Глава 17. Штурм

Кэрол Хайнс набрала на клавиатуре код Профессора и открыла герметичную дверь. Профессор пошел вперед по жаркому, узкому, извилистому лабиринту коридоров и вентиляционных шахт к стальному пандусу. Они поднялись по наклонной плоскости в центр управления реактором, где плавился адамантий. Она вскоре поняла, где они находятся.

– Профессор, если бы мы могли очистить охлаждающую смесь, мы бы, по крайней мере, спасли комплекс.

– Конечно, мисс Хайнс. Именно таков мой план. В конце концов, что может быть важнее собранных нами данных об Эксперименте Икс?

Обогнув внутреннее помещение, откуда осуществлялось управление, они вышли из коридора на одну из открытых платформ над шлюзом реактора – круговой, многоуровневой напоминающей котел конструкции из блестящего металла более сотни метров в поперечнике. В центре этой гигантской машины находился выложенный свинцом и заключенный в адамантий выходной канал реактора. Он спускался вниз на пятьдесят метров и был закрыт стальной решеткой. Всю эту конфигурацию окружали мостки, и Профессор с Кэрол сейчас стояли на самом верхнем из них.

В пятидесяти метрах над их головами янтарным светом сиял потолок из трубопроводов, на котором играли вспышки огня и отходов, просачивающиеся сквозь металлические швы, брызги металлической магмы летели сквозь решетку, в выходной канал внизу.

– Оболочка уже трескается, Профессор. Мы должны открыть шлюз реактора, пока все это сооружение не расплавилось.

– Да, мисс Хайнс, но сначала нужно заманить Логана в выходной канал.

– Но, сэр, времени осталось мало!

Глаза Профессора горели жестокой насмешкой.

– Мне нужна какая-то приманка, видите ли. Кто-нибудь должен заманить Логана в этот канал. Разве вы не понимаете? Он бы за секунды сгорел дотла.

Кэрол Хайнс смотрела на Профессора, пытаясь понять смысл его слов.

– Простите, сэр?

Профессор навис над ней.

– Да, это тоже правда, мисс Хайнс. Мне очень жаль. Действительно жаль. Давайте остановимся на минуту и обдумаем наши варианты. Ясно, что вы должны делать…

Кэрол Хайнс пригнулась, так как дождь искр прорвался сквозь металлические пластины у них над головой. Последовал громкий треск, и несколько секций расплавленных труб красно-оранжевым шаром рухнули в канал.

– Мисс Хайнс. Я знаю, что вы давно и много работали для нашего Эксперимента Икс…

– Да, сэр. Спасибо, сэр…

– Вы также были настоящим подарком для доброго доктора Корнелиуса…

– Ох, бедный доктор Корнелиус, – слезы появились на глазах женщины.

– Да. Он отдал свою жизнь проекту… Ну, должен сказать, вы бы сделали то же самое, не правда ли, мисс Хайнс?

– Сэр?

– Отдали бы свою жизнь.

Наконец, Кэрол прочла в горящих глазах Профессора его намерения и поняла, какая ей предстоит роль в этом последнем акте. На этот раз, однако, она отказалась добровольно и покорно согласиться с собственной гибелью.

– Нет. Нет, сэр. Я бы не хотела умереть, – ее голос звучал на удивление сильно, она это услышала.

Профессор в упор посмотрел на нее. Его взгляд был ужасным – злым, неодобрительным, презрительным. Хоть Кэрол Хайнс и испугалась, она не отступила, и в ответ посмотрела ему в глаза.

– Наживка, мисс Хайнс. Мне нужна наживка.

– Почему… Почему вы хотите мне навредить, Профессор?

– Потому, дорогая леди…

Профессор сделал выпад, застав ее врасплох. Не успев восстановить равновесие, Кэрол Хайнс перелетела через ограждение.

– …что другого выхода нет!

