Остановившись на горном перевале, который должен был вывести нас из долины, я оглянулась и бросила прощальный взгляд на свой дом. Я увидела длинное извилистое русло Быстрой Реки и очертания холма Волкоубийцы. Но все остальное в ярком свете дня показалось мелким и незнакомым; Широкая Долина уже стала мне чужой. Аззуен тоже оглянулся, но Марра и Пелл смотрели только вперед. Тлитоо кругами парил над нами, то опускаясь, то взмывая вверх в восходящих потоках воздуха. Рядом с ним летел еще один ворон. Я узнала птицу – это была самка, которая иногда присоединялась к Тлитоо.

Рядом с нами, тяжело дыша, поднимались в гору Тали и Миклан. Люди, даже молодые, не могут бегать быстро, как мы. Я больше не ощущала запах Милсиндры, но спиной чувствовала ее горячее дыхание, а до Равноденствия оставалось не больше трех четвертей луны. Мы поторапливали людей, хватая их за одежду, когда они начинали идти слишком медленно, и подгоняя носами, когда они надолго останавливались. Но, несмотря на это, нам понадобился целый день и еще почти полдня, чтобы добраться до высокого перевала, который должен был вывести нас из долины.

Когда-то я думала, что Широкая Долина очень велика. Теперь же я видела, как мала она на самом деле. Страна, расстилавшаяся перед нами – бескрайние луга с перелесками, – простиралась насколько хватало глаз. Справа виднелись высокие холмы, поросшие сухой жесткой травой, слева рос лес, состоявший из сосен, кипарисов и елей. У меня заурчало в животе. В этом лесу добычи хватит на десять волчьих стай. Я вдруг вспомнила, что давно ничего не ела.

Сразу за кипарисовой рощей возвышалась скала размером с добрый холм. Именно здесь я должна была встретиться с матерью, но необъятность пространства сбивала с толка, и я никак не могла понять, далеко ли нам идти до той скалы. Я даже не знала, там ли еще моя мать. До нашей встречи оставалась одна луна, а пока мать где-то пряталась от верховных волков. Но у меня все равно сжалось сердце и перехватило дыхание. Впервые за долгое время я наконец-то увижу мать. Я хорошо помнила запах молока, тепло ее живота, ощущение надежности, покоя и защищенности.

Когда ты вырастешь и тебя примут в стаю, ты пойдешь и найдешь меня, сказала мама до того, как Рууко прогнал ее из стаи. Я никогда не забуду эти слова. Неужели не пройдет и дня, как я снова увижу ее?

Хрипловатый голос Тали прервал мои размышления.

– Нам надо найти место, где в ручье лежат друг на друге две упавшие сосны, – сказала она Миклану. Они с мальчиком, пошатываясь, смотрели на долину. Над землей плыли темные облака, обещая долгие дожди.

Тали сжимала в руке кусок оленьей кожи. Она глянула сначала на него, а потом на озеро.

– Нам надо идти вон к той скале, а потом по карте к Скрещенным Соснам.

Я не смогла точно понять, какое отношение кусок кожи, который Тали назвала картой, имел к поиску Скрещенных Сосен, но людям мало глаз для того, чтобы находить места, где они никогда прежде не бывали. Наверное, карта – это еще одно проявление человеческого ума, который компенсирует людям слабость их природных чувств.

Мы спустились к подножию небольшого холма, когда начался дождь. Людям понадобилось несколько часов, чтобы спуститься с горы, и теперь им требовался отдых. К тому же начало уже темнеть.

Палатку они поставили возле большого камня. Мне много раз приходилось охотиться под дождем и переплывать Быструю Реку в грозу, но все же я предпочитаю сухие места. Аззуен, Марра и я заползли под полог палатки, Пелл, еще не избавившийся от своей подозрительности, остался пережидать дождь под открытым небом. Тали и Миклан вытащили из мешков обжаренное на огне мясо. Я понимала, что им надо поесть, но была так голодна, что не выдержала и тихонько заскулила. Жареное мясо лучше нашей обычной еды. Оно сочное, вкусное и пахнет дымом человеческого костра. Один кусок жареного мяса стоит двух кусков сырого. Аззуен и Марра были не менее голодны, чем я, и тоже не мигая смотрели на людей. Тали улыбнулась и дала по куску мяса мне и Аззуену. Миклан дал еду Марре. С виноватым видом я быстро проглотила мясо.

