Глава 26
Россыпь сверкающих звезд, которые никогда не увидишь из-под атмосферы, завораживала. Огоньки мерцающих кристаллов, казалось, специально развешены в идеальном порядке, который приковывает взгляд и не дает оторваться ни на секунду. От бездонной черной глубины захватывало дух.
Панель моргнула еще раз, но Степа не двинулся с места. Он ждал. По возвращении на Изюбр все его привычки тут же вернулись вновь, и он опять, как обычно, ставил своего монстра-будильника на десять-пятнадцать минут раньше, чтобы успеть к этому моменту. И плевать на потраченное время.
Степа улыбнулся. Наступал момент другой красоты. Почти триумфальной. Он так скучал по нему все это время. Он не хочет от этого отказываться.
Звезды остались в стороне. Правый край шлюза начал освещаться полоской яркого света. В стартовый проем входил огромный, яркий, переливающийся всеми цветами диск Изюбра Восьмого, центра восьмого русского про-слоя галактического рукава Ориона. Его планеты. Его дома.
Степа, замерев от удовольствия, наблюдал, как светлый диск Изюбра заполняет все пространство перед ним. Мир вокруг как будто заполняла музыка, прекрасная и величественная. Это не описать. Это надо видеть…
Наконец от черной занавеси звездного полотна осталась только узенькая полоска. Степа потянулся к штурвалу бота. Вот теперь можно и стартовать.
Вдохновленный вернувшимся величием мира, Степа почти торжественно вывел бот из гаража…
– Ур-р-род! – триумфальность вселенной разлетелась на куски.
Перед самым носом мелькнула смазанная тень. Опять! Сосед! Ну, олень, держись!
Степа сам не понял, что на него накатило. Сколько раз он обещал себе сделать нечто вроде этого? Сколько раз собирался? А всего-то и надо было взять и сделать.
Пришпоренный корпоративный работяга-«Пионер» изумленно взревел выведенными на максимум разгонными двигателями и вылетел из гаража сгустком плазмы, окутанный облаком раскаленных газов. Впереди маячила корма соседской «Параболы». Штурмовик-федерал аккуратно притормаживал перед одной из полос общего потока. Ну еще бы, потешил душеньку перед домом, настроение испортил соседям, теперь можно и правила пособлюдать? Донкат прищурился, глядя в массивные отражатели двигателей «Параболы»: ну подожди, сейчас пособлюдаем.
Не сбавляя скорости, Степа раскаленным болидом промчался вперед, к перекрестку, где внутренние дорожки астероидного поселка вливались в широкую полосу транспортного потока, ведущего к поверхности Изюбра. По правилам до этого места разгонные двигатели включать нельзя. Но что соседу было наплевать на правила, что Степе сейчас. А хрен ли нам, молодым космоштурмам?
Так, остальные ни при чем, они правила не нарушали, так что перед ними выпендриваться незачем. Донкат нацелился в расстояние, оставшееся перед носом «Параболы» и впереди идущим ботом. Большим, массивным, неторопливым. Оба, и «толстяк», и «Парабола», уже никуда не торопились. Степа подобрался, как в прицел рассматривая шикарный бот суженными в щелочки глазами. Расслабился? Да? Начинается хороший день? На панели управления загорелась предупредительная надпись. Чуткая автоматика управления потоком внимательно отслеживала потенциально опасные маневры и при случае могла принудительно взять на себя управление нарушающим правила ботом. Но Степа не стал сбавлять газ. Вместо этого он, вспомнив чуткие рычаги «Жабы», коротко пшикнул боковыми маневровиками, развернув своего «Пионера» на девяносто градусов. И вообще убрал тягу с двигателей от греха подальше. Неповоротливое корыто «Пионера», для таких маневров совершенно не предназначенное, растерянно заморгав позиционными огнями, пошло боком в наметившуюся дырку. Идущий первым «толстяк» уже стартовал, а вот «Параболе» пришлось делать выбор. Или не пропускать сошедшего с ума Степу и подставляться под удар, или притормаживать, освобождая дорогу. Вообще-то подобные маневры – свинство чистейшей воды, и Степа это сам понимал, но почти за год «выступлений» соседа у Донката столько к нему накопилось, что виноватым он себя не очень чувствовал. Разок на нервах поиграть можно. Расстояние стало критичным, и Донкат разом, не задумываясь, врубил маневровые двигатели правого борта, оттормаживая несущийся «Пионер».
