Часть II
ПОСОЛ АЛЬЯНСА
Обливаясь потом и чертыхаясь, дюжие пилоты толкали по узкому коридору двухсоткилограммовый агрегат. Чем ближе была планета Серпенс, тем больше оборудования выходило из строя. В который раз я проклял строителей и инженеров, бесстыдно экономивших на материалах во время постройки корабля. Проводка, не выдерживая перегрузок в сети, постоянно создавала аварийные ситуации и пожары. Проклятая плесень, проникшая на корабль с одной из планет, поразила все, что только возможно, в том числе сверхсложную электронику. Она была воистину неистребима. Обработка практически не давала результатов. На какое-то время вездесущая дрянь исчезала, но только для того, чтобы объявиться в другом месте в еще большем количестве. Сложные и тонкие приборы, такие как подпространственные локаторы, пульты управления сверткой и вычислительные комплексы, отвечающие за автоматику и телемеханику, едва дышали. Это был далеко не полный список проблем, с которыми приходилось бороться в дальнем перелете.
— Как можно качественно делать работу, когда эта гадость покрывает даже мою бороду! — бушевал главный инженер Даг Барнс, яростно протирая очки платком. Его черная бородища действительно была покрыта белым налетом неистребимого грибка.
— Я в курсе твоих трудностей, — сказал я, наливая себе в стакан воды. — Нужно потерпеть всего неделю. Одну неделю! Знаю, что ты делаешь все возможное. Чего ты хочешь от меня? Я не желаю ничего слышать о незапланированных остановках…
— Прошу одного, кэп: совершить посадку на Тукане, а уж потом спокойно добираться до Серпенса, не опасаясь потерять двигатель по дороге! Если, не дай бог, что-то случится после того, как мы пролетим Тукану, нам крышка! Люди мечтают об отдыхе и…
— И блудницах борделей Просаина в особенности? — ухмыльнулся я.
— Какие блудницы?!
Сделав глоток, я сердито покосился на лацкан куртки, на котором появилась плесень.
— Вам было мало развлечений на Анубисе и Шоле? Вы все или скрытые сластолюбцы, или просто долго тренировались, чтобы на них походить. Для меня становится очевидным, что дисциплина в последнее время здорово пошатнулась. Я не намерен идти на поводу у любого, кому хочется ощутить землю под ногами. Каждый день я ломаю голову, как бы нам поскорее добраться до Серпенса, а ты потакаешь воплям маловеров и блудодеев. Кстати, кто эти крикливые агитаторы? Атон? Джош? Компания со второй орудийной палубы? Скажи мне их имена, и клянусь твоей бородой, они уже к вечеру будут чистить гальюны…
— Кэп, ты меня за стукача принимаешь? — обиделся толстяк. — Корабль не долетит до Серпенса, а ты даже слушать не желаешь.
Скрипнув зубами, я отвернулся. Мне лишь добавило ярости, что экран покрылся тонкой пленкой плесени, которой полчаса назад еще там не было. А может, выполнить его просьбу?
— Ладно, твоя взяла! — сдался я. — Если главный инженер начинает кричать на капитана, уверяя его в грядущей трагедии, пожалуй, прислушаюсь к его словам. Объяви о посадке в аварийном режиме, на всякий случай задействуй резервный реактор. Не хочу разбиться, если вдруг откажет основной.
Когда довольный Даг вышел, Железяка не преминул вставить свое слово:
— В одном главный инженер прав: мне требуется незамедлительный ремонт…
— Тебя только здесь не хватало! — мученически вздохнул я. — Будет тебе ремонт!
Планета Тукана в созвездии Угольного Мешка. Крупнейший форпост торговли и цивилизации окраинных миров. Светоч мудрости и прогресса чужих. Здесь всем заведовала древняя и могущественная раса аргониан. Не скажу, что я был в восторге от них, но это была одна из немногих рас прямоходящих гуманоидов, либерально относившихся к людям. После падения врат и уничтожения звездных коммуникаций аргониане оказались в числе тех, кто не пострадал от этого, а скорее выиграл. Имперские гарнизоны здесь были немногочисленны и сразу покинули центральный мир аргониан — Аргон Прайм. В течение нескольких лет, разбив несколько объединенных флотов людей, аргониане не опустились до националистов, как некогда люди, а стали терпимыми ксенолибералами. Я не знал, как они сейчас относятся к людям, но надеялся это выяснить в самое ближайшее время. Чужие миры всегда держались обособленно.
Зайдя в корабельный лазарет, я закатал рукав и позволил Доку Смиту вкатить в вену противорадиационную сыворотку. Это было чертовски больно, но необходимо. С тех пор как противорадиационный экран из-за грибка стал периодически отключаться, все рисковали схлопотать приличную дозу облучения.
Лентяй, выпуская в потолок кольца дыма, с упоением вернулся к анатомированию жутковатого моллюска. Моллюск напал на Дока в прибрежных водах Анубиса во время купания и попытался отложить в его теле свои личинки. За этот, по словам Лентяя, возмутительный беспредел Док пленил бедолагу и теперь ставил на нем опыты. Смит любил инопланетные формы жизни и с упорством, которому можно было только позавидовать, создавал электронную картотеку своих подневольных пациентов. Как-то, соблазненный его уговорами, я пробежался взглядом по этим образчикам инопланетной фауны, после чего целую неделю меня мучили кошмары. Почему многие формы живого привыкли существовать за счет паразитирования, при этом являясь редкостными уродцами? Недаром Содружество Миров еще на заре эры колонизации ввело жесткий закон о терраформировании планет.
— Твой приятель может не вставать, я это переживу, — иронично улыбнулся я. — Как всегда, по уши занят? Что-нибудь важное успел разнюхать у своего «друга»?
— Угу… — промычал Смит, осторожно рассекая скальпелем серое в крапинку брюхо моллюска.
— Меня начинает настораживать твоя маниакальная привязанность к этому монстру.
— Меня тоже, кэп! — согласился Док, глубоко затянувшись сигаретой. — К чему бы это?
Морщась, я потер руку, саднящую, словно ее облили кислотой. Все, кто получал укол, имели право на три часа отдыха. Боль лучше всего переносить во сне.
— Кстати, о птичках, Ин. Ты заметил, какие смешные фиолетово-красные яйца у этого моллюска с Анубиса? Только взгляни на эту особь и выскажи свое мнение…
— Гадость и мерзость — это единственное, что приходит мне на ум, — проворчал я. — Я слишком занят другими проблемами, чтобы любоваться редкостным уродством. Впрочем, не откажусь от твоего бренди. Ты мне случайно не серную кислоту закачал в вену? Где, черт возьми, анестезия? Надеюсь, ты не стал на мне экономить обезболивающее?
— Ну что ты, как я могу на тебе экономить, Ингвар! Не говори глупостей. — Док невозмутимо посмотрел на меня сквозь бинокулярные очки-микроскопы. — Извини. Бренди выпили пару дней назад, и помнится мне, что это был ты…
Напевая простенький мотивчик, Лентяй надел на лицо защитную маску. Взял в руки лазерный скальпель и продолжил с упоением вскрывать моллюска, напоминавшего огромный бурдюк с болтающимися до пола щупальцами. Я взял со стола мензурку и опасливо принюхался к розовой жидкости. По запаху это был жасмин, смешанный с незначительной дозой уксуса и миндаля. Необычное сочетание. Очень даже приятное.
— Опять работаешь с органическими соединениями вне закрытого аквариума? Надеюсь, это не так опасно, как тот хищный слизень с Цереры? Что это такое? — я потряс у него перед носом мензуркой. — Давай догадаюсь. Синтезированный сорт чая для Ли Сана. Я прав?
— Верни на место эту мочу! — Лентяй с ухмылкой выдернул у меня из рук мензурку и поспешно закрыл ее в бронированном сейфе. — Это жидкость красавца, что отдыхает на столе. Слава богу, тебе хватило ума ее не пробовать. После впрыскивания под кожу жертвы она формирует в организме несчастного личинки будущего потомства. Красота!
— Без подробностей! — брезгливо вытирая руки о комбинезон, я поспешно вышел из медбокса, пока Док не познакомил меня с другими частями и жидкостями паразита.
Бесцельно шататься по кораблю для меня было нехарактерно, но после адски жгучей смеси ничего делать не хотелось. Чертово жжение распространилось до самого плеча. Не мудрствуя лукаво, я отправился на камбуз.
Время по корабельным часам было позднее. На камбузе, как всегда, задержался худой до изнеможения кок Ли Сан (или как я его называл за глаза — Лиса). Шустро строгая острыми как бритва тесаками оранжевые плоды в зеленую крапинку, он радостно щерил крупные зубы.
— Дай что-нибудь перекусить, Ли.
— Есть жареное мясо с лимонными ломтиками и маринованным луком. Можешь взять в холодильнике острый соус из бамбуковых побегов. Есть сладкий рис, выращиваемый только на Андромеде, и тушеный картофель с рыбой-кактусом с океанических ферм Сейфгарда. Овощи, свежие фрукты…
— Прекрасно! Это единственная хорошая новость за день.
Схватив вилку и нож, я в пять минут расправился с горой пряного мяса в кисловатой подливке. Запив жаркое стаканом холодного чая, довольно откинулся на спинку стула. Камбуз был маленьким, здесь едва ли разместилось бы больше пяти человек. Обычно экипаж посещал его по графику. Меня этот график не касался, и я приходил сюда, когда мне было угодно. Должно же и в моей должности быть что-то приятное.
— Что это за мясо, Ли? Говядина? Дичь из джунглей Анубиса?
— Лучше не спрашивай! — тяжко вздохнул Ли, делая вид, что занят овощами. — Не люблю вдаваться в подробности и открывать секреты кулинарии.
— Я сегодня патологически любопытен. Или мне спросить в приказном порядке?
Ли Сан достал из морозильника кусок заледенелого мяса и сердито бухнул на стол. Ледяная корка обсыпалась на пол, обнажив пластик упаковки.
