Поздним утром, когда начиналось самое пекло, перед узорчатыми высокими воротами резиденции генерала остановился и коротко просигналил запыленный белый джип. Охранник, скучавший в сторожевой будке, лениво поднял голову. Кого еще там принесло? Хафиз, адъютант генерала, не сообщал ни о каких гостях. Охранник Мурат неторопливо поднялся, подхватил автомат и вышел к воротам. Он внимательно присмотрелся к пассажирам джипа. За рулем сидел азиатский истукан, даже не повернувший головы в его сторону, рядом с ним какой-то безбородый европеец и на заднем сиденье еще двое таких же. Опять кяфиры, вздохнул Мурат. Он немного подождал, но азиат и не думал предъявлять хоть какой-то документ. Мурат нахмурился. На азиата это не произвело никакого впечатления. Он смотрел прямо перед собой. Охранник растерянно потоптался.

Потом он увидел, как пассажир на правом сиденье манит его к себе пальцем. Мурат поморщился. О Аллах, до чего мы докатились, подумал он, если этот неверный позволяет себе так вести себя с ним? Но он сдержал раздражение. Раз этот выскочка так уверен в себе, значит, на то имеются важные причины. Мурат вздохнул, обошел машину и приблизился к дверце.

Плотный европеец с холодными глазами, в пыльном камуфляже, в неумело накинутой на голову арафатке, осмотрел его с головы до ног. Мурат невольно выпрямился, сразу же забыв о своем раздражении. Иблис его знает, кто он такой… может, какая-то важная шишка… вот ранней весной приезжали такие же белые. Так сам Абу-Салим просидел в будке целый час, ожидая гостей, чтобы встретить их лично, а Мурат этот час проторчал на солнце, меряя шагами неширокую площадку перед воротами. Но тогда хоть охрану предупредили. А сейчас нет. Но мало ли кто может приехать без предупреждения к генералу на войне?

Кяфир медленно расстегнул нагрудный карман и вытащил личный пропуск генерала. Мурат сразу же все понял. Рассматривать пропуск он не стал. Мысль о том, что этот документ можно было подделать, даже не пришла ему в голову. У Абу-Салима подобные номера не проходили. И дело даже не в отсутствии технической возможности подделки, а в том, что за такие махинации сразу же следовало только одно наказание. Провинившегося человека забрасывали в бочку, внутри которой торчали острия вбитых снаружи гвоздей, и под радостное улюлюканье и несмолкаемые выстрелы скатывали с горы. То, что оставалось от подобной экзекуции, обычно сжигали.

Мурат кивнул, отступил в сторону и нажал на пульт, открывающий ворота. В кузов он заглядывать не стал. Пусть эти шайтаны везут что угодно. За свой груз они отвечают сами.

Варяг усмехнулся и спрятал пропуск.

– Наш клиент уже тут, – сказал он вполголоса, когда джип миновал ворота и въехал на просторный асфальтированный двор, обрамленный по краям деревьями с шумящей под ветром листвой. – Вон броневики с охраной стоят. Давай к черному входу, мимо фонтана по дорожке.

Машина медленно двинулась вперед, и капитан негромко заговорил, рассматривая внутренний двор резиденции генерала:

– Напоминаю еще раз. После захвата, если не удастся тихо уйти, ты, Шест, блокируешь пулеметом джипы с охраной. Детонатор, на тебе ворота. Рванешь их по моей команде. Двух охранников на угловых вышках я беру на себя. Главное – это ворота. Если за них выскочим, то половина дела будет сделана. К сожалению, поломать забор и уйти не получится. Периметр заминирован. На выезде, справа от ворот, – казарма наемников. Эти самые опасные. Но у них сейчас, блин, ланч. Эти господа сейчас в столовой. Отсюда ее не видно. На прорыв выделяю всего одну минуту. Я уверен, что наемникам вполне хватит сорока-шестидесяти секунд, чтобы очухаться и прийти в себя. Потом начнется страшная пальба во все стороны, и это будет очень неприятно, потому что их немного больше сотни человек. В общем, через минуту мы должны покинуть это гостеприимное местечко.

– Все ясно, командир, – ответил за всех Шест, поглаживая затвор пулемета. – Успеем.

Детонатор хищно усмехнулся. Китаец кивнул и покрепче взялся за руль.

Капитан поправил рукой зеркало заднего вида и внимательно осмотрел своих бойцов.

– Кубинец, ты в норме? – негромко спросил он. – Что ты такой хмурый? Нервы?

Никто в машине не улыбнулся и не пошутил по этому поводу. Шест наклонился и заглянул Сергею в лицо.

– Все хорошо, Варяг, – ответил Сергей. – Просто мандраж. Именно потому, что сейчас от меня многое зависит.

– А, ну это нормально, – кивнул капитан. Он расслабился и привычно откинулся на спинку сиденья. Парень в порядке, решил Варяг. Ответил правильно.