Впечатавшись в кресло от перегрузки (все-таки даже у мощных компенсаторов «Пионера» есть свой предел), Степа поставил бот точно в образовавшуюся дырку. «Парабола» все-таки пропустила его, решив не участвовать в состязаниях на прочность. Степа помотал головой, сбрасывая навалившуюся тошноту. А вот как-то не учел он, что без убээса такие виражи переносятся гораздо тяжелее… Ну ладно, проехали.
Но и финишем истории это не стало. Да Степа и не рассчитывал.
В общем потоке сосед (Степа почти воочию видел его перекошенное от злости лицо) тут же пристроился сбоку. Степа поднажал. Сосед – тоже. Очень быстро они вышли на разрешенный максимум и понеслись в потоке. Один отворот к поверхности, второй. Вот в них и можно поиграть со скоростью. Неважно, что ему не сюда. Боты почти синхронно кувыркнулись в вертикальный канал, широкой спиралью спускающийся к поверхности. «Парабола» приподнялась над «Пионером» Степы. Он хотел было не пропустить, но тут в полной мере почувствовалось превосходство в мощности. Соседский бот тут же вырвался вперед, выиграл высоту и прочно обосновался над Степой. Зараза.
И начал снижаться, выдавливая его на «пешеходный» уровень. Туда, где скорости рассчитывались для останавливающихся. Собственно, опасности в этом не было никакой, автоматика бы просто оттормозила Степу до состояния полупарковки, и все, но уйти вниз означало проиграть.
Изначально Степа хотел всего лишь показать этому гаду, что на каждую «Параболу» всегда найдется свой дурной «Пионер», но теперь его зацепило по-настоящему. Не уйдет он.
Донкат нахмурился. Так, с эмоциями определились, уже хорошо. Но теперь надо решать, что делать. «Парабола», умело перекрывая возможности для маневра, вынуждала Степу отжиматься все дальше и дальше к краю спирали снижения, не пуская его в центральный скоростной канал. Вот сейчас этот урод его выдавит, затормозит, а сам, уйдя в скоростной стержень, рванет дальше, довольно хохоча над желторотым нахалом, не научившимся толком водить бот, а лезущим в драку. И ведь сможет. Степа даже сквозь вскипающую злость восхитился мастерством, с которым «сосед» лишает его даже намека на возможность что-либо изменить. Хм, и правда мастер. Прямо как «сигары» там, на Бойджере.
«Сигары»? На Бойджере? Степа вдруг воспрял духом, вспомнив прыжки и увертки «Жаб». Ха, еще не все потеряно.
Стартовый импульс двигателей всегда гораздо сильнее, чем обычная ходовая тяга, и именно этим Донкат сейчас и собирался воспользоваться.
Проверенный уже трюк: тягу с двигателей долой. И не просто долой, а вырубить их полностью. На секунду в кабине «Пионера» стало темно. Бот начал падать на поверхность сам по себе. «Парабола», не успев среагировать, пронеслась мимо, освобождая место, и… Степа одним махом врубил все двигатели левого борта, выталкивая свой «Пионер» из неспешно текущего ряда. Тягу сильнее. Бот послушно двинулся за маячащей кормой еще не сориентировавшегося соседа. А зачем нам за ним идти? Еще один удар двигателями, перебрасывающий бот дальше, в центральный стержень. Есть. Свобода. Не успевшая ничего предпринять «Парабола» осталась во втором скоростном канале, а Степа вывел тягу на максимум и рванул вертикально вниз по нелимитированному скоростному стержню, довольно скалясь в приборную панель. Все получилось так, как он и хотел. Есть победа. Ну, хоть что-то.
