21. Любовь, текила и марьячи

– Идем! Перестаньте вести себя как ребенок! – приказала Билли, таща меня за рукав.

– Почему вы хотите, чтобы я туда вошел?

– Потому что вам нужна новая одежда!

Я отказался, и она толкнула меня в спину. Поворотная дверь втянула меня и вытолкнула в роскошный холл магазина при гостинице.

– Вы спятили! – воскликнул я, поднимаясь с пола. – А моя щиколотка! Иногда кажется, что у вас в голове йогурт!

Билли сложила руки на груди с видом строгой учительницы:

– Послушайте, вы ужасно одеты, ваша кожа не видела солнечного света уже полгода, а длина ваших волос позволяет предположить, что ваш парикмахер скончался в прошлом году.

– Ну и что?

– А то, что вы должны изменить стиль, если вы еще хотите понравиться женщине! Идите за мной!

Я с неохотой поплелся за ней, совершенно не расположенный к сеансу шопинга. Огромный зал под стеклянным куполом, в котором не было ничего мексиканского, больше напоминал декор в стиле модерн шикарных бутиков Лондона, Нью-Йорка или Парижа. С потолка свисали хрустальные люстры, чередуясь с гигантскими, слегка облагороженными фотографиями Брэда Питта, Робби Уильямса и Криштиану Роналду. Место дышало нарциссизмом и тщеславием.

– Так, начнем с ухода за лицом, – решила Билли.

«Уход за лицом…» – вздохнул я, качая головой.

Одетые с иголочки, продавщицы в отделе косметики производили впечатление клонов. Они предложили нам свои услуги, но Билли – она, казалось, была в своей стихии среди духов, кремов и лосьонов – отклонила их предложение.

– Неухоженная борода и образ кроманьонца вам совершенно не идут, – заявила она.

Я воздержался от комментариев. Я действительно запустил себя последние несколько месяцев.

Билли взяла корзинку и бросила в нее три тюбика, которые она выбрала.

– Мыть, отшелушивать, очищать, – объявила она и перешла в другой отдел, продолжая отпускать замечания: – Мне очень нравятся ваши друзья. Забавный тип этот ваш приятель, да? Он был так рад вас видеть… Трогательно.

Последние два часа мы провели с Кароль и Мило. От нашего воссоединения у меня стало тепло на сердце, и мне казалось, что я постепенно выбираюсь из ямы.

– Вы полагаете, они поверили в нашу историю?

– Не знаю, – призналась Билли. – Трудно поверить в невероятное, правда?

Бар под соломенным навесом возвышался над бассейном, и из него открывался потрясающий вид на океан, невероятное поле для гольфа, восемнадцать лунок которого располагались вдоль берега.

– И что ты думаешь об этой Билли? – спросила Кароль.

– При виде ее ног отскакивают пуговицы на ширинке, – сказал Мило, отпивая через соломинку немного коктейля, который ему подали в кокосовом орехе.

Она потрясенно посмотрела на него.

– Все-таки тебе придется когда-нибудь объяснить мне, почему ты все сводишь к сексу…

Он пожал плечами словно ребенок, которого только что отругали. Перед ними бармен яростно тряс шейкер, театрально смешивая «Идеальный вечерний» коктейль, который заказала Кароль.

Мило попытался продолжить разговор:

– А каково твое мнение? Ты же не будешь меня убеждать в том, что поверила в эту историю персонажа, выпавшего из романа?

– Я знаю, что это кажется безумием, но сама идея мне очень нравится, – задумчиво ответила Кароль.

– Согласен, физическое сходство потрясающее, но я не верю ни в сказки, ни в волшебство.

Кивком головы Кароль поблагодарила официанта, поставившего на поднос ее стакан. Они отошли от стойки, спустились к бассейну и уселись в шезлонги.

– Хочешь ты этого или нет, благодаря галерее раненых персонажей в «Трилогии ангелов» есть что-то магическое, – снова заговорила она, глядя на океан.

В порыве откровенности Кароль поделилась с Мило своей глубокой убежденностью:

– Эта книга отличается от других. Она помогает читателям осознать себя, открывая им не только слабые места, но и ресурсы, о существовании которых они даже не подозревали. Когда-то эта история спасла мне жизнь и навсегда изменила траектории жизни для нас троих, позволив нам всем покинуть наш квартал.

