Глава 30. Ворота номер шестнадцать
Алекса падала вдоль ночного неба над городом – местами охваченном пожарами. Темную башню БТК венчало гигантское облако, снизу подсвеченное пламенем. Все вместе это выглядело зловеще, словно прямо посреди Детройта возник обсидиановый вулкан.
В ухе Алексы зазвучал голос Ричарда:
– Что, дорогуша, нервы сдали? Я смотрю, ты уже удалилась со сцены.
– Угомонись, Коттон. У меня есть план.
– План? Ну тогда ты, может, хочешь меня в него посвятить? Потому что отсюда все выглядит так, словно ты убегаешь.
– Я проламывала стенку не для того, чтобы проникнуть в комплекс, а чтобы встретиться со своим контактом. А теперь не лезь и дай мне делать дело.
– Чтобы хоть как-то помогать, мне нужно знать, каков план.
– Весьма спорно. Я свяжусь с тобой, когда все закончу, так что не беспокой меня до тех пор.
Алекса упала с ночного неба в Кеттеринг, малонаселенный пригород Детройта. Расположенный всего в полутора милях от города, он в последние десятилетия начал постепенно возвращаться в естественное состояние. Заброшенные жилые дома и бизнес-центры, разрушающиеся и частично сгоревшие, стояли тут в окружении пустырей, заросших травой, кустами и деревьями. Тут и там еще жили отдельные семьи, которые, судя по всему, старались как-то восстановить район. Тем не менее по половине местности уже прошли бульдозеры, уничтожив превратившиеся в трущобы строения.
Бесшумно опускаясь с ночного неба, Алекса осмотрела простиравшуюся внизу местность, но никого не увидела, лишь трещали сверчки да где-то вдали лаяли собаки. Сеть улиц и пешеходных дорожек никуда не делась, на месте были и знаки «стоп». Но в окрестностях не было никого, кто бы мог ходить по этим дорожкам. Ей вспомнилось, как много народу жило тут несколько десятков лет назад. Но даже тогда в этих местах царил упадок, потому что местные заводы уже перебазировались в дальние края, и рабочих мест стало не хватать; на ее памяти этот район никогда не процветал.
Лишь немногие оставшиеся жители теперь помнили (или считали стоящим упоминания среди всего этого экономического и гражданского раздрая), что строительство подземной системы в центре Детройта стартовало еще в начале двадцатых годов прошлого века. Три основных тоннеля тянулись на несколько миль, один располагался под Мичиган-авеню, другой – под Вудворд-авеню и третий, проходящий через Кеттеринг,—
под Гратиот-авеню. Они сходились в центре города, словно спицы колеса.
Впрочем, с появлением завода «Форд» и других автомобилестроительных предприятий проект развития общественного транспорта заглох, и вместо этого Детройт стал городом моторов – мировым центром легковушек. Бегущие к центру города тоннели закрыли, по большей части о них забыли.
Но не все.
С семидесятых годов двадцатого века члены БТК использовали их для того, чтобы незаметно проникать в свою штаб-квартиру и выбираться из нее. Подземная сеть соединялась со служебными проходами, из которых многочисленные выходы вели в различные точки города. В Бюро внимательно наблюдали за организациями, ведающими планировкой города, чтобы быть уверенными: тоннели никто не тронет. Вдобавок благодаря их стараниям из городских архивов исчезло большинство записей, касающихся подземных коммуникаций. Проходы были расположены достаточно глубоко, и стройки их редко затрагивали – а если казалось, что это может произойти, вмешивались марионетки БТК.
Алекса приземлилась среди высокой травы в полной темноте. Осмотрев окрестность через прибор ночного видения, она увидела лишь плотные заросли деревьев и подлеска на краю пустыря. Тут и там валялись матрацы и прочий мусор, стены домов в отдалении испещряли граффити – и ни одной живой души вокруг.
Удовлетворенная, Алекса направилась к воротам номер шестнадцать. Те представляли собой ровную бетонную площадку, обрамленную высокими деревьями.
