Глава 14. Полет
Несмотря на все старания не удивляться во время путешествия, Грейди все-таки был поражен. Сидя в роскошном кожаном кресле уже где-то полчаса, он вдруг обнаружил, что сверхзвуковой самолет уже в пути. Но тот летел так тихо! Пилоты закрыли все окна экранами, и Грейди не мог понять, для чего это – то ли чтобы скрыть от него маршрут, то ли в целях защиты летательного аппарата.
Когда Джон услышал, как заработали реактивные двигатели, экраны исчезли, и возле локтя ученого возникло большое окно. Ему показалось, что оно сделано из чего угодно, только не из стекла. Внизу, на самом краю мира, всходило солнце.
Никогда прежде он не видел ничего столь же чудесного и почувствовал воодушевление, наблюдая действие универсальных законов природы. Радость пьянила.
Грейди полагал, что они находятся примерно на высоте ста пятидесяти тысяч футов, а может, даже выше. Движение не ощущалось, хотя он видел, как далеко внизу проплывают огни больших городов. Должно быть, они покрывают три-четыре тысячи миль в час. Или еще больше?
Там, под ними, находился сейчас весь род человеческий. Взгляд Грейди устремился к выгнутой дугой линии горизонта. В отличие от фотографии, чем пристальнее он всматривался в даль, тем больше видел. Он не ожидал ничего подобного и не мог предположить, что самый чудесный миг жизни подарят ему его враги. Джон не мог согнать с лица улыбку.
Через некоторое время он попытался как-то сориентироваться в пространстве и определить, где они летят. Но «вверх» не значило «на север». Он не видел внизу таких узнаваемых полярных льдов – самолет был не на высоких широтах. Измененное гравитационное поле дезориентировало еще сильнее. Было почти невозможно понять, что видят глаза среди этой тьмы внизу.
Гравитационное поле было стабильно и равнялось одному g. Впрочем, опять-таки возможно, его технология уничтожала всякое ощущение падения. Большинство людей не знают о том, что астронавты на космической станции испытывают силу тяжести, которая почти равна земной; невесомость возникает из-за того, что они падают вокруг Земли. По сути, именно из-за гравитации они вращаются на орбите, значит, невесомость вызывает сила тяжести.
Но не в этой невероятной машине. Здесь все было стабильно, нормально, словно в домашнем кинотеатре какого-нибудь миллионера.
Грейди повернулся к одетым в униформу служащим БТК, сидевшим напротив него (оба – молодые клоны Моррисона):
– Я не почувствовал ускорения, даже когда мы преодолевали звуковой барьер.
Копии промолчали.
– Это ведь моя гравитационная технология, да? Вы добились того, что на пассажирский салон ускорение не действует, так? – Он широко улыбнулся. – Потрясающе! – Грейди снова посмотрел в окно. Жаль, что все это – лишь часть зловещего плана: в противном случае было бы действительно здорово. – Мы ведь в мезосфере, да? Тогда для дополнительной тяги можно использовать гравитационные колебания. Возможно, даже для стабилизации. Вы ведь так и делаете?
Клоны Моррисона по-прежнему молча смотрели на него.
– Я прав, так ведь?
Из пассажирского салона кабины пилотов видно не было – отсутствовала даже дверь, через которую туда можно было попасть. Через час или около того окна опять стали непрозрачными. Дело в каких-то свойствах материалов? Казалось, сами иллюминаторы делались то прозрачными, то непроницаемыми для света. Интересно, их изобретатель тоже сейчас сидел в «Гибернити»?
Он снова обернулся к охранникам, но те смотрели на него безжизненно, как статуи. Задавать им вопросы было бессмысленно.
Разочарованный тем, что окно опять скрылось за экраном, Грейди попытался вновь настроиться на дело. Это оказалось сложно, все вокруг слишком сильно отвлекало. То, что он видел, превосходило любые ожидания. Куда там первому классу, тут все было гораздо круче – частный сверхзвуковой реактивный самолет с видом из партера на космос. И все благодаря его гравитационной технологии. Господи, как же ему хотелось продолжить над ней работать!
