Семь ефесских отроков

В бытность императора Деция в Ефесе, взяты были под стражу, в числе прочих исповедников имени Христова, семь юношей: Максимилиан, Ямвлих, Мартиниан, Иоанн, Дионисий, Екзакустодиан и Антонин, из которых первый был сын ефесского градоначальника, а прочие — других гражданских чиновников, и все служили в римском войске офицерами. Деций, раздраженный более тем, что посреди его оруженосцев и телохранителей находятся презрители богов, которым он поклонялся, лишил их чинов и приказал или принудить к идольскому служению, или погубить мучительной смертью; но когда увидел их воинскую красоту, почувствовал сожаление и, дав им время на размышление, освободил из-под стражи, а сам между тем отправился для обозрения других городов области Ефесской.

Святые юноши употребили отсутствие Деция единственно на молитвы и милостыню; а чтобы лучше приуготовить себя к мученичеству, они удалились в одну пещеру. Младший из всех, Ямвлих, переменив одежды, изредка ходил в город, чтобы подать милостыню и для себя купить хлеба. Таким образом протекло несколько времени, и святых отроков, казалось, забыл весь свет. Но в один день Ямвлих возвратился из Ефеса весьма скоро и с трепетом объявил своим товарищам, что Деций прибыл и их велено к нему представить. Юноши пали на землю и, молясь Богу с плачем и стенаниями, поручали себя Его милосердию. При закате солнца они немного вкусили и, беседуя между собою и взаимно укрепляя себя к мужественному страданию за Христа, вдруг воздремали и уснули странным и дивным успением.

Наутро, по приказанию Деция, в самом деле начали искать святых отроков и наконец открыли их убежище. Сами их родители к тому способствовали, или из страха, чтобы не подвергнуться той же участи, или по общему изуверству язычников. Однако Деций, при всей ярости, еще сожалел о них и, дабы не видеть смерти столь упрямых, по его мнению, суеверов и вместе с тем удовлетворить гневу богов, приказал заградить камнями устье пещеры, где находились святые отроки. К славе христианской Церкви Феодор и Руфин, царские постельники, будучи потаенными христианами, успели вложить между сими камнями оловянные дощечки, где изображены были имена и страдания святых семи отроков.

Вскоре после сего Деций погиб; следовавшие за ним гонители христианства также с шумом миновали чреду свою. Настало царство Евангелия и посреди свирепеющих ересей торжествовало до Феодосия Второго. Тогда водворилось горшее из всех зол: под руководством Феодора, епископа Егинского, повсюду рассеялись соблазнители, отрицавшие воскресение мертвых, и заразили все сословия народа; а наипаче укоренилось то мнение, что восстание изгнивших и обратившихся в прах наших тел при втором пришествии Христа невозможно. Безумные не рассуждали, что Бог, создавший из ничего весь мир и человека, тем более может испортившееся восстановить в прежний порядок! Благочестивый царь молился Сыну Божию, Егоже глас услышат мертвии и услышавши оживут, и Господь, вняв его молению, открыл через семь святых отроков тайну чаемого восстания из гробов следующим образом.

Некто Адолий, владелец окрестностей пещеры, заключавшей телеса страдальцев, начал (по смотрению Божию) строить каменную ограду для своих стад и, не зная событий минувшего времени, приказал брать те самые камни, которыми завалено было устье вертепа. Вскоре сделалось отверстие, так что можно было пройти человеку. В сие время Господь наш, обладающий жизнью и смертью, благоволил воззвать семь оных отроков, спавших почти два столетия. Воскресли святые исповедники, души которых хранимы были в деснице Божией, а телеса, яко спящие, возлежали в пещере нетленными и неизменными. Они думали, что пробудились от обыкновенного ночного сна, ибо не было на них ни единого знака мертвенности; одежды были целые, лица красотою цветущие, тот же возраст юности. Воздав благодарение Богу, они беседовали между собою о настоящем кумирослужении, о гонении на христиан и о поисках Деция. Потом поручили Ямвлиху опять сходить в город и, разведав, что в нем происходит, купить немного хлеба. После сего сказали они в один голос: «Будем готовы предстать Децию».

