Глава 4
– Милая, перестань вертеться, – невнятно пробормотала мать Аделаиды, удерживая губами пригоршню портновских булавок.
– Просто я нервничаю. – Аделаида стояла на потертой виниловой скамеечке в однокомнатной квартирке на Сент-Рош-авеню, где прошло ее детство.
До первого появления на официальном мероприятии вместе с Демпси – сборе средств для его фонда «Светлое будущее Нового Орлеана» – оставалось чуть меньше часа, когда она поняла, что платье для этого случая слишком длинное, даже туфли на высоких каблуках не спасут ситуацию. Она могла бы позвонить в бутик, в котором Демпси разрешил ей покупать все, что душе угодно, но, смущенная заоблачной ценой платья, не решилась пригласить портного укоротить его. При покупке она совершила оплошность, не захватила туфли.
И Аделаида отправилась за помощью к маме, где не была с тех пор, как на первых полосах стали появляться статьи о ее помолвке. Она ненавидела себя за то, что даже матери не может рассказать правду. Зато может подпитаться ее любовью. Ей просто необходимо увидеть родное лицо, чтобы снять нервное напряжение!
– Адди, ты помолвлена с одним из богатейших и влиятельнейших мужчин штата и могла бы пригласить целую дюжину модисток на подгонку этого прекрасного платья, а не терзать полуслепую мать, которой требуются бифокальные очки.
Чувство вины больно кольнуло в сердце.
– Ничего ты не слепая. – Она поцеловала мать в щеку, с наслаждением вдыхая аромат лимонной вербены. – А с твоими стежками не под силу тягаться ни одной мастерице с Мэгазин-стрит. Прости, что свалилась как снег на голову в последнюю минуту. Просто очень соскучилась по тебе, и, кроме того, не хотелось, чтобы какая-нибудь бесцеремонная модистка осудила про себя мою обувь или размер груди, не соответствующий столь элегантному наряду.
Делла Тибодо окинула дочь пристальным взглядом. Властная женщина, она была вынуждена много работать, чтобы вырастить дочь после смерти мужа: тот утонул, когда Адди была еще совсем крошкой. Дочь унаследовала от матери твердость характера, хотя временами ей и казалось, что это качество проявляется недостаточно сильно. Творческой жилкой и мечтательностью она, очевидно, обязана отцу. Но именно несгибаемая трудовая этика матери позволила ей преуспеть.
– Прикуси язык. Как ты собираешься справляться с будущей свекровью, раз не можешь даже самонадеянную девчонку-швею поставить на место?
– Знаю, я веду себя глупо, – согласилась Аделаида и часто заморгала, стараясь скрыть охватившие ее чувства. Неделя выдалась просто безумная. Приходилось совмещать роль ассистентки, не забывая о собственном бизнесе, и невесты, одновременно борясь с волнами ностальгии по прежним чувствам к Демпси. – Живя с Демпси, в эмоциональном плане я будто оказалась на американских горках. Никак не могу привыкнуть к тому, что Рейно под силу перекроить мир по своему усмотрению.
Демпси круглосуточно доступны любые услуги, начиная от шеф-повара и заканчивая шофером. Теперь и ей тоже. Много лет Аделаида наблюдала за этой роскошью с деловой точки зрения, не понимая, что это распространяется на личную жизнь. Демпси, например, велел парижским дизайнерам прислать образцы тканей для ее платья на сегодняшний вечер. А кольцо? Она едва не лишилась чувств, открыв сверток, доставленный посыльным в сопровождении охранников. При виде крупного желтого бриллианта в окружении более мелких белых она в буквальном смысле слова лишилась дара речи.
Судя по кольцу, избранница Демпси будет пристально оцениваться тысячей глаз, что десятикратно увеличивало нервозность.
– Милая моя девочка. Ты так эмоционально все воспринимаешь, что я не могу не задаться вопросом: уж не беременна ли ты?
– Мама! Ничего подобного.
Посмотрев на нее еще некоторое время, Делла вернулась к подгонке длины.
– Ну, ты же не можешь отрицать, что объявление о вашей помолвке прозвучало как гром среди ясного неба. Сплетни в таком случае неизбежны. – Делла до сих пор была одета в фиолетовый медицинский костюм, недавно вернувшись с дежурства в больнице, где работала сколько Аделаида себя помнила.
Слова матери заставили взглянуть на происходящее другими глазами.
– Это неправда, и злым языкам придется умолкнуть, так как живот у меня расти не будет. Просто мне очень хочется, чтобы сегодняшний вечер прошел как можно лучше, вот и волнуюсь. Я переживаю, что все уже идет не так, как планировалось. Из-за проблемы с платьем мне может не хватить времени на прическу и макияж.
