ГЛАВА 3
Санктум.
С демоном, которым стал Вейнтгарт, под силу тягаться только ангелу.
Реннен с недоверием отнесся к словам Эйлин, но к хранилищу свернул. Ей не хватало дыхания, чтобы на бегу поделиться деталями плана. Да и что рассказывать? Нужно создать живую иллюзию. Возможно, она собьет с толку ректора, и они выиграют еще немного времени. Но как это сделать? Восторг от собственной гениальности мгновенно улетучился, реальность тяжелым бременем навалилась на Эйлин.
Как вышло, что, желая найти друга, она невероятным образом вдруг стала единственной, кто может противостоять неуправляемому монстру? Мало того, не она ли имеет прямое отношение к его появлению? К страху примешалось навязчивое чувство ответственности. Не вмешайся Эйлин, заговорщикам удалось бы избавиться от принца и всех этих жертв и разрушений можно было бы избежать. Мир важнее одного человека. А регент не такой уж и дурак.
Эйлин глянула на Беренгара, который цеплялся за нее, как за спасательный круг. Кого она обманывает. Если бы все вернулось назад, она выбрала бы друга, снова и снова. Не потому что он принц и его спасение сулило огромные выгоды, нет. Теперь, когда она сама побывала в каменной ловушке, Эйлин не смогла бы оставить там Беренгара, одного, на растерзание этих…
— Думаешь, Альтер нам обрадуется? — сбил ее с мысли Реннен.
Эйлин не нашлась что ответить. Они с Беренгаром юркнули вслед за Ренненом в хранилище.
Все тот же неприятный запах мороженого мяса. Зато холодок после быстрого бега был очень приятен.
Какая ирония: раньше они приходили сюда, чтобы оживить мертвеца, а сегодня их цель — убить очень даже живого ректора.
Отголоски битвы доносились, как приглушенный звук телевизора, показывающего ужастик. Только злодей вышел из экрана и собирается убить каждого, кто встанет у него на пути. А что потом? Кто знает, как далеко пойдут планы Вейнгарта, когда он с такой силищей окажется во внешнем мире.
Эйлин присела у стены и закрыла голову руками. Нужно собраться, сосредоточиться… Допустим, что оживить иллюзию можно, но как? «Каждый из нас способен на большее», — уверял Беренгар. Наивный мальчик, не отделяющий мечту от реальности.
Принц тихонько сидел у входа, и только сейчас Эйлин заметила, что его одежда в крови. Ранен? Наверное осколком. Этого еще не хватало! Он заметил ее взгляд и натянуто улыбнулся:
— Я в порядке. Займись делом поважнее.
Но страх перед безысходностью уже завладел Эйлин. Сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, она закрыла глаза, надеясь прогнать злые слезы. Нужно приступать к созданию Санктума. Но раненое сознание, как назло, рождало совершенно другие мысли.
В памяти всплыло перекошенное лицо Ноэля, его крепкие руки, сжавшие горло… «Прости, снежинка»… Каменные стены, гильотиной падающие на малейшие вспышки надежды за каждым новым поворотом в лабиринте: выхода нет… выхода нет.
— Смотри на меня.
Реннен встряхнул ее за плечи и повторил приказ еще раз. Она подчинилась. Никогда не умела противостоять ему.
Там, в омуте до боли знакомых карих глаз, Эйлин различила такой же животный страх, с одним отличием: Реннен боялся не только за себя, но и за нее. Понимание этого отрезвило, как пощечина в галерее, или, скорее, как поцелуй.
В хмуром взгляде она увидела улицы Бродика в День святого Валентина, а вот еще раньше: Рождество. Реннен безумно хочет остаться в комнате до утра, просто обнимать ее, вдыхать запах волос… Стоп. Это же не ее воспоминания!
— Ты что творишь? — Реннен отпрянул от Эйлин, чуть ли не отшвырнув назад к стене.
Его задетая гордость тронула бы до глубины души, если бы Эйлин не была поражена необычайностью открытия: она проникла в чужое сознание! В другой, более подходящий момент она ликовала бы от счастья, получив подтверждение взаимных чувств Реннена. Но сейчас не могла разобрать: сердце бьется быстрее от того, что он лелеял воспоминания о ней, или от того, что раскрыла сознание мага, как книгу.
Вот оно!