Но это было невозможно. Он слишком хорошо помнил о жестокости своих тюремщиков. О жизни, украденной у него и у других людей. И о своих безвозвратно утерянных воспоминаниях, от которых осталось лишь смутное, неясное ощущение потери.
Резисторы доверились ему, и он не может их подвести.
Грейди огляделся: салон самолета был отделан тонкой кожей и древесиной грецкого ореха. Он по-прежнему в золотой клетке. Кивнув охранникам, Джон поднял бокал с шампанским:
– За человеческую изобретательность.
Охранники таращились на него, как сфинксы.
* * *
Где-то через полчаса они приземлились – совершенно бесшумно, не ощутив ни ускорения, ни торможения. Казалось, они находятся в гостиничном номере люкс, а не на борту самолета. Вскоре раздался приятный звук, и охранники отстегнули ремни безопасности, в которых, впрочем, не было нужды и во время полета.
Темная дверь бесшумно скользнула вверх, потом в сторону, и охранники отконвоировали Грейди в ярко освещенный ангар. Джон на миг застыл наверху металлического трапа. Внизу стоял темно-синий «Кадиллак Эскалейд» с дипломатическими номерами. Периметр патрулировали несколько десятков охранников в штатском с какими-то длинными автоматами наперевес. Те выглядели совершенно обычно для двадцать первого века. Грейди знал, что БТК уже несколько десятилетий как переросло огнестрельное оружие, поэтому стволы в руках охранников казались странно неуместными.
Грейди начал спускаться по трапу и ощутил, как его омывает благоухающий летний воздух. Аромат свежескошенной травы принес с собой волну воспоминаний – туманные, расплывчатые, они все же существовали. Джон вновь почувствовал себя живым. На дверях ангара светились пурпурные и фиолетовые цифры, и он ощущал их невидимую геометрию. Знал, что дело в синестезии, но вновь удивиться разноцветным числам было приятно.
Он обернулся к охранникам:
– Где это мы?
– Продолжайте движение.
Грейди бросил взгляд назад, на нависший над ним кобальтово-синий сверхзвуковой самолет. Из-за линий, скошенных под острыми противорадарными углами, тот походил на ацтекский ритуальный нож. Это была замечательная машина. Бесшумная. Незаметная. Быстрая. Наверное, за эти два часа они пролетели пол-мира.
Сильная рука взяла его под локоть, и вскоре Грейди передали новому комплекту Моррисонов, которые стояли возле распахнутой двери «Эскалейда». По ее толщине Джон догадался, что машина бронирована – но грубо: тут снова использовались технологии начала двадцать первого века. Без сомнения, машина предназначалась для езды по обычным улицам и не должна была выделяться в потоке транспорта.
Он сделал жест в сторону оставшегося за спиной самолета:
– А знаете, это ведь мое изобретение сделало возможным гравитационный двигатель.
– Молодец. А теперь заткнись и полезай в машину. – Охранник указал на внедорожник.
Значит, время настало. Они двинутся в путь, и у Грейди будет где-то полчаса на побег.
Всего в машине находились шесть охранников, и только двое из них были Моррисонами – те расположились по бокам от сидящего посередине Грейди. Он сообразил, что Бюро не допускает появления на людях большого числа клонов. Двойняшки – это одно, а, например, шестерняшки – совершенно другое.
Сидящие впереди охранники, впрочем, тоже выглядели крепышами, как и те, что ехали на заднем сиденье. Без сомнения, стероиды считались в БТК таким же анахронизмом, как пиявки. Наверняка бойцов там накачивают чем-то покруче. Охранники были одеты в синие блейзеры и слаксы. Никаких галстуков. Никакого оружия на виду. Эти ребята выглядели как телохранители какого-нибудь дипломата.
