Глава 25
Ингвар Гурниссон
Николас Веллингтон выбрался из флаера без пяти четыре. И, жестом приказав телохранителям оставаться на месте, неторопливо двинулся к лифту.
Телохранители выполнили приказ. Но весьма своеобразно: сотрудники отдела технического обеспечения тут же попробовали хакнуть систему безопасности особняка; три военных спутника, висящие на геоцентрической орбите и отслеживающие перемещения метки комма «Объекта номер один», активировали систему подкачки боевых лазеров; оставшиеся «не при делах» бойцы отдела физзащиты заняли ключевые позиции для максимально быстрого начала штурма.
Дав ребятам возможность немного поразвлечься, Жало прикоснулся к виртуальной клавиатуре — и на одной из стен подземного гаража возник здоровенный голоэкран.
Еще одно движение пальца — и на экране появилась картинка из лифта: Николас Веллингтон собственной персоной, не отрывающий взгляда от табло со сменяющими друг друга цифрами. А через мгновение ее сменила другая — с летным полем, заставленным «Беркутами».
Намек поняли. Мгновенно: ОТО-шники перестали терзать внутреннюю сеть особняка, «физики» нехотя вернулись к своим флаерам, а спутники… спутники как ни в чем не бывало продолжили мониторинг. Впрочем, последнее Гурниссона нисколько не напрягало: парни делали свою работу. Так, как положено по инструкции.
Выйдя из лифта, Николас Веллингтон учтиво поздоровался с секретарем, дождался, пока перед ним откроется тяжеленная дверь из мореного дуба, и нервно поправил узел галстука.
«Волнуется…» — удивленно отметил Ингвар. Потом мысленно обозвал себя грозой президентов Окраины, ухмыльнулся и неторопливо встал.
— Добрый вечер, господин Гурниссон! — улыбаясь во все тридцать два зуба, поздоровался Веллингтон.
— Добрый вечер, господин президент! — отозвался Жало и пожал протянутую руку.
Ладонь «Объекта номер один» оказалась сухой, костлявой и довольно жесткой. А рукопожатие — уверенным и слишком сильным. Естественно, для политика.
«Настоящий мужчина…» — удовлетворенно подумал Ингвар и предложил президенту присаживаться.
Веллингтон сел, откинулся на спинку кресла и, не тратя время на раскачку, ткнул пальцем в свой комм.
Мгновение ожидания — и пакет информации, проверенный системой компьютерной безопасности кабинета, упал на почтовый сервер.
Оценив количество сброшенных файлов и общий «вес» пакета, Жало мысленно посочувствовал аналитикам генерала Харитонова. А потом вернулся мыслями к причинам, которые побудили Веллингтона просить о встрече: для того, чтобы скинуть результаты деятельности Министерства Экономики и Развития Квидли на серваки «Гэлэкси-комм», личной встречи не требовалось.
Никаких новых идей в голову не пришло, поэтому, вписав адрес получателя и отправив пакет по назначению, Ингвар повернулся к гостю:
— Вы просили о личной встрече. Я в вашем распоряжении…
Веллингтон нервно постучал пальцами по подлокотнику и расстроенно вздохнул:
— У нас возникла небольшая проблема, требующая вашего вмешательства…
— Слушаю…
— Начну издалека. Если вы, конечно же, не против.
Ингвар был «за». Поэтому пожал плечами и улыбнулся:
— Пожалуйста-пожалуйста!
— Итак, только за последние четверо суток на Квидли прибыло порядка двухсот кораблей конфедератов. Основная масса пассажиров — наши бывшие соотечественники, прослышавшие о присоединении Окраины к НСЛ. Их желание вернуться в принципе объяснимо: под защитой новых Ключей и Демонов Квидли в одночасье превратилась в одну из самых защищенных планет человеческого сектора. А с введением в строй «Игл» и началом интеграции промышленности Квидли в экономику Окраины — в его самый экономически привлекательный регион. Увы, наряду с теми, кто хочет жить и зарабатывать в мире и спокойствии, на планету тихой сапой просачиваются агенты спецслужб КПС, промышленные шпионы государственных структур и частных корпораций и представители так называемого «криминального бизнеса». С первыми и вторыми мы более-менее справляемся, а вот с третьими получается не очень: как обычно, самые серьезные преступления совершаются низовым звеном, а те, кто их заказывает, остаются чисты и непорочны.