Она кричала все время. Пока летела вниз, пока ее тело не ударилось о раскаленную металлическую решетку, установленную над самым выходным отверстием реактора.

– Не сломайте шею по пути вниз, мисс Хайнс! – крикнул ей Профессор. – Мне нужно, чтобы вы кричали и визжали, и завлекли этого неразумного зверя в канал.

С этими словами Профессор взбирался по лестнице в кабину управления. Перед тем как войти в стеклянную, звуконепроницаемую кабину, он обернулся и крикнул прощальные слова женщине, которую приговорил к смерти:

– Ну, же Хайнс, кричите, прошу вас! Подумайте обо всем этом ужасе. Включите свое воображение.

Кэрол Хайнс приподнялась на локте и затрясла головой, чтобы прийти в себя. Она попыталась встать, но ноги оказались согнуты под странным углом и не выдерживали ее веса. Когда она подняла глаза, то увидела Профессора сквозь стеклянные панели. Его губы шевелились, но слов она не слышала. Потом Кэрол Хайнс посмотрела на высокий потолок, откуда начал капать расплавленный металл, образуя светящиеся оранжевые сосульки. Она закричала.

Профессор увидел ее широко открытый рот и рассмеялся.

– Вот, теперь вы поняли, мисс Хайнс. Браво!

Его перебил электронный голос:

– Управление компьютером работает.

– Компьютер, включите спутниковую связь с Директором Икс… Код: триста двадцать четыре Омега девяносто девять плюс.

– Активирован.

– Теперь сообщи мне данные по тепловому пробою на данный момент.

– Двести тридцать тысяч при семидесяти тысячах кубических метров.

– Твой совет при таких значениях?

– Немедленно открыть выходное отверстие.

– Начать процедуру очищения и открыть для меня ручное управление, – с этими словами Профессор уцелевшей рукой потянулся вверх и схватился за рычаг ручного управления над головой.

– Управление открыто. Очищение начато…

Профессор повернулся к микрофону.

– Я хочу, чтобы вы это послушали, – произнес он. – Я хочу, чтобы вы прочувствовали конец вашей и моей мечты.

Прямо над выпускным отверстием раздался взрыв, и дверца распахнулась наружу. В центре взрыва стоял Логан, окруженный сиянием. Казалось, ему не вредит огонь, кипящий вокруг него. Издав горловое рычание, он прыгнул на ограждение и посмотрел вниз.

– Давай, давай, тварь, прыгай вниз! – завопил Профессор, но его крики заглушали стеклянные стены. – Я тебя зажарю, как бекон, как мясо мутанта, которым ты и являешься.

Логан понюхал воздух, словно почувствовал ловушку. Кэрол Хайнс всхлипнула и попыталась подняться, ее движения привлекли внимание Логана. Зарычав, он спрыгнул с перил и приземлился на четвереньки на стальную решетку прямо перед ней. Логан медленно продвигался вперед, следя за ней, выпустив все шесть когтей.

Кэрол Хайнс попыталась отодвинуться назад. Ее голос срывался, слова перемежались рыданиями.

– Мистер Логан… Не знаю, понимаете ли вы меня… Я не… я не хочу умирать.

Глаза Логана были широко открыты, насторожены, но ничего в них не указывало, что он понимает ее слова.

– Это… Это боль, мистер Логан. Я не выношу боли. Однажды я обожглась… химикатами… и я никогда не могла забыть эту боль…

В кабинке Профессор с отвращением вздохнул.

– Господи, мисс Хайнс, не умоляйте его. Вы проживаете последние несколько мгновений вашего бессмысленного существования – не тратьте их на то, чтобы умолять безмозглое животное. Какой гротеск! Как это недостойно!

Кэрол Хайнс споткнулась и упала на решетку. Вместо того чтобы пытаться подняться, она отвела глаза и накрыла голову руками.

– Я знаю, что вы хотите убить меня, – зарыдала она. – Но, пожалуйста, убейте меня быстро! Пожалуйста, я вас умоляю!

