103

Ставка Сэма Бертуччи выглядела не так помпезно, как здание миссии, которое прибрал к рукам Пепе. Здесь все строилось для удобства жизни и обороны, если потребуется.

Глубокий ров, каменный забор из собранных по лесу булыжников, скрепленных раствором. По всему его периметру имелись бойницы – через каждые десять метров. По углам крепости высились башни – мощные доты с веерными секторами обстрела.

Ворота были выдвижными, они поднимались из-под земли, и можно было не сомневаться, что вся остальная подземная инфраструктура была на высоте. А в глубине этого комплекса стояли обычные с виду жилые постройки – личные апартаменты Бертуччи, казармы и нечто вроде штаба. Однако стены этих построек также делались с достаточным запасом прочности – цемента и булыжников здесь не жалели. Крыши были плоскими, с перекрытиями из железобетонных плит.

Помимо необходимых оборонных свойств в комплексе присутствовали и эстетические моменты – рядом с постройками росли высокие деревья, некоторые из которых были усыпаны розовыми благоухающими цветами, однако, на взгляд Джека, и эти излишества были посажены не просто так. В случае обстрела снаряды, ракеты, минометные мины рвались бы в кронах деревьев, нанося постройкам минимальный ущерб.

В просторной гостиной, куда в конце концов доставили гостей, царила прохлада и мятный аромат. Высокая девушка в скромном коричневом платье и с местными слегка угловатыми чертами лица подкатила тележку с напитками и легкой закуской.

Джек даже не поднялся с кресла, ему было хорошо в прохладе и относительной тишине, а Хирш взял какой-то ликер и печенье. Шойбле позарился на пиво и все бутерброды, какие там были.

– Вы голодны, сэр? – спросила девушка чуть хрипловатым голосом.

«Классная девчонка», – подумал Джек, вытягиваясь в кресле, словно кот.

«Надо попросить молока и овсяного печенья, в этом нет ничего неприличного», – подумал Хирш.

А Шойбле ничего не подумал, он только сказал:

– Давай, красавица, неси все, что есть, – сыр, колбасу, хлеб и соус! Я не ел нормальной еды целые сутки!

– А как же козел! – подал голос Джек и засмеялся.

– Сам козел! Он не считается – он жутко вонял!

И, видя удивление в карих глазах красавицы, повторил:

– Неси все, что есть, я не привередливый.

Девушка оглянулась на Бертуччи, тот кивнул, и она укатила тележку в другую комнату.

– Я вижу, у вас разные предпочтения, – заметил Бертуччи.

– А молока можно? – решился Хирш.

– Можно, но оно здесь только ореховое.

– А овсяного печенья?

– Этого – навалом.

– Отлично. Тогда мне того и другого.

– Ты слышала, Ороре? – спросил Бертуччи.

– Да, я все поняла! – отозвалась из другой комнаты девушка.

– С твоего позволения, Сэм… – произнес Веллингтон, доставая очередную фляжку.

– На здоровье, полковник. Раньше вы были лейтенантом.

– Все меняется, дружище. Когда-то я имел трех таких Ороре, а теперь только смотрю и завидую.

Они рассмеялись, Джек, Хирш и Шойбле только улыбнулись, при этом Петер думал о бутерброде с мясом.

Веллингтон разом осушил всю фляжку и облегченно выдохнул.

– Давно не пил, изголодался.

– Пару суток?

– Полтора часа.

– О!..