Метеором долетев до нужного отводящего поверхностного канала, Донкат повернул, с сожалением сбросил скорость и… вздохнул. Впереди ждала работа. Степа погрустнел. Эта гонка хоть на немного отвлекла его от мыслей, владевших им уже не первый день. Но все когда-нибудь заканчивается. Ладно, пора на работу, там посмотрим, что к чему.
Скорость перед ППО, посадочной площадкой офиса, все так же принудительно снижалась до минимума. Хочешь не хочешь, ползи как муравей. А вот уже не хочет. Степа откинул прозрачный колпак и вдохнул свежий солнечный воздух Изюбра в надежде поймать то самое ощущение, которое он так любил до Бойджера. Но не поймал. И расстроился еще больше. Да что не так-то?
Бот дополз, наконец, до своего места на расчерченной, до блеска вылизанной площадке. Коротко клацнули парк-контакты. Рабочий день начался. Степа вздохнул и невесело улыбнулся, вспомнив увиденную как-то еще на Марции граффити на одной из стен: «Another sheety day in paradise». «Еще один гов…й день в раю», очень точно подмечено. Он вздохнул еще раз и поплелся в офис, щурясь от яркого солнца.
С момента его почти триумфального возвращения на Изюбр прошло уже три недели. Жизнь текла своей обычной чередой. Работа, отдых, друзья. Работа, отдых. Работа. Бойджер полным ходом готовился к присоединению к РФМ. «Харон» пришел вовремя, и документального участия самого Донката не потребовалось. Петрухин, как галактическая величина, выступал по витрансу много и с удовольствием, а Степе с Шойсом Соловей порекомендовал просто возвращаться домой. И они послушались. Тем более что обещанная Соловьем премия Декстеру, как оказалось, касалась и его тоже. Увидев цифру, Степа решил, что и правда будет гораздо лучше вернуться домой. И как можно быстрее, пока у него глаза окончательно на лоб не вылезли. С такими деньгами какие пресс-конференции?
На работе тоже все повздыхали, поахали. Выпустили корпоративный бюллетень, восхваляющий очередное достижение отдела продаж (о его «подвигах» Соловей категорически запретил широко распространяться), да и пошли дальше. Такова жизнь. В продажах через два дня о тебе никто уже и не вспомнит. И не вспомнили. На Степину долю остались байки в барах, запись о поощрении в личном деле да привычка гонять на «Пионере» на грани фола. Ну, и еще он начал отращивать себе «мамкин валик». Просто так, чтобы было. Он задумывался и про космоштурмовскую косичку, но решил, что это будет уж слишком.
Конечно это было не все, за кадром оставалось… много чего. Но это к работе не относилось. Или относилось, но совсем уж другим краем.
Еще Степа заметил, что стал резче. Не злее, не агрессивнее, а скорее четче. Он больше не хотел тратить кучу времени на болтовню. Ему перестал нравиться прежний офисный стиль работы: «Зачем говорить слово, если можно сказать двадцать?». Он начал общаться с клиентами ровно по теме. Ни слова в сторону. Цифры, факты, договоренности, результат. И, что самое интересное, работы стало в разы меньше, а продаж – больше.
Но это больше его не радовало. Случись такое полгода назад, он был бы счастливейшим из смертных. А сейчас он просто фиксировал цифры в бесконечных выматывающих душу отчетах и ждал вечера, чтобы побыстрее пойти домой.
Вот и сегодня…
Донкат окинул взглядом свой стол. Идеальная чистота. Сегодня пятница, и Степа еще вчера постарался, чтобы на сегодня не осталось никаких дел. Вообще. Преимущества нового стиля работы. Степа еще раз с тоской посмотрел на сияющий пустотой стол. Как-то он слишком хорошо постарался. Дел на сегодня нет и не будет, а вот чем заниматься до вечера, об этом он как-то не подумал. Кофе? Пожалуй. Степа с тоской вспомнил «ненавистную» бойджу. Ха, сейчас он бы не отказался от пары-другой кружек бойджа. Из рук Пенька. Только где тот Пенек? Единственный оставшийся в живых из всего бот-подразделения.
