Глава 7

То утро для Малькольма-воина началось на удивление спокойно и беззаботно. Кажется, впервые за две недели после совещания с лордом-регентом его перестали мучить жутковатые видения и удалось по-человечески выспаться. Ему нравилось просто спать, хотя многие высшие чародеи сумрака подобно истинным магам предпочитали сну непродолжительные сеансы специальной медитации.

Утро было ясным, храм сумрака – полон народу, через пять-шесть дней его должны были открыть для осмотра горожан. Сам Куруш хотел сделать это большим символическим событием, чтобы у жителей Ангкора не возникало сомнений, случись что – они под защитой не только армии и непобедимого флота, но и ордена магов. Под защитой настоящих колдунов, и всем этим простые карнцы обязаны ему – лорду-регенту. Конечно, Малькольму не нравилось то, что Куруш будет пожинать плоды его славы, но это была плата за лояльность. А сейчас, когда риск нападения со стороны нойонов был так велик, ему было совсем ни к чему ссориться с правителями морской империи.

В середине дня ему доложили, что пришла весть от Пола Вернона. Письмо с заколдованным голубем.

– Благодарю, – Малькольм одобрительно кивнул послушнику. Он был доволен, если Вернон послал этим способом, значит, он уже в Эрафии, быстро добрался, на вивернах из южного Кревланда. Текст послания подтвердил предположение мага.

Первый советник регента писал, что ему чудом удалось миновать западный Кревланд, Лордарон и добраться в Эрафию. Все земли от Уру-Итиля до Дрегонспира, писал он, объяты огнем войны. Отряды людей, орков, эльфов и варваров перемешаны между собой. Север Лордарона и столица – Тамил-Азот оккупированы силами белых. Но он не решился напрямую вступать с ними в контакт, придерживаясь первоначального плана. Ныне находясь в городе Энтибрассе, Вернон ожидал встречи с посланниками канцлера Рууда, на которого вышел через орден Фавела известный своей миссией борьбы с нежитью. В следующем письме он обещал рассказать о первых переговорах с эрафийцами. Также в Кревланде он передал послание Малькольма послушникам Аджита Мудрого, однако сам странствующего чародея не встретил.

«Ваше здоровье, регент, да прожить вам ещё сто лет! – завершал послание Вернон. – Припадаю к вашей руке!»

– Пишет регенту, – сложил бумагу Малькольм, – ему и отнесите.

Хорошо, конечно, если у Вернона все получится. Ошибка Куруша будет исправлена, а мы к тому времени и концентратор запустим. Тогда они не сунутся, ни в первую атаку, ни вообще. Ничего у них с этим тероморфом не выйдет. Слишком сложная операция.

По прочтении послания настроение мага улучшилось. Отложив осмотр верхней площадки и крыши здания, Малькольм решил отобедать с учениками и представителями правления города.

– Принцесса Нджай Ярмина передавала вам наилучшие пожелания, – поклонился магу один из вельмож, что вечно ошивались в императорском дворце в ожидании приказов Куруша или его советников.

– Я лично этим вечером посещу её высочество и засвидетельствую свое почтение. Ей и лорду-регенту.

Один из учеников прямо за обедом рассказал о том, как будет проходить церемония открытия храма.

– На крыше основного здания и двух высотных ободках смотровой башни сделаны запасы земляного масла. Когда их подожгут, они будут стекать по новым желобам и потом с помощью насоса и магии подниматься обратно наверх.

Ученик показал отцам города красивейшую голографическую модель с информ-кристалла. Эти жирные боровы и кристалла-то ни разу не видели, не то что такого чуда, думал юноша.

– Простые жители назовут это действо огненной рекой! Это будет красиво звучать и выглядеть! – гордился ученик.

– Ты забыл сказать главное, – покровительственно заметил Малькольм, – из-за использования пиромагии и особых артефактов в конструкции желобов земляное масло будет гореть, но почти не сгорать. Даже нынешнего запаса хватит на многие месяцы. Интенсивность огня можно будет увеличивать или уменьшать, чтобы ночью жители центрального квартала не страдали от избытка света. Потеря сна ужасная штука, – заметил Малькольм и магией наполнил бокалы присутствующих терпким вином.

– Можно было бы неплохо заработать на продаже штор и тяжелых ставень! – заметил один из гостей и утер капавший с губ жир шелковой салфеткой.

– Это будет школа, центр обучения простых горожан и храм со своим культом, ритуалами. Все в одном, – закончил свою речь ученик. Малькольм, похлопав в ладоши, напомнил гостям, что еда не главное, зачем они пришли.

– Предлагаю тост за процветание Ангкора!

– Да, да, за Ангкор! – дружно подхватили вельможи.

Тут как будто мелкая рябь пробежала по вину, налитому в бокалы, хотя в зале не было ветра. Маг сумрака глянул в астрал, его реальное тело пробила дрожь. Огромная рука темной магии тянулась с запада куда-то вверх, над его храмом, над всем городом. Это была мощь нойона, помноженная на силу концентратора магии.

– Неужели решились… – вслух пробормотал Малькольм.

В зале наблюдения на вершине маяка стоял обычный дневной дозор. Пятеро послушников сумеречных, десяток гвардейцев Миридия и сотня гуркхов по всему зданию. Ещё столько же охраняли территорию вокруг, склады сухого дерева и огромные котлованы, полные земляного масла.

Люди храма, как называли послушников, сидели у голографической карты, отражавшей ситуацию в астрале в окрестностях города. Комната была тесна, тут не было окон, чтобы дневной свет не портил работы мистических устройств. Трое послушников играли в «образы». Сидя по старым лавкам, пытались угадать мысли друг друга. Один вышел из игры, другой склонился и почти спал около карты.

– Я провижу, за этим столом спорили и брали взятки, играли в карты на тысячи сольдо, он наверняка из таможни… – говорил один ученик.

– Я провижу и более пошлые образы из прошлого этой вещи, – рассмеялся другой – на этом столе многие получили удовольствие.

Вдруг раздался легкий гудящий звук, и тот послушник сумрака, что засыпал у карты, встрепенулся.

– Смотрите, скорее!

Игроки, забыв о состязании, повскакивали со своих мест. Черная тень, как стрела тянулась с острова Красный, к Карнскому побережью. Сумеречные успели только переглянуться, как черное непрозрачное пятно в астрале накрыло Ангкор и продвинулось дальше над городом.

– Это… это же к на-ам!!! – только и успел сказать тот парень, что выигрывал в сорванной игре.

Нойон Нагаш стоял на открытой каменной площадке вершины одного из холмов на склоне огненной горы Красного острова. Ему в спину дул ветер, слегка трепетал темно-фиолетовый плащ. Вся земля вокруг горела ярким светом. Плиты были исписаны десятками, сотнями знаков и рун, цепями больших и малых заклятий. Они сходились и расходились, поднимались аурой вверх, оплетая тело нойона.

– С концентратора сняты затраты на город и базу! Все в вашем распоряжении, хозяин, – доложил вампир Саллек, верный моргул и спутник нойона-воина.

Другой моргул Кальдерон – временный хозяин острова, лежал тут же рядом. Его руки были скованы особой сетью, и два рыцаря смерти удерживали его стоящим на коленях перед творящим колдовство нойоном. Кальдерону было унизительно видеть, как его остров используют захватчики, но он понимал, тем, что ещё жив, он уже обязан обычно безжалостному нойону-воину.

– Хорошо, – глухим рокочущим голосом ответил Нагаш. Из-под шлема бил яростный багровый огонь, и казалось, он был темнее обычного. Нойон разжал кулак и высыпал в воздух какую-то пыль. Она взвесилась и замерла в воздухе, принимая форму города, раскинувшегося на берегу океана. Всё было очень хорошо видно. Саллек подошел ближе, ступая по камням мягкой человеческой кожей своих сапог.

В астрале было видно, что вся мощь концентратора Нойонской морской цитадели была сейчас прикована к далекому Ангкору и по воле Нагаша уже начала трансформироваться туда, далеко на восток, следуя указаниям его руки.

Когда картинка окончательно сформировалась, нойон перестал выжидать. От демона Аша он хорошо знал, что скрывается в каждом здании. Знал, что надо делать. По колебаниям астрала было видно, что сильнейший из сумеречных, видимо Малькольм, здесь в городе, в своем храме.

«Жаль, я думал избежать встречи, но рок привел тебя сюда», – подумал нойон и колотым ударом закованной в амальган кисти рассек возвышавшееся над городом здание маяка слежения. Башня надломилась и плавно осела. Спустя мгновение дуновение ветра смело картину города, а пылунесло в сторону моря.

Пол ушел из-под ног послушников, и они вместе со всей наблюдательной комнатой полетели куда-то вниз. На кого-то упал, разлетевшись вдребезги стол, глыбы камня и тучи пыли заслонили все перед их глазами. Маяк, получивший удар будто от руки невидимого колосса, подломился и обрушился в сторону города. Гуркхи, стоявшие в оцеплении складов, бросились бежать. Кого-то посекло камнями, кого-то отбросило в лес ударной волной. Часть земляного масла вспыхнула от упавшего сверху горячего лома и теперь горько чадила. Среди руин поднимался густой столб черного дыма. Множество камней накрыли улочку хибар на восточной окраине города, и их посекло градом обломков, некоторые из которых не уступали размером жалким лачугам бедняков. Густые клубы строительной крошки и песка наполнили влажный воздух какой-то мертвящей сушью.

Нагаш обернулся. Слышалось ржание, его яростный конь с красной гривой и острыми клыками гарцевал в воздухе, высекая молнии из-под копыт. Он летел к своему хозяину, всегда верный, всегда преданный. Наверно, только ему и верил этот безжалостный воин, выбравший вечную жизнь и вечную битву.

– Оставьте его здесь! – уже в седле указал нойон. Плененный Кальдерон затрясся и кивнул в припадке благодарности. – Если прибудет Каликург, передайте ему ученика!

Нойон хорошо рассчитал план атаки. Теперь Малькольм и его ученики слепы, зато уже готовятся к атаке. Поднимут дозоры, будут искать – откуда, а она придет неожиданно, в лоб. У кораблей осталось пять минут, чтобы достичь города, пока Малькольм будет разбираться с тем, что произошло, уже будет поздно. Но даже верхом на Сатае лететь туда не менее часа и потому нойон вновь обратился к захваченному концентратору.

Вампира Саллека объял дым, вылетевшая из марева летучая мышь скрылась в полах плаща черного всадника, который поднялся в воздух на летающем коне. Сатай встал на дыбы и исчез, в то же мгновение, возникнув над морем в нескольких милях от Карнского побережья. Возник прямо над двумя кораблями, что на полной скорости, сбросив туман рассеивания, шли к своей цели. На ходу из их чрева поднимались огромные смертоносные жала – энергетические кристаллы кормовых батарей. Капитаны мертвых легко угадывали путь без указаний хозяина, возникшего над ними прямо из воздуха. Впереди на горизонте, среди холмистой линии берега, поднимались клубы черного дыма…

Малькольм бросил кубок и пошел прочь из зала. Вернее, выбежал, за ним устремились несколько послушников. Громко постучав по столу, опрокинутый кубок полетел на пол. Вельможи, не понимая, смотрели друг на друга. Кто-то медленно оседал в кресло, и тут до них докатился раскатистый глухой рокот и скрежет, а потом за окном показалась серая пелена дыма.

– Убирайтесь отсюда, и лучше вообще бегите из города! – услышали они нелестный совет мага сумрака, пришедший им прямо в голову.

Когда чиновники вышли в коридор, там все уже куда-то спешили, куда-то бежали. Люди вооружались, кто-то нес целую охапку эльфийских магических стрел.

– Что стряслось? – спросил вице-губернатор, схватив за руку пробегавшего мимо юношу.

– Мастер Малькольм приказал всем покинуть храм и рассредоточиться по округе, на город нападают нойоны, – бросил тот и куда-то умчался.

Хозяева города переглянулись и сочли разумным поспешить к себе, в губернаторские покои и Императорский дворец.

Десмос Миридий ехал верхом по одной из главных торговых улиц, хотел что-то прикупить для семьи, ведь скоро должна начаться череда праздников, в честь открытия храма Хаоса. Регент обещал всем неделю выходных дней, праздничные бои и скачки на арене. Десмос любил скачки и лошадей, довольно часто выигрывал на бегах и думал в будущем обзавестись своей конюшней. Четверо его телохранителей, спереди и сзади, расталкивали толпу черни и мелких торговцев, прокладывая дорогу начальнику наемной гвардии и пограничных войск. Впереди открывались самые богатые торговые ряды лучших азахарейских ювелиров. Вдруг Десмос ощутил странную боль в голове, тупую и резкую, будто голову на миг сжали в тиски. На лицах окружающих людей он тоже заметил гримасы боли, и в тот же миг страшный рокочущий низкий гул достиг центра города. Звук шел сверху, с холма, Миридий обернулся. На месте, где только что возвышался новый маяк, поднималось серое облако каменной крошки, а затем повалил густой черный дым.

Мгновение Десмос колебался, ехать туда и узнать, что же все-таки происходит, или вернуться домой, к семье. Вдруг иное решение нашло его. Десмос ударил коня шпорами и погнал к мраморной набережной, центральной площади и Императорскому дворцу.

Уже на маленькой улице у стен дворца он спешился. Уйма людей: гостей города, торговцев и гуляк валила навстречу с площади, откуда их гнали гуркхи Сатибарзана. Рыцарь с трудом пробивался сквозь толпу, с криками и воплями напиравшую навстречу. Его телохранители подотстали. Когда Миридий только выбежал на ступени парадной лестницы, прямо перед ним вдруг возникло изображение, в котором рыцарь без труда узнал мага Малькольма. Бежавшие сзади гуркхи от неожиданности даже выронили оружие.

– Десмос, нойоны атакуют город. Ты единственный порядочный человек здесь, и я знаю, ты не испугался их тогда, в море. Ступай во дворец, найди Нджай Ярмину! Увези её из города. В лес, в горы, куда угодно, только подальше отсюда! Если к вечеру я буду жив, то найду вас!

Изображение померкло. Миридий колебался не более секунды, он выхватил меч и крикнул первому телохранителю:

– Езжай в казармы! Всех людей поднимайте и ведите сюда к дворцу!

А сам устремился внутрь. Предчувствие не обмануло Миридия. Это было не землетрясение, и слова чародея, единственного, на кого можно было положиться в зажравшемся и развратном Ангкоре, сильнейшим образом подействовали на него.

Он и раньше уважал Малькольма как воина, а теперь и просто как человека. Первый, кто ему встретился в широком коридоре на втором этажа дворца, был Сатибарзан.

