– Здесь Заноза. Противник в зоне поражения, прошу разрешения открыть огонь.

– Фенечка – Занозе. Огонь по готовности.

– Давай, дружище, – шепчет Сергей КОПу. – Береги патроны. Сам не подставляйся. Я вниз, в подвал. Ты понемногу за мной. И ставь помехи, сбивай им все, что можно. Взводный диапазон не трогай.

Триста двадцатый хлопает из пушки по первой бронемашине, шустро обегает угол, развернув торс перпендикулярно движению.

– Принято. Открываю огонь. Человек Заноза будет доволен, – на бегу отзывается он.

Веселые игры в войну заканчиваются. Снаряд по крутой дымной дуге падает на медленно ползущую вдоль стены приземистую машину и разлетается в воздухе в нескольких метрах от ее хлипкой брони, сбитый системой защиты. Противник быстро учится. И показывает, что не так прост. Вражеская пехота продолжает удивлять слаженностью действий. Цепь ломается, растворяется вдоль стен. Невысокие коренастые бойцы быстро ориентируются по направлению огня и перебежками выпрыгивая из-за углов, стремятся сблизиться с противником. Триста двадцатый со звонкими «блямк» ловит грудью несколько пуль, рикошетирующих от его брони. Короткими очередями сметает с улицы пару-тройку наиболее ретивых наступающих и прошибает спиной оконный проем, в клубах пыли обрушиваясь в подвал.

Вступает в дело Орландо. Его КОП-700 из подвального полуокна соседнего дома часто бьет из пушки. Защита одной из коробочек не справляется, и серый силуэт замирает у стены ярким чадящим костром. В ответ сразу два броневика выскакивают с разных сторон дома поперек улицы, смешно подпрыгивая, плюются гулкими очередями. Брызжут куски бетона. Фасад трехэтажного дома с грохотом оседает в туче дыма и пыли, обнажая скелет перекрытий. Забористо матерится по-испански Орландо: Семисотый, хотя и цел, замурован в подвале. Броневики продолжают методично крушить стены близлежащих строений, прикрывая пехоту. Улицы затягивает пылью и дымом, в одном из домов вспыхивает пожар. Пламя жадно пожирает мебель в провалах стен, с гудением вырывается из выбитых окон. Часто стреляя на бегу, вражеская пехота закручивается справа налево вокруг позиций взвода, с ходу кидается дымовыми гранатами, делая и без того густую завесу непроницаемой.

«Прямо по нашему наставлению „Бой в городе“ работают», – мелькает в голове Сергея.

Броня превращается в хищного конкурента, то и дело норовящего подставить ножку в самый неподходящий момент. Сергей вполголоса яростно матерится сквозь зубы, разжигая в себе злость. Злость лучше, чем страх. Каждую секунду он ожидает предательского укола в спину. Нет, кайф ему сейчас ни к чему.

Из выбитого окна полуподвала ничего не видно. Жалобно звеня, осыпаются от близких разрывов остатки стекол. Трясется под ногами пол. Пыль с улицы вползает в оконные проемы, серой пудрой оседает на когда-то стерильном кухонном оборудовании и разделочных столах. Винтовка лежит на импровизированной баррикаде из перевернутой посудомоечной машины. Мельтешат на тактической карте красные значки. Они уже повсюду. Иногда внезапно появляются совсем рядом – сказывается малое количество следящих «мошек», десятками сгорающих от близких разрывов. Тогда Сергей бьет в окна осколочными из подствольника. Из соседней комнаты то и дело доносится грохот коротких очередей: Триста двадцатый засекает очередную мишень и сшибает ее. Дым и пыль для него не помеха. Пока ему удается держать назойливых человечков на расстоянии.

Какофонию боя перекрывает катящийся со всех сторон раскатистый гул. На близкий космодром продолжают опускаться десантные корабли. Дергается ствол, выбрасывая короткую очередь. В таком дыму огонь по готовности – самое то. Сергей плавно водит стволом по окнам, ожидая, пока система прицеливания нащупает что-то еще. Он отчетливо понимает, что бой идет не по плану и давно вышел за рамки так называемой «операции». Попросту говоря, они в полной заднице.

Взводный непрерывно вызывает роту. Помехи накрывают развалины плотной пеленой, но иногда ему удается прорваться. Докладывает обстановку, раз за разом требует огневой поддержки. Впустую. Похоже, их уже списали. Авиация ушла. Бросать «косилки» в глубину эшелонированной обороны противника, да еще в городе – гиблое дело. Все понимают это. «Бизоны» и «Кайманы» выдвинулись навстречу, но завязли в уличных боях в паре кварталов от Грузового тракта и сейчас при поддержке «косилок» с большими потерями откатываются назад. Две из пяти машин поддержки сбиты. По позициям батальона плотно работает авиация. В общем, картина нерадостная.

