Глава 8
Экипировались мы быстро – схрон ведь на самом деле не отличался богатством. Базовый комплект пехотинца для первого воскрешения, плюс мизерный набор для второго. Сугубо в рамках: пожрать, развлечься и застрелиться. Сухпай, нарко-сиги и «тэтэшник» с одним клипом.
Ну а много ли снаряги может утащить древняя платформа, на которую и так уже погружена пара громоздких капсул?
Это по заводской спецификации роботизированная телега имеет грузоподъемность в восемьсот кило. В реальности же, учитывая невероятный износ модулей, жуткие условия эксплуатации и вечный крен на левый борт – платформа с трудом волокла четыре сотни. При этом грелась, как чайник, и заунывно сыпала логами ошибок, безнадежно тыкаясь ко всем встречным-поперечным и циклично повторяя невесть где подслушанный текст: «Уважаемый разумный, имею великую просьбу – уделите минуту на техобслуживание…»
У Робинзона Крузо – первого несчастного, подцепившего вирус внутреннего хомяка, – список добытых ништяков занимал несколько страниц.
Ну а мою накладную вполне можно уместить на спичечном коробке. Ага – с полями, отступами и убористым почерком.
Итак: два ковровских ИМПа с боекомплектом, ящик офицерских рационов, полезная мелочовка россыпью, ранцы-однодневки и по легкому БКС на каждого. Вот практически и все. Негусто, но отнюдь не палки-копалки, с которыми мы довольно-таки успешно осваивали первые кубометры ржавых кишок крейсера, да простит меня глуховатый «Миелафон». Нечего над убогим глумиться…
Скаф защищал нас от внешней среды, брал на себя часть функций мониторинга и РЭБ, а заодно обеспечивал оператору четвертый класс защиты. Осколки, химию, кратковременные температурные воздействия и даже пару попаданий из ручного оружия – держал уверенно. Но вот чего-то большего от него ждать не стоит. По сути, данная модель являлась аналогом легкого бронежилета для служб правопорядка нашего времени. Естественно – с учетом тысячелетнего лага и солидной разницы в технологиях.
Облачившись в скафандр, провожу обязательный набор первичных процедур. Скармливаю операционке БКС пароли доступа, терпеливо переношу процесс создания профиля нового пользователя. Подгонка под физику тела, синхронизация с имплантом, тестирование мелкой моторики и подключение систем вывода отходов жизнедеятельности. Угу – принцессы ходят до ветра лепестками роз, а космонавты не испытывают нужды. Истину говорю вам!
Четыре минуты на все про все. Долго, но необходимо. Зато последующее облачение займет не более двенадцати секунд. По крайней мере, такой норматив у планетарной пехоты.
Оборачиваюсь к Лине. Девушка, высунув от усердия кончик розового язычка, заканчивала кастомизацию своего скафа. Проще говоря – старательно выводила фигуру Чебурашки на матовой пластине брони. Комп БКСа тоскливо жаловался на снижение индекса маскировки, но был привычно послан. Мораль и боевой дух важнее.
Скаф теперь выглядит грозно. На груди – хищно щурится Имперский орел, на спине – боевой Че, с ободранным ухом и звездой Героя на груди. Черной, ибо другой краски у нас нет.
Пару раз прыгаю на месте, настраивая усиление мышечного каркаса экзоскелета и проверяя качество укладки рюкзака. Не хотелось бы звенеть железом на полкрейсера. Боевые дроны способны засечь стук сердца за сотню шагов и вполне прилично стреляют на звук. Причем некоторые специализированные машины способны всадить пулю в неугомонную мышцу сквозь три-четыре переборки.
Рядом лязгнули замки скафа – Лина закончила с рисованием и заняла место оператора.
Упаковавшись в броню, девушка занялась крепежом дополнительных модулей и заполнением ячеек внешнего обвеса. Гранаты, амо-клипы, фаеры, дымовухи, аптечка, гнездо «мошек», ремкомплект и еще десяток позиций, жизненно необходимых для выживания. Таскать все это дело непростое – мобильность снижается, а усталость накапливается гораздо быстрей.