В глотке Логана началось звериное рычание, но оно превратилось в хриплые слова:

– Я… я понимаю… Я понимаю вас…

Кэрол Хайнс с надеждой подняла глаза.

– Вы для меня… не имеете значения, – пробормотал Логан.

Голова Логана медленно повернулась, пока он не увидел человека внутри кабинки.

– Мне нужен он…

Профессор потянул за рычаг, и на мигающем цифровом дисплее вместо надписи «Готовность» появилась надпись «Очищение».

Над их головами блестящий стальной потолок открылся, подобно раковине моллюска. Кэрол Хайнс посмотрела вверх и увидела десяток раскаленных добела сопел, похожих на выхлопные трубы ракеты. Они открылись все одновременно.

– О Боже! – закричала она. – Он это сделал. Он открыл шлюз реактора!

Она с трудом встала на ноги, но сломанная нога не позволила ей бежать. Когда расплавленный металл и волны невидимой радиации хлынули вниз, на них, Кэрол потратила последние секунды на земле не на то, чтобы в страхе сжаться, а на то, чтобы предостеречь человека, которого подвергала пыткам, спасая себя.

– Бегите, мистер Логан… Бегите!

Расплавленный металл, кипящие химикаты и волны радиации захлестнули Хайнс, и она исчезла в огненном взрыве.

Откуда-то разносился по всему помещению гулкий электронный голос компьютера:

– Выпуск: двести сорок тысяч мегатерм при семидесяти тысячах кубических метров. Текущий выход семьсот футов в секунду. Скорость: две тысячи. Подтвердите.

В кабинке надорванный болью голос Профессора наполнился яростным ликованием.

– Подтверждаю, – ответил он компьютеру.

Затем он повернулся к микрофону.

– Говорит Профессор, – произнес он в микрофон спутниковой связи. – Эксперимент Икс уничтожен, и я, я его уничтожил. Вы меня слышали? Я вас победил, вы, ублюдок. Предатель…

– Очищение продолжается, – произнес компьютер, – шестьсот футов в секунду…

– Я выполнял все ваши требования! Но вы обратились против меня…

– Остановка системы… четыреста… триста… двести. Термальный уровень некритичен. Процедура очистки отменяется.

– Что? – взревел Профессор. – Вы… вы управляете шлюзом выпуска, да?

– Отключение очистки завершено… Реакторный шлюз очищен от радиации. Температура четыреста семь градусов… триста пятьдесят… двести…

– Боже мой, – простонал Профессор. – Неужели нет ничего, чего бы вы не могли сделать?

Когда Кэрол Хайнс выкрикнула свое последнее предостережение, тысячи рентген ионизированной радиации окатили Логана, сожгли его плоть, вскипятили его кровь. Смутно, словно очень издалека, Логан слышал крики умирающей женщины за грохотом открывающегося шлюза, видел, как исчез ее силуэт, когда волны невообразимо разрушительной энергии хлынули одна за другой, пока его собственные глазные яблоки не начали гореть, его барабанные перепонки не сгорели и не превратились в пепел.

Затем, сам издав вопль агонии, Логан упал на четвереньки, когда новая порция радиации вместе с потоками расплавленного металла и каплями вытекшего адамантия обрушилась вниз из протекшего бака над головой. Его крики стихли, когда сгорели легкие и голосовые связки. Он судорожно хватал воздух, задыхаясь.

Огонь буквально заживо ободрал Логана – плоть, мышцы и сухожилия за долю секунды спеклись и отлетели слоями. Но по мере того, как каждая клетка, каждое нервное окончание сгорали, новая нервная ткань, новые клетки генерировались вместо них. Этот процесс возрождения Феникса ускорялся, когда все большее количество рентген радиации уничтожали его. Плоть и мышцы Логана, казалось, стремительно начинали и заканчивали существование, а он становился ходячим металлическим скелетом, сгоравшим дотла и восстанавливающимся лишь для того, чтобы снова превратиться в пепел.

