29
Очнувшись в больнице, Джим сначала открыл глаза, а затем к нему вернулся слух.
Перед глазами все плыло, и мужчина прищурился, пытаясь сфокусировать зрение.
Комната была окрашена розовым солнечным светом, который кружился, иногда посылая мириады оттенков на стену напротив.
Затем Джим начал слышать. Он уловил мягкий рокот за барьером, за тучей, которая поглощала источник звука. Он узнавал интонации, но не понимал смысла произнесенных слов.
Когда проснулось сердце Джима, мужчину затопила волна смущения.
Рокот слов превратился в силуэт. Джим хотел спросить, где он, но не смог издать ни звука. Он попытался приподняться и удержать силуэт, но руки его не слушались.
– Тебе нужно поспать, – произнес силуэт на иностранном языке, но на этот раз слова обрели смысл.
Джим узнал голос Филипа Марлоу.
– У меня был сердечный приступ? – спросил Джим, не зная, произносит он эту фразу вслух или про себя.
– Нет, просто изжога, – ответил Филип Марлоу. – Тебе нужно отдохнуть.
– Я устал, – признался Джим.
– Тогда спи, – успокаивающе ответил Марлоу.
На Филипе не было привычного голубого костюма, и Джим не слышал запаха сигарет. Он догадался, что Марлоу работает под прикрытием и поэтому одет в белый халат.
– Какой сегодня день?
– Первое число.
– Мне что-то нужно сделать…
– Не волнуйся, – произнес Марлоу. – Пусть полиция все выяснит сама. В конце концов у них все получится. Успокойся. Дай своему организму отдохнуть.
Филип Марлоу начал толкать Джима в грудь.
– Моя жена должна знать, что я люблю ее, – пробормотал Джим, когда Филип Марлоу ущипнул его за руку.
– Она знает.
– И Бруно… Мальчику нужен отец.
– Они оба знают, что ты их любишь, – успокоил его Марлоу. – Отдыхай. Спи.
– Спать вечным сном?
– Да, – ответил ободряюще Филип.
– Но я еще не готов!
– Мы никогда не готовы, – толкая Джима в грудь, проговорил наставник.
– А как же Бруно? Как же мой сын?
– Пора отдыхать! – ответил Марлоу. – Пора спать.
– Вечным сном… – пробормотал Джим, засыпая.
– Вечным сном, – поддакнул Марлоу.
