Глава 5
Как только ощущение взгляда сквозь снайперский прицел исчезло, я расслабился и буквально рухнул на землю у ближайшей берёзки. Лежал на спине, раскинув руки в стороны и уставившись в голубое небо в прорехах кроны, долго, не меньше десяти минут. И только после этого, окончательно поверив, что смерть от пули временно мне не грозит, полез за тумалом.
Вновь появилось странное чувство тепла и желание съесть жемчужину, едва белый блестящий шарик оказался у меня в руках. На этот раз я не стал ему сопротивляться.
Миг и таблетка жизни мягко скользнула по пищеводу в желудок, где на несколько секунд подарило ощущение приятного огонька. Слегка припекло и тут же ощущение пропало.
И это всё? Я здоров?
Честно говоря, немного разочаровался. Уже морально готовился к тому, что начнёт корёжить, ломать, кожа полезет клочками и выпадут волосы, в общем, всё, как происходит на экране, спасибо — чтоб им всем оказаться в Улье — потугам сценаристов.
Улучшение заметил только через десять минут, которые отмахал в быстром темпе. Обратил внимание, как легко идётся, дышится и даже зрение обрело невиданную чёткость. О головной боли с тошнотой, которые докучали с самого утра, и вовсе позабыл — от них не осталось и следа.
Скорее всего, жемчужина не только исправляла вирус в лучшую сторону, но и мутила разум, выплёскивала столько эндорфинов, что от удовольствия все мои страхи ушли, осталась бесшабашность и молодецкая удаль. Только этим могу оправдать свой следующий поступок.
Резко развернувшись, я направился назад.
Нет, я не собирался вновь примкнуть к паре девушек, засевших с огромной пушкой. Сознавал, что меня прибьют ещё на подходе, посчитав, что обращение состоялось, и я пришёл, возжелав вкусного девичьего мясца. Зато никто не мешал устроиться в стороне, на границе кластеров, и понаблюдать за процессом перезагрузки с последующей охотой на элитную нежить. То есть, тварей, раз вирус их не убивает. Вот, к слову, и объяснение, почему из тех обращенных, прибитых мной на околице деревеньки, текла почти нормальная (разве что чуть-чуть темнее — считай, одна венозная, без грамма артериальной) кровь.
Ждать пришлось очень долго. Только вечером появился густой туман, окутавший фермерское хозяйство. Висел он около часа, а потом в мутной пелене резко вспыхнули фонари, раздалось мычание множества коров, стрекотание мощного бензогенератора.
Никаких особых спецэффектов я не заметил и если бы не видел ранее, что коровники были пусты, даже мертвы, и появился здесь только сейчас, то разницы между первым вариантом и после перезагрузки, не увидел. Подумаешь, сначала темно и тихо было, просто, пришло время кормления-доения, вот и врубили генератор, и началась суета.
Да уж, простенько всё, прям как с чудо-таблеткой!
И опять мне пришлось ждать, мучаясь от голода и жажды. Хорошо, что к эликсиру или нектару, как называла его брюнетка, не тянуло.
Через три часа не вытерпел и тихонечко отбежал к луже, замеченной ещё по светлому времени суток. Раз уж мне теперь никакие болезни не грозят, то можно спокойно пить и не бояться дизентерии.
Черпал воду ладонями, сложенными ковшиком и старался не обращать внимания на глинистый привкус.
Напившись, я только хотел встать с колен на ноги, как в совсем рядом раздался знакомый горловой звук и шум тяжёлых шагов.
«Вот я попал!», — мысленно охнул я и медленно растянулся на земле, рядом с той лужей, из которой только что пил.
По звукам, которые до меня доносились, в сторону коровника ушли три крупных твари.
Десять минут я лежал и боялся пошевелиться, потом, успокоенный тишиной и подзуживаемый любопытством, поднялся на четвереньки, следом на ноги и медленно двинулся на прежнюю лёжку.
На подходе я услышал истошный человеческий крик, от которого у меня мороз по коже прошёл. За ним заорали коровы, чьё мычание, полное ужаса, добавило мурашек по телу. Несколько мгновений мешкал, борясь с собой и желая удрать подальше от места, где такое происходит.