— Только потом не жалуйся. Сам напросился…
Я осторожно развернул пленку и чуть не грохнулся со стула от неожиданности. В пленку был завернут родной брат моллюска, которого потрошил Док Смит. Только этот был раз в пять больше.
— Ведь честно предупреждал! — воскликнул кок, сочувственно наблюдая за тем, как я хлещу холодный чай прямо из узкого горлышка графина.
Залив в себя ароматный напиток, я кое-как отдышался. Тошнота отступила.
— А было вкусно…
— Да уж, не поспоришь! — хмыкнул Ли, убирая мясо обратно в морозильную камеру. — Вкусно, а главное, полезно. Особенно фиолетовые яйца, в которых много витаминов. Так сказал Лентяй, а он у нас спец по этой части…
— Да вы все сговорились! — мучительно простонал я и выскочил из камбуза, зажимая рукой рот.
Почему эта парочка всегда делает то, что сочтет нужным? Скажи они мне заранее, чем занимаются, я без всякой жалости оставил бы их на Анубисе вместе с их драгоценными яйцами. Терпеть не могу, когда они проворачивают дела, не ставя в известность меня. Да кому какое дело, что сказал Смит?! Меня кто-нибудь об этом спрашивал?
— Все нормально, кэп? — поинтересовался Отто, который проходил мимо камбуза. — Что-то случилось?
— Ничего такого, с чем бы я не справился сам! Когда-нибудь я соберусь с духом и разрешу тебе вышвырнуть в открытый космос Лентяя и Лису вместе с их «питательными» моллюсками…
Отто сочувственно покачал головой и поспешил дальше по своим делам.
Прислонившись спиной к переборке, я перевел дыхание и заглянул обратно на камбуз.
— Все нормально, Ли. Мне на завтрак тушеные овощи и свежие фрукты. Кстати, откуда они у тебя?
— С Анубиса, откуда же еще? — пожал плечами Ли, ловким движением бросая на раскаленную плиту сырой фарш. — Из Долины семи царей…
— С кладбища?! — воскликнул я, брезгливо скривившись. — Тогда мне просто чая.
— Ты уверен? На чае долго не проживешь.
— Закупили продовольствие, а поинтересоваться, что это за дрянь, никто не соизволил.
— Отчего же никто? Смит лично составлял список необходимых продуктов и оплачивал заказ. Мне казалось, ты в курсе. Без твоей резолюции такой закупки бы не было.
— Откуда мне знать, что Смит подсовывает мне на подпись?
— Придется тебе в следующий раз вдумчиво читать, что подписываешь, — посоветовал Ли.
Уходя, я услышал, как он пробормотал:
— Все, за что пришлось заплатить, нужно обязательно проглотить! Попробуем отбить привкус луком…
Около трех часов по корабельному времени в равномерный гул двигателей свертки вплелись страшные скребущиеся звуки. Качнувшаяся койка швырнула меня на пол. По кораблю пробежала дрожь и спустя секунду исчезла, словно ее и не было. В коридоре включилась сирена тревоги, но почти сразу же умолкла. Все стало, как прежде, за исключением неспокойной работы двигателей. В коридоре стали собираться взволнованные члены экипажа.
— На нас напали? Мы атакованы? — посыпался на меня град вопросов.
— Диспетчер! В нас стреляли? — нетерпеливо вызвал я рубку.
— Никак нет! — отрапортовал по селектору диспетчер из рубки управления. — Мы все еще в подпространственном прыжке. Курс прежний. Скорость стабильная.
Спустившись на нижнюю палубу, я сердито растолкал дежурных, столпившихся у входа в машинное отделение. В помещении стоял оглушительный гул и треск разрядов. В нос шибанул запах озона и горелой изоляции. Накопители фрактальных резонаторов раскалились докрасна, грозя в любой момент оплыть на пол ручейками расплавленного металла.
— Всем разойтись! Даг! Ну почему твои аварии всегда приходятся на ночь?
— Это потому, что, согласно твоему графику, профилактический ремонт проходит утром, а не вечером накануне! — огрызнулся главный инженер. — Прости, кэп. Вспылил.
— Что это была за чертовщина? Нас тряхнуло, как никогда прежде…
— Знаю. Это всего лишь микронный скачок напряжения в главном контуре реактора. Он эхом передался кольцевым двигателям и магнитному полю в целом. — Бородатый великан неуверенно потеребил рукав комбинезона. — К счастью, гипермаршевый ход не нарушился.
— Во имя Фрелла, откуда взялся этот скачок? В чем причина?
— Тебе хочется знать причину? А она может быть в чем угодно. Утро покажет…
— Ты в своем уме? — воскликнул я, щелкая аварийными блокираторами. — Нас чуть по стенке не размазало! Я поневоле стал спрашивать себя: а наступит ли для нас утро?! Моих знаний хватило, чтобы осмыслить — мы были на волоске от гибели! Почему не работают блокираторы?
Даг смущенно подошел к одному из титанических пультов управления реактором и сосредоточенно стал вводить какие-то данные.
Беззвучно шевеля губами, он вспомнил, что недовольный капитан стоит рядом, и быстро пояснил:
— Пришлось их вырубить. Они мешали работе своими коррективами. Все нормально, Ин. Утро наступит, а вот что будет дальше?..
Я вернулся в каюту и постарался заснуть, но из этого ничего не вышло. Я понял, что ремонт на Тукане просто необходим.
Еще неделю назад еле видимая в электронные искатели рыжая звезда Метэя, вокруг которой кружила Тукана, сейчас предстала пред нами во всей своей красе. Долгие недели полета в угольно-черной тьме космоса подходили к долгожданному концу. Команда находилась в приподнятом расположении духа, чего нельзя было сказать обо мне. Образно выражаясь, аргониане для меня были чуждой величиной. Я считал, что наша с ними встреча окажется не столь приятной, как думали остальные. Чужих никто не любил, и те отвечали людям взаимностью, граничащей с неприкрытой враждебностью.
— Тукана! Вот уж не думал, что еще когда-нибудь увижу эту дыру! — ворчал Хартман. — Она не внушала доверия и раньше, а теперь и подавно.
— Еще бы! Только посмотрите на показания радара! Можно подумать, здесь сконцентрированы все противокосмические силы Вселенной.
— Под опасным местом я подразумевал другое. Тукана один из миров Синдиката. Так что держите ухо востро, парни, и не провоцируйте их лишний раз.
— Синдикат или Империя, какая теперь разница?! — вмешался в разговор Малек. — Эти миры принадлежат аргонианам, а не Синдикату. Пока мы соблюдаем их законы, нас не тронут.
— Глупое и наивное утверждение. Их законы работают, только когда дело касается их граждан.
Звездолет, оставляя за собой длинный шлейф ионизированного газа из поврежденных кольцевых двигателей, стремительно вторгся в планетную систему Метэи, стараясь поскорее достичь Туканы, но у звездного координатора, отвечающего за безопасность системы, было свое мнение на этот счет.
— Хотите совершить посадку? Только кто вам сказал, что вы получите разрешение? — злорадно сверкнув змеиными глазами с вертикальными зрачками, он скрестил руки на груди. — Мы не любим чужаков. У нас своих проблем предостаточно. Что у вас за груз и кто вы такие?
— Мы хотим подлатать судно… — начал Малек, но я толкнул его локтем, заставив заткнуться.
— Мы везем военное снаряжение, боеприпасы и медицинские комплексы реанимации, — как можно приветливей улыбнулся я координатору, решив покорить его дружелюбием и харизмой. — Мы просто обычные торговцы.
— Как нам доказать, что мы не шпионы? — сердито спросил Хартман у меня за спиной.
— Никак. — Теряя интерес к беседе, координатор многозначительно зевнул.
— Можете попробовать проверить нас по базе данных. У нас есть лицензия Гименона.
— Вы же люди и для меня все на одно лицо! — последовал равнодушный ответ. — Даже если и не шпионы, то соглядатаи. Такова ваша гнусная людская природа.
— Забавно, вы для меня тоже все на одно лицо! — не удержался я от колкости. — Значит, нам отказывают в посадке? Что ж, позвольте откланяться. Разговоры о вашем гостеприимстве очень преувеличены…
— Я еще не сказала «нет». Вы уберетесь, только когда я вам разрешу.
— Прошу прощения, «сказала»? — вскинул я брови.
— Вы очень проницательны! — сверкнула глазами представительница нечеловеческого женского рода. — Ирма Дантон, верховный координатор системы Метэи. Система на военном положении, и нам совсем ни к чему спекулянты-стервятники, промышляющие мелкими аферами.
— Не понимаю вас, госпожа. Мы ведь не праздности ради проделали столь дальний путь сюда.
— Ваш корабль мне не нравится, как и вы, карго! Понятно изъясняюсь? — координатор упрямо тряхнула женскими выпуклостями, закрытыми зеленой чешуей. — Вы больше похожи на пиратов, потрепанных боем.
Как можно так оплошать? Женщина!
У меня было одно оправдание — лично я смотрел на ее лицо, а не на туловище.
— Уверяю, к пиратам мы не имеем совершенно никакого отношения. Мы вольные торговцы.
— Для меня это синонимы. Вы не храните верности никому, кроме своей жадности. — Подумав пару секунд, она перешла на официальный тон: — Три дня, карго.
— Три дня?! — не поверил я своим ушам. — Нам необходим капитальный ремонт…
— Три дня! — перебила меня Ирма Дантон. В ее полуоткрытом ротике опасно блеснули тонкие клыки, похожие на длинные иглы. — И ни днем больше. Если не устраивает, тогда проваливайте на все четыре стороны, пока орудия звездного форта не заговорили вместо меня. Вы даже не соизволили представиться, чем выдали в себе редкого грубияна и невежу!
