Глава 7

Тропинка привела меня к автобусной остановке, на которой стояли шесть человек, из них три бабульки, женщина с мальчуганом лет шести-семи и полицейский при полном параде: каска, зелёная сумка с противогазом, чёрный бронежилет, брезентовый подсумок, пистолетная кобура на ремне и АКСУ на плече.

От греха подальше я снял рубашку, оставшись в одной майке-алкоголичке, завернул топор и ружьё, чьи стволы вызывающе торчали из сумки, и упрятал свёрток в неё. Туда же спрятал наган.

От остановки решил держаться подальше, вернее, от полицейского на ней, выставленного, по всей видимости, в качестве охранника.

Стоит, понимаешь, маячит там, а мне с бабульками ой как интересно было бы пообщаться. Узнать про местность, про тварей и вообще ситуацию в целом.

К остановке вела самая обычная дорога, по которой через пять минут я вошёл в город. Слева и справа стояли пятиэтажные дома, чуть дальше в глаза бросался красный «Магнит», рядом с которым стояла длиннющая очередь в основном из пожилых людей.

Увидев на тротуаре неподалёку троицу подростков, я свернул к ним

— Это что там такое? — поинтересовался у молодёжи. — Что выдают?

Те смерили меня взглядами, оценили сумку, внешний вид. Потом самый старший паренёк дал ответ:

— Так инопланетяне нас забрали на свою планету. Так теперь все продуктами закупаются. Ты чё — не знал?

— Инопланетяне? — с глупым видом переспросил я.

— Пил, чё ли?

— Не борзей, пацан, — тут же рыкнул я. — Не пил, но не в курсах совсем, вообще не местный, случайно в вашем городке оказался. Что тут у вас происходит, пояснить нормально можешь?

— А может ты сам инопланетянин? — нагло ответил тот. Парня нисколько не смутил тот факт, что грубит амбалу в три раза тяжелее себя и вполовину выше ростом. Или родители не из простых, приучившие кровиночку чувствовать себя хозяином положения везде и всегда, или алкоголь, запах которого едва-едва чувствуется от компании, придал смелости. А ведь им лет по четырнадцать-пятнадцать всего, маловаты для употребления спиртного, как ни посмотри.

— Ага, сейчас достану бластер и всех тут поджарю. А ну колись, сопляк!

Мальчишки дружно вздрогнули и сделали по два шага от меня.

— Ты чё такой дерзкий, мужик? Вон мусора катят, щас сдадим им, скажем, что пристаёшь! — раскрыл рот вожак малолетней шайки.

Посмотрев на дорогу, я увидел, как вдалеке показался уазик с синими полосами и на бортах и капоте, с работающей мигалкой на крыше.

— Да зови! Легко! Заодно узнаю у них, с каких это пор соплякам разрешено водку пить, — срезал я их кураж.

И тишина в ответ.

Уазик проскочил мимо, не обратив никакого внимания на нашу компанию. Я лишь заметил, что там салон забит битком мужиками в бронежилетах и касках, с оружием в руках.

— Ну, так что тут происходит? — нарушил я затянувшееся молчание.

— А у нас тут не подают, — хмуро ответил мелкий. — Сходи, да поищи какого другого рассказчика. Сотка с тебя за инфу, ясно?

М-да, бесстрашные ребята, неужели им так по мозгам ударил алкоголь, что чувство самосохранения напрочь отключилось?

— И сотки нет. Зато есть кое-что другое… — я сунул руку в сумку, нащупал рукоятку штыка и наполовину вытащил наружу, демонстрируя пацанам, чтобы не возникло недопонимания, тут же сообщил. — Есть штык немецкий, старый, ещё с войны. Подарю за интересный рассказ.

— А не свистишь?

Глаза у троицы азартно заблестели. Подумаешь — айфоны, айпады и прочие гаджеты, такая ерунда есть у всех или её можно получить, пусть и с определёнными трудностями. А вот штыка ни у кого из сверстников нет и в помине.

— Зуб даю.

— Ага, мы тебе всё выложим, а ты свалишь в сторонку, — недоверчиво произнёс мальчишка. — Типа, моё слово — хочу даю, хочу забираю.

— Ментам стуканёте, что у меня есть холодное оружие. Они сейчас нервные носятся, им только повод дай, чтобы палками кого отходить и в обезьянник сунуть. Ну, так что, договорились?