Ай, горячо. Степа сам не заметил, как за своими раздумьями добрался до автомата с кофе, заказал чашку и схватился за нее, не глядя. Он перехватил чашку и затряс обожженной рукой.
– Больно? Бедненький, – тут же раздался сзади сладкий голосок.
Степа напрягся и обернулся. Напрягался он не зря. Сзади стояло и призывно улыбалось очаровательное создание. Лена. Или Оля. Или Катя. Кажется. Он точно не помнил. Опять же, полгода назад он бы среагировал мгновенно. И реагировал бы еще месяца два без перерыва. А потом сменил.
Но штука была в том, что полгода назад он был тут же, в этом же самом офисе, и звали его так же. Вот только эти Лены-Оли-Кати как-то не спешили его жалеть, когда он кофе обожжется. Таких, как он, «открытых, умных и энергичных», в офисе пруд пруди. Что изменилось сейчас? Степа не хотел об этом даже задумываться. По двум причинам. Первая – это то, что тут можно настолько далеко зайти, что перестанешь верить вообще во весь женский пол, подозревая всех и вся в корыстолюбии, падкости на славу и т. д. и т. п. Тут вообще вариантов была масса. Но эта причина была не главной. Главной была вторая. А вот вторая… Вторую звали Селена. И она приезжала через два дня.
От этой мысли Степе стало так хорошо, что он растекся в блаженной улыбке… И тут же стер ее с лица. «Очаровательное создание» тут же приняло улыбку на свой счет и изготовилось к бою. А вот начинать всю эту бодягу с полунамеками, вежливыми приглашениями, отказами, сальными шутками и прочим-прочим не хотелось настолько, что Донкат немедленно стал готов к любой работе. Где угодно, только подальше от офиса.
– Э-э, да, – Степа сменил улыбку на более неуверенную и постарался сбежать. Неизвестно, получилось бы у него, но тут вовремя подвернулся Сашка Дементьев. Донкат обрадовался ему как родному.
– Извини, дела, – вежливо откланялся он куда-то в сторону «создания» и, подхватив Сашку под локоть, повел к выходу.
– Так кофе, – трепыхнулся было тот.
– Держи, – Степа протянул ему свой. – Что-то передумал.
И схватился за первое, что пришло в голову.
– Ну что там с зарплатой?
– Да ничего, – удивленно пожал плечами Сашка. – В понедельник, как обычно. А ты с чего интересуешься? А-а, – что-то понял он для себя. Степа бы тоже не отказался это понять, но почему-то ничего в голову не приходило. Но Сашка тут же пояснил. – Бонус ждешь?
– Э-э, да, – обрадовался легкому решению Степа. – Интересно же.
– Ну да, – понимающе поджал губы Дементьев. – Мне бы тоже было интересно.
Он заговорщически наклонился к Донкату.
– Слушай, а по секрету, сколько там тебе упадет?
Степа за малым не скривился. Еще один. Это называется из огня да в полымя. Внимание неустроенной женской половины офиса было одной проблемой, а неуемный интерес мужской к обещанным деньгам – второй. Почти каждый из офиса был абсолютно уверен, что Степе незаслуженно повезло. И он, этот каждый, справился бы ну ничуть не хуже. А может, даже и лучше. Так что платить «такие» деньги Степе было, по мнению этих людей, ну совершенно не за что. Самое интересное, Степа даже был с ними согласен. Но дальше что? Да ничего. Дальше дурацкого трепа дело не шло.
– Слушай, сам до сих пор не знаю, – в тон ему отозвался Донкат, сделав честные глаза. – Мутят там что-то наверху.
Сашка состроил понимающую улыбку, пытаясь спрятать недоверие. А Степе мысль понравилась. И дело заодно себе нашел.
– А и правда, схожу-ка я узнаю, – он хлопнул Дементьева по плечу. – Спасибо за умную мысль.
Степа решительно направился к лифту.
– А кофе? – напомнил Сашка.
– Я уже отпил, будешь? – Степа протянул чашку.
– Не, я до автомата дойду, без проблем, – Сашка подозрительно покосился на чашку, сделал неопределенное движение рукой и отвернулся.