Сергей откашлялялся:

– Варяг, я всю ночь спал, вы дали мне отдохнуть, спасибо. А вы ушли на разведку… я только одного понять не могу: а как это вы успели за несколько часов узнать, сколько находится здесь людей и их распорядок? Это же в принципе невозможно. Надо ведь долго наблюдать за объектом.

– Да мы мусор собирали, – буднично сообщил капитан.

– Чего собирали?!

– Шест нашел мусорку недалеко от забора. Вышел по запаху. Это большая удача, нам не всегда так везет.

Сергей недоуменно покосился на сидевшего рядом Шеста. Тот ухмыльнулся и подмигнул ему.

– А, так вот в чем дело… – протянул Сергей.

– Ну да, – отозвался капитан. – Китаец, не спеши… а в мусорке валялись всякие интересные бумажки. Правда, грязные, смятые и вонючие, но нам не привыкать, да, Шест? Апельсиновые корки вместе с окурками оказались завернуты в график суточного несения караула. А листок расхода продуктов, как ему и полагается, был весь в жирных пятнах. Но нас арабская писменность не интересовала, все равно ее никто не знает. Зато там были вполне понятные арабские цифры.

– Ясно, – пробормотал Сергей. – Копаться в мусорке мне бы и в голову не пришло.

– Спецназ… – ухмыльнулся Шест.

Джип остановился у деревянных высоких дверей позади большого, выстроенного в форме полукруга дома.

– Ну, парень, давай, – обернулся к Сергею капитан. Он хотел добавить что-то еще, но только лишь энергично махнул рукой.

Сергей неторопливо вылез из джипа. Он поправил ремень и огляделся. Высокие тополя, шумевшие под порывами горячего степного ветра, скрывали от посторонних глаз крыльцо черного входа.

Удобное местечко, подумал Сергей. Тут можно спокойно зарезать человека, и никто со двора не увидит. Если только не услышит. Ну что, пора идти?

– Стой! – вдруг тихо сказал Детонатор. Он выпрыгнул из машины вслед за Сергеем. – На вот, возьми. Вдруг пригодится на крайний случай, – он протянул Сергею маленький прямоугольный предмет. – Мое изобретение. Сам собрал.

Рано утром в резиденцию Абу-Салима приехал Гиваргис. Несколько напряженный генерал постарался непринужденно встретить главного финансиста организации. Гостю подали кофе с конфетами, пряниками и местными сладостями. Ассириец привычно расположился на подушках и брал угощение только правой рукой, как и полагается по обычаю. Молчаливый Бронсон устроился на стуле. Он еще мог смириться с тем, что сидит разутым в военной форме, но чтобы прилечь в ней на ковер, специально разостланный для гостей на возвышении в углу… это было выше его понимания. Да и к тому же ему мешала кобура. Но снимать с себя пистолет Бронсон не хотел. Забавная получилась бы картинка – развалившийся на персидском ковре «зеленый берет» без оружия.

Хозяин и гость говорили на арабском. Бронсон пил кофе, вслушивался в ровную интонацию беседы и равнодушно кидал в рот испеченные хлебные палочки, обмазанные медом.

– Извините нас, полковник, – наконец обратился к нему Абу-Салим, – мы говорили о мелочах. Здоровье близких и тому подобное. Ну а теперь…

– Я все знаю, – тихо сказал ассириец и посмотрел на генерала. – У вас пропали деньги. Их украли ваши доверенные люди, уважаемый Абу-Салим. Я очень надеюсь, что вы не принимали в этом личного участия и что это не ваша комбинация.

– Вы правильно думаете, – сказал генерал после некоторого молчания. – Я тут ни при чем. Бронсон объяснит вам кое-что. Его люди принимали самое непосредственное участие в поисках.

Гиваргис раздраженно отмахнулся.

– Этим делом будет заниматься контрразведка. Ведь прошло уже три дня. Но вы еще официально не доложили о пропаже. Вот я и подумал, что деньги уже нашлись. Вы не хотели поднимать шум, генерал? Я понимаю вас. Так вы нашли деньги?

– Н… нет, но я предпринял…

В коридоре послышался шум шагов. В комнату заглянул адъютант Абу-Салима.

– К вам какой-то человек. По виду один из солдат полковника. Сказал, что у него есть очень важная информация.

Генерал и ассириец переглянулись. Потом Абу-Салим посмотрел на Бронсона.

– Я не знаю, – невнятно сказал американец. Он жевал печенье. – Вполне может быть, что мои ребята узнали что-то новенькое.

– Что там еще может быть новенькое в этом деле? – проворчал генерал. – Наверняка какая-нибудь ерунда. Он не может подождать, Хафиз? Видишь, у меня важный разговор?

Хафиз оглянулся и вопросительно посмотрел на Абу-Салима.

– Говори, – кивнул генерал. – Здесь все свои.