Ямвлих, едва вышел из пещеры, изумился, увидев камни, лежащие у входа в оную. Спустившись с горы, он шел боязливо; несколько раз останавливался, опасаясь идти в Ефес и там быть узнанным. Но изумление его еще более усилилось, когда, приближаясь к городским воротам, узрел над ними крест Господень. Шествуя далее по улицам Ефеса, он видит храмы, крестами же увенчанные. «Что сие? — думал Ямвлих. — Вчера нигде крестного знамения не зрелось, а ныне повсюду». Он слышит клянущихся именем Христовым; видит другие здания, другие одежды, и все сие почитает за сонное мечтание; но, осязая сам себя, уверяется, что зрит и шествует наяву. Думая, что он каким-либо чудом перенесен в другое место, он спросил у одного из встретившихся об имени города и, услышав имя Ефеса, не поверил. Наконец он решился купить хлеба и как можно скорее возвратиться в пещеру, сомневаясь, найдет ли ее.

Но какой ужас объял Ямвлиха, когда хлебопродавец, получив от него сребреник, начал всем показывать его, как некоторую редкость! Увидев же, что, все тут находящиеся, перешептываются друг с другом, святой юноша подумал, что его узнали и, по своей невинности, хотел бежать, но вдруг был схвачен. Множество людей стеклось на шум и, подозревая, что Ямвлих нашел клад, повели его к градоначальнику. Святой отрок не знал, что с ним делается: искал глазами кого-нибудь из знакомых, но никого не видел; удивлялся, как и сам он в одну ночь сделался для всех незнакомым. В сем непонятном состоянии он был представлен к градоначальнику, у которого был на этот раз и епископ Ефесский.

Сначала Ямвлих думал, что его ведут к Децию, но, увидев в комнатах градоначальника святые образа, опять пришел в недоумение; а представ пред ним, не мог не оградиться крестным знамением, увидев крест на персях епископа. Градоначальник, рассматривая сребреник, спросил: «Где нашел ты сокровище?» — «Я не находил никакого сокровища, — отвечал святой Ямвлих, — а сей сребреник взял у моих родителей». — «Или неправду говоришь, — возразил градоначальник, — или твои родители нашли клад; ибо такие деньги находятся только в собрании царских редкостей, а у частного человека быть не могут», — и показал ему те деньги, которые тогда употреблялись в Греции. После сего спросил, откуда он и как именуется? Когда Ямвлих объявил имя отца, матери и некоторых родственников, то одни из присутствующих почли его юродивым, а другие — притворяющимся. Святой юноша стоял в полном недоумении, безмолвствуя и потупя голову. Наконец градоначальник потребовал с гневом, чтобы Ямвлих непременно объявил, где находится сокровище, им обретенное, и, в случае запирательства, угрожал жестоким наказанием. Тогда устрашенный отрок сквозь слезы сказал: «Заклинаю вас Богом, скажите мне — а я, ей-Господу, открою вам всю истину — здесь ли государь наш Деций?» — «Чадо! — отвечал на сие удивленный епископ. — Деций царствовал в древних летах, а ныне владычествует Феодосий, царь благочестивый». Потом, обратившись к градоначальнику, продолжал: «Сей юноша, кажется, потерял разум, а потому и должно с ним поступать человеколюбивее». Тогда Ямвлих ободрился. «Умоляю вас, идите за мною, — сказал он, — я покажу вам в пещере, которая находится в горе Охлон, друзей моих; от них узнаете вы, что все мною сказанное есть сущая правда. Свидетельствуюсь Богом, что мы, за несколько дней перед сим, бежали от лица Деция и скрылись в вертепе. Я сам моими очами вчера его видел; а что делается сегодня, не знаю». Епископ задумался, потом сказал градоначальнику: «Вижу, что Бог хочет открыть нечто дивное; идем с ним, да узрим волю Божию», — и все немедленно пошли к горе Охлон, сопровождаемые Ямвлихом. Когда достигли пещеры, Ямвлих первый вошел в нее. Епископ и прочие, следуя за ним, нечаянно увидели в устье пещерном выставившийся между двумя камнями ковчег. Они с любопытством открыли его и нашли две оловянные дощечки, на коих было изображено, что семь отроков: Максимилиан, сын Ефесского градоначальника, Ямвлих, Мартиниан, Иоанн, Дионисий, Екзакустодиан и Антонин, — убежав от Деция, сокрылись в сей пещере, и, по распоряжению мучителя загражденные камнями, скончались за Христа страдальчески. Все удивились и прославили Бога.

