34. Книга жизни

Билли поправлялась на удивление быстро. Ее отключили от аппарата искусственной вентиляции легких, сняли дренаж и различные электроды, а потом перевели в восстановительное отделение.

Месье Клузо заходил к ней каждый день, внимательно следил, не появятся ли инфекционные осложнения или следы присутствия жидкости в перикарде. Но, с его точки зрения, все было под контролем.

А я превратил больницу в филиал моего кабинета. С 7:30 утра до 7 часов вечера, надев наушники, чтобы не мешал шум, я работал за ноутбуком в кафетерии на первом этаже. В полдень я ел в столовой самообслуживания для персонала благодаря личной чиповой карточке месье Клузо. Когда профессор спал? Ел ли он? Загадка… Как сопровождающее лицо, я получил кровать в палате Билли, что позволяло нам проводить вечера вместе.

Никогда еще я не был так влюблен.

Никогда еще я не писал с такой легкостью.

Кароль первой оказалась перед маленьким книжным магазином на Грин-стрит.

«Керуак и К°. Торговля книгами»

Она заглянула в витрину и не поверила своим глазам.

Книга была там!

Открытая, на подставке с этикеткой «единственный экземпляр», она соседствовала со сборником стихов Эмили Дикинсон и афишей фильма «Неприкаянные» с посвящением Мэрилин Монро.

Она почувствовала присутствие Мило за спиной.

– Поздравляю, твое упорство принесло свои плоды, – сказал он, подходя к витрине. – Я уже думал, что мы ее никогда не найдем.

– Ты уверен, что это та самая книга?

– Мы немедленно это выясним.

Магазин уже закрывался. Кеннет Эндрюс стоял у полок и расставлял по местам книги, с которых он только что вытер пыль. Он прервал свое занятие, чтобы принять новых посетителей.

– Чем могу помочь вам, мадам, сударь?

– Мы хотели бы взглянуть на одну из ваших книг, – попросила Кароль, ткнув пальцем в роман Тома.

– Ах, эта! Исключительный экземпляр! – воскликнул букинист, снимая его с витрины и обращаясь с ним с такой же осторожностью, как если бы у него в руках была инкунабула.

Мило рассмотрел книгу со всех сторон, удивленный тем, как с ней обошлись некоторые читатели.

– Ну что? – обеспокоенно спросила Кароль.

– Это она.

– Мы ее покупаем! – с энтузиазмом объявила она.

Кароль была взволнована и горда собой. Благодаря ей Билли теперь вне опасности!

– Отличный выбор, мадам. Я сейчас вам ее заверну. Как будете платить?

– Э… А сколько она стоит?

Наученный долгим опытом, Кеннет Эндрюс почувствовал, как нужна эта книга его клиентам, и без колебаний объявил астрономическую цену:

– Шесть тысяч долларов, мадам.

– Что? Вы шутите! – взвился Мило.

– Это уникальное издание, – сказал в свое оправдание букинист.

– Нет, это грабеж!

Старик указал ему на дверь.

– В таком случае я вас не задерживаю.

– Ну и черт с вами! Идите вы на… – не сдержался Мило.

– Немедленно туда отправлюсь, сударь, и вам желаю хорошо провести вечер, – парировал Эндрюс, возвращая роман на подставку.

– Подождите! – вмешалась Кароль, пытаясь успокоить страсти. – Я заплачу вам нужную сумму.

Она достала бумажник и протянула свою кредитную карту букинисту.

– Очень любезно с вашей стороны, мадам, – сказал он, беря маленький пластиковый прямоугольник.

– Ну что, я могу вернуться домой? Мне надоело валяться в кровати! – проворчала Билли.

Профессор Клузо сурово посмотрел на нее.

– Вам больно, когда я нажимаю здесь? – спросил он, прощупывая ее грудную кость.

– Немного.

Врач встревожился. У Билли поднялась температура. Шов покраснел и воспалился, его края немного разошлись. Возможно, это была всего лишь поверхностная инфекция, но все же он назначил несколько исследований.

– Как это платеж не проходит? – прогремел Мило.