– Как хочешь, – Степа с удовольствием отхлебнул из чашки и зашел в подошедший лифт.
Бухгалтерия вопросы про грядущие выплаты не любила, не любит и не будет любить никогда. Тем более от отдела продаж. Степу послали… к начальству. Прежний Донкат мило бы улыбнулся (чего с ними спорить, все равно без толку) и пошел, куда послали, но прежний Донкат остался где-то между Изюбром и Марцией. А нынешний не совсем был готов к проявлениям ничем не мотивированной агрессии. О чем и сообщил. Тихим и вежливым голосом. Представляя при этом лицо каждой из них в прицеле плазменника. Что интересно, перед ним тут же извинились. И объяснили, что у них на самом деле нет ну никакой информации о расчете Степиного бонуса. Все у Засятина. И только у него. Донкат поблагодарил и вышел, допивая кофе. Засятин так Засятин. Один хрен до вечера делать нечего, а уехать просто так не получится. Корпоративная навигационная система отслеживает перемещение каждого бота и сопоставляет с отчетами. И если не на переговоры, не на объект и не на заявленный аудит, сдаст тебя в момент. Потом весь мозг выполощут.
Степа допил кофе и задумчиво посмотрел на оставшийся в чашке осадок. Что-то слишком часто в последнее время корпоративные ценности начали входить в противоречие с его личными. Непорядок. Пора что-то менять.
Коротко пикнул лифт. Степа выдохнул: ладно, пошли, поболтаем с Элечкой. Единственный человек в этом офисе, кому Степа по фиг абсолютно. Он ухмыльнулся: вот уж не думал, что когда-нибудь этому обрадуется.
Элечка не подвела. Честно уделив Степе пять минут ничего не значащего разговора в ожидании свободного окна у босса, она, в очередной раз сверившись с монитором, указала на дверь исполнительного директора.
– Прошу вас.
Степа благодарно прикрыл глаза.
– Спасибо.
Нет, ну чудо, а не женщина. Вторая после Селены. Если его фея когда-нибудь укажет ему на дверь (так, чтобы по-настоящему), надо будет все же попробовать пригласить ее куда-нибудь. А конкуренты? Да пошли они все…
Степа взялся за ручку двери.
– Разрешите, Анатолий Васильевич?
– Степан? А, да, пожалуйста, заходи.
Вообще-то такие, как он, к исполнительному директору без вызова входить не должны ни под каким видом. Но тут случай особый. И раз Засятин его сразу не выставил, значит, согласен с такой постановкой вопроса. Хотя, если честно, попытался.
– Что у тебя? – исполнительный директор, не глядя на Донката, переложил на столе какие-то бумаги. Переводя с офисного на русский: «пошел вон». Хренушки. Он по делу.
– Анатолий Васильевич, не подскажете, что там с моим бонусом за Бойджер? А то время прошло, а у меня никакой информации, – Степа рассматривал кресло напротив Засятина. Присесть без приглашения? Нет, пожалуй, не надо, все-таки вежливость никто не отменял. И пока он ходит на работу, он принимает правила игры. А по этим правилам Засятин – босс, а он – никто. Сам тот факт, что торгаш вот так запросто к исполнительному директору вломился, уже почти криминал. Вон, и еще раз вон. Да он же и не против. Вот только про бонус расскажите ему, пожалуйста.
– С бонусом? – задумчиво пожевал губами Засятин.
Вот не понравилось Степе выражение его лица. Когда все просто, никто ни о чем не думает и занятного из себя не строит. Ну-ка, ну-ка.
– Пожалуйста, – исполнительный повернул к Степе экран одного из уникомпов, стоящих на столе. Донкат присмотрелся. Не зря ему не понравилось выражение начальственного лица. – Будет перечислена тебе в понедельник, вместе со всеми.
– Это десять процентов от того, что прописано в моем договоре.
Степа сам удивился своему спокойствию. Как будто они обсуждали очередной контракт с заказчиком.
– Ты хочешь сказать, это маленькая сумма? – удивился Засятин.
– Это большая сумма, – не повелся Степа. – Но мы говорим не о размере, а о соответствии цифры условиям договора.