Войдя в пещеру, они обрели святых отроков, спокойно беседующих между собою. Лица их цвели прежнею юностью и сияли светом благодати. Епископ, градоначальник и прочие облобызали их с благоговением. Святые отроки сначала ужаснулись, почитая в них служителей Деция, но, видя прославляемым имя Христово, обрадовались и рассказали все происшествия минувших, как им казалось, дней. Немедленно к царю Феодосию отправлено было донесение, в котором епископ и градоначальник просили его, чтобы он прислал благочестивых и мудрых людей, заслуживших общую доверенность, освидетельствовать семь чудных отроков, в коих показался образ будущего воскресения. Но возрадовавшийся небесною радостью Феодосий тогда же со всем двором сам отправился в Ефес.

Сопровождаемый Ефесским духовенством, чиновниками и народом, благочестивый государь, войдя в пещеру, узрел их, как Ангелов Божиих, обнял и восплакал на их шеях. Он долго беседовал с ними, прославляя Бога. Но посреди самих разговоров, когда все присутствовавшие прилежно смотрели на них, внезапно святые отроки преклонили главы свои к земле и, по Божию велению, уснули сном смерти.

Подвиги преподобного Симеона

1. Преподобный Симеон, нарицаемый Столпником, будучи восемнадцати лет, удалился в пустыню. Положив на сердце упражняться в едином богомыслии, он обрел некоторый вертеп и, повергшись крестообразно на земле, с плачем молился Богу, да покажет ему путь спасения. Утружденный земным поклонением, здесь юный Симеон уснул и узрел следующее видение: ему казалось, что копает землю, чтобы положить основание для какого-то прочного здания, и слышит голос: «Копай глубже». Потрудившись некоторое время и думая, что сей глубины довольно для твердого основания, Симеон остановился, но опять услышал: «Копай глубже». Трудник начал снова рыть землю, но едва от утомления выпустил из рук заступ, как услышал в третий раз тот же голос: «Копай глубже». Тогда Симеон собрал все свои силы и трудился дотоле, пока невидимый голос не сказал ему: «Перестань; основание будет твердо; в уповании на Бога созидай». Пробудившись от сна, Симеон возблагодарил Бога за столь спасительный урок и всегда помнил, что основание добродетельного жития есть труд.

2. Преподобный Симеон восхотел трудиться по-своему. Взойдя на один высокий холм, он сам себя приковал к камню — в том намерении, чтобы не мог оставить места духовных подвигов, хотя бы в сердце и возродилось на то поползновение. В сем удивительном самопринуждении застал его Мелетий, архиепископ Антиохийский, пришедший посетить его, как величайшего в подвижниках Христовых. Но, восхваляя труды Симеона, мудрый архипастырь не похвалил сих вещественных оков. «Человек и без оков может владеть собою, — отечески сказал он, — и ты, чадо мое, к единому месту можешь привязать себя не железом, но волею и разумом». Услышав великую истину, Симеон немедленно снял с себя оковы и, не оставляя намерения подвизаться на одном месте, с того времени помышления свои обуздывал своею волею и пленял свой разум в послушание, Христово, да будет узником креста Его.

3. Несколько лет преподобный Симеон подвизался на сем холме; но, будучи со всех сторон, как волнами, окружаем пришельцами, восхотел избыть молвы человеческой и для сего избрал дотоле неслыханный образ уединения: соорудил столп и на нем тесную хижину, отчего и был назван Столпником. Сие новое и странное жилище сначала было высотой в шесть локтей. Через несколько времени благочестивые посетители воздвигли ему другой столп в двенадцать локтей, потом в двадцать два и наконец в сорок локтей. Так святой Симеон различными столпами, как лестницами, восходил к стране небесной к ближайшему лицезрению Бога. Весь свет и самые строгие пустыннолюбцы удивлялись необыкновенному житию святого Симеона, а некоторые из них, желая искусить сущего в нем духа, послали трех достопочтенных старцев, чтобы они именем собора укорили его за новый вымысел и приказали жить по примеру других отцов. Едва посланники объявили ему волю святого братства, Симеон ступил ногою на лестницу, чтобы сойти вниз; тогда три старца в один голос сказали ему: «Не сходи, святой юноша, но останься в подвиге, который начал. Теперь знаем, что твое намерение внушил тебе Сам Бог». Но как святой Симеон изъявил страх, чтобы преслушанием не прогневать собора отцов, то старцы объявили ему, что они имели поручение свести его со столпа насильно, если будет противиться приказанию, и, напротив того, оставить на столпе, если захочет сойти сам. После сего чудный Симеон остался на своем месте, а старцы пошли от него, благословляя Бога, укрепляющего Своих избранных в деле спасения.