– Ты знаешь, что обрушился маяк! Говорят, магический взрыв, все эти сумеречные наделали! – нарочито начал он.

– Где принцесса? – рявкнул на него Миридий.

– Таталиец, не смей так…

– Где принцесса?! Говори, свинья! – Десмос приставил к его горлу клинок. Стоявшие сзади гуркхи выхватили свои кривые сабли, но их хозяин помахал толстой волосатой рукой, убеждая опустить оружие.

– Она у регента. Куруш дает ей уроки истории. Ты что забыл? – Когда меч Десмоса опустился, Сатибарзан утер платком выступивший на лбу пот.

– Что ты делаешь, разорви тебя подземный огонь… – выпалил он.

– Нойоны! Это они подорвали маяк и…

– Смотрите, смотрите! – вскричал один из гвардейцев Десмоса, стоявший у огромного, в два человеческих роста, окна, выходившего прямо на набережную. Миридий и Сатибарзан, оттолкнув гуркхов, подбежали к окну.

Десмос сначала даже не понял, куда смотреть. Стража практически очистила площадь. Из возвышавшегося неподалеку храма Хаоса выбегали люди. Человек десять с эльфийскими луками двигались к дворцу. Следом оттуда возникла смехотворная делегация губернатора столицы, они тоже куда-то спешили, да так, что принесшие их в паланкинах рабы так и остались ждать у южного входа в храм. И только когда гвардеец указал, куда именно нужно смотреть, Миридий, а затем и Сатибарзан увидели черные точки. Две побольше и одну совсем крошечную.

Они двигались с запада по воде, прямо к внутренней гавани нового города, шли прямо сюда. Сатибарзан вновь обильно пропотел. Точки росли, было явно видно, что это два корабля, движущиеся к центральной гавани. Десмос вспомнил о том, что они с Малькольмом разработали систему защиты главного порта и парадной гавани. Вспомнил о бочках со святой водой, обработанных учениками сумеречного колдуна. Они лежали на дне, и охрана порта могла поднять их в любой момент. Но успеют ли? Десмос на миг забыл о том, что ему только что говорил Малькольм, забыл о Куруше, о принцессе…

Только бы успели поднять мины. Он не мог оторваться от этой завораживающей и жуткой картины.

– Там заграждения-то есть? – с одышкой спросил Сатибарзан.

Яркая голубая вспышка и луч с кормы одного из кораблей нойонов ударил правее северного мола. Раз, ещё раз. Два фрегата Карна, стоявшие на страже порта не могли им ответить из своих дальнобойных баллист, не могли даже изготовиться. Рассеченные надвое, они с треском развалились, обратившись в какие-то горящие бесформенные груды дерева, кренящиеся в стороны и облепленные спасавшимся экипажем.

Второй корабль нойонов дал залп по сторожевой башне на южном моле. Деревянная конструкция осыпалась, обломки объяло пламя, но каменная громада мола выстояла.

Не всё могут их орудия, да и бьют на тысячу сажень, не больше, отметил Десмос.

Передав послание главе гвардии, Малькольм рванулся в свои покои, он чувствовал, как приближаются силы нойонов. Видимо, с моря, у него остается лишь несколько минут. Только бы он был один. Одного истинного ещё есть шанс победить. Двух уже нет, тогда надо бежать. Маг ворвался в свою комнату. Доспех, серебристая кираса из полуживого материала, с серым кругом и мечом на нем, символ острова Зейлот. Погубили наш мир и здесь тоже хотят сделать! Попробуйте, но без боя мы не сдадимся, твердо решил Малькольм. Не для того он столько сговаривался и унижался, общаясь с Курушем, Полом Верноном, этим палачом Сатибарзаном, чтобы вот так, в один день все потерять. Кираса упала на его обычные коричневые кожаные одежды, простой легкий доспех на вид, на деле же сложнейший ансамбль защитных артефактов, собранных им по всему свету. Чародей притянул серый плащ, хламиду с капюшоном, упавшим почти на глаза, – теперь магия, затуманивающая разум, не коснется его. Беглый взгляд упал на хранилище информ-кристаллов. Он вспомнил, что Куруш вчера забрал свой экземпляр архива Даса. Хорошо, что его здесь нет. С душевной мукой он разнес хранилище астральным ударом, часть кристаллов рассыпалась по полу, шкафчик горел. Малькольм грозным взором окинул комнату, ему неплохо жилось тут в последние годы. Он вышел в коридор, закрыв дверь уничтожающим заклятием. Маг спешил вниз и думал, кто тот воин, что двигается сейчас с моря? Что же произошло среди нойонов такого, что они все-таки решились на открытое вторжение?!

Ни Видомина, ни Сандро. Тогда кто – Нагаш, Моандор или Тант? Нагаш, только бы не он, он никогда не проигрывает дуэли, не отступает ни перед кем, кроме титанов.

Маг оказался на первом этаже. Сзади зал для мессы хаоса, тут холл, внизу – зал Сумеречного собора. Малькольм метнулся к выходу через южный портик, чтобы попасть сразу на площадь, к дворцу. Там он встретил нескольких послушников с эльфийскими луками, зеркальными щитами и посеребренным оружием. Они замерли, будто ожидая приказов.

– Почему вы ещё здесь? Я же приказал всем уйти в город или в Императорский дворец, – гневно спросил он.

– Мы хотим биться с вами, мастер!

– Глупцы, ваше оружие здесь бесполезно! У меня будет дуэль, а не битва!

– Но ведь и с ними идут солдаты! Два корабля заходят в гавань с запада.

– Где? – Малькольм все-таки выбежал на улицу, и его ученики поспешили за ним.

Порядок на площади, только что восстановленный гуркхами, вновь рухнул – все обалдело смотрели в море, откуда приближались два двухсотярдовых корабля. Две черные глыбы шли прямо на парадную гавань. Гондольеры, их помощники и просто зеваки на молах первыми поняли, чем это кончится.

Люди бросились прочь. Хозяева многочисленных лодок и их помощники на ходу сгребали свои пожитки, собранную с пассажиров выручку и бежали с лодки на лодку, к берегу, к набережной. Скользили по влажному дереву, выбирались наверх и, растолкав замерших в нерешительности стражей, бежали прочь. Кто-то проваливался между лодками, кого-то сбивали и задавливали сдвигающимися острыми бортами. Казалось, вся внутренняя гавань наполнилась криками ужаса.

– Не успеют. Они не поднимут мины, дураки, – злился от бессилия Малькольм, в астрале потянулся к канатам, удерживающим у дна ряды бочек. Тут сумеречный маг ощутил сильнейший астральный удар. Его магическую руку, протянутую вперед сквозь красно-черный туман астрала, будто отсекло. Чародей взглянул вверх и увидел – там, в небе над кораблями летел всадник на коне, а из-под плаща будто черные катышки на ходу вываливались крупные летучие мыши.

Нагаш и его вампиры, понял Малькольм. Тут одна из стоявших на южном моле катапульт дала залп и, к удивлению самих стрелков, попала бурдюком со святой водой в борт первого корабля, что на огромной скорости, поднимая волны, влетел в гавань. Нагаш отвлекся, и Малькольму всё же удалось магией разорвать канаты, и вся первая линия морских заграждений начала всплывать. Первый корабль с дымящейся дырой по правому борту начал тормозить, но все равно со страшным треском врезался в ряды лодок и гондол у пирса. Он крушил их, как огромный тесак крушит детские поделки. Все, что попадало под черный форштевень, разлеталось в мелкое крошево. Лодки взлетали вверх, крутились в воздухе, лопались фонтанами щепок. Кто не успел убежать – падали в воду, тонули, и наконец, нос корабля уткнулся в мелкое для гиганта дно. Крейсер всей мощью уперся в мраморную набережную, под конец дав залп с кормы и разнеся в клочья катапульту гвардейцев на южном моле.

Второй крейсер чуть подотстал, так как во время обстрела карнских кораблей на траверзе порта Ангкора снижал скорость. Капитан зомби увидел, как по всей линии входа в гавань между южным и северным молами всплывают огромные бочки, связанные между собой сетью канатов с металлическими нитями. Капитан хотел сбавить ход, подозревая ловушку, но отвернуть на такой скорости было невозможно. Опускавшийся из поднебесья Нагаш был поражен находчивостью людей. Он направил Сатая в самый центр площади, между Императорским дворцом и храмом сумрака. Оттуда во все стороны бежали лодочники и зеваки, не разошедшиеся перед отрядами гуркхов.

Нойонский крейсер слегка подкинуло из воды. Он весь затрясся, канаты натянулись под его напором, и бочки одна за одной уходили к телу черного гиганта. Раздалась серия взрывов. Брызги осыпали всех защитников на северном моле. Поднялись волны, корабль сильно просел на нос и стал заваливаться на левый борт. Личи, капитан-зомби около управления – все полетели кувырком. Крейсер почти на месте развернуло и, выдав огромную тучу брызг, он врезался в северный мол, на расстоянии двухсот ярдов от берега. Видимо, святая вода Арагона повредила скрытые у днища энергетические установки – сразу после столкновения из кормы под опорой боевого энергокристалла полыхнул столб огня, и корма крейсера надломленно расселась. По всему корпусу судна пробежала широкая трещина. От сильного взрыва огнем охватило и сторожевую башню на моле. Гуркхи и гвардейцы бежали по гранитным плитам мола к набережной, тогда как из развороченного ударом нойонского крейсера на их место вовсю лезли скелеты и зомби. По телам солдат Нагаша распространялись следы яростного экзорцизма. Нежить была сильно опалена святой водой. Доспехи и кости чадили сизым паром, будто после ожога кислотой у многих оторваны конечности.

– Нежить! – указал один из телохранителей Сатибарзана.

Действительно в носовой части того корабля, что уткнулся в мраморную набережную, напротив дворца, открылись широкие створки и оттуда показались стройные ряды личей.

– Да их сотня! – вскричал Сатибарзан.

– Как же остановить их? – боевой дух стражников был подорван страшным зрелищем.

– А для чего сумеречные раздали вам посеребренное оружие? Новые луки эти? Вперед, не подпускайте их к дворцу! – крикнул своим людям Десмос.

– А сам ты куда? – спросил Сатибарзан.

– К регенту! Надо вывезти отсюда принцессу, – он рванулся вперед к покоям Куруша.

– Постойте, Десмос, я с вами! – крикнул ему вслед Сатибарзан.

– А нам что делать? – кричали гуркхи.

– Сражайтесь! Командира внешнего гарнизона позовите в центральный зал. Не допустите их во дворец! – Сатибарзан, сверкая расшитыми золотом сандалиями, поспешил за главой гвардии наемников. Замешкавшиеся гуркхи сперва не вняли приказу своего командира, а потом всей толпой пустились вслед за ушедшими вперед гвардейцами Десмоса.

Когда Сатай завис над площадью и молнии из-под его копыт уже жалили гранит, несколько летучих мышей, отделившихся в воздухе от плаща Нагаша, упали на землю перед личами, занимавшими площадь, и высокие фигуры поднялись из окутавшего место дыма. Саллек вел в наступление свой отряд. Из широких рукавов одежды вампиров выскочили острые лезвия. Одна царапина таким оружием – и жертва была готова присоединиться к армии мертвых.

Несколько учеников-послушников, бежавшие от храма ко дворцу, первыми открыли огонь. Они выстроились в ряд и дали серию залпов эльфийскими стрелами по колонне личей, выходивших из корабля. Кто-то старался поразить даже зависшего над площадью Нагашу. Сатай коснулся земли, и гранит закипел у него под копытами. Стрела, пущенная в нойона, уткнулась в невидимую сферу, отразившись, поразила огнем разбегавшихся гуркхов. Нагаш был неуязвим для адептов сумрака. Взгляд нойона был прикован к портику храма, где в дверях, расталкивая в шею своих учеников и убеждая их бежать, находился его главный противник. Нойон велел коню скрыться, соскочил на землю и уверенно направился сторону храма.

– Помните, не стрелять по жителям города! – приказал он Саллеку. – Только займите дворец.

– Да, хозяин, – ответил вампир и издал страшный низкий рев, призывая нежить к атаке.

По всей площади закипела беспорядочная стрельба. Гвардейцы Десмоса, стоявшие в оцеплении и выбегавшие у парадного входа, выстроились в ряды. Их начищенные до зеркального блеска щиты отражали зеленоватые лучи личей. Но те стреляли метко, часто попадая в неприкрытые ноги и головы людей. Гуркхи, находившиеся в явном большинстве, сгрудились у дворца и храма, пытаясь найти командиров. После небольшими группами они постарались налететь на личей с посеребренными саблями и алебардами. Кроме того, десант нежити попал под плотный обстрел адептов сумрака, высыпавших из храма и заходивших во фланг отрядам Салллека.

– В линию, – скомандовал Высший вампир и сам бросился вперед. Прокрутился на месте, взметнулись полы черной тоги – выпад – и острый голубоватый стилет поразил первого гуркха. Тот весь ссохся от раны и постарел, будто мумия. Саллек выпил его жизненную силу. Личи, встав в шеренги, из двух рядов по тридцать воинов, вскинули жезлы и дали два одновременных, слаженных залпа. Гуркхи посыпались, как снопы пшеницы, а после третьей серии выстрелов толпа людей в красных и оранжевых шароварах распалась. Они побежали назад, к торговому кварталу и дворцу.

Нагаш шел вперед. Стрелы и шаровые молнии послушников сумеречного мага летели куда-то за спину. Он даже не смотрел на разворачивающееся перед дворцом сражение. Не видел, как героически сражается с десятикратно превосходящим врагом верный Саллек. Он шел к храму, наблюдая, как отталкивает последних учеников маг сумрака. Слышал как бывший посол кричит им вслед:

– Спасайтесь, глупцы!

Тут Малькольм обернулся и посмотрел на нойона. Несколько гуркхов, не зная, кто этот одинокий воин в развевающемся фиолетовом плаще, вдруг бросились на него с посеребренными саблями. Они смогли подбежать лишь на несколько ярдов, потом боль и звук в голове стали нестерпимы. Гуркхи выронили оружие, рухнули на колени, обхватив головы руками, но было поздно. Когда Нагаш подошел чуть ближе, их головы не выдержали астрального давления. Раздался треск, и тела стражей повалились, обезглавленные.

