Глава 18. Место встречи

От вида близнецов Дэвис бросило в дрожь. Именно эти почти одинаковые высокие, мускулистые блондины с толстыми шеями курировали ее в специальной опергруппе. Строго говоря, они были единственными членами этой самой опергруппы, которых она пока видела. Одного звали Тодд, второго – Джейсон. В свои двадцать пять – тридцать лет они, тем не менее, отдавали приказы так уверенно, словно только для этого и родились на свет. И словно все окружающие были их подчиненными. Такая фэбээровская версия близнецов Уинклвоссов. Прежде она никогда не слышала о близнецах, которые вместе работали бы в ФБР. Эти парни, похоже, были на прямой связи с Вашингтоном, во всяком случае, в инструкциях они явно не нуждались. И проблем с бюджетом не испытывали. А еще никто из боссов Дэвис даже не пикнул, когда эта парочка забрала ее себе в подчинение, несмотря на то что подготовка к важному судебному процессу шла полным ходом.

Сейчас она сидела вместе с близнецами в кабинете без окон, расположенном в здании Школы международных отношений на углу 118-й улицы и Амстердам-авеню. Это десятиэтажное бетонное здание, создатели которого, похоже, вдохновились видом батареи парового отопления, стояло на самом краю кампуса Морнингсайд – дальше всего от места ее предполагаемой встречи с Грейди. Последние два дня вся группа изо всех сил старалась держаться в тени.

Пока Дэвис сидела и скучала, близнецы разговаривали по мобильникам с какими-то неизвестными помощниками, утрясая последние детали. Видимо, где-то там, в городе, у них были люди, которые поддержат ее в случае надобности. Тем не менее такая информационная асимметрия не могла не тревожить: с тех самых пор, как Дениз прибыла на место, близнецы ни черта ей не рассказали.

Один только что закончил разговаривать. Дэвис совершенно их не различала. Даже когда они в очередной раз представлялись, она переставала понимать, кто есть кто, стоило им сменить положение: будто в игре «Угадай карту». Дэвис откашлялась и посмотрела на часы:

– Сейчас семь тридцать. Мне понадобится пятнадцать минут, чтобы добраться до места. Мне нужен инструктаж.

Тодд – или Джейсон – в замешательстве посмотрел на нее, но потом кивнул:

– Хорошо. Агент Дэвис, нам нужно только, чтобы вы пошли на встречу. Маршрут вам известен. Вы видели план этажа библиотеки и фотографии стола, за который вам следует сесть.

– Да, но мне говорили, что подозреваемый опасен.

Тодд кивнул:

– Да, – он пожал плечами, – значит, будьте осторожны.

– Но я даже не знаю, где остальные члены группы. Нет ни радиосвязи, ни сигналов на экстренный случай…

– Нет необходимости.

Она раздраженно всплеснула руками:

– Мне просто хотелось бы какого-то взаимодействия. Я убеждена, что этот парень, Грейди, явится на встречу. Может, теперь вы скажете мне, почему он жив и каким боком все это относится к громкому криминальному процессу, над которым я работала? В том смысле, что вначале я поставила в вину Коттону убийство Грейди, а теперь с этим самым Грейди должна встретиться. Вам не кажется, что мне надо бы знать, что вообще происходит?

Он посмотрел на нее пустым взглядом:

– Нет.

– Бросьте мне кость, Тодд. Или Джейсон.

– Вам нужно знать лишь то, что это дело государственной безопасности.

– Я гонялась за Коттоном много лет. Мне нужно знать, как он связан с Грейди – если они действительно связаны.

– Для вас может быть интересным то, что руководитель ньюаркского отделения рекомендовал повысить вас в должности. Мы можем проследить за тем, чтобы вас перевели в Денвер. Это там живет Трейси? Ваша возлюбленная?

Она была потрясена:

– Откуда вам известно, что я хочу перевестись в Денвер? И как вы узнали о Трейси?

Но блондин лишь смерил ее взглядом:

– Просто выполняйте свою работу. Помогите нам без происшествий арестовать мистера Грейди, и у вас будет хорошая репутация в высших эшелонах власти. Так уж устроен мир. Все ясно, агент Дэвис?

Та молча и потрясенно смотрела на него.

– Библиотека прослушивается. И мы все время будем держать вас в поле зрения. Вооруженные агенты будут в нескольких шагах от вас.

– Но в самой библиотеке меня никто не прикроет?

Он покачал головой:

– Нет необходимости.

Еще один взгляд на ее часы.

– Возможно, вы с ним даже не встретитесь. У нас там на каждом входе и выходе засада. Как только он появится, мы его сразу возьмем.

Дэвис поспешно обдумала, что бы еще спросить напоследок:

– А как я узнаю, что все закончено?

– Мы позвоним вам на мобильный. А потом посадим на самолет в Чикаго. Вы получите повышение. А после суда вас переведут в Денвер, и вы сможете воплотить в жизнь ваш альтернативный вариант американской мечты. – И он выжидающе уставился на нее.

Она отсутствующе кивнула.

– С вами приятно работать.

Дэвис ожидала, что у здания математического факультета Колумбийского университета будет какое-то имя. Что оно называется как-то еще, кроме как «Математический корпус». Но, наверно, математики недостаточно поэтичны для таких штук. А может, никто не отстегнул денег за право назвать факультет своим именем, а так как это было одно из самых старых строений кампуса, воздвигнутое аж в девяностых годах девятнадцатого века, то, наверно, теперь и подавно не отстегнет.

Это была величественная четырехэтажная постройка из красного кирпича с гранитной отделкой, в неоклассическом стиле. Дэвис выяснила, что математическая библиотека была специализированным собранием литературы, которое не является частью основной библиотеки кампуса. Она также входила в число нескольких библиотек кампуса, где при регистрации не нужно предъявлять документы. Это казалось логичным. Дэвис и Фолуэлла уже некоторое время интересовал вопрос, почему Грейди выбрал это место среди всех прочих, и такая причина казалась вполне вероятной.

Хотя Грейди никогда не был студентом Колумбийского университета, его коллега в лаборатории хиральности Бертран Олкот несколько десятилетий возглавлял местный физический факультет, и его офис располагался менее чем в ста ярдах к северу, в Пупин-Холл. Без сомнения, Грейди проводил тут много времени, пусть и не официально – и однажды даже был арестован за незаконное проникновение, но потом все обвинения сняли, вероятно, благодаря вмешательству его друга, профессора Олкота.

