптера. Над парком промелькнули стремительные тени, и Джек интуитивно бросился на пыльный грунт. Раздался грохот сдвоенного взрыва, мелкий мусор и камешки хлестко ударили по стенам ангаров, а затем Джека припечатало упругой ударной волной, и он закашлялся от попавшей в рот и нос пыли.
Приподнявшись, сквозь плотное облако пыли он увидел несколько перевернутых коробок из-под запчастей, летающие по воздуху куски пластика и обломки механизмов вперемежку с расщепленными деревянными брусками, из которых собиралась конструкция робота-двойника.
Со стороны пожарного блока зарыдала, забилась в истерике сирена, а на дальних рубежах загрохотали зенитки — служба ПВО заметила лаунчмодули лишь на выходе из охраняемой зоны.
Кряхтя и постанывая, с земли поднялся Пальмер, его лицо было окровавлено, но двигался он сам. Джек тоже встал, и в этот момент из ангара появился Берт Тильгаузен. Он посмотрел на пыльную завесу, на весь этот разгром во дворе и большую воронку.
— Что это было? — спросил старшина, приглядываясь к Джеку — не получил ли тот ранений.
— Что-то промелькнуло вверху, и сразу взрыв, — ответил тот и закашлялся.
В парк стали забегать люди — пилоты обеих рот, бойцы пожарного взвода и фельдшер Брикс.
— Это лаунчи, Берт! — закричал оказавшийся рядом Пальмер. — Они ударили прямо по модели! Я вел его к Джеку, показать хотел!
— Не кричи, я и так слышу, — ответил Тильгаузен.
— Видимо, его оглушило, — пояснил фельдшер и начал протирать кровоточащее лицо Пальмера дезинфицирующей салфеткой. — Он оглушен, потому и орет. Пойдем со мной в медпункт! Я тебе раны обработаю!
Фельдшер стал знаками показывать Пальмеру, что он от него требуется. Тот посмотрел на Тильгаузена, и начальник кивнул, дескать — иди.
Раненого увели, а Джек с отсутствующим видом стал смотреть на бегавших по двору бойцов пожарного взвода, которые проверяли, в порядке ли система пожаротушения. Но ни вода, ни пламегасящая пена нигде не протекали.
К Джеку подошел Папа Рико.
— Ты в порядке?
— В порядке. Рвануло-то далеко.
— А куда они целились?
— Понятия не имею, — соврал Джек, хотя уже догадался.
Тильгаузен тоже отрицательно покачал головой, дескать, ничего не знаю.
— Там тебя Хольмер ищет, — сказал Папа Рико.
— Сам? — уточнил Джек.
— Пехотинца присылал.
— Хорошо, сейчас пойду.
Папа Рико ушел, и Джек с Тильгаузеном остались одни.
— Что мне теперь делать, Берт? Они достанут меня…
— Не дрейфь, первый раунд ты уже выиграл.
— Как это?
— Очень просто. Теперь арконы знают, что накрыли тебя в твоей собственной машине, и на какое-то время оставят тебя в покое.
— А потом?
— Потом — суп с котом, — ответил Тильгаузен. — Будет новый раунд, и я уверен, ты снова обхитришь их.
Джек вздохнул и начал отряхиваться.
— Я пойду к своим, Джек, нужно дать распоряжения…
— Иди Берт, только…
— Что?
— Скажи мне, только честно, может кот оказаться котоплексом — разведывательным роботом противника?
— Это ты про Ренегата?
— Да.
— Ренегат не может, он проверенный.
— Как проверенный?
— Во-первых, он жрет много — роботу такого не выдержать, а во-вторых — он кошку покрывал, которая у поваров живет. Так что Ренегат полностью проверенный, не сомневайся.