Прочие гуркхи, увидев страшную смерть собратьев, не решились атаковать темного воина в текучем металлическом доспехе. Мимо дрогнувшей гвардии бежали простые торговцы и гуляки, оказавшиеся на северном моле в канун нападения. Кто-то размахивал руками, тащил остатки товара, все указывали на покинутый мол, вопя от страха. Карнцам было чего испугаться – изнутри второго, уткнувшегося в мол поврежденного корабля, выбиралась нежить и, выстроившись в боевые порядки, двигалась прямо сюда, угрожая зайти на площадь через несколько минут. Гуркхи, подбежавшие с торгового порта стражники, гвардейцы Десмоса и послушники сумрака, находившиеся между площадью, храмом и набережной, оказались меж двух огней. Под жуткую ругань офицеров таталийцев люди все же смогли организоваться и, выстроившись клином, выжидали, когда личи и зомби подойдут на расстояние выстрела из арбалета или эльфийского лука.

Храбрые люди, подивился Малькольм, не бегут, хотя видят, как силен враг. Меж тем Нагаш был рядом, чародея смутило то, что вокруг астрального тела нойона, кроме бесчисленных слоев брони, ничего не было. Неужели он будет просто драться, без трюков, без астрального удара. Он ждал кольца дезинтеграции, но в параллельной реальности все было тихо. Только бы не набрали заложников! Маг подумал о Нджай Ярмине и выхватил рукоять гладиуса.

Десмос метался по дворцу, в одной комнате, в другой, в третьей, никого не было. Дворец будто вымер. Со стороны, выходившей на море, слышался звон битого стекла и звуки идущего на площади боя.

Где же, где?! В висках стучало, его охватил липкий страх, если Малькольм не справится, что же с ними со всеми будет? Услышал голоса, метнулся в соседнюю комнату. У регента целый этаж дворца. Внутрь, скорее! Кругом диваны, подушки, ковры, шкуры. Золото, парча, статуи, мраморные арки и миниатюрные будуары. Десмос задел и разбил одну из ваз, ему было все равно, в другой комнате лежали неизвестные ему люди в легких халатах, курили кальян и специальные трубки для горных наркотических семян. Взор большинства был затуманен.

– Скоты! – Миридий пнул одного кованым сапогом. – Там люди гибнут, а они окуриваются.

– Ваше высочество, где вы?

Обычно тут её нянек столько, что не протолкнуться, а сейчас никого. Вниз по лестнице бегом, звенят под ногами ступени. Он вновь спустился на второй этаж и заметил скопление стражи у одной из комнат с распахнутыми золочеными дверями.

– Кто там? – растолкав гуркхов, таталиец увидел регента в легком походном доспехе. Десмос редко видел его таким, обычно Куруш был в золоченом халате и сандалиях. Сейчас все было по-другому. В жаровне, где прежде курился фимиам, догорал ворох бумаг, и Куруш вместе со стражей кидал в огонь охапки свитков.

– Десмос, почему вы здесь, а не руководите обороной?

– Где принцесса Нджай Ярмина?

– Не твое дело, наемник! Забыл, с кем говоришь? – огрызнулся Куруш.

– Уходим! Бросайте всё! – личная стража регента, десяток натренированных молодцов, которых он знал уже десяток лет, двинулись следом за своим повелителем.

– Обороной руководит Сатибарзан, – соврал Десмос, – во главе войск нойонов идет истинный. Они направились к храму Малькольма.

– Хорошо, что не сюда, – сплюнул Куруш.

– Маг просил меня вывезти принцессу в город!

– Нет, она уйдет вместе со мной подземным ходом. Они не смогут задержать нас, если ты там все нормально организовал.

– Но как нормально, если они такой мощью прут, никто не знал…

– А мне плевать, о семье подумай! – бросил Куруш и пошел вниз по лестнице вместе со стражами, и тут на него налетел Сатибарзан.

– О великий, мы ждем приказов, что же нам делать?

– Бейте в набат, созывайте народ сюда! Зовите спасать принцессу-наследницу от нежити!

– Но вы же велели всех гнать в шею!

– Я велел гнать зевак, идиот! Теперь пусть звонят, пока башня не рухнет, убирайся! – плюясь слюной, накричал на ближайшего военначальника регент.

Десмос видел их сверху. Какая мразь, кому я служу, кого защищаю? – подумал он.

– Где принцесса? – крикнул Миридий.

Что-то в его интонации изменило состояние регента. Он перестал орать и, обернувшись, ответил:

– Внизу. Она у подземного хода вместе с няньками, и сейчас я иду туда же. Десмос, я прошу вас, защитите её и меня! Удержите дворец, пока мы его не покинем. Если мы отобьемся, я сделаю вас главой всей армии Карна!

Сатибарзан не слышал этого предложения. Он бежал на первый этаж, давая указания встречавшимся по пути гуркхам. Колокол набата должен был бить. Огромная башня, на которой крепились колокола, опиралась на восточный торец дворца, и с неё начиналась первая центральная улица, что вела к рынку. Обычно колокола били в дни рождения, при смерти или возведении на престол императоров, а также при сильном землетрясении и опасности цунами. Главный вход оказался закрыт. Гуркхи выбили окна, залезли внутрь со двора и только потом отперли тяжелый засов.

Десмос спустился вниз и подошел к регенту, стража пропустила его, держась за рукояти мечей.

– Только спасите принцессу, иначе Малькольм нас не простит, – заметил он сухо.

– Магу не до того, а принцесса уже в безопасности, – сухо ответил регент все еще уверенный, что сможет контролировтаь ситуацию.

Они вместе шли по лестнице вниз, где Куруш собирался его покинуть. В этот момент все здание потрясла серия мощнейших ударов. Вылетали стекла, падали зеркала и гардины, вниз со стен сползали ковры, Прямо перед ними рухнула с потолка огромная золоченая люстра, засыпав лестницу градом хрустальной крошки. Регент, Десмос и стража не устояли на ногах. Куруш вскочил первым.

– Скорее вниз! Десмос, удержите дворец! – только и успел крикнуть он.

Миридий побежал к центральному входу, по пути разрушения нарастали. Главный холл был обезображен, зияя дырами выбитых окон. Всюду разбросаны обломки лепнины, фресок и даже целые куски каменных и деревянных перекрытий, чувствовался запах гари.

– Мастер Десмос, – выбежал навстречу таталийский гвардеец, начальник сотни, – они с корабля обстреляли вход. У парадного пантеона обрушились несколько колонн и барельефы.

– Да пес с ними, с барельефами! Сколько здесь наших людей?

– Человек двадцать, сэр!

– А гуркхов?

– Около сотни, они нам не подчиняются. Мы отступили из-за этих выстрелов. Так они скоро пробьют стену. Что нам делать?

– Стоять, где стоите, и не бояться! – осадил всех в зале командир. Снаружи раздались крики, сквозь проемы от выбитых ударом дверей вбежали гуркхи, многие были изранены. Кого-то насквозь пробивали прямо в зале зеленые лучи, тянущиеся с улицы. Десмос бросился навстречу, расталкивая бегущих.

– Куда вы, сэр! Вернитесь – там смерть! – крикнул кто-то из гвардейцев. Люди переглянулись и с зеркальными щитами в руках бросились на улицу следом за командиром.

Миридий чудом избежал смерти – луч, пущенный кем-то из личей, попал ему в бок, но только прожег часть доспеха. Рыцарь упал за обломок огромной колонны, и тут же на месте, где он только что стоял, взвились фонтанчики пыли от нескольких выстрелов. Личи и скелеты-воины поднимались по ступеням Императорского дворца, будучи уверены, что сопротивление защитников сломлено. Раздался натужный рев, и с кормы корабля, уткнувшегося носом в мраморную набережную, голубоватый луч ударил в сторону. Там, как заметил Миридий, у самого основания уходившего в море северного мола вовсю кипело сражение. Нежить со второго корабля рвалась на площадь, но несколько гвардейцев, гуркхов и адептов сумрака сдерживали все их попытки. Удар с крейсера был точен и жесток. Поднялись тучи пыли, обожженные тела людей разбросало в разные стороны.

Взгляд главы гвардии пал на храм сумрака. Он видел, как на входе южного портика встретились Малькольм и Темный воин, сошедший с летающего коня. Он видел все из-за спины Нагаша, и лишь доли секунды, но был поражен увиденным. Это казалось сказкой, легендой, сошедшей со страниц «Книги миров». Багровое лезвие в полтора ярда длиной выросло в темных руках нойона, он замахнулся, и в тот же миг Малькольм призвал свой голубовато-серый клинок.

Нойон в последний миг перехватил оружие двумя руками и рубанул не по противнику, а просто перед собой. На Малькольма обрушился будто соскочивший с лезвия противника шквал огня. Нагаш сотворил разрыв реальности и выход астрального потока в этот реальный мир. Раздался взрыв и свист, как при выстреле с нойонского судна. Всю площадь осветило зарево. Через мгновение нойон рванулся вперед в дымящийся развалинами провал, что был на месте разрушенного южного входа в храм.

– Раз пошел дальше, значит, Малькольм жив, – обнадежил себя Десмос. Он обернулся, услышав шаги, два рыцаря с зеркальными щитами выбежали из здания, прикрыть его. Скелеты и личи были совсем рядом. Он чувствовал смрад, исходивший от их тел на карнской жаре. И тут с соседней улицы, что отделяла Императорский дворец от Арены, от самой колокольни, раздались крики, и яркая белая стрела из эльфийского лука ударила в скопление живых мертвецов на ступенях парадного входа. Потом вторая и третья, все личи как один обернулись. Десмос воспользовался этим, встал в полный рост и был тут же прикрыт щитами телохранителей. На площадь выбежали несколько десятков учеников Малькольма и таталийских наемников, что стояли на постах в других частях комплекса зданий правительства Империи.

Послушники храма Хаоса рванулись мимо нежити прямо к набережной, к воде и кораблю. Саллек, а он был в первых рядах атакующих, всего в двадцати ярдах от Десмоса. Вампир оценил новую угрозу и махнул на здание рукой крикнув воинам – штурмуйте! – а сам, в прыжке обратившись летучей мышью, полетел к кораблю.

Десмос и его телохранители только и успели отбежать внутрь, как личи вновь полезли вверх.

– Где арбалеты, где серебряные стрелы?! У нас нет оружия, чтобы бить их на расстоянии! – ругался он. Навстречу выбежал какой-то гуркх с красивым, намазанным лицом, он чуть не врезался в командира наемников, и тот обложил его последними словами.

– Вы не знаете, где господин Сатибарзан? – спросил страж.

– Нет твоего господина! Удрал уже давно, – огрызнулся Десмос, – нас тут сейчас всех перебьют! Ты кто такой?

– Капитан Аттал, у меня приказ доставить сюда святую воду для нужд регента. Но его нигде нет и господина Сатибарзана…

– Где твоя бочка?

– Вот! – капитан гуркх указал в угол коридора, ведшего в комнаты прислуги.

– Эй, вы! – приказал своим Десмос. – Тащите её на парадную лестницу и найдите что-нибудь, чем черпать можно!

– Нет ничего!

– Как нет? – Десмос рванулся к бестолково замершим у бочки солдатам. Действительно, в огромном холле дворца не было ничего подходящего. Не вазами же черпать, не разольешь.

Раздался шум битого стекла, где-то полыхнул открытый огонь, каждый выстрел выбивал из стен фонтанчики пыли и крошки. Залпы личей напоминали удары бича.

– Затащите её сюда! – Десмос указал на первый прямой пролет парадной лестницы. Взгляд таталийца неожиданно упал на шлем на голове Аттала. Слабый, декоративный, золоченый конус с перьями. На других гуркхах из парадного караула были такие же.

– Вот этим! – он сорвал с головы гуркха шлем. – Наберите воды и лейте, заливайте мертвецов, когда они ворвутся сюда! Вам ясно?!

– Да, сэр. – По лицу капитана пробежала сдержанная улыбка. Хотя гуркхи, мягко говоря, не любили гвардейцев наемников, Аттал был рад, что сейчас у них такой командир.

– Остальные все, – вскричал Десмос, выхватив огромный двуручник с блестящим посеребренным лезвием. – За мной, в атаку!

Лязгая коваными сапогами, он бросился к входу, где сквозь трещины, пустые окна и проемы выбитых дверей с мерзким шипением лезли скелеты, личи и зомби. Броня Миридия приняла два выстрела. Один луч задел щеку, но глава наемной гвардии уже не чувствовал боли. Он рубанул мечом первого вставшего на дороге лича, переломил жезл, сделал оборот, и три скелета вокруг полегли в разные стороны, как подгнившие вязанки хвороста. Ещё удар, другой – личи повалились, кто без рук, кто без головы…

Следуя за бесстрашным командиром, все защитники парадного входа разом налетели на нежить. В холле закипела беспорядочная свалка. Мелькали мечи, доспехи и жезлы, личи запинались о чужие тела, стреляли по своим, падали… Нежить побежала.

Когда Десмос вновь оказался на улице, он был счастлив. Он вдохнул полной грудью, тут не воняло так, как в узких дверях, заваленных смердящими телами нежити. Звон с небес ударил ему в уши – звонили набатные колокола. Скоро весь город будет здесь! В этот момент Десмос понял приказ регента. Корма уткнувшегося в набережную нойонского крейсера дымилась. Его страшное жало было повреждено прицельным огнем сумеречных, жертвовавших собой, сдерживая Саллека и вампиров. Кажется, план нежити сорван, подумал Десмос, только бы Малькольм сам выдержал. Он посмотрел на здание храма Хаоса – из окон на втором этаже шел сильный дым.

В глазах мага сумрака все прояснилось после первого жуткого удара. Он влетел внутрь здания, вместе с грудой мелких обломков, засыпавших холл. Нагаш только изобразил удар гладиусом, на деле же вспорол пространство и образовал прорыв астральной энергии, будучи сам прикрыт защитным слоем. Вся мощь потока вылилась на сумеречного мага. Какой коварный, опытный враг. Все эти мысли в долю секунды пронеслись в голове Малькольма.

Он вскочил, доспех был опален, но выдержал. Сначала в чаду и дыму стало видно багровое пламя могильного клинка, а потом возникла высокая фигура мрачного воина.

Хочет заговорить со мной, но молчит, почему? – думал Малькольм. Может, отступить? Он обернулся, Нагаш пока давал такую возможность. Нет, в зале для мессы слишком свободно. Открытое пространство, велика опасность дезинтегрирующего кольца – сильнейшего из всех заклятий, применения которого он ждал от темного воина. Нагаш действительно шел, а не бежал к нему. Нойон вытянул вперед правую руку, перебросив меч в левую. В тот же миг будто сильнейшие тиски сдавили Малькольма со всех сторон. В астрале на него давили силы, много превосходящие его собственные, и маг сумрака, уяснив четко, что нойон решил не вести с ним переговоров, бросился навстречу противнику. Защита Нагаша ослабла, и Малькольм выбил почву у него из-под ног, силой мысли расколов монолит пола. Нагаш чуть не упал, его тиски распались, но Малькольма отшвырнуло к дальней стене. Нагаш буквально взлетел с пола, их мечи скрестились. Началась рубка, красно-багровый и серебристый языки пламени взлетели и разлшлись вновь. В астрале шла не прекращающаяся бойня заклятий, оттуда их силы регулярно прорывались наружу вспышками ослепительных молний, отблесками аур, окружавших обоих воинов. Залы наполнял рокот разрывов.