— Чтобы иллюзия могла существовать отдельно от меня, придется каким-то образом наделить ее сознанием, понимаешь? Может, нужно разорвать мое собственное, чтобы вселиться внутрь?
Реннен, с недоверием уставившись на Эйлин, отошел в сторону в задумчивости.
— Не стоит, — заволновался он. — Раз уж выбрала для себя роль богини, то единственный логичный способ, который приходит на ум, — дать страждущему душу. В нашем случае желательно готовую.
Вот так просто! Как будто у нее в каждом рукаве по припрятанной душе: мало ли, пригодится. Да откуда взяться одинокой душе в мясном хранилище?!
— Альтер, — выдохнула она и встретила победный взгляд Реннена.
— Прости нас, Альтер. — Он говорил, обращаясь к пустоте. — Кажется, твои страдания пока не кончились.
Дух где-то здесь. Постепенно увядающий разум, живущий в сгустке энергии. Не теряя ни секунды, Реннен приступил к спиритическому сеансу, и, в отличие от предыдущего чудаковатого способа пробудить мертвеца, на сей раз у него все вышло до абсурдности быстро. Реннен объяснил, что дух все еще чувствует связь между ними и не противится встрече.
Оказалось, новоявленное привидение ждало не сентиментального воссоединения со своим создателем, а возможности на ком-нибудь сорваться. В хранилище подул колючий ветер, раздался надрывный стон, и тусклые солнечные лучи рассеялись в энергетической дымке, заполнившей собой источник света.
«Снова вы?» — прохрипел дух и приблизился, приобретая человеческие очертания.
Реннен и Эйлин переглянулись: Альтер все еще мог разговаривать и, похоже, помнил, что был когда-то человеком. Шансы есть.
— Нам нужна твоя помощь, — начал Реннен издалека.
«Как вам совесть позволяет просить об услуге после того, что сделали со мной?» — возмутился Альтер и, развернувшись, расплескивая частицы энергии, начал удаляться.
Убедить его будет сложнее, чем казалось. Может, попытаться управлять им? Но каким образом?
Эйлин сделала неуверенную попытку проникнуть в его суть, но Альтер лишь ощетинился. Еще мгновение — и он исчезнет.
— Альтер, погоди! — растерялась Эйлин, но, увы, дух не откликнулся на ее призыв.
Сзади, закашлявшись, медленно поднялся Беренгар. Кровавое пятно в районе живота увеличилось. Принц пошатывался, но стоял на ногах. Казалось, рана не доставляет ему особого беспокойства.
Дух замер в воздухе, пространство перестало колебаться. Секунда текла за секундой, а призрак пытался принять некое решение. Сначала неуверенный шепоток, затем первое движение, узнавание. И вот дух рванулся к Беренгару, нависнув над ним, словно бледное облако:
«Мой господин, ты ранен? Прости, что подвел тебя». — Альтер спустился к самой земле, припадая на колени перед принцем.
Беренгара шокировало появление настолько преданного привидения. Во-первых, он вообще не знал, кем являлся Эйси Корро, а во-вторых, уж точно никогда не видел пожилого Альтера Фэйтфула. Но стоит отдать должное принцу: он быстро пришел в себя и, глянув на Эйлин, понял, что нужно делать.
— Она спасла меня, — кивнул Беренгар в ее сторону. — Я обязан ей жизнью.
Дух метнулся в сторону Эйлин и просипел:
— Слушаю…
— У нас мало времени. — Она не знала, с чего начать. — Альтер, сейчас я создам иллюзию воина. Чтобы запечатать тебя внутри, мне придется проникнуть в твое сознание. Не противься, пожалуйста.
Альтер молчал. Ни согласия, ни отказа.
— Если все получится, ты сможешь отомстить своему убийце, — добавила Эйлин. — И спасти нас всех.
Эйлин наспех рукой начертила на земляном полу круг, в центре — символ Санктума, S.
— Вот здесь, в этом месте, ты снова оживешь, — пообещала она.
Дух завис и не подавал признаков понимания. Эйлин заволновалась.
— Что с ним такое?
Реннен внимательно рассмотрел призрака, приблизившись чуть ли не к самому его лицу, и заключил:
— Он теряет связь с нами. Попробую призвать его снова. Может, еще раз удастся активировать то, что осталось от разума. Если упаду замертво, не пугайтесь. — Он наморщил лоб и поджал губы. — Готова? У тебя около двух-трех минут, на большее меня не хватит.