– Надо будет раздобыть еще еды, – заметила Тали, видя, как жадно мы глотаем свои куски.

В этом мы, несомненно, могли им помочь. Молодые люди немного поговорили и улеглись спать на расстеленных шкурах.

Дождавшись, когда они крепко уснут, Аззуен, Марра и я выползли из палатки. Дождь прекратился, с чистого неба сияла серебристая луна.

Увидев нас, Пелл сладко потянулся, приподняв зад.

– Я голоден, – заявил он.

Мы были в пути уже три дня, и за это время нам удалось лишь несколько раз поживиться какой-то мелочью по дороге и крохами, которые оставляли нам люди. Нужна была полноценная охота. Я оглянулась на палатку, где спали Тали и Миклан.

– Мы не можем оставить их одних, – сказала я.

– Мы последим за твоими человечками, – Тлитоо приземлился у входа в палатку, а Хлела уселась на ее крышу. – Мы нашли их Скрещенные Сосны. Они находятся сразу за тем местом, где ели уступают место соснам.

– Вы не сможете следить за людьми, потому что вам надо выспаться, – возразила я. Вороны, как и люди, ночью спят.

– Мы проснемся, если кто-то подойдет, – уверила нас Хлела, опустив крылья и свесив голову между ними.

– Мимо воронов не пройдешь, – добавил Тлитоо. – К тому же поблизости нет ни одного злюковолка или человека.

Злюковолками ворон называл верховных волков. Я все еще колебалась, и тогда Тлитоо с силой выплюнул мне в голову косточку какой-то ягоды.

Я рассмеялась и тряхнула головой.

– Идемте искать добычу, – сказала я своим друзьям-волкам.

Марра взвизгнула от радости и побежала вперед. У нее был прекрасный нюх, а это особенно важно на охоте в незнакомой местности. Требовалось не только учуять добычу, но и не забежать случайно на территорию другой волчьей стаи. В Широкой Долине мы знали территории всех стай, но здесь придется соблюдать осторожность.

Марра принюхалась к земле, потом подняла морду.

– Я чую добычу, – крикнула она, завиляв хвостом. – Не могу сказать, что это, но какой-то зверь.

Она отступила в сторону, и я не задумываясь взяла след. Только тут до меня дошло, что я действую как вожак, и смущенно оглянулась. Аззуен стоял рядом, наклонившись к земле и нюхая след. Пелл и Марра остановились позади меня, ожидая, что я решу делать дальше. Сердце мое сильно забилось от радости: я возглавлю охоту. Я издала низкий отрывистый лай, как это делал Рууко, начиная погоню.

Я сделала шаг вперед, запуталась лапами в корнях и поскользнулась в грязи. Я не успела сохранить равновесие и полетела вниз, но сумела приземлиться на грудь. И тотчас встала. По груди и морде стекала жидкая грязь.

Марра пробежала мимо меня.

– Постой! – крикнула я. Мне хотелось удостовериться, что рядом нет других волков, которые могли бы заявить свои права на добычу. Но Марру не интересовали такие мелочи. Когда мы с Аззуеном догнали ее, она уже стояла на вершине холма и смотрела на луг, где при ясном свете луны паслись какие-то животные, похожие на лосей. Пелл бежал немного позади – на случай опасности. Мне самой следовало бы подумать об этом.

Я внимательно присмотрелась к добыче. Эти животные походили и на лосей, и на снежных оленей. У них были длинные стройные ноги, и они казались легче, чем лоси долины.

У меня слюнки потекли.

Несколько лосей посмотрели вверх по склону холма и заметили нас. Эти животные всегда были настороже, ожидая непрошеных охотников. Мы начали тихо съезжать на брюхе с холма, когда сзади раздался предостерегающий клич Пелла.