Малькольм увернулся от могильного клинка, сумел дотянуться кончиком гладиуса до тела нойона. Амальган вспыхнул и зашипел. Яростный ответ Нагаша отбросил его сквозь разлетевшиеся в куски двери в обеденный зал. Там все было накрыто, ведь как раз сейчас у послушников должен был быть обед, но вместо этого ученикам Малькольма пришлось бежать или драться. Зал с высоким сводчатым потолком был уставлен рядами столов с белыми скатертями. На крайнем столе громоздилась целая гора серебряной и фарфоровой посуды.

Малькольм легко, как бабочка, взлетел на стол. Нагаш ворвался в зал. Ослепительно-голубая цепная молния вырвалась из его руки, Малькольм принял часть удара кирасой сумрака, а часть отразил мечом. Со страшным грохотом обвалилась расписная картина цветного стекла, что заменяла тут окна вдоль южной стены. В зал ворвался ветер, их плащи поднялись и затрепетали. Нагаш перерубил стол пополам. Малькольм отскочил на другой, стулья полетели в разные стороны, отброшенные астральной силой нойона. Он рвался и рвался к своей жертве, как бешеный пес, почувствовавший запах крови. От ударов могильного клинка скатерти на столах полыхали, сами столы были во многих местах порублены и поколоты оружием магов. Вот Нагаш подошел совсем близко. Он вскочил на стол, казалось, под его весом и астральной мощью тот подломится, но дерево лишь прогнулось. Они обменялись десятком ударов, и их мечи сошлись совсем рядом от лиц, каждый давил вперед. Огонь был так близко, что было сложно вздохнуть, как возле раскаленной печи. Малькольм отпрянул, казалось, сейчас полыхнут волосы. Перед ним, за бело-багровым перекрестьем клинков было страшное металлическое лицо. С рогами, уходящими за голову, по ним пробегали голубоватые разряды, а из щелей глаз бил багровый бесноватый огонь. Сквозь всю броню прямо в голову лез этот вой, крик сгорающих заживо людей.

Малькольм согнулся в коленях и отпрыгнул назад. Нагаш чуть не упал, пошатнулся, рубанул со всего маху, но лишь рассек мраморный пол обеденного зала. Маг сумрака вновь скрестил с ним меч и ударил падавшего нойона ногой в бок. Нагаш отлетел в сторону, задев несколько столов. Привстал, но Малькольм был уже здесь. Он отвел мечом могильный клинок в сторону и ударил противника ногой в грудь. Тот поднялся, но зависший в воздухе Малькольм ещё раз в прыжке ударил нойона в голову, добавив разящую желтую молнию. Огонь опалил плащ и доспехи бессмертного, пошел едкий дым.

Нагаш отлетел назад через ползала и врезался в стол с возвышавшейся грудой посуды. Та с грохотом рассыпалась по всему полу. На ходу, с хрустом давя тарелки, Малькольм подлетел к нойону так близко, как только мог. Нагаш чуть отклонил голову, и гладиус не отсек её с плеч, а лишь срубил один из амальгановых рогов, залив шлем расплавленными ошметками. Маг замахнулся вновь, но второй попытки Нагаш ему не дал. Руки нойона беспрестанно извергали белые цепные молнии, они уперлись в грудь Малькольму, и сумеречного, в дымящейся от натуги кирасе, отбросило к ведущей на второй этаж лестнице. Нагаш вскочил и, гремя по усыпанному черепками полу, метнулся к противнику. Их мечи вновь сошлись, провернулись, прожигая пол, и снова сошлись.

– Ты хороший воин, но ты не мудр, – услышал в астрале далекий, треснувший голос Малькольм. В тот миг он вспомнил голос своего отца. Нет, это не отец из мира ушедших душ. Это он, воин великой тьмы, это он обращался ко мне, понял чародей.

– Хочешь говорить – давай! – крикнул в астрал Малькольм, отводя очередной о выпад, снесший часть красивых резных перил лестницы.

– Предыдущий маг сумрака, с которым я дрался, был недостоин моего внимания!

Они вновь обменялись выпадами, нойон теснил Малькольма вверх по лестнице, тот уже не мог найти бреши в его обороне.

– Достоин ли ты того, чтобы говорить? – раздался голос, полный подавленной ярости.

Малькольм подумал, что только сейчас понял технику его боя, которую не опознал за годы работы послом в Агону, когда не раз в тренировочных боях сходился с Нагашем. Нойон собирал ярость к врагу в какие-то сгустки, которые потом волной обрушивал на противника. Как будто это была черная сила его эмоций, помноженная на возникавший у жертвы страх. Что же, моего страха ты не дождешься! Отступая под градом ударов, маг вспомнил о Нджай Ярмине, и его сердце сжалось.

Принцесса в компании одной из нянек и стражи сидела на лавке красного дерева в подвале Императорского дворца и, прикрыв рот ладошкой, смотрела в пол. Она не понимала, что происходит. Её вечно надоедавшие тетки-смотрительницы были взашей изгнаны стражей. Затем появился лорд-регент и просил идти в подвал, указав, что дворец атакуют мятежники. Какие мятежники и откуда им взяться в центре города, юная принцесса понять не могла. Когда её вели сюда, девочка слышала вокруг самые разные кривотолки – и во всех звучало слово «нежить».

– А что такое нежить? – спросила принцесса у няньки. Та заохала, запричитала и сказала, что объяснит в другой раз.

По витой лестнице кто-то шел. Слышались шаги десятка людей, и вскоре в сопровождения телохранителей показался Куруш.

– Открывайте! – велел регент страже, даже не взглянув на принцессу.

Солдаты навалились на часть барельефа с бившим из стены фонтанчиком, но ничего не произошло.

– Там засов! Сейчас, где-то тут, да! – Куруш оперся на закрепленный в стене щит и вдавил его внутрь. В глубине что-то звякнуло, ухнуло, будто по камням скатили тяжелую наковальню. Стража вновь навалилась на указанный Курушем участок, подле питьевого фонтана, и тот резко, а потом все плавнее ушел вовнутрь, оказавшись дверью, декоративно обложенной старым, зеленоватым от времени камнем.

– Ваше высочество, – склонился над Нджай Ярминой регент, – мы должны покинуть дворец, оставаться тут больше небезопасно!

– Лорд-регент, – задрав нос, спросила девочка, – объясните, кто напал на дворец! Все говорят о какой-то нежити!

– Там темно, сэр! Свет не проходит! Видно, колодцы давно забились, тут лет десять никто не ходил! – наперебой кричали солдаты.

– Возьмите факелы! – бросил Куруш, указав на вязанку, принесенную своими телохранителями, потом вновь обернулся к принцессе и присел на корточки.

– Злые люди, милая! На дворец напали злые люди, – он погладил её по волосам, – выше нос, принцесса, с тобой народ, что так любит тебя и память твоего отца.

– Скажи Сатибарзану, чтобы он отрубил голову их главарю, – сказала Нджай Ярмина и, вскочив на ноги, побежала ко входу в подземный коридор.

– Обязательно скажу, о мудрейшая из правительниц! – Куруш держал себя в руках. Страх от этих людей не должен был передаться девочке. Ни у кого не должно возникнуть мысли, что он прячется за спиной ребенка.

Стражники зажгли факелы, и отблеск пламени озарил подземелье. Принцесса, стоявшая ближе всех к входу, вдруг громко вскрикнула:

– Там тень!

– Что ты видела? – сурово спросил телохранитель регента. Он взял другой факел и вошел внутрь. Кругом стоял запах плесени, было влажно и сыро. Вода откуда-то просачивалась в туннель.

– Что ты видела? – спросила подбежавшая няня.

– Там была тень, похожая на человека, а потом метнулась туда! – девочка указала в конец туннеля, куда не проникал свет.

– Тебе показалось, милая. Дверь не открывали лет десять! Там никого нет, нет призраков!

Вдруг рядом истошно завопила нянька принцессы:

– Крыса-а, а-аа! Крыса!

Через туннель прокатился коричневый комочек. Стражник бросился внутрь и несколько раз пытался задавить сапогом что-то юркое. Раздался писк.

– Действительно крыса, но теперь дохлая! – отбросил неподвижную тушку воин.

Куруш, казалось, не замечал этой заварушки. Он хлопал себя по карманам и прощупывал каждый дюйм одежды, потом содрал кожаный жилет и с грязной руганью отбросил в сторону.

– Как можно при её светлости! – начала няня, но регент так посмотрел на неё, что женщина замолчала и, взяв принцессу за плечи, первой шагнула вглубь туннеля.

– Ваше высочество, – все-таки взял себя в руки регент, – я забыл одну очень важную вещь. Обронил где-то по дороге. Вы бегите, туннель выходит в лес, на холм к маяку, бывшему маяку, – проглотил он вставший в горле ком.

– Я возьму крис… то есть эту вещь и скоро догоню вас! Идите скорее!

Нджай Ярмина приказала стражнику освещать путь и смело пошла в мрачное подземелье.

– Сопроводите её, – приказал двум телохранителям регент, – остальные за мной, наверх!

Проклятие, под стук кованых сапог гвардейцев регент шел обратно по лестнице, ведшей на второй этаж, где он недавно говорил с Десмосом. Как он мог выпасть?! Я же хорошо вроде его засунул. Может, наемник? Но нет, тот не мог стащить. Не посмел бы. Карнцы поднимались по лестнице в пятидесяти ярдах от главного входа. Вдруг коридор наполнился доносящимися с главного входа радостными криками.

– Победа, победа! Они бегут!

Регенту показалось, что, может, и не придется возвращаться в этот темный туннель? Может, нойонские силы разбиты?

– Иди, узнай, что происходит! – послал он к парадному входу одного из телохранителей, а сам сбавил темп. У Куруша ломило в спине, появилась одышка. Тяжело быть старым. Он кашлянул и сплюнул на роскошный ковер ручной работы.

Саллеку повезло, он чудом увернулся от острого колющего удара авлийской саблей. Эльф-послушник распорол его одежду правее шеи и ранил вампира. Боль от посеребренного оружия была жуткой. Моргул подумал, что лишится руки, из раны хлестнула белесая, как молоко с водой, кровь. Он перехватил следующий удар стилетом правой руки и по самую кисть загнал оружие левой под сердце эльфа. Тот посерел, на глазах сжался, как подгоревшая ящерица. Его жизненная сила перешла к вампиру. Тот сбросил жертву с лезвий и осмотрелся. Его собратья добивали последних послушников, но те успели порядочно смешать ему карты. Огнем эльфийских луков, из-за нерасторопности капитана, они повредили энергетическую установку на корме крейсера. Пятеро верных вампиров изувеченными лежали на набережной со следами серебряного оружия.

Сверху, казалось с самого неба, раздавался мерный звук колокола. Вампир посмотрел на башню, возвышающуюся за дворцом. Ему ничего не стоило взлететь и перебить звонарей, но в планах такого не было. Он знал, что скоро тут будет весь город. Много тысяч людей, и разогнать их, кипящих яростью, будет очень сложно. Он посмотрел на площадь. Между дворцом и храмом стало почти что тихо. Отряд нежити с южного мола спешил присоединиться к его отряду, осаждавшему центральный вход. Пара послушников сумрака, обезоруженных его воинами, прыгнули в воду и, перебираясь по перевернутым лодкам и доскам, пытались скрыться.

– Никого не преследуйте, во дворец! – скомандовал Саллек, и летучие мыши, покинув место страшной рубки, полетели к самому входу, туда, где среди обвалившихся колонн, обломков барельефов и массивных мраморных обломков несколько десятков личей и скелетов пытались ворваться в здание.

На борту нойонского судна какой-то лич вскинул жезл и дал два выстрела, попал в спину того послушника, что барахтался на обломках в гавани. Он несколько раз дернулся и затих. Другой нырнул, творя колдовство подводного дыхания. Больше ни одному ученику мага сумрака не удалось отступить назад.

Саллек принял привычное обличье, его вновь поражали действия людей. Казалось, его воины смело ворвались внутрь здания, как тут же были вынуждены ретироваться. Моргул подлетел к самому основанию огромного подъема к входу во дворец, но вот среди обломков и надломленных колонн вновь замелькали серые фигуры. Он не мог поверить, но личи и скелеты бежали от ударов, казалось бы, сломленных защитников.

Саллек рванулся навстречу гвардейцам и гуркхам, за ним верные вампиры. К нежити пробилось уцелевшее подкрепление с северного мола. Саллек первым встретил напор людей, отшвырнул в сторону молодого гуркха, тяжело ранил другого. Его стилеты – эти острые окончания подвижных конечностей, создавали вокруг вампира непроницаемую стальную завесу. Он жалил людей, прорывал узкие места доспехов, наносил удары в лицо и по кистям рук. От каждого его удара человек корчился от боли или иссыхал на месте. Вдруг на пути моргула возник особо ретивый рыцарь с огромным двуручником, которым он рубил скелетов, как старые сырые дрова. Саллек замахнулся, и их мечи встретились. Казалось, стилет должен был прогнуться, но он выдержал. Оба устояли на ногах, а человек ещё и перешел в нападение. Вампир был поражен, ведь он наносил удары нечеловеческой силы. Он снова ударил, оттолкнул противника, но рыцарь не терял оружия. Моргул теснил людей, нежить оживилась. Личи выстроились сзади в цепь и дали дружный залп, потом ещё и ещё. Гуркхи падали, рыцари, прикрывая раны, побежали назад.

Десмос отшатнулся. Прямо к нему, расталкивая своих, рванулся красноглазый вампир с короткой седой шерстью вместо волос. В его ударах была сила, какой не отличались ни скелеты, ни личи. Он крупный колдун, понял Десмос и представил на миг того черного воина, что исчез в храме, хорошо что он ещё не вернулся. Саллек сделал выпад, но лезвия, высекая искры, прошли по мраморной глыбе, рыцарь побежал назад. Увлекая остальных за собой.

– Добейте их! – взревел Саллек, пропуская вперед личей и зомби. Он полагал, что бегство людей – ловушка.

Десмос вбежал в холл первым и посмотрел на Аттала. Его люди стояли наготове со шлемами, полными святой воды. Гвардейцы и гуркхи по приказу командира развернулись и встретили нежить щитами у самого основания лестницы. Дворец вновь наполнился лязгом железа и стонами умирающих, кровь лилась ручьями. Десмос заметил, как в проломе дверей показался тот седовласый вампир. Опершись на обломки, он будто следил за схваткой.