– Я сам ничего не понимаю, – извинился Кеннет Эндрюс, – но есть кое-какие проблемы с пластиковой картой вашей жены.

– Я не его жена, – поправила старика Кароль и повернулась к Мило: – Должно быть, я превысила лимит по карте, купив билеты на самолет, но у меня есть средства на сберегательном счете.

– Это сумасшествие, – попытался образумить ее Мило. – Ты же не станешь разорять себя…

Кароль не желала ничего слушать.

– Я должна немедленно связаться с банком, чтобы перевести деньги на другой счет. Но сегодня пятница, и это может затянуться, – объяснила она букинисту.

– Никаких проблем. Заходите, как только будете готовы.

– Этот роман очень важен для нас, – подчеркнула она.

– Я сохраню книгу для вас до вечера понедельника, – пообещал Эндрюс, забирая издание с витрины и пряча ее под прилавок.

– Я могу на вас рассчитывать?

– Даю вам слово, мадам.

– Ай! – дернулась Билли, когда медсестра положила ей горячий компресс на грудную кость.

На этот раз боль была острее. Все выходные у нее держалась температура, и профессор Клузо перевел ее из восстановительного отделения в отделение кардиологии.

Врач изучал шов Билли. Он воспалился, из раны продолжал течь гной. Клузо опасался воспаления кости и костного мозга, медиастинита, осложнения редкого, но опасного после операций на сердце, вызванного, возможно, золотистым стафилококком.

Он назначил различные исследования, но ни одно не прояснило картину. Рентгеновский снимок грудной клетки показал разрыв двух стальных нитей, но его было трудно расшифровать из-за доброкачественных гематом, вызванных операцией.

Возможно, он тревожился напрасно…

Профессор Клузо помедлил, но потом предпочел сам провести заключительное обследование. Он ввел тонкую иглу в полость между легкими Билли, чтобы взять на анализ немного жидкости из средостения. Невооруженным взглядом было видно, что это похоже на гной.

Профессор назначил внутривенное введение антибиотиков и немедленно отправил взятую пункцию в лабораторию.

Миллиардер Олег Мордоров зашел в маленькое кафе на Брум-стрит и заказал капучино, как делал это каждое утро, когда бывал в Нью-Йорке. С картонным стаканом в руке он вышел на тротуар и двинулся по Грин-стрит.

Осеннее солнце освещало здания Манхэттена мягким светом. Олегу нравилось бродить по улицам. Это время не было потрачено впустую, напротив. В такие моменты размышлений он часто принимал самые важные в своей жизни решения. На 11 часов у него была назначена встреча, завершающая крупную сделку с недвижимостью. Группа, которой он руководил, готовилась приобрести здания и склады в Вильямсбурге, Гринпойнте и на Кони-Айленде, чтобы превратить их в роскошные резиденции. Едва ли этот проект понравится жителям этих кварталов, но это уже не его проблема.

Олегу было сорок четыре года, но круглое лицо казалось моложе. В джинсах, вельветовой куртке и свитшоте с капюшоном он не выглядел тем, кем был на самом деле – владельцем одного из самых крупных состояний в России. Он не демонстрировал внешние признаки богатства, не передвигался на лимузине олигарха, а его телохранитель умел соблюдать дистанцию и быть невидимкой. В двадцать шесть лет Олег преподавал философию в Авачинской бухте, когда ему предложили войти в команду муниципального управления Петропавловска-Камчатского, портового города на востоке России. Он погрузился в местную жизнь, а потом после перестройки и ельцинских реформ занялся бизнесом. Он нашел контакт с деловыми людьми, весьма подозрительными, но сумевшими помочь ему воспользоваться политикой приватизации государственных предприятий. Олег от природы не выглядел «деловым», и его противники часто попадались на удочку мечтательной и безобидной внешности, под которой скрывалась железная и несокрушимая воля. К настоящему моменту он уже прошел свой путь и избавился от неудобной дружбы. У него была собственность в Лондоне, Нью-Йорке и Дубае, яхта, частный самолет, профессиональная баскетбольная команда и «конюшня» «Формулы-1».

