38

Мобильник зазвонил как раз тогда, когда Мэгги перечитывала статью для «Обозревателя», которую начерно набрала на своем ноутбуке. Статья была озаглавлена «Что едят британцы на самом деле?». Чтобы ее написать, Мэгги пришлось взять интервью у члена парламента, у бездомного молодого парня, у модели, у врача-фтизиатра и у матери-одиночки, которая жила на пособие и потому была вынуждена придерживаться скудной хлебно-молочной диеты.

Как раз вовремя, подумала Мэгги, потянувшись к телефону. Хорошо бы это был кто-то, с кем можно подольше поболтать – я как раз созрела, чтобы сделать перерыв.

– Привет, Мег.

Связь была плохая, но Мэгги, хоть и с трудом разбирала слова, узнала голос сразу.

– Алекс! Сто лет тебя не слышала? Откуда ты звонишь? У меня в трубке все время что-то трещит!..

– Я на М25, подъезжаю к Девятому съезду.

– Это же совсем рядом!

– Я знаю, поэтому и решил позвонить – думал, может, застану тебя дома. У меня только что закончились сложные переговоры с подрядчиком на нашей стройплощадке в Танбридж Веллзе. Сначала я хотел вернуться в офис, но теперь в этом, наверное, уже нет особенного смысла.

Мэгги машинально бросила взгляд на часы. Четыре пятнадцать… К тому времени, когда Алекс доберется до Лондона, рабочий день уже закончится, и ему придется ехать домой.

– Я дома и никуда не собираюсь, – подтвердила она. – Приезжай, если хочешь. Выпьем чаю, поболтаем. Еще у меня есть пирог, который я испекла к дню рождения Натана. Думаю, он не будет возражать, если я отрежу тебе кусочек.

– Вот это кстати! – Мэгги почти услышала, как Алекс глотает слюнки. К ее пирогам и тортам он всегда был неравнодушен. – Я буду у тебя минут через пятнадцать.

Прекрасно, подумала Мэгги. Пятнадцати минут мне вполне хватит, чтобы успеть подняться наверх и привести себя в порядок.

На календаре был конец ноября, погода стояла прохладная, поэтому дома Мэгги ходила в своих самых старых джинсах и некогда красной, а теперь вылинявшей и вытянутой, но очень теплой и удобной толстовке. На самом деле даже этот наряд был ей к лицу, поэтому Мэгги потребовалось лишь сменить дурацкие ярко-розовые тапочки с мохнатыми помпонами на что-то более приличное. В шкафу как раз нашлись сравнительно удобные сабо на невысокой танкетке. Немного косметики – и Мэгги была полностью готова к приему гостей.

Она как раз подушила запястья «Шанелью» № 5, когда у входной двери раздался звонок. Поспешно убрав духи обратно в коробочку, Мэгги ринулась вниз.

– Привет! – воскликнула она, не скрывая своего удовольствия.

– Привет. – Алекс шагнул в прихожую. В грязных джинсах, свитере и с запутавшимся в волосах сухим листком, он выглядел довольно неряшливо, но Мэгги это не удивило. Алекс верен себе, подумала она ласково.

– А ты стала еще красивее за то время, что я тебя не видел.

– В самом деле? – Мэгги почувствовала себя польщенной. В глубине души она боялась, что напряжение и переживания последних недель будут заметны.

– Угу. – Он отступил на полшага назад и, прищурившись, окинул ее испытующим взглядом. – Только немного похудела. Или мне кажется?

– В последнее время я много бегаю, – пояснила Мэгги. – Ну и, конечно, сбросила пару фунтов. Странно, что ты заметил… В этом старье… – Она слегка поправила подол толстовки.

– Ты просто забыла, как хорошо я тебя знаю.

Мэгги невольно вспыхнула, вспоминая, насколько близки они были много лет назад. С тех пор прошло около десятка лет, но какая-то сексуальная химия сохранялась между ними до сих пор.

– Чаю? – предложила она, решив сменить тему.

Алекс прошел за ней в кухню.

– Извини, у меня беспорядок, – проговорила Мэгги, показывая на заваленный книгами и бумагами стол.

– На тебя это не похоже, – заметил Алекс. Даже в студенческие годы Мэгги была очень аккуратной.

– Не похоже, – легко согласилась она. – Но я так увлеклась статьей, что забыла обо всем на свете.

– Ага… – Алекс склонился над ноутбуком и ткнул пальцем в какую-то клавишу, отключив «хранитель экрана». – Не возражаешь, если я взгляну?

– Нисколько, – ответила Мэгги и, подойдя к буфету, привстала на цыпочки, чтобы достать с верхней полки «гостевой» заварной чайник. Для повседневного использования у нее был другой – дешевый и щербатый, но Натана как раз не было дома, и она могла не бояться, что он его разобьет.

Алекс молчал. Он с головой ушел в чтение, и Мэгги почувствовала странное волнение. С тех пор как она встречалась с Кло, это был первый случай, когда кто-то читал ее статью при ней. Воспоминание о Кло пришлось очень некстати – Мэгги даже почувствовала, как ее рот наполняется горечью, но постаралась поскорей взять себя в руки. Будь она проклята, если станет думать о Кло сейчас!