– Лейте! – заорал рыцарь, и люди Аттала начали свое дело, заливая при достойном усилии весь холл.

Вой наполнил здание, личи и скелеты, которые, казалось, не чувствовали ран, от малейших капель святой воды дымились и падали. Людям же это был лишь приятный холодный душ, от которого прибывало сил. Раны карнцев рубцевались и затягивались, они бросались на врага с новыми силами. Скелеты запинались о тела, налетали друг на друга, столпившись у узкого прохода. Саллек, как ворвался, так и вышел назад первым. Никто не загородил ему путь. Один из его вампиров еле выполз следом, весь будто обожженный кислотой. Десмос и его люди в несколько минут порубили всех ворвавшихся в зал солдат нежити.

Люди были рады, неимоверно счастливы! Прыгали на месте, незнакомые между собой братались среди холмиков из мертвых тел. Кто-то спешил помочь раненым, кто-то оплакивал погибших друзей. Безумно вспотевший, еле стоящий на ногах глава гвардии, подбежал к Атталу.

– Сколько осталось?

– Четверть, не больше!

– Больше они так, – рыцарь махнул рукой – не полезут! Ведь не знают, что у нас одна такая бочка.

Миридий подмигнул молодому гуркху. Кругом кричали: «Победа!», рвались наружу, откуда доносились звуки набатных колоколов.

Но первые смельчаки, высунувшиеся из здания, рассказали, что весь вход простреливается личами, закрепившимися на центральном подъеме, между руин и обломков.

– Весь фасад держат твари! – сказал здоровенный гвардеец, расстегивая мокрые тяжелые латы.

Саллек сбежал вниз по ступеням и обернулся. Взгляд моргула был полон бессильной ненависти. С ним оставались лишь пара вампиров и около двадцати личей.

– Держите вход, – крикнул на них моргул, – не все крепости берутся в лоб!

Он в прыжке принял облик летучей мыши, устремился вверх, к разбитым окнам второго этажа, с той стороны, что выходила на улицу и храм сумрака.

В самом храме в тот момент шла дуэль. В коридоре под фасадом второго яруса Малькольм и Нагаш в клубах дыма, обломков и горящих астральных аур пытались найти слабое место друг друга. Вот прямо за очередным выпадом, когда могильный клинок лишь вспорол воздух, из тела Нагаша вышагнула ещё одна фигура, потом другая. Фантомы – понял Малькольм. Он осмотрел астрал, но там была видна лишь общая оболочка брони вокруг нойона, иллюзии не покидали его.

В нелегком положении оказался маг сумрака. На него шли уже трое нойонов. Он пытался глазами вычислить того, кто подлинный, в этом мельтешении клинков, но все было бесполезно. Сумеречный пропустил три удара, его кираса была прожжена во многих местах, был ранен в ногу, но все ещё держался, творя заклятие против таких жутких чар. Каждый удар его гладиуса встречали все три могильных клинка, казалось, ещё миг и он падет жертвой этого несложного, но действенного магического трюка.

Тут за спиной у Малькольма вскипело настоящее желтое море. Вихрь-самум, будто только что вившийся в пустыне Хорда, был вызван Малькольмом себе на защиту. Ускользнув от всех трех мечей, маг махнул рукой и выпустил ураган на волю. Струя песка и перегретой пыли налетели на Нагаша со всех сторон. Он выставил свой щит, но иллюзии были в тот миг как на ладони. Два колотых удара, несколько слов – и миражи растаяли. Нагаш с разворота в этой пыли и грязи пытался перерубить ему ноги. Могильный клинок шелестнул у самой земли. Но Малькольм одним прыжком оказался на подоконнике. Удар, рама со стеклами, выпав на улицу, разлетелась вдребезги, ударившись о фасадные плиты бордюра… Маг сумрака выскочил на карниз, и тут же оплавленной глыбой гранитный подоконник сполз вниз под жутким ударом Нагаша. Песок, привнесенный бурей, вовсю вылетал наружу. Ещё миг на карнизе – и Нагаш пронзил бы его сквозь стену. Защищаться здесь было опасно и неудобно. Малькольм шагнул в сторону. Лезвие могильного клинка прошило стену около его плеча, раскаленный камень с шипением потек вниз. Используя силу магии воздуха, Малькольм взлетел на добрых двадцать ярдов и зацепился руками за бортик у наклонного ската крыши. Высунувшись в проем выбитого окна, Нагаш пустил следом яркую молнию. Однако заряд поразил стену, ярко осветив дворцовую площадь.

Малькольм подтянулся и выбрался на крышу. Со второго уровня здания ветер выдувал песок, с первого шел дым. Через окна не пойдет, уверенно решил маг и побежал к единственному входу сюда. Крыша храма имела пирамидальную форму и была разделена на сектора желобами, через которые по открытию должно было течь земляное масло. Надо всем этим на тридцать ярдов возвышалась ещё незаконченная, оплетенная лесами центральная башня. Хорошо, что сегодня тут нет рабочих, подумал он. Подбежав к южному краю крыши, маг глянул вниз и тут понял, что за звук все время так раздражал его. Мерные удары набатных колоколов не прекращались. Множество людей уже заполняли соседние улицы и со всех сторон приближались к площади. Среди них виднелись оранжевые тюрбаны гуркхов, доспехи гвардейцев Десмоса, но в основном это были простые горожане, вооруженные чем попало. Многие шли в неизвестность совершенно безоружные. Отсюда было отлично видно весь город, даже слабо дымящиеся обломки маяка на холме. Маяка, который так и не предупредил их об опасности. В гавани двумя черными глыбами среди толчеи смятых лодок стояли потопленные нойонские корабли. Один возле самой набережной, другой завалился на бок у северного мола.

Откуда они все так хорошо знали? – думал Малькольм и, отозвав гладиус, ждал, когда покажется его страшный противник.

Лорд Куруш, тяжело дыша, подбежал к тому месту, где они расстались с Десмосом. Красивые ковровые дорожки были завалены опавшей с потолка штукатуркой и пылью. Недалеко валялась разбитая азахарейская ваза, чуть дальше рухнувшая люстра. Весь пол был в битом стекле. Множество бликов отсвечивало ему в глаза. Свежий ветер из разбитого окна дул в спину. Телохранители, переминаясь с ноги на ногу, хрустели мелким стеклом. Взгляд Куруша скользил по полу. Он обошел место, где лестница сходилась с коридором, ведшим к парадному холлу. Похрустывание стекла наводило на него нервозность. Регент обругал свою охрану и, отвернувшись, заметил блеск красного цвета среди множества хрустальных слезинок.

Он подбежал туда. Да! В двух ярдах от того места, где он упал наземь при обстреле здания, лежал красный информ-кристалл. Это был архив Даса.

Лорд Куруш наклонился, чтобы его подобрать, и тут же почувствовал холод клинка, прижатого к шее.

– Поднимай его и вставай! Медленно! – услышал он низкий голос.

Регент взял камушек и разогнулся. Перед ним стояли растерянные охранники и возникший между ними седой монстр-вампир, по рукам которого пробегали голубоватые молнии. Другой вампир приставил стилет к горлу регента, холод второго лезвия Куруш почувствовал у спины.

– Вот видите, регент, – заметил Саллек, – не все крепости берутся штурмом. Отдайте кристалл. – С мягким шелестом лезвия на руках моргула втянулись в полы хламиды с красным подбоем. Монстр протянул руку: – Ну же!

Трясущийся, как в приступе лихорадки, Куруш разжал кулак и информ-кристалл упал в мертвенно-сухую ладонь вампира.

– Вот и отлично, – тот моментально спрятал его.

– А вы живо бросайте оружие! Или вашему хозяину конец! – Взор регента блуждал по лезвию стилета, по одеждам удерживавшего вампира. Потом он взглянул на Саллека. Высокий лоб, короткие седые волосы, символ «N», выжженный на лбу и покрытый позолотой, осклабившаяся пасть с острыми клыками.

– Делайте, делайте, как он говорит! – залепетал Куруш. Солдаты с неохотой начали отстегивать с пояса ножны. Мечи и пики полетели на пол. Одна из сабель, грохоча по мраморным плитам, скатилась вниз.

– Молодцы, – резюмировал блестящий захват Саллек. – Теперь осталось всего две проблемы и одну из них можно решить легко. – Он взял регента за плечо и толкнул. Куруш с женским воплем упал и откатился к стене, к картине в дорогом окладе. На портрете были изображены император Тайкун II со своей семилетней дочерью в дорогих парадных одеждах.

– Где? – спросил моргул, указав рукой на картину, и по-дружески похлопал шею регента.

Тот похолодел и вздрогнул, чуть не спустив в штаны свой сегодняшний завтрак.

Принцесса, её нянька и стражник довольно медленно шли по коридору. Было темно и узко. Тут с трудом могли разойтись два человека. Стражник шел впереди, он предупредил их о большой луже. Принцесса заметила в ней лягушку, непонятно откуда здесь взявшуюся. Вытащила её из воды и показывала няньке белые невидящие глаза. Потом по коридору пролетели летучие мыши. Они летели со стороны дворца. Казалось, что страх перед привидевшимся ей призраком уже исчез, и вдруг шедший впереди охранник громко охнул и повалился вперед. Чья-то сильная рука перехватила факел, и принцесса в ужасе выпустила из рук невидящую жабу. Над лежащим на влажном полу охранником возвышался монстр с седой головой и в массивной хламиде с красным подбоем. По его бледному бескровному лицу пробежало подобие улыбки. Моргул оскалился.

– Тихо, не шуми! – как мог мягко сказал Саллек.

Девочка не могла рта открыть от ужаса, в свете огня факела было видно темное пятно, расползавшееся из-под тела стража. За спиной моргула дымилась фигура пепельного человека. Демон Аш, посланный в Ангкор разведкой нойонов, завершил свою миссию.

– Надо вернуться во дворец, ваше величество, – притворно склонился перед ней Саллек.

Женщина за спиной принцессы вскинула руки и с истошным криком бросилась назад. Нджай Ярмина стояла на месте, рассматривая вампира. Этот взгляд пугал его. Где-то в глубине её детского сознания начали расти гроздья ненависти. Она вырастет очень опасной, подумал Саллек. Жаль, что её велели оставить в живых. Он указал девочке на обратный путь.

– Кто вы? – спросила она очень тихо.

– Мы… твои друзья и помощники. Будем тебе помогать! – Саллек не думал, что придется убеждать. Вампиру было много проще убить ребенка, чем отвечать на такие вопросы.

– Помогать? Мне помогает регент и дядя Малькольм.

– Малькольм… он с нами и ждет тебя во дворце. Регент, лорд Куруш, хотел убить его. Давай поднимемся, ты сама все увидишь!

– Да, регент плохой, злой человек, – сказала Нджай Ярмина и, развернувшись, пошла к выходу. Маленькие золоченые сапожки громко цокали по плитам пола. Моргул беззвучно последовал за ней, следом черной тенью струился демон пепла. Слепая лягушка ещё долго сидела у стены, затем перепрыгнула через ногу стражника и вернулась в свою лужицу.

Когда принцессу ввели в коридор, где лежала упавшая люстра, а пол был усыпан битым хрусталем, Саллек взял её на руки. Девочка испугалась, он был совсем холодный. В глаза бросалась взъерошенная смятая ковровая дорожка. По ней только что тащили что-то тяжелое. Потом вампир опустил девочку, но ладонь осталась в ледяной кисти Саллека. Из-за дверей выглядывали ноги стражника. Ступни в дорогих сапогах личной стражи регента ещё подергивались, в глазах у девочки все поплыло от страха. Все закрутилось в бешеном танце – голос вампира, лицо регента, крики солдат, слепая безобразная лягушка в подвале. Кровь из-под тела шедшего впереди факельщика, демоническая пепельная фигура…

Ноги Нджай Ярмины подкосились, и она упала на ковер, повиснув на руке Саллека.

– Проклятие, – вампир склонился над девочкой, – она же не умерла?

– Без сознания, – прошипел сзади Аш.

– Она нужна мне живой и кричащей. Как вернуть её к жизни? – спросил вампир.

– А где твой хозяин? – ответил вопросом демон.

– В храме Хаоса.

– Сумеречный ещё жив! Он опасен! – шипел демон. – Я чувствую. Я помогу тебе.

Серое облачко накрыло лицо девочки. Она скорчила испуганную гримасу, повела глазами, будто стараясь спастись от не отпускавшего её морока. Закашлялась и, наконец, открыла глаза.

Кошмар стал явью. Седовласый вампир поднял тельце и бережно, как пушинку, понес принцессу вперед, к парадному холлу.

– Вы… вы ведь не будете меня у-би-вать? – прошептала она.

– Нет, что ты? Я никого не убиваю, я отпускаю людей, делаю их свободными, – шептал вампир, стараясь скрыть свои жутковатые клыки.

Десмос услышал гул толпы, крики и свист снаружи. Все были на ногах.

– Там, наверное, уже полная площадь людей! Надо прорываться! – указал Аттал.

– Нужно, чтобы кто-то посмотрел…

– Ты, – указал на одного из таталийцев командир наемной гвардии. Вдруг сзади, со стороны зала приемов, куда вела парадная лестница, раздался крик.

Там были размещены раненые. Все обернулись. На верху лестницы, у коридора, ведшего в зал, замерли двое вампиров. Один из них прижимал стилет к горлу лорда-регента. Они вошли быстро через боковой коридор, по пути мгновенно заколов стоявшего на посту часового. Его тело осело на массивные мраморные перила и так там замерло. Несколько арбалетов с найденными недавно посеребренными болтами были направлены на вампиров. Аттал зачерпнул святой воды со дна бочки.

– Бросьте оружие, или вашему вождю конец! – вампир надавил стилетом на шею лорда-регента. Куруш был серо-землистого цвета, в его глазах было безразличие, то и дело сменяющееся животным ужасом.

– Не слушайте их, – твердо глядя на вампиров, заявил Десмос. – Если вы сложите оружие, они перебьют нас всех! Плевать на регента, – добавил он после паузы, – подумайте о ваших детях и женах!

Аттал, замерший с мечом и каской святой воды в руках, взглядом дал понять, что добросит до противника, но вампир все же успеет убить регента.

– Бросьте оружие, глупцы! Не слушайте его, – вдруг истошно заорал Куруш, удивив даже вампира, державшего стилет у его шеи. Монстр чуть отвел оружие, чтобы регент случайно сам не зарезался. Тот срывался на визг и был даже больше смешон, чем жалок.