Дэвис могла бы изучить вопрос более углубленно, но близнецы не желали, чтобы она думала о деле больше, чем необходимо.

Приближаясь к главному входу, Дениз глянула на часы. Семь пятьдесят четыре, на несколько минут раньше, чем надо. Несколько секунд ушло на то, чтобы прочесть позеленевшую бронзовую мемориальную доску на стене. Дэвис была удивлена, узнав, что здесь в 1776 году произошла битва за Харлем-Хайтс. Доблестное поражение Джорджа Вашингтона. Интересно, подумала она, увековечивают ли в других странах память о своих поражениях?

Обогатившись новыми знаниями, Дэвис вошла в двери, поднялась по лестнице и свернула налево. Математическая библиотека оказалась скромным, утилитарным местом: длинная тесная комната, вдоль стены стоят письменные столы, перемежающиеся с высокими затененными окнами, из которых открывался хороший вид на Бродвей. Узкие стеллажи тянулись по дальней стене и сворачивали за угол, они были тускло освещены и ломились от томов, содержащих, без сомнения, понятные лишь посвященным тайные математические знания. Чуть дальше, никем не занятые, стояли компьютеры.

Эта маленькая библиотека не выглядела популярной, а уж ранним утром вторника – особенно. Дэвис увидела упомянутый Грейди стол напротив большого распределительного щита. Взгляд вправо – и Дэвис поняла, что из зданий через дорогу улицы любой может видеть то место, где она села. На противоположной стороне Бродвея были сотни окон, и наблюдать за ней могли из какого угодно.

Что теперь?

Она посмотрела на часы. Восемь ноль-ноль, тютелька в тютельку. Каким образом он вступит в контакт? Дэвис окинула взглядом помещение, но никого не увидела, хотя ей было слышно, как за углом разговаривают две немолодые женщины (наверное, из числа персонала). Это следовало препоручить близнецам; в зоне ее видимости никого не было. Она на самом деле чувствовала себя так, словно пришла одна.

Возможно, опергруппа уже взяла Грейди. Если так, то сколько времени им понадобится, чтобы ее известить? Пожалуй, учитывая отношение блондинов к подчиненным, ожидание может затянуться, поэтому она принялась глядеть в окно – чтобы убедиться, что ее лицо видно всякому, кто смотрит сюда снаружи, – и беспокойно поерзала на стуле.

А потом где-то под боком услышала голос:

– Агент Дэвис, я рад, что вы пришли.

Ее взгляд метнулся взад-вперед, но она никого не увидела.

– Ниже. Вентиляционное отверстие у пола.

Дэвис посмотрела вниз и увидела в стене за столом, у самого плинтуса, чугунную викторианскую решетку. Она нагнулась:

– Мистер Грейди?

– Да.

Это произвело на нее впечатление.

– Очевидно, вы хорошо знаете это здание. Так вот почему вы назначили встречу именно тут – вы мне не доверяете?

– Я не доверяю БТК. Вероятно, они уже знают, что я с вами связывался, и сейчас наблюдают за нами.

Она подняла брови:

– Откуда БТК знать о нашей встрече? Я никому о вас не сообщила.

– Вы делали лабораторные тесты. Вполне возможно, они наблюдают за каждым, кто имеет отношение к делу Коттона.

– Как?

– Это не имеет значения. Мне нужно, чтоб вы меня выслушали.

– Я слушаю.

– После нашей встречи в Чикаго не было ничего необычного? Кто-нибудь к вам обращался?

Сделав секундную паузу, она покачала головой:

– Нет.

– Хорошо, но нам все еще надо соблюдать осторожность.

– Ладно. – Она огляделась. – Где вы? Как мне вас найти?

– Мы должны предполагать, что за вами следят. Так что, когда пойдете, передвигайтесь быстро. Но вначале внимательно выслушайте, что я скажу. Слева от вас сразу за распределительным щитом есть выход на пожарную лестницу. Вы его видите?

В противоположной стене она увидела белую металлическую дверь с квадратным окошком за огнеупорным стеклом.

– Да.

– Вот туда и идите. Сработает сигнализация, не обращайте на нее внимания и спускайтесь в подвал. Там сверните направо. В конце коридора увидите здоровенную стальную проклепанную дверь – такой пережиток прошлых времен, на ней табличка «Посторонним вход запрещен».

– Ясно.

– Я отопру ее для вас. Заходите, и там я вас встречу. Поспешите, агент Дэвис. Уже пора идти.

Вопреки всему, Дэвис начала думать, что тет-а-тет с Грейди вдали от близнецов и их опергруппы – штука заманчивая. Каким бы безумцем ни казался беглец, он, очевидно, был чем-то ценен для вашингтонской публики, а ей самой нужно было узнать, что на самом деле связывает его с Коттоном. Может, кто-то специально подбирал психически больных людей и использовал их для своих целей. Однако оставался шанс, что все это – подстроенная веятелями ловушка.

– Прежде чем я вас послушаю, мистер Грейди, ответьте мне на один вопрос…

Диспетчер Ма-Тау нес службу в центре тактических операций детройтского офиса БТК перед изображениями с камер видеонаблюдения. Перед ним была голографическая проекция математической библиотеки Колумбийского университета, где миниатюрная Дениз Дэвис, будто живая обитательница кукольного домика, склонилась над письменным столом. Образующие единую сеть незаметные глазу аудио– и видеонаночастицы распылили по стенам и потолку библиотеки еще накануне, и благодаря этому он получил возможность в деталях изучить онлайн каждый дюйм этого помещения. Вдобавок в его распоряжении находилась целая куча эквалайзеров, управляющих звуком с источников по всем векторам.

Вращая изображение, он одновременно держал связь по квант-линку с группой захвата:

– Альфа, внимание. Дэвис с кем-то разговаривает. Вместе с голосом по квант-линку шли метаданные для автоматической идентификации говорящего – сейчас Ма-Тау ответил Эта-Каппа:

– Центр, в помещении больше никого нет.

Ма приблизил изображение, и голографическая Дэвис достигла своих настоящих размеров. Четкость картинки при этом осталась безупречной. Он взял другой ракурс, убедился, что она определенно с кем-то разговаривает, и прибавил звук.