Победил разум… нет, я не ушёл, как можно было подумать, наоборот, остался. Раз уж столько времени потерял и дождался выполнения двух пунктов своего плана — перезагрузку и приход тварей, то стоит посмотреть и на то, как таких монстров уничтожают. Да и привычки заражённых стоит изучить, если получиться.
Эйфория давным-давно ушла из тела, на её место пришла усталость, желание завалиться куда-то и поспать часиков надцать, а ещё поесть и попить хорошей минералки, смыть вкус земли, тины и глины, которые с ночи ощущаются во рту.
Лишь после десяти часов я смог увидеть всех троих супермонстров, которые пришли ночью к коровнику.
Один — самый огромный, ростом даже больше увиденного однажды на автозаправке, поражал количеством костяных пластин на теле и буграми сухожилий и мышц. Руки болтались на уровне лодыжек, которыми он постоянно помогал себе при ходьбе. Из-за огромного горба, постоянно ходил согнувшись. Из позвонков выросли толстые, десятисантиметровые шипы, ступни раздались во все стороны. Превратившись чуть ли не в ласты или даже лыжи, если смотреть на толщину, а пятка обзавелась загнутой вверх шпорой больше двадцати сантиметров. Голова была похожа на маленький чемодан, в бытность свою бывший круглым шаром, но после потуг вандалов превратить в куб, замер где-то посередине между этих двух форм. Где там мог прятаться мозг — не знаю, челюсти начинались, чуть ли не на затылке. Морда вытянутая, с торчащими вверх и вниз крупными кинжалами-зубами с мой указательный палец толщиной. Довершали украшение тела множество небольших шипов, тесно росших от запястья до локтя, образовывая что-то похожее на пилу.
Два прочих монстра, были намного проще. Никаких шипов и костяной брони, так, на самых уязвимых местах что-то виднелось, но не понять: то ли участки грубой утолщенной кожи, то ли проглядывают пластины будущей костяной брони. Пасти — не чемоданы совсем, хотя зубы почти не уступают тем, что торчат у старшего собрата. Шпор нет, но ноги превратились во что-то вроде копыт, кость затянула всё от кончиков пальцев до колена.
В коровнике раздалось мычание, грохот и истошный вой, потом из ворот вышла туша супермутанта, который волок корову с разорванным брюхом, из которого тянулись толстые серые кишки.
Животное было ещё живым, когда монстр приступил к трапезе. Рядом с ним ждали своей очереди пара его сопровождающих, свита.
Рассматривая тварей, я начал понимать, как мне повезло, что столкнулся с псевдокабаном, а не кем-то из них. Даже один из свиты супера, уже оказался бы неодолимым противником для меня, вооружённого пистолетом с экспансивными пулями и уменьшенной навеской пороха в патронах.
Охотницы проявили себя в тот момент, когда супермутант наелся, сожрав половину немаленькой коровьей туши и отвалил в сторону. К мясу мгновение спустя рванули мелкие и забыли обо всём на свете, погрузив свои уродливые бошки в требуху.
Сначала я увидел, как сильно дёрнулся супер, как его горб буквально взорвался костяными осколками, чёрной кровью и кусочками плоти. И только секунду спустя после этого до меня донёсся едва слышимый хлопок выстрела.
Мутант, почти упавший на землю, быстро вскочил на ноги, почти встал на цыпочки настолько вытянулся вверх. И тут же рухнул на землю после второй пули, попавшей в уголок челюсти с левой стороны головы.
Третью пулю стрелок всадил по дёргающемуся телу на земле.
И только сейчас отвлеклись от трапезы свитские, заметившие, что супер попал в переделку.
Первый только успел оставить в покое мясо и подняться в полный рост, как пуля попала ему в лицо. От мощного удара голова твари запрокинулась назад, даже горб не помешал. Получив такой смачный поцелуй, монстр отлетел к стене коровника и там забился в судорогах.
Второй с места прыгнул на крышу коровника, разнёс несколько кусков шифера и с трудом устоял на стропилах. Всего лишь несколько мгновений балансировал, ловя равновесие, чтобы сделать второй прыжок и оказаться на другой стороне коровника. Но этих мгновений хватило снайперу, чтобы вогнать пулю ему в горб рядом с затылком. Тварь после этого рухнула на крышу и с громким треском лопающегося шифера и ломаемых досок упала внутрь коровника.