— Грубиян и невежа? Позвольте не согласиться с вами, госпожа координатор. Капитан Ингвар Грин, вольный капитан, не состоящий на службе альянсов и гильдий, — сдерживая разгорающуюся ярость, процедил я. — Теперь мы знакомы…
— Сомнительная честь познакомиться с вами. Итак, три дня, капитан. Процедура посадки стандартная. Ждите ответа с главного причального маяка на орбите и не старайтесь приблизиться к планете раньше срока. При любой попытке подойти к защитному поясу вас разнесут на части.
С трудом сдерживая на языке грубость, я склонил голову в знак согласия и отвернулся от экрана. Вымученно подняв глаза к потолку, сделал Малеку знак отключить канал приема.
— Не баба, а настоящая змея! Что, мне нужно было ей свидание назначить? Я скорее дам сожрать свою печень, чем подумаю о подобной бредовой идее…
— А я бы не отказалась от этого, карго! — раздалось злорадное шипение позади меня.
— От печени или свидания? — еще не до конца понимая, ухмыльнулся я.
— От свидания, разумеется! Человеческая печень для нас ядовита.
Похолодев, я обернулся. На главном экране по-прежнему находилась Ирма Дантон. Насмешливо обнажив три ряда жутких зубов, она игриво провела по ним раздвоенным языком. Главный визор корабля продолжал работать все это время, передавая на боевую станцию аргониан каждое сказанное мною слово. Вот это конфуз! Но как такое вышло?
— Она еще здесь?! Я же сказал тебе, чтобы ты выключил передачу! — яростно прошипел я своему заму, готовый придушить его на месте. — Ты в своем уме?! Это предательство…
— Я просто тебя не понял… — смутился Малек.
— Я передумала, карго! — неожиданно заявила Ирма Дантон. — Вы можете продлить время стоянки… скажем… до конца месяца. Вас это устраивает?
— Вот как? И кого для этого мне нужно убить?
— Просто поужинайте со мной в ресторане «Галактика». Это единственный ресторан на планете с кухней кахуны.
— Во имя Фрелла! Зачем вам понадобился в собутыльники капитан ничем не примечательного судна? Найдите кого-нибудь вашего статуса, не грубияна и не хама. Кахунская кухня, конечно, заманчивое предложение, но у меня от нее обостряется гастрит…
— То есть вы мне отказываете? Правильно ли я вас поняла? — вспыхнула координатор.
Казалось, ее чешуя потемнела от гнева и встала дыбом, и аргонианка стала напоминать маленького дикобраза в дурном настроении. Малек поспешно заверил, что в моих словах не было ни капли обиды. Аргонианка прервала его сердитым движением руки с длинными когтями.
— Итак, ужинаем в ресторане «Галактика», дорогой карго! — хищно улыбнулась она.
— Как вы себе это представляете? Это же глупо! — попытался возмутиться я.
— Если у вас нет ничего подходящего, пришлю вам вечерний костюм с курьером.
— Вечерний костюм?! Только этого не хватало…
— И не нужно расстраивать меня неявкой. Я ведь могу и насчет трех дней тоже передумать. Учтите это, карго Грин. Можете не переживать, никто не польстится на вашу печень. Вы любопытный экземпляр и сможете удовлетворить мое неуемное любопытство…
— По поводу? — внезапно я почувствовал тревогу.
— Наша система замкнутая. Мы редко принимаем гостей из других миров. Вы можете считать нас не слишком приветливыми, но это обычная мера предосторожности. Мы на грани большой войны, в связи с чем вынуждены осторожничать при контактах с чужаками. Подробнее это обсудим за ужином. А пока ждите разрешения на посадку.
Не дожидаясь моего ответа, она прервала связь.
Потемневший экран визора уставился на меня, гипнотизируя своей глубиной.
— Что задумала эта сумасшедшая стерва? — взорвался я. — Кто мне скажет? В какую дьявольскую игру меня снова втягивают?
Малек философски пожал плечами, но будь я проклят, если в глубине его темных глаз не сверкали веселые искорки плохо скрытой иронии. Ему было весело, но только не мне. Женские особи аргониан были намного коварнее и опаснее аргониан-мужчин. С ними нужно держать ухо востро, а главное, ни в коем случае не поворачиваться спиной. Чревато.
— Женщины, — сказал Малек. — Что можно сказать заранее об их поступках и желаниях?
— Стронский, готовься провести ремонт на корабле без права выйти наружу!
— На твоем месте я бы не отказывался. Отдохнешь в ресторане с местной элитой, попробуешь знаменитую на всю Галактику кухню кахуны! — вмешался Лентяй, с хрустом откусив от красного плода с Анубиса приличный кусок.
— Твоего мнения, Смит, вообще никто не спрашивал. Тебе за закупку негодного продовольствия светит отдельный выговор. Даже и не думай оправдываться!
— Капитан! Мы получили официальное разрешение на посадку! — радостно вызвал меня пилот. — Начинать маневр?
— Не так быстро, парень, — осадил его вечно сердитый Хартман. — Орбитальную линию обороны еще никто не деактивировал. Угробить нас захотел? А ты, Ингвар, будь там осторожней.
— Не учи ученого…
Получив разрешение на проход сквозь орбитальные заграждения и минные поля, рейдер скорректировал курс к зеленовато-голубому шарику, вокруг которого вращались две серебристые луны. Все с опаской посматривали в сторону космических фортов, которые угрюмо провожали нас черными стволами орудий на случай, если мы что-нибудь выкинем. Приплюснутые космические крепости, утыканные, словно кактусы, аннигиляторами, беззастенчиво и бесцеремонно сканировали корабль, пытаясь проникнуть в наш банк данных. Железяка как мог отбивал информационные атаки, но все время сигнализировал, что атакующие в любой момент могут расколоть его защиту.
— Черт знает что творится! — проворчал я. — Нас разве что не заставили раздеться догола и сплясать на столе среди бутылок. Я ведь предупреждал, что мы зря приперлись сюда. Теперь приходится терпеть все эти унижения.
— Нам жизненно необходим ремонт, кэп! — стоял на своем Даг. — Без него мы никуда больше не сможем долететь, разве что на тот свет. Новые времена. Новые порядки…
Рейдер вышел на орбиту вокруг Туканы, просвеченный вдоль и поперек сканерами ближнего и дальнего обнаружения. Грозовые тучи планеты скрывали под собой россыпи ярких огней городов. Околопланетное пространство буквально кишело большими и малыми судами ториан. Это были союзники аргониан, а значит, лояльно относились лишь к ним одним. С ощутимыми толчками корабль поочередно включал тормозные и маневровые двигатели, ведомый диспетчерскими лучами наземного контроля. На низкой орбите крутилась станция, похожая на рождественскую елку с игрушками, на которой на нескольких языках вспыхивала надпись: «Добро пожаловать на Тукану — самый гостеприимный мир созвездия Угольного Мешка».
«С этим утверждением можно и поспорить! — подумал я, поправляя на голове обруч связи. Сидя в кресле второго инженера, я мрачно наблюдал за показаниями тяги реактора. — Если Тукана самый гостеприимный мир, тогда у нас не корабль, а летающий цирк!»
Рев тормозных двигателей застал меня в пилотской кабине, откуда был прекрасно виден горизонт планеты с лохмами облаков. Сгущались сумерки, в небе уже висели две луны. Их свет мерцал на шпилях мачт гиперсвязи.
Наконец корабль застыл в кольце прожекторов посреди космодрома.
Я направился к лифту, ведущему к трапу. Спустился по выдвижной аппарели и с упоением вдохнул насыщенный незнакомыми ароматами воздух, терпкий, как дорогое вино. Вместе со мной вышли Док Смит и хмурый Хартман, вооруженный до зубов и готовый к любым неожиданностям.
— Красиво, — сказал Док, жадно затягиваясь сигаретой.
— Тревожное местечко, — хмуро отозвался Хартман, положив руку на рукоять лучемета. — Как-то неуютно торчать на планете, где нет человеческого уклада жизни. Как и людей.
— Не будь пессимистом, — сказал я. — Просто не надо нарываться.
— А если нас вынудят? Вспомни Черногорию.
Я поежился под порывами ветра, сунул руки в карманы куртки и ответил:
— Тогда придется быстро стартовать и уходить в подпространство. Нам не впервой.
Достав из кармана мятую пачку фруктовых конфет, я кинул в рот пригоршню и похлопал Хартмана по плечу. Над нами пронеслись флиттеры, под корпусами которых трещали магнитные резонаторы антипротонов. Один из них опустился на покрытие космодрома и раскрылся на манер цветка, открыв взору множество пустых кресел и диванчиков. Из него выбрался чопорного вида аргонианин и важно направился к нам. Был он одет в немыслимые по фасону одежды разных цветов и оттенков. Я сделал шаг вперед. Аргонианин склонил голову в знак приветствия, а потом коснулся моего плеча рукой, покрытой красноватыми чешуйками.
— Добро пожаловать, гости из внешнего мира. Вы находитесь на космодроме Стикс нашей столицы — города Хейте.
— Позвольте узнать наш статус, — сказал я.
— Вы гости, приглашенные госпожой координатором. На этом космодроме вы получите все, что вам необходимо. Это частная территория, закрытая для посторонних судов.
— А кому она принадлежит? — встрял Док.
— Высокорожденной госпоже Ирме Дантон! — с достоинством ответил аргонианин.
— Поблагодарите госпожу Дантон от моего имени и от имени всего моего экипажа, — вежливо произнес я. — Не подвезете до административных корпусов для улаживания дел, касающихся стоянки судна? Мы хотим как можно скорее начать ремонт…
— Все уже улажено, — расплылся в подобии улыбки аргонианин. — Вам ни к чему беспокоиться о таких мелочах. Вас, капитан, я приглашаю к госпоже Дантон. У вас ко мне есть просьбы или пожелания?
Косо глянув на ухмыльнувшегося Дока, я сразу понял ход его мыслей. Мы думали об одном и том же. Отличная возможность избавиться от плесени.