Даже одна доза радиации, всего в двадцать пять рентген, вызывает заметное снижение циркуляции лимфоцитов, белых кровяных телец. Непрерывное облучение быстро вызывает рак даже у самого здорового индивида. Повышенное количество радиации, пропитывающее Логана, не только должно было убить его в десять раз быстрее, но также вызвать острый смертельный радиационный синдром, если бы он каким-то чудом выжил.

Тем не менее, адамантий теперь окутывал его скелет, надежно защищая кроветворный костный мозг Логана и оставляя живые и функционирующие кровяные клетки внутри разрушенного тела Логана, что позволяло ему продолжать его необычайный цикл исцеления и обновления после каждой новой раны, каждой новой пытки.

Пока мучительная агония сотрясала каждое нервное окончание его тела, Логан встал на ноги. Его мышцы окостенели и сгорели, сухожилия скрючились от огня, но он с трудом двинулся по направлению к далекой кабине управления. Молочно-белыми глазами, затуманенными жаром, Логан видел внутри стеклянной клетки Профессора, который стучал уцелевшей рукой и что-то кричал в микрофон. Хотя каждый шаг стоил ему колоссальных усилий, хотя каждое движение причиняло невероятные страдания, более мощная пытка гнала Логана вперед.

Так как пальцы Логана согнулись и сократились в потоке разрушительной энергии, Логан воспользовался адамантиевыми когтями, чтобы отчасти карабкаться, отчасти подтягиваться вверх по металлической лестнице. В окне он увидел свое собственное отражение – живой, тлеющий скелет.

По другую сторону стекла Профессор почувствовал спиной взгляд Логана. Он обернулся и увидел Оружие Икс, все еще живого, все еще надвигающегося на него, как неумолимый питбуль – раненый, но твердо решивший напасть на того, кто его обидел.

– Господь на небесах! – воскликнул Профессор. – Вы все еще поддерживаете с ним связь. Управляете трупом… ходячим мертвецом.

Со страшным грохотом оконная рама взорвалась, и внутрь влетели осколки стекла. Профессор отступил назад, поднимая свой кровавый обрубок, чтобы защититься от острых как бритва осколков, дождем падающих вокруг него.

Профессор упал на пол, когда Логан запрыгнул, согнув ноги, на башню над ним. Вытянув когти, Логан схватил его за воротник черными, покрытыми волдырями руками, и поднимал, пока его изуродованное, дымящееся лицо не оказалось всего в нескольких дюймах от лица Профессора.

– Я мертвец? – прохрипел Логан. – Это ты… со мной сделал?

Он уставился в глаза Профессора. Увидел в них страх и безумие.

– Мертвец! – простонал Логан, подобно страдающему призраку. – Ходячий мертвец, вот я кто?

Профессор широко раскрыл глаза, глядя с ненавистью в лицо Логана, потом замахал руками, пытаясь вырваться.

– Я скажу тебе, кто ты такой. Ты – животное…

Слова Профессора взорвались в мозгу Логана. Он завопил:

– Я – Логан. Логан! Ты меня слышишь… Я человек…

Логан вздернул Профессора над своей головой.

– А ты… ты животное! Ты – мое чудовище!

С хрустом и треском ломающихся костей Профессор рухнул вниз и растянулся на стойке компьютера.

Всхлипывая, он отвернулся от Логана и забил по клавишам интеркома.

– Охрана! Охрана! Помогите мне! – кричал он. – Ради бога…

Логан нанес рубящий удар и отделил оставшуюся руку Профессора от запястья. Когда он втянул когти, небольшая лужица крови Профессора разлилась по стойке. Алой крови набралось очень мало, словно ее осталось слишком мало в этом человеке, она почти не текла.

