Глава 27
Дверь открыл Джордж Уотсон. Он был растрепан, на правой щеке переливался желто-розовый синяк.
– С вами все в порядке? – спросила Ланкастер.
Уотсон прислонился к косяку. Похоже, он не очень хорошо держался на ногах.
– Я в-впрядке. Моя… же-жена… уходит от меня, но я впрядке. Черт, а п-почему мне не б-быть впрядке?
Декер чуть сместил вес и принюхался, пока Ланкастер удерживала взгляд Уотсона. Затем взглянул на нее и едва заметно кивнул. Их старый прием, когда они еще были напарниками. Кивнуть, если человек пьян, покачать головой, если трезв или близок к тому. По правде говоря, Декеру не требовалось принюхиваться. Невнятная речь мужчины, желание прислониться к опоре и размытый взгляд говорили сами за себя.
– Ваша жена здесь? – спросил Декер.
Джордж ткнул рукой вглубь дома:
– С-собирается. С-с-сучка!
– Сейчас тяжелый период для вас обоих, – заметил Декер.
– П-птерял мою малышку… а тперь ж-жену. Но з-знаете что?
– Нет, сэр, что? – отозвался Декер.
– Да пшли они, – выдавил Уотсон, дернув искалеченной рукой. – Пшли они.
– Сэр, вам, наверное, стоит прилечь, – предложила Ланкастер. – И не пить больше.
Джордж оскорбился:
– Я не пьянь… не пьян.
Он громко рыгнул. Выглядел Джордж плохо.
– Рада слышать. Но вам все равно нужно поспать.
Декер, поддерживая мужчину под здоровую руку, проводил его в ближайшую комнату и подвел к дивану.
– Прилягте прямо здесь, а мы пока поговорим с вашей женой.
Джордж осел на диван и заявил:
– Она н-не моя жена. Уже нет. С-сука!
Он закрыл глаза и умолк. Слышалось только его дыхание.
Декер провел Ланкастер по коридору к двери, из-за которой слышался шум. Амос постучал по дереву:
– Миссис Уотсон?
Они услышали, как что-то грохнулось на пол.
– Кто там? – рявкнула Бет Уотсон.
– Полиция, – ответила Ланкастер.
– Этот мелкий сукин сын вызвал полицию? – завопила Бет. – Потому что я его ударила? Он первый меня ударил, червяк однорукий!
– Речь не об этом. Мы по поводу вашей дочери.
Дверь распахнулась. В проеме стояла Бет Уотсон, одетая исключительно в туфли на высоком каблуке и белую комбинацию. В таком сочетании ее бледная кожа казалась еще бледнее. Кожа на руках обвисла. Одна щека покраснела и опухла. Декеру не требовалось приближаться к женщине и принюхиваться, чтобы определить степень ее опьянения. Но, по всей видимости, она, будучи сильно нетрезвой, могла стоять вертикально и говорить разборчиво. По крайней мере, она так считала.
– И что вы хотите? – спросила Бет.
– Когда мы были здесь в последний раз, я расспрашивал вашего мужа о его деде.
Она растерянно нахмурилась:
– О Саймоне? Зачем?
– Он работал на базе «Макдоналд» до пенсии?
– Ну да. И что? Он давно умер.
– Но он жил здесь с вами и вашим мужем. И Дебби.
– Ага, верно, и что?
В отличие от мужа, Бет не требовалось опираться о косяк. Очевидно, она переносила спиртное лучше, чем Джордж. Или же чаще практиковалась, подумал Декер.
– Он когда-нибудь рассказывал вам о своей работе? – спросил он.
– Он был в том возрасте, когда говорят только о прошлом. Вторая мировая. Война в Корее. Работа на правительство. Бла-бла-бла. День и ночь. Скоро начинает тошнить. Кому хочется жить в проклятом прошлом?
Она протолкнулась мимо Декера и крикнула в коридор:
– Джордж, кому хочется жить в чертовом прошлом? Не мне! Теперь я буду думать только о будущем! Моем будущем! А прошлое пусть поцелует меня в задницу. И ты поцелуй меня в задницу, урод без яиц!
Массивная рука Декера мягко вернула женщину в комнату.
– Он когда-нибудь упоминал при вас какую-либо работу в Мэнсфилде? – спросил Декер.
Казалось, глаза женщины шатаются в глазницах.
– В Мэнсфилде? Он не работал в Мэнсфилде. Он работал на военной базе.
– Верно. Но база и школа находятся рядом друг с другом.
Бет подцепила с тумбочки пачку сигарет и закурила. Выдохнула дым и уставилась на Декера.
– Не пойму, при чем тут эта чертова штука?
– Школа была построена в самом начале Холодной войны, вскоре после окончания Второй мировой. Люди по всей стране строили на заднем дворе бомбоубежища. Их строили и в зданиях, включая школы. Бомбоубежища под школами.
Во взгляде женщины мелькнуло какое-то воспоминание.
– Погодите-ка. Давным-давно Саймон что-то такое рассказывал… как бишь эта хреновина… в Мэнсфилде. Он его не строил. Только что-то пристраивал. Я совсем об этом позабыла.
– О какой именно хреновине мы говорим? – выразительно спросила Ланкастер.
Бет указала на Декера.
– Вроде того, что он сказал. Такое место, безопасное место под школой на случай нападения русских.
– Советских, – поправил ее Декер. – Но по сути верно. Он что-нибудь рассказывал о нем? Например, где оно находится?