— Ок, — кивнул собеседник. — Слушай сюда…

Всё оказалось и плохо, и хорошо одновременно, хотя плохого, было больше. Шерстинск оказался только что перезагрузившимся кластером. Утром жители города проснулись и не узнали панораму за окном. Исчезли несколько деревень, которые просматривались с верхних этажей многоэтажек, река изменила направление русла, появился непонятный лес там, где вчера вечером желтело поле с яровыми посевами. А самое удивительное и неприятное — исчезла большая часть города.

Кластер прошёл по железнодорожным путям, делившим город на две неравные части. Пропал вокзал, пропал частный сектор, хлебопекарный завод, районная больница с городской подстанцией и ГРП (газовая распределительная станция). Исчезло отделение ППС, которое располагалось в отдельном здании, вне районного отдела полиции, а вместе с ним морг и военкомат.

Важные шишки в городе собрались в администрации, окружили себя полицейскими с автоматами и не показывались на глаза населению. То ли, решают важные вопросы, то ли, дожидаются самостоятельного решения проблемы или помощи.

Ухудшения самочувствия ни у кого не было. По крайней мере, пацаны об этом не в курсе. Может быть, сердечника да особо впечатлительные особы и слегли, но это же совсем другое, не заражение неизвестным вирусом, после которого мутируют в супермутантов.

Кто-то загрузил в машину семьи, личное добро и покатил по дороге, куда глаза глядят, видимо, рассчитывая рано или поздно наткнуться на знакомую местность. Другие побежали в магазины закупаться продуктами, свечами и батарейками для фонарей, лекарствами и спичками. Третьи относились философски к неожиданной проблеме и продолжили заниматься своими делами и проводить время в праздности, как это сделали два недавно встреченных рыбака.

Целый кластер иммунных? Может такое быть или нет? Брюнетка сообщила, что из сотни только три или четыре человека не заражаются. Сам я ощутил недомогание на рассвете, примерно часов через семь, как провалился в Улей. Местные жители тут примерно столько же.

— А где у вас райотдел находится? — спросил я ребят, когда разговор завершился и штык поменял хозяев. — Только не светите перед кем не нужно, а то отберут.

— Не учи учёных… а зачем тебе мусора?

— Помощь им предложу свою, да и знаю я кое-что про этот перенос.

— Что?!

— Ты знаешь, где мы?!

— Знаю. В другом мире.

— Ну-у, об этом любой дурак догадался уже, — пренебрежительно скривился старшой. — Лучше бы сообщил, что за планета и кто тут живёт.

— Про планету и даже созвездие с галактикой ничего сказать не могу, а вот кто живёт здесь — про это я в курсе. Только вам и вашим родителям мои слова могут показаться шуткой.

— Ты говори уже, сами разберёмся, — поторопили меня, чуть ли не в один голос, пацаны.

— Зомби здесь живут и мутанты.

Три пары глаз скрестились на моей перевязанной руке и повязке на боку, хорошо просматриваемой под майкой.

— Не бойтесь, не собираюсь я набрасываться на вас. Здесь заражаются не так, а вот так, — я сделал долгий глубокий вздох. — Через воздух. Практически все вы уже носите вирус, но лишь малая часть имеет к нему иммунитет.

— Свистишь же, — почти шёпотом произнёс побледневший, как снег мальчишка.

— Правда это. Не знаю, как будет в вашем городе, но во всех прочих местах, перед тем, как стать зомби, у людей возникали сильные головные боли. Тошнота, судороги, терялось внимание, — я перечислил все те симптомы, которые сам испытывал несколько дней назад. — Лекарства против вируса нет. Лучше всего собрать вещи и уйти за город, в самую глухую чащу, потому что когда тут начнёт массовое перерождение, убежать, уже ни у кого не выйдет. И к тому же, скоро здесь окажутся мутанты, это те зомби, которые отъелись на людях и стали сильнее, быстрее и убить их стало, намного сложнее.

— Да врёт он всё! Я про такое в книжке читал, там тоже зомби ели мясо людей и менялись, — дрожащим голосом сообщил один из мальчишек. — Он специально из книжки нам всё говорит!

— Не вру. Помочь я вам ничем не могу — только предупредил. А доказательства вы сами увидели утром. Понимаете же, что оказались на другой планете, с другим воздухом и бактериями.