И опять супер поднялся с земли. На этот раз решил передвигаться на четвереньках. Двигался быстро, но стрелок на крыше четырёхэтажки оказался немного быстрее. Две пули с ничтожной паузой попали в горб и голову, выбивая фонтанчики крови, плоти и костей.
Всё — конец.
Супермутант свалился в траву и больше уже не поднялся. Только ноги быстро-быстро дёргались, срывая дёрн пластами. В стороне, у стены коровника, почти так же билась в агонии вторая тварь. А из самого коровника несся слитный рёв ужаса обезумевших животных, потом раздался какой-то хруст и стук и следом сквозь разломанные супером ворота на улицу вылетели несколько чёрно-белых крупных бурёнок с пятнами крови на боках.
Смотреть дальше мне расхотелось. Да и смысла больше не было — охота закончилась полной победой охотников. Для себя же я уяснил, что против таких тварей нужна пушка с великанским калибром и при этом тихая, чтобы успеть сделать несколько выстрелов и остаться незамеченным, плюс, не раскрыть себя на всю округу грохотом выстрелов, поразив одну цель и наведя на себя десяток.
И ещё одно — на таких тварей даже и не стоит думать охотиться, не мой уровень.
Чтобы свести все риски встречи с тварями, я забрался в такую глушь, что попросту заблудился. Пытался ориентироваться по солнцу, но не силён я в этом и лишь с закатом определился со сторонами света. К этому времени у меня кишка на кишку шла войной, сообщая окрестным зарослям громким рыком о желании хоть что-то получить внутрь съестного.
Дважды выходил на поляны с какими-то ягодами, красные с плоской косточкой и водянистые. С каждой поляны собрал по литру, никак не меньше, но чувство голода не утолил ни на грамм. Вот жажда не мучила совсем благодаря множеству ручейков и ключей в лесу. Считай, в каждом овражке, бочажке из-под земли сочилась вода.
Лес закончился на берегу неширокой речке с быстрым течением. Здесь я отмылся, как смог простирал одежду и обзавёлся чуть более лучшим оружием, чем имел. До этого держал при себе метровую дубинку из сломанного молодого деревца. Сейчас же сделал кистень из кремнёвого окатыша с дыркой в середине, шнурка от штанов сектанта, который лежал в кармане и короткой прочной палки, в качестве рукоятки. Каменное било было размером в полтора моих кулака, а весь кистень в длину от камня до кончика рукоятки, сантиметров девяносто.
Несколько раз взмахнул новым оружием, ударил по дереву и решил, что сойдёт, чтобы навестить один из маленьких кластеров — деревню или посёлок, и там разжиться чем-то более стоящим. Пусть не ружьём, но топор или вилы, та же коса перевязанная лезвием вперёд, вполне сгодится.
Но ружьё, всё же, лучше.
Ночевал в глубокой яме-выворотне оставшейся от упавшего могучего дуба. Подстелил охапку веток, накидал в округе побольше хвороста для примитивной сигнализации и завалился спать.
Несмотря на голод, отрубился очень быстро и проспал без сновидений до самого рассвета. Только утренняя прохлада и густой туман со стороны речки, заползший в мою берлогу, заставили проснуться, иначе спал бы да спал.
Никакого завтрака, моциона и гигиены — глаза открыл, потянулся с хрустом, потом взял в руку кистень и торопливо, чтобы согреться, потопал вперёд.
Ещё до полудня речушка, вдоль которой я шёл, привела меня к небольшой деревушке с покосившимися старыми домами. Среди трёх десятков построек, только четыре выделялись в лучшую сторону, остальные, казалось, ровесники революции. У некоторых домов брёвна в срубе сгнили настолько, что из них сыпалась труха. Крыши были покрыты настолько старым шифером, что он был чёрен, как смола и сильно зарос мхом. Окна крошечные для сбережения тепла, по размерам чуть больше, чем современные форточки.
При взгляде на это поселение у меня появились сомнения, что я смогу тут разжиться огнестрельным оружием. Разве только у какого-то деда на сеновале под полом, обрез «смерть председателю» спрятан.
Первым навестил самый богатый и новый дом, построенный из клееного бруса. Участок рядом с ним был обнесён забором из металлических пластин, выкрашенных тёмно-красной краской. Никаких грядок с огурцами, помидорами и прочими деревенскими дарами, я не нашёл, вместо них почти вся территория была засажена газонной травкой. Вместо яблонь и слив с вишнями росли кусты можжевельника, туевики и карликовые сосны.