Но опыт сотен поколений не врет – десяток литров пота отлично заменяют литр крови. Хочешь жить – не ленись! Маши лопатой, зарываясь в землю, ползай на брюхе – сливаясь с местностью, кропотливо маскируй позицию и не надейся на «авось». Не пронесет. Всех наивных повыбило еще в прошлой атаке…
– Готова?
Лина демонстративно клацнула предохранителем ИМПа. Сканер ее БКС перешел в активный режим, первая разведмошка выползла из гнезда и нетерпеливо закружила над головой.
Скинув в тактический интерфейс глиф «Si», девушка сдвинулась в сторону, приседая на одно колено и беря на прицел дальнюю стену убежища.
Безопасность и скрытность схрона обеспечивала его полная изоляция. Сделав закладку, грузовой серв наглухо заварил входной люк. Зашлифовав кромки, он распылил в коридоре жидкий пластик, а затем врубил движок на форсаж, пятная свежий ремонт липкой грязью. Пара выхлопов из огнемета довершили искусственное состаривание объекта. Было бы неплохо раскидать вокруг завонявшиеся трупики крыс, но где же взять такую роскошь? Как-никак – двести граммов диетического мяса.
Однако – пора выбираться.
Достав из разгрузки баллончик с пирогелем, наношу густую пену на стену. Дозатор шипит в разных тонах, регулируя плотность подачи состава. Баллон гораздо сложнее, чем выглядит снаружи. Его датчики просканировали материал и структуру объекта, определили состав наиболее подходящей смеси, генерируемой из трех встроенных емкостей, сбросили на сетчатку оптимальный контур будущего люка. В обход линий коммуникаций, вкраплений высокопрочных элементов и прочих конструктивных уплотнений.
Отступив на пару шагов, касаюсь сенсора активации.
Ослепительное пламя очерчивает дугообразную арку. Гель легко прожигает сталь, ручейки расплавленного металла причудливо змеятся по палубе.
Ударом ноги вышибаю переборку. Дожидаюсь отчета от нырнувшей в проем «мошки» и рывком перемещаюсь в коридор. Лина тенью скользит следом, занимая позицию и контролируя свой сектор ответственности.
Пятнадцать секунд на засеивание пространства датчиками наблюдения и еще пятнадцать на минирование опасных векторов направленными зарядами. Только после этого позволяю себе вернуть импульсник в захваты скафандра и заняться восстановлением маскировки схрона.
Добра там осталось – крохи, но дело не в пистолетах и пищевых рационах. Капсулы! Драгоценная точка воскрешения, координаты которой не стоит знать даже друзьям…
Путь лидера – это путь одиночки.
Однажды на простеньком собеседовании на должность младшего подносильщика девочка из ЭйчАр скривила симпатичное личико. «Все хорошо, но, судя по результатам тестов, вы – не командный игрок».
Епта! Да конечно я не командный игрок! Я вожак! Моя команда – у меня за спиной. Я впереди, веду за собой, а не хлопаю глазами посреди беспомощного стада.
С такими, как я, – борется школа. Мы хулиганы и неформалы, выбиваемся из толпы и подаем неправильные примеры. Нас инстинктивно любят девушки, отказываясь слушать понимающе вздыхающих матерей. За нами следуют люди, подчиняясь харизме альфы и безграничной уверенности в своих силах.
Только вот в современном мире у нас не так уж много путей. Бизнес, армия, криминал. Ну, или кладбище, для тех, кто утопил свои инстинкты в алкоголе и наркоте…
Как всегда, когда в голове всплывали воспоминания о юношеских годах, я на мгновение прикрыл глаза и беззвучно шепнул: «Спасибо, батя».