– И что вы собираетесь делать?

– Послушайте, сейчас не время для разговоров. Просто сделайте то, о чем я попросил.

Ма тряхнул головой и ответил:

– Возражаю, Альфа, говорю же, она уже разговаривает с ним. – На экране перед ним появилось уведомление. – ИИ только что подтвердил голос Грейди. Объект вступил в контакт.

– Центр, мы сканируем все радиочастоты. В помещении несколько мобильных телефонов, в соседней комнате есть вай-фай, но никаких передач нет – ни шифрованных, ни обычных.

Ма перевел изображение в инфракрасную зону, но тепло излучал лишь один источник – Дэвис. Тогда он переключился на ультрафиолет, однако тоже ничего не обнаружил.

– Я не наблюдаю никаких скрытых объектов, но говорю вам – они беседуют. Он там. Он использует какую-то неизвестную нам передовую технологию.

Ма повернулся к другому голодисплею, дающему в реальном времени миниатюрное 3D-изображение здания факультета математики и его окрестностей. И агентов БТК, и гражданских, которые постоянно перемещались по кампусу, изображали синие движущиеся точки. Точка, обозначающая Эту, находилась в кабинете на верхнем этаже здания, там же базировалось еще с полдюжины оперативников. Никаких пробелов в периметре не было.

– Говорю вам, он там. Глушите всю беспроводную связь в радиусе четверти мили и оцепите здание. Команды Альфа, Чарли и Эхо, вперед. Проверьте каждую комнату, держите периметр. Никого не впускать и не выпускать. Усыпляйте закисью азота всех, с кем вступите в контакт. Когда найдете Дэвис и Грейди, задержите их обоих. Как поняли?

– Эхо вас понял, Центр.

– Альфа вас понял.

– Чарли понял.

– Выполняйте. Выполняйте. Выполняйте.

Синие точки двинулись к библиотеке, и Ма посмотрел на голограмму с камер видеонаблюдения. Агент Дэвис вскочила из-за стола и бежала к двери на лестничную клетку.

– Внимание, Дэвис уходит из библиотеки. Двигается быстро. – Он переключился на изображение с видеокамер университета (которое было куда худшего качества). – Спускается по второй лестнице.

– Вас понял, Центр.

Бросившись вниз по неровным каменным ступеням, Дэвис поморщилась от воя сработавшей сигнализации. Она продолжала спуск – еще два этажа и подвал. Взглянула наверх, увидела кучу видеокамер, но решила не обращать на них внимания.

За воем пожарной сигнализации ей было ничего не слышно. Она подумала, что скажут об этом близнецы. Все это, конечно, плохо для карьеры. Трейси совершенно точно ее не одобрит.

«Прощай, Денвер».

За дверью Дэвис нырнула вправо и побежала по длинному пустому коридору, пол которого был выкрашен красным. Впереди уже была видна цель: действительно массивная дверь с табличкой «Посторонним вход запрещен». Судя по солидным петлям и заклепкам, установили ее тут еще в Викторианскую эпоху.

Дэвис добежала до нее и рванула за толстую металлическую ручку. Дверь со скрипом открылась, Дэвис бросилась вперед и чуть не упала, потому что сразу за порогом начинался очередной лестничный пролет: грубые каменные ступени вели вниз, в подвал под подвалом. В самый последний момент она ухватилась за железные перила и смогла устоять на ногах.

– Осторожно.

Она подняла взгляд и увидела Грейди, стоящего немного в стороне с маленьким рюкзачком за плечами.

– Ага, спасибо за предупреждение.

Он притворил дверь и запер ее на замок, который издал при этом громкое «клик-клак».

– Следуйте за мной. Мы должны идти дальше.

Дэвис, едва не наступая ему на пятки, двинулась вниз по ступеням, истертым за долгие годы множеством ног. Внизу оказался извилистый коридор, загроможденный сетью водопроводных и паровых труб, кабелями электропроводки, ручными тележками, козлами, картонными коробками из-под компьютерного оборудования, стекловолоконной изоляцией, какой-то древней деревянной мебелью, грудами брезента и всевозможных проводов, – хлам такого рода попадался на каждом шагу. В центре тянулись по каменному полу два желобка, а сам коридор заливал свет установленных через равные промежутки люминесцентных ламп без абажуров.

– Что это за место?

– Отопительный тоннель. Старый. Очень старый. По этим желобам двигали вагонетки с углем.

Дэвис остановилась рядом с Грейди. Похоже, он знал, куда идет; когда они свернули за угол, она поразилась тому, как далеко тянется этот новый коридор.

– Он что, соединяет все здания?

– Большинство из них.

– А как вы об этом узнали?

– Честно говоря, не могу вспомнить. У меня большие провалы в памяти. Я просто знаю… кажется.

– Олкот. Вы пришли сюда из-за него. Вы проводили тут время… но ведь вы не были студентом, да?

Он покачал головой:

– Я плохо вписываюсь в структуры. Всегда предпочитал действовать неофициально. Но он помог мне, и теперь я хочу помочь ему.

– Вы хотите сказать, что доктор Олкот тоже жив?

– Надеюсь, что да.

Два клона Моррисона в хоккейных свитерах и джинсах, с дельта-волновыми ружьями на изготовку мчались по подвальным коридорам под завывание пожарной сигнализации.

Свернув за угол, они увидели около десятка собственных копий – это было все равно, что встретиться с собой, только иначе одетыми и причесанными. Бородатые, короткостриженые Моррисоны и Моррисоны с волосами, собранными в конский хвост, – все они сошлись в одном месте перед огромной стальной дверью.

Пожарная сигнализация наконец-то замолчала.

Клоны опустили оружие, а один из них, одетый в поношенные армейские штаны и футболку, пнул массивную стальную дверь:

– Блин!

– В других местах везде чисто.

Злобный Моррисон продолжал пинать дверь:

– Блин, блин, блин!

– Эта, мы не должны вот так собираться в кучу. Старик нас всех отымеет, если узнает, что мы были на людях такой толпой.

– Отвянь, Ро. Они свалили через эту долбаную дверь.

Ро спрятал оружие и развернул голограмму:

– Ее даже на тактическом плане нет.

– Конечно, нет. В центре тактических операций опять обосрались.