Пока Алекс читал (он даже не присел, а так и стоял, склонившись над монитором и опираясь руками о стол), Мэгги исподтишка рассматривала его и пыталась представить, что бы она чувствовала, если бы это была их самая первая встреча. Как и Джеми, Алекс был высок и темноволос, но на этом сходство заканчивалось. Лицо у него было не таким угловатым, а большие темно-карие глаза и темные мохнатые брови производили почти комическое впечатление. То, что Алекс не лишен чувства юмора, было видно по слегка саркастическому изгибу его губ, которые пересекал тонкий шрам – память о тех временах, когда он играл в регби. Регбистом Алекс был превосходным, однако любовь к пудингам и кексам сделала свое дело: за последние годы он заметно оплыл и теперь напоминал сложением скорее большого плюшевого мишку, чем Супермена. Как и ей, сейчас ему было под сорок, однако, несмотря на возраст, Алекс сумел сохранить в неприкосновенности свое обаяние «парня с соседней улицы», которое в свое время так нравилось матерям его сверстниц, не исключая и матери Мэгги.

Похоже, подумала Мэгги, я так и не сумела оценить его по достоинству, когда встречалась с ним много лет назад. Тогда ее привлекала более явно выраженная мужская красота – такая, какой сполна был наделен Джеми, но сейчас она понимала, что́ находили в Алексе зрелые женщины. Главной чертой его характера была не мужественная брутальность настоящего мачо, а доброта и открытость, которые с возрастом стали только еще более заметными.

– А что, интересная статья, – сказал Алекс. – Особенно мне понравилось подробное описание питейных привычек члена парламента. Очень остроумно получилось.

Мэгги снова порозовела. Похвалы Алекса были ей очень приятны.

– Только эта статья совсем другая… – добавил он после паузы. – И она совсем не похожа на то, что ты писала раньше. Это скорее острый репортаж, а не твои обычные рецептики манных каш и овсянок.

– Я пытаюсь изменить стиль. Подняться на новый уровень.

– Вот как?

Мэгги в нескольких словах рассказала ему, чего ей хотелось добиться.

– Мне начало казаться, – закончила она, – что с годами я утратила нечто важное, что было у меня в юности. Живость отклика, непосредственность, страсть… ну и прочее. Ты наверняка помнишь, какой смутьянкой я была тогда.

Алекс расхохотался.

– Такое не забудешь! Мы с тобой протестовали буквально против всего, не пропускали ни одной студенческой демонстрации.

– Ну, не совсем так, – возразила она. – Но в целом… Надеюсь против этого ты протестовать не будешь? – И она поставила перед ним тарелку с огромным куском пирога.

– Ни в коем случае. – Алекс картинно облизнулся, потом его лицо стало более серьезным. – А кстати, как Джеми относится к возрождению революционного духа в отдельно взятой семье? Помнится, в свое время он был не склонен бунтовать по поводу всего подряд.

– Он и сейчас не склонен. Во всяком случае, ему не нравится, когда я пытаюсь критиковать общепринятые взгляды. Если их критикуют его коллеги, люди с которыми он работает… – Тут Мэгги снова вспомнила о Кло и в очередной раз содрогнулась. – …Его это не задевает. Но в своей собственной жене он никакого бунтарства не приемлет.

– Понятно.

Мэгги была уверена – Алексу не понравилось, что Джеми ее не поддерживает, но он удержался от того, чтобы отпустить пару замечаний в адрес мужа-конформиста. Очевидно, Алекс опасался испортить ей настроение. Как бы ни было, Мэгги решила еще раз переменить тему.

– А как там Джорджи? – спросила она. – Я все собираюсь к ней заглянуть, но с этой статьей… Ты ей не звонил?

– Звонил, но очень давно, – признался Алекс. – Один раз мы вместе поужинали… просто как друзья, но и ей, и мне было очень неловко. Ведь мы и встречались-то всего ничего, так что теперь мы фактически просто дальние знакомые. И знаешь, мне кажется, вряд ли мы когда-нибудь стали бы по-настоящему близкими людьми, хотя объективно Джорджи просто очаровательная женщина.

Мэгги знала, что не должна радоваться, но втайне была очень довольна. С тех пор как она узнала об измене Джеми, прошел всего месяц; далеко не все проблемы между ними были урегулированы, поэтому слушать, как ее бывший ухажер хвалится, какими замечательными друзьями он остался со всеми женщинами, с которыми когда-либо встречался, было бы ей неприятно. И разумеется, Мэгги нравилось думать, что ее хорошие отношения с Алексом – совершенно особый, уникальный случай.

Алекс тем временем откинулся на спинку стула, который под его весом опасно скрипнул.

– Ну а как ваши с Джеми дела? Лучше, чем когда мы приезжали к вам на ужин? – спросил он, и Мэгги вспомнила, что именно в тот вечер она видела Алекса в последний раз. Господи, подумала она невольно, как же много мне пришлось с тех пор вынести!