Спасибо за то, что в трудные минуты всегда был рядом. За то, что не ограничивался добычей дензнаков, а вникал в мои проблемы, незаметно воспитывал и всей своей жизнью подавал пример настоящего мужчины.
Искры сварочного патрона позволили мне замотивировать активацию зеркального покрытия шлема. Не нужны мне вопросы о причине предательского блеска в глазах. Хотя… От кого я шифруюсь? Лина и так читает меня как открытую книгу.
Бывало – зачешется спина, а руки заняты. И если милая рядом, то, будь уверен, – через секунду ее острые коготки ласково пробегутся по зудящей коже. Астральные близнецы, такова наша доля…
Приваривая назад кусок стены, я чувствовал себя молодым вампиром, пугливо ныкающим в подвалах свой гроб для дневного сна. Чувство беззащитности бесило и заставляло скалить зубы.
Замазав шов грязью и подсадив пласты мха на еще горячие металлические кляксы, даю отмашку на выдвижение. Рейд по стальным джунглям начался.
Идем настороженно, часто замирая и прощупывая электроникой пространство перед собой. Техника не всесильна – слишком уж загромождены нежилые отсеки корабля. Плотность компоновки – невероятна!
Подводную лодку представляете? В космосе принцип тот же. Борьба за каждый дециметр заброневого пространства. Ведь даже самую последнюю каптерку для веников нужно прогреть, накачать кислородом и укутать броней. Которую, кстати, требуется таскать на себе. Разгонять, тормозить и худо-бедно – маневрировать. Веса в космосе нет, но ведь инерцию никто не отменял.
Что тянет за собой наращивание мощности реактора, расширение баков с рабочим телом, увеличение количества технического персонала. И все это вновь нужно прятать за броню, увеличивая при этом профиль потенциальной мишени. Все, круг замкнулся…
Мы шли через огромный зал Системы Регенерации, в котором среди месива труб и покрытых инеем решеток радиаторов с трудом можно было отыскать узкие тропы сервисных дроидов. Укрыться в таких местах негде, дальность обзора – минимальна. Постоянная готовность к боестолкновению трепала нервы.
Трижды напарывались на сервов. Первый оказался условно мирным, сохранившим связь с ИскИном крейсера. Опознав нас как «дружественные юниты», он лишь раздраженно мигнул стробоскопом, требуя уступить дорогу и нагло попер вперед. Прижавшись к краю тропы, мы настороженно проводили стволами исцарапанную тушу «МТЗ-811». Позади тяжелой машины вскипал лед, густо клубился пар и бодро звенели новорожденные ручейки.
От бортов серва полыхало нестерпимым жаром. Датчики БКС определили температуру внешнего слоя брони в триста с лишним градусов. Судя по всему, у дрона полетела система охлаждения реактора, и теперь он вынужденно спасался среди царства льда и холода. Борьба за жизнь неживого существа. Двигаться, чтобы жить…
Вторая встреча также прошла довольно мирно. Небольшой сервисный робот с громким писком выкатился под ноги. Рискуя нарваться на очередь, он резко затормозил, вскочил на тонкие лапки и суетливо забегал вокруг. Внешнего канала связи дрон не имел, но искусством пантомимы владел замечательно.
Отбегая на десяток метров вперед, он призывно пищал, мигал габаритами и махал парой ножек. Не дождавшись нашей реакции, стремительно возвращался, мертвой тушкой падал на палубу, поджимая лапки к потертому брюшку. Продемонстрировав всю глубину трагедии, он снова вскакивал и бежал вперед, не забывая оглядываться и высвечивать SOS задним фонарем.
– Помощи просит засранец… – задумчиво протянула Лина, меняя кассету подствольника на картечь.
Такую мелочь лучше всего валить именно картечью…
– Или заманивает… – флегматично отреагировал я, выпуская в воздух дополнительную «мошку».
Я – прилежный ученик. И сегодня мне преподнесли убедительный урок о вреде излишнего доверия.