– Бросьте, бросьте оружие, умоляю вас! Каждый получит фунт чистого золота, только сделайте так, как он говорит, – продолжал истошно визжать Куруш.

Сперва один, потом другой – гуркхи стали опускать оружие. Даже несколько гвардейцев из отряда Десмоса бросили на мраморный пол свои арбалеты.

– Ну уж меня-то тебе не переубедить!

Миридий крутанул меч в руке и готов был броситься к удерживавшим регента вампирам. В тот миг у них за спиной открылись двери зала приемов и оттуда, вся дрожа, вышла принцесса Нджай Ярмина и высокий седовласый вампир, положивший руку на плечо девочки. У ног моргула черным облаком вился пепельный демон Колдсоула. Десмос оступился и чуть не выронил меч. Лезвие громко лязгнуло по мраморным ступеням.

– Дядя Десмос, вы знаете, где Малькольм? – спросила принцесса. Тут же в памяти у главы разведки всплыло предупреждение сумеречного мага. Зачем он послушал регента? Зачем возглавил эту героическую, но бесполезную теперь оборону?! Ведь маг предупреждал его о том, что действительно важно. Десмос до крови закусил губу, его глаза слезились.

– Я не знаю, где он, – тихо ответил принцессе рыцарь. В тот же миг сзади послышался топот множества ног. Личи с жезлами наперевес ворвались в холл через главные двери. Они держали под прицелом всех, кто ещё не сложил оружие.

– Подумай о девочке, – осклабился Саллек, – сдайся, Десмос, зачем ребенку видеть смерть и кровь. Сложи оружие!

– И вы все, остальные, именем закона, – выкрикнул Куруш. – Аттал, я тебе говорю! Пожалейте меня и принцессу, надежду всего нашего народа!

У него текли слезы и сопли. Вампир позволил регенту утереться, но тот лишь размазывал их по лицу трясущимися руками.

– Сдавайтесь, сдавайтесь… – бормотал он себе под нос.

Десмос осмотрелся. На него было направлено пять энергетических жезлов. При всем желании он не смог бы добраться до вампира, удерживающего девочку. Рыцарь выпустил меч, и тот с грохотом скатился по ступеням лестницы. Аттал, посмотрев на командира, также бросил оружие и, выронив шлем на дно бочки, сел на ступеньки, закрывая лицо руками.

– Вы поступили мудро, и увидите подлинное благородство победителей! Все вы можете покинуть дворец, уходите, и мы вас не тронем! – крикнул Саллек.

Гуркхи, пятясь, сперва мелкими шажками отступали назад, а затем бросились вон. Десмос не знал, что делать, тут ему на плечо легла холодная тяжелая рука одного из вампиров:

– А ты можешь не торопиться…

– Вот видишь, мы никого не будем убивать, – вежливо склонился перед Нджай Ярминой моргул, – но вам, к сожалению, придется подождать, пока мы решим, что делать с лордом-регентом!

Он подтолкнул её в коридор на втором этаже, что шел в сторону от зала приемов. Вампир взял ошарашенную принцессу за руку и затолкал в какую-то комнату, где были уцелевшие и прочно закрытые окна.

– Что с ней будет? – громко вскричал Десмос – он мог легко дотянуться до брошенной Атталом сабли.

– Уже не твое дело, но она будет жить! – походя бросил Саллек. Вампир за спиной у Десмоса резко ударил его по шее, и сознание покинуло гордого защитника Императорского дворца.

– А ты что сидишь? – Саллек пнул Аттала, и гуркх скатился вниз, где его схватили подбежавшие личи.

– Тебе же даровали жизнь! Беги, радуйся! – Саллек усмехнулся, подойдя к телу Десмоса, наклонился, ощупал шею и лоб.

– Не убился вроде. – Со лба рыцаря стекала кровь, он здорово расшибся о каменный обломок при падении. Вампир выпрямился во весь рост и осмотрел холл с высоты лестницы. Всюду были обломки, осыпавшиеся с потолка, выбитые двери, стекла, пыль. Трупы гвардейцев, гуркхов, смятые тела скелетов и личей. Бегло он насчитал больше десятка защитников дворца и полсотни останков нежити.

– Раненые нам не нужны, добейте их, – обернулся к вампирам моргул и пошел в комнату, где запер принцессу. Проходя мимо лорда-регента, он видел того сжавшимся и подавленным.

Девочка приставила красивый расписной стул с позолотой и шелковой обивкой к окну, пыталась стучать в него маленьким кулачком, но все было бесполезно. В комнате ничего не было, кроме этого стула, даже шторы гуркхи оборвали, чтобы переносить раненых, а обломки мебели выделялись на баррикаде у входа.

– Тихо, не шуми, а то разобьешь стекло и поранишься, – усмехнулся Саллек.

– Вы не помогаете Малькольму, – озлобленно крикнула на него принцесса, – где он? Что вы хотите со мной сделать?!

– Ничего, только будь тише, и ничего не будет! А Малькольм, он сам за тобой придет. – Вампир захлопнул дверь и запер её.

– Не спускайте с неё глаз, – сказал моргул в пустоту, и внутрь сквозь замочную скважину стал проникать едва заметный дымок.

Хорошо, что ей не поднять этот стул, не выбьет окно, никуда не денется, подумал Саллек и пошел обратно в холл.

– Тащите этих на самый верх, в библиотеку, – указал он младшим вампирам на регента и Десмоса. Снаружи вбежал лич-страж, если бы не его бесчувственное лицо, можно было бы решить, что он напуган.

– Дворец окружен разъяренной толпой. Они хотят получить принцессу и регента, – просвистел монстр.

– Сдержите народ, но не стреляйте! Приказ не стрелять по толпе, что бы ни случилось! Индризи у вас?

– Да! – пара личей показали котел с кипящей темно-бурой, маслянистой жижей.

– Хорошо, тоже наверх!

– Уберите руки, я сам пойду! – ревел регент. Потом осекся, как-то безумно выпучив глаза, стал шипеть на стоящего рядом моргула.

– Вот увидите, народ на моей стороне! Вам не уйти отсюда, вам несдобровать!

Он просто смешон, подумал Саллек, и как рыцари, подобные Десмосу, могут служить этому ничтожеству?

– Держите все входы и осмотрите дворец. Тут ещё полно всякой прислуги, безоружных не убивайте, – приказал он последним солдатам нежити, остававшимся в его распоряжении. Теперь Саллеку оставалось лишь ждать возвращения своего хозяина.

Малькольм видел, как огромная толпа народа со всех прилегающих улиц затопила площадь и набережную. Корабль нойонов, прежде уткнувшийся носом в набережную, дернулся раз, другой и пошел назад, давя кормой плавающие повсюду перевернутые, разбросанные лодки. Маг сумрака какое-то время колебался, стоит ли тратить силы, но все же дал разряд молнии, достигшей носа корабля. Ветвящаяся белая змея ударила туда, несколько личей полетели за борт, на палубе возникла дымящаяся дыра, но судно только ускорило ход, и было уже вне пределов его досягаемости.

Крейсер отошел на добрых две мили в море и замер там. Капитан, видимо, ждал развития событий или связывался с хозяевами. Личи, только что державшие под прицелом фасад, вдруг побежали внутрь. Оставшиеся полтора десятка костяных великанов, стреляя по земле, перед разъяренной толпой пытались сдержать массу людей, желавших ворваться внутрь. После астрального удара – мага, наконец, заметили. Внизу раздались крики, аплодисменты. В толпе радостно размахивали руками…

Вот он, момент истины! Теперь можно уничтожить регента и самому стать правителем, учителем и заступником юной принцессы, мелькнула у мага тщеславная мысль. И тут он почувствовал в астрале целый ураган силы. Обернулся, призвал гладиус и рванулся к флигелю, из которого открывался единственный проход на крышу. Оттуда поднималась фигура в темном доспехе, с одним обгоревшим рогом. Прежде чем он понял – что это, черепица и плиты у него под ногами вспучились. Керамические пластинки, балки и перекрытия разлетелись в разные стороны, а затем просели внутрь провала. Обломки скатывались по наклонной крыше и падали вниз, заставляя людей с криками отбегать от храма Хаоса и ещё пристальнее смотреть вверх.

Фантом, проклятье, он снова провел меня! Малькольм упал, скатился и замер у края пролома в боевой стойке. Оттуда черной молнией вылетел нойон-воин с багровым пламенем могильного клинка в руках. Свист и рев ветра смешались в голове мага со звуком присутствия, воем сгорающего человека, шедшим через астрал. Багровое лезвие полоснуло крышу в двух дюймах перед его лицом, ударом ноги Нагаш отбросил противника вверх на добрый десяток ярдов, тем самым лишь подарив преимущество.

По наклону пирамидальной крыши Малькольм теперь стоял много выше нойона, и тот бросился вверх. Ветер развевал их плащи, волосы Малькольма трепетали. Это был бой, каких не знал Карн. Люди внизу завороженно смотрели на храм. Даже личи, что не должны были отвлекаться от охраны входа во дворец, и те подняли головы вверх. Люди не могли различить многого. Только две фигурки с багрово-красным и серебристым лезвиями мечей, обдуваемые диким ветром, который, казалось, обоих мог сбросить вниз. Саллек подошел к окну библиотеки, и даже регент Куруш на коленях подполз к подоконнику, оба смотрели на крышу храма.

Мечи мелькали, как продолжения рук сражавшихся. Малькольм отражал град ударов и отступал вверх по крыше к центральной башне. Он знал, что здесь нет входов, но стена на то и стена, чтобы её мог кто-то пробить. Их ноги передвигались очень быстро, казалось, не касаясь поверхности. Маг сумрака первым вступил внутрь глубокого желоба, что разделял сектора крыши, перед его лицом блеснул багровый огонь, и Нагаш следом соскочил в тот же желоб. Тут Малькольм изловчился и ударил в астрале по ногам нойона, привыкнув идти вверх, Нагаш не устоял и покачнулся. Подскочивший вплотную сумеречный маг выбил из рук нойона рукоять меча.

Лезвие было отозвано, а длинная круглая рукоять с когтеобразным эфесом покатилась по крыше, подскакивая на выступах керамической плитки. Нойон не остался в долгу и, рукой перехватив кисть сумеречного, вырвал из неё гладиус, не удержал – и тот отлетел в сторону, но много ближе могильного клинка. Нагаш ударом ноги вновь отбросил навалившегося на него Малькольма и смог встать. Мечи обоих лежали на приличном расстоянии. По амальгановым перчаткам нойона потекло голубоватое свечение, предвестник разряда колоссальной силы.

– А ведь ты мог стать одним из нас! Что тебе нужно от Карна? От этого жалкого, деградирующего народца? – махнул рукой Нагаш, указывая на площадь.

Он говорил на нойонском диалекте вслух и громко.

Значит, я здорово его вымотал, – понял Малькольм.

– Я хочу защитить их, наставить на истинный путь!

– Истинный путь указан Хаидом тысячу лет назад. Прежде в Агону ты не раз клялся в нашей правоте!

– Я лгал, теперь я вижу вас насквозь! Вы, нойоны, – маг задохнулся под порывом ветра – вы монстры, пожирающие друг друга!

– А другие – нет?

Все время этой перепалки Нагаш медленно, шаг за шагом шел вверх по дну желоба, что делало его будто на фут ниже, то есть одного роста с магом, отступавшим по его краю.

– Маги света также ошибаются, но они не способны на то, что сделали вы! Вы убили Даса, похитили тероморф. Хотите его использовать, но тут у вас вышла ошибка. О ваших планах всем известно!

– Это не так, ты блефуешь!

– А ты поймай регента и прочти в его мыслях, или уже не можешь? – усмехнулся Малькольм.

– Если тебе дорог этот сброд, – махнул рукой Нагаш, – можешь стать их вождем, я готов с этим примириться. Мне и новому императору нужны союзники!

– Новому императору? И кого же вы избрали главой? Если не тебя, то скорее всего Моандора, скажи, это все его рук дело?

– Лишь вместе с ним я могу уничтожить Белый круг. Я уверен в успехе нашего дела!

– Это бессмысленно, вы погубите друг друга и весь мир! Остановитесь, пока не поздно!

– Я последний раз предлагаю, смирись с поражением – ты будешь жить и править Карном! Ты поможешь нам нейтрализовать других вождей сумрака. Станешь третьим по могуществу в этом мире!

– Я вижу твои мысли насквозь, нойон! Вы разрушили Зейлот, вы убили Даса, погубили тысячи достойных мужей и готовитесь погубить ещё миллионы. Неужели ты думаешь, я соглашусь в этом участвовать?

– Твой отказ – отказ от будущего! Подумай! – Молнии на руках Нагаша закипели, забились огненно-голубыми змеями.

– Нет!

В ответ на эти слова нойон испустил из себя огромный поток силы. Малькольм выставил вперед руку и успел притянуть к себе гладиус. Его лезвие вспыхнуло перед самым разрядом, но тот был слишком силен. Мага сумрака объяла страшная волна боли. Его кираса дымилась и, наконец, была порвана и унесена прочь. Он остался в одном доспехе и плаще, столь уязвимом для простой ударной магии. Но это было ещё не всё. Маг упал на колени, но не выпустил из рук меч, голубые струи молний обтекли его и пошли дальше, врезавшись в центральную башню. Та устояла, хотя казалось, пошатнулось все здание храма. Леса, обвивавшие её, вспыхнули и обрушились, подняв тучу строительной пыли и завалив большую часть крыши обгоревшими досками, некоторые из которых даже перелетали бортики и падали вниз, к основанию храма.

Но главное, что Малькольм расслышал странный звук, почти незаметный за грохотом обвалившихся лесов. Всплеск, как будто разбили огромный чан с водой. Он обернулся и увидел ширящийся поток земляного масла. Из разбитых при падении лесов и ударе молнии сосудов оно пролилось в глубокие емкости, опоясывавшие центральную башню. Разумеется, ведь желоба были ещё не завершены рабочими, вспомнил маг сумрака слова ученика этим утром.

Действительно, могучий поток, рассчитанный так, чтобы разом заполнить не только верхний бассейн, но и все стоки, переполнил края округлой емкости и устремился в русла радиальных наклонных желобов. Малькольм вскочил на ноги, позади него с неба ещё падали легкие горящие обломки лесов, он посмотрел на Нагаша, в астрале было видно, что он готовится раскинуть вокруг мага сумрака сети для начала дезинтеграционного процесса. Нойон раскрылся и, казалось, пренебрегал опасностью.