Так как радиоактивное излучение ослабевало, кожа Логана начала заново формироваться поверх розовых, жилистых мышц. Снова стали обозначаться черты лица, хотя плоть была покрыта рытвинами и волдырями, а волосы и уши исчезли. Обеими жилистыми, лишенными плоти кулаками он схватил Профессора за горло и снова рывком поставил его на ноги. Тот застонал и попытался вырваться. Его усилий хватило только на то, чтобы слабо дернуться в адамантиевой хватке Логана.

Глаза Профессора остекленели, он опять застонал. Логан встряхнул его, приводя в чувство. Когда ученый посмотрел в глаза монстра, снова появившиеся губы Логана изогнулись, и он рассмеялся.

– Теперь мы оба лишились своих ласт, а? – прорычал Логан. – Но ты действительно думаешь, что это делает нас… равными?

Профессор отвернулся от взгляда Логана и что-то невразумительно пробормотал в ответ.

– Ну, я так не думаю.

Три ярких серебряных острия выскочили из руки Логана. Профессор с ужасом смотрел, как когти медленно выскальзывают из своих плотных мышечных чехлов. Ухмылка Логана превратилась в маску ярости и мстительности, а Профессор забил ногами и стал извиваться, беспомощно, бесполезно. Затем Профессор испустил вой, долгий, похоронный вопль ужаса, страдания, даже сожаления.

Держа сопротивляющегося человека левой рукой, Логан вонзил когти в промежность Профессора. Глаза человека широко раскрылись, он завизжал, как свинья, которой вспороли брюхо. Логан медленно вынул когти из его тела, потом снова вонзил их, на этот раз проткнув трясущийся живот Профессора. Голова Профессора запрокинулась, его глаза закатились под лоб, он изрыгнул кровавую рвоту.

Логан нанес еще один удар, потом еще один, и еще – он пронзил сердце, легкие, горло. В конце концов Логан поднял руку, кончиками когтей прикоснулся к бледному лбу Профессора, а потом – медленно и демонстративно – вонзил лезвия сквозь черепную коробку в мозг. Профессор один раз дернулся, и Логан опустил его труп на пол.

– Теперь мы квиты… Понял, ты, ублюдок? Теперь мы квиты…

Еще не израсходовав ярость, Логан низко наклонился и поднял обмякшее мертвое тело с широко раскинутыми руками и криво сидящими очками с пола, а потом швырнул в разбитое окно – вниз, в кипящий ров. Труп Профессора ударился о раскаленную решетку и распался с шипением в облаке пара.

Издав странный звук, нечто между рычанием и смехом, Логан повернулся спиной к разбитому окну и сделал шаг вперед. Внезапно ему показалось, что вся комната повернулась вокруг своей оси. Его настигла волна тошноты, острая боль пронзила голову, и он стиснул ее обеими руками. Затем, не издав ни звука, Логан рухнул навзничь.

Сначала он почувствовал боль. Логан осторожно приоткрыл слезящиеся глаза, щурясь от резкого белого света.

– Не волнуйся, приятель. Не волнуйся, – произнес рядом ворчливый голос. Шершавая ладонь прикоснулась к его лбу. – Это я.

– Лэнгрем?

Чей-то силуэт маячил над ним, его тень заслоняла верхний свет.

– Не думал, что ты обо мне беспокоился, Логан.

Логан попытался улыбнуться, но ему было слишком больно.

– Собственно говоря, я шел тебя спасать…

Лэнгрем приложил палец к губам и мотнул головой в сторону лампочки на потолке.

– Они тут очень образованные, – предостерег он.

Очевидно, в камере были жучки, возможно, и видеокамеры тоже, вмонтированные в освещение.

– Мы в тюрьме?

– Мы пленники, если ты это имеешь в виду.

– Как с тобой обращались? – спросил Логан, по прежнему лежа на спине.

– Лучше, чем с тобой, судя по твоему виду. Давай поднимем тебя.

Логан приподнялся на локтях и заморгал от фосфоресцирующего света.

– Они здесь свет не выключают?