Ро заговорил по квант-линку:

– Центр, у нас тут стальная дверь не дает преследовать объекты. На тактическом плане ее нет.

– Ро-Сигма, вас понял. Буду советоваться, оставайтесь на связи.

– С задницей моей посоветуйся. Я, к херам собачьим, выпилю ИскИн, который нам это пристроил, Богом клянусь.

– Надо взломать эту дверь.

Эта повернулся к говорившему:

– Иди ты, правда, что ли? Четвертый технологический уровень, оружие только нелетальное, и ты собираешься взламывать стальные ворота? – Он еще раз пнул дверь. С тем же успехом можно было стучать по тепловозу.

Из переговорных устройств послышалось:

– Центр – команде Чарли, команде Эхо. Передислоцируйтесь на указанные позиции.

Моррисоны пришли в движение, но Эта проигнорировал вызов и принялся рыться в своих глубоких карманах.

Ро окликнул его:

– Эта!

– Я буду не я, если вернусь к папе с пустыми руками! – И он извлек из кармана маленький черный кубик, завернутый в прозрачную пленку.

Остальные остановились, с интересом наблюдая за ним. Подошел Ро:

– Это то, что я думаю?

– Лучше просить прощения, чем разрешения…

– Черт, где ты его взял-то?

– Да без разницы, где!

В квант-линке надрывался оператор:

– Центр – команде Чарли…

Эта выключил звук.

– Ты превышаешь наши полномочия, приятель.

– Не будь таким ссыклом. – Эта протер поверхность стальной двери и прижал к ней свой кубик. Приспособление немедленно прилипло. – Мы войдем через эту дверь, и мы возьмем Грейди.

– Это запрещенный нанотех. У нас нет полномочий…

– Терминальный кинематический механосинтез. Мир этой штукой не уничтожить, гарантирую. – Эта отпихнул Ро и впился в него взглядом. – Эту миссию мы не провалим, ясно вам?

Остальные хранили молчание.

Эта поднял масс-спектрометр, сканируя стены широким зеленым лазерным лучом.

– Эта…

– Заткнись!

Над его запястьем возникла голограмма, список устройств, которые можно изготовить из находящихся в доступности материалов. Он отвел взгляд от дисплея и улыбнулся:

– Цепной голем, вот оно…

Он выбрал какой-то пункт меню, и черный кубик внезапно засветился ослепительным светом, проваливаясь в дверь. Издавая оглушительное шипение, кубик проходил сквозь сталь, как проходит сквозь бумагу пламя. Потом яростный белый свет грозно колыхнулся, ленты черной субстанции потекли вниз от краев увеличивающегося прожженного пятна. Они стали скручиваться и превращаться в звенья цепей. Только, в отличие от обычных цепей, эти не цеплялись друг за друга, а вместо этого перегруппировывались и меняли форму то ли под воздействием магнитного поля, то ли по какой-то другой причине, которую никто из присутствующих толком не понимал. Звенья громоздились друг на друга и выстраивались в еще более длинные цепи, которые начинали совместное и явно небесцельное движение.

Бо́льшая часть стальной двери уже была уничтожена, процесс захватил петли и дверную коробку. На пол падали, образуя кучки, хлопья ржавчины и грязи, которые остались после завершения реакции.

К тому времени, как формирование кинематического автомата подошло к концу, его металлические ноги начали со звоном постукивать по бетонному полу.

Эта показал пальцем на ничем не прикрытый дверной проем и посмотрел в лицо цепного голема, состоящее из раскаленных звеньев:

– Бегом марш. Цель – люди. Акустический поиск.

Глядя на тоннель, который бесконечно тянулся и вперед, и назад, Дэвис рассуждала вслух:

– В нью-йоркском управлении должны были знать, что в этих тоннелях нужно вести наблюдение.

Грейди, оглянувшись, бросил на нее взгляд:

– Что вы имеете в виду?

– Ну, просто… удивительно, что они не расставили тут своих людей.

– Потому что это не ФБР, а БТК. Может, технологии у них и лучше, да только они не всегда знают, как их использовать.

– Куда мы идем?

– В нижний ярус подвала Пупин-Холла – здания физического факультета. Это я помню точно.

– Вы много тут бродили?

– Отсюда я попадал в сами здания. Думаю, я жил в подвале Пупин-Холла. Отсюда есть ход в систему тоннелей.

Теперь они шли по куда более современному коридору. Тут были проложены трубы парового отопления где-то в фут толщиной. Их окрасили в соответствии с цветовой кодировкой и снабдили табличками вроде «Пар под низким давлением» и «Охлажденная вода», стрелки показывали, куда двигались циркулирующие по трубам вещества. Выше и ниже виднелись аккуратные связки электрических проводов, которые, изгибаясь, тянулись на сто и более футов вперед.

– Мистер Грейди, вы должны объяснить мне, что происходит.

– Я знаю, это прозвучит бредово, но все, что я говорил вам в Чикаго, правда. БТК действительно существует, и это очень опасная структура.

– Но почему они выбрали вас? Без обид, но за вами не числится особых научных прорывов.

Грейди ответил взглядом на ее взгляд:

– Они об этом позаботились. Им было известно, над чем я работаю. У них есть искусственные интеллекты, предназначенные для поиска людей, которые додумались до революционных инноваций. Людей вроде меня.

Дэвис задумалась о жертвах Коттона – неприметных сотрудниках малоизвестных компаний.

– Бюро технологического контроля было создано в шестидесятых годах двадцатого века. Они десятилетиями собирали самые выдающиеся технологические достижения. Если бы вы узнали, агент Дэвис, каких высот на самом деле достиг технологический прогресс… ну вы бы тогда просто мне не поверили. – Он свернул в правое ответвление коридора. Им пришлось поднырнуть под нависающие над головой трубы. – Осторожно, они горячие.

Выбравшись, Дениз спросила:

– Но почему БТК скрывают новые технологии? Из-за денег?

– В деньгах они не нуждаются. Их квантовые компьютеры могут съесть фондовую биржу на завтрак. Нет, они считают, что охраняют общество от потрясений, которые могут вызвать некоторые неожиданные открытия. Если кто-то где-то додумывается до технологии, которая, по их мнению, может нарушить существующий порядок вещей, они хватают этих ученых. Хватают и нейтрализуют.

– Они на самом деле похищают людей?