Малькольм взлетел и опустился на дно желоба, бывшего ему почти по колено. И тут же их ноги были скрыты потоком бурлящей черной жидкости. Сумеречный маг полоснул перед собой гладиусом, нойон отшатнулся. Он хотел притянуть свой меч, но тот лежал почти на краю крыши, до него ещё нужно было дотянуться. Конец гладиуса вспорол маслянистую поверхность, и в тот же миг они оба оказались в течении огненной реки.

Малькольму было хуже, его лицо не было защищено. Он быстро сотворил маску огня и рванулся навстречу нойону. Нагаш, объятый пламенем, не удержался, поток был силен, и все, что оставалось нойону, это перехватить руку Малькольма. Он выбил гладиус, и тот отлетел в сторону. Маг сумрака сам нанес левой рукой мощный удар в плечо нойону, добавив к своей силе несколько молний. Нагаш упал. Малькольм, перехватив его за шею двумя руками, полностью погрузил тело нойона в огненную реку.

Саллек был поражен, он не думал, что такое возможно. Он не знал, жив ли его господин, но подумал, что если нойон не поднимется, то ему придется избавиться от заложников, а самому ретироваться на корабль.

Толпа внизу с воплями и криком схлынула от здания храма, с угловых фронтонов которого на площадь обрушился черный горящий водопад. Многие люди падали, о них запинались другие, возникла сутолока и давка, в которой затоптали куда больше людей, чем пострадало от лившегося с крыши храма огненного потока.

– Умри, мразь! – давил всей силой через астрал Малькольм, руки его исчезли под огненным потоком. – Сгори, ублюдок!

Он видел в астрале, как доспех Нагаша, особенно шлем, и так поврежденный, начинают обгорать, поток уменьшался, стихал. Все прогорало, небо над храмом Хаоса заволокло черным дымом. Не сгоревшая черная масса разлилась внизу глубокими маслянистыми лужами. Нойон собрался с силами и отбросил сумеречного в сторону. Тот упал на край желоба. Его одежды были перепачканы маслом и копотью. Верх обгорел, и тут он увидел, во что превратился Нагаш, поднявшийся со дна желоба в тот миг.

Амальган сильно стек, оставив на плечах увесистые бляхи – пузырящиеся, застывающие на ветру сгустки. Он стоял по пояс в огне, а шлем – шлема просто не было. Ошметки черного металла сплавились с костистым черепом. Левая скула, глотка и челюсти были залиты расплавленным металлом. Большой кусок застыл над правой бровью и пузырился на лбу. Истинные глаза горели багровым огнем. Этот металлизированный мертвец с обожженной глоткой издал нечеловеческий рык, притянул в правую руку могильный меч и, шагая по щиколотку в огненной реке, двинулся вперед. Малькольм тоже вернул себе оружие, ударил Нагаша, тот принял защиту. Мечи сшиблись и вновь разошлись. Нойон все ещё теснил мага вверх к центральной башне, но теперь он шел по огненной реке, а сумеречный маг по её краю. Ветер со страшной силой свистел, раздувая пламя пожара. Как жалел Малькольм, что рядом с ним в тот момент не оказалось ни ученика, ни союзника. Когда он держал нойона руками, один удар гладиуса мог решить все дело, но нанести его было некому…

Посреди дымящихся пятен растекшегося по всей крыше выгоревшего масла маг сумрака заметил руны ярко-белых и красных завитков, окружавших всю центральную башню. Они проступил внезапно и повсюду. Это круг дезинтеграции, он успел составить его, – понял Малькольм, ясно стало, почему нойон отчаянно теснит его вверх, а не к краю крыши. Все силы вложил Малькольм в попытку вырваться из этого круга, но все было тщетно, удары нойона сыпались один за другим. Оставался телепорт, но весь астрал вокруг был закрыт сеткой заклятья. Далеко не уйти, только туда и обратно, за спину монстра, и вернуться сюда же.

Стоило только Нагашу выбраться из желоба, как ударом наотмашь он отбросил сумеречного к центральной башне и в тот же миг спустил в астрале кольцо дезинтеграции.

Огромный светящийся столб окутал вершину храма сумрака. Люди на площади прикрывали глаза, как от второго солнца, даже Саллек зажмурился. Регент Куруш на полу прикрыл лицо ладонью.

Почти всей башни не стало, как и части крыши подле неё. Все зияло провалами на нижний ярус. Не было ни обломков лесов, ни битых бочек и огромных кувшинов, не было почти ничего. Только Малькольм лежал на ступенях винтовой лестницы, посреди бывшей башни. Лежал, казалось, бесчувственно, раскинув руки и всё ещё держа рукоять гладиуса. За миг до этого он телепортировался к самой границе удерживающей сетки, а потом вернулся назад, чтобы не быть парализованным силой нойона.

Нагаш увидел, что его, казалось бы, совершенный удар не достиг цели. С могильным клинком в руках нойон рванулся к основанию лестницы, что теперь вела в никуда, заканчиваясь острой пикой обломившихся конструкций. Малькольм с трудом встал на ноги. Этот последний трюк полностью истощил его силы, он плохо видел шатающуюся каменную стену, опору, покосившиеся распадающиеся под ногами ступени.

– Лестница… – бормотал он, – вся жизнь – лестница! Я так хотел, хотел наверх…

Лицо его было в копоти, волосы выгорели почти полностью. Ступени мелькали под ногами, крошился, сыпался мелкий щебень. Сзади показался неутомимый Нагаш. Блеск багрового огня, нойон чуть не перерубил центральную колонну. Малькольм пятился, отступал и вдруг понял, что бежать дальше некуда. Лестница кончилась, и он стоял на последней ступени. В глазах все плыло, в голове стоял вой присутствия, какое-то ржание, внизу было видно море. На сто миль вокруг море и внизу люди – маленькие, как муравьи.

– Наконец-то кончилась лестница… – прошептал он и оперся на острие, которым кончалась центральная колонна. Нагаш взошел ещё на один оборот выше и стоял перед ним, на самой вершине, надо всем городом.

– Я не боюсь тебя и никогда не боялся, – крикнул через шум ветра Малькольм, – а ты и твой новый хозяин, вы боитесь всю жизнь!

– У меня нет и не будет хозяина! – ответил Нагаш, его могильный клинок взлетел, гладиус, казалось, преградил ему путь, но нойон изменил траекторию удара и перерубил рукоять меча вместе с кистью мага сумрака. Голубовато-серебристое свечение исчезло, и обломки меча с обугленными пальцами полетели вниз. Но последние силы у сумеречного ещё остались. Он вцепился в руку Нагаша и повис на ней, выдирая его меч, и нойон, не удержавшись, разжал пальцы. Обессиленный Малькольм буквально повис на нем, могильный клинок улетел куда-то вниз, в один из провалов крыши храма.

– Умри же! – взревел нойон и, перехватив обеими руками тело Малькольма, приподнял сумеречного чародея над головой и со всей силой опустил на острие, которым кончалась центральная опорная колонна. Малькольм увидел голубое небо над собой. Солнце стало ярким-ярким, и, наконец, его свет затмил собой всё. Он ощутил холод у спины, хруст ломающегося доспеха и больше уже ничего не чувствовал.

Но Нагаш разобрал последние мысли, что уносились вдаль от бездыханного тела.

«Аджит был прав», – подумал в последний миг Малькольм. Изо рта и глаз сумеречного шел желтый дым, истинная часть его тела поднималась вверх, но было уже не уйти.

Жаль, что у меня нет ловушки душ, подумал Нагаш. Он сотворил короткое резкое заклятие и добил противника. Облачко распалось, его быстро развеял ветер, со всех сторон обдувавший острый шпиль. Нагаш сделал пару шагов назад и устало оперся на центральную колонну. Затем подозвал быстро подлетевшего со стороны моря Сатая и уже верхом поднялся над зданием храма. В астрале он провидел рукоять своего клинка и притянул её, затемосмотрелся в реальности. Толпа людей шумела около Императорского дворца, личи с трудом сдерживали их, встав цепью, перехватывая свои жезлы двумя руками. Нагаш понял, что снизу его не видно, пирамидальная крыша скрывала от толпы концовку его битвы с Малькольмом, это давало большую свободу маневра. Нойон последний раз посмотрел на храм, на поверженного им сумеречного. Из груди волшебника торчало гранитное острие, вся одежда была в копоти и багровых подтеках.

«Великий воин. Жаль, он был бы так нужен на моей стороне», – подумал Нагаш и в тот же миг, вместе с Сатаем, телепортировался внутрь Императорского дворца. Летающий конь гарцевал по мраморному полу, оставляя расплавленные следы. Нагаш спешился и настраивал в астрале канал связи с Агону. Благо что после разрушения маяка и гибели Малькольма никто не мог ему помешать.

Саллек склонился в почетном приветствии в дверях библиотеки. Личи вытянулись по струнке, как в парадном строю в землях нежити. Сидевший у подоконника регент Куруш жалел, что не видел концовки магического поединка и даже не понял, что происходит. Прирожденное чутье опасности обмануло регента. Нойон ужал свою броню и не давил на людей своим присутствием. Лорд-регент встал и прижался к стене – эта высокая фигура явно вызывала страх и трепет у нежити вокруг. В то же время прежде Куруш видел лишь одного истинного – Вокиала, а вошедший был совсем на него не похож.

Куруш исподлобья смотрел на гостя, нойон же совсем его не замечал. Огромный рост, обгоревшее металлическое тело, ужасное исковерканное лицо – Десмос, лежавший у шкафа с рукописными книгами, ни на секунду не сомневался в том, кто вошел к ним. Это был тот темный воин, что на его глазах буквально вбил Малькольма в стену храма. Это был истинный нойон с обезображенным, залитым ошметками жидкого амальгана лицом.

Нагаш притянул магией стул и сел, раздался скрип ножек. Из его доспеха выкатилась маленькая черная горошина. Она проскакала по ковру и застряла в щели между квадратными плитами, которыми был выложен пол. Саллек встал за спиной нойона. Действия моргула радовали его, оставалось только связаться с Агону и принять окончательное решение.

– Удержать такую победу сложнее, чем добиться её, – сказал нойон вслух. Было не ясно, к кому именно он обращается. Десмос присел на корточки и оперся спиной на шкаф.

– Он возглавлял оборону? – глядя на таталийца, спросил Нагаш.

– Да, владыка, люди видели, что он остался здесь. Я отпустил остальных, как вы и приказали, – тихо сипел Саллек.

– Хорошо, – голос Нагаша звучал надтреснувшим металлом, пролившимся ему в горло, слова стали отрывисты и резки.

– Ты достоин похвалы и умрешь с честью! – обратился Нагаш к Десмосу.

Личи подхватили рыцаря и подняли, чтобы он мог достойно смотреть на их повелителя.

– Я не прошу от вас такой милости! Вы ведь нойон и не знаете жалости, верно?

– Да, но я уважаю воинов и мудрецов. Ты будешь мне служить? – в глазах Нагаша блеснуло багровое свечение. – Тогда ты получишь не только шанс уцелеть сейчас, но и бессмертие!

– Подумай, такое не предлагают дважды, – наклонился к таталийцу Саллек.

– Повелитель, прошу вас, – вдруг сорвался из ступора замерший у окна Куруш, – умоляю вас. Я, я буду вам служить! Я буду вашими глазами, буду вашими ушами, буду делать все, что вы только ни захотите, умоляю! – Он почти плакал, но пав на колени, не спешил утереть слез.

– Умоляю, пощадите меня! – Куруш хотел облобызать ноги Нагаша, но вблизи амальгановой брони почувствовал дикую боль в голове. Регент отпрянул.

– Сжальтесь, пощадите, я буду делать всё, всё!! – ревел он, поджав под себя босые ноги, растирая холеной, унизанной перстнями рукой слезы и сопли.

– Ты всё уже сделал, – ответил Нагаш, – теперь смолкни.

Язык во рту перестал слушаться Куруша, и он, схватившись рукой за челюсть, исступленно смотрел перед собой, казалось, частично лишившись рассудка. Из черной горошины вверх ударил белый столб света. Он ширился, принимая расплывчатые очертания далекого зала, высокого кресла с острыми зазубринами и фигуры в белых одеждах, сидящей в нем.

«Решайся сейчас», – услышал Десмос у себя в голове.

Взгляд нойона перебежал с пленника на становящееся явью изображение, потом назад на Десмоса.

– Мой ответ – нет!

Нагаш ничего не сказал. Огонек в глазах потух. Он смотрел только на голограмму, обращаться через астрал мыслями не получалось, канал был очень не стабилен.

Казалось, что с голограммной картинки зала в башне Моандора в Агону сюда проникал какой-то низкий рокочущий гул. Десмос посмотрел туда. В кресле сидел человек среднего роста в белых доспехах с вышитым золотом символом «N» на груди. Он ещё ничего не сказал, а Миридий уже почувствовал холод, которым оттуда повеяло. Холодом и смертью. А ведь в зале библиотеки было очень жарко, Десмоса же бил озноб.

– Все прошло почти так, как мы хотели. Правда, людям удалось вывести из строя один из наших кораблей, – начал рассказ нойон-воин.

– Не важно, что происходит сейчас? – спросил Моандор.

– Я в Императорском дворце в Ангкоре. Регент и принцесса схвачены, Малькольм отказался перейти на нашу сторону и был убит.

– Это точно? Ни одна его часть не ускользнула?

– Нет, ни одна. Дворец, как ты и предсказывал, окружен толпой. Я думаю принести им в жертву регента!

Глаза Куруша расширились, он хотел что-то сказать, но язык его не слушался. Он что-то мычал и пытался подползти к мерцавшему посреди зала изображению.

– Это будет не сложно сделать, – продолжал Нагаш, – мы обнаружили, что регент был крайне развратен с точки зрения местной морали. Он содержал два гарема. Один из взрослых наложниц, другой из практически детей. Он хотел соблазнить и юную принцессу, чтобы потом, по достижении ею совершеннолетия, женить её на себе и править дальше, приняв титул императора. Толпа на улице разъярена, если показать им жертв насилия регента, мы обуздаем народный гнев.

– Насиловал, – рассуждал вслух Моандор, изучая блеск своей белой перчатки, – насиловал и убивал, звучит много лучше, – резюмировал он.

Десмос похолодел, хотел что-то сказать, но в горле встал ком. Куруш замер на полу, его волосы встали дыбом, хотелось завыть, но и этого ему было не сделать.

– Ты так считаешь? – в голосе Нагаша не было и тени жалости.

– Да, точно. Пропусти людей внутрь здания, покажи им следы неких ритуальных жертвоприношений, тогда будет много проще все завершить.

– Согласен, – кивнул Нагаш.

– Кто будет новым регентом?

– Глава гвардии Десмос Миридий, – указал Нагаш.