— На одной из планет мы случайно занесли на борт зловредный микроорганизм, который не дает нам покоя и угрожает электронике корабля. Если бы вы помогли нам с ним справиться…
— Эта проблема совсем не проблема.
Быстро переговорив по миниатюрному передатчику, аргонианин повернулся к нам:
— Через час к вам прибудет специальная команда из института ксенобиологии. Они продезинфицируют корабль и уничтожат вашу проблему.
— Док, возвращайся на корабль и проследи, — распорядился я. — И ты, Хартман, тоже. Думаю, я здесь буду в безопасности.
— Разумеется, вы же гость! — воскликнул аргонианин. — Прошу вас, — он показал на флиттер.
— Передатчик со мной, — сказал я Хартману. — Если что, сам знаешь, что делать.
Хартман кивнул.
Я уселся в мягкое кресло флиттера. В соседнее кресло плюхнулся аргонианин. Он наполнил два шестигранных стакана из дымчатого стекла с изумительным узором и протянул один из них мне. Я не стал отказываться.
— За долгое и безоблачное правление правителей Аргона Прайм. Пусть боги Вселенной будут к ним благосклонны! Пожелаем им десять тысяч жизней по десять тысяч лет!
Я вежливо приподнял стакан.
На вкус напиток напоминал яблочный сок с примесью алкоголя приличного градуса. Забористая штука, черт бы ее побрал. Хотелось бы узнать, из чего ее гонят. Не из яблок же?
Флиттер поднялся в воздух.
— Скажите, уважаемый, чем вызваны столь необычные меры защиты планеты? — спросил я. — Не знал, что ваша раса находится в состоянии войны. Кто был настолько глуп, что смог ее вам навязать?
— Мы ни с кем не ведем открытых боевых действий. Но осколки старой Империи еще сильны и постоянно угрожают нашим границам. Угроза со стороны Доминиона, или, как они себя называют, военного Альянса Земля-Вега, вполне реальна. Война всегда приходит, когда ее не ждешь. Мы просто хотим быть готовыми ко всему и не дать застать себя врасплох…
— Справедливо, — согласился я и сделал новый глоток. — Значит, Доминион все же не слух и не сказка? Альянс Земли и Веги действительно существует. Так?
— Мы были бы только рады, если бы это оказалось вымыслом. Увы, Альянс реален, как вы и я.
Я откинулся на спинку кресла и с любопытством принялся рассматривать мелькающие далеко под нами крыши чудных домов. Все как один островерхие и непременно прозрачные. Между ними возвышались свечи небоскребов. Через город протекала широкая река, а каналы делали его похожим на древнюю Венецию.
— Новый город. Наша краса и гордость! — похвастался аргонианин. — Прошу простить за неучтивость, я не представился. Пресс-секретарь Манэ Шарон к вашим услугам, карго. Дела заставили забыть о хороших манерах.
— Вы из администрации космодрома?
— О нет! — Шарон даже слегка обиделся. — Я пресс-секретарь госпожи Ирмы Дантон.
— Может быть, вы знаете, за каким дьяволом госпожа Дантон пригласила меня на ужин? Надеюсь, сегодня не я буду главным блюдом на столе?
— Госпожа Дантон пожелала с вами просто пообщаться, — с любезной улыбкой ответил Шарон.
Хотелось в это верить…
Воздушная машина доставила нас к роскошному особняку, словно вырезанному из цельного куска хрусталя. Мигнув на прощание габаритными огнями, флиттер взлетел и быстро растворился в сумерках. На небосводе разлилась кровавая туманность. На горизонте сверкнула молния, и на секунду наступило полное безветрие. Уродливые силуэты кривых деревьев напомнили мне, что местная красота далека от привычной человеку.
— Прошу сюда! — Шарон указал на ярко освещенную арку.
Дорожка, идущая к особняку, была вычерчена, как по линейке. Вдоль нее росли живые изгороди, чьи яркие цветы тихо звенели на ветру, словно маленькие колокольчики. От моего взора не ускользнуло и силовое поле, накрывавшее территорию имения прозрачным куполом. Охраны видно не было, но это не значило, что ее нет. Применив ментальные способности, я поморщился, наткнувшись на незримую стену. Хозяйка не желала рисковать, позволяя другим прослушивать дом. Очень предусмотрительно.
Хрустальные ворота медленно открылись. Мраморные полы и колонны (или что здесь использовалось вместо мрамора) блестели зеркальной гладью, а стены цвета морской волны причудливо меняли текстуру, достаточно было посмотреть на них под другим углом. Тончайшие шторы качнулись в сторону, открывая величественное помещение с картинами на стенах — в позолоченных рамах, усыпанных драгоценными камнями. С картин на меня недобро взирали аргонианские князья и бароны, облаченные в церемониальные доспехи. Золотая инкрустация стен и колонн слепила глаза. Широкие лестницы были покрыты ворсистыми дорожками такой мягкости, что хотелось, наплевав на приличия, развалиться на них с бокалом игристого шампанского. В зале, лаская слух, звучала классика времен земной экспансии, когда Содружество еще только начало покорять космос.
Вызвав Малека, я узнал, что на корабль уже прибыла группа биологов и взялась за уничтожение грибка. Аргониане освобождали нас от массы проблем и забот. За это можно будет искренне поблагодарить Ирму, когда она, наконец, соизволит объявиться у себя дома и предстать во всей своей неземной «красе».
— Присаживайтесь, капитан, — сказал Шарон. — Госпожа вот-вот будет. Если вы не возражаете, я отлучусь на пару минут.
— Валяйте. Можете и не на пару минут. У вас здесь есть головизоры?
— Разумеется! Мы не настолько отсталые, — обиделся Шарон. — Вот, пожалуйста, включайте и смотрите.
Он вручил мне сенсорный пульт ДУ и удалился.
Я сел в кресло и нетерпеливо провел пальцем по датчику включения. И даже вздрогнул, когда целая секция стены превратилась в огромный экран и оглушила водопадами высококачественного четырехмерного звука.
— …когда есть возможность купить дешевле… — Облезлый аргонианин с мерзкими бородавками достал из-за пазухи разноцветный тюбик. Подмигнув с экрана хитрым глазом, он с неописуемым восторгом стал мазать свою физиономию пастой. — И никаких проблем с прыщами и самками! Только у нас вы можете приобрести три набора по цене одного, и не забудьте о десятипроцентной скидке на любой товар…
Меня аж передернуло. Это просто какое-то издевательство и непотребство. Копировать людей было, на мой взгляд, полной ерундой. Переключая каналы, я с всевозрастающим удивлением натыкался на новую и новую рекламу, навязчиво убеждающую купить тот или иной товар по выгодной цене.
«Что за адский мир, погрязший в рекламе? — в недоумении думал я, ощущая неудержимое желание пойти и купить этот чертов гель. — Скрытый источник гипновнушения, — догадался я. — Теперь понятно, что здесь творится. Можно искренне посочувствовать местным жителям… Это же общество зомбированных потребителей».
…напряжение достигло предела. В ближайшие дни жителям Хейтса и населенных пунктов, прилегающих к столичной зоне, не рекомендуется уезжать далеко от дома. Опасности для жизни нет, но специалисты рекомендуют воздержаться от поездок на природу. Хотим напомнить, что спонсором прогноза погоды является компания «Техно-кор-плюс». Наш девиз: «Технологии на благо общества!» А теперь минута рекламы…
— Чтоб вас всех дьявол сожрал! — выругался я. — Где новостные каналы?
Быстро пролистав все сто сорок каналов местного головидения, я, наконец, нашел новости. В них сообщалось о захлестнувшей планету магнитной буре. Стоимость проезда в пневмопоездах к концу месяца в очередной раз вырастет… Испытания новой супербомбы в диких землях прошли успешно… В столице открылся фестиваль музыкального творчества в стиле рэп…
— Что за бред? Меня нелегко удивить, но им это удалось!
Когда перенимают худшие черты Империи, это очень плохо…
Разочарованно выключив головизор, я встал и прошелся по залу, рассматривая полотна. Госпожа Дантон определенно знала толк в искусстве. Правда, весьма мрачном. На мой взгляд, картины грандиозных сражений прошлого были не совсем уместны для жилища аристократки. Лично у меня вид разломанных пополам кораблей, получивших прямые попадания торпед, и мертвых тел, грудами валяющихся вокруг осажденных бастионов, воскрешал тягостные воспоминания, которые я давно, но безуспешно старался в себе подавить. Картины, возвеличивающие убийства, меня скорее раздражали, чем восхищали. Кто, пребывая в здравом рассудке, будет любоваться смертью?
— Великолепно, не так ли? — вкрадчиво поинтересовался голос, который я уже слышал.
— Жуть! — я повернулся к госпоже Дантон, вошедшей в зал.
— Мои благородные предки участвовали во всех военных конфликтах прошедших столетий. Это было героическое время расцвета нашей нации. Своей мощью и силой мы в полном одиночестве, самостоятельно, пробивали себе нелегкую дорогу к звездам…
— Мой отец всегда говорил, что сила не главное. Главное — это храбрые сердца, — возразил я.
— Иногда одних сердец недостаточно! Требуются сильные лидеры, готовые принимать сложные решения. Смело идущие наперекор существующим канонам. Не каждый на это способен, и уж тем более не каждый готов взвалить на себя подобный груз ответственности.
— Вам не кажется, что лидеры могут и заблуждаться? Вспомните аргонианского префекта Хорула, утопившего в крови свой собственный народ, а потом приказавшего вычеркнуть это событие из всех летописей. Это явный пример того, что бывает, когда народ отдает нити собственной судьбы в руки жестокого деспота. Или взять, к примеру, комтура Видала. Он поступил и того хуже. Сначала расчленял, а потом сжигал каждого второго мужчину, женщину и ребенка лишь на основании подозрения о возвращении веры в старых богов! А как вам применение бактериологического оружия против гражданского населения, атомная война за ресурсы и создание гетто для особей с хромосомой «дубль игрек»? Мне продолжать?