По равнине бежали пятеро волков, распугивая добычу. Они бежали прямо к нам, оскалив зубы. Нас было хорошо видно даже в тусклом лунном свете. Это оказалось глупостью с моей стороны – встать на таком открытом месте.

Мы ждали их приближения, и я заметила, что снова стою впереди всех. Я лихорадочно попыталась вспомнить, как встречали чужаков Рууко и Рисса, оказавшись на вражеской территории, но так ничего и не вспомнила. Я не могла решить, с чего лучше начать – с угроз или приветствий. А может, лучше всего отступить и убежать? Я все еще раздумывала, когда они настигли нас – мех на спинах стоял дыбом, уши были зло прижаты.

– Вы хотите украсть нашу добычу? – спросила бежавшая впереди волчица. Горделивая осанка и почтение, с каким смотрели на нее другие волки, подсказывали, что она – вожак этой стаи. Я ожидала увидеть на ее месте волка-самца возраста Рууко. Эта волчица казалась моложе Пелла. Остальные волки ее стаи были двухлетки или такие же молокососы, как мы.

– Мы не знали, что это ваша территория, – ответила я. От волнения у меня пересохло в пасти, но говорить я старалась уверенно и спокойно. – Мы не станем брать то, что не принадлежит нам, и покинем вашу территорию, если вы разрешите ее пересечь, – я не раз слышала, как это говорили Рууко и Рисса, но не думала, что и у меня получится так же.

Пятеро волков, рыча, смотрели на нас. Шерсть на их спинах стояла дыбом. Волчица-вожак молчала, и я ждала ее ответа. Я решила, что сейчас они на нас нападут. Мы вторглись на их территорию и готовились атаковать их добычу, так что они имеют полное право постараться убить нас. Они были молоды и сильны, и к тому же превосходили нас числом. Аззуен, Марра и Пелл подвинулись ближе ко мне.

– Почему от вас пахнет, как от людей? – все еще рыча, спросил один из волков. У него был темный мех и залысина за левым ухом, где заживала свежая рваная рана. Я приготовилась к схватке. Если они попытаются преследовать нас по запаху и выйдут к Тали и Миклану, то я их остановлю.

– Они пришли из Широкой Долины, – заметила волчица. – Там все волки пахнут, как люди.

Ее светло-серый мех отливал серебром в неярком свете луны. Она высоко подняла хвост, едва сдерживая желание вступить в бой.

– Что у тебя с лапой? – поинтересовалась она.

Я колебалась, не желая признаваться в своей слабости.

– Ее ранил человек, – надменно прорычал Пелл. Он всегда говорил таким тоном, когда хотел напугать. Он, заметно прихрамывая, сделал два шага вперед. Во время дождя у Пелла всегда начинала болеть лапа, которую он поранил во время схватки с обезумевшим лосем четыре луны назад. – Она дралась с ним, и он ранил ее своей острой палкой.

– Ты убила его? – спросил темный волк.

– Нет, но я сильно его покусала, – ответила я. Меня ранил Давриан, когда хотел меня убить, но я не хотела рассказывать все чужим волкам.

Пятеро волков, кажется, немного успокоились. Волчица-вожак опустила хвост.

– Меня зовут Лаллна, я из стаи Стражей, – сообщила она, едва заметно улыбнувшись, – а это Желток, – добавила она, ткнув носом в темного самца. Марра тихо фыркнула – имя волка показалось ей смешным. Но что это за Стражи, кого и от чего они охраняют?

– Значит, вы – бродячая стая? – осведомилась волчица. Она не заметила смешка Марры или решила не обращать на него внимания.

– Что?

– Бродячая стая. У вас нет своей территории.

Я уже думала об этом. Стая Быстрой Реки перестала быть нашим домом.

– Нет, – ответила я. – То есть да. У нас нет своей территории.

– Вы пытаетесь найти ее здесь или хотите уйти дальше?

– Кто твой второй волк? – спросил, выходя вперед, тот самый самец, кого Лаллна назвала Желтком.