– Кароль?

– Что?

– Эта девушка, которая выдает себя за Билли, интриганка, только и всего. Девица пользуется слабостью Тома, чтобы попробовать его ощипать.

– Как она сможет его «ощипать»? – воскликнула Кароль. – По твоей вине у него не осталось ни гроша!

– Ну, почему ты такая злая?! Или ты думаешь, что мне легко жить с такой ответственностью? Я никогда не прощу себя за то, что все потерял. Думаю об этом днем и ночью. Несколько недель я ищу способ реабилитироваться.

Кароль встала с шезлонга и сурово посмотрела на Мило:

– Для парня, раздавленного чувством вины, ты мне кажешься слишком спокойным с этими твоими пальцами веером на ногах, соломенной шляпой и коктейлем в кокосовом орехе.

Она повернулась к нему спиной и направилась к пляжу.

– Ты несправедлива!

Мило вскочил и побежал следом за ней, пытаясь остановить:

– Подожди меня!

На бегу он поскользнулся на мокрой дорожке и упал.

– Вот что вам нужно: увлажняющее мыло с козьим молоком. А еще гель для пилинга.

Билли продолжала делать покупки, осыпая меня своими рекомендациями и эстетическими соображениями:

– Я вам настоятельно рекомендую крем от морщин. Вы приближаетесь к критическому для мужчины возрасту. До этого времени толщина эпидермиса защищала вас от действия времени, но теперь все кончено: у вас начнут прорезываться морщины. И, пожалуйста, не будьте наивным и не верьте женщинам, которые станут уверять вас, будто они придают вам дополнительное очарование!

Билли разошлась не на шутку, поэтому мне даже не требовалось ей отвечать. Она одна разыгрывала целый спектакль:

– И потом, у вас мешки и круги под глазами. Такое впечатление, будто вы три дня веселились. Вы знаете, что нужно спать хотя бы восемь часов в сутки, чтобы облегчить дренаж?

– Я бы сказал, что последние два дня вы едва ли оставляли мне для этого время…

– Так это я виновата?! Ага, вот сыворотка с коллагеном. И еще тюбик с автозагаром, чтобы соответствовать местному колориту. На вашем месте я бы заглянула в СПА-салон. У них есть высокотехнологичное оборудование, чтобы стереть некрасивые валики. Не хотите? Уверены? Ну, тогда маникюр, у вас ногти ломового извозчика.

– Вы знаете, что они говорят вам, мои ногти?

Неожиданно, переходя в отдел парфюмерии, я почти нос к носу столкнулся с фотографией Рафаэля Барроса в полный рост. Улыбка «Аквафреш», обнаженный торс, широкие плечи, горящий взгляд и бородка а-ля Джеймс Блант, этот Аполлон оказался лицом известной марки класса «люкс», которая выбрала его как олицетворение духа нового парфюма «Неукротимый».

Билли позволила мне оправиться от шока, потом попыталась утешить.

– Я уверена, что они прибегли к фотошопу, – негромко сказала она.

Но мне не требовалась ее жалость.

– Заткнитесь, прошу вас.

Билли явно не хотела, чтобы я снова погрузился в мрачное молчание, поэтому она увлекла меня в свои сети, заставляя участвовать в ее поиске сокровищ.

– Смотрите! – воскликнула она, останавливаясь перед образцами продукции. – Вот наше абсолютное оружие в борьбе за сияние вашей кожи: маска с мякотью авокадо.

– Даже речи не может быть о том, чтобы я намазал на себя эту штуку для мытья посуды.

– Ничего не поделаешь, у вас тусклый цвет лица!

Я уже начал злиться, когда Билли пригасила страсти:

– Что касается ваших волос, то тут я умываю руки, потому что для укрощения вашей спутанной шевелюры нужен специалист. Мы можем купить шампунь с кератином, но я запишу вас к Джорджио, парикмахеру гостиницы.

Повинуясь порыву, Билли уже разгуливала по отделу мужской одежды.

– Так, переходим к серьезным вещам.