— Если я не ошибаюсь, то в УК НСЛ, который вы не так давно приняли за основу, есть целый пакет статей, касающийся организованной преступности.
— Вы не ошибаетесь, — кивнул президент. — Однако, по уверениям моих аналитиков, одними законными средствами решить этот вопрос невозможно.
— Интересное мнение! — ухмыльнулся Жало. — Я бы даже сказал, несколько неожиданное.
Президент веселья не поддержал — вывел на экран своего комма какой-то текстовый файл и зачитал один из выделенных абзацев:
— …в НСЛ наблюдается беспрецедентное падение уровня преступности. Скажем, за три последних месяца в системе зарегистрировано всего два преступления. Оба из которых — бытовые. Преступления уже раскрыты, а виновные — наказаны.
— Вот видите? У нас почему-то получается.
— Не торопитесь с выводами, господин Гурниссон! Слушайте дальше: «…Благодаря деятельности силовых структур НСЛ криминальный мир Лагоса практически уничтожен. Единственной организацией, которая до сих пор живет и благоденствует, является так называемая Семья Джордана Стомпа по прозвищу Папа Джордан. Эта криминальная структура контролирует всю игровую индустрию планеты, порядка половины частных банков, более двадцати крупных промышленных предприятий, а ее доходы сопоставимы с доходами крупнейших транссистемных корпораций КПС».
«Предприятия мы контролируем почти все, — мысленно уточнил Ингвар. — Ну и с доходами у нас… тоже все хорошо…»
— Такая избирательная слепота силовых структур НСЛ выглядит довольно странно. Но только на первый взгляд: правая рука Джордана Стомпа, Ингвар Гурниссон по прозвищу Жало, является главой компании «Гэлэкси-комм», занимающейся… — сообразив, что собеседник знает, чем занимается его собственная компания, президент прервался и промотал файл чуть дальше.
— …таким образом, можно сделать вывод, что «бойцы» этой Семьи, вероятнее всего, используются в качестве внештатных сотрудников Министерства Безопасности, отдела специальных операций Вооруженных сил НСЛ и служб, подобных этим. А сама Семья является альтернативным инструментом для поддержания законности, действующим вне правового поля.
— Интересный вывод, — усмехнулся Жало.
— Интересный, — кивнул Веллингтон, свернул экран в трей и уставился на Ингвара: — Господин Гурниссон! Я бы хотел обратиться к вам и господину Стомпу с деловым предложением…
— Неужели попросите взять под контроль криминальный мир Квидли? — хохотнул Ингвар.
— Не Квидли, а всей Окраины.
Предложение было безумным. И никаким боком не вписывалось в круг обязанностей главы «Гэлэкси-комм». Поэтому, не успев толком обдумать последнюю фразу, он кинул взгляд на таймеры своей бэкашки. И мысленно взвыл: в Гринфилде было четыре пятнадцать утра.
Кинув Харитонову текстовое сообщение с просьбой связаться с ним в любое удобное время, Ингвар наскоро проглядел пакет предложений по взаимодействию государственных структур и криминалитета и посмотрел на Веллингтона:
— Контакты — только на уровне первых лиц, карт-бланш на все и вся, всесторонняя поддержка, финансирование… и никакого контроля! Вам не кажется, что это может закончиться… э-э-э… не очень хорошо?
Президент Квидли отрицательно мотнул головой:
— Не кажется. Могу объяснить почему…
— Будьте так любезны: очень хочется послушать.
— «Гэлэкси-комм» — это компания, позволяющая правительству Лагоса дистанцироваться от торговли технологиями Гномов. Кусок пирога, которым она торгует, стоит триллионы кредитов. Значит, во главе компании должен стоять человек, которому доверяют.
— В Большом Бизнесе одного доверия мало, — фыркнул Жало.
Веллингтон кивнул:
— Безусловно! Но… ваш работодатель — я имею в виду генерала Харитонова — профессионал высочайшего уровня. Он никогда и ничего не делает просто так. Значит, у него есть некие механизмы контроля.
— Есть… Но… они есть у него!
Президент и бровью не повел:
— А еще господин Харитонов знает, что такое мотивация. И раз он поставил вас главой «Гэлэкси-комма», значит, у вас есть очень веские личные причины, чтобы работать на благо НСЛ… Да, кстати, вы не забыли, что Квидли, Арлин и Дабог являются неотъемлемой частью Лагоса?