– Он сказал, что нашел деньги, – шепотом доложил адъютант.

Бронсон поперхнулся и похлопал себя по груди. Ассириец поспешно поставил чашку на столик. Абу-Салим встал.

– Пусть зайдет, – хрипло повторил он и откашлялся. – Зови!

Хафиз ухмыльнулся и исчез. Через минуту в комнату зашел человек в камуфляже. Его голова была закутана в пыльную арафатку до самых глаз. Присутствующие молча уставились на вошедшего. Генерал поморщился. Гость при входе в помещение должен снимать головной убор. Этот не снял. Да и черт с ним. Откуда кяфирам знать арабские обычаи?

Вошедщий внимательно осмотрел присутствующих в комнате людей. Его взгляд задержался на полковнике. Бронсон прищурился. Интересно, кто это?

– Я слушаю вас, – сказал генерал.

Гость молчал.

– Ну, в чем дело? – араб посмотрел на полковника, потом опять на вошедшего. – Говорите! Вы сказали, что нашли деньги?!

– Нашли, сэр – наконец заговорил незнакомец. – Они в машине. В джипе. Я подогнал джип к запасному входу, чтобы не привлекать внимания.

– Разумно. Ме… – генерал откашлялся, – мешки целы?

– Да, сэр. Пломбы не нарушены.

Абу-Салим шумно выдохнул и опустился на подушку.

– Поздравляю вас, генерал! – с чувством сказал Гиваргис. – Примите мои извинения. Я плохо подумал о ваших людях.

– Все в порядке, – пробормотал еще не пришедший в себя Абу-Салим, – все в порядке… А где вы нашли машину, уважаемый?

– Недалеко отсюда, – наемник показал большим пальцем за спину, – в предгорьях.

– Отличная работа, парни!

Араб встал и от души хлопнул солдата по плечу.

– У вас какой-то странный акцент. Вы не американец?

– Нет, сэр. Я с Восточной Европы. И говорите медленней, пожалуйста. Мой английский недостаточно хорош.

Генерал повернулся к высокому гостю.

– Я так и знал, что они далеко не уйдут! – возбужденно сказал он. – Ладно, все остальное потом. А сейчас пойдемте и убедимся в сохранности груза. Если все в порядке, то деньги заберете сразу.

– Конечно, – ассириец с готовностью поднялся. – Пойдемте. Дело прежде всего.

Наемник отступил в сторону, освобождая дорогу. Бронсон, слушавший диалог, очнулся от шока. Он наконец-то вспомнил, где слышал этот голос и эту фразу – «мой английский недостаточно хорош»… Конечно же, в Индии!

Так говорил сержант русского спецназа.

Собственно, полковник разобрался в ситуации сразу же, как только услышал голос вошедшего человека и его характерный акцент, но он все еще не мог поверить в реальность происходящего. Уж слишком нагло действуют эти русские. Что они хотят и на что рассчитывают? Полковнику стало интересно. Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и принялся быстро думать.

Значит, его предположения подтвердились. В это невозможно поверить, но вот перед ним стоит русский сержант, высадившийся с вертолета два дня назад. Русские пришли сюда за «языком», сразу же решил он. За кем? За ним? Вряд ли. Кому нужен стареющий, оставшийся не у дел «зеленый берет»? Никому, кроме своей жены. Да и то, если вдуматься… тогда за кем? Генерал? Гиваргис?

Гиваргис, скорей всего, подумал он, глядя на обрадованного сборщика налогов. Этот человек держит в голове всю структуру перемещения денег и нефти на пограничных территориях, что представляет собой гораздо большую ценность для вероятного противника, чем обыкновенный полевой командир. А сержанта наверняка на улице ждет машина с бойцами, готовая идти на прорыв. Элемент внезапности, который так важен в скоротечных операциях, сейчас сработает на них. Полковник не сомневался, что если эти двое, генерал и его гость, окажутся в пределах досягаемости русского спецназа, то их песенка будет спета.

– Стой! – резко приказал полковник – Как тебя зовут? – спросил он. – Где служишь?

– Спецназ, но сейчас временно прикомандирован к разведке, – сказал Сергей чистую правду. Полковник сразу понял, о каком спецназе и о какой разведке идет речь. Он ошеломленно развел руками, усмехнулся и покачал головой. Все-таки какая выдержка у этого сукиного сына!

– Потом разберетесь, Бронсон, – махнул рукой Абу-Салим. – Позже мне доложите его имя, звание и должность. Парень заслуживает награды.

– О! – непередаваемым тоном произнес Бронсон. – Конечно! Парень заслуживает награды!

Полковник оценивающе поглядел на Сергея. Конечно, русский был без оружия – с оружием к генералу не пускали. Но не может быть такого, чтобы он не подготовился к любой неожиданности. Кто его знает, возможно, сержант обмотался взрывчаткой до самых бровей. От таких парней, рискующих проводить смертельно опасные операции, можно было ожидать все, что угодно. Бронсон на всякий случай решил не делать резких движений.