Словно шеф-повар, выбирающий ингредиенты для изысканного блюда, она прошлась по вешалкам:

– Посмотрим… Примерьте это, это и… гм… это.

Я на лету поймал сорочку цвета фуксии, сиреневый пиджак и атласные брюки.

– Э… А вы уверены, что это для мужчины?

– Прошу вас, не устраивайте тут кризис мужественности! Сегодня «настоящие мужчины» одеваются изысканно. Вот эта сорочка стрейч в талию, к примеру, точно такую же я купила Джеку, и…

Билли замолчала, не закончив фразу, сообразив, что совершила бестактность.

И я действительно швырнул одежду ей в лицо и немедленно вышел из магазина.

«Ох уж эти женщины…» – вздохнул я, выходя через поворотную дверь.

«Ох уж эти женщины…» – вздохнул Мило.

С пропитанным кровью ватным тампоном в ноздре он шел, запрокинув голову, из медпункта, где гостиничный врач только что оказал ему помощь после падения. Из-за Кароль он выставил себя на посмешище у бассейна, закончив свой полет на «Орионе и Кассиопее», впечатавшись в ягодицы одной и опрокинув свой коктейль в кокосовом орехе на грудь другой, как настоящий осел.

Выйдя в торговую галерею, Мило удвоил осторожность: пол скользкий, народу много.

«Не хватало только еще раз грохнуться», – как раз подумал Мило, когда из поворотной двери словно ракета вылетел мужчина и сшиб его с ног.

– Смотрите, куда идете! – простонал он, уткнувшись носом в пол.

– Мило! – воскликнул я, помогая ему подняться.

– Том!

– У тебя кровь?

– Это пустяки, я тебе потом расскажу.

– Где Кароль?

– Она капризничает.

– Может, выпьем пива и съедим чего-нибудь?

– Я только «за»!

«Окно на океан», беззаботный ресторан отеля, расположился на трех уровнях. Он предлагал шведский стол с кулинарными изысками двенадцати разных стран. Глинобитные стены украшали работы местных художников: натюрморты или портреты, написанные яркими красками, напоминавшие полотна Марии Искьердо и Руфино Тамайо. Посетители могли выбирать между залом с кондиционерами и столиками на улице. Мы уселись за столик на свежем воздухе, откуда открывался волшебный вид на купающийся в солнечных лучах бассейн и море Кортеса.

Мило болтал без умолку:

– Я так счастлив видеть тебя таким, старик. Тебе лучше, правда? В любом случае, выглядишь ты веселее, чем последние полгода. Скажи, это все благодаря этой девушке?

– Это правда, она вытащила меня из ямы, – признал я.

Вокруг столиков разворачивался балет официантов с подносами, уставленными бокалами шампанского «Кристалл», роллами «калифорния» с фуа-гра и хрустящими лангустами.

– Ты не должен был так убегать, – упрекнул меня Мило, беря два бокала и тарелку с закусками к аперитиву.

– Но этот прыжок меня спас! И потом, я решил, что вы собираетесь запереть меня в психиатрической клинике!

– Это лечение сном было ошибкой, – признал Мило с некоторым стыдом. – Я был в полном отчаянии, потому что не знал, чем помочь. И я запаниковал и глупо доверился этой Софии Шнабель.

– Ладно, это все в прошлом, ОК?

Мы чокнулись за наше будущее, но я видел, что его что-то мучает.

– Скажи мне, – наконец решился Мило, – ты ведь не думаешь на самом деле, что эта женщина – настоящая Билли, не так ли?

– Хотя это кажется совершенно невероятным, но боюсь, что я именно так и думаю.

– Значит, идея отправить тебя в психушку была не так уж плоха, – с гримасой прокомментировал он, поглощая лангуста.

Я собирался послать его подальше, когда мой телефон завибрировал с металлическим рычанием, предупреждая о том, что пришло СМС-сообщение.

Прочитав имя отправительницы, я вздрогнул. Просто не мог не ответить.

Мило встал и, верный себе, беззастенчиво читал мою переписку с моей бывшей подругой.