— Не забыл, — кивнул Ингвар. Потом подумал и добавил: — Просто… тандем из государства и криминальной Семьи выглядит довольно странно.
— Главное, что он уже доказал свою эффективность. А что касается того, как он выглядит со стороны, то контакты на уровне первых лиц позволят свести число таких «взглядов» к нулю.
Харитонов позвонил через час пятьдесят. И, внимательно выслушав доклад Ингвара, до смерти усталым голосом поинтересовался:
— Я надеюсь, ты принял его предложение?
— Пока нет, сэр: я не уполномочен принимать такие решения.
— Теперь уполномочен! — рявкнул генерал, потом извинился, переключился на вторую линию и вернулся в канал только минут через пять: — Извини, у меня тут жуткий цейтнот. О чем мы говорили? Ах да! Предложение очень даже ничего. Соглашайся. Вернее, сначала реши с Джорданом, куда и сколько людей пошлете, а потом свяжись с Веллингтоном и скажи, что вы готовы.
— Хорошо, сэр! — кивнул Жало.
— И еще: все это — мелочи. Поэтому, если тебе не сложно, решай их, пожалуйста, без меня.
Часа через два флаер Ингвара завис над посадочным квадратом завода прецизионного приборостроения компании KGG. И, борясь со шквальным ветром, с огромным трудом удерживался в точке посадки до момента срабатывания стационарных гравизахватов.
Захваты сработали секунд через десять после посадки. И зафиксировали машину так жестко, что Ингвар пребольно ударился локтем о подлокотник.
Обложив матом погоду, кривые руки оператора гравизахватов и того идиота, который, планируя расположение створа подземного ангара, забыл про местную розу ветров, он выглянул в окно и ошарашенно хмыкнул: толпа встречающих его мужчин стояла снаружи! В десятке шагов от центрального входа на завод. И усиленно прижимала к бедрам полы пиджаков, развеваемые ураганным ветром. Либо сражалась с галстуками, упорно пытающимися зависнуть параллельно земле. При этом состояние волос, торчащих в ту же сторону, почему-то никого не интересовало.
Смотреть на это было смешно. Но только до того момента, пока дверь флаера стояла на месте. А когда она скользнула в сторону и ворвавшийся в салон ветер чуть не вырвал из креплений пластиковый столик, Ингвару сразу же захотелось перенести встречу куда-нибудь подальше.
Впрочем, переигрывать договоренности было уже поздно, поэтому он заблокировал дверь в крайнем положении, выбрался наружу и чуть не оглох от свиста ветра и истошного вопля кого-то из встречающих:
— Рады приветствовать вас в Долине Семи Ветров, сэр!!!
— Спасибо! — поблагодарил Жало. Потом сообразил, что его голоса никто не услышал, и заорал во всю мощь легких: — Спасибо!!!
— Сегодня еще ничего!!! — радостно улыбаясь, сообщил мужчина, в котором Ингвар узнал президента «KGG». — А весной и осенью тут дует намного сильнее!!!
— Надо перепрофилировать вас на строительство корпусов для скоростных флаеров!!! — проорал Ингвар. И, сообразив, что его собеседник не понял шутки и вот-вот попытается объяснить, что такое перепрофилирование будет экономически невыгодным, добавил: — Шучу!!! Просто тут у вас дует, как в аэродинамической трубе!!! Можно было бы сэкономить!!!
— А-а! Хорошая идея!!! — проорал господин Доран. И, вцепившись в рукав Жала, потянул его за собой.
Ввалившись в фойе завода, встречающие наскоро привели себя в порядок и принялись представляться. При этом каждый из мужчин пытался стиснуть его руку как можно сильнее. При этом зачем-то помогая себе левой рукой! Логика такого приветствия была непонятна, и Ингвар, чуть подождав, на пятое или шестое приветствие попробовал ответить.
Первое же пожатие руки «от души» заставило его оппонента покраснеть от боли и начать баюкать смятую ладонь.
— Они наслышаны про ваше рукопожатие и пытаются соответствовать… — тихонечко хихикнул господин Доран, президент и единственный владелец «KGG». — Только вот получается не у всех.
— А-а… — протянул Жало. И пожал руку главному инженеру заметно осторожнее.
— Может, пройдем в переговорную?
— Хорошо бы. Ибо беседовать в фойе я как-то не привык.
Господин Доран склонил голову, жестом показал, в каком направлении идти, и двинулся следом.