Лэнгрем бросил взгляд на ряд лампочек у них над головой.

– Мне кажется, это задумано в качестве психологической пытки или чего-то в этом роде. Напоминает мне о моей последней канцелярской работе. Очень страшное место.

Спартанская обстановка камеры состояла из голого бетонного пола, тошнотворно желтых стен, высокого потолка, одной двери. Кровати отсутствовали, в углу жестяная банка вместо туалета.

Логан осмотрел себя, ощупал ноющие ноги и избитое туловище. Сломанных костей нет. Может, пара ребер треснула. Его тошнило, кружилась голова, так что, наверное, у него сотрясение мозга. В общем и целом, не о чем писать домой.

Его камуфляжный костюм был изорван и залит кровью, пояс с карманами, нож и наручный компас-коммуникатор исчезли, карманы были пусты.

Наконец, Логан сел и облокотился сзади на руки.

– Осторожнее с правой рукой. Думаю, она сломана. Кажется, кости возле твоего запястья вышли из суставов.

– Рука чувствует себя хорошо, если сравнить с болью в остальных местах.

– Ну, Логан, тебе повезло, что у нас нет зеркал, а то ты бы себя чувствовал еще хуже.

Произнося эти слова, Лэнгрем небрежно провел по своему разбитому подбородку, потом показал большим пальцем налево. Логан незаметно посмотрел туда и увидел, куда указывает Лэнгрем. Эта камера была всего лишь ярко освещенным стальным шкафом. Дверь из металла, с маленьким зарешеченным окошком у самого верха.

– Комфортабельное жилье. Как давно я здесь?

– Пару часов назад два корейских солдата внесли тебя и бросили на пол. Я думал, ты мертв, но, по-видимому, ты удивительным образом восстановился.

Пока Лэнгрем говорил, он послал Логану ряд предварительно оговоренных сигналов на вид невинными жестами рук и движениями тела – этот трюк известен большинству спецназовцев во всем мире. Говоря Логану о том, как его, бесчувственного, швырнули в камеру, Лэнгрем провел пальцами назад по собственной ноге, давая понять, что пока они застряли в этой камере.

Дальше Лэнгрем провел ребром ладони по горлу, и Логан чуть не улыбнулся.

Задание выполнено. Лэнгрем точно узнал, что задумали корейцы.

Наконец, Лэнгрем зевнул и потянулся, потом всплеснул руками один раз.

Логану хотелось рассказать напарнику о Мико Катана, о том, что она, возможно, уже находится где-то внутри комплекса и пытается их освободить, но обмен такого рода информацией был невозможен, пока враги наблюдают за ними и записывают каждое их слово, каждый жест.

Логану также хотелось спросить у Лэнгрема, что он обнаружил? Что северокорейцы в действительности делают в этом комплексе?

– Кто-нибудь еще застрял в этой дыре?

Лэнгрем правым указательным пальцем стряхнул воображаемую пушинку с носа.

– Никого особенного.

– Когда они здесь приносят жратву?

– Вот… – Лэнгрем бросил ему маленькое деревянное корытце. – Я тебе немного сберег.

У Логана закружилась голова от сильного запаха кимчи – старой маринованной капусты, – смешанного с запахом острых пряностей и тошнотворным сладким запахом гниющего мяса.

– Спасибо, – поблагодарил Логан без всякой иронии. Он жадно затолкал в рот отвратительную смесь обеими руками.

Через час они услышали звук по другую сторону двери. Потом щелкнул замок.

– Ого, гости, – прошептал Лэнгрем.

Он быстро сел и заскользил по голому полу, прижимаясь спиной к дальней стене. Логан последовал за ним.

Казалось, прошло много времени, пока металлическая дверь распахнулась, но, когда это, наконец, произошло, обоих ждала неожиданность.

Логан напрягся.

– Мико?

– Что? – буркнул Лэнгрем.