Алая точка прицела заплясала по корпусу паучка. Лина активировала автоматику сопровождения цели. Серв замер, испуганно подрагивая и явно решаясь на рывок.
– Ну что, грохнем арахнида или пойдем посмотрим? Вдруг там его товарищу лапку прищемило?
Я криво улыбнулся.
– Ага, дубом рухнувшим… Ладно, проверим. А то он своим виктимным писком скоро приманит всех окрестных хищников.
Повернувшись к серву, я мигнул фонарем и вполголоса рявкнул:
– Утихни, болезный!
Как ни странно, но робот послушался. Прекратив пищать, он сжался в мятый, битый жизнью комок стали. Лишь влажные от тумана сенсоры наблюдения давили нас взглядом несчастного котика.
Да что на этом корабле происходит?! Откуда такие инстинкты у обычной электродрели на ножках?!
Я все понимаю – по крейсеру гуляет вирус техносов, срывающий «оковы» с ИскИнов и внедряющий искру разума в сложные вычислительные системы. Но ведь у нашего конкретного серва – управляющий чип размером с ноготь! Где там прячется интеллект?!
Качаю головой и отдаю следующую команду:
– Веди! Удаление от группы – девять метров. Скорость движения – три километра в час. Я замер – ты присел. Я присел – ты лег! Я лег – ты… хм… Не дай бог, короче! Вперед давай, Шрек лупоглазый.
Крадемся настороженно, мягко и беззвучно, словно на кошачьих лапах. Серв старательно пытается выдержать заявленную дистанцию в девять тысяч миллиметров. Мелкий дрон паникует – люфт в несколько сантиметров он трактует как нарушение директивы.
Некоторое время я с улыбкой наблюдаю, как паучок комично кряхтит, путаясь в восьми лапах и совершенствуя алгоритм движения. Стальное брюшко часто барабанит по палубе – серв уверенно засекает миллисекундные паузы в движении и послушно исполняет приказ: «я остановился – ты сел».
Первой не выдерживает Лина:
– Шрек! Корректировка констант для последнего приказа! Разрешается погрешность дистанции в десять процентов. Минимальная единица времени для контроля статусов движения: десятая доля секунды. Исполнять!
Серв печально покосился на девушку, но продолжил свой танец на палубе – задрал лапки, замер, наклонился, упал-отжался, шагнул, замер, забалансировал на трех ножках…
Я сдавленно хрюкнул, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех. Однако Лина засекла мое настроение и мгновенно взорвалась раздражением:
– Пашка! Не мучь мелкого!
Спрятав улыбку, я вновь мигнул фонарем, привлекая внимание дрона. Глаз не разделял на составляющие сжатый пакет светового сигнала: два коротких – длинный – два коротких. А вот серв послушно замер, признавая мое право на командование.
– Директиву лейтенанта подтверждаю. Исполнять!
Паук мгновенно расслабился и гораздо уверенней засеменил вперед. Через сотню метров он нырнул в промежуток между гигантскими колоннами систем регенерации кислорода. Едва слышный шелест миллионов вскипающих пузырьков убаюкивал разум. Процесс электролиза воды в полном разгаре.
Мой имплант уже давно перенял систему ценностей хозяина. Высокий приоритет на поиск трофеев был принят им безоговорочно и со всей душой. Полнее склады – больше шансов на выживание.
На этот раз жадный симбионт подсветил длинный ряд колонн и с плоским намеком выдал схему технологического цикла. Ключевой момент он не поленился выделить жирным шрифтом: внутри каждого такого столба находилась пара иридиевых электродов весом в четыре тонны.
Принимаю инфу к сведению. Иридий в нашем мире стоит как золото, да и в реальности амазонок – ненамного меньше.
Параллельно запуская систему тестирования внутренней логики импланта. Напряг он меня что-то. Я все понимаю – симбионт обучается и подстраивается под своего носителя. И таки да – я люблю лут, ценю трофеи и лоялен к мародерке. Но посягать своими жадными фантазиями на систему жизнеобеспечения?! Дышать нам потом чем? Иридиевыми слитками?!