— Потрясающе! — кисло восхитилась Ирма. — Вы великолепно осведомлены о нелепых событиях древности. Где вы изучали историю Аргона Прайм?
— В армии. Чтобы лучше знать врага, нужно знать его историю. Какая ирония! Инструкторы преуспели в агитации, вселив в наши души ненависть ко всем правителям, включая своих собственных, а война с вами так и не началась. Вы вовремя образумились.
— Я и забыла, что вы являетесь достойным представителем своей расы. Так и будете продолжать язвить и хамить? По аргонианским обычаям, это признак плохо скрытой враждебности.
— Прошу простить меня и мои необдуманные слова, госпожа Дантон! — наступив ногой на свою гордость, я решил немного охладить накаляющуюся обстановку. — Я не желал оскорбить память ваших достойных предков и принизить достижения вашего народа. Большое спасибо за предоставленную команду ксенобиологов, они ударными темпами дезинфицируют наше корыто.
— Так-то лучше, капитан! — удовлетворенно зажмурилась Ирма. — Не нужно забывать, что вы гость. А гости не должны оскорблять хозяев в их собственном жилище. Хотите выпить?
Из-за невесомых штор выпорхнул Манэ Шарон, деловито направился к бару и ловко приготовил нам два коктейля.
— За великие подвиги наших предков и за богов войны! Пусть вечно хранят и защищают нас от врагов, внешних и внутренних! — торжественно провозгласила тост Ирма, поднимая бокал.
— За мир в Галактике! — нейтральным тоном добавил я и сделал глоток напитка с совершенно умопомрачительным сладким вкусом.
— Манэ, вы приготовили карго Грину его вечерний костюм? У нас мало времени.
— Да, высокородная госпожа, — поклонился Шарон. — Если карго соизволит пройти в соседнюю комнату, я буду ему признателен.
— Будьте как дома, капитан. Аргониане могут быть не только подозрительными, но и очень гостеприимными.
Я окончательно смирился с предстоящей вечерней программой в компании Ирмы Дантон. Ради возможности пробыть на планете до конца месяца можно было и потерпеть фрак, сшитый на человека примерно моей комплекции. Правда, я ни разу в жизни не носил такой одежды и чувствовал себя примерно так, как если бы напялил гидрокостюм в пустыне. Мне приходилось по нескольку месяцев кряду носить боевые скафандры и бронекостюмы различной модификации, приспособленные к разным планетам, но никогда я не чувствовал себя так странно и нелепо, как сейчас, стоя перед зеркалом. Глянув в него еще раз, я скептически поднял бровь и, выругавшись, сплюнул в сердцах. Да будь оно все проклято! По крайней мере перед примеркой вымылся в дорогой душевой кабине, оборудованной кибердоктором и целым ворохом разнообразных массажных приборов.
— Великолепно выглядите! — похвалила Ирма, заметив, как скептически я разглядываю свой новый образ в зеркале зала. — Вам очень идет этот костюм.
Сама Ирма переоделась в блестящее платье из мельчайших золотых чешуек, которые переливались всеми цветами радуги. Для меня вид одетой в такой наряд прямоходящей ящерицы был подобен кирпичу, прилетевшему с неба. Она воистину была одновременно красива и уродлива.
— Вам тоже, госпожа Дантон, — через силу улыбнулся я.
— Можно просто Ирма, — улыбнулась она, блеснув украшениями.
— Так каков план сражения?
— Сегодня с нами поужинают лорд-маршал авиации и космофлота Нуриан Грейз, глава гильдии банкиров Ди Райчмонд и посол Доминиона на Тукане Алекс Фролов.
При имени последнего гостя на душе у меня стало неспокойно. Чувство опасности зародилось в районе желудка и холодным комком поднялось к горлу. Где я мог слышать это имя? Я был уверен, что оно мне знакомо. Далекое прошлое стало неприятными щупальцами вползать в мое настоящее. Это имя пришло из эпохи Империи и ее завоеваний. Это мог быть и бывший Имперский чиновник, и бывший генерал. Может, когда его увижу, тогда и вспомню?
— Тогда вперед, госпожа… э-э… Ирма!
Я был так полон желания увидеть посла Доминиона, что даже не стал возражать, когда она взяла меня под руку. На улице бушевал ветер. В небесах сверкали молнии, предвестники грозы. Перед особняком застыл в ожидании роскошный лимузин на шести колесах, похожий на огромного жука. Мягкая обивка салона, шикарные диванчики… Светились экраны визоров, а по голографическим мониторам бежали графики и цифры. Даже у себя в машине Ирма была вынуждена находиться в курсе происходящего.
Во время поездки мы беседовали. Шарон сидел впереди, рядом с водителем, и помалкивал. Нас сопровождал кортеж из полицейских каров. Ирма не спешила делиться информацией о своей работе и вообще о Тукане. Она больше интересовалась планетами, где мне приходилось бывать. В особенности благополучными мирами, такими, как Анубис и Шола. Ее интересовало все — политический строй, взгляды на внешнюю политику, торговля с другими системами и даже цены на проезд в общественном транспорте. Я как мог отвечал на вопросы, в свою очередь мучительно медленно выуживая из нее сведения о Доминионе и его после. Осторожное сканирование ее мозга убедило меня в наличии мощного природного ментального щита. Она непроизвольно защищала мысли, и ни единая кроха информации не просачивалась. Я не желал грубо взламывать ее защиту, но если возникнет такая нужда, был готов воспользоваться своим умением. Мне было плевать, что ее соотечественники замышляют по отношению к другим системам, меня больше интересовали ее намерения относительно нас и корабля.
Картина из нашей беседы вырисовывалась такая. Ничем не примечательный угол Галактики объединил под своими знаменами обширные космические территории и объявил себя Доминионом — наследником Галактического Содружества. Центром новоиспеченного военно-политического Альянса бывших автономных миров стала легендарная Солнечная система, считавшаяся ненаселенной. Теперь выходило, что именно она стала центром Альянса, невообразимым для всех способом расширяя свои владения. Оказываясь в самых дальних уголках космоса — куда при всем желании никто не смог бы добраться без действующих врат, — эти ребята вызывали много беспокойства. Ходили слухи о том, что Доминион овладел секретом мгновенных перемещений в любую часть Вселенной. Теперь я по-иному относился к этим слухам, которые прежде считал сказками. Никто ведь не говорит, что такие перелеты невозможны. Теоретически в этой жизни возможно все. Даже на первый взгляд невозможное.
— Может быть, тут дело в экспериментальных двигателях нового поколения, которые производятся в системе Веги, — сказала Ирма. — Сегодня вы осторожно спросите об этом посла Алекса Фролова. Узнаем ответ, так сказать, из первых рук…
— Что значит «вы спросите»? — перевел я взор на нее.
— Вы ведь одного биологического вида с послом Доминиона, капитан. Вам будет проще задать этот вопрос. Это лучше, чем если его задаст кто-либо из аргониан. Кроме того, вам будет легче общаться с послом и подтолкнуть его к откровенному разговору. Думаю, ему будет приятно то обстоятельство, что в компании находится представитель его расы, пусть и невысокого ранга. Только представьте себе на мгновение! Возникнет видимая близость простых людей и администрации самого высокого уровня! Просто картинка в позолоченной рамке! Вам не кажется, что это располагает к доверительной беседе?
— Нет, не кажется! — Я был готов придушить Ирму. — Я не собираюсь участвовать в вашем шоу, тем более в роли ручной обезьяны! Если что-то хотите спросить у посла, спрашивайте сами! Влезать в ваши игры я не намерен. Знай я об этом заранее, даже и думать бы не стал. Сразу послал бы вас к дьяволу!
— Вы все сказали? — Ирма сузила желтые зрачки и зло засопела. — Вы, как и ваш экипаж, находитесь в нашей власти! Если я захочу, вы никогда не покинете эту планету на своем корабле, потому что его конфискуют. А экипаж бросят за решетку по обвинению в шпионаже в пользу Доминиона! Как вы смеете отказывать мне в такой мелочи? Либо вы играете по моим правилам, либо никогда больше не увидите своих звезд. Я забыла упомянуть о небольшом запросе в Галактическую базу данных. Не сомневаюсь, что на вас висит криминал, а возможно, вас даже разыскивают…
Сжав кулаки, я с трудом подавил желание свернуть ей шею. А чего еще мне было от нее ожидать? Ведь сам, как последний глупец, влез в это дерьмище с раскрытым ртом, а значит, мне его и расхлебывать. Хотя все не так уж и плохо, как пытается она мне преподнести, иначе бы я сейчас с ней разговаривал в куда менее комфортной обстановке местной тюрьмы.
«Ну, подожди! — подумал я. — Ты слишком плохо знаешь людей, иначе никогда не стала бы мне угрожать».
— Так что вы выбрали? Будете моим другом или желаете стать врагом?
Недобро покосившись на ее самодовольное лицо, лучившееся триумфом, я нехотя склонил голову в знак согласия. Сейчас не время и не место лезть на рожон. Придет и мой час.
— Так-то лучше! Знайте свое место и помните, кто хозяин ваших судеб. Мне необходимо знать, что на уме у этого посла, от этого зависит будущее моей расы! Никто не хочет войны, но если нас вынудят, мы будем сражаться до последнего солдата. Вы лучше нас разбираетесь в психологии своих сородичей. Узнайте, чего он хочет, а главное, каковы его планы в отношении Геменона. Если он заручится поддержкой Консула Альциона, они вместе сотрут нас в порошок! Никаких сил не хватит, чтобы остановить их вторжение.