– В чем дело, Сид? – остановился генерал. – Как вы странно это сказали…

Сергей развернулся к Бронсону. Он понял, что операция провалена. Взять Гиваргиса «без пыли и без шуму» не получится. А ведь достаточно только было выманить его на улицу. Нет, ну кто бы мог подумать, что здесь окажется старый знакомый?

Сергей выдернул из кармана разгрузки сигаретную пачку, на которую никто при обыске на входе не обратил никакого внимания. Он щелкнул встроенной кнопкой и присел на корточки. Поставил пачку на пол и сказал:

– Здесь мина, настроенная на движение. После сигнала датчика она сработает… рад вас видеть в добром здравии, полковник. Вы правильно сделали, что не стали хвататься за пистолет.

– Твой английский значительно улучшился, сержант, – медленно сказал Бронсон. Он не спускал взгляда с мины. – Опять вы придумали что-то новенькое?

Сергей молча встал и исчез за дверью. В комнате послышался щелчок, и из пачки выскочил короткий тонкий усик антенны.

– Встала на боевой взвод, – шепотом произнес Бронсон. – Никому не двигаться. Генерал, позовите Хафиза. Пусть подойдет к окну.

С улицы послышался звук заведенного двигателя. Потом машина уехала. Бронсон хотел закурить, но передумал.

Джип со спецназовцами спокойно выехал из расположения генерала и влился в поток машин. Пыль клубилась над дорогой. На север нескончаемым потоком шли бензовозы.

– Не расстраивайся ты так, – Варяг толкнул молчащего Сергея в плечо. – Ты все правильно сделал. Подождем следующего раза.

– Следующего раза может и не быть.

– Что-нибудь придумаем, – пробормотал Варяг, набрасывая арафатку.

– Слышь, Кубинец? А ты точно уверен, что твой американец тебя узнал? – спросил Шест. – Может, тебе показалось?

Сергей вздохнул. Ну как ему объяснишь?

– Я знал, что он там будет.

– Откуда ты мог знать?!

Шест посмотрел на капитана.

– Я заговоренный, Шест.

– Чего?! – протянул прапорщик. – Какой ты, на хрен, заговоренный? Варяг, что за шутки?

– Оставь, Шест. Потом расскажет, если захочет.

Прапорщик демонстративно покрутил пальцем у виска и отвернулся.

Перед деревней, на повороте перед холмом, Китаец внезапно затормозил.

– Что такое? – спросил Варяг.

– Следы, – Китаец ткнул пальцем в лобовое стекло. – В деревню прошло две машины. Кто-то там есть.

Варяг присмотрелся. На еле заметной колее от джипа сверху отпечатались следы широких шин. Тяжелый грузовик вывернул своими колесами из земли пожухлую от жары траву.

– Едем дальше, – поразмыслив, принял решение Варяг. – Вряд ли это засада. Так топорно твой полковник действовать не будет. Да и откуда они могли так быстро узнать, где мы прячемся? Оружие держать наготове.

Джип обогнул холм и въехал в деревню. Сергей увидел на каменистой площадке перед домами армейский грузовик и «уазик» советских времен с брезентовым верхом. Рядом с машинами стояла группа людей. Они обернулись на шум. Китаец резко затормозил. Варяг, не выходя из машины, молча осмотрел площадку.

Три человека, вооруженные, разнообразно одетые, бородатые, смуглые, неприязненно и хмуро уставились на капитана. Один из них держал за руку подростка. Недалеко от него на коленях стоял старик, к затылку которого другой боевик уже приставил автомат. Совсем рядом послышался женский визг. Старик дернулся, но стоявший рядом круглолицый араб в длинном халате перехватил оружие и ударил его прикладом по спине. Старик рухнул лицом вниз. Подросток попытался вырваться. Боевик, державший его, выругался, отпустил руку, пнул мальчишку и поднял оружие.

– Тебе правая рука мешает? – громко и резко спросил Варяг у «длиннохалатника», в котором он сразу и безошибочно определил старшего из бандитов.

Арабы замешкались и переглянулись. Капитан вел себя очень уверенно. Круглолицый отступил на шаг от лежащего без движения старика.

– Кто ты такой, собака неверная? – спросил он. Он положил автомат на согнутый локоть и направил его на капитана. – Кто ты такой и что ты тут делаешь? Документы!

Двое других мужчин в точности повторили его жест.

Капитан знал, что всегда легче задавать вопросы, чем отвечать на них.

– У кого тут правая рука лишняя? – повторил он еще раз, оглядываясь. – У тебя?! – он выбросил руку и указал на смуглого парня, который ударил подростка. – Ты разве не знаешь, как Абу-Салим наказывает за воровство?

Араб растерянно оглянулся на старшего. Тот не спускал глаз с капитана.