На столике перед Грейди стояли скотч и вино, а возле них располагалось нечто, выглядящее как древний телевизор с плоским жидкокристаллическим экраном, – по-видимому, голограмм тут не полагалось. Возник соблазн глотнуть спиртного, чтобы успокоить нервы, но, раз уж Грейди сумел выжить в «Гибернити», сбежать он и подавно сможет. Стрелять в него никто не станет, ведь Хедрику он нужен живым, поэтому его и везут сейчас в штаб-квартиру. Нужно только, чтобы его не усыпили прежде, чем он провернет это дельце.
Грейди кивнул охранникам на телевизор:
– Вижу, его таки протащили в двадцать первый век, чтобы он протянул тут ноги.
Водитель снисходительно глянул на него в зеркало заднего вида.
А потом они двинулись в путь. Машина дернулась, набирая скорость (после полета это несколько раздражало), и выехала из ворот ангара в ночь. Вскоре они уже катили по лесистой местности. На фоне залитого лунным светом неба вырисовывались силуэты лиственных деревьев и густого подлеска. Грейди наклонился, чтобы разглядеть во тьме какие-нибудь ориентиры:
– Где это мы?
– На Земле.
Охранники разразились смехом. Тот, что сидел справа от Грейди, указал на телевизор:
– Эта штука ловит спортивный канал?
Водитель кивнул:
– Да. Пульт там рядом.
Через несколько секунд телевизор ожил.
– Какой канал?
– Черт, да откуда мне знать? Я же там не сижу.
Грейди в недоумении уставился на экран, где шла реклама средства для мытья посуды. Было что-то сюрреалистичное в том, чтобы сейчас смотреть, как на сияющем кухонном столе пляшет губка для посуды. Подобное зрелище казалось слишком уж обыденным.
Охранник защелкал по спутниковым каналам:
– Вот ведь тормозная хреновина!
– Добро пожаловать на технический уровень номер два.
Грейди отвернулся от экрана и стал смотреть в окно. Когда ему лучше бежать? В сельской местности или в городе? Сейчас они ехали по какому-то пригороду.
Он решил, что в городе больше мест, где можно спрятаться. Больше возможностей. Еще нужно передать кому-нибудь материалы из «Гибернити». Очередная задача.
Тем временем под руководством охранника телевизор показывал то кулинарные шоу, то программы о путешествиях.
– Да где же этот канал?
Другой охранник перехватил у него пульт:
– Нужен двести какой-то там.
Он переключился на кабельный новостной канал, и на экране появилась стоящая перед множеством микрофонов мужеподобная женщина в костюме. Титры гласили: «Суд над Ричардом Коттоном».
Пара охранников зашлась от хохота:
– Коттон!
– Ну, приятель!..
Звук включился на середине фразы мужеподобной дамы:
– …усилий. Мы рады, что Ричард Коттон наконец предстал перед судом.
– Оставь это! – завопил один из охранников. – Это дерьмо тянется уже несколько месяцев!
Грейди как зачарованный смотрел на экран. Женщину на экране сменил заключенный в наручниках, конвоируемый несколькими полицейскими-спецназовцами.
На нем был громоздкий бронежилет и пуленепробиваемый шлем. Джон узнал бородатое лицо кивающего телекамерам Коттона. Он прислушивался изо всех сил, чтобы за улюлюканьем охранников уловить голос диктора:
– Во вторник задержанный в конце прошлого года агентами ФБР Коттон был под усиленной охраной переведен в федеральный окружной суд Чикаго, где слушается его дело. Коттон обвиняется в тридцати трех убийствах первой степени, организации заговора и применении оружия массового поражения. Лидер террористической группировки, выступающей против разработки и применения высоких технологий, известной под названием «Веятели», Коттон взял на себя ответственность за растянувшуюся на десятилетие серию взрывов, целью которых было уничтожение ученых, по утверждению террориста, «оскорблявших своими исследованиями Господа Бога». Тысячи почитателей называют Коттона мучеником за его направленную против научно-технического прогресса деятельность.
– Придурки, – хмыкнул один из охранников. – Как у них все просто выходит.