4. Хотя преподобный Симеон более всего желал уединения и безмолвия, но может ли укрыться светильник, стоящий наверху горы? Слава действующей в нем благодати была столь велика, что не было на Востоке народа, который бы не знал Столпника. Грузины, армяне, персы, измаилиты стекались к нему тысячами и принимали при его столпе святое крещение. Удивительная сила не только его словес, но и самих взоров, мгновенно поражала и умягчала ожесточенных зловерием варваров, и они с воплем проклинали заблуждения своих предков. Симеон, стоя на одном месте, был столько же полезен для Церкви, как если бы кто проходил вселенную, проповедуя и благодетельствуя. Посреди сих удивительных подвигов и чудодеяний, он был так кроток и смирен, что всегда и перед всеми показывался с одинаковым весельем в очах, с одинаковой любовью в разговорах. Государи и земледельцы, вельможи и рабы, богатые и убогие, добродетельные и порочные, даже общественные злодеи — видели в Симеоне наставника и отца, всем благовествующего спасение. Одни возвращались от него совершенными пустыннолюбцами, другие — великими поборниками православия, все — усердными гражданами. А некоторые, желая всегда наслаждаться святою беседою Симеона, при столпе его основали свои жилища, так что чудный дом его казался стоящим посреди города, населенного множеством разноплеменных народов.

5. Повседневный устав жития Симеона был не менее достоин удивления. Всю ночь и день, даже до девятого часа, он стоял на молитве; после сего поучал обитающий вокруг столпа народ и пришельцев; проповедовал Евангелие, подавал советы, исцелял молитвою недугующих. Наконец начинал разбирать свары и прения и водворять между всеми мир. После заката солнца опять обращался на молитву. Но, посвящая все часы своей чудной жизни богомыслию и человеколюбию, он не переставал помышлять о мире церковном, разоряя языческое безбожие, препирая иудейские хулы, истребляя еретическое учение. Царей и всех сильных земли он поучал своими мудрыми посланиями страху Божию и взывал к милосердию, любви и защищению Церкви Христовой. Три патриарха, один после другого управлявшие Антиохийской Церковью, считали своим непременным долгом посетить Столпника. Святой Мелетий, наставляя Симеона в его юности на путь спасения, вместе с тем благословлял его неимоверные подвиги. Блаженный Домн приходил к нему единственно для того, чтобы совершить рядом с ним литургию и приобщиться Животворящих Тайн Христовых. Святейший Мартирий называл его защитником Антиохии от врагов видимых и невидимых, могущим утолять гнев Божий.

6. Посреди сего торжества веры и благочестия святой Симеон на 103-м году своей жизни достиг блаженной кончины, которая была столько же торжественна. В один день, а именно в великую пятницу, Столпник не показался собравшемуся народу, как обыкновенно делал это. Также в субботу и воскресенье все пришельцы тщетно ожидали от него спасительных уроков и благословения. «Наконец я, — говорит Антоний, ученик преподобного Симеона, — ужаснулся и взошел на столп. Святой старец стоял, имея голову поникшую и руки на персях крестообразно согбенные. Думая, что Симеон безмолвно молится, и я стал позади его в безмолвии; но вскоре узрел, что святая душа оставила чистое тело. Восплакав горько, я положил его на землю и, целуя очи, уста и руки, спрятал его мощи. Недоумевая, что сказать народу, а наипаче больным, нуждавшимся от него в исцелении, я не смел сойти вниз и, облившись опять слезами над бездыханным праведником, от горести уснул. Потом, будучи утешен явившимся мне в сновидении Симеоном, тайно послал одного верного брата в Антиохию к святейшему Мартирию — возвестить об успении великого старца. Но плачевная весть в один час, как вихрем, разнеслась повсюду; голос плача разливался на семь стадий. Патриарх прибыл с тремя епископами и всем священным собором. Сам Антиохийский градоначальник, сопровождаемый своим воинством, пришел воздать честь усопшему праведнику. В таком торжестве сии святые мощи перенесены в Антиохию». Георгий Кедрин и прочие историки свидетельствуют, что император Лев Великий хотел иметь нетленные останки Симеона в своем царствующем граде; но антиохияне в сем случае готовы были восстать на посланников царских, если не послушают они моления и слез. «Город наш не имеет каменных стен, — в один голос вопияли они, — потому да почивает у нас святое тело Симеона. Оно будет Антиохии стеною и защищением».

Отправить