– Контракт не полон, – Засятин невозмутимо повернул уникомп обратно. – Стоимость оборудования слишком низка. Мы не зарабатываем на нем практически ничего. Ты видел формы заказа? Какие суммы там стоят?
– Но федералы компенсируют все наши издержки, – Степа опешил на полсекунды. Нет, не растерялся, но когда находишь подлость там, где ее быть не должно, поневоле требуется время, чтобы прийти в себя. – Именно поэтому в отгрузочных листах стоят эти цены. Они предназначены только для Бойджера и межгалактических соглашений.
Это Степа знал точно, Соловей просветил насчет тонкостей вхождения нового мира в состав того или иного государства.
– Мне ничего не известно ни о каких компенсациях, – Засятин безмятежно смотрел прямо в глаза Степе. – Я оперирую исключительно отчетностью корпорации. Отчет утвержден и подписан. Все комментарии – в центральном офисе. Есть еще вопросы?
Степа честно досчитал про себя до десяти. Вряд ли они смогут разобраться в проблеме, если он схватит за горло исполнительного директора.
– Федералы платят за все, именно это позволяет «ВМН» поставлять одновременно такое количество оборудования, полностью обеспеченного гарантией и монтажниками. Целый мир обустроить – это не шутка.
– Это действительно не шутка, – Засятин вежливо улыбнулся и замолчал.
Донкат постарался конкретнее сформулировать свою позицию.
– Я подписывал только один контракт. На нем стоит совершенно другая сумма.
Исполнительный директор вздохнул.
– Я уже озвучил позицию корпорации.
– Но это же вы составляете планы бонусирования, при чем тут корпорация? – Степа уже понял, что результата не будет. Его обманули. И что теперь делать, совершенно непонятно. Эта фраза вылетела у него просто так, на рефлексах.
– Другого решения у компании нет, – сочувственно вздохнул Засятин. – Но если вы обладаете какой-то информацией о размерах федеральной компенсации, предназначенной для корпорации «ВМН», что, кстати, противоречит внутригалактическому антимонопольному законодательству, то вы можете мне ее предоставить. Я еще раз запрошу головной офис. И, может быть, что-то изменится. Но на сегодняшний день ситуация выглядит вот так.
Он кивнул на монитор уникомпа и еще раз переложил бумаги на столе. Вот теперь это точно было: «пошел вон».
На пути к боту Степе не попался никто. Всем повезло. Наплевав на все навигационные следящие системы вместе взятые, Степа рванул бот вверх, как только его отпустили автоматы офисной парковки. Очнулся он только в космосе. Курс был понятен, но что он будет говорить там, куда прилетит, Степа решительно не понимал. Хотя он туда не жаловаться едет. Просто хочется поговорить с хорошим человеком. Давно он с ним не общался. Со вчерашнего дня.
Этот орбитальный комплекс к астероидам решили не привязывать. Слишком грандиозное сооружение получалось. Владельцы, федеральные ребята, то ли заранее знали о готовящейся операции на Бойджере, то ли просто угадали. Но после объявления о том, что Изюбр перестает быть блокированным про-слоем, а превращается в площадку для дальнейшей технологической и политической экспансии РФМ и транзитным центром для нового мира, строительство огромного комплекса, включающего в себя все, что можно и что нельзя, ускорилось стократно. Издали «Изюбр-младший», как окрестили его хозяева, уже больше напоминал полноразмерный спутник планеты, нежели рукотворное сооружение. Тут было все: склады, гостиницы, орбитальный порт, бот-клубы, развлекательные и учебные комплексы, офисы (куда без них) и еще много чего. Но Степу интересовало только одно заведение, очень удачно расположенное, – вокруг несколько гостиниц, бот-клуб, офисные комплексы, – оно было заметно издали благодаря длинной штанге бот-приемника. На Изюбре ничего похожего до этого не было, но тот самый Степин, «хороший человек», лично настоял на его покупке. Он заявил, что это самое последнее слово в этой индустрии и стократно окупит немалые вложения. Степе на тот момент было все равно. А сейчас, после того как штанга уже была установлена, Донкат оценил новинку. И действительно, очень удобно.