Оставив ошалевших ребят переваривать услышанное, я повесил сумку на плечо и направился искать отдел полиции. Не за тем, чтобы и в самом деле помочь своим рассказом, а за полезными вещами — оружием и снаряжением. Надеюсь, не всё оружие из оружейки раздали постовым и в патрули, уж один-то автомат или парочка с сотней патронов, остались в сейфах. Или у дежурных отниму… потом, когда начнётся обращение.

Внимания, в той суматохе и панике, царивших в городе, я к себе не привлекал. Людей вроде меня с сумками, узлами, и рюкзаками на моём пути хватало, также хватало народу полуодетого или одетого не по сезону.

— Не подскажите, где полиция? — остановил я женщину, тащившую из подъезда к раскрытому багажнику «логана» два чёрных пакета с вещами.

Та смерила меня настороженным взглядом, потом мотнула подбородком в сторону:

— Туда ступайте. Идите прямо до кинотеатра, потом повернёте направо и до первого перекрёстка. Там увидите большой синий знак со стрелкой и надписью про отдел. Дальше разберётесь.

— Спасибо, — поблагодарил я её.

Участок располагался в двухэтажном здании старой постройки. С трёх сторон строение было окружено высоким забором и колючей проволокой поверх него. С четвёртой, фасадной, подъезд преграждали несколько железобетонных блоков с красно-белыми полосами на боках и длинный железный шлагбаум той же расцветки. Пройти можно было только пешком и мимо часового, жарящегося на солнышке в тяжёлом бронежилете и с автоматом на плече.

Увидев всё, что мне нужно, я пошёл вокруг участка, по ближайшим улицам, обращая внимание на дома, окна в которых выходили на райотдел.

Через пятнадцать минут остановил выбор на трёхэтажке, окрашенной в весёлый жёлтый цвет, сильно контрастирующим с чёрным старым шифером. До отдела полиции от дома было чуть больше ста метров. Две трети окон в здании оказались завешены шторами, сообщающими, что в квартирах никого нет.

Железная дверь, оснащённая домофоном, после отключения электричества перестала быть грозным препятствием. Простой замок и тот бы создал мне неприятностей больше, а тут просто потянул ручку на себя и вуаля — путь в дом открыт.

На третьем этаже, с которого открывался самый лучший обзор, была свободна только одна квартира и окна у неё выходили неудобно для присмотра за участком. Пришлось спускаться на второй, где из трёх квартир все три пустовали. Ну, или их хозяева закрылись и затихли, что те мышки.

Топором за считанные минуты вскрыл дверь — китайскую дешёвку чуть ли не из жести сварганенную. Потом кое-как притворил её за собой, когда вошёл в квартиру.

Внутри включил фонарик, чтобы не блуждать в полумраке.

Обстановка в трёхкомнатной квартире была небогатая, но и не бедная. Везде царил порядок, все вещи уложены, лишнего нигде ничего не лежит. Судя по тонкому слою пыли на видных местах, которые не то что хозяйка, но даже хозяин (если в квартире проживал холостяк) не оставит, местным квартирантам необычайно повезло — ещё за несколько дней до перезагрузки, они укатили из города.

Наблюдательное место устроил у окна, выходящего точно на полицейский участок. С кухни принёс столик, на котором быстро приготовил себе поздний обед. После перекуса занялся своим арсеналом, точнее, превращением ружья в обрез. В кладовке нашёлся целый комплект инструмента, имелась и «болгарка», но не было электричества, поэтому пришлось вооружиться напильником и взяться за стволы и приклад. Закончил нарушать УК через полтора часа, заработав несколько мозолей, зато получив удобное оружие. Ещё бы к нему патроны, в которых я был бы уверен на все сто. К сожалению, в этой квартире жил не охотник, так что пополнить боезапас, мне было не суждено.

В процессе наблюдения, время шло медленно. Понемногу напряжение, державшее меня уже давно, сходило на нет, и я стал расслабляться. В голове, нет-нет да закрадывались мысли, что этому городу ничего не грозит, его жителей не поразил страшный вирус. Появились опасения, что за взлом квартиры мне вскоре придётся держать ответ.

Наступил вечер.

Со стороны райотдела послышался негромкий рокот бензоагрегата, немного погодя по периметру полицейского участка вспыхнули фонари. Часовой, маячивший весь день у шлагбаума, скрылся внутри здания.