Грейди на бегу бросил на нее взгляд:

– Они создали сотни клонов мужика по фамилии Моррисон – был в восьмидесятые такой крутой спецназовец.

– Ой, ну ладно вам…

– Я не шучу. Я видел настоящего Моррисона, ему около шестидесяти, но его клоны гораздо моложе. Такие высокие блондины с толстыми шеями. Вроде уродливых Фабио.

Потрясение волной поднялось в душе Дэвис:

– Блондины?

– Характерные такие экземпляры. Вот почему последователи Коттона всегда появлялись в масках. Не существует никакой секты противников новых технологий, которые взрывают научно-исследовательские лаборатории. Это просто БТК заметает следы.

– Но мы находили части тел, принадлежащих жертвам.

– Да, и части моего тела вы тоже нашли, верно?

Этот факт она с ходу объяснить не могла.

– Они умеют выращивать фрагменты тел. И внутренние органы, и зубы… черт, да они человека целиком могут клонировать, если у них будет достаточно времени. Они хватают, кого хотят, фабрикуют их смерть, а потом предлагают пленникам присоединиться к БТК.

– А если кто-то откажется?

– Его отправляют туда, куда отправили меня: в тюрьму под названием «Гибернити». Она где-то в Южном полушарии. Я не знаю, где именно. Место тайное и чрезвычайно труднодоступное. Но я не поэтому к вам обратился. Там остались другие такие же, как я.

Грейди остановился посреди тоннеля, снял с цепочки на шее маленький белый пластиковый приборчик, навел его на свободный участок стены, и в воздухе внезапно появилась невероятно реалистичная голограмма. Пожилой лысый индиец в очень простой одежде сидел в какой-то серой куполообразной камере. Дэвис была поражена четкостью изображения – казалось, из ниоткуда вдруг материализовалась трехмерная скульптура. Из-за гудения труб и вытяжных вентиляторов она едва слышала сопровождавший изображение звук:

Грейди поставил голограмму на паузу и заметил:

– Вы видите сейчас камеру в «Гибернити», а этот человек, Арчи Чаттопадхай, спас мне жизнь. Мне и многим другим узникам. Он возглавляет группу заключенных под названием «Резисторы». Там десятки, а может быть, даже сотни таких, как я. И их надо спасти.

Дэвис указала на приборчик:

– Можно мне его взять?

Грейди покачал головой:

– Пока нет. Только после того, как мы доберемся до серьезной электроники. На этом устройстве голографическая информация о множестве заключенных – людях, которые были похищены со всех концов Земли. Программное обеспечение у этой штуки на основе кодов ДНК, поэтому туда поместилось огромное множество данных, включая геномную последовательность каждого из узников – чтобы доказать, что они те, за кого себя выдают. – Он по-прежнему держал приборчик. – А еще там инерционный гирокомпас с наношкалой, который записывал все мои передвижения с тех пор, как я покинул тюрьму. И инструкции, как извлечь эти сведения. Это даст возможность привести в «Гибернити» помощь. Так что я не спущу с этой штуковины глаз, пока мы не доберемся до нормальной аппаратуры.

Дэвис уставилась на первое предъявленное ей вещественное доказательство. Это был какой-то почти волшебный девайс – но с другой стороны, технологии никогда не были ее сильной стороной. Был ли он таким уж волшебным?

– Почему БТК схватило вас, мистер Грейди?

Он повернул приборчик и спрятал его обратно под рубашку:

– Я изобрел гравитационное зеркало.

– Это что, зеркало, которое отражает…

– Послушайте, это неважно. А важно донести эти сведения до тех, кто поможет спасти людей, которые остались там, где меня уже нет. Людей, изобретения которых в буквальном смысле изменят мир, агент Дэвис.

Атомная энергия, лекарство от рака, бессмертие и еще много чего. Вы должны помочь мне найти их и освободить.

Эхо донесло до них раздавшийся где-то в тоннелях далекий грохот.

Дэвис оглянулась назад.

– Я три года провел в одиночном заключении, а искусственный интеллект ставил опыты на моем мозге. Это был кошмарный сон, от которого я никак не мог проснуться.

Она снова обернулась к Грейди:

– Но почему они калечат мозги гениям?

– Потому что они считают, что, если ты не хочешь присоединиться к БТК, то знания в твоей голове опасны. «Гибернити» – это их исследовательский центр, где они пытаются создать биологический суперкомпьютер – что-то типа органической квантовой машины. Сознание, лишенное свободной воли.

Дэвис снова не нашлась с ответом.

– Я всего лишь человек, который сделал одно открытие. Мужчины и женщины в «Гибернити» добились куда больших результатов, чем я. Вы должны помочь мне спасти их. Нужно, чтобы мир узнал об этой тюрьме.

Дэвис никак не могла уложить все это в голове. Или хотя бы поверить.

Сзади снова загрохотало, и от этого звука они обернулись.

В ста футах позади Дэвис увидела порождение ночного кошмара: похожее на рой насекомых бурлящее скопище металлических звеньев, оно то растекалось по горячим трубам на манер черных гвоздей, то снова собиралось в шар, который катился вперед с тем же звуком, с которым цепи падают по ступенькам лестницы.

На мгновение она застыла, но Грейди схватил ее за руку и потянул вперед:

– Проклятие! Мы не должны были тут останавливаться!

– Что это за чертовщина?

– Бежим!

– Что это?

– Цепной голем. Нанотехнологическая машина. Не дайте ему себя схватить!

Она обернулась и посмотрела на надвигающийся ужас – черный шипастый шар диаметром три фута.

– Ох, ни фига себе! – Дэвис выхватила свой «Глок-17» и начала целиться.

– Не тратьте патроны! Они тут не помогут.

Она на бегу опустила пистолет:

– Почему?

– Потому что это тысячи взаимодействующих между собой металлических звеньев. К тому же выстрелы помогут Моррисонам нас найти.

– Чтоб их всех! – Дэвис спрятала пистолет в кобуру.

– Там впереди пожарный выход. Вперед!

Следом за Грейди она проскочила через дверь – судя по всему, огнеупорную и с магнитным замком. Как только порог остался позади, Грейди сорвал ее с магнитных креплениий. Дверь захлопнулась как раз в тот миг, когда цепной голем врезался в нее, заметно прогнув.