Винтовка снова коротко плюет огнем. Гаснет очередная красная точка. Целый рой пуль влетает в окно с правой стороны дома, обрушивает пласт штукатурки на стене. И без того пыльную комнату заволакивает непроницаемой белой взвесью. Пули продолжают долбить стену. Бетонная крошка разлетается вокруг, с грохотом бьет по нержавейке столов дождем осколков. Похоже на крупнокалиберный пулемет. Пора менять позицию. Сергей устанавливает плазменную гранату в режим растяжки, бросает ее на пол под окном и ползком выбирается к выбитым дверям.

Тактический блок показывает редкую россыпь зеленых точек. Часть из них моргает оранжевым. Кто-то мычит от боли сквозь треск помех. Зверски хочется пить. Темный коридор без окон мерцает в панораме шлема зеленоватой темнотой. Тут потише. Только продолжает подрагивать пол под ногами да пулемет Триста двадцатого бубукает через прикрытые двери.

Сквозь треск помех Фенечка интересуется, какого хрена Заноза вместе с КОПом забыл в своем подвале. Сергей внезапно чувствует, что он уже не тот новичок, каким пришел из учебного взвода. Он, наконец, понимает, что такое настоящая мотивация к службе. Маленькие упертые человечки дают ему стимул. Он мотивирован желанием выжить до полной усрачки. Сергей вежливо отвечает сержанту, что отрабатывает стрелковое упражнение по уничтожению полуроты вражеской пехоты с южного и юго-западного направлений. И что эта самая пехота так охренела, что уже в окна вот-вот полезет. И что не мешало бы сержанту рассказать снайперам о том, что иногда полезно для здоровья по вражеским пулеметам стрелять. И подкинуть десяток «мошек» перед позицией, а то свои кончились, а броневики без наведения не достать – они с закрытых позиций бьют так, что скоро один только подвал от дома и останется. И что лаунчеры могли бы немного шрапнели над перекрестком добавить, потому как грузовик снабжения за четыре тыщи верст на север остался. И что если у Фенечки патронов к пулемету нет, то пусть хотя бы не вякает под руку, потому как Триста двадцатый приканчивает предпоследний картридж и к нему скоро вместо пулемета штык придется приделывать. И что нянькой у него раньше был служака Кнут, а сейчас он, Заноза, уже на действительной контрактной службе и его организм материнское молоко уже не переваривает. И еще кое-что добавляет по-русски, уж совсем неуставное. К счастью для Сергея, Фенечка не полиглот. В этой дымной преисподней кто-то еще находит в себе силы хохотать. Габи, кто ж еще.

– Классно тебе салага выдал, Фенечка, – сквозь смех выговаривает Габи.

– Ты бы так стрелял, как хамишь, Заноза. Я бы тебя расстрелял, конечно, за нарушение субординации в боевой обстановке, да КОПом управлять некому, – хмуро отвечает Фенечка. – «Мошек» сейчас запущу, готовь истукана. Страйкер пару выстрелов даст. Подсвети. Слышал, Страйкер?

– Я … ов. Подсв…й, – голос ракетометчика почти исчез среди помех.

Сергей действует строго по наставлению. Он вообще начинает ощущать себя ходячей энциклопедией уставов. Вышибает замок короткой очередью. Ногой распахивает двери, бросает внутрь осколочную гранату. Вкатывается в комнату сразу после взрыва. Чадит разбитая перевернутая мебель. Пыль от выщербленных осколками стен оседает на пол. Никого. Он прицеливается в окно, нажимает кнопку целеуказания.

– Заноза – Страйкеру. Цель подсвечена.

Треск помех.

– Заноза – Страйкеру. Повторяю. Цель подсвечена.

– С…шу …е глухой. Лови…

Сергей приседает за перевернутый шкаф. Шрапнель вещь сама в себе, не разбирает, в кого бить. Грохот близкого разрыва. Пауза. Еще один. Несколько маленьких злобных шариков влетают в окна, впиваются в стены. Сергей с мстительным удовлетворением видит, как гаснут сразу несколько красных точек. Он поднимается, из-за шкафа водит винтовкой по окнам. Дожидается, пока система прицеливания выдает пару очередей, выскакивает в коридор. Кладет у порога еще один подарок. Заходите в гости, ублюдки.