Олег остановился перед витриной маленького книжного магазина «Керуак и К°». Его внимание привлекла афиша фильма «Неприкаянные» с автографом Мэрилин Монро.

Он встречался с Марике Ван Эден, голландской топ-моделью двадцати четырех лет, которая вот уже два года не сходила с обложек модных журналов.

– Здравствуйте, – бросил он, входя в магазин.

– Я могу вам помочь, сударь? – поинтересовался Кеннет Эндрюс.

– Автограф Мэрилин Монро, он подлинный?

– Разумеется, сударь, он продается с сертификатом подлинности. Это достойная вещь…

– …которая стоит?

– Три тысячи пятьсот долларов, сударь.

– Идет, – согласился Олег, даже не пытаясь торговаться. – Это для подарка. Вы можете это упаковать?

– Сию секунду.

Пока букинист осторожно заворачивал афишу, Олег вытащил свою платиновую карточку и положил ее рядом с книгой в темно-синем кожаном переплете.

Олег позволил себе открыть роман, чтобы перелистать его.

– Сколько стоит это издание?

– Сожалею, оно не продается.

Олег улыбнулся. В делах его интересовало исключительно то, что якобы «не продавалось».

– Сколько? – повторил он.

Его круглое лицо потеряло свою приветливость. В глазах зажегся неприятный огонек.

– Книга уже продана, сударь, – спокойно ответил Эндрюс.

– Если она уже продана, то что она здесь делает?

– Клиент должен прийти за ней.

– Следовательно, он за нее пока не заплатил.

– Нет, но я дал ему слово.

– И сколько стоит ваше слово?

– Мое слово не продается, – твердо ответил владелец книжного магазина.

Ему вдруг стало не по себе. В этом типе было что-то угрожающее и агрессивное. Эндрюс оформил покупку, вернул клиенту платиновую карту и чек, радуясь тому, что этот разговор закончен.

Но Олег так не считал. Вместо того чтобы уйти, он устроился в рыжевато-коричневом кожаном кресле лицом к прилавку.

– Мне кажется, купить можно все, вы согласны?

– Я так не думаю, сударь.

– Что там сказал ваш Шекспир? – Олег начал вспоминать цитату. – «Деньги делают уродливого красивым, старого – молодым, несправедливое – справедливым, недостойное – благородным…»

– Это слишком циничный взгляд на природу человека, вы так не считаете?

– А что же, по-вашему, нельзя купить? – задал провокационный вопрос Олег.

– Вам это отлично известно: дружбу, любовь, достоинство…

Миллиардер отмел этот аргумент:

– Человек – существо слабое и продажное.

– Но вы же не станете спорить, что существуют моральные и духовные ценности, которые не поддаются логике выгоды.

– У каждого человека есть цена.

На этот раз Эндрюс указал покупателю на дверь:

– Желаю вам хорошего дня.

Но Олег не сдвинулся с места.

– У каждого человека своя цена. Сколько стоите вы?

– Это что еще за хрень? – возмутился Мило, останавливаясь перед книжным магазином.

Кароль не верила своим глазам. Не только железные жалюзи были опущены, но и написанное наспех объявление предупреждало возможных клиентов:

Она почувствовала, как к глазам подступили слезы. Обескураженная, Кароль села на край тротуара и закрыла лицо руками. Она только что сняла со счета шесть тысяч долларов. Четверть часа назад она сама сообщила Тому хорошую новость, и вот книга уплыла у нее из-под носа.

Мило в ярости принялся трясти железные жалюзи. Но Кароль встала и постаралась вразумить его:

– Ты можешь сломать все что угодно, но этим ничего не изменишь.

Она вынула шесть тысяч долларов наличными и больше половины отдала Мило.

– Послушай, у меня больше не осталось выходных, но ты должен лететь в Париж и поддержать Тома. Это самое лучшее, что мы можем сейчас сделать.

Решение было принято. Все еще расстроенные, они вместе доехали на такси до аэропорта Джона Фицджеральда Кеннеди и каждый полетел в своем направлении: Кароль – в Лос-Анджелес, Мило – в Париж.

