Глава 80
Сладости
Джейми откинулся на спинку стула, сыто отдуваясь. Едва он собрался встать, как со своего места вскочила миссис Баг, протестующе грозя пальцем.
– Нет уж, нет уж! Никуда вы не пойдете, пока не съедите мой имбирный пряник с тварем! Что ж мне, выкидывать его?
Брианна прижала руку ко рту, подавляя смешок. Джейми и миссис Баг, привычные к этому шотландскому варианту слова «творог», покосились на нее, но промолчали.
– Ну, миссис Баг, этак я лопну! Зато умру счастливым, – пошутил Джейми. – Валяйте, несите – только захвачу кое-что.
С проворством, удивительным для человека, поглотившего пару фунтов сосисок с жареными яблоками и картошкой, он выскользнул из-за стола и исчез в направлении кабинета.
Я порадовалась, что учуяла вкусный запах еще загодя и предусмотрительно сняла корсет перед ужином.
– Качу тварь! – пропищал Джемми, безошибочно выбрав слово, неприятное для материнского уха, и замолотил кулачками по столу, скандируя во весь голос: – Тварь-тварь-тварь!
Роджер взглянул на Брианну, слегка улыбаясь. Та улыбнулась в ответ, хватая сына за руки и вытирая с его лица остатки ужина.
Вернулся Джейми – как раз к подаче пряников с творогом, взбитым до воздушности. Проходя мимо Роджера, он перегнулся через его плечо и положил на стол гроссбух в тканевом переплете и шкатулку с астролябией.
– Погода продержится еще пару месяцев, – заметил он небрежным тоном, сунул палец в творог, облизал и закрыл глаза, изображая неземное блаженство.
– Да? – едва слышно откликнулся Роджер сдавленным голосом. Джемми замолчал и уставился на отца, открыв рот. Наверное, тот за целый день не произнес ни слова.
Джейми поднял ложку, взирая на десерт с решимостью человека, идущего на смерть.
– Перед снегопадами Фергюс выдвинется на побережье, так пусть заодно захватил бы с собой землемерные документы да сдал в Нью-Берне. – Он деловито принялся за еду, не поднимая глаз.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием и стуком ложек о деревянные тарелки. Наконец Роджер заговорил, с трудом проталкивая воздух через израненное горло:
– Я… сделаю.
Нечаянное ударение на последнем слове заставило Брианну поморщиться. Почти незаметно, но я успела увидеть – и Роджер тоже. Он покосился на нее, затем опустил взгляд в тарелку и сжал зубы.
– Ладно, – еще более небрежно откликнулся Джейми. – Я тебя научу. Через неделю и пойдешь.
* * *
Прошлой ночью мне приснилось, что Роджер уходит. Всю неделю – с тех пор, как отец предложил эту идею, – снился один и тот же сон. Предложил, ага. Все равно что Моисей принес бы с Синая «Десять интересных предложений».
Во сне Роджер собирал вещи в большой рюкзак, а я подметала пол. Он ходил туда-сюда и ужасно мешал, да и рюкзак приходилось переставлять с места на место – грязный, в пятнах, заляпанный липкой жижей. А по полу лежали крошечные косточки, словно кот съел какого-то зверька, и они то и дело путались в щетке.
Я не хочу, чтобы он уходил, – и в то же время хочу. Я постоянно слышу все, о чем он молчит; невысказанные слова звучат эхом в моей голове. Мне кажется, когда он уйдет, станет тихо.
* * *
На рассвете она внезапно проснулась. В лесу пели птицы; одна даже подлетела к хижине – наверное, дрозд.
Она знала, что он ушел, но все же подняла голову, проверяя. Да, рюкзака у двери нет, и свертка с едой, и бутылки сидра, приготовленных накануне. Бойран висел на своем обычном месте и словно парил в смутном предутреннем свете.
Она пыталась убедить его снова играть – если голоса нет, пусть будет хотя бы музыка. Однако он противился изо всех сил, постепенно начиная раздражаться на ее упорство. Он все делал по-своему – или никак.
Джемми крепко спал в кроватке, и она вновь легла на подушку, положив руки на груди – округлые, тугие. Мягко сжала сосок, и наружу выскочили перламутровые капельки молока; одна из них разбухла и стекла вниз.
Прошлой ночью, перед сном, они занимались любовью. Сперва ей казалось, что он не станет, но когда она подошла и обняла его, он крепко прижал ее к себе и долго-долго целовал, а затем отнес в постель.
Она так старалась уверить его в своей любви – руками, губами, всем телом, – что напрочь забыла о себе, и оргазм застал ее врасплох. Она медленно опустила руку вниз, между бедер, вспоминая ощущение огромной волны, сбивающей с ног. Роджер ничего не сказал и даже не открыл глаза; интересно, заметил?
Перед рассветом он поцеловал ее на прощанье. Или нет… Она неуверенно провела пальцами по губам, но прохладная гладкая плоть ничего не подсказала.
Поцеловал или нет? Или ей приснилось?