– Я знаю, ты хотел увезти и продать мальчишку!

Круглолицый араб, немного помедлив, опустил автомат. Он знал об отряде наемников, которые напрямую подчинялись только Абу-Салиму и неформально считались его личной гвардией и резервом. Скорей всего, этот неверный как раз из этого отряда. Совсем обнаглели, подумал араб. Генерал слишком много им позволяет.

– Не вмешивайся, – недовольно пробормотал он. – Не твоя забота.

– Даже не думай.

Капитан схватил автомат и выпрыгнул из джипа. Он встал так, чтобы не загораживать сектор обстрела для оставшихся в машине разведчиков. Потом вытащил пропуск и помахал им.

– Видишь?

– Вижу, – недовольно отозвался круглолицый. Его подозрения подтвердились. Он закинул автомат за спину и нахмурился.

Под скалой послышался шум. Бородатый парень в бейсболке вытащил на площадку молодую девушку, держа ее за волосы, и швырнул ее себе под ноги.

– Нашел, Муба! Хотела спрятаться в какой-то дыре!

Девушка отчаянно зарыдала, мотая головой и в бессильной ярости колотя кулачками по камням.

– Зара! – крикнул подросток. Боевик, стоявший напротив него, вскинул автомат.

– Заткнитесь все! – заорал капитан. – Что здесь происходит?! Отвечай! – повернулся он к круглолицему.

– Какое тебе дело до этих отступников? – уже более спокойным, чуть ли не примирительным тоном спросил Муба. – Это езиды. Мы их тут случайно нашли.

– Как вы здесь оказались?! Это запретная зона! Ты разве не знал?!

Варяг врал напропалую, надеясь на неосведомленность боевиков. Опыт подсказывал ему, что в районе боевых действий всегда найдется парочка запретных зон, неизвестных рядовому составу.

– Да я знаю! – к немалому удивлению Варяга ответил Муба. – Знаю, что сюда нельзя… но у нас есть разрешение.

– На что?! – продолжал наседать капитан. – На что есть разрешение?

– Да не кричи ты так! – Муба начал злиться. – Разрешение, выданное Абу-Салимом. На раскопки в этом месте.

Он отвернулся и крикнул:

– Эй, профессор! Иди сюда!

– Иду! – отозвался мужской надтреснутый голос. – Что случилось?

Из-за каменных колонн, поддерживающих склон холма, выглянул пожилой мужчина-европеец, седой, в очках, в шортах и расстегнутой рубашке. Он близоруко сощурился, рассматривая капитана, затем подошел поближе. В правой руке он держал миниатюрную кисточку, которой археологи пользуются при раскопках. Девушка перестала плакать и подползла к старику. Она перевернула его на спину, вытащила платок и вытерла ему лицо. Подросток ненавидяще, не отрываясь, смотрел на Мубу.

– Ну, что тут у вас? – спросил профессор. Он утер лоб, поднял голову и посмотрел на солнце. – Жарко…

– Документ покажи, – боевик мотнул головой в сторону капитана. – Это люди Абу-Салима.

– А, да, да, – засуетился мужчина. Он рассеянно похлопал себя по карманам шорт. – Да где же они… а, вот, нашел, – профессор угодливо улыбнулся, торопливо вытащил несколько листков и протянул их капитану. – У меня документы в порядке, сэр.

– Кубинец! – окликнул капитан. – Разберись.

Сергей выпрыгнул из джипа и подошел к иностранцу.

– В сторону отойди, – негромко сказал по-русски Шест из джипа. – Ты мне мордастого загораживаешь.

Сергей быстро просмотрел документы.

– Вроде все в порядке, сэр! – обратился он на английском к Варягу. – Здесь английский паспорт на имя Рэя Макновски, рекомендательные письма из университета Лестера… пропуск на движение в дневное время и разрешение проводить раскопки в… черт, никак не выговорю… сейчас, – он поднес листок к глазам, – в древнем храме, который называется Баапарт-Шамина. Пропуск и разрешение подписаны Абу-Салимом.

– Ну, с профессором все ясно, – капитан засунул большие пальцы рук за пряжку ремня и принялся слегка раскачиваться на пятках. – С профессором все ясно… – он прищурился на Мубу, – а вот ты кто такой?

– А мы – его охранники. – Муба кивнул на англичанина. – Головой за него отвечаем.

Капитан задумался. Не вовремя приехал заниматься археологией этот Рэй Макновски… не вовремя и не туда. Ладно, с ним потом разберемся. А с этими бандюганами что делать? Отпустить? Нет, нельзя. Они приехали налегке, лагерь не раскинули, палатки не разбили, а это значит, что вечером боевики вернутся на базу. И там разболтают обо всем. Полковник быстро выяснит, что его людей в этом районе нет.

– Нодар, помоги деду встать, – спокойно сказал подростку капитан. – Зара, ты тоже. И перестань плакать. Вас никто не тронет. Уходите.