По дорожке из тротуарной плитки, я дошёл до входной двери, на которой была наклеена блестящая пластинка с надписью «Черепаха». Судя по массивности и толщине стального листа, окрашенного молотковой коричневой краской, производитель подразумевал, что ее прочность сравнима с панцирем животного.
Для успокоения совести я подергал за ручку, убедился, что та заблокирована замком и направился вокруг дома, высматривая удобное место для проникновения. На первом этаже везде стояли решётки, ажурные и тонкие, поставленные больше для красоты, чем защиты. Но даже такая преграда была для меня неодолима без мало-мальского инструмента.
Выход нашёлся быстро: по одной из решёток я забрался на плоскую крышу крылечка, а с него попал внутрь дома, разбив ближайшее окно на втором этаже. Стеклопакет сдался после первого же удара кистеня. После чего мне оставалось просунуть руку в прореху, нащупать ручку и распахнуть створку.
Внутри пахло пылью и особенно сильно мышами. Этот запах я не спутаю ни с чем, уж слишком часто бывал на дачах и загородных сезонных домиках. Без хозяев, они мигом населяются серыми воришками, для которых нет понятия туалета, а есть — где приспичило, там и облегчилась.
Кухня была пуста. Ни крупинки, ни щепотки соли или сахара, зато хватает дорогой техники. Здесь я обзавёлся тяжёлым кухонным тесаком с изогнутым лезвием. Интересно, а сколько этот холодное оружие мне прослужит? Первый свой нож я потерял, когда стали бить судороги, и я начал спотыкаться и падать, в один из таких моментов и уронил его, ещё повезло, что не проткнул себе бок при этом. Следующие два ножа отобрали дамочки-снайпера.
В зале стоял огромный плазменный телевизор незнакомой фирмы и шикарнейшая стереосистема. На журнальном столике из калёного стекла расположился ноутбук. Севший, к сожалению.
В соседней комнате стояла разложенная тахта и большая беговая дорожка, при виде последней я мысленно покрутил пальцем у виска: вот чудаки, тут такая природа, а они гоняют в помещении, вместо того, чтобы дышать свежим воздухом на лесной тропинке или вдоль речки.
Вторая комната оказалась спальней, и здесь мне повезло подобрать одежду. Обзавёлся коричневыми джинсами из плотной материи, широким кожаным чёрным ремнём, чёрной футболкой с длинными рукавами и большой англоязычной надписью из трёх слов на груди и спине и лёгкую куртку из прочной материи и шёлковой подкладкой цвета хаки с кучей карманов.
С обувью, всё было намного хуже — ничего подходящего своего размера не отыскал и близко. Осмотрев двухэтажный коттедж от крыши до основания, я навестил следующий. Здесь я получил ценный подарок — колун на длинной ручке из фибергласа марки «Матрикс». Очень лёгкий, чуть больше двух килограмм и удобный. Длинная ручка позволит и замах сделать хороший, вложив побольше сил, и удержать противника на расстоянии. Лезвие толстое и неширокое, как раз, чтобы раскалывать твёрдые породы древесины и не застревать в той. Сгодится и против черепов заражённых. Не понравился только кричащий, ядовито-красный цвет ручки, который издалека будет виден.
Нашёл два фонаря, один работал от подзаряжаемого аккумулятора, второй от двух пальчиковых батареек. И первый, и второй были полностью разряжены, но если из-за отсутствия электричества я не мог зарядить один, то вот ко второму нашёл батарейки — попросту вынул из часов, которые продолжали тикать, как ни в чём ни бывало. Светодиод в фонаре, правда, светил тускло на этих полусевших элементах питания, но хоть что-то.
Продуктов и здесь не было.
Третий дом выбрал из «старичков», присмотрев самый обжитый и наиболее ухоженный, чтобы не нарваться на жильё алкаша, у которого только основой для эликсира можно разжиться, да и то не факт.
Топор легко справился со старой филенчатой дверью, потом со следующей, ведущей с терраски в дом. И вот там я и столкнулся с первым заражённым, в этой деревне. В темноте не сразу увидел движение на полу. Но когда почувствовал, как кто-то ухватил меня за ногу, от страха подскочил так, что ударился макушкой о низкий потолок. Наугад махнул топором, вырвал ногу из захвата и вылетел пулей обратно на улицу. Там поднял топор над головой и принялся ждать противника.