«Мой второй волк?» – удивленно подумала я. Все волки стаи Стражей уставились на меня. Они решили, что я вожак, а все остальные подчиняются мне. Желток мельком взглянул на Марру и Пелла и снова перевел взгляд на меня. Если бы они знали, что мы не настоящая стая, что я не вожак, то они наверняка бы уже напали на нас. Они были не слишком велики и не сильнее нас, но мы не могли рисковать, чтобы не пропустить их к нашим людям.

– Мы пока думаем над этим, – ответила я.

– Значит, вы – новая стая, – задумчиво произнесла Лаллна, словно для нее это было очень важно. Она подошла ближе ко мне. – Я бы выбрала этого пахнущего ивой самца, хотя он и хромает. Мне кажется, тебе не стоит выбирать вторым волком самку. Если второй волк будет самцом, он сможет стать и твоим спутником. – Она окинула Пелла оценивающим взглядом и ухмыльнулась.

– Так почему ты дралась с человеком? – не отставал Желток. Рана на его голове стала кровоточить, но, видимо, его это совершенно не беспокоило.

Чем больше я говорила с этими Стражами, тем отчетливее понимала, что им ни в коем случае нельзя рассказывать о наших людях.

Лаллна, Желток и их товарищи смотрели на меня, ожидая ответа. Марра пришла мне на выручку.

– Вы называете себя стаей Стражей? – уточнила она. Она говорила вежливо, но всякий, кто ее знал, уловил бы в ее голосе насмешку над чужой стаей. Я бросила на нее красноречивый взгляд, и Марра опустила глаза, но не от покорности, а чтобы не рассмеяться.

– Да, – ответила Лаллна. – Стражи охраняют все земли от елового леса до Скалистой Вершины.

Я едва не фыркнула от недоверия. Никогда не слышала о стаях, которые бы контролировали такие громадные территории.

– Сколько волков в стае Стражей? – спросил Аззуен. Мех между его глазами сморщился, что бывало, когда он напряженно размышлял. Мне как-то сразу не пришло в голову, что в стае может быть намного больше пяти волков.

– Этого я вам сказать не могу, – прорычала Лаллна.

Аззуен шагнул вперед.

– Что вы охраняете? – не отставал он. Нос его подрагивал, словно он чуял добычу.

Лаллна слегка оскалила зубы.

– Вы очень скоро это узнаете. Всех волков, которые приходят сюда из Широкой Долины, мы должны приводить на поляну нашего сбора. Вы пойдете дальше, если вам разрешит Совет.

Я сразу ощетинилась. Мы не можем бросить наших людей. Даже если вожаки стаи Стражей позволят нам идти дальше, я не имела права оставлять людей на попечении двух воронов. Я взглянула на Марру. Она лучше других знала обычаи волчьих стай, и я надеялась, что она сможет договориться с молодыми Стражами, чтобы они сами пропустили нас. Но вместо Марры заговорил Пелл.

– Почему мы должны идти с вами? – Пелл сверху вниз посмотрел на Лаллну. – Мы не принадлежим вашей стае и пойдем своим путем. Нам не пристало подчиняться какой-то кучке низкохвостов.

Низкохвостами называют волков, занимающих самые низкие ранги в стаях, волков, которые едят в последнюю очередь. Это было оскорбление, и Стражи на него немедленно отреагировали. Я не успела даже зарычать, когда Лаллна стремительно кинулась на меня.

Я еще не напрягла толком мышцы, чтобы устоять на лапах, а она уже вцепилась мне в холку. Краем глаза я заметила, что и остальные чужаки бросились на моих спутников. Желток и еще один рыжеватый волк кинулись на Пелла, который оскалился и присел, приготовившись защищаться. Два других волка бросились на Аззуена и Марру. Мое сердце билось так сильно, что Лаллна, наверное, слышала его стук. Некоторые волки любят драку, но не я. Лаллна так сдавила мне грудь, что я едва могла дышать.

Волчица ударила меня со всей мощи, стремясь свалить с ног. Первым моим побуждением было противостоять натиску и устоять во что бы то ни стало. Потом я вспомнила, чему учил меня Торелл. Это был отец Пелла и вожак стаи Скалистой Вершины, и он научил меня хитрому приему, который помогает в драке не хуже силы. Я не стала противиться удару и упала, покатившись по земле, заставив Лаллну споткнуться об меня. Прежде чем она успела встать, я уже оседлала ее. Она щелкнула зубами у моего носа и вырвалась, подбросив меня в воздух. Я перекувырнулась и упала на бок.