Японский агент стояла в дверном проеме с пистолетом наготове. Она открыла рот, но в этот момент все здание заполнил сигнал тревоги.

– Команда наблюдения ее увидела! – крикнул Логан. – Давайте убираться отсюда.

– Ты знаешь эту цыпочку?

– Сейчас не время для знакомства, – крикнул Логан. – Вперед!

За камерой находился коридор, построенный из покрытого изоляцией бетона, с несколькими дверьми по обеим сторонам. Сквозь рев сирены Логан услышал топот ног. Корейский офицер выскочил из-за угла, и Мико выстрелила ему в глаз. Его тело дернулось и ударилось о стену. Не успел солдат оказаться на полу, как Логан выхватил пистолет из его кобуры.

– Что случилось? – крикнула Мико сквозь шум.

– Я думаю, северокорейцы засекли тебя через камеры наблюдения в нашей камере, – ответил Логан.

– Простите, Логан-сан.

– Не за что просить прощения. Мне уже поднадоело это место…

Он сделал паузу и выстрелил. В противоположном конце коридора кореец-рядовой уронил АК-47 и упал на пол. Когда оружие со стуком покатилось по бетону, Логан нырнул вперед, скользнул по полу и схватил его. Автоматная очередь веером прошила стены позади него.

Лэнгрем перекатился на спину и выстрелил из-за угла. Логан и Мико услышали стон, и еще один солдат упал, а двое других побежали назад. Напарник Логана снова выстрелил, и вой сирены внезапно смолк.

– Черт, терпеть не могу сирены, – произнес Лэнгрем. Затем он вскочил и ногой толкнул автомат убитого по гладкому полу к Логану. Лэнгрем присоединился к ним через мгновение, и они быстро побежали по узкому коридору, потом свернули за угол.

– Берегись! – крикнула Мико.

Логан повернулся к человеку, который бросился на него из открытой двери, сжимая в руке штык.

– Вот, опять! – зарычал Логан. Он выбил оружие из руки противника, ткнул стволом своего автомата в удивленное лицо нападавшего и нажал на спуск. Стена украсилась взрывом ярко-красной крови и серого мозгового вещества, а человек отлетел назад.

– Нам надо спешить! – крикнула им Мико.

– Мико…

Голос звучал слабо, еле слышно, но он заставил женщину остановиться. Она что-то прокричала по-японски, голос ответил на том же языке.

– Черт возьми, что происходит? – спросил Лэнгрем у Логана, его глаза были прикованы к коридору позади них. – Почему мы остановились?

– Мико – агент японского спецназа. Она тоже на задании.

Лэнгрем удивленно поднял брови.

– Здесь полно народу, а?

– Мико… – странный голос за дверью камеры звучал громче.

– Я здесь! – крикнула женщина. Она порылась в кармане и достала отмычку. Логан и Лэнгрем заняли позиции с каждой стороны от нее. Менее чем через пять секунд она отперла камеру. Когда дверь распахнулась, им в ноздри ударило ужасное зловоние.

На земле в луже собственных испражнений лежал пожилой японец. Камера была похожа на камеру Лэнгрема, но грязная. Засохшие остатки пищи и экскрементов усеяли пол, запах мочи пропитал стены, и запахи разложения проникли в каждый угол. Логан увидел причину такой ужасной обстановки. Руки и ноги человека были сломаны, кости торчали наружу. Кожа вокруг ран стала черно-лиловой, гангрена разъедала его внутренности.

Несмотря на ужасающий вид и запах, Мико вбежала в комнату.

– Отец! – зарыдала она, бросаясь к нему.

Логан наблюдал за трагическим воссоединением с мрачным лицом.

– Ты знаешь, кто это?

– Да, – ответил Лэнгрем. – Его зовут Иноширо Катана. Специалист по химической компрессии. Я слышал, как офицеры говорили о нем, когда думали, что я потерял сознание во время допроса.

Логан кивнул.