На штанге полным ходом шли работы. Несколько роботов под чутким присмотром двух монтажников крепили на торец конструкции яркую вывеску. По идее, ее будет видно откуда угодно. В другой раз Степа оценил бы качество и оригинальность идеи, но сейчас ему было не до этого. Мягкие контакты бесшумно приняли «Пионер», настрадавшийся за этот еще далеко не закончившийся день. Люк бота открылся одновременно с люком переходника, выводящего Степу в длинный коридор. По полу коридора струилась слегка подсвеченная лента траволатора, уносящая посетителей к виднеющейся вдали двери. Донкат вышел из бота, принял из специальной ниши электронный ключ на оставляемый бот, ступил на ленту и поехал. Люк за ним автоматически закрылся, и автоматика начала заботиться о «Пионере» сама. Степа еще раз кивнул сам себе. Да, удобно. И очень. На любом орбитальном объекте, будь то офис или гостиница, парковка всегда представляет собой настоящую головную боль. Тут этой проблемы нет в принципе. Штанга представляет собой еще и парковочный узел для всех прибывающих, а если внутри мест нет, то вам просто вежливо откажут в стыковке. А на выходе умная автоматика сама определит соответствие ключа тому или иному боту, и к моменту появления клиента на траволаторе бот уже будет подаваться к посадке. Такого сервиса на Изюбре еще не было, и Степа был более чем уверен, что все вложения хозяев в этот безумно дорогой агрегат окупятся. И очень быстро.
А потом его мысли вернулись к проблеме, и настроение испортилось опять. Лента тем временем донесла его до двери, и Донкат хмуро посмотрел на новенькую вывеску. Надпись лаконично и информативно (для посвященных) сообщала о том, куда вы наконец попали: бар «Мамкин Валик». Коротко и ясно.
Степа грустно улыбнулся и вошел в гостеприимно распахнувшиеся двери. Внутри кипела та же стройка. Кто-то что-то крепил, кто-то сверлил. Носились роботы, ходили люди. Летели искры, и медленно перемещались какие-то панели. Не обращая внимания на всю эту суету, Степа уверенно направился к центру. Туда, где друг другу что-то объясняли две скрытые полумраком фигуры.
Степа подошел и тронул за плечо одну из них. Ту, которая потолще. Сильно потолще.
– Шойс, у тебя еще есть эта твоя «Галактическая Поземка»?
– О, привет, что-то ты сегодня рано, – облаченный в размахаистую куртку, из-под которой виднелась яркая рубашка (все исключительно натуральное), Декстер хлопнул Степу по плечу. – Познакомься с нашим новым управляющим. Сегодня принял на работу.
Он развернул Степу к молодому парню, на взгляд Донката, чересчур много времени уделяющему своему внешнему виду. Но глаза умные. И внимательные.
– …..ий, – визг какого-то инструмента перекрыл слова сакса, но Степа все равно кивнул, здороваясь. Не до него сейчас.
– А это, – Декстер показал на Степу и расплылся в широченной белоснежной улыбке, качнув прихотливой серьгой в ухе. Серьга была какая-то новая, с камнем, от которого во все стороны брызгали ослепительные искры. – Это мой партнер, о котором я рассказывал. Степан Афанасьевич Донкат. Совладелец «Мамкиного Валика». Прошу любить и жаловать.
Парень улыбнулся, от всей души радуясь новому знакомству, но глаза остались такими же внимательными. Степа чуть усмехнулся. Как все знакомо.
– Степан, – он протянул руку.
Оценил рукопожатие. Хорошее, крепкое. Пожалуй, зря он насчет внешнего вида. Ладно, с парнем потом, если Декстер сказал, что он в порядке, значит, так и есть. У Степы здесь другие дела. Шойс тем временем заметил наконец, что у Донката не все хорошо.
– Эй, что случилось?
– Пойдем, расскажу, – Донкат потянул его за рукав.
– Все, осваивайся тут потихоньку, – Декстер кивнул парню и повернулся к Степе. – Рассказывай, в чем проблема. Здоровье, родные, Селена?