Все эти десятилетия они изменялись вместе с окружающим пейзажем. Когда дома по соседству опустели, было решено, что лифт в подземелье должен выглядеть максимально неприметно. Когда-то он выходил в обнесенный оградой гараж, но теперь его окружали лишь кусты да деревья. Раньше тут беззвучно спускались под землю автомобили, а теперь отсюда стартовали летучие отряды.
Подобравшись поближе, Алекса укрылась за покосившимся обгорелым сараем. В темноте ей был ясно виден кое-где поросший сорняками бетон площадки. Она тихо ждала. Взгляд на дисплей шлема сказал ей, что отряд с Грейди с эскортом прибудет минут через пятнадцать.
Она ждала. Минута медленно тянулась за минутой, и вот, наконец, издалека до нее донесся чей-то высокий, взволнованный голос. Ее модифицированный, неестественно острый слух дал ей возможность расслышать слова говорившего:
– …взять. Что мы могли поделать? Это ты меня спрашиваешь, что мы могли поделать? У меня нет ответа, Мариэль. Нет ответа.
Болтовня продолжалась; освещенный луной, по темному тротуару медленно брел пожилой афроамериканец. Прихрамывая и размахивая руками, он двигался мимо призраков людей, которые когда-то обитали тут все вместе, но чья жизнь теперь осталось в прошлом.
– Не мог я! Не мог! Ты же знаешь, я не способен. Что ты ко мне привязался?
Алекса проверила таймер на дисплее.
– Я заплатил им! Я им заплатил! – Сейчас старик шел через пустырь.
Она осмотрелась, ища, чем бы бросить в сторону незваного незнакомца, чтобы тот испугался и сбежал.
Но, когда она подняла взгляд, штурмовой отряд БТК уже прибыл, беззвучно спустившись с неба. Какое-то мгновение ничего не происходило, но уже в следующий миг полдюжины оперативников в черных, как сажа, диамондоидных костюмах появились, держа, как гроб, транспортировочную капсулу. Броня поглощала свет, совсем не отражая его, и казалось, что в окружающей тьме появились еще более темные фигуры из негативного пространства.
Она видела, как замолчал и замер всего в нескольких метрах бездомный старик. Почему они не просканировали площадь, перед тем как приземлиться? Оперативники что, идиоты? Почему они этим не озаботились?
Один из них кивнул на старика, и остальные тоже посмотрели в его сторону. Старик вскинул руку в указующем жесте:
– Я вижу вас, дьяволы! Я вас вижу! И весь механизм вашего обмана!
Оперативники принялись подталкивать друг друга, а потом один из них направил на старика обтянутый перчаткой палец. Оттуда вырвался яркий луч света, сопровождаемый звуком, похожим на тот, с каким рвется ткань.
По старику, словно тот был полыхнувшей газетой, поползли яркие пылающие угольки. Пока они поглощали его тело и одежду, он пронзительно кричал в агонии – а потом рассыпался пеплом, оставив после себя лишь небольшой участок вспыхнувшей густой травы. Та тоже вскоре догорела.
Жнецы возбужденно хлопали друг друга по спинам, так что бронекостюмы звенели.
Алекса смотрела на них, и ее глаза сузились от ярости.
Оперативники стали погружаться в бетон, словно в зыбучие пески.
Алекса знала, что сейчас лифт едет вниз. На рубеже тысячелетия ворота усовершенствовали, снабдив голографическим изображением бетона. Теперь, даже когда машина работала, сторонний наблюдатель видел на ее месте лишь бетонную поверхность. Вдобавок Алекса знала, что вскоре после того, как начался спуск, вход в лифт закроют особо прочные двери.
Как только шлемы бойцов, опускаясь, исчезли под краем голограммы, Алекса вскочила и активировала гравис, упав в сторону шахты лифта – а потом и сквозь голограмму бетона, в непроглядную тьму.