Дважды к райотделу подъезжали служебные автомобили — «четырнадцатая» и «хантер». Из машин сотрудники выводили скованных наручниками людей. Буйных. Прямо на улице одного такого непокорного, зарядившего лбом в лицо сотруднику, когда тот его вытаскивал из багажника УАЗа, жестоко отбуцкали ногами, после чего вставили дубинку между скованных рук, вздёрнули их вверх и с её помощью поволокли к дверям участка.

Но, несмотря на такую сцену, в городе царила тишина и относительный порядок. В прочитанных книгах описываются подобные ситуации со сценами, где присутствует далёкая стрельба в городе, крики под окнами, тела расстрелянных мародёров и невинных обывателей. А тут — тишь да гладь.

Заскучав, я решил сделать себе кобуру под обрез, который после всех манипуляций, уже не поносишь на ремне.

Нашёл в диване пару высоких женских сапог и из них соорудил чехол под ствол. Верхним краем он был приторочен к поясному ремню, внизу же крепился ремешком к ноге чуть выше колена. Не от Зайцева из бутика рукоделье получилось, но вполне удобно, для меня сойдёт на первое время. Так, и руки свободны и обрез под рукой.

Уже в сгустившихся сумерках самочувствие чуть-чуть ухудшилось. В голове поселилась… нет, не боль, скорее тяжесть, которая бывает, если не доспать час-другой перед подъёмом на работу. И в животе засел комочек, будущий предвестник тошноты, а сейчас просто ощущение дискомфорта. Впрочем, мне это не помешало плотно поужинать.

Появление неприятных симптомов можно было списать на нервное состояние или откат после нервного перевозбуждения, не отпускавшее меня с момента, как увидел город, бродил по улицам и расспрашивал жителей, и которое схлынуло лишь недавно.

Да, можно списать и на это. Повторюсь, но ещё я вспомнил слова брюнетки про нектар, без которого даже у иммунных будут нелады со здоровьем.

Рецепт чудо-эликсира я помнил, но вот как представил, что нужно копаться в голове у мутантов ради основного ингредиента, то скулы сводило судорогой от отвращения. А ведь я его пил и нахваливал, этот… витаминный коктейльчик.

Сна не было ни в одном глазу, благодаря отдыху днём у камина, я просто сидел у окна и смотрел на райотдел, на соседние дома, на улицу.

Уже почти в полной темноте на тротуаре неподалёку, появилась шатающаяся человеческая фигура. Даже при плохой видимости становилось ясно, что неизвестному мужчине очень плохо. Вот он схватился за голову обеими руками, потом издал горловой звук и согнулся кочергой, выбрасывая ужин под ноги.

«Началось!», — мысль ударила в голову, как хороший свинг. Получил хорошую встряску, прогнавшую всю сонную хмарь и заставившую шибче побежать кровь по жилам.

Я взял в руки обрез, открыл стволы, посмотрел на донца гильз, защёлкнул блок назад. Большим пальцем стал оглаживать курки, потом спохватился и убрал оружие в чехол на бедре.

Нервы это всё.

Через час звук бензогенератора исчез, и тут же в той стороне ярко полыхнуло огненное зарево.

Прямо на моих глазах райотдел заполыхал, как стог пересушенного сена, в который бросили спичку.

Я схватил топор и выбежал на лестничную площадку, потом чертыхнулся, метнулся назад за своими пожитками, схватил спортивную сумку, взятую в квартире вместо старой, перекинул через плечо и выбежал на улицу.

Пока обежал дом и добрался до участка, там уже всё было кончено — здание превратилось в один большой костёр. Жар ощущался на расстоянии в двадцать метров.

— Да что ты будешь делать-то!

Плюнув под ноги, я развернулся и пошёл в сторону реки.

Неопытный я ещё рейдер, всё поставил на один вариант и в итоге остался ни с чем. Возможно, стоило пройтись по городу, посмотреть, где и что находится — аптеки, оружейные и рыболовные магазины, оптовые базы, где полно консервов. А вместо этого я глаз не спускал с полицейского участка. Что ж, в следующий раз буду умнее, главное, дожить до этого раза.

Через два квартала мне повезло.

«Районное отделение Федеральной Службы Безопасности».

Надпись выделялась даже в темноте, да и пройти мимо высокого крыльца с гранитными ступеньками и полукруглого навеса и не заметить всё это, было сложно. Это не заштатный отдел полиции, где деньги выделяют только на косметический ремонт, тут всё серьёзней.