Лимузин остановился у парадного входа ослепительно красивого здания с величественными куполами и золотыми башнями. Высотой метров сто, шириной с полкилометра, здание не очень вписывалось в пейзаж, смотрелось странно на фоне небоскребов, окруженных низкими домиками. Мне не нравилось, что купола здания являются копией геодезических куполов древнего Галактического союза. А больше всего мне не нравилось, что, кроме меня, тут не было ни одного человека. Вместо людей галдела толпа зубатых гуманоидов в умопомрачительных костюмах. Дикая картина дополнялась гротеском показушного фестиваля, проходящего на площади рядом с нами. Они кричали о своей древней культуре, пользуясь достижениями тех, кого недолюбливали…
— Как ты там, Ин? — неожиданно раздался голос Малека из передатчика у меня за ухом. — Приятно проводишь время? У нас здесь смертельная скука…
— Тебя бы на мое место, черт тебя дери! — прошептал я, пользуясь тем, что Ирма здоровалась с высокопоставленными персонами, окружившими ее у входа в ресторан «Галактика».
— Что-то случилось? У тебя далеко не веселый голос, кэп…
— Да! Случилось! Мы снова, как последние растяпы, ухитрились попасть в серьезный переплет, и все из-за Дага!
— А Даг-то тут при чем?
— А кто меня уговорил, а точнее, вынудил сесть на Тукану? Короче. Код один.
Я услышал приглушенный изумленный возглас.
— Неужели все так плохо, кэп? — после паузы спросил Стронский.
Код один был моим собственным изобретением. Он означал полную боевую готовность, при которой корабль задраивал люки и был готов открыть ураганный огонь из всех орудий во все, что двигается снаружи. Код один как нельзя больше подходил к теперешней ситуации. Я не позволю этим жалким ящерицам так просто конфисковать наш дом и разрушить то, что мы создавали так долго и с таким упорством. Ничего, мы еще повоюем.
— Выполняй, Малек!
Ирма Дантон стала искать меня взглядом, вырвавшись из кольца поклонников. Нужно было заканчивать разговор и играть свою роль.
— Надеюсь, никто не ушился в город без моего ведома? Если такие есть, пусть немедленно возвращаются. Так уж и быть, наказывать не стану. Ксенобиологи ушли?
— Ушли. Наконец-то избавили от плесени…
— Хорошо. Проверь все уголки корабля. Нужно удостовериться, что они ничего нам не оставили на прощание. Найденные маяки не уничтожайте, пусть думают, что мы про их существование ничего не знаем. Будь все время на связи и слушай эфир на всех частотах. Если услышишь подозрительные передачи, связанные с нами, дай знать. У меня такое чувство, что сегодняшняя ночь будет полна неприятных неожиданностей.
Подошедшая Ирма вела под руку толстенного аргонианина в усыпанном орденами и планками кителе из зеленого сукна. Смешно выпячивая бравую грудь, престарелый вояка поглядел на меня свысока и благосклонно прикоснулся к моему плечу.
— Нуриан Грейз к вашим услугам, карго, — величественно пробасил он на прекрасном Имперском языке. — Вы бывший военный? Чувствую в вас выправку, молодой человек…
— Для меня большая честь, лорд-маршал. Я польщен! — С плохо скрываемой издевкой и напрочь игнорируя недовольные гримасы Ирмы, я чуть ли не ткнул в овальный медальон Грейза, усыпанный драгоценными камнями: — Вы сражались при Кассини?
В той битве Имперские войска жестоко подавили восстание аргонианцев, захлебнувшееся в крови. Не думал, что за ту мясорубку кому-то давали медали и ордена, кроме легионеров. Это была грязная история, которую старались позабыть и не вспоминать больше никогда. Лично я постыдился бы носить такой орден. Ведь это была битва, в которой погиб миллион гражданских аргониан и ни одного солдата с противоположной стороны. Этих бедолаг кинули на убой свои же собственные вожди, позорно сбежавшие в конце неудавшегося восстания. Возможно, этот маршал и был одним из них.
— Да… хм… Вы слышали о том сражении? — смутился Нуриан Грейз, переводя удивленный взгляд на Ирму. — По правде сказать… не думал, что о том бое еще кто-то помнит.
— О, я не только помню, но и состоял в одном из штурмовых подразделений. Нам пришлось здорово потрудиться, делая отбивные из ваших сограждан…
— Уверена, что так оно и было, — сказала Ирма, натянуто улыбаясь, и тут же попыталась перевести разговор на другую тему: — Мы позабыли, что собрались здесь для того, чтобы веселиться! Пройдемте к столу, господа, мы слишком увлеклись беседой.
Значит, госпожа Дантон тоже знала о том сражении. Быстро же она пресекла мою попытку оскорбить чванливого борова и вызвать скандал. Пока лорд-маршал не догадался, что над ним насмехаются, Ирма от греха подальше отвела его в сторону, наградив меня на прощание взглядом, полным негодования. Ничего, это еще только цветочки. Когда я хотел, то мог быть едким типом.
Пока мы, войдя в ресторан, продвигались к нашему столу, я всерьез стал беспокоиться о своем плече — на нем мог появиться синяк от всех этих бесконечных, порой очень энергичных прикосновений. Худой как жердь глава гильдии банкиров Ди Райчмонд обнял Ирму и чуть ли не исцеловал сверху донизу. Банкир был «тепленький» и, не скупясь, расточал комплименты окружающим дамам. В зале ресторана звучала ненавязчивая музыка, льющаяся с небольшой эстрады. Там играли живые музыканты, а не какие-нибудь кибернетические синтезаторы, как в обычных заведениях. Сидя за столиками и звеня бокалами, элита Туканы взирала на меня, как мне показалось, с легким испугом. Спустя миг мне стало понятно, почему. Навстречу поднялся фиолетовый гайлатинянин в пышных одеждах. Выполнив четырьмя руками церемониальный жест, он поклонился и торжественно сказал:
— Примите мое почтение, господин посол. Говорю от имени всех двухсот пятидесяти миллиардов представителей своей расы. Да будут благословенны вечный мир и взаимопонимание между народами гайлатинян и Доминионом. Мы ждали вашего появления…
Не зная, как выйти из щекотливого положения, я повернулся к Ирме. Она тут же вежливо объяснила гайлатинянину, что я не посол. Дипломатично приврав, что я состою при посольстве. Настоящий посол просто запаздывает, вот и все. Многим в зале не терпелось увидеть представителя могущественной звездной нации, за неполное десятилетие покрывшей себя туманом легенд и слухов.
Гайлатинянин поспешно извинился и вернулся на свое место.
Усевшись за красиво сервированный стол, я без всякого стеснения заказал себе терранской водки «Млечный Путь», которую мне принесли на позолоченном подносе в хрустальном графине. Напиток навеял ностальгию по далеким временам, когда мне пришлось лететь на лайнере «Паке Магеланик», направляясь на обучение в Академию, на деле оказавшейся школой спецвойск. Когда это было? Миновала целая вечность с тех пор, как я бежал с Эпилона на угнанном рейдере. Хрустальный графин был обложен колотым льдом. Не церемонясь, я налил себе полный бокал. Самое время воспользоваться гостеприимством и по праву вкусить хваленую кухню кахуны. Говорят, она идеально дополняет земную водку. Вот и проверим на деле. Хотя, как известно, на халяву и уксус сладкий.
— Вы не будете пить эту гадость, слышите?! — тихо попыталась образумить меня Ирма.
Я же, вопреки ее желанию, демонстративно выпил содержимое бокала и довольно откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Горячий комок провалился в желудок, растекаясь по телу приятными волнами. Мое напряжение стало постепенно спадать, что мне и требовалось. Позеленев от злобы, Ирма стала угрюмо наблюдать, как я цепляю шестизубой вилкой кусочек рыбы-попугая. Потом какое-то мясо. И снова наполняю водкой свой бокал. Такую перспективу она себе даже не представляла.
— Первая всегда хорошо идет, а вот вторая не очень! — весело подмигнул я ей, придвигая к себе маленький поднос с оранжевой икрой морского гонщика — очень дорогой деликатес.
— Ваше здоровье, господин «посол»! — поднял свою рюмку Ди Райчмонд, глядя на меня со снисходительной улыбкой. — Вы невероятно сильный человек, если можете пить этот напиток. В последний раз, когда мне пришлось его пробовать, меня тащили до дома на руках, хе-хе-хе. Это было в день принятия нового кодекса о налогах с военных министерств. Помню это, как вчера! Только без обид, уважаемый Нуриан. Не я придумываю и внедряю законы…
— Как можно обижаться на вас, дорогой друг! — проскрипел маршал, с укоризной глядя на собеседника. — Никаких обид…
— Что там на бирже и в финансовых кругах, Ди? — захмелев с половины графина, фамильярно поинтересовался я у банкира. — Как поживают ваши драгоценные акции?
— Войны продолжаются, мой друг, биржу лихорадит, но наши акции неизменно растут. Все знают, что именно войны дают толчок научно-техническому прогрессу, но мало кто знает, что войнами управляют финансы. Деньги — универсальное топливо войны! — рассмеялся банкир, не обратив внимания на нарушение этикета с моей стороны.
Эта тема так пришлась ему по душе, что он и не думал умолкать и продолжал ее развивать:
— Политики видят ограниченную выгоду от ведения войн в виде развития военно-промышленного комплекса, реализации своих непомерных амбиций и прочего. Мы же, банкиры, финансируем все их планы. Таким образом, мы являемся истинными творцами цивилизации и прогресса!
— Любопытная философия. Все время забываю, что кому война, а кому мать родна! — не остался я в долгу.
Взял с тарелки горсть прозрачных ягод, бросил в рот. Вкус у них был просто восхитительный, как у мятного винограда. Хотя, конечно, на любителя.
— Мой взвод как-то оборонялся в окружении без всяких материальных поставок целых три недели. Мы разве что дубинами не стали лупить численно превосходящего противника…
Я с неудовольствием отметил, что после четвертой мой язык стал заметно заплетаться. Старею. Раньше я мог в два раза больше оприходовать без всякого вреда для себя.
— Что вы хотите этим сказать, капитан? — удивленно вскинул мохнатые брови лорд-маршал.