Дэвис услышала металлическое дребезжание, словно гремел цепями призрак, – а потом похожий на канонаду звук, одновременно с которым дверь искорежило еще сильнее. Дениз повернулась, хотела бежать дальше, но тут увидела, что Грейди роется в своем рюкзаке.

– Какого черта, что вы делаете?

Грейди извлек из рюкзака пластиковую трубку и теперь засыпал в нее какой-то белый порошок – так заряжали когда-то шомпольные мушкеты.

– Нам тут от него не убежать.

Чудовищная черная машина уже разнесла верхнюю часть двери, просочилась на их сторону и теперь снова собиралась воедино, образуя шар. Дэвис кинулась прочь, но Джон остался на месте.

– Мистер Грейди!

К ее удивлению, он отшвырнул рюкзак и поднес трубку ко рту, словно ребенок, который собрался плеваться жеваной бумагой. Цепной голем, принявший новую форму (теперь он смутно напоминал гуманоида), тяжело затопал к нему.

– Мистер Грейди!

Когда нанотех взвился кверху, намереваясь поглотить Грейди, тот резко дунул в трубочку, и в чудовище, клубясь, полетел белый порошок. Машина почти немедленно начала оседать – а крупинки белого вещества пробирались все глубже в звенья цепей и застревали в них. Голем рухнул на пол и забился, как в припадке падучей, издавая при этом ужасный визг – будто миллионы ногтей скребли классные доски.

Дэвис заткнула уши, а Грейди схватил свой рюкзак и жестом предложил ей следовать за ним. Оглушительный скрежет продолжался, и она оглянулась назад, посмотреть на то, что, по-видимому, было смертельной агонией монстра.

– Что за хрень вы сделали?

– Это алмазная пыль. Общепромышленный абразив.

– Но как вы узнали, что делать?

Грейди приподнял приборчик, висевший у него на шее:

– Прочел FAQ. Там много полезных советов, в том числе и предупреждение, что за мной могут послать голема. Нелетальное оружие для нейтрализации особо ценных объектов.

Пока они бежали по коридору, ужасающий визг стих.

– Он не показался мне таким уж нелетальным.

– Теперь вы мне верите?

Дэвис по-прежнему чувствовала, что ее сердце пытается вырваться из груди и побежать впереди нее. Руки тряслись от прилива адреналина.

– Продолжаем двигаться.

Дениз уже давно потеряла всякое чувство направления, а они все продолжали двигаться по тоннелям – то узеньким, то современным и чистым, то явно заброшенным лет сто назад, если не больше. Вдобавок они несколько раз натыкались на запертые двери, но у Грейди, похоже, был универсальный ключ, который открывал их все. Когда Дэвис кивнула на него, ученый лишь пожал плечами:

– Много лет назад спрятал мастер-ключ под плиткой. Спер его в обслуживающей мастерской.

Дэвис не стала упрекать его, ведь этой кражей Грейди, возможно, спас их жизни.

Потом они протиснулись мимо пыльных вентиляционных воздуховодов и выбрались из тоннелей на цокольный этаж другого университетского здания. Здешние длинные подвальные помещения были заставлены штабелями строительных материалов.

– Это Пупин – здание факультета физики. Мы достаточно далеко, чтобы выбраться отсюда незамеченными.

– Но как быть потом?

Грейди поправил рюкзак. Казалось, он не уверен в ответе. Дэвис зашагала дальше:

– Я должна представлять, как объяснить все это моему начальству. – Она вскинула руку. – Я знаю, что-то случилось. Я в это верю. Просто…

– Коттон. Коттон – ключ ко всему.

Она озадаченно посмотрела на Джона.

– Организуйте мне приватную беседу с Ричардом Коттоном – с записью на камеру. Он из БТК. Он знает, кто я такой.

– Коттон из БТК?

– Уж поверьте мне, так оно и есть.

– Ему светит пожизненное заключение без шансов на условно-досрочное освобождение. Что вы можете предложить?

– Я не верю, что он действительно останется в тюрьме. Но, если БТК заподозрит, что Коттон может на них донести, он окажется в серьезной опасности. Ему это ясно. Если я сумею использовать его страх и заставлю поверить, что Бюро уже идет за ним, это может нам помочь.

– Если предположить, что вы говорите правду… нам понадобятся влиятельные политические союзники. – Она задумалась. – Я постараюсь организовать встречу с Коттоном. Хотя у меня будут кое-какие проблемы.

Грейди подозрительно прищурился:

– Что вы имеете в виду?

– Раньше я вам солгала. Кое-кто вступил со мной в контакт после того, как я пробила ваши отпечатки пальцев. Большой начальник из ФБР. Он послал меня сюда, на встречу с вами – вместе с парочкой блондинистых близнецов из вашингтонского управления и целой командой, которую я ни разу не видела, оттуда же. Предполагалось, что они схватят вас, как только вы появитесь.

Он испытующе посмотрел на нее:

– Но вы меня не сдали. Почему?

– Не знаю. Что-то не сложилось.

– И что мы будем делать дальше?

– Разделимся. Для безопасности, потому что прямо сейчас я все равно не смогу вас защитить. И остаться в Нью-Йорке тоже не смогу.

– Но вы мне поможете?

– Да. Встретимся в Чикаго, все равно Коттон там. Вы сможете добраться туда целым и невредимым? Вам нужны деньги?

– Деньги у меня есть.

– Но это безопасно для вас?

– Резисторы научили меня обманывать камеры видеонаблюдения БТК. Я могу сойти за сумасшедшего бомжа в шапочке из фольги. У нее зона покрытия девять ярдов.

– Хорошо. У меня есть напарник, Томас Фолуэлл. Ему можно доверять. Всего в нескольких кварталах от Федерального суда в Чикаго находится район трущоб – на пересечении Стэйт-стрит и Харрисон. Мой партнер вас там найдет.

Грейди потянул ее за рукав:

– Не доверяйте электронным средствам связи. Никаким. И не разговаривайте на эту тему в госучреждениях.

– Я приму дополнительные меры предосторожности.

Грейди протянул раскрытую ладонь:

– Спасибо, что даете мне шанс, агент Дэвис.

Она пожала ему руку:

– Не знаю, могу ли я верить своим глазам, но, если все это правда, я буду защищать вас даже ценой своей жизни, мистер Грейди.