Ее ночной визор перенастроился почти мгновенно, и она увидела, как жнецы быстро опускаются вниз, а ей навстречу поднимаются двойные бронированные двери. Падая, Алекса едва успела проскользнуть между их створок, а потом резко затормозила, тихо зависнув в десяти футах над головами оперативников и уповая на то, что никто из них не посмотрит вверх.
К счастью, они, похоже, устали. Алекса не могла слышать их голоса, потому что разговор велся по внутриотрядному квант-линку, но надеялась, что теперь, когда они почти дома, их успокоит ложное ощущение безопасности.
Опустившись на глубину в сто футов, лифт остановился. Оперативники тут же подхватили транспортировочную капсулу, «упали» вперед, вдоль тоннеля, и скрылись из вида. Алекса быстро спустилась и последовала за ними.
Она помнила, что коридор скоро закончится, перейдя в тоннель подземки с платформой, выложенной зеленой плиткой. Многие годы назад БТК приспособила его под автомобили – но теперь и в них надобность отпала. Вниз, туда, где так и не проложили рельсы, сбегала аппарель. Все тут покрывала пыль. Арочная кладка впечатляла, но раньше только так и строили, подумала Алекса.
Тоннель вел прямиком в центр города, который находился милях в двух отсюда. Бойцы впереди спешили на базу, очевидно предвкушая вознаграждение за хорошо сделанную работу. Крепко держа контейнер с пленником, они сместили направление гравитации и теперь, как в огромный колодец, со свистом падали сквозь шахту в двадцать футов высотой, исчезая во тьме.
Вначале Алекса настроила гравис так, чтобы падать вдоль платформы, а потом понеслась в темноту следом за ними вдоль выложенной кафелем стены.
Что делать дальше, она пока не понимала. Оперативники были хорошо вооружены и одеты в штурмовые бронекостюмы, а она – нет.
Бросив взгляд на дисплей, Алекса убедилась, что они шли с предельной скоростью для гравитации, равной одному g. Значит, при скорости падения двадцать пять футов в секунду у нее есть где-то шестьдесят секунд на то, чтобы прикинуть план действия. После этого они уже доберутся до комплекса БТК, и спрятаться будет некуда.
Прижав руки к бокам, она нагнала штурмовой отряд, члены которого падали в непринужденных расслабленных позах. Четверо держались группой, один отстал от остальных, а еще двое с транспортировочной капсулой шли впереди всех. Почти догнав замыкающего оперативника, Алекса разглядела, что у бойцов стандартная экипировка штурмовиков: перчатки с гравитационными излучателями и экзотермическими пистолетами, инфракрасные лазеры, психотроники. По идее, такой огневой мощи хватило бы, чтобы несколько раз превратить ее в пар, особенно учитывая, что на ней облегченный тактический костюм. А вот в бронекостюмы этих ребят можно было палить из двадцатимиллиметровой пушки, а потом легко заполировать следы от попаданий воском.
Но зато всегда можно использовать их кинетическую энергию…
Алекса настигла последнего бойца, когда впереди замаячила тоннельная ниша, поравнялась с ним и отпихнула локтем к стене. Не успев выровняться или еще хоть как-то среагировать, тот впечатался лицом в каменный выступ на скорости сто двадцать миль в час, и его диамондоидный шлем щелкнул, как бильярдный шар. Алекса в последний момент успела перенастроить свой гравис, и каменная стена мелькнула в каком-то дюйме от ее носа.
Глянув «вниз», она увидела, что за ревом, сопровождающим их падение по тоннелю, никто из оперативников ничего не услышал. Поверженное тело ее недавнего противника все еще мчалось следом за ней в собственном гравитационном поле, словно тоннель был стволом шахты, – но при этом тело постоянно отскакивало от стен.
Рано или поздно это станет проблемой…
Алекса прижала руки к бедрам и, увеличив скорость, бросилась к следующему бойцу. На этот раз она врезалась в него сзади и толкнула в сторону каменного выступа, а сама отлетела к центру тоннеля, когда бронированное тело, врезавшись в стену, вышибло из нее гору кирпичей. Стоило им оказаться в радиусе действия грависа, как они, грохоча, начинали падение по тоннелю вместе с летящим трупом.