Потом он повернулся к джипу и сказал по-русски, не меняя тона:

– Когда езиды уйдут в дом, зачищаем всех. Профессора не трогать.

– На каком языке ты говоришь? – подозрительно поинтересовался Муба. – И что ты сказал?

– Я говорил на польском. И сказал, что ты – толстый неумный баран. И жадный к тому же.

– А ты – тупая свинья, и твоя мама… – на арабском грязно выругался Муба.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что у тебя совсем не соображает голова и что ты не видишь своей выгоды.

Капитан пожал плечами.

– Послушай, поляк, – араб подошел к капитану поближе, потом остановился и оглянулся на профессора. – Да черт с ним, пусть слушает… давай договоримся. Я поделюсь. В городе за эту девчонку дадут много денег, около трех тысяч долларов. Тысячу я отдаю тебе и твоим людям. Согласен?

– Муба, что вы хотите сделать? – профессор недоуменно заморгал, переводя взгляд с Мубы на девушку и обратно. – Я не понял, что вы хотите продать? И зачем вы ударили этого человека?

– Не твое дело, – отмахнулся араб. Он смотрел на капитана. – Ну, что скажешь?

– Я не продаю людей.

– Я продаю.

– У профессора есть разрешение на раскопки. А у тебя есть разрешение хватать и продавать езидов? Они находятся здесь в качестве смотрителей храма, и их никто не имеет права трогать.

Муба несколько смешался. Он прекрасно понимал, что в храме могут находиться дорогостоящие старинные вещи и что запрет генерала на посещение этих мест был вызван очевидными причинами. Но он также считал, что этот запрет не распространяется на другие предметы, не представляющие собой исторической ценности. Например, на девчонку и подростка.

– Мне не нужен храм, – упрямо заявил он. – Я туда не лезу. Мне нужны девчонка и парень.

– Оставь, Муба…

Муба внимательно посмотрел на капитана, хмыкнул и покачал головой:

– Ну, хорошо…

Он отошел к своим людям.

– Этих надо убрать. Болваны не хотят договариваться и могут пожаловаться генералу, – вполголоса произнес он на арабском, – как только езиды уйдут в дом, постарайтесь расстрелять тех, кто сидит в джипе. Я беру на себя этого выскочку. Не заденьте профессора.

– Эй! – окликнул его капитан. – О чем ты там говоришь?

– Я сказал, чтобы развели огонь и поставили казан. Мы будем готовить обед.

Подросток и девушка осторожно подняли старика и повели под руки с площади. Боевики переглянулись. Один из них восхищенно поцокал языком. Несмотря на заплаканные глаза и растрепанный вид, девушка была очень хороша собой. Густые светлые волосы обрамляли немного кругловатое лицо с правильными чертами, пухлыми губами и темно-синими глазами.

«Вот так, наверное, и выглядели первые арийцы. Их тут осталось немного, на этой древней земле, прямых, чистых потомков ариев, – подумал Сергей, невольно любуясь девушкой. – Поистине, царская красота». В течение нескольких секунд все мужчины на площади, и арабы, и разведчики, молча рассматривали девушку.

Я был не прав, подумал Муба. Девчонка стоит не три тысячи долларов. А все пять. В сорока километрах отсюда, на линии фронта, людей убивают и за гораздо меньшую сумму.

– Ну и ну, полковник… – Абу-Салим покачал головой и взялся за кофейник. – Какие невероятные вещи вы мне рассказываете. Вам налить еще?

После напряженного часа суматохи в резиденции генерала наконец-то все успокоилось. Раздраженный и напуганный Гиваргис сразу же уехал, как только саперы полковника обезвредили мину. Они подогнали к окну машину с установленным на крыше специальным передатчиком, подавляющим радиосигналы, затем выбили окно, влезли в комнату, забрали мину и взорвали ее за забором. Бабахнуло довольно прилично, так что металлические прутья в ограде оказались сильно посечены осколками, а некоторые из них даже перебило пополам. Детонатор знал свое дело.

– Меня уже тошнит от кофе! – грубо сказал Бронсон. – Я порядком понервничал. Одно дело, когда ты участвуешь в бою, где собственная жизнь в немалой степени зависит от твоей ловкости и сноровки, а другое дело, когда вот так стоишь и ждешь смерти, боясь даже случайно испортить воздух. Чертовы русские!

– Вы начали повторяться, Бронсон, – усмехнулся Абу-Салим. – За прошедший час вы сказали эту фразу уже десять раз.

– У вас есть что-нибудь покрепче?

– Но это самый крепкий кофе! – генерал недоуменно посмотрел на американца. – Сайха отлично его варит.

Бронсон махнул рукой. Ему хотелось виски, но он знал, что поблизости не сыщется и капли алкоголя. Чертовы арабы!