Из темноты раздался женский голос, заставивший их вздрогнуть:

– Вам никогда не раскрутить Ричарда Коттона на информацию, Джон.

Обернувшись, Дэвис и Грейди увидели красивую черноволосую женщину с пронзительно-голубыми глазами, внезапно возникшую в конусе света ближайшей лампы. Дэвис никогда прежде не видела таких красавиц. А также красавиц с таким замечательным вкусом в одежде: пиджак и брюки безупречно сидели на ее статуэточной фигуре. Она излучала стиль. И харизму.

Грейди, очевидно испуганный, отступил назад:

– Алекса. Как ты меня нашла?

– С помощью логических умозаключений. У Моррисонов с ними туго. В молодости Джон Грейди был арестован за незаконное проникновение в отопительные тоннели Колумбийского университета. Именно там нашли его палатку.

Грейди явно испугался, и Дэвис достала «Глок-17» и, держа его обеими руками, навела на спокойно приближающуюся женщину:

– Руки! ФБР!

Красавица повела в сторону Дэвис бровью. Джон по-прежнему молчал.

– Мистер Грейди, идите. Я возьму ее под стражу.

Он колебался.

– Да идите же, черт возьми!

Ученый кивнул:

– Будьте осторожны. Она генетически улучшена.

Он убежал куда-то в темноту, а Дэвис нахмурилась:

– Что значит «генетически улучшена»?

Красавица проводила его взглядом и двинулась следом за ним.

Дэвис подняла пистолет и прицелилась:

– Не двигаться! Стрелять буду.

Теперь женщина стояла, наверно, футах в десяти от нее. Она покосилась на Дэвис:

– Я тоже государственный служащий. А этот человек в бегах.

– Тогда предъявите удостоверение. – Дэвис нашарила сотовый телефон, но беглый взгляд на него показал, что сети нет.

Женщина подняла руки:

– К сожалению, мой статус засекречен.

– Тогда вы арестованы. Повернитесь спиной. Руки за голову.

Женщина подчинилась и повернулась спиной к Дэвис:

– Мистер Грейди не тот, за кого себя выдает.

– Помолчите.

Дэвис сняла с пояса наручники, двинулась к женщине – и поразилась, насколько сильное возбуждение ее внезапно охватило. По коже словно бы разлилась горячая волна. Дениз попыталась следовать процедуре задержания: для этого она должна была защелкнуть наручники на правом запястье красавицы, продолжая держать ее на прицеле. Но ей никак не удавалось сосредоточиться. На самом деле ей хотелось лишь одного – поцеловать Алексу в шею чуть пониже затылка.

А потом женщина молниеносно быстрым движением вдруг извернулась, выхватила у нее пистолет и отшвырнула куда-то в темноту. Тот со стуком упал где-то среди стройматериалов.

– Говорю же, я вам не враг. – Женщина посмотрела на дверь из подвала. – А теперь, если вы позволите…

Дэвис преградила ей путь:

– Мы с вами не закончили. Вы же Алекса, не так ли?

– Вам же вовсе не хочется ссориться со мной, агент Дэвис.

– Вы задержаны. Дальше все будет либо по-хорошему, либо по-плохому.

– Но мы с вами на одной стороне.

– Я так не считаю.

Дэвис изо всех сил старалась мыслить здраво, несмотря на похоть. В ее памяти всплыло лицо возлюбленной, и она почувствовала себя виноватой. Она любит Трейси. Она хочет начать вместе со своей подругой новую жизнь.

Именно в этот миг Алекса сделала выпад, и мышечная память Дэвис включилась. У нее был черный пояс второй степени по крав-мага, и в прошлом ей доводилось применять свои боевые навыки в ситуациях, когда речь шла о жизни и смерти. Алекса метила в солнечное сплетение Дениз, та уклонилась и попыталась рвануть на себя руку противницы, но вместо этого вдруг почувствовала, что на ее голову сыплются сокрушительные удары. Потом она поняла, что лежит на грязном полу, в пыли, с разбитыми губами и звоном в ушах. Дэвис поднялась и встала так, чтобы помешать Алексе преследовать Грейди:

– Эй!

Она держалась на некотором расстоянии, но ее руки были готовы к бою.

Красавица нахмурилась:

– Мне бы не хотелось ранить вас, агент Дэвис. Вы кажетесь очень преданным долгу человеком.

– Отлично. Не двигайтесь. – Быстро припав на колено, Дэвис схватилась за кобуру на лодыжке, где лежал короткоствол тридцать восьмого калибра. Но, прежде чем она успела выхватить пистолет, Алекса уже обвила одной рукой ее шею, а другой нанесла удар по запястью выше сжимавших оружие пальцев. Безумный миг, потому что Дэвис вся затрепетала, чувствуя возбуждение от прикосновения этой женщины. Наверно, это была какая-то форма временного помешательства.

Почти сломав Дениз запястье, Алекса отшвырнула второй пистолет, который тоже улетел куда-то в темноту. Она казалась такой хрупкой, но ее руки были словно сотканы из стальных кабелей. Эта женщина обладала ужасающей силой. Потом она отшвырнула Дэвис футов на десять назад, та перекатилась по грязному полу – и снова начала подниматься на ноги.

Алекса шагнула вперед:

– Давайте на этом закончим, прошу вас.

Дэвис закричала и снова бросилась вперед, метя Алексе в челюсть, – но в последний момент перенаправила удар, норовя исподтишка ударить в живот. Брюнетка играючи отразила нападение, открытой ладонью поймав кулак противника, вывернув ей руку и снова опрокинув в грязь.

– Мне совершенно не хочется причинять вам боль.

– Пошла ты, сучка. – Дэвис перекатилась, высвобождаясь, и, покачиваясь, встала.

Алекса отбила грамотно направленный удар, потом рука ее метнулась к горлу Дэвис и оторвала ту от земли, лишив опоры. Задыхаясь, Дениз пыталась разжать вцепившиеся в ее шею каменно-твердые пальцы, а красотка без всякой злобы смотрела ей в глаза своими прекрасными голубыми глазами.

В армии Дэвис была чемпионом по борьбе среди женщин. Но эта Алекса только что отделала ее, словно пятилетнего ребенка.

– Я действительно не хочу ранить вас, агент Дэвис. Мы действуем во имя добра. Доверьтесь нам.

И в этот момент Дениз вырубилась.