– Нет, ничего такого. Видимо, им никогда не пользовались. А потом, я так думаю, его закрыли или запечатали, чтобы туда никто не лазал. Знаете, из старшеклассников просто брызжут гормоны. Только представьте, что бы там, внизу, творилось… – Она сделала паузу и тихо произнесла: – Оргии.
Бет хихикнула и икнула.
– Если б я знала о нем, когда ходила в школу, я бы первая устроила там оргию. – Она громко крикнула в коридор: – Оргии, придурок! Вот чем я завтра займусь! Устрою оргию с мужиками! С кучей мужиков!
Декер снова вернул ее в спальню.
– Значит, под школой есть убежище. Нам повезло, что вы о нем вспомнили, – заметила Ланкастер, покосившись на Декера.
Бет криво улыбнулась.
– Знаете, у меня отстойная память. Но я вспомнила, как Саймон рассказывал мне о нем вечером, когда я готовила ужин. Забавно, я никогда не слушала старого пердуна, и память у меня ужасная. Вечно забываю дни рождения и прочее дерьмо. Но в тот раз, когда он рассказывал, я делала немецкий шоколадный торт. Один-единственный раз попробовала. Наверное, он и помог.
– Что помогло чему? – растерянно спросила Ланкастер.
– Немецкий шоколадный торт. Смотрите, немцы и русские. Они были в Германии, верно? В смысле, русские.
– Верно, – сказал Декер. – Были. По крайней мере, в половине ее.
Бет улыбнулась.
– Странно, как мозги работают.
– И не говорите, – ответил Амос. – У Саймона были какие-то друзья в городе, которые могут быть еще живы и знать об этом месте?
– Он никого не упоминал. Я хочу сказать, ему было за девяносто, когда он умер. Сейчас ему было бы под сотню. Они все умерли, верно? Как моя Дебби… – тихо добавила она.
Наступило неловкое молчание. Потом Декер сказал:
– Если вы припомните что-то еще, позвоните, пожалуйста, детективу Ланкастер. Это важно. Мы хотим найти того, кто это сделал. Кто сделал это… с Дебби.
– Вы все еще думаете, она… была в сговоре с этим человеком?
– Нет, я так не думаю.
У женщины задрожали губы.
– Дебби была хорошей девочкой.
– Я в этом не сомневаюсь, и тем более важно, чтобы мы нашли того, кто ее убил.
Ланкастер взглянула на полусобранный чемодан.
– Послушайте, это не мое дело, но вы уверены, что стоит идти на такие серьезные перемены сразу после потери дочери? Возможно, вам и вашему мужу лучше пройти через это вместе, а уже потом принимать какие-то решения. Резкие порывы часто выходят боком.
Бет странно посмотрела на нее.
– Я хотела уйти еще два года назад, но осталась ради Дебби. А Дебби больше нет. Так что я не хочу тратить на это место лишнюю гребаную секунду своей жизни. А теперь, если вы меня извините, мне нужно закончить паковаться, чтобы убраться отсюда к дьяволу.
И она захлопнула дверь спальни.
– Слишком много для «в горе и в радости», – сказала Ланкастер.
– У некоторых людей чем дольше длится брак, тем хуже становится, – ответил Декер. – Но теперь мы хотя бы понимаем, что моя теория работает. Саймон знал о каком-то объекте в школе. О подземном убежище.
– И что мы теперь будем делать? – спросила Ланкастер.
– Выйдем на улицу. Ты покуришь, а я сделаю пару звонков.
– Знаешь, я могу бросить в любой момент, когда захочу.
Декер посмотрел на нее.
– Нет, Мэри, не можешь. У тебя зависимость от никотина.
– Я пошутила. Черт, почему ты все воспринимаешь так буквально?
Но Амос уже говорил по телефону.
Понадобилось три телефонных звонка и передачи от одного человека к другому, прежде чем Декер добрался до того, кто, вроде бы, знал, о чем речь. Амос терпеливо объяснил, кто он такой и чего хочет.
– Мэнсфилд, – сказала женщина на другом конце линии. – Там, где было массовое убийство.
– Совершенно верно, – ответил Декер. – Мы пытаемся разобраться, как убийца проник внутрь и как вышел. Поскольку школа расположена рядом с военной базой «Макдоналд», мы предположили, что здесь возможна некая связь. Затем мы узнали, что под школой есть какой-то подземный проход или помещение. Мы хотели бы получить этому подтверждение, а также информацию о том, как попасть туда, не перетряхивая всю школу сверху донизу.
– Чтобы этот запрос был проверен и отправлен в работу, мне нужно получить какой-то документ на соответствующем бланке.
– Хорошо, но когда он будет проверен и отправлен в работу, сколько времени займет ответ? Мы разыскиваем убийцу. Человека, который убил нескольких детей. Чем дольше все будет тянуться, тем дальше он уйдет.
– Я бы с удовольствием сказала, что ответ придет быстро. Но это армия США. Мы двигаемся быстро только на поле боя. А за линией фронта все намного медленнее.
Декер уточнил, куда следует отправить запрос, и отключился. Затем посмотрел на Ланкастер, которая прислонилась к капоту машины и, пока Амос сражался с армейской бюрократией, успела выкурить не одну, а три сигареты.
Мэри выбросила последнюю сигарету и растерла ее каблуком по асфальту.
– И?..
– К тому моменту, когда они ответят, мы можем умереть от старости.
– Так что теперь?
– Похоже, нам придется найти его самим.