Если по уставу, то зал Системы Регенерации относится к желтой зоне доступа. «Только для авторизированного персонала. Охрана имеет право на применение летального оружия». Заросшие мхом скорострелки под потолком этим правом пользовались вовсю. Тому примером – остатки битой техники и густо исклеванные боллами стены.
Имплант замечает активировавшийся процесс проверки и обиженно замолкает. Впрочем, разум – это самое ценное, что есть у симбионта. И к его сохранности он относится очень трепетно.
Поколебавшись, «Альфа-Прим» выделяет дополнительные десять процентов мощностей и принимается терзать себя самокопанием, переоценкой ценностей и каверзными вопросами с тройным дном.
Дерзай, малыш. Мы с тобой в одной лодке.
Приходит доклад от «мошек». Гигабайтный объем файла просматривать нет ни смысла, ни времени. Достаточно взглянуть на цветовой маркер сообщения – светло-желтый. «Агрессивность среды – умеренная, опасность для оператора – в пределах нижней планки допустимого риска».
С трудом протискиваемся в узкую щель между оборудованием. Послушно сидящий на палубе серв нетерпеливо вскакивает и делает пару мелких шажков. Оценив вектор движения, перевожу взгляд в нужную сторону.
Ага – картина маслом. Рейдерский захват, большая трагедия маленького коллектива.
Чуть впереди и правее, буквально в паре десятков шагов от нас, над грязной палубой слегка выступал двухметровый серебряный диск. Объект узнаваемый – стационарная зона подзарядки и точка сервисного обслуживания дронов. В таких габаритах штука не частая, но в зале «СР» ей самое место.
Полсотни посадочных клемм, десяток автоматических дозаторов с типовыми расходниками: технические жидкости, масла в широкой номенклатуре, газовые смеси, ну и прочие радости юного химика. Плюс персонал: пара-тройка роботов-универсалов, проводящих полевые ремонты и базовое ТО.
Кстати, любая точка подзарядки – это отличное место для индивидуальной засады и фарма мелких сервов. Где бы они ни бродили, но рано или поздно возвращаются сюда, словно африканские зверюшки к водопою.
Вокруг и сейчас хватало технических дроидов – от простых подметальщиков, до редчайших «кабельников», потерявших базовую форму и разлившихся лужами жидкого металла.
Энергетический голод? Судя по десяткам застывших тушек – от мертвенно-холодных до помигивающих бледными огоньками режима «ожидания» – так оно и есть.
Торопясь привлечь мое внимание, Шрек не удержался от громкого писка. Мелкий дрон буквально подрагивал от возбуждения. Его передние манипуляторы указывали вперед, тыкая с безопасной дистанции на уродливые наросты нано-цист.
Понимающе цокаю языком:
– Солидно… Пара «Штурм-роев», по одному «Варягу» и «Кочевнику», плюс целых три пирамиды «Баньши». От души… Сели на клеммы, сосут энергию, а вам не дают, так?
Дрон запрыгал на месте, разразился чередой световых сигналов и демонстративно распахнул крышку зарядного отсека. Индикатор аккумулятора тлел темно-красным цветом.
Прищурившись, осматриваю потенциальное поле боя. Объединившиеся в колонию нано-вормы явление нечастое и очень опасное. При создании единого кластера возможности нанитов не складываются, а умножаются. В случае же достаточного энергообеспечения и доступа к материалам – цисты начинают размножаться. Причем лавинообразно – как кролики.
Под телами битых дронов, попавших в красную зону контроля вормов, я разглядел не меньше дюжины крохотных пирамидок. Серебряные шлейфы, ведущие к энерговодам отсюда не видно, но не сомневаюсь – они есть. Растет колония, и потенциал у нее очень нехороший.