В нескольких десятках километров от них в другом нью-йоркском аэропорту частный самолет миллиардера Олега Мордорова вылетел в Европу. Экспресс-бросок туда и обратно, чтобы сделать сюрприз Марике. В первую неделю октября молодая манекенщица участвовала в показах Недели моды во французской столице. Все дома моды, принимавшие в ней участие, рвали Марике друг у друга. В голландке сочетались классическая красота и изысканность, она не была похожа ни на кого. Как будто боги с вершины Олимпа отпустили на землю уголек своего бессмертия.

Удобно устроившись в своем коконе, Олег рассеянно перелистал книгу Тома Бойда, прежде чем положить ее в пузырчатый упаковочный пакет, украшенный лентой.

«Оригинальный подарок, – подумал он. – Надеюсь, это ей понравится».

Оставшееся время в полете Олег посвятил улаживанию кое-каких дел, а потом проспал два часа.

– Чертова внутрибольничная инфекция! – выругался профессор Клузо, входя в палату.

Измученная жаром и усталостью, Билли не приходила в сознание с вечера накануне.

– Плохая новость? – догадался я.

– Очень плохая. Анализ жидкости показал присутствие бактерий. У нее развивается медиастинит, опасная инфекция, требующая немедленного хирургического вмешательства.

– Вы будете оперировать снова?

– Да, ее немедленно отвезут в операционную.

Самолет Олега Мордорова приземлился в Орли в шесть часов утра. Скромная машина ждала его в аэропорту, чтобы отвезти на остров Святого Людовика в самом центре Парижа.

Автомобиль остановился на набережной Бурбонов перед красивым особняком XVII века. Дорожная сумка в руке, упакованный подарок под мышкой, Олег поднялся на лифте на шестой этаж. Дуплекс занимал два последних этажа, из него открывался великолепный вид на Сену и мост Марии. Олег подарил квартиру Марике в начале их отношений. Вот такой каприз…

Он открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. Внутри было тихо. В окна заглядывал неяркий рассвет. На диване, обитом белой кожей, Олег узнал жемчужно-серое пальто Марике, но рядом с ним лежала мужская кожаная куртка, и это была не его куртка…

Олег сразу все понял и не стал подниматься в спальню.

Снова оказавшись на улице, он постарался скрыть свой позор от шофера, но в порыве гнева изо всех сил швырнул книгу в реку.

Следуя указаниям Клузо, интерн прижал электроды дефибриллятора к телу Билли, спавшей под действием наркоза. Потом за дело взялся хирург, извлек все нитки, еще удерживавшие грудную клетку, потом развел широко в стороны края грудной кости и начал иссекать ткани, затронутые некрозом или инфекцией.

Из раны сочилась зловонная жидкость. Клузо решил делать операцию «на закрытой грудной клетке». Чтобы удалить гной из раны, он поставил шесть маленьких дренажей, соединенных с флаконами, внутри которых был вакуум. Потом профессор закончил операцию, закрепив грудную кость новыми стальными нитями, чтобы дыхательные движения не мешали образованию рубца.

– Профессор, у нее открылось кровотечение! – крикнул интерн.

Защищенный только лишь пузырчатым упаковочным пакетом, роман с обложкой из темно-синей искусственной кожи задержался на мгновение на поверхности Сены, пока вода не начала просачиваться внутрь упаковки.

Последние несколько недель книга много путешествовала, перебравшись из Малибу в Сан-Франциско, пересекла Атлантику и оказалась в Риме, откуда попала в Азию, прежде чем вернуться на Манхэттен, чтобы оттуда совершить последний перелет во Францию.

По-своему книга изменила жизнь всех тех людей, в чьи руки она попадала.

Этот роман не был похож на другие. История зародилась в голове подростка, травмированного той драмой, которую переживала его подруга детства.

Много лет спустя, когда его автор в свою очередь оказался во власти собственных демонов, книга вытолкнула в реальный мир одного из своих персонажей, чтобы прийти ему на помощь.

Но этим утром, когда речная вода начала пропитывать страницы книги, реальность, судя по всему, снова вступила в свои права, исполненная решимости стереть Билли с лица земли.