Ричард Коттон на экране триумфальным жестом поднял скованные руки так высоко, как только смог. Моррисон справа от Грейди фыркнул:
– Переигрывает.
Грейди переводил взгляд с одного охранника на другого:
– Фэбээровцы взяли Коттона?
Те дружно расхохотались:
– Можно и так сказать.
– ФБР тоже в этом участвует? – нахмурился Грейди.
– Эй, Эп, он думает, что в ФБР могут хранить тайну!
Хохот усилился.
Внезапно картинка на экране сменилась на бейсбольный матч: «Детройтские тигры» против «Кливлендских индейцев».
– Ага, наконец-то.
Грейди все смотрел на охранников, пытаясь понять, что же те имели в виду. История с Коттоном чем-то смешила их, но Грейди не понимал, в чем тут юмор. И в ФБР тоже этого не понимали.
Грейди подался вперед, чтобы разглядеть возникшие на горизонте башни небоскребов большого города. У нескольких машин, которые попались им по дороге, были номера штата Мичиган. Судя по рекламным щитам местной радиостанции, стало ясно, что они направляются в Детройт. Теперь его окружили, светясь сверхъестественным светом, цифры и буквы – его вновь атаковала синестезия, отвлекая своими визуальными соблазнами.
А ему нужно было оставаться сосредоточенным. Часы на приборном щитке показывали 11:23 вечера, «кадиллак» ехал уже пятнадцать минут.
Джон еще раз осмотрелся. Машина ехала по почти пустынному многополосному шоссе. Периодически оно проходило над городскими перекрестками и дорожными указателями на городской центр. По обе стороны вниз сбегали засеянные травой насыпи, заканчивающиеся живыми изгородями или обычными заборами, а за ними виднелись дома. Грейди предположил, что их автомобиль ехал со скоростью примерно семьдесят миль в час.
Охранники увлеклись бейсболом. Грейди старался не обращать внимания на мельтешащие по экрану сияющие цифры. Соберись, сказал он себе.
Когда он приступит к делу? Нужно действовать, а то они, возможно, вот-вот доберутся до штаб-квартиры БТК.
«Эскалейд» мигнул фарами и перестроился в правый, медленный ряд. Других машин вокруг не было.
«Теперь или никогда».
Грейди небрежным жестом нащупал «родинку» на шее, отлепил и, раскрыв рот, положил ее на кончик языка.
Моррисон, что сидел справа, с отвращением посмотрел на Джона, но, прежде чем успел заговорить, ученый услышал какой-то высокочастотный звук и почувствовал внезапный всплеск непонятного давления, исходящего от его собственного лица. Их обоих окутала подобная туману полупрозрачная волна, которая быстро распространялась во всех направлениях.
Он услышал, как кто-то на заднем сиденье крикнул:
– Что за…
Спустя несколько секунд Грейди почувствовал, что его словно бы завернули в почти прозрачную пену. Она заполнила бронированный внедорожник, заставив охранников замереть – так застывают в янтаре мошки. Только слышалось, как пассажиры справа и слева от Джона что-то приглушенно бормочут.
Грейди безуспешно попытался повернуть голову. Загадочная субстанция так надежно окутывала его со всех сторон, что он не мог даже шевельнуть пальцами.
Но автомобиль скорости не сбавил. Сквозь застывший дым, который заполнил машину до самого лобового стекла, Грейди видел, что они свернули с шоссе и теперь катят к покрытой травой насыпи, сбегающей к городским улицам.
«Нехорошо».
С водителем, который, судя по всему, не мог пошевелить ни единым мускулом, ни, тем более, снять ногу с педали газа, «Эскалейд» приближался к обочине. Коснувшись передними колесами травы, он покатился вниз. В ужасе наблюдая, как машина проламывает ограду из проволочной сетки, Грейди слышал справа и слева приглушенную матерщину охранников.
Потом они оказались в воздухе, и «кадиллак», кувыркаясь, полетел вниз.