– Ну и нахалка же она! – взорвался Мило. – Ответь ей, чтобы она шла на все четыре…

Но прежде чем я успел набрать текст, Аврора отправила мне новое сообщение:

– Шлюха! – завопил Мило.

Мило воспринял это послание как оплеуху и, оскорбленный, принялся оглядывать столики вокруг.

– Аврора внизу! – сказал он, указывая на столик в небольшом алькове около буфета на свежем воздухе.

Я посмотрел поверх балюстрады: в балетках и шелковом парео Аврора, уткнувшаяся в свой «Блэкберри», завтракала с Рафаэлем Барросом.

Чтобы не играть в ее игры, я отключил телефон и попросил Мило успокоиться.

Для этого ему пришлось выпить два бокала шампанского.

– Теперь, когда тебе лучше, что ты думаешь о своем будущем? – поинтересовался Мило.

– Думаю, я снова начну преподавать, – сказал я. – Но не в Соединенных Штатах. С Лос-Анджелесом у меня связано слишком много воспоминаний.

– И куда ты планируешь уехать?

– Возможно, во Францию. В одном международном лицее на Лазурном Берегу заинтересовались моим резюме. Я попытаю удачу.

– Итак, ты нас покидаешь… – разочарованно констатировал мой друг.

– Нужно становиться взрослыми, Мило.

– А сочинительство?

– С этим покончено.

Он открыл было рот, чтобы запротестовать, но прежде чем он произнес хотя бы слово, за моей спиной выросло торнадо и возмутилось:

– Как это покончено? А как же я?! – закричала Билли.

Все с неодобрением повернулись в нашу сторону. Я чувствовал, что с побитым лицом Мило и вспышками Билли мы были не на своем месте среди этого ареопага звезд и миллиардеров. Наше место было в павильоне в пригороде, где жарят сосиски на барбекю, пьют пиво и играют в баскетбол.

– Вы обещали мне помочь! – упрекнула меня Билли, стоя возле нашего столика.

Мило внес свою лепту:

– Это правда, раз ты обещал…

– А ты вообще молчи! – прервал я его, угрожающе направив на него указательный палец.

Я схватил молодую женщину за локоть и отвел в сторону.

– Давайте перестанем лгать друг другу, – сказал я. – Я НЕ МОГУ писать. Я больше НЕ ХОЧУ писать. Вот так обстоит дело. Я не прошу вас понять это, просто примите как данность.

– Но я хочу вернуться домой!

– Что ж, считайте, что отныне ваш дом здесь. В этой проклятой «настоящей жизни», которую вы как будто так цените.

– Но я хочу увидеть моих друзей.

– Мне казалось, у вас нет друзей! – парировал я.

– Позвольте мне хотя бы снова увидеть Джека!

– Что касается парней для секса, то для вас таких здесь навалом.

– А вот у вас с этим большие проблемы! А моя мать?! Матерей у меня тоже будет навалом?

– Послушайте, я не виноват в том, что с вами происходит.

– Возможно, вот только у нас с вами контракт! – заявила Билли, вынимая из кармана мятый кусок бумажной скатерти, который скреплял наш договор. – У вас куча недостатков, но я думала, что вы хотя бы человек слова.

Все еще держа молодую женщину за руку, я заставил ее спуститься вместе со мной по каменной лестнице, которая вела к буфету возле бассейна.

– Прекратите говорить о контракте! Вы не можете выполнить вашу часть договора! – сказал я, указывая подбородком на столик Авроры и ее спутника, которые смотрели на нас.

У меня пропало желание рассказывать себе истории или жить иллюзиями.

– Наш договор потерял силу: Аврора начала новую жизнь, вы никогда не сможете вернуть ее мне.

Билли с вызовом посмотрела на меня.

– Хотите пари?

Я развел руками в знак непонимания.

– Не сопротивляйтесь.

Она неторопливо приблизилась ко мне, положила руку мне на шею и с ласковой медлительностью поцеловала меня в губы. Ее рот был свежим и сладким. Я вздрогнул от неожиданности и едва заметно отодвинулся. Но потом мое сердце понеслось вскачь, пробуждая давно погасшие чувства. И если поначалу этот неожиданный поцелуй был вынужденным, то теперь у меня не было ни малейшего желания прерывать его.