Эйлин кивнула, сдерживая желание заорать. С улицы донесся дикий крик, ставший своеобразным сигналом начинать.
Беренгар прав: все возможно, нужно лишь понять, чего именно хочешь. Эйлин размяла ладони и огляделась, выбирая источник энергии. Лучи предзакатного солнца, пробивавшиеся через щели в потолке, подходили как нельзя лучше.
Иллюзия появилась в круге, наполненная светом. Высокий воин в доспехах постепенно преобразовывался, обретал плотность, вызывая дрожь в поджилках грозным видом. Вот он материализуется, становится осязаемым. На руках Эйлин все еще сверкали крупицы плесени из лабиринта — та же энергия, которая породила монстра, орудующего снаружи. Невероятно сильная энергия, которая в итоге помогает и самой Эйлин. Какая ирония.
Воин повел могучими плечами и сжал кулаки, расправляя крылья, сияющие, словно холодный огонь. Подсознание само подсказало такой ход. Раз уж предстоит сразиться с настоящим демоном, то ангел тоже должен соответствовать всем канонам.
Запечатать Альтера в воине, сделать независимым от ментального контроля, цельным существом, которое невозможно убить, потому что оно состоит из одной лишь плотной энергии, сильной, реальной на ощупь, способной нанести удар, обладающей сознанием. И подчиняющейся своему создателю.
Эйлин будто вошла в транс и растворилась в воздухе, паря над бездной, без времени, без прошлого и будущего. Ее мысли больше не существовали отдельно от Альтера, очертания воина казались продолжением ее самой. Дух вошел в иллюзию, энергии сплелись в первобытной схватке, чтобы стать единым целым, собственным источником неиссякаемой силы.
Еще момент, последний шаг за барьер возможного… Пространство содрогнулось, как при энергетическом взрыве, и в мясном хранилище в пыльной дымке восстал Санктум. Миф стал реальностью.
Эйлин не могла дышать, кровь в висках стучала, голова кружилась. Она смогла! Они — смогли. Реннен сидел на земле, обессиленный, но торжествующий, и с обожанием смотрел на Эйлин, как на своего идола. Говорить он не мог, тоже, наверное, от избытка эмоций.
Беренгар присвистнул, сделав шаг к Санктуму, и недоверчиво спросил:
— Ты можешь им управлять?
— Лучше бы смогла, — охрипшим голосом сказала Эйлин и осмотрела Альтера с ног до головы. Он казался даже чересчур настоящим, насыщенным, будто сфотографированным с повышенной резкостью.
По спине пробежали мурашки.
— Альтер!
Он медленно перевел осмысленный взгляд на Эйлин.
— Останови монстра, который хочет убить меня. Который убил тебя.
Он шевельнулся, поняв приказ, и в этот момент по академии прокатился жуткий скрежет, словно наступил конец света.
Демон Вейнгарт одной лишь силой мысли вытягивал из земли металлические штыри, которые, по всей видимости, находились в каменных плитах, служивших потолком лабиринта. Ужасающая картина перерытого двора, словно после бомбежки, заставила Эйлин содрогнуться, и, чтобы не заплакать, она старалась не смотреть по сторонам. Не хватало увидеть кого-то из знакомых, лежащего в крови. Тошнотворный запах гари тянулся из небольшой воронки, и заглядывать внутрь не хотелось.
— Кто еще готов пожертвовать свою никчемную жизнь, чтобы противостоять мне? — Холодящий душу голос звучал с издевкой. Демон явно наслаждался своей неожиданной властью над магами, которые казались бескрылыми птенцами у лап голодного льва.
Никто не решился выступить вперед — исход битвы предрешен заранее, и Вейнгарт победно захохотал.
В гробовой тишине прокатился ропот среди тех, кто заметил Альтера, вышедшего из тени.
Эйлин так крепко сжимала руку Реннена, что тот поморщился и прошептал какие-то ободряющие слова. Но в ней больше не было сомнений. Эйлин смотрела на Вейнгарта и не чувствовала ничего, кроме болезненного разочарования в нем и уверенности в своей победе.
— Браво, госпожа Лавкрофт, — восхищенно сказал демон. — А я думаю, куда вы запропастились, оставив невинных страдать. Так не похоже на вас.