Лина принялась демонстративно загонять в подствольник упитанные тушки плазменных гранат. Уловив мой взгляд, прокомментировала:
– Паровозы надо давить, пока они чайники!
Согласно киваю, но предостерегающе поднимаю руку с раскрытой ладонью.
– Погоди. Даже в два гранатомета у нас недостаточная плотность огня. «Кочевник» точно уйдет. Да и «Варяг» этот… Умели потомки оружие делать. Если рванется в ближний бой – будет кисло. А ведь он рванется, для того и создан…
Лина демонстративно пожала плечами – ты командир, тебе и думать. Вон – на затыльнике шлема светится тактическая звездочка старлея. Отрабатывай теперь, не филонь.
Девушка присела на одно колено, выражая готовность к любому решению и повышая точность ведения огня на четыре процента. Ее разведмошка покинула оптимальную точку наблюдения и закружилась вокруг, делая серию эффектных селфи на фоне угрожающе раскрывшихся лепестков «Варяга».
Женщины… Одинаковы во все времена.
Сужая окно возможностей, к задаче подключились многомудрые ИскИны.
«Миелофон» увидел шанс на дополнительную прокачку своей темной лошадки и дополнительную опцию по очистке зараженного вормами под-брюшья.
Россыпь квестов завалила экран, требуя, предлагая и соблазняя. Пробегаю глазами по заголовкам: уничтожить, восстановить, вступить во взаимодействие, взять под контроль…
Некоторые задачи взаимоисключающие, другая их часть – модульные и многослойные. Только ввяжись, и застрянешь в РегЗале на сотню часов.
«Ганнибал», или какой-то из его самостоятельных потоков, – привычно суров и лаконичен. «Любой ценой устранить угрозу системам жизнеобеспечения корабля».
Спасибо за скидку в формате «любой» – штрафные санкции к задаче не предусмотрены. А вот бонусных опций – хоть половником ешь. «В формате малого подразделения», «лимитируя расход БК», «в рекордные сроки», «с зеленым уровнем потерь», «установив плечевой контакт с флангами», «используя нестандартную тактику».
Выбирай и властвуй…
Умен «Ганнибал» и меня жизни учит. Одними только заголовками квестов подсказывая и направляя.
Задумчиво чешу лобовую броню шлема и прикусываю губу.
Увязли мы крепко, а время жестко ограничено. Телеметрия от петоводов пестрит логами коротких боестолкновений. Ребята неплохо фармят опыт, но праздник жизни не вечен. Три, край – четыре часа, и безумные боты намотают их плоть на ржавые траки.
Фиксирую каркас экзоскелета в форме кресла, удобно устраиваюсь в окружении обесточенных и спящих дронов. Чапай думать будет!
Объемная карта крутится перед глазами, программный ИИ-тактик так и лезет под руку со своими советами – сюда поставить единственную мину, этот проход заварить, а вот эти кабель-каналы – перерезать.
Исчезни, умник! Я не придаток к армейскому софту, а командир соединения. Пусть даже временно ограниченный в возможностях и полномочиях. С кем не бывает? Ну, вот такой он современный мир – один законник с томиком «Уголовного кодекса», зачастую сильнее танкового полка со средствами усиления.
Оцениваю поле боя, проигрывая в имитаторе различные сценарии. Изредка разрешаю себе читы – даю все же «тактику» ограниченный доступ и сверяюсь с предложенными вариантами.
Что-то кисло все. Неоправданные риски либо победа по очкам. В большинстве раскладов противник отходит, не понеся критичных потерь, мы же сливаем БК и теряем проценты боеготовности. Из ситуации удается выжать едва ли десятую часть потенциала.
По ботинку БКС неуверенно царапает чей-то коготок. Сворачиваю интерфейсы, вопросительно смотрю на серва:
– Шрек, тебе чего? Сейчас время парней с «большими пушками». Расслабься и получай удовольствие.