В этот момент завибрировал комм.
Кинув взгляд на аватарку, возникшую над ним, и на пиктограмму высокой срочности звонка, Ингвар удивленно приподнял бровь, потом извинился перед окружающими и торопливо окутался пологом молчания:
— Привет, Гризли! Что случилось?
Бертран Виньолес, один из лучших «десятников» Папы Джордана, в настоящее время представляющий интересы Семьи на Старой Земле, угрюмо пожал плечами:
— Тут тебе сообщение пришло. Сильно странное.
— Что в нем странного? И чего ты такой хмурый?
Бертран почесал затылок и, явно копируя кого-то из «яйцеголовых», пробормотал:
— Эта хрень упала на наш сервак… фрагми… фрагме… э-э-э… в общем, такими маленькими кусочками… и не с одного, а с нескольких сотен разных адресов… Парни ее собрали — получилась телка… Ну, с твоей «Афродиты»… А с ней — что-то типа письма… Тоже бредового — там тебя называют шахматистом и предлагают продолжить какую-то партию.
— Подпись есть? — напрягся Ингвар.
— Ага. Но дурацкая какая-то, — кивнул Гризли. — «Не Шарик…». Слово «Шарик» — почему-то с большой буквы.
— Привет с того света? — удивился Жало. Потом вспомнил о том, что находится на переговорах, и закруглился: — Ладно, разберусь… Кидай мне файл, письмо и фрагменты.
— Уже.
— И… спасибо.
Работать с криптографическим кодом в присутствии посторонних было глупо. Переносить переговоры из-за непонятного письма — тоже. Поэтому Ингвар выбросил его из головы. И сосредоточился на решении текущих проблем…
Договориться о перепрофилировании предприятия удалось без особого труда: услышав о том, что на его мощностях планируется выпускать комплектующие для «Беркутов», президент KGG чуть было не пустился в пляс: получить военный заказ просто так, без связей, многомесячных согласований и без многомиллионных взяток, было удачей. Причем невероятной.
Его подчиненные радовались не меньше: главный инженер и главный технолог завода, ознакомившись с технической документацией, заявили, что их сотрудники будут работать в две смены и перестроят технологический цикл не за неделю, а за четверо суток. А глава финансового департамента вообще не стал заглядывать в договор:
— О вашем стиле ведения бизнеса мы уже наслышаны. Так что мне достаточно принципиального согласия господина Дорана.
Ингвар благодушно улыбнулся:
— Спасибо за комплимент!
— Это не комплимент, а констатация факта! — воскликнул владелец KGG. — Вы зарабатываете сами и помогаете заработать своим партнерам. В наше время это очень большая редкость.
— Главное, чтобы партнеры не становились врагами, — улыбнулся Жало. — С ними мы обходимся по-другому.
— Врагами мы становиться не собираемся, — твердо сказал господин Доран. — Поэтому, как некогда делали наши предки на Старой Земле, готовы разделить с вами кусок хлеба!
Отказаться от куска хлеба — так местные обозвали запланированный банкет — удалось с большим трудом. Если бы не звонок перед началом переговоров, не помогла бы даже ссылка на форс-мажорные обстоятельства.
А так гостеприимные хозяева долго и упорно убеждали его заглянуть в банкетный зал «хотя бы на минуточку» и унялись только тогда, когда он догадался пообещать господину Дорану совместный ужин в каком-нибудь из ресторанов столицы.
Письмо, упавшее на сервер бывшего офиса «Гэлэкси-комм» на Старой Земле, оказалось зашифровано криптографическим кодом, некогда использовавшимся Жалом для связи с начальством из МБ. И состояло из одного текстового и десятка довольно «тяжелых» головизионных файлов.
Проглядев первый, Ингвар почесал затылок… и тут же набрал Харитонова. Потом подумал и добавил к звонку метку «Чрезвычайно срочно».
Генерал откликнулся секунд через пятнадцать:
— Слушаю…
— Тут пришло о-о-очень интересное письмо.
— Если можно — то давай без вступлений, ладно? Я сейчас ну очень занят.
— Простите, сэр! Просто я… — начал было Жало. Потом сообразил, что продолжает тратить чужое время, и без разговоров отправил генералу расшифрованные файлы.
Генерал открыл текстовый файл, прочитал пару абзацев и нехорошо прищурился:
— Вот оно, значит, как? Что ж, поиграем…