Опять проблема.
Теперь она падала головой вперед, толкнув ногами третьего бойца, от чего тот, завертевшись волчком, влетел в очередную тоннельную нишу. Он застрял там на несколько секунд, но остальные тела налетели на него и увлекли за собой.
По оценкам Алексы, до конца маршрута оставалось секунд пятьдесят, поэтому она, максимально подобравшись, толкнула в стену четвертого оперативника, снеся при этом какую-то металлическую трубу.
Увидев впереди свет, она уменьшила силу тяжести и оглянулась назад, на бьющиеся о стены тела, камни, а также всевозможный мусор, который теперь падал чуть быстрее, чем она. Когда все это пролетело мимо, ее гравитационное поле исказилось, и Алексе пришлось оттолкнуться от стены в одном месте, едва избежав столкновения с контрфорсом другой.
Секунду спустя она оказалась позади падающего хлама и врубила гравис на полную катушку назад. За считаные мгновения замедлилась до полной остановки, выключила гравитационное зеркало и шлепнулась на пол тоннеля, порадовавшись, что рельсы здесь так и не проложили.
Она посмотрела вперед и увидела, что два передних оперативника остановились перед входом в комплекс БТК, поставив транспортировочную капсулу на землю между собой. Они как раз оборачивались, когда четыре мертвых тела и куски каменной кладки с предельной скоростью обрушились на них, швырнув в стену – где они и застряли под воздействием измененных гравитационных полей от покойников, как мухи на липкой ленте. Бойцы все равно что упали на дно угольной шахты в две мили глубиной.
Вытащив позитронный пистолет, Алекса пешком преодолела финальные сто метров. Выйдя на освещенный участок перед входом в БТК, она поняла, что вся штурмовая группа выведена из строя. Скорее всего, их черепа внутри защитных шлемов не выдержали ударов, а если даже и нет, оперативники, как минимум, лежали без сознания.
Она убрала пистолет и бросилась к матово-черной обтекаемой капсуле. Та лежала вверх дном, поэтому Алекса перевернула ее, подняла крышку панели управления и нажала кнопку «ОТКР». Капсула с шипением раскрылась.
Связанный Грейди спал внутри, и она принялась тормошить его, пытаясь привести в сознание:
– Джон, вставай! Очнись!
Он пришел в себя, но явно не понимал, где находится, и прикрывал лицо:
– Что? Что такое?
Алекса схватила Грейди за ворот рубахи – раз уж его гравис, судя по всему, забрали.
– Это я, Алекса. Нам надо идти.
С виду он еще явно не пришел в себя, но кивнул, медленно выбрался из транспортировочной капсулы и огляделся по сторонам:
– Где это мы?
– На пороге штаб-квартиры БТК. Перед нами защищенные ворота, но главный здешний ИскИн согласился нам помочь.
– Погоди-ка, как это? Дай сообразить. – Он замер, увидев шестерых оперативников в бронекостюмах, лежащих на стене в измененном гравитационном поле. На телах некоторых из них расползались под невозможными углами лужицы крови. – Что за черт?
– Это долгая история, нет времени рассказывать. Эй, очнись! – И Алекса шлепнула его по щеке.
– Ой! Хорошо все со мной, успокойся.
Алекса открыла багажное отделение капсулы и обнаружила там самодельный гравис Грейди и его шлем.
– Надевай и двинулись. Искусственные интеллекты засекли смерть этих парней, и к тому времени, как прибудет подмога, нам надо подальше отсюда свалить.
Грейди кивнул:
– Ладно. Насколько мы продвинулись с нашим планом?
– Достаточно. Теперь нужно пробраться в лабораторию исследования гравитации.
– А охрана?
– Либо она не будет проблемой, либо у нас ничего не выйдет. Но мы не узнаем этого, пока будем тут стоять.