«А ещё там может быть штатное оружие, — загорелся я идеей. — Если только контрразведчики не держат пистолеты и автоматы в оружейке райотдела».

Тяжёлая стальная двустворчатая дверь была закрыта намертво. Решётки на окнах не сковырнуть без инструмента, несмотря на их кажущуюся легковесность. Где-то должен быть запасной выход, но так как отделение располагалось в жилой многоэтажке с десятком подъездов, понять, какая дверь на первом этаже куда ведёт, было невозможно. Да и время жалко.

Когда увидел неподалёку несколько машин, то появилась идея сорвать тросом решётки.

Идея быстро умерла, когда завизжала сигнализация от разбитого стекла. Чувствуя, как холодный пот течёт между лопаток, я с трудом нащупал рычажок открытия капота, открыл тот и сорвал клеммы с аккумулятора.

— А в кино и книгах всё просто, — пробормотал я. — Чик проводками — и готово.

Чик или не чик, но я вспомнил, как легко и намертво клинится руль при повороте, если в замке нет ключа. И сорвать стопор практически невозможно, даже я со своей силушкой сумел такое проделать лишь раз, да и то на старенькой пятёрке.

Вместо троса во вскрытой машине взял гидравлический домкрат на две с половиной тонны. Потом я его подставлял под прутья решётки и работал рычагом, вырывая штыри из бетона, на которых держалась защита окон. Первый дюбель выскочил с оглушительным треском, заставив суматошно забиться сердце, второй выскочил тише, третий скрипел на всю округу как суставы ревматика.

Позже, когда решётка с грохотом упала на бетонную отмостку, я уже перестал обращать внимания на шум. Кому нужно — тот уже давно всё услышал и если не примчался, то в ближайшее время и не прибежит. Думаю, что перерождение ещё только началось и большая часть потенциальных суперов валяется дома на диванах и едва соображают. А кто-то, из самых быстрых, начал своё пиршество и им нет никакого дела до какого-то шума за окном.

Главное, чтобы настоящие суперы, старожилы этого мира в город не заскочили. Помню я, как быстро появился элитник со свитой возле коровника, несколько часов всего прошло с момента перезагрузки и они нарисовались тут как тут.

Окно разбил обухом топора, и по приставленной к стене решётке — окно было почти в двух метрах от земли — забрался в помещение.

Подсвечивая себе почти полностью севшим фонарём, я пошёл гулять по коридору и комнатам. Почти все помещения оказались закрыты, но двери были так себе, набор из тонкой фанеры и реек. Топор легко справлялся с любой из них.

Из пятнадцати кабинетов только два были из них открыты. Один, судя по электрочайнику, мультиварке с микроволновкой и индукционной плитой, выполнял роль кухни. Второй кабинет был спортзалом: станок со штангой, подставка с грифами под гантели и несколькими десятками «блинов» к ним, боксёрская груша, макивара, шведская стенка и прочий спортинвентарь.

Два кабинета мне взломать не удалось, так как там стояли стальные двери. Пробовал подступиться и так и эдак, но несущая стена, стальные косяки и глубоко вбитые анкера в кирпич не дали мне и шанса.

На одной висела табличка: архив. Вторая была безымянной, но что-то мне подсказывало, что за ней я и найду необходимые вещи.

Внезапно я услышал звон стекла, потом звякнуло железо.

На секунду превратившись в соляной столб, я встрепенулся и тихо стал красться в сторону звуков. Через несколько шагов спохватился и прислонил к стене топор и вытащил из чехла обрез, поочередно взвёл курки и продолжил красться дальше.

Звон стекла раздался особенно сильно, потом услышал сдавленные матюки, произнесённые мужским голосом, из комнаты, через окно которой я попал внутрь, выскользнула полоска бело-голубого света.

Неизвестный, который повторил мой путь с улицу в логово контрразведчиков, из кабинета выходить не торопился. Не меньше десяти минут он стоял внутри и слушал, даже фонарь погасил.

Если он хотел пересидеть меня, то явно выбрал не того соперника, уж после пряток с мутантами выдержка и усидчивость у меня стали ого-го.

Наконец, неизвестный зашевелился, сделал несколько шагов и вновь замер, потом шагнул опять и снова застыл в тишине, слушал окружающий мир.

Как только в дверном проёме показалась человеческая фигура, я приставил обрез к её голове:

— Стой.

— … ать… стою… не стреляй.