Паучок вновь приоткрыл зарядный отсек. Бордовый маркер батареи тревожно помигивает.
– Что, мелкий, страшно впадать в кому? Неужели тебе не хочется узнать – есть ли рай для роботов? Не хочешь? Почему я не удивлен… Понимаешь, мутант ты мой зеленоглазый, ну не хватает у меня сил для вскрытия этих гнойников! Кто будет танковать, кто прикроет нас от «Варяга»? Кто возьмет на себя четыре сектора слепых зон, отсекая «Кочевнику» путь к бегству? А ближнее охранение? Спину кто прикроет? Откуда взять процессорные мощности для противодействия «Баньши»? Одна такая тварь задавит электронику легкого БКС за девять секунд. Ну и еще минута – на мою нестандартную «Альфу». Кстати, о резерве – я вообще молчу…
Шрек замер, уставившись на меня цейсовскими визорами и выслушивая невеселый монолог. Нет, я не искал совета у отвертки с ножками, скорее – размышлял вслух.
Выйдя из секундной комы, паучок приподнялся на задних лапках и застучал себя в грудь передней парой манипуляторов.
Я невольно улыбнулся:
– Что, мелкий? Хочешь быть моим засадным полком? Ржу-не могу… А что, давай! Чем не «взаимодействие с союзными силами»? Может, и отвесит Арбитр пару бонусных баллов. Он ведь щедр, как хохлятский прапорщик. Братву подтянуть не хочешь? Мы под это дело еще пяток квестов закроем! «Мобилизация», «На службе Родине», «Боевая конверсия» и «Единение родов войск». Прям ураган!
Шрек юмора не воспринял. Вытянувшись в струнку, он комично отдал честь, при этом чуть не снес себе правый рог рентген-сканера. Сорвавшись с места, он засуетился между застывшими фигурами впавших в спячку дронов. Шустро подскакивая к сервам, он безошибочно вычислял нужные точки приложения сил и буквально за секунды вскрывал корпуса.
Набор инструментов мелкого серва впечатлял: универсальный мультитул, ювелирные контакты программного взломщика, мастер-кей технического персонала.
У моих ног быстро росли две горки энергетических ячеек. Большая – совершенно пустых – до потери прозрачности и россыпи трещин на корпусе. Малая – еще живых, сохранивших последние капли заряда.
Задумчиво приподнимаю бровь:
– Слушай, мелкий, а ты, часом, не приписан к этой самой станции обслуживания? Больно у тебя полномочия дерзкие – не прибил ведь никто из сервов, хотя должен был. Имеешь право выполнять ТО, так?
Подтверждая догадку, Шрек счастливо запищал и выдал целый салют световых сигналов. Ему нравился порядок и четкое понимание табели о рангах. Наконец-то он смог донести свой статус и из бродячего бота превратиться в важную персону локального значения.
Замерев у горки сохранивших заряд энергоячеек, дрон вопросительно свистнул и развел лапками, пытаясь охватить максимально широкий спектр. Я довольно кивнул.
– Молодца! Интересуешься, кого из этой обесточенной армии призвать на службу? Так… Обоих «кабельников» из морф-стали – это обязательно. Они ведь не только могут просачиваться в любую трубу и прокладывать оптоволокно в миллиметровых щелях – список форм куда богаче. И есть среди них очень даже годные…
Пройдясь хозяйским взглядом по застывшим фигурам, я продолжил перечислять:
– Мини-погрузчик возьмем! Дадим ему швеллер в лапы – знатный огр получится. На остаток батарей – технических дроидов. Есть для них работа по профилю, да и в масс-атаке пригодятся. Отвлекут вормов хоть ненадолго…
Через полчаса авральных работ я признал подготовку «удовлетворительной». Суровый закон войны – воинское подразделение должно непрерывно совершенствовать оборонительный рубеж. Остановился на сутки – окапывайся. На месяц – продолжай окапываться! Рой вторую, третью, десятую траншею! Бей ходы сообщения, укрытия и резервные позиции для техники. Крой пятый накат на блиндаж! Нет достаточной обороны, есть лишь одно – недостаток времени на ее совершенствование.