От последовавшего астрального удара ноги Десмоса подкосились, и он упал на колени перед голограммным изображением.

– Хороший воин? – поинтересовался Моандор.

– Да!

– Что же, согласен!

– Я возвращаюсь в Агону к вечеру, созывайте Совет!

– Я немедленно извещу Вокиала, – ответил Моандор. Изображение померкло и растаяло с последними отблесками внутри горошины.

Под фразой «все прошло, как мы хотели» Нагаш подразумевал, что архив Даса находится у него. Но все же Моандор понял, что воин что-то недоговаривает и боится прямого канала связи, ведь его может перехватить Видомина. Эта старая гнилая ведьма, их главный внутренний враг.

Но все равно это неплохо, осталось дождаться его возвращения. Моандор связался с главой города, он просто физически ощущал – этим вечером он станет главой Совета.

Какое-то время в библиотеке Тайкуна Второго царила гнетущая тишина. Откуда-то снаружи проникали крики толпы. Давящая тишина становилась невыносимой. Взгляд Нагаша перешел с регента на стену, там висела коллекция оружия, место которой было явно не в библиотеке, однако на то была воля умершего императора. Вот с этого красивого ковра, с изображением лодки и морского чудовища, сам собой упал кривой нож с двумя зазубринами на лезвии. Широкий и длинный – в две ладони, с рукояткой из драконовой кости. Нож сам собой пополз к рукам регента.

– Не-е-ет!!! – истошно заорал Куруш, но нож подползал и, наконец, сам запрыгнул ему в ладонь.

– Нет, нет, мамочка моя! Господи, помоги, не-ет! – визжал отошедшим языком Куруш, исступленно глядя на нойона. Мертвое лицо не выдавало эмоций. Металл, белая кожа и кости не сжалились над ним. Куруш посерел, глаза его будто остекленели. Он сразу смолк, поднялся и как зомби, с ножом в руках, вышел из библиотеки. Нагаш встал и взглядом, в котором чувствовалась потеря, указал на Десмоса.

– Кончайте с ним!

Личи набросились на рыцаря, заломили руки за спину и повалили на пол. Саллек разорвал его рубашку и обнажил мокрое от пота тело. К нему поднесли котел с пузырящейся черной массой, Саллек опустил туда нечувствительную к боли руку и вытащил фиолетово-желтого червя – Индризи. Тот издавал мерзкое шипение. Одним взмахом вампир перенес его на спину Десмоса, брызнула кровь, и через мгновение червь с новым сознанием скрылся в позвоночнике таталийского рыцаря. Последнее, что слышал Десмос, это истошный детский крик, раздавшийся в соседнем коридоре.

Нагаш сошел на первый этаж. Все было почти кончено. Оставались детали. Он поблагодарил за службу выживших личей и подошел к комнате с последним заложником.

Нджай Ярмина сидела на стуле и строила рожицы демону пепла, которого смогла громким топанием загнать в угол комнаты. Аш ненавидел громкие звуки и больше всего любил тишь подземелий. Тут ключ снаружи повернулся несколько раз, и двери открылись, в двери вошел маг сумрака Малькольм. Демон сжался, почувствовал свободу и сразу покинул комнату.

– Дядя Малькольм, я знала, знала, что вы придёте! – бросилась к нему принцесса.

– Да, я пришел, – маг сумрака ответил треснувшим голосом, – мне жаль говорить тебе это, дитя мое, но наша встреча последняя, по крайней мере, на долгий срок.

– Почему? Из-за этих жутких мертвецов?

– Нет, они здесь ни при чем. Это я призвал их, помочь победить жуткое предательство! Твой регент, лорд Куруш, оказался злобным колдуном, – Малькольм кашлянул и прикрыл лицо, покрытое копотью. – Он покушался на мою жизнь, хотел убить меня…

– Да, он плохой!

– Он хотел сделать тебя своей рабыней. Лишить трона, что принадлежал тебе по праву. Я смог его остановить, хотя и очень большой ценой, – Малькольм сильно закашлялся и сплюнул кровью. Чары внушения в тот миг полностью опутали разум девочки.

– Я сильно ранен, возможно, смертельно. Но шанс ещё есть. Я должен расстаться с тобой, деточка. В конце концов, все кончится хорошо, милая. С запада в гавань придет корабль под серебристыми парусами. На нем приплывет сказочный принц, добрый и отзывчивый. Он приплывет, будет молод и красив собой! Ты станешь его женой, самой красивой из всех королев мира. Эти мертвецы – твои верные слуги! Относись к ним хорошо – и они никогда не выступят против тебя. Доверься во всем новому регенту – он будет следить за страной и сделает все, чтобы Карн больше не знал лишений.

Малькольм сделал пасс рукой, и в дверь вошёл Десмос.

– Дядя Десмос, вы видели, что было с Курушем? Он правда колдун? Где он? – спросила принцесса. Все её любимые друзья выглядели сегодня как-то необычно. В глазах Малькольма и Миридия будто угас внутренний жар.

– Он схвачен, моя госпожа, – припал перед ней на одно колено таталиец. – Малькольм лишил его волшебной силы и низверг с храма, которым тот пытался овладеть.

– Я не могу больше быть с тобой, – погладил девочку по волосам маг сумрака, – я отбываю на свою родину. Попытаюсь спастись от смертельного яда, которым Куруш поразил меня. Иди с миром и не забывай меня!

Он взял руку девочки и вложил в холодную ладонь Десмоса.

– Успокойте народ Ангкора!

– Вы ведь вернетесь? – утирала выступившие слезы Нджай Ярмина.

– Просто помни меня, – ответил маг. Он сжал ладонь, раскрыл и в ней был точно такой же цветок, что он подарил ей при последней встрече, только с фиолетовым кантом. Маг поцеловал её в лоб, но принцессе показалось, будто её коснулся металл. Она еще раз посомтрела на мага и ей привиделась черная тень.

Когда Нджай Ярмина вместе с Десмосом вышла в коридор, там уже никого не было.

– Идемте, ваше высочество, – указал Миридий на парадную лестницу, которую уже успели очистить от обезображенных тел. Тела гуркхов и гвардейцев перенесли внутрь, а останки нежити выбросили наружу.

Нагаш вернулся туда, где оставил своего боевого коня. Саллек шел следом.

– Вы уверены, что народ это воспримет?

– Всё сделано верно. Чем неправдоподобнее ложь, тем скорее в неё поверят.

Нойон оседлал Сатая и взял протянутый вампиром информ-кристалл.

– Вам точно ничего больше не нужно от Куруша?

– Все, что было у него в голове, теперь здесь, – показал на себя Нагаш и, ударив Сатая шпорами, вылетел в разбитое окно дворца.

Народ, собравшийся на площади, даже не заметил летающего коня. Все взгляды присутствующих были прикованы к входу, откуда Десмос Миридий в окружении личей вывел принцессу.

– Она жива, – радостно вопили в толпе.

– Тихо, тихо! Я прошу тишины и внимания! – закричал Миридий. – Я хочу рассказать обо всем, что случилось сегодня, и власти города… – при этих словах вампиры подтолкнули вперед вельмож, утром обедавших с Малькольмом, – …власти города подтвердят мои слова!

Мэр и его гости одобрительно закивали, тряся жирными животами.

– Регент Куруш заключил сделку с нойонами, но при этом обманул их! Тайно уничтожал их корабли, подрывал мощь армии. Но обмануть нойонов невозможно! Куруш, будучи тайным магом, обманывал и сумеречного Малькольма, покушался на него и сильно ранил, когда тот хотел изобличить его двуличие!

Люди неодобрительно гудели, многие указывали на обожженное пожаром и взрывом здание храма, соотнося слова главы гвардии и то, что они недавно видели.

– Маг сумрака был вынужден нас покинуть, – рыцарь похлопал по плечу Нджай Ярмину.

На глазах девочки были слезы. В руках она крутила цветочек, подаренный колдуном. Думала о его словах, о принце и корабле с серебристыми парусами. Новый регент ещё что-то говорил и говорил, народ гудел. Потом Десмос подхватил ребенка на руки и показал толпе. Люди радостно закричали, обнимали друг друга. Все были рады, что больше не надо будет никуда бежать и ни с кем сражаться, можно было возвращаться по домам к своим родным и близким. Смена власти прошла относительно мирно. Выжившие послушники из числа сумеречных пытались что-то рассказать в толпе. Что-то доказывали, но все было тщетно.

– Вы можете пройти во дворец и сами убедиться в том преступлении, о котором я говорил, но прошу женщин и детей не травмировать свои души! Пусть идут мужчины и посмотрят, до какого варварства и жестокости дошел тайный колдун-оборотень лорд Куруш! – Миридий указал личам пропустить людей, и те устремились внутрь.

– Как бы не дошло до грабежей! Имперская сокровищница в порядке? – поинтересовался у Десмоса мэр города.

– Не беспокойтесь, стража мертвых неподкупна! Хотя из сокровищницы все же пропало пятьдесят тысяч сольдо, они у вас дома.

– Благодарю за щедрость, – поклонился мэр.

Люди заходили во дворец радостные, окрыленные своей победой. Выходили же мрачные и озлобленные.

– Дайте, дайте нам его этого изверга! Монстр, чудовище, детоубийца! Убейте его! – кричали карнцы.

– Ваше высочество, люди хотят, чтобы вы наказали лорда Куруша, который так сильно поранил Малькольма, что мне делать?

– Накажите его! Отрубите ему голову! – крикнула принцесса, почти плача.

– Вам лучше не видеть того, что сейчас здесь будет, – заметил Миридий.

– Увезите девочку, – обратился к мэру Десмос, – спрячьте в вашем горном замке. Вы можете стать моим первым советником.

– А Пол Вернон?

– Он никогда не вернется в Ангкор! – лицо главы города просияло.

– Поезжай с лордом-мэром, милая! Он покажет тебе свой прекрасный замок!

Десмос подтолкнул принцессу, и под яростные крики толпы Нджай Ярмина покинула площадь перед дворцом, что прежде был её домом. В тот день в ней будто что-то надломилось, и хотя в реальности кошмар закончился, её память ещё долго была неспокойна.

В огромном зале Совета Темного круга в Агону истинные нойоны ждали появления триумфаторов, однако Нагаш и Моандор запаздывали. Воин хотел сначала идти внутрь по собственному коридору.

– Сегодня особый день, я хочу, чтобы ты шел со мной. – Нагаш, как всегда, подумал о безопасности, но все же последовал за главой разведки.

– Так что с камнем? – спросил по пути Моандор.

– Видимо, Куруш отдал копию Полу Вернону, тот вывез её в Эрафию. Они мечтали выторговать себе достойное место…

– И получили по делам своим, а этот Вернон не станет проблемой. Нейтрализовать его будет гораздо проще.

Они вошли в зал. Конечно, все были удивлены, это было серьезным нарушением обряда. Более того, Моандор не встал на свою платформу, а проследовал в центр зала, его место под световым кругом занял Нагаш. Глава разведки откинул за спину плащ, обошел вокруг центрального пульсирующего кристалла, на который была накинута цепь с красным камнем.

– Итак, – Моандор извлек из потайного кармашка информ-кристалл, – как вы знаете, это то, чего вы хотели. Это архив Даса! Архив, ради получения которого коварный режим Карна затратил столько усилий! – Моандор произнес недолгую, но яркую и запоминающуюся речь, из которой следовало, что только его ум и сила Нагаша помогли избежать катастрофического провала всех их планов.

Видомине пришлось смириться с тем, что она поставила не самое невыполнимое задание, но слов назад было не вернуть.

– И потому, – заключил Моандор, – я считаю себя избранным для окончательной победы и сокрушения круга белых. Когда с Арагоном будет кончено, я обязуюсь снова просить подтверждения этого статуса!

– Я поддерживаю, – заявил Вокиал, – с тобой мы сокрушим легионы Севера!

– Да, и я, и я! – раздались голоса. Это был момент триумфа. Все последние годы, начиная с уничтожения Зейлота, Моандор шел к этому и вот – его час настал.

На площади, перед Императорским дворцом Карна до самого вечера не расходились люди, долго думали, как наказать Куруша, потом готовились к казни. Никто не заметил, как вампиры Саллека сняли с крыши храма Хаоса обезображенное тело Малькольма. Моргул бережно отнес его на заброшенный пирс и предал волнам.

Когда формальное голосование кончилось, Вокиал сошел со своей платформы и прошел в центр круга, чтобы, как хозяин столицы, выполнить свою часть ритуала. В тот же момент полуголого Куруша вывели на глаза толпы и привязали к столбу. В него плевали, кидали камнями и навозом. Личам и гуркхам, стоявшим в оцеплении, стоило большого труда продлить жизнь бывшего регента.

Вокиал взял цепь с Полиархом и воздел её над головой, но даже на вытянутых руках он с трудом мог забросить её на Моандора. Тут бывший глава разведки вырвал цепь из рук Вокиала и сам опустил её себе на плечи.

В тот же миг к привязанному Курушу подошел Десмос.

– Растлитель! Убийца детей! – ярилась вокруг толпа.

– Будь ты проклят! – сухо заявил Миридий и метнул факел в пролитый земляным маслом хворост, лежавший за спиной регента. Куруш завыл, последнее, что он мог видеть, как беснующаяся толпа со свистом и улюлюканьем топтала тело недавно казненного Сатибарзана. Огонь долго не брал тело регента, он дергался и затих лишь через несколько минут.

– Подойди, – указал Нагашу новый глава Темного круга.

– Тамикзалла! – черная колдунья, как всегда прекрасно выглядевшая, подала Моандору стальной обод с несколькими зубцами на передней части, выполненных в форме перекошенных от ярости черепов.

– Я отдаю свой первый приказ. Отныне ты будешь моим заместителем во всем, что касается стран к северу от хребта Пепла. Стран, что мы завоюем, наречен будешь Железным Королем, и этот ранг поможет тебе подтвердить артефакт!

Нагаш склонил голову, и глава Совета надел на него корону.

– Слава Хаиду! Слава Моандору – повелителю всего мира! – вскричал Нагаш. Вокиал и Тамикзалла поддержали его, а затем и все остальные.

Моандор взял в руки посох тьмы – Лхаидгронд, и ударом об пол высек искрящуюся молнию, змеёй улетевшую в центр залы. Власть была завоевана, теперь предстояло её удержать.

От тела лорда Куруша не осталось и следа, а пепел был рассеян над заливом. Вместе с новым регентом в Карн надолго пришел мир и соблюдение всех обязательств. На стене покинутого, выгоревшего храма Хаоса в ту ночь кто-то вывел краской «Прости, учитель!» Капли тёмного, необычайно холодного для этих мест дождя смывали пепел и кровь с улиц Ангкора.