Грейди увидел, как снаружи проносятся огни. После секундной тишины внедорожник грянул оземь передним правым углом, перевернулся, бронированные окна пошли сеточкой трещин, а раму перекосило. Сработали подушки безопасности, но толку от них было мало – из-за нанопены они открылись в сторону дверей, снеся с петель две из них.
Однако ни сам Грейди, ни его охрана не пострадали, защищенные от травм клубами нанотумана. Грейди словно оказался внутри голограммы.
«Эскалейд» проломил еще одно проволочное ограждение, его поволокло по траве, в конце концов он врезался в дерево – и резко остановился.
Стало относительно тихо, слышалось лишь, как падают на землю взлетевшие в воздух комья земли и мусор.
Во всяком случае, машина снова стояла на колесах.
И что теперь? Грейди был по-прежнему погребен в этой нанопене. Тем не менее он чувствовал, что дернулся в кресле, к которому прижимал его ремень безопасности. Правда, попытавшись сдвинуться еще дальше, он ощутил, как наноматериал не дает ему это сделать.
Грейди попытался припомнить советы Чаттопадхая – который был, увы, удручающе краток. Что там, по его словам, следовало делать после того, как активируется псевдородинка?
Возле уха послышалось бормотание:
– Грейди, ты, мать твою, покойник…
«Медленно двигайся к выходу» – вот что сказал ему Чаттопадхай. Грейди попытался медленно пошевелить рукой, и наноматериал подался. Но, когда он стал двигаться быстрее, его снова блокировало. Так ведут себя неньютоновские жидкости – сопротивляются при высокой скорости воздействия, но медленно двигаться позволяют. Грейди предположил, что, раз «родинка» закодирована на него, на его химические и генетические свойства, нанотуман должен позволить ему, носителю этих свойств, неспешное движение, а все остальные объекты будут задержаны сразу же, как попытаются шевельнуться. Какое интересное изобретение…
Грейди постарался двигаться медленно, и никаких помех не возникло. Он словно шевелился в прозрачном, пригодном для дыхания желатине. Через некоторое время отстегнул ремень безопасности, стал не спеша продвигаться к правой двери и тут заметил, что один из клонов Моррисона сверлит его взглядом сквозь нанотуман. Клон едва мог шевелить губами:
– Все, ты – покойник, Грейди…
Джон очень плавно показал ему средний палец и притормозил, наблюдая, как охранник в полурасстегнутом спортивном пиджаке пытается выхватить из кобуры пистолет, и как рука его мгновенно застывает.
Грейди медленно разжал губы:
– Хорошая попытка.
Тут он заметил торчащий из пиджака охранника уголок бумажника. Его рука залезла в карман клона и вынырнула обратно с добычей. Выбраться наружу было по-прежнему непростой задачей, но через несколько мгновений Грейди нашарил ручку пассажирской двери, не спеша толкнул ее наружу и, наконец, выскользнул из нанотумана, будто заново родился.
Он упал вниз лицом на что-то, напоминающее по ощущениям траву, и поднялся на ноги, с облегчением обнаружив, что снова может свободно двигаться. С опаской взглянул на открытую дверцу внедорожника. Из-за нанотумана салон выглядел так, словно его пассажиры только что славно курнули, вот только дым почему-то не желал покидать автомобиль. Охранники до сих пор не могли пошевелиться. Это хорошо.
Беглый взгляд по сторонам показал, что «Эскалейд» пересек жилую улицу и остановился на газоне перед десятиэтажным бизнес-центром, окна которого, по большей части, в это позднее время не были освещены. Внедорожник снес одну секцию ограды из сетки-рабицы и врезался в молодой тонкий дубок – удивительно тонкий, если учесть, что влетевший в него бронированный автомобиль стоял теперь с раскуроченным капотом. Впрочем, он вообще был весь искорежен, от двигателя шел пар, а фары не горели.
Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, Грейди осмотрелся. Он вырвался. Впервые за несколько лет он свободен. Свободен от мучений. Свободен от тюремной камеры, где должен был окончить свои дни. Он поднял глаза к ночному небу. Звезды.