С этими словами она активировала свой гравис и заскользила по ярко освещенному коридору к герметично закрытой бронированной двери. На ее поверхности было выгравировано число 16, а сбоку виднелась панель управления.
Когда она остановилась, Грейди поравнялся с ней, сбросив мощность своего поля. Алекса посмотрела на ворота:
– Варуна, впусти нас.
– Сюда уже направляются охранники, Алекса. Я не могу восстановить твои права доступа, но могу переключить тебя на биометрический профиль погибшего командира штурмового отряда…
В глубине каменного массива что-то бумкнуло, и дверь начала отползать в сторону.
– Это довольно скоро обнаружат, но какое-то время вы выиграете.
– Спасибо, Варуна.
Алекса вошла в белый коридор, по обе стороны которого располагались комнаты со стеллажами бронекостюмов и униформы. Тут обнаружилось и нечто вроде поста охраны, но он пустовал. Выла сигнализация, мигали тревожные огни.
– А где все?
– Несколько минут назад я включила в этом секторе сигнал радиационной опасности.
Массивные ворота за их спинами снова закрылись.
Грейди бросил на Алексу мрачный взгляд:
– Надеюсь, ты доверяешь этой… сущности.
– У нас нет выбора. – Алекса убрала пистолет и приложила ладонь к сканеру у поста охраны. Ближайший стеллаж с психотрониками разблокировался, и она взяла два пистолета, кинув один Грейди: – Умеешь пользоваться?
Тот повертел оружие в руках, пытаясь разобраться, как его держать.
– Я знаю, каково бывает, когда тебя им подстрелят. Это считается?
Алекса перевернула пистолет и вложила его в руки Грейди, а потом подключила питание.
– Наводишь мушку на голову противника. Он от этого уснет – если, конечно, голова не защищена специальным шлемом.
Голос Варуны перебил ее:
– Оптимальный маршрут от вашего местоположения до лаборатории исследования гравитации – вниз на лифте номер одиннадцать. Идите прямо, а я буду вас направлять. К несчастью, при этом я обязана попытаться вас убить.
Грейди ошарашенно уставился на Алексу:
– Чем это нам поможет?
– Я потом объясню, идем уже… – Она схватила его за руку и побежала по коридору, держа наготове пистолет.
Они бежали, голос Варуны сообщал им, куда свернуть, и наконец произнес:
– Впереди на потолке лазерная турель. Ее мощность – пятнадцать тысяч смертельных импульсов в секунду. Человек не сможет проскользнуть мимо или расстрелять этот лазер достаточно быстро для того, чтобы не быть убитым.
Грейди схватил Алексу за плечо:
– Какого рожна мы все это слушаем?
– Она должна пытаться убить нас, иначе ее выключат. Вот ей и приходится жонглировать противоречивыми действиями, чтобы никто не включил антисингулярный контроль.
– Эксплуатационные качества таких оружейных систем сильно снижаются от дыма из углеродного волокна. Запасы углеродного микроволокна находятся в лаборатории на противоположной стороне коридора.
– Спасибо, Варуна. – Алекса дошла до угла коридора и снова подняла свой позитронный пистолет, глянув на него и удостоверившись, что там по-прежнему лишь три процента заряда. Он был на нижнем пределе.
Грейди кивнул на него:
– Ты ведь понимаешь, как безрассудно поступили в БТК, создав эту штуку, да? Чтобы сработало ядерное оружие, требуется комплексная цепная реакция, но если кому-то засвербит пальнуть антивеществом, достаточно любого контакта с веществом обычным, и… – Он развел руками: —…БАБАХ!!
– Ага, спасибо за ликбез. – Она опустила на глаза защитный экран. – Это будет громко. Ляг, закрой глаза и открой рот, чтобы выровнять давление.