– Можешь пока рассказать мне, что творится в этом месте, потому что живыми нам отсюда не выбраться.

Пока Лэнгрем говорил, он смотрел вдаль по коридору, где, как он был уверен, собираются враги, чтобы напасть на них.

– Северокорейцы делают нервно-паралитический газ зарин. Я видел баки трихлорида, флуорида натрия, фенилацетонитрила…

– Какой смысл это скрывать? – спросил Логан. – Химический завод «Кангай» выпускает тонны этого вещества для северокорейских военных. Это всем известно.

– Они работают здесь над системой двойной доставки. Два нейтральных агента хранятся в маленьком контейнере. Оба вещества безвредны, но в сочетании образуют зарин. Они пытаются поместить в маленький контейнер размером с банку супа достаточно отравы, и поэтому доктор Катана так важен для них.

В противоположном конце длинного коридора раздался топот ног. За ним послышались лающие голоса. Следом до них донесся стук оружия и щелчки затворов.

– Они идут, – предупредил Лэнгрем. – Нам надо уходить, если мы хотим хотя бы попытаться убежать…

Логан смотрел, как Мико гладит отца по волосам.

– А как же он?

Лэнгрем посмотрел на искалеченного человека в камере.

– А ты как думаешь? Мы не можем его нести, и не можем оставить его здесь.

– Мико, – позвал Логан. – Они идут.

– Мой отец. Я не могу…

– Нет, Мико. Ты должна, – прохрипел ее отец.

– Но я не могу бросить тебя здесь.

Внезапно полное боли лицо мужчины стало суровым. Его слова прозвучали упреком, словно он обращался к непослушному подростку.

– Да, ты не можешь бросить меня здесь, Мико. Ты знаешь, что должна сделать.

– Нет, я…

– Ты должна. Ради моей чести. Ради чести семьи.

– Они идут! – заорал Лэнгрем, открывая огонь. Гулкие выстрелы АК-47 оглушительным грохотом отдались в тесном помещении. В конце коридора появилось несколько фигур в желто-коричневых мундирах, но они тут же упали, прошитые пулями.

– Граната! – прокричал Лэнгрем.

У ног Логана стукнулось о пол яйцо, но он ногой отправил гранату обратно, к тому, кто ее бросил. Кто-то закричал, затем взрыв пронесся над ними, заполнив узкий коридор удушающим дымом.

В ушах у Логана звенело, он высунул голову и посмотрел за угол.

– Они отступили! Это наш шанс! – крикнул он.

– Куда бежать? – спросил Лэнгрем.

Логан показал в коридор, через который они только что прошли. Взрыв сорвал с петель одну из дверей. Вместо очередной камеры там оказался лестничный пролет.

– Куда она ведет?

– Какая разница! – Логан пнул ногой в зад Лэнгрема, чтобы придать ему ускорение, и тот бросился через открытый коридор, от стен и пола которого со звоном отскакивали пули. Он нырнул в дверной проем, пока Логан вел ответный огонь. Лэнгрем через секунду высунул голову из этой двери.

– Это выход!

Логан повернулся внутрь камеры.

– Мико, мы должны…

Слова замерли в его горле, так как Мико направила дуло своего пистолета в голову отца. Мужчина смотрел в дуло оружия, не отводя глаз. Ее рука дрожала, чуть-чуть. Перед тем, как женщина нажала на спусковой крючок, ее рука перестала дрожать, потом она отвела взгляд. Выстрел, хоть и ожидаемый, заставил Логана вздрогнуть. Доктор Катана дернулся и застыл.

Выполнив свою скорбную миссию, Мико отвернулась от трупа на полу и протиснулась мимо Логана в коридор. Лицо ее было мрачным, она не хотела встречаться с ним глазами.

– Куда мы пойдем? – спросила она.

– В ту дверь и наверх, – ответил Логан.

Стреляя в ответ на огонь корейцев, они с Мико бросились через коридор и вверх по лестнице.