— Хочу сказать, что войны ведутся не только с помощью финансов, но и солдатской храбростью. Называйте это как хотите: глупость, мужество, упрямство, отчаянная смелость или долг перед родиной. Согласитесь, что основную тяжесть войны несут на себе все же солдаты, а не финансы…
Сделав глоток прямо из горлышка графина, я нетвердой рукой провел по губам.
— Хм… позвольте с вами не… — возмущенно начал банкир, но я его оборвал:
— Не все сводится к одним лишь финансам, Ди! Топливом войны называйте не деньги, а лю… людей, готовых на все ради выполнения приказа.
— Может, с вас достаточно выпитого, капитан? — прошипела Ирма. — Вы пьяны!
— Совсем нет! Я просто не люблю, когда забывают о солдатах!
После хорошего разогрева мне сам черт был не брат.
Именно в этот момент раздалось вежливое покашливание.
— Прошу прощения, что прерываю столь интересную беседу. Мое почтение, высокородные господа! А вам, дорогой соотечественник, мои аплодисменты! Бросьте сердиться, мистер Райчмонд, лично я согласен со всем, что сказал господин… э?..
— Вольный капитан Грин. Простите его, посол Фролов. Капитан немного перебрал земной водки, вот и позволил себе лишние высказывания. Чего еще ожидать от простого космопилота? — через силу выдавила Ирма, улыбаясь гостю.
— Не нужно извиняться, моя высокорожденная госпожа! Каждый имеет право высказать свое мнение. Мы все когда-то сражались за чуждые нам идеалы Империи. Меня больше беспокоит хмурый вид господина Райчмонда, известного своим веселым нравом.
— Со мной все в полном порядке, спасибо за заботу, господин посол, — хмыкнул банкир, наливая себе очередную порцию вина. — Вы появились как нельзя кстати. Присаживайтесь, пожалуйста.
Покачиваясь, я встал из-за стола и с любопытством уставился на посла Доминиона, довольно невежливо разглядывая его в упор. Будь прокляты двенадцать колоний, из которых вышли люди, если я его когда-то не встречал на узких улочках своей запутанной жизни. Но ни черта не помнил, где и при каких обстоятельствах познакомился с ним.
Стоявший передо мной мужчина являл свету лысую как коленка голову. Его подогнанный под атлетическую фигуру комбинезон, сделанный из бронеполимеров, был великолепен. Такая одежда в прошлом была присуща церемониальным бригадам личной гвардии Императора, а не дипломатам. Его плечи были как минимум вдвое шире моих и бугрились могучими мышцами, способными посрамить любого, кто увлекался искусственным наращиванием мышечной массы. Острый нос делал его похожим на хищную птицу, изготовившуюся к нападению. Плотно сжатые губы выдавали безжалостность, упрямство и еще нечто, чего я не мог разглядеть за маской безразличия. Когда он снял стильные визоры в виде очков, я увидел серо-голубые глаза, больше подходящие наемному убийце, нежели политику. Впрочем, я не видел между этими понятиями существенной разницы. Навскидку ему можно было дать лет сорок, но могло быть и больше. После того как люди довели продолжительность жизни до пятисот лет, а капсулы криосна могли сохранять тела сколь угодно долго, истинный возраст становился виден лишь в глубокой старости. Фролов находился в прекрасной физической форме.
Наградив меня в ответ заинтересованным взглядом, он протянул мне руку:
— Мы с вами случайно не знакомы, капитан Грин? У меня возникло странное чувство дежа вю. Я мог вас раньше видеть? Быть может, где-то встречались?
«И я подумал о том же, черт тебя подери!» — чуть не брякнул я в ответ, но вовремя удержал язык за зубами.
Возможно, наша давняя встреча была вовсе не дружеской.
— Не помню, господин посол. Между прочим, сегодня мне пришлось вместо вас выступать на сцене…
— Прошу прощения? — удивился он, возвращая на глаза визоры. — Я что-то пропустил?
Ирма под общие смешки рассказала об истории с гайлатинянином, который принял меня за посла. Посмеявшись, все вернулись к блюдам.
— Очень жаль, что я опоздал, — сказал посол. — Мне пришлось участвовать в мероприятиях, связанных с посещением некоторых военных объектов. Надо сказать, они в великолепном состоянии и готовы к любому крупному конфликту.
От меня не укрылись лживые нотки в его голосе. Кажется, посол насмехался над аргонианами.
— Уж будьте уверены! — самодовольно расплылся в улыбке лорд-маршал, который уже изрядно поднабрался вина. — Мы готовы к любой агрессии извне…
— А изнутри тоже? — поинтересовался Фролов. — Иногда нужно быть готовым к разным неожиданностям, что валятся нам на головы в самый неподходящий момент. Помните хавирскую цивилизацию? Ее уничтожил подкупленный скайлонами генерал, раскрывший коды орбитальной защиты. А как насчет ториан? Они были отданы на заклание заклятым врагам собственным обезумевшим правителем Хорусом.
— Изнутри мы тоже готовы… — мутный взгляд лорда-маршала скользнул по официантке и надолго задержался на вырезе ее платья. — Простите, посол… о чем мы говорили?
— О женщинах! — мгновенно сменив тему разговора, ответил Фролов. — Вы бывали на Земле, любезный друг? Там великолепные женщины, о красоте которых ходят легенды…
Все продолжали наслаждаться изысканными блюдами и весело поддерживали беседу. Только я и Фролов морщили лоб в бесплодных попытках вспомнить друг друга. Для нас это оказалось намного важнее трепа подвыпивших собеседников. Единственной, кто не пил спиртных напитков, была Ирма Дантон, еще теша себя мыслью, что я разговорю землянина.
— Откуда вы летите, капитан? — неожиданно спросил Фролов.
За нашим столом утихли разговоры, всем стало интересно, о чем спрашивает посол.
— С окраины, — хмуро отрезал я, напрягаясь, как перед дракой.
— И как обстановка в провинциях?
— Как и везде, — осторожно ответил я, наблюдая за его лицом.
— А что там на Небесном Нимбе, не слыхали? Говорят, полный развал и анархия?
— Да, проблемы там имеются…
Осторожно делая попытку просканировать мозг посла, я неожиданно наткнулся на незримый ментальный экран. Алекс Фролов, почувствовав на себе чужое ментальное поле, сразу насупился. Холодно улыбнувшись, отстал с расспросами, полностью сосредоточившись на собственных ощущениях. Он не мог знать, кто его прощупывает. Это его обеспокоило, и он поспешно встал из-за стола.
— Дела, — объяснил посол. — Жаль, но вынужден покинуть вас, господа высокорожденные. Этот вечер был незабываемым, и мне искренне жаль, что я вынужден покинуть вашу компанию. Однако мы непременно еще увидимся.
— А со мной, господин посол? — с вызовом бросил я ему вслед.
— Даже не сомневаюсь в этом, карго.
Фролов направился к выходу, где к нему присоединились телохранители из личной гвардии. Я еще смотрел ему вслед, когда меня под столом кто-то больно пнул по ноге.
— Вы идиот, карго! Лишний раз убеждаюсь, что ошиблась в вас! — ничуть не смущаясь подвыпивших соседей, зашипела Ирма мне на ухо. Сейчас она была похожа на гадюку, обнажившую зубы. — Забыли или специально проигнорировали мою просьбу? В любом случае вы еще горько пожалеете, что не захотели выполнить наш уговор. На корабль, как и на команду, я накладываю арест до особого распоряжения Министерства законности и порядка…
— Да идите вы к дьяволу! — нетрезво вскакивая на ноги и чуть не опрокидывая на пол узорные бутылки с вином, воскликнул я. — Вы у меня уже вот где, госпожа, как и вся ваша чертова планета! Если хотите предъявить официальные обвинения и конфисковать корабль, можете попробовать. Только не советую испытывать на собственной шкуре наше оружие! Любая попытка ареста будет расцениваться нами как враждебная акция со всеми вытекающими последствиями. Мы не граждане Туканы, чтобы нас держать за деревенщин с промытыми рекламой мозгами! Только суньтесь к нам с арестом, и я вам покажу кузькину мать!
Не слушая ее гневных выкриков, я перевел взгляд в сторону выхода, наткнувшись на задумчивые глаза Фролова. Еще немного постояв у двери, он вышел из ресторана.
— Убирайтесь на свое ржавое корыто и только попробуйте взлететь без разрешения! — яростно зашипела Ирма, сбрасывая со своего плеча руку протрезвевшего банкира. — Вам еще припомнят все ваши выходки, наглый самодовольный кретин!
— Можно забрать обратно свои вещи? — не слушая ее истерики, я выбирался из-за стола, по ходу отдавив ногу банкиру. — Верните мне мою одежду, а эту заберите к чертям…
— Манэ вернет вам ваше барахло. Вы исчерпали терпение и хорошее к вам расположение…
Под удивленными и недоуменными взглядами сотен посетителей ресторана я пересек зал и вышел на улицу, где у обочины был припаркован лимузин Ирмы Дантон. Ранее приветливый лакей Шарон теперь презрительно смотрел на мое раскрасневшееся от гнева и водки лицо.
Протягивая мне сверток, он сказал:
— Переоденетесь в машине. Госпожа Дантон запретила отвозить вас назад. Сказала, что вы и сами доберетесь. — Смягчившись, он достал из кармана сложенный лист бумаги и, украдкой оглянувшись, передал его мне. Развернув лист, я увидел схему метрополитена и красный кружок космодрома. — Бесплатный метрополитен вон там, — показал он куда-то в сторону.
— Спасибо за заботу, господин Шарон.
Забравшись в машину, я не без труда переоделся в свою пилотскую форму.
— Удачи, — пожелал мне пресс-секретарь госпожи Ирмы Дантон.
Я выбрался на тротуар и направился к метро. Меня слегка покачивало. Рядом, на дороге, скрипнул тормозами черный как ночь аэрокар. Из-за приспустившегося стекла на меня смотрел Фролов.
— Вас подвезти? До космодрома путь очень неблизкий.
— Сам как-нибудь справлюсь.