Оба говорили шепотом, но в тишине этого хватало, чтобы понимать друг друга.

— Ты кто такой, что здесь нужно?

— А ты?.. — неизвестный попытался сыграть в еврея, пришлось сильнее вдавить стволы оружия ему в голову. — Да всё, всё… понял я. Работал я здесь водилой. Потом в инкассацию ушёл.

— Здесь что забыл?

— А что и ты. Ментовка-то тю-тю, горит. Вон зарево сверкает на полгорода.

— И что?

— А то, — огрызнулся он. — Слушай, ты такой же, как я, и точно не местный работник, уж тех-то я всех знаю и там у каждого ключи есть, не стал бы никто окно курочить. Залез сюда за стволами, ведь так?

Я промолчал.

— Так, так. Только ты точно с дверями не справишься один.

— С его бы это?

— С того, что умей ты управляться с замками и вообще имел бы прямые руки, то не разнёс бы половину оконного проёма. А я могу всё сделать быстро.

— И аккуратно? — хмыкнул я с сарказмом.

— Да сейчас на аккуратность пофиг, кому она нужна? Городу хана пришла, я это ещё утром понял, когда увидел картину за окном, — пожал он плечами.

— И сразу за оружием полез?

— Видел бы ты то, что видел я — танк поспешил бы угнать.

«От танка я бы не отказался», — пронеслась мысль, но вслух сказал другое. — Ладно, иди к оружейке, я за тобой и смотри не дёргайся.

— Ты не поскользнись, а то зарядишь в спину маслину, — буркнул тот. — Ты это — ствол убирай, уже можно. И мне назад надо вернуться.

— Зачем? — тут же насторожился я.

— Домкрат прибрать. Ты его под окошком бросил, а я сюда закинул. С ним проще дверь вскрывать, если с замками ничего не выйдет.

Практически под конвоем я сопроводил собеседника к безымянной двери. Как и догадывался ранее — она и скрывала за собой пещеру Али-Бабы.

При себе коллега имел полный набор медвежатника. Подготовился он куда как лучше меня.

Газовой высокотемпературной горелкой разогрел край двери напротив замка, потом фомкой отогнул часть металла, вновь разогрел и опять поработал фомкой. Очень скоро обнажились ригели внутреннего замка. Точно так же он поступил с верхними и нижними, входящими в пазы автоматически при запирании замка на все обороты.

— Там ещё решётка есть с навесным замком, но это ерунда, домкратом отожму, — сообщил незнакомец, проводя какие-то манипуляции с ригелями.

За полчаса он, без особой суеты, открыл дверь, за которой, как и обещал, обнаружилась решётка из арматуры, крашеной в чёрной цвет.

— Не, тут такой домкрат не подставишь, — покачал он головой. — Ладно, мы вот так сделаем… дужка калёная по любому, хм…

Опять в ход пошла газовая горелка, гудящее пламя которой коснулось дужки замка. Раскалив металл, мужик достал из своей сумки с инструментами короткий болторез, захватил губками дужку, крякнул от натуги и с нескольких попыток перекусил её.

— Уф, готово, — он стрёл с лица пот и приглашающе махнул рукой в небольшую комнатку, в которой у стен стояли широкие и высокие сейфы.

— После тебя, — буркнул я. — И сумочку свою бери, а то и там замки имеются.

После стальной толстой двери и толстых ригелей запорного механизма сейфы больших проблем не доставили медвежатнику.

— Только без глупостей, — предупредил я его, когда он собрался открыть дверь на первом сейфе.

— И не собирался. Парень, ты оглянись по сторонам — мы в полной жопе, тут друг за друга держаться надо, а не стреляться, как Пушкин с Дантесом.

В сейфе стояли задниками рукояток в нашу сторону десять пээмов. Под ними на полочке расположились чёрные пластиковые плашки, с вставленными в гнёзда патронами и два магазина. В самом низу сейфа горкой были уложены чёрные новенькие кобуры.

В соседнем сейфе размером в три раза меньше обнаружились целых пять «Кедров» со сложенными прикладами, по два длинных магазина, три больших плашки с патронами к каждому и стопка светлых брезентовых чехлов в самом низу. В третьем стояла СВД с деревянным прикладом и цевьём, стопка магазинов и несколько плашек с патронами, причём, не простыми «медяшками», а «золотыми» — целевыми. Рядом с винтовкой в брезентовом чехле лежал стандартный прицел ПСО. Кроме винтовки там же находились три семьдесят четвёртых «калаша» и тоже с деревянными деталями. Подсумки от винтовки и автоматов, как и в прочих сейфах, находились внизу.