Очевидно, он еще не понял, кто предстал перед ним, принял Санктума за удачную иллюзию. Игнорируя воина, демон вторгся в сознание Эйлин.
Боль кинжалом пронзила нутро, рассудок словно расплавился, и она упала на колени, стараясь заблокировать Вейнгарта, но тот лишь рассмеялся. «Я расчленю тебя изнутри, чтобы ты больше никогда не лезла не в свои дела», — услышала она его жестокую мысль.
Краем глаза Эйлин заметила, что Альтер уверенно направился в сторону демона, туда же бросился Реннен. Только не это! Она вытянула руку вперед, пытаясь остановить его, но не могла вымолвить и слова. Беспомощно смотрела, как Вейнгарт отбросил Реннена на несколько метров и он ударился головой о камни.
С довольным видом демон рассек Альтера пополам созданной из энергии горящей цепью, но тот сразу вернулся к первоначальному облику. Такой неожиданный поворот заинтриговал Вейнгарта, он отпустил сознание Эйлин, зарычал и бросился в атаку.
Все последующие события произошли быстро и словно в тумане.
Демон с разбега нанес смертельный для любого другого существа удар, пробив Санктума насквозь, и в тот же момент Альтер, пользуясь замешательством соперника, ухватил его и оторвал от земли. Подняв демона над собой, взлетел вверх и с ходу насадил на один из металлических штырей. Древняя энергия вырвалась из Вейнгарта диким потоком, но Альтер блокировал его, не позволив злу освободиться. Борьба продолжалась несколько бесконечных мгновений, а потом разом затихла.
Небо над Пиковым поясом начало проясняться. Эйлин сразу заметила, как в выси, перекрывая пылающий закат, показалась тень.
В сторону академии двигался самый настоящий дирижабль. Кажется, наконец прибыли спасатели, вызванные Флоксом. Да-а, очень вовремя.
Сбросив оцепенение, Эйлин стремительно понеслась к Реннену, лежавшему без движения неподалеку от воронки, которая осталась от фонтана. Туда уже подтянулись Беренгар и Альтер, а также Флокс, у которого на груди зияла рана.
За весь бесконечный кошмарный день Эйлин впервые испытала изнуряющее желание не выяснять правду. Если Реннен мертв, то предпочла бы сладкую ложь, что он опять уснул.
Эйлин резко остановилась на полпути и присмотрелась, стараясь разобрать движение за спинами собравшихся вокруг Реннена. Вдруг колени стали ватными: он приподнялся на локтях, медленно сел, потирая затылок, пошутил — естественно, как же без этого, и все засмеялись, смех вышел с нервным окрасом. Затем, равнодушно кивая на вопросы окружавших, стал лихорадочно высматривать кого-то… Может, ее? Взгляды пересеклись, и он расслабленно опустил плечи, улыбнулся. Эйлин тоже растянула дрожащие губы, готовая заплакать.
Люди вокруг приходили в себя, вырванные из оков гипноза. Студенты и преподаватели помогали раненым и наблюдали, как военный черный дирижабль с отчетливо выделявшимся символом Ди Наполи в центре приземляется на стадион.
— Эйлин! — окликнул кто-то. К ней навстречу шел, махая рукой, господин Жильбер, весь какой-то помятый, с кровавым шрамом на щеке. Герой дня, не меньше. В прошлую пятницу она видела в злобных мечтах, как его проглатывает какой-нибудь жуткий монстр. Как недалеко она оказалась от истины — и, к счастью, пожелания не исполнились.
Они поравнялись, и господин Жильбер начал трясти ладонь Эйлин в благодарном рукопожатии:
— Не могу сейчас говорить связно, для начала нужно осознать, а еще лучше — принять на грудь успокоительного. Потом, все потом, но только не исчезайте из виду, — перебивая сам себя, тараторил он. — Конечно же, любезная, ставлю вам отлично, по всем экзаменам наперед. Даже не верится, что это случилось на самом деле.
Было не совсем ясно, что он имел в виду под «этим»: Санктума или демона-разрушителя. Выяснять Эйлин не стала, поскольку все еще не сводила глаз с Реннена, как и он — с нее. Чтобы быстрее отвязаться от преподавателя и наконец добраться до единственного человека, с которым действительно хотела быть рядом, она обняла господина Жильбера за плечи и выдала:
— Не думала, что скажу такое, но если бы не вы, то у меня ничего не получилось бы. Пожалуй, вам «зачтено».