Я шагал по тротуару, а машина Фролова медленно ехала рядом.
— Понимаю ваш гнев и досаду. Эти создания нам совсем не друзья и никогда ими не были. Мы люди и должны всегда и во всем держаться вместе. Всегда рад предоставить помощь соотечественнику, попавшему в беду. Так вышло, что меня ждет крейсер, в конвое которого найдется свободное место для корабля средних размеров. Типа вашего…
— А с чего вы взяли, уважаемый посол, что я нуждаюсь в вашей помощи? Вы разве не видите, я вышел немного прогуляться. Свои проблемы я решаю без посторонней помощи.
Его щека дернулась, выдавая раздражение. Мой ответ ему явно не понравился.
— Очень скоро вам может понадобиться любая помощь, но ее рядом не окажется. Что тогда будете делать?
— Как всегда. Буду выпутываться самостоятельно.
— Упрямство — отвратительная черта, — процедил посол.
Взвыв форсированным двигателем, машина растворилась в ночи.
Бесплатный метрополитен был очень востребованным среди тех, кто любил экономить. Желающих туда попасть было не счесть, поэтому я не сразу очутился в подземном мире несущихся поездов и торопящихся аргониан. Протискиваясь сквозь толпу, я вместе с остальными ввалился в переполненный вагон метропоезда, ругаясь самыми отборными ругательствами. Может, я зря отказался от помощи Фролова?
Но…
Я умел разбираться в людях и был готов поспорить на что угодно, хоть на собственную жизнь, что Фролов еще покажет свои волчьи зубы, и в очень скором времени. Недаром он так спешил покинуть планету. Такие, как он, не умеют протягивать руку, не потребовав чего-либо взамен. Отказавшись от его помощи, я не должен жалеть об этом.
Итоги сегодняшней встречи были далеки от идеала. Если Ирма Дантон захочет, она легко организует нам массу проблем, невзирая на заступничество земного посла. С другой стороны, я не собирался сидеть сложа руки и ждать, пока к нам нагрянут представители закона с липовыми обвинениями, состряпанными на скорую руку. Казалось маловероятным, что координатор побежит ставить всю полицию на уши и требовать нашего задержания. Она устроит нам неприятности завтра, но до утра нам ничего не угрожает.
На связь вышел Малек. Он сообщил, что все тихо, но на всякий случай попросил поторопиться с возвращением.
— Мне что, самому толкать этот чертов вагон? — сонно проворчал я в ответ. — Когда прибуду, тогда и прибуду. Если все тихо и вам нечем заняться, хоть меня не тревожьте понапрасну. Попытаются штурмовать, стреляйте в ответ. Разрешаю. Передай Дагу, что о выключении энергетического контура не может быть и речи. Корабль должен быть готов к взлету.
Простояв почти два часа на ногах, я наконец устало плюхнулся на освободившееся место. Откинулся на спинку сиденья и провалился в глубокий сон, похожий на вязкий бред. Алкоголь сделал свое черное дело, и, потеряв всякую бдительность, я просто наплевал на собственную безопасность.
Мне снилось, будто я нахожусь в грохочущем чреве бронетранспортера. В полутьме отсека на моем наручном коммуникаторе светится хорошо знакомая дата — начало массированного наступления на Хисан. На соседних местах сидят угрюмые спецназовцы в бронежилетах и касках с приборами ночного видения — мои давно забытые друзья. Они напряженно сверяют часы, не обращая на меня никакого внимания. В противоположном углу десантного отсека радист тихо бормочет в переговорное устройство, вызывая воздушное сопровождение. Мучаясь в духоте, он снимает с головы зеленый берет, вытирает им вспотевшее лицо. Суперсолдаты страдают от неудобств, но стойко переносят лишения и трудности, как их и учили. Незнакомый боец в черной маске и глухом сферическом шлеме вынимает из ножен на бронежилете блеснувший нож и с удовольствием проверяет его остроту на собственной руке. Из разреза на коже не вытекает ни единой капли крови. Более того, рана почти мгновенно затягивается — не оставляя после себя даже шрама. Похоже, его это забавляет, и он начинает все сначала.
Перехватив мой заинтересованный взгляд, резко вкладывает нож в ножны и сердито спрашивает:
— Какие-нибудь проблемы, лейтенант?
— Нет. Никаких проблем, «Альфа-семь»… — сами собой говорят мои губы.
Отложив в сторону автомат с тяжелым подствольным гранатометом, отодвигаю в сторону заглушку на бойнице. Жадно вдыхаю свежий воздух, наполненный резкими запахами. В рассеянном свете фар конвоя мелькают узловатые стволы деревьев, опутанные лианами-паразитами. Вдоль дороги бегут шипохвосты, стараясь догнать грузовик и прицепиться к нему с помощью хвостов. Короткая очередь из пулемета. Маленькое тельце остается догорать на обочине, пока пулеметчик наводит дуло на другую цель. Автоколонна едет дальше. Во время движения запрещено снижать скорость и останавливаться, даже если тебя обстреливают со всех сторон. Это и другие правила выполняются беспрекословно.
— Закройте бойницу и сядьте на место! Не нужно дразнить судьбу, лейтенант, она очень изменчива… особенно для дураков! — рычит на меня безликий солдат. Его белесые глаза без зрачков пылают нечеловеческой злобой и угрозой. — Вам уши заложило?
Я раздраженно начинаю возиться с запорным механизмом двери. Мне здесь нечем дышать. Тяжелая атмосфера наполнена страхом, недоверием и сладким запахом разложения. Это склеп с живыми мертвецами, а не боевой транспорт. Ведь все эти люди давно мертвы.
— Выходить категорически запрещено! — снова рычит белоглазый.
— Мне нужно отсюда уйти! Вы все давно мертвы, а я еще нет…
Солдат неуловимым движением выхватывает нож. Острая боль обжигает мое горло, и первые капли бурой жидкости начинают обильно капать на защитный комбинезон с серой биркой под золотыми крылышками десантника: «Лейтенант И. Грин».
Силы стремительно покидают меня, грозя потерей сознания. Из последних сил толкнув ногой своего убийцу в грудь, я дотягиваюсь до автомата и короткой очередью с бедра разношу его голову в кровавые клочья. Тело дергается и сползает на пол.
— Браво, лейтенант! Он нам все равно никогда не нравился, — гнусно хихикнул человек с тяжелым гранатометом в руках.
Стас. Его имя само всплывает из глубин подсознания.
— Помоги мне… — шепчу я ему горящим горлом, в котором пульсирует адская боль.
— А собственно, зачем? — удивленно вскидывает брови Стас, осторожно забирая из моих рук автомат. — Я следующий в очереди на лейтенанта. Мы тут подумали… а не выкинуть ли тебя заодно вместе с ним? Зверье доделает начатое, никто и не узнает…
На душе становится гадко. Он ведь мой друг, как он может так со мной поступать?! Мы вместе летели на эту богом забытую планету и выручали друг друга из всех передряг. Догадка приходит, как всегда, поздно. Передо мной сидит не тот Стас, которого я знал когда-то, это совершенно чужой человек. Проклятая планета, она изменила всех нас до неузнаваемости, и теперь мы вместе с ней навсегда прокляты и забыты.
— Сволочь… — я пытаюсь презрительно плюнуть ему в лицо, но горло издает шипящий звук.
Несколько спецназовцев хватают меня под руки и тащат к распахнутому люку. Труп белоглазого первым исчезает под гусеницами едущего позади нас танка. Танкисты равнодушно наблюдают за действиями моих спутников. Их это не касается.
— Скажи мне, лейтенант, каково быть предателем? — смеется Стас, покровительственно обняв меня за плечи. — Тебе была оказана величайшая честь, дубина, а ты решил, что это не для тебя? Кто ты такой, чтобы решать, чего ты хочешь в этой жизни, а чего нет? Запомни, за тебя все давно решено. Если бы ты был чуть умнее, подобного никогда бы не произошло… Прощай…
В последнем усилии вырываю руку из железных тисков державших меня солдат и ребром ладони разбиваю всмятку гортань Стасу. Он болезненно пучит глаза и ловит ртом воздух. Оттолкнувшись ногами от скользкого борта бронетранспортера, я падаю на обочину и тут же перекатываюсь в кювет, чтобы избежать тяжелых гусениц урчащего танка. Несколько выпущенных мне вслед очередей жужжат над головой, срезая стволы деревьев. Ни одна из них меня не достала.
— Все равно в одиночку ты покойник, предатель! Если не мы, так сиамы прикончат тебя…
Тяжелые слова горят на душе хуже раскаленного клейма. Я не предатель. Меня здесь не должно быть, ведь мой контракт давно закончился. Почему никто не хочет этого слышать? Довольно крови и убийств! Слышите вы, гнусные убийцы?! Я не такой, как вы!
Тишина в ответ, иного я и не жду, ведь мы живем в мире слепых и глухих.
Шум удаляющегося конвоя растворяется в ночных джунглях, полных страха и скрытой угрозы. Стоя на обочине, долго смотрю вслед своим бывшим друзьям. Как мне знакомо это чувство — один против всех. Раны на теле — пустяки. Пока в сердце есть место для таких чувств, как мужество и уверенность в своей правоте, ни одна сила не заставит свернуть с выбранного пути. Каждый человек творец собственной судьбы, и никому не дано право у него это отнять. Никому!
Почувствовав за спиной чужое присутствие, резко оборачиваюсь. Меня хватает за горло кошмарная тварь без кожи, демонстрируя голые мышцы и атрофированные нервные окончания. Настойчиво притянув мое лицо к своей безглазой и безликой морде, раскрывает пасть. Отвратительная вонь гниющей плоти бьет по ноздрям.
— Ты забыл свое предназначение, ничтожество! — ревет посланец преисподней. — Я напомню тебе, откуда ты пришел и куда идешь. Хватит трусливо бежать и прятаться. От себя не убежишь! Взгляни на меня! Я — твое истинное лицо без маски!