— У вас тут что в городе — всё старьё скинули контразведчикам? — удивился я. — Даже в армии уже давно пластик идёт и приклады складные, а тут позорные вёсла стоят.

— В армии такие же автоматы стоят на вооружении, насколько знаю. Зять… — тут мужик громко скрипнул зубами, что я вздрогнул и вновь направил на него обрез. — Да не бойся ты… своё это, личное…сердце болит по родным… В общем, он рассказывал, что у них такие же вторые номера стояли на вооружении.

— Вторые?

— Ну да, эмка два. Модель Калашникова номер два. Первую с тяжёлой пулей сняли лет десять назад уже.

Я почувствовал, что у меня идёт голова кругом.

— Какая модель? Это же ака семьдесят четыре!

Теперь уже на меня подозрительно смотрел собеседник.

— А это тогда что такое?! — я шагнул к сейфу и схватил винтовку за цевьё.

— Снайперка какая-то, не скажу тебе её марку, сам не знаю, — пожал тот плечами.

— Тьфу, маразм. Ты себя нормально чувствуешь, тошноты нет? Голова не болит? — поинтересовался.

— Ну, так, — тот покрутил ладонью в воздухе, словно ввернул-вывернул лампочку, — немного побаливает, но в пределах нормы… эй, ты что думаешь — я рехнулся или рехнусь вот-вот, стану тебя жрать?

— Уже видел, значит.

Тот замолчал, начал гонять желваки на скулах, потом негромко произнёс:

— Видел. Зять пару часов назад мою дочку загрыз. Беременную, на втором месяце уже была. Жили же душа в душу, никогда не сорились, видно же было, что любили друг друга, а тут с этими инопланетянами у всех мозги отказали. Сначала ему плохо было с обеда, дочка, Маша с ним сидела. Сознание терял не один раз за день, перестал узнавать нас, а потом вроде как уснул. Ну и я чуток решил покемарить… проснулся от криков Маши… бегом в их комнату, а там, — мужик закрыл лицо ладонями, — там… загрыз он её… откусывал куски и глотал. Я его и прибил… с утра при себе держал фомку, ждал, что хулиганье полезет по квартирам, от них собирался отбиваться. А пришлось родного зятя убивать, — опять помолчал, потёр лицо ладонями, отнял их и посмотрел на меня. — И когда уходил из квартиры…не мог я там находиться, тяжело… руки бы наложил запросто… увидел, как такие как зять ещё кого-то на улице грызли. Видел и просто сумасшедших, которые ещё никого не успели загрызть. Шли по улице, видать, искали добычу. Я видел эти ваши любимые фильмы про упырей, как их там… зомби, вроде бы… так все они и были ими, зомбями. Отравили всех нас, парень, перенесли сюда с частью города и отравили… чёртовы инопланетяне! Я таким же стану и ты…

— Я уже не стану, а вот у тебя, пока шансов мало выжить. Головная боль и тошнота — первые признаки заражения. Те, кто послабее оказался, первыми обратились, а прочих или сожрут они, или присоединяться чуть позже.

— Ты что-то знаешь? И знал до этого? Ты мог спасти мою дочку?! — не обращая внимания на обрез, он шагнул ко мне.

— Ещё шаг и я стреляю, — предупредил я его. — Я знаю чуть больше твоего. Я не местный, не из Шерстинска. Пришёл в город с того берега реки после полудня. Думал, что нашёл спокойное местечко, где нет мутантов и желающих прострелить тебе башку…

Я рассказал всё, что знал сам, про свою одиссею, встречи, мутантов. Умолчал только о белой жемчужине, которая спасла мне жизнь.

— Значит, дочка скоро опять появится, живая, — прошептал он. — Я её могу спасти.

— Ты сначала себя спаси. Это, во-первых. А во-вторых, она уже будет другим человеком, с памятью и внешностью твоей дочери, но не ей. И там, рядом будешь ты сам, такой же. Кому она поверит — тебе или твоему двойнику?

— Разберёмся, — махнул он рукой и повторил, — разберёмся. Теперь я точно выживу, есть у меня ради чего жить и бороться, только бы иммунным оказаться.