– А, вот в чем дело! – наконец сообразил генерал – Что вы сразу-то не сказали…

Он обернулся к двери и произнес несколько слов. Через минуту молчаливая Сайха поставила на стол перед Бронсоном большой фарфоровый чайник с крышкой и чистую чашку. Абу-Салим снял крышку, сунул палец в чайник, вытащил его и потряс, смахнув на дорогой ковер прозрачную каплю.

– Пейте, полковник – буднично сказал генерал, снова берясь за кофе.

– За каким дьяволом вы совали туда свой палец? – ошеломленно спросил Бронсон. – И как после этого я буду это пить? И что это?!

– Это местный самогон из фиников. Не хуже вашего виски.

– Да, но…?

– У нас говорят – первая капля вина губит человека. А насчет второй и третьей ничего не известно. Так что пейте.

Американец вздохнул и покачал головой. Затем решительно налил себе в чашку прозрачную жидкость. Выпил залпом. Замер, глядя на араба выпученными глазами, наконец выдохнул и крякнул.

– Хорошо забирает! – сказал он сиплым голосом. – Вам же запрещен алкоголь. Откуда он у вас?

– Держу его для таких, как вы. У меня бывают европейцы. Вот вчера ко мне приезжал английский профессор.

– Это такой пожилой джентльмен несколько придурковатого вида?

– Да, он. Здесь недалеко находится древнейший храм. Я сделал запрос в ряд европейских университетов и предложил им покопаться в этом местечке. Университет Лестера откликнулся первый. Если они найдут что-то интересное, то я с удовольствием предоставлю их музею ряд ценных экспонатов.

– За символическую плату? – усмехнулся американец. Его восхитила циничность и деловитость генерала. Торговать своей историей… насколько Бронсон знал, американские раритеты не продаются за рубеж. Во всяком случае, легально. За этим следит специальная служба.

Генерал отмахнулся. Бронсон правильно понял этот жест и не стал развивать щекотливую тему.

– Так вы уверены, что русские находятся неподалеку?

– Уверен. – Полковник налил себе еще. – Им рискованно разъезжать по району. А после сегодняшнего случая тем более. Я думаю, что они предпримут еще одну попытку захватить Гиваргиса. И будут делать снова и снова, пока не добьются своего.

– Мы усилим охрану, только и всего. В конце концов, пять или десять человек, пусть даже отлично обученные, не смогут одолеть в бою полроты ваших парней.

– Они понимают это не хуже нас с вами. Поэтому и действуют нагло и нестандартно.

Полковник передернул плечами, вспоминая неприятные минуты.

– Что вы предлагаете?

– Определить вероятное местонахождение русских. При некотором опыте это не так сложно сделать. Затем прочесать местность. Выстроить ваших бойцов цепочкой и пройти по предгорьям. Им больше негде прятаться.

– Хорошо! – решил генерал. – Я согласен!

– Варяг, сейчас будет пальба, – негромко сказал по-русски Сергей, внимательно оглядывая боевиков.

– Похоже на то, – пробормотал капитан. – Наивные дурачки. Видимо, этот басмач решил, что если мы не понимаем их языка, то мы никогда не поймем их жестов. Смотри, как они напряглись и занервничали.

Муба оглядел своих насторожившихся, готовых к бою парней и остался доволен. Глупые поляки ничего не подозревают. Будет совсем не трудно их убить.

– Все в порядке, парень? – громко спросил Муба и растянул свои губы в неестественной улыбке.

– Конечно, – отозвался Варяг. Он все так же слегка раскачивался на ногах, не сводя взгляда с Мубы. Висевший на его плече стволом вниз автомат двигался в такт движениям. – Парни, приготовиться.

Муба неожиданно шумно выдохнул, оскалился и поднял оружие, чтобы прицелиться по всем правилам. Он не стал стрелять от пояса. Он уже знал, что наибольшее количество промахов человек делает, стреляя в упор. Но он не учел подготовку Варяга.

За мгновение до того, как Муба открыл огонь, капитан сильным движением корпуса подал раскачивающийся за спиной автомат себе в руку и выстрелил от бедра.

И тут же из джипа загремели выстрелы.

Никто из разведчиков не промахнулся.

Все было кончено за две секунды. Тела так ничего не понявших боевиков распростерлись на площади, примяв густую траву, росшую между камнями.

– Приберите тут, – кивнул капитан выскочившим из машины разведчикам. – Документы, оружие, ну, сами знаете. Трупы спрятать. Китаец, давай наверх. Посмотри вокруг.

Он закинул автомат за спину.

– Профессор, вы целы?

Англичанин смотрел на капитана так, словно увидел перед собой внезапно заговорившего сфинкса.

– Але, профессор!

Варяг подошел к нему поближе и помахал ладонью перед его лицом.

– Я… – закашлялся профессор. – Вы… что, убили их?

– Всех до единого, – подтвердил капитан.

– Но…?

– Так было надо.