«Нет времени».
Он снова набрал полную грудь воздуха – и переключил внимание на свое земное окружение.
Поблизости ни людей, ни машин. По шоссе внизу проехал какой-то случайный автомобиль. Центр Детройта оказался вовсе не таким густонаселенным, как он воображал.
Грейди одернул себя, так как сейчас явно было не время отвлекаться на синестезию. Наслаждаться свободой придется попозже, когда он действительно сбежит.
Рядом, рукой подать, стоял бетонный флигель торгового центра с испещренными граффити стенами, но он выглядел запертым и темным. Сам Грейди находился футах в сорока от шоссе, и его нелегко было увидеть, даже находясь на дороге, соединявшей жилой квартал с автострадой.
Он открыл бумажник охранника и был приятно удивлен количеством денег. Видимо, для операций, вроде сегодняшней, БТК снабжало своих служащих наличными. Он держал в руках довольно приличную пачку долларов и иностранных купюр.
Грейди выбросил портмоне, сунул банкноты в карман и двинулся за флигель. Теперь его не было видно с шоссе, откуда, светя фарами, свернула на подъездную дорогу машина.
Проклятие! Он чуть не забыл самое главное! Грейди опустился на траву, снял с левой ноги туфлю и нашарил в ней квант-линк-алмаз, которому, по идее, полагалось быть у него в позвоночнике. Отраженный свет магически преломился в его гранях, на миг заворожив Джона. Он спрятал приборчик в кулаке. Лучше оставить его где-нибудь, чтобы хоть немного задержать погоню.
Еще раз внимательно осмотревшись по сторонам, Грейди побежал вдоль цоколя бизнес-центра, стараясь держаться в тени. Вскоре алмаз-передатчик уже лежал за металлическим экраном вентиляционного люка в подземном паркинге.
«Это даст мне немного времени».
Свернув за угол, он увидел большую пустую парковку, обрамленную сетчатым забором и сорной травой. Чуть подальше стояли несколько жилых домов и кирпичная церковь. Вообще весь район оказалось куда более пустынным, чем ему бы хотелось. Города помнились Грейди куда более оживленными.
Где-то через четверть мили он увидел нечто, похожее на большой, хорошо освещенный выставочный центр с парковкой. Там стоял ряд автобусов с горящими фарами.
Грейди оправил на себе одежду и смахнул с нее траву. Теперь он быстро шел по служебному проезду к громадному зданию. Оглянувшись назад, погони не увидел. Пока не увидел.
Проходя под фонарем, Грейди, не останавливаясь, вытащил из кармана пачку денег и по возможности незаметно просмотрел ее. Тут были евро, какая-то азиатская валюта и где-то триста с лишним баксов двадцатками. Он снова сунул деньги в карман брюк.
Значит, Ричард Луи Коттон арестован? Из разговора охранников Грейди понял, что в ФБР правды о нем не знают. Ученый чувствовал в левой туфле видеопроектор, который дал ему Чаттопадхай, он напоминал миниатюрный супинатор. Нужно найти кого-нибудь, кому можно будет передать это видеосвидетельство. Без сомнения, в Детройте должно быть местное отделение ФБР, но Грейди не хотел оставаться рядом со штаб-квартирой БТК – в том же самом городе. Можно не сомневаться, она где-то поблизости. И ребята оттуда наверняка станут шнырять по всем окрестностям, вооружившись серьезными приборами, сделанными по самым продвинутым технологиям, как только конвоирам Грейди удастся освободиться от нанотумана… или когда этих конвоиров хватятся.
Через несколько минут Грейди перескочил ограду, пересек темную парковку и поравнялся с выставочным центром. Пройдя по тротуару, направился к ярко освещенному входу в здание.