Грейди одернул толстовку и надел модифицированные защитные гогглы. В их линзы были через равные промежутки вставлены почти инфракрасные светодиоды, которые он вытащил из купленных в обыкновенном хозяйственном магазине датчиков движения. Работали они от аккумулятора; Грейди включил их, влился в людской поток и поспешил по 120-й стрит к пересечению с Амстердам-авеню. Для прохожих он выглядел как только что выпущенный из дурдома параноик, но его это вполне устраивало, так людей держались от Джона подальше.

Теперь нужно было найти безопасный способ вернуться в Чикаго, но из всех возможных проблем эта казалась самой ничтожной. К тому же теперь у него появилась надежда. Ему удалось убедить агента правоохранительных органов в том, что он не сумасшедший. Честного агента.

Грейди украдкой оглянулся– убедиться, что его никто не преследует.

И был потрясен, увидев метрах в ста Алексу, которая со спринтерской скоростью неслась к нему.

– Твою мать!

Грейди бросился бежать по тротуару. «Что, черт побери, стряслось с Дэвис», – подумал он на бегу, оглянулся и увидел, что Алекса с пугающей легкостью сокращает разделявшее их расстояние. Ему нужно было от нее избавиться. Грейди петлял между пешеходами, высматривая подворотню, в которую можно было бы нырнуть, или незапертую дверь. Но все подворотни перегораживали высокие, увенчанные острыми шипами металлические ворота, а все двери были заперты на замки. Проклятые престижные районы, тут каждая лазейка задраена наглухо.

На бегу Грейди еще раз украдкой бросил взгляд назад.

Алекса уже покрыла половину разделявшей их дистанции, и, судя по взглядам зевак, любой из них готов был прийти на помощь прекрасной незнакомке.

Футах в ста впереди, через дорогу, Грейди увидел широкий проход между домами. Он бросился туда, уворачиваясь от машин, и успел нырнуть в проулок прежде, чем Алекса его настигла. Он надеялся, что успеет где-то спрятаться или, может, перепрыгнуть через какие-нибудь ворота, но это был самый пустынный проулок из всех, что он когда-либо видел в Нью-Йорке. С одной его стороны была площадка, где разгружались поставщики элитного супермаркета, а с другой – тупик, заканчивающийся двухэтажным кирпичным зданием с видеокамерой. Он уже слышал приближающиеся шаги Алексы.

Грейди обернулся, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, и сжал кулаки. Он провел несколько лет в «Гибернити». У него было при себе видеодоказательство, которое доверил ему Чаттопадхай. Он так легко не сдастся.

– Я не позволю тебе отвезти меня назад, Алекса.

Он видел, что из самого начала проулка на них смотрят с полдюжины любопытных, по преимуществу мужчин.

– Мисс, вам нужна помощь?

Алекса, которая уже остановилась перед ним (ее дыхание даже не сбилось), обернулась, улыбнулась и махнула рукой:

– Все в порядке, спасибо. Просто мой брат… – Она покрутила пальцем у виска и снова повернулась к Грейди. Ее улыбка исчезла.

Грейди видел, что никто из зевак не ушел.

Он опустил сжатые кулаки. В том, что она вот-вот схватит его, крылась жестокая насмешка. Это было несправедливо. Он чувствовал, как дрожат ноги. Сейчас, когда он вспомнил, как мучил его ИскИн, отнимая у него воспоминания, в нем всколыхнулся страх.

– Я не вернусь назад, Алекса. Тебе придется убить меня.

Она стояла всего в нескольких шагах от него, спокойно опустив руки:

– Зачем мне убивать тебя, Джон?

– Потому что я не вернусь. – Видно было, как его трясет.

– Конечно же, вернешься. Для твоей же собственной безопасности.

Он закричал:

– Как ты можешь быть такой жестокой?

– Это не жестокость. Это необходимость.

Она двинулась вперед, и Грейди рухнул на тротуар, подтянув ноги к груди и выкрикивая:

– Нет! Нет!

– Не вынуждай меня применить силу.

Наполовину обезумев от ужаса, он закричал ей:

– Да как ты можешь спать по ночам? Как ты можешь во всем этом участвовать?

Он все сильнее сжимался, приняв позу эмбриона, и Алекса вцепилась в его толстовку:

– Джон, тебя отправили в «Гибернити», чтобы защитить – и тебя самого, и всех остальных.

– Чтобы защитить меня? – Грейди дико уставился на нее. – Ты действительно в это веришь? – Он рванул вверх одежду вместе с футболкой, обнажая огромные шрамы на спине и боках, а потом сдернул гогглы, демонстрируя ей расположенные на равных расстояниях друг от друга отметины на висках, оставленные ИскИном камеры, когда тот удерживал голову Грейди, сжав ее, будто тисками. – Ты это видишь? Объясни, как годы издевательств над телом и разумом в камере-одиночке могут меня защитить? Как уничтожение детских воспоминаний может служить во благо? Чье благо?

Глаза Алексы округлились: она явно была в шоке от кошмарных отметин на теле Грейди. Отметин, которые совершенно определенно оставила машина, – с такой точностью их нанесли. Отметин, которых не было перед тем, как Грейди отправили в «Гибернити».

А Грейди пристально смотрел на Алексу, и ту будто парализовало. Противоречие между тем, что она «знала», и тем, что видела, казалось, физически оглушило ее. Грейди видел изумление в широко раскрытых глазах своей преследовательницы.

– Неужели Хедрик держал тебя в таком неведении? – Он подался ей навстречу: – «Гибернити» – это не тюрьма, Алекса. Это научно-исследовательский центр. То, что там происходит, может поставить крест на всех нас. На каждом из нас. Как ты можешь быть настолько слепа?

Алекса застыла, не в силах пошевелиться. Грейди показалось, что с ней случился припадок. Он помахал рукой перед ее лицом, но не дождался реакции.

Грейди задыхался от ярости и страха, но понял: следы пыток на его теле поколебали все представления Алексы. Он знал, каково бывает, когда рушится картина мира, и его ненависть к этой женщине несколько смягчилась. После секундного колебания Грейди оправил толстовку и надел светодиодные гогглы. Скользнув мимо стоявших неподалеку обеспокоенных мужчин, он с опаской оглянулся на Алексу. Поразительно, но та за ним не последовала.