– Да, да, я понимаю, – пробормотал ученый. Он трясущимися руками вытер лицо, внезапно покрывшееся потом. – Так было надо… конечно, конечно…

– Пойдемте.

Капитан развернул его за плечи и подтолкнул к колоннам.

– Покажите, что вы там нашли. Кубинец, за мной.

Профессор пошел вперед, переставляя неестественно прямые ноги. Его тело сотрясала крупная дрожь.

Боится выстрела в спину, понял Варяг. И правильно делает. Как же не вовремя он здесь оказался!

– Ну, что тут у вас? – поинтересовался разведчик, когда профессор зашел под навес и остановился, стоя лицом к стене. – Вот, например, что это за рисунок на скале?

Он немного подождал, пока профессор не придет в себя и не осознает вопроса.

Макновски глубоко вздохнул. Капитан никуда не торопился.

– Это Малаки-тауз, – тихо ответил англичанин.

– Прекрасно! – восхитился Варяг. – А, Кубинец? Что скажешь?

– На петуха похож, – присмотрелся Сергей. – Ну, или на курицу.

– Чего? – обернулся к нему ученый. Оказавшись в своей стихии, он довольно быстро очнулся после пережитого шока.

– Это ангел-павлин! В мифологии езидов верховный ангел! Слово «Малаки-тауз» употребляется вместо имени Зазаил, которое обычно не произносится. Этот образ складывался, испытывая влияние иудео-христианских, иранских и суфийских представлений. Малаки-тауз – эманация верховного бога-демиурга, носителя активного начала в мире!

– Я ни хрена не понял, – пробормотал Сергей.

– Я тоже, – сказал капитан, с уважением рассматривая выбитый на скале плохо сохранившийся силуэт. – Но впечатляет.

– Вот здесь, – ученый развернулся и похлопал по своему поясному ремню с нашитыми на нем карманами. – То, что я нашел только за сегодня!

Сергей заметил, что один из карманов, застегивающийся на «липучку», был чем-то заполнен.

– И что же там?

– Монеты македонской эпохи! Вы, конечно, знаете, что в четвертом веке до нашей эры эта страна входила в состав империи Александра?

– Ну-у-у, в общем-то… – капитан покрутил головой – Вы продолжайте. Мы вас слушаем.

– Этим монеткам цены нет! А еще… – ученый доверительно нагнулся к капитану, – я нашел захоронение! Если моя догадка подтвердится, то это будет сенсация! Вы представляете себе?! Это несколько килограмм ценнейших предметов, прямиком доставленных в наше время через две тысячи пятьсот лет!

Глаза профессора сверкали. Он громко говорил и размахивал руками.

– И что вы с ними потом сделаете?

– Как что? Купим у Абу-Салима! Потом продадим на аукционе. Любой музей оторвет их, не торгуясь!

– А правительство страны, разумеется, в курсе?

– А? Что? Какое правительство? Вы о чем, офицер? – поперхнулся англичанин. Он с удивлением взглянул на Варяга. – О чем вы говорите? Я давно хотел поработать именно в этом месте, наш университет несколько раз делал запрос, но власти раз за разом отказывали. Говорили, что это национальное достояние. Но сейчас ситуация изменилась. И грех не воспользоваться подвернувшимся случаем. Я думаю, вы на моем месте тоже бы не отказались?

– М-да, соблаз велик, – кивнул капитан.

– Ну, вот видите, – улыбнулся профессор, довольный тем, что встретил в своем странном собеседнике полное взаимопонимание. Макновски постарался забыть о недавней перестрелке. Он вполне справедливо посчитал, что ему нет никакого дела до местных бандитских разборок.

– Все ясно, – вздохнул капитан. – Кубинец, заканчивай с этим вором.

Он развернулся и вышел из-под навеса.

Сергей быстро вытащил нож.

Профессор расширенными глазами посмотрел на вороненый (покрытое специальным раствором, лезвие не давало отблесков) клинок и неуклюже выставил перед собой руки с растопыренными пальцами. Его лицо опять стало потным. Он хотел что-то сказать, но не успел. Ему пришлось защищаться.

Сергей медленно сделал обманное движение.

Макновски неловко попытался схватить его за руку.

Сергей увел вооруженную руку вниз и наискосок полоснул по профессорскому животу.

Туго набитый кожаный карман на поясе англичанина моментально развалился пополам. Из него на каменные плиты с глухим стуком посыпались почерневшие монетки.

Макновски опустил руки и уставился себе под ноги. Его лицо сморщилось. Губы задрожали. Он смотрел на рассыпанные монетки так, как, наверное, мать смотрит на только что умершее дитя.

Сергей убрал нож.

– Не трогайте чужого, профессор. Это не ваше.

– Я первый нашел их, – сказал с надрывом Макновски. – Чьи же они тогда?!

– Вот его, – Сергей кивнул на подростка, который наблюдал за ними, спрятавшись за колонну.