У автобусов группами стояли взрослые и дети в нелепых одеждах. Тут были девушки в колготках из спандекса и футуристических шлемах, парни в мантиях, с накладными носами и голубым макияжем либо в пластмассовых доспехах и с игрушечными лазерными ружьями. Другие люди, в обычной уличной одежде, шли мимо, смеясь, улыбаясь и фотографируя косплейщиков. Грейди заметил, что у каждого из ряженых был бейдж либо значок с надписью: «Космическая конференция», сделанной переливающимися буквами. На стенах здания и на растяжках висели баннеры научно-фантастических игр и телешоу.
Из дверей центра между тем выходили еще сотни людей. Все они брели к выстроившимся в ряд автобусам и казались уставшими. Со стоянки выезжали машины. Было, наверно, около полуночи.
Грейди шел в толпе к автобусам. Он пытался угадать, куда они направятся, но на них были лишь номера, которые сияли для него всевозможными цветами и оттенками, лаская взор своими очертаниями. Стараясь сосредоточиться на реальности, Джон подошел к водителю, стоявшему у открытой двери автобуса. Рядом курил сигарету участник косплея в костюме инопланетянина со множеством щупалец. Шофер поднял глаза на Грейди, и тот кивнул:
– Когда мы будем на месте?
– Мужик, «Гранд» ведь совсем близко.
– Ох, я ошибся автобусом. Прошу прощения.
– Какой номер вы ищете?
Грейди пошел дальше со словами:
– Нет-нет, я его вижу. – Он сделал жест рукой: – Вот же он. Извините.
Миновав еще несколько автобусов, он подошел к другому шоферу.
– Во сколько мы приедем?
– Где вам выходить? В Лансинге или в Ист-Лансинге?
– В Ист-Лансинге.
– Примерно в час пятьдесят.
– Спасибо! – И Грейди направился к дверям автобуса.
Водитель сделал жест рукой:
– Ваш бейдж. Я должен его видеть.
– О, я потерял его.
Шофер покачал головой:
– Чтобы сесть в автобус, вы должны предъявить бейдж.
– Но я потерял его, – Грейди зашарил по карманам.
– Что значит «потерял»? Не нужно было снимать его с шеи, вот и все.
– Послушайте, – Грейди выудил из кармана несколько купюр, – как насчет шестидесяти баксов?
Водитель покачал головой:
– Просто найдите свой бейджик, но поторапливайтесь. Через несколько минут отъезжаем.
– Сегодня такой длинный день… в смысле давайте я просто заплачу.
– Я не продаю билетов, старина. Почему умники вроде тебя не могут всего-навсего соблюдать правила?
– Считайте, что это чаевые, только помогите мне попасть домой.
Водитель поколебался, но все же незаметно взял деньги:
– Ладно, садитесь.
Грейди поднялся по ступенькам и двинулся по проходу. Автобус был на удивление полон, усталые с виду участники конференции сидели, привалившись друг к другу, с закрытыми глазами. Некоторые еще не сняли костюмы, и Грейди, проходя мимо и ныряя под чью-то пластмассовую руку, изображающую конечность робота, слышал обрывки разговоров:
– Ты же знаешь, что импульсная винтовка у разведчиков – это не по канону, так?
– Комикс был лучше, чем сериал, но книга даже лучше комикса.
Грейди занял первое же свободное место напротив молодой парочки, одетой в пенопластовую силовую броню. Они дремали, их руки в перчатках переплелись. Между ними спал мальчик лет шести в монашеской рясе.
Впервые с момента побега Грейди вздохнул полной грудью и почувствовал, как испаряется напряжение. Эта довольная молодая семья помогла ему расслабиться. В следующее мгновение он кое-что понял об окружавших его людях. Они как будто знали в глубине души, что будущее запаздывает.
Силовые доспехи. Лазерные ружья. Роботы.
Люди думали, что притворяются, играют, но Грейди, один-единственный из всех, знал, что будущее уже пришло. А они словно предчувствовали грядущее. Воссоздавали его в пенопласте и резине. Они были полны решимости в нем жить.
Когда Грейди это понял, по его лицу скользнула легкая усмешка. Он больше не сомневался. Хедрик был неправ. Эти люди готовы к будущему. И с нетерпением его ждут.