Он рассмеялся, уловив ее наглый намек, и, качая головой, ушел навстречу спасателям. Ах да, теперь господин Жильбер, наверное, главный в академии до назначения нового ректора. Правда, будущее «самого безопасного» места в мире оказалось под вопросом. Здесь, в Арранских горах, студентов точно не оставят.
Реннен ждал ее с явным нетерпением, и, подойдя, Эйлин сразу очутилась в крепких объятиях. Она могла стоять так бесконечно, лишь бы он не отпускал. Переживания уходящего дня смешались в один черно-белый водоворот, как попурри в кабинете господина Зоркина. Куда он, кстати, делся? Нет, серьезных размышлений не получится, пока она стоит на самом желанном месте на земле — рядом с Ренненом. Эйлин закрыла глаза и прижалась щекой к его груди, чтобы слышать биение сердца.
— Ты хоть понимаешь, что дважды спасла меня сегодня? — спросил он охрипшим голосом, гладя Эйлин по спине.
— Правда? И когда же случился первый раз? — пробормотала она.
— Когда разбудила меня в палате своими волшебными заклинаниями. Там было что-то о любви, а еще о том, насколько я неотразимый…
Эйлин глубоко вздохнула и пожала плечами:
— Просто ты выглядел так жалко, что я решила соврать. И вообще, подслушивать неприлично.
Реннен рассмеялся и еще крепче прижал ее к себе, а потом нехотя отстранился и кивнул, указывая на человека, который уверенным шагом направлялся в его сторону.
— Мой дядя, Род Ди Наполи, собственной персоной. Никогда не видел его настолько ошарашенным. Пожалуй, расскажу ему об Эйлин Лавкрофт, взошедшей звезде современной магии.
Он чмокнул ее в макушку и пошел навстречу дяде. Надо же, они родственники, а не сообщники в заговоре против регента. Сколько же неверных теорий она успела перебрать за несколько дней…
Род Ди Наполи разительно отличался от своего «рогатого» брата: серьезный, внимательный, с невероятной аурой силы, такому хочется верить, быть ему другом. Вон как эмоционально обнял Реннена, осматривает его раны, чтобы убедиться, все ли в порядке. Если бы он еще не стремился вернуть рабство в мир людей, то Эйлин бросилась бы ему навстречу, как к отцу родному. А так… пожалуй, стоит к нему присмотреться, ибо, как показала последняя неделя, в людях она не разбирается вообще.
Киден бережно нес Лири на руках в сторону лазарета, и она молча поощряла его в таком возмутительном поступке и даже не кривилась. Подойти к ним? Нет, пожалуй, не стоит. Знает ли подруга, что ее спаситель — наследник огромной империи, без рисунка которого ход мировой истории мог бы оказаться иным?
— Аккуратно, не спешите, — давал указания господин Стрегоне спасателям, которые снимали со штыря безумца, едва не разрушившего ее жизнь, сотни жизней.
Теодор Вейнгарт получил по заслугам, но все его тайны ушли вместе с ним. А ведь Эйлин так и не разгадала, в чем именно заключался план ректора и что стало с Агатой О’Трей? Судя по всему, он убил ее, но тогда зачем изначально согласился быть винтиком в заговоре? Узнает ли Эйлин правду когда-нибудь?
— Быстрее, у него пробито легкое, но если поторопимся, то есть шанс.
Эйлин будто током пронзило с головы до пят от неожиданности: Альтер оставил тело в живых, убив лишь демона внутри. Вейнгарт — счастливчик, если можно так выразиться. Только сможет ли Эйлин спокойно спать по ночам, зная, что он дышит и строит план возможной мести? Ведь смертной казни в Аттикаре нет: политика миротворчества…
Ректор распахнул глаза и уставился на Эйлин. В пустом взгляде проскочила искра безумия, и его рот исказился.
«Бойся темноты», — прочла она по губам.
Эйлин сжала кулаки, вонзая ногти в кожу, чтобы не закричать или не убежать прочь, и уверенно покачала головой:
— У меня есть Санктум, он зажжет свечи.
У Эйлин было гораздо больше: жизнь, которую она сегодня вытащила из бездны, и удобная обувь, чтобы отправиться навстречу мечтам. По пути доверия, конечно же.