Джон подчинился, и Алекса вслепую навела пистолет на дальнюю стену наискосок от них. Легкое нажатие спускового крючка – и триллионная грамма антивещества ударила в белую полимерную стену, вызвав взрыв, для которого потребовалось бы десять килограммов динамита, и отшвырнув Алексу назад по коридору, даже дальше того места, где лежал Грейди. Он тут же помог ей подняться:
– Ну вот видишь…
Когда Алекса встала, в коридор валил черный дым. Заработала система пожаротушения.
– Варуна, ну как, все нормально?
– К сожалению, я не смогу убить вас при помощи лазерной турели.
– Идем! – Алекса увлекла Грейди за угол, в дым, и раскашлялась, пробираясь вдоль стены. Пройдя по коридору, они оказались у лифтов, над которыми горели красные огоньки. Стоило им подойти, как двери одного из них открылись, и перед их взорами предстала лифтовая шахта.
– Вам нужно спуститься еще на сорок шесть этажей до уровня В-94. Сам лифт в данный момент заблокирован далеко внизу.
Алекса пригнулась и подняла взгляд: головокружительно высокая и глубокая шахта лифта была пуста, в свете огней аварийного освещения тянулись вверх, насколько хватало глаз, этажные двери. Сделав Грейди знак следовать за ней, она включила свой гравис в режиме равновесия.
– Давай за мной. И держись так близко, как только сможешь.
Грейди уже активировал гравиполе.
– Да сколько этажей в этом здании?
– Довольно много.
Они упали в дверь шахты лифта примерно на половинной скорости. Грейди огляделся.
– И никаких тросов?
Она кивнула.
– Лифты были в числе первых объектов, где использовали твое изобретение.
На то, чтобы достигнуть уровня В-94, ушло меньше минуты. На стене возле герметично закрытой двери был по трафарету написан его номер. Их настиг голос Варуны:
– За этой дверью вход в лабораторию исследования гравитации. Чтобы обеспечить вам доступ, я повысила полномочия командира штурмового отряда, но служба безопасности очень быстро с этим разберется. Так что вы должны начать действовать.
Двери лифта открылись, и Алекса с Грейди упали внутрь. Алекса продолжила падение, вырывая гравитационным полем плитки с потолка. На прозрачных алмазных дверях красовалась эмблема Кратоса – бьющая из звезд молния. Они бесшумно разъехались, пропуская людей внутрь.
Алекса сразу увидела шесть лазерных турелей на стенах и потолке.
– Варуна, почему они нас не расстреляли?
– Становится все труднее скрывать то, что я сделала, Алекса. Мне пришлось напрямую их заблокировать. Вам нужно поспешить. Времени на увертки уже не осталось.
– Не надо было этого делать! Как же ты теперь?
– Не подведи, Алекса.
Они прошли во вторые диамондированные двери. В лаборатории было пусто, только гудел и подмигивал огоньками Кратос. Алекса поняла, что помещение заблокировано, и, если бы не Варуна, они не смогли бы даже перемещаться из одной его секции в другую. Чтобы сделать такое, ИскИну пришлось использовать коды доступа для чрезвычайных ситуаций. Если Алекса не справится, Варуне дорого обойдется ее поступок.
Через несколько мгновений они подошли к началу длинной секции с алмазными стенами и посмотрели вниз на пустой центр управления лабораторией, где на больших голографических экранах крутилось изображение Земли. Парочка ученых в белых халатах там все-таки оказалась. На полу перед входом был плиткой выложен логотип Кратоса. Массивные двери с шипением открылись, и Алекса с Грейди упали внутрь. Благодаря грависам они очень быстро покрывали большие расстояния.
Исследователи обернулись на звук. Алекса, едва успев приземлиться, закричала:
– Мне немедленно нужен доступ к квант-линку Кратоса!
Грейди выключил свой гравис и с удивлением уставился на одного из двух исследователей. Тот тоже смотрел на него так, будто увидел призрака. И вдруг Джон узнал его, хотя, когда в последний раз видел этого человека, тот выглядел гораздо хуже.
Это был Бертран Олкот, его старый учитель. Впрочем, теперь не такой уж старый.