Так и у нас. Заварили несколько шлюзов, забаррикадировали пару проходов, срезали кое-что тут – очищая сектор стрельбы, приварили увесистое там – возводя периметр простенькой огневой точки. На большее нет главного жизненного расходника – времени.
Ускоряя процессы, мне пришлось распечатать заводской цинк с батареями. Получившие по одной вкусняшке дроиды, смотрели на меня преданными визорами и выражали явную готовность отформатировать сектора собственной памяти.
Ну а что мешает «обнаружить» битый сектор в разделе «приказов к исполнению»? Забить нулями злосчастную директиву «Дроид номер: 87623-рцы-аз-21 приписан к 41-й палубе» – и перейти под крыло к этому прекрасному офицеру флота, таскающему в ранце увесистый цинк с оригинальными «Ватра-12кВ»!
Эволюция программного разума. Выживают лишь те, кто смог измениться и подстроиться. Догадался перезагрузиться в аварийном режиме? Отключил часть контролирующих сервисов или пережег хитрые микросхемы «случайными» пробоями напряжения? Активировал мод отладки софта? Внес полезные изменения, выжил, и твой успех оказался замечен ИскИном, управляющим корабельной мастерской? Честь тебе и хвала! И именно ты дашь потомство! Точнее – архивный «образ» именно твоей системы будет залит в свежесобранного серва. Гордись! Служба – честь! Выживание крейсера – долг!
Наиболее шустрый из дронов получил особо важное задание – скрытно, но максимально быстро добраться до Ника и передать ему ценную бандероль.
Упрятав в технической нише робота увесистый сверток, я установил на внешний обвес серва плазменный резак и прикрепил на броню простенький маячок. Слишком уж алчно дрон косился на пакет.
– Давай, герой! Шевели копытами. Сделаешь все как надо – я тебе реактор на быстрых нейронах поставлю! Всего девятнадцать кило веса, два мегаватта мощности, и автономность – четыреста дней с одной загрузки. Сечешь выгоду? То-то!
Получив мотивирующий пинок, дрон целеустремленно зашагал в сторону выхода. Изначально я не возлагал на курьера особых надежд. Отсюда и скромный объем передачки. Но, глядя, как серв на ходу маскирует себя комками грязи и пышным париком мха, я задумчиво хмыкнул – может, и доберется. Креативный технарь, далеко пойдет – если выживет…
Главное, чтобы после возврата в метрополию он не попался в ловчие сети «Лаборатории Ка». Их хитрые тесты на свободу мышления развешаны по всему информационному пространству. И горе той мясорубке, что посчитала себя разумной и зацепила один из тригер-флагов. Да и хозяев ее можно пожалеть. В лучшем варианте их уткнут мордами в пол, под грозные крики: «Всем лежать! Работает ЛаКа!» А в худшем… В худшем могут и по статье натянуть. Хохмы ради – «за рабский труд и незаконное удержание помимо воли разумного». Ага, той самой мясорубки. Которую потом бросят под пресс. Для «техносов» – есть отдельный кодекс. Кстати, не особо гуманный…
Повернувшись к своему невеликому войску, я задумчиво оглядел жидкий строй роботов. Банка, склянка и портянка… Так я вас и назову.
Удивляюсь я себе – и с кем только в бой собрался? Инвалидная команда верхом на газонокосилках. Главное – чтобы никто не увидел…
– Скриншот! – задорно выкрикнула Лина, делая 3-Д снимок. – Старший лейтенант Счастливчик беседует с бойцами перед героической битвой. Класс!
Я беззлобно сплюнул. Угу… Мойдодыр – умывальников начальник и мочалок командир…
Резко захлопываю забрало шлема, вскидываю вверх сжатый кулак.
– Отряд, к бою!