Мышцы отчетливо проявились под кожей Лаллны, когда она прыгнула мне на грудь, всей тяжестью придавив к земле. Она была не слишком большого роста, и я не ожидала от нее такой силы. Своим прыжком она выбила из моих легких весь воздух, но я все же ухитрилась извернуться, выбраться из-под нее и даже приподняться, прежде чем она снова попыталась меня схватить. Мы покатились по земле, стараясь подмять под себя друг друга. Лапы Лаллны дрожали, но это не был страх, как я подумала вначале. По глазам волчицы было видно, что она просто наслаждается схваткой. Лаллна улыбалась.

Я выгнула спину, развернула задние лапы и ударом головы повалила Лаллну на землю. Погрузив передние лапы глубоко в мех на ее брюхе, я оскалила зубы и приготовилась укусить.

Я видела, что Пелл отбросил рыжего волка так, что тот покатился вниз по склону холма, а потом свалил Желтка на спину и обхватил зубами его горло. Он не стал сжимать челюсти – просто держал Желтка за горло, а тот пытался лизнуть Пелла в нос. Я вспомнила, что говорил мне Рууко, когда рассказывал о схватках за господство и положение в стае. Только слабый и коварный волк способен без необходимости укусить другого волка. Именно сдержанное поведение Пелла заставило меня овладеть собой. Пелл бросил вызов молодым волкам стаи Стражей, когда отказался идти с ними. Кровь еще не пролилась, но если бы я ранила Лаллну, то спор за господство превратился бы в смертельную схватку. Я оглядела поле боя. Марре и Аззуену приходилось туго, но они держались.

Я отвлеклась, и Лаллна сразу же воспользовалась этим, сбросив меня со своего брюха. Прищурившись, она глянула на меня и что-то тихо сказала своим товарищам. Волки, дравшиеся с Аззуеном и Маррой, отскочили в сторону, а Пелл отпустил Желтка. Пятый волк чужой стаи вскарабкался на вершину холма.

Лаллна продолжала внимательно на меня смотреть. Аззуен резко толкнул меня в бок, и я догадалась, что Лаллна ждет, когда я заговорю. Она все еще считала меня вожаком.

Мы выиграли схватку и получили право диктовать свои условия, но Стражи были сильными волками. Они могли пойти за нами и обнаружить наших людей, напасть на нас снова или привести сюда других волков. Мы не сумели бы от них избавиться, но зато могли выиграть время.

– Мы пойдем на встречу с вашими вожаками, – объявила я, – но прежде нам надо сделать одну вещь.

– Что? – поинтересовалась Лаллна.

– Нам надо кое с кем встретиться, – ответил за меня Аззуен.

Если бы я не боялась отвернуться от Лаллны, то показала бы Аззуену зубы. Он думает, я глупа настолько, чтобы сказать, что нам надо встретиться с людьми?

Лаллна холодно глядела на нас.

– Мы согласны, чтобы вы отвели нас в свою стаю, – вставила Марра. Лаллна продолжала смотреть на меня, ожидая подтверждения.

– Да, – сказала я, поняв то, что уже сообразила Марра: если Лаллна приведет чужаков в свою стаю, это повысит ее статус в глазах вожаков.

– Мы бы победили, если бы не этот пахнущий ивой волк, – заметила Лаллна, – но и вы деретесь неплохо, – она вызывающе вскинула голову. – Если вы согласны пойти к нашим вожакам, то сейчас можете идти.

– Вы не пойдете за нами, – твердо заявил Пелл, – а дадите время – еще две ночи.

Мне бы ни за что не хватило духу говорить с чужими волками так напористо.

– Мы дадим вам ночь и половину дня, – возразила Лаллна. Пелл едва заметно кивнул мне.

– Хорошо, – согласилась я. – Через одну ночь и половину дня мы вернемся на это место.

Не говоря больше ни слова, пятеро Стражей развернулись и побежали вниз с холма, разбрызгивая грязь.