Пока дождался, успел немного успокоиться, и когда через порожек перевалилось… нечто, только сплюнул от досады: мараться об ЭТО? Да к чёрту. Под перезагрузку попал хозяин дома (то-то двери изнутри были на задвижку закрыты, я это заметил, но не придал значения в азарте и от голода) — плюгавый старичок, лет восьмидесяти. После обращения он ссохся ещё сильнее и почти полностью потерял силы. Только и мог, что с трудом передвигаться ползком, кое-как цепляясь руками и отталкиваясь пятками.
Я даже не стал пачкать свой новенький топор, просто обошёл это слегка порыкивающее существо, ухватил за щиколотку и вытащил за калитку.
При тусклом свете фонаря провёл инвентаризацию дома. Из минусов — неприятный запах старого туалета, тухлой еды и плесени, много углов, гора мебели — кресла, диван, кровать, четыре стола и больше десятка стульев с табуретами, о которые я постоянно спотыкался и натыкался в процессе поиска. Из плюсов — куча долгохранящихся продуктов и старая курковка шестнадцатого калибра с десятком патронов. Ружьё, к слову, оказалось непростым. Им оказался настоящий довоенный «зауэр», который мечтают заполучить многие коллекционеры в старом мире.
Обратившийся старичок наградил меня горой круп, макарон, целой упаковкой соли, а это двенадцать килограмм, пятью трёхлитровыми банками сахара и тремя с растительным маслом, две картонные коробки с яичной лапшой и штук сто жестяных банок с тушёным мясом, сардиной, килькой, фасолью, кашей с мясом.
Куда столько одному пожилому человеку, ума не приложу. Разве что списать на привычку пожилых людей всегда иметь запасы на чёрный день, на войну, на революцию, на голод и так далее. Зато теперь, я от голода не умру точно.
Все продукты находились в крошечной кладовке с рядами полок из крашеных досок вдоль стен. Одна из полок, выделялась даже при свете фонаря. Или выделялась именно в свете фонаря. Как-то так.
Заинтересовавшись, я пошатал её из стороны в сторону и совсем не удивился, когда легко слезла со стены вместе с металлическими уголками, на которых держалась. За полкой пряталась ниша с большим кинжалом и наганом! Кроме оружия там лежала банка из толстой жести из-под советских леденцов.
Оружие выглядело не очень: воронение на револьвере местами сошло полностью, и там появились рыжие пятна, лезвие кинжала было изрыто мелкими кавернами и тоже имело налёт ржавчины. В коробочке нашлись четырнадцать патронов.
— Вот тебе и смерть председателя, — покачал я головой, вертя в руках наган. — Ещё бы вспомнить, как им управляться.
Про наган я знал хорошо только анекдот, да и тот не дословно. А этот ко всему прочему сильно отличался от виденных на Земле. Первое отличие — длинный ствол. Раза в полтора больше, чем на образце, с которым мне доводилось иметь дело. Следующее — крохотные патрончики, в которых я опознал знакомые по тиру и ТОЗ-17 малокалиберные патроны калибра 5,6 милиметров. В барабане нагана были вставлены втулки, которые заметно выделялись. Но вот зачем это было нужно делать, чем не устраивал владельца оригинальный мощный патрон? Или переделка не кустарная? На левой стороне рукояти рядом с полустёртым клеймом звезды с трудом разобрал примерный год выпуска, то ли двадцать-какой-то, то ли тридцать-с-чем-то прошлого века.
Кинжалом оказался немецкий штык времён войны с варварски сточенными элементами для крепления к винтовке. Ещё одна жемчужина для коллекции.
Продукты покидал в мешок из холстины с матерчатыми завязками, револьвер убрал в карман куртки. В соседний высыпал патроны, вставил два латунных патрона (ещё бы знать, с чем они и насколько работоспособны) в ружьё, которое повесил на плечо. В левую руку взял мешок, в правую топор, кинжал, чуть ранее, сунул за пояс.
Перекус устроил в коттедже, осмотренном самым первым. Там имелся большой камин и запас дров рядом, а на кухне чистые кастрюльки из толстой нержавейки, одну из которых можно будет поставить на угли или повесить на вертел, если смогу соорудить его из чего-то.