– И как насчет ребенка? Джеми одумался или продолжает все так же упираться рогом?

– Не совсем, – медленно проговорила Мэгги, решая, рассказать Алексу о Джеми или не стоит. Впрочем, она быстро поняла, что лучше промолчать. Ее рассказ занял бы слишком много времени, к тому же раны Мэгги все еще были слишком свежи. С другой стороны, она надеялась, что некрасивая история с Кло осталась в прошлом и что впредь у них в семье все будет… если не замечательно, то, по крайней мере, нормально. Именно поэтому она ограничилась тем, что сказала:

– Не хотелось бы вдаваться в подробности, но в последнее время все не так радужно, как хотелось бы.

– Ох, извини, пожалуйста! – воскликнул Алекс. Он сразу догадался, что у нее есть серьезные причины молчать, и не стал ни о чем расспрашивать, а Мэгги снова подумала, что способность к сочувствию всегда была неотъемлемой частью его натуры. – Поверь, я хорошо понимаю, насколько тебе тяжело пришлось. Ведь я сам прошел через что-то подобное…

И это тоже было правдой. Алекс очень тяжело переживал свой сравнительно недавний развод с женой.

– Не помню, говорил я тебе или нет, но мы расстались со Стеллой из-за того, что она не хотела иметь детей. Во всяком случае, от меня не хотела. Это, правда, была не единственная причина, но одна из основных…

– Нет! Ты ничего не говорил!

– Ну, мне казалось неправильным обсуждать подобные вещи со всеми подряд. Я считал, что это как-то неудобно… – Он откашлялся. – Наверное, это и называется гордыня.

Гордыня. Я хорошо знаю, что это такое, подумала Мэгги.

– А разве вы не обсуждали этот вопрос, перед тем как пожениться? – спросила она вслух.

– Я знаю, со стороны это может показаться глупостью, но… Нет, мы ничего подобного не обсуждали, во всяком случае в подробностях. Наверное, тогда мы были еще молоды, и вопрос о детях не казался нам первостепенным и важным, требующим срочного решения. Лично я был уверен, что каждая нормальная женщина хочет иметь детей, и надеялся, что со временем Стелла одумается.

– Понимаю!..

– В любом случае, все это было и быльем поросло, – сказал Алекс с философским видом. – Теперь Стелла с кем-то другим, так что это больше не мои проблемы.

– Разумеется. – Мэгги кивнула. Ей хотелось подбодрить Алекса, который скрывал за напускной бравадой неподдельную боль.

– А можно еще? – Он потянулся за ножом, чтобы отрезать себе еще кусок пирога.

– Конечно. Ешь на здоровье. – Мэгги была рада, что может утешить старого друга хотя бы таким способом.

– Тебе отре́зать?

– Нет, спасибо. Я сыта, – ответила она. Сегодня вечером Мэгги собиралась приготовить что-нибудь вкусненькое для себя и Джеми и не хотела наедаться.

– Кстати… – продолжал Алекс с полным ртом. – …Стелла была совершенно уверена, что я так и не сумел тебя забыть. – Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. – Когда мы расстались, она даже сказала, что я еще могу быть счастлив, если найду себе кого-то похожего на тебя.

Мэгги была потрясена. У нее были основания считать, что Алекс все еще питает к ней довольно сильные чувства – Джеми это подозревал, а Джорджи заявила об этом открытым текстом, – но она не ожидала, что он ей в этом признается.

Сам Алекс как будто не замечал, какое впечатление произвели на нее эти слова. Склонившись над столом, он за обе щеки уплетал второй кусок пирога. Было совершенно очевидно – он в восторге от ее кулинарного искусства. Вот он выскреб тарелку вилкой и посмотрел на нее совершенно невинным взглядом.

– Добавка будет?

– Нет. – Мэгги рассмеялась. – Иначе Натан обидится.

– Упс!.. – Алекс вытер губы салфеткой. – А кстати, как поживает маленький шалопай? Почему его не слышно? – Он огляделся по сторонам. – Где же он?!

– Он играет с друзьями в футбол на школьной площадке. Теперь у них каждую неделю бывает по две настоящие тренировки. Недавно Натана приняли в команду – правда, в детскую, из пяти человек, но название у нее очень грозное: «Ширские тигры».

– Вот это да! Значит, он уже совсем большой?

– Да. На прошлой неделе ему исполнилось семь. Мы устроили ему вечеринку, на которую он пригласил всех своих друзей.

– Как время-то летит! – Алекс вздохнул, и Мэгги поняла, что он завидует. После всего, что́ он ей рассказал, ей стало ясно, что иметь семью и детей – его самое заветное желание. Сама она считала, что Алекс совершенно прав, но говорить об этом Мэгги не стала. Как раз сейчас она прилагала все усилия, чтобы спасти свой брак… и где-то в са́мой глубине души Мэгги все еще надеялась – надеялась вопреки всему, – что, возможно, когда-нибудь они все-таки попробуют завести второго ребенка.