Степа покачал головой.
– С работой что-то? – как будто успокоился сакс.
Донкат нахмурился и кивнул.
– Да и забудь, – отмахнулся Декстер. – Зачем она тебе уже?
Степа набычился.
– Тихо, тихо, – успокоил его сакс. – Я не то чтобы пошутил, но на самом-то деле, зачем она тебе?
– Она сама – низачем, – Степа посмотрел на сакса. – Но вот…
– Тихо, – перехватил его Декстер. – О проблемах командования говорят только в тихих комнатах и только между собой. Всем остальным совершенно необязательно знать, что нам в тыл вышли.
Он хитро подмигнул и потащил Степу за собой.
– Пошли, что покажу. У меня там не только «Гэлэкси Мист», у меня еще один сюрприз для тебя есть. Может, все не так и грустно окажется.
Степа только вздохнул в ответ. Как у него все просто. Глядишь, так и в офис захочет наведаться, лично разобраться. Степа даже улыбнулся про себя сквозь тоску. А ведь когда-то мелькала, помнится, такая мысль.
Сюрприз и вправду был всем сюрпризам сюрприз.
Их кабинет Декстер с молчаливого согласия Степы отделал как можно мягче и массивнее. Основным принципом, используемым при выборе мебели и материала, была фраза «чтобы дядя Декстер мог удобно сидеть на любой горизонтальной поверхности». Поначалу Степа не придал этому лозунгу должного значения, а когда увидел результат, было уже поздно. Поскольку «дядя Декстер» весил сильно больше центнера, то все горизонтальные поверхности (ну уж и вертикальные заодно) запросто могли выдержать взрыв плазменного заряда, не меньше. Это был не кабинет. Это больше смахивало на долговременное огневое сооружение. О чем Степа саксу тут же и сообщил. Но тот только похохатывал, знакомя Донката с деталями интерьера, выдержанного в благородно-зеленом стиле. Правда, когда Степа уселся за свой стол, на который прямо-таки просился какой-нибудь станковый импульсник в качестве украшения, он немного сменил свое мнение. А ведь и правда уютно. Так оно и осталось.
И вот теперь в одном из огромных гостевых кресел, развернутых спинками ко входу, посреди всей этой монументальности восседал обещанный сюрприз. Степа еще на входе углядел сверкающую в свете ламп лысину, и к моменту, когда «сюрприз» выбрался из кресла, он уже точно знал, кто пожаловал к ним в гости.
– Привет, Малыш, – Соловей, как обычно, в своей манере.
По чуть прищуренным, как будто прицеливающимся глазам не поймешь: он издевается или просто позывной вспомнил?
Он и вправду был рад видеть Соловья. Но чтоб ему чуть раньше приехать. Или позже.
– Здравствуйте, Сергей Петрович, – отозвался Степа. Как ему показалось, достаточно бодро и жизнерадостно.
Соловью тут же показалось обратное.
– Что с ним, Шойс? – космоштурм перевел взгляд на сакса.
– Сам не знаю, – пожал плечами тот. – Пришел расстроенный, говорит, проблемы на работе. Сейчас послушаем. Прямо даже не знаю, – он осклабился, – сможем ли чем-нибудь помочь?
– Чтобы три космоштурма да не справились с текущими рабочими проблемами? – нарочито удивленно поднял брови Соловей. – Не верю. Давай, делись, все решим.
Степа представил решение его проблем в понимании Соловья с Декстером и содрогнулся. Может, зря он все это затеял?
– Рассказывай, – Соловей уселся обратно в кресло, показав на диван перед собой. Декстер, не тратя времени, примостился на первую же попавшуюся под… корму «горизонтальную поверхность». Зря он их, что ли, такими заказывал?
Степа посмотрел на их внимательные и готовые к немедленному действию лица, сглотнул и понадеялся, что, может, все обойдется как-нибудь… малой кровью.
Он одновременно и ошибся, и нет. Крови не было вовсе…
А виски Декстер в итоге зажал. Сказал: «Потом. После всего. Если захочешь».