– Адди, ты обручилась и должна светиться от счастья, а не бежать сломя голову к маме или беспокоиться о макияже. Расскажешь мне наконец, что происходит?
Она осознала, какую ошибку совершила, приехав сюда. Ее мать не из тех людей, кто снисходительно относится к чужой глупости. Аделаида сильно рискует, находясь рядом с Демпси днем и ночью. Что, если воскреснут былые чувства?
Честно говоря, похоже, это уже произошло. Аделаида вспомнила, что на этой неделе короткое замыкание в голове случалось всякий раз, как она оставалась с Демпси наедине.
– Знаешь, Демпси мне всегда нравился. – Она не желала лгать и решила открыть маленький кусочек правды.
– Только слепой не увидел бы на твоем лице обожание в те времена, когда ты была девчонкой. Да, милая, я помню, он тебе нравился.
– Так вот, его предложение застало меня врасплох, я хочу убедиться в том, что, прося меня стать женой, он руководствовался правильными мотивами. Не желаю оказаться женщиной, подвернувшейся под руку в нужный момент.
Делла на мгновение замерла. Аделаида ожидала вердикта, не сводя глаз с розовой щербатой чашки, которую собственноручно раскрасила и подарила Делле на день матери, когда училась в начальной школе.
– Что верно, то верно. К этому мальчишке удача благоволит с тех самых пор, как однажды за ним приехал лимузин. Мне кажется, тебе стоит заставить его поволноваться. Удиви его.
– Думаешь?
Эван взял с нее слово, что она управится в срок и ровно в семь вечера встретится с Демпси у входа, чтобы внутрь они вошли вместе. Аделаида испытывала одновременно нервную дрожь и радостное возбуждение.
– Не думаю, а точно знаю. Уж слишком ты доступна для этого мужчины.
– Он мой босс.
– Даже если и так, в браке он главенствовать не будет! Нет, нет и нет. Супружество подразумевает партнерские отношения, поэтому не позволяй думать, что его невеста будет той же женщиной, что и ассистентка.
Очень ценный совет, если бы помолвка была настоящей, но в последующие несколько дней Аделаида будет оставаться подчиненной, а не нареченной. С другой стороны, с тех пор как случайно дотронулся до нее в спорткомплексе на прошлой неделе, он смотрит на нее с плохо скрываемым жаром.
– Возможно, я и в самом деле его удивлю.
Аделаида принялась подводить глаза, надеясь создать образ экзотической красавицы. Тушь не подвела. Кроме того, Аделаида окончила художественную школу и с легкостью создала знаменитый «дымчатый взгляд».
– Никаких «возможно». И платье – отличное начало. Сегодня вечером ты точно не будешь похожа на чью-либо секретаршу.
– Как скоро вы подъедете? – Демпси прижал телефон к уху.
На этой неделе «лендровер» с Эваном были отданы в распоряжение Аделаиды, так как ее безопасность Демпси мог доверить только ему. Под безопасностью понималось, конечно, не предотвращение физической угрозы. Едва ли временной невесте придет в голову наведаться в их старый район. При этой мысли у него задергивался глаз. После окончания колледжа Аделаида переехала в квартирку неподалеку от Французского квартала, а ее мать так и осталась жить на Сент-Рош-авеню. Даже мать Демпси и то нашла жилье в живописном зеленом уголке у озера.
– Через две минуты будем, – заверил Эван. – Я уже за зданием, ползу в плотном потоке машин.
– Я выйду вам навстречу.
Он хотел лично заехать за Аделаидой, но тренировка затянулась до бесконечности, а совещание после нее и того дольше.
Демпси надеялся, что сбор средств для фонда пройдет благополучно. Что бы там ни происходило в семье Анри, можно не сомневаться, что в воскресной игре он приведет команду к победе.
– Я вас вижу. – Голос Эвана вывел Демпси из задумчивости. – Собираюсь остановить машину у обочины, чтобы пощадить туфли мисс Аделаиды.
Демпси увидел «лендровер» и зашагал к красной ковровой дорожке. Участники – игроки и местные политики, люди искусства и филантропы – прибывали. Одинокий трубач в белом костюме обеспечивал музыкальное сопровождение.
Сотрудница фонда поспешила к Демпси, чтобы продеть в петлицу цветок и отчитаться о прибывших на данный момент гостях. Поблагодарив, он отослал ее восвояси. «Лендровер» между тем подъехал к ковровой дорожке.
Безразличный к протоколу, Демпси не стал дожидаться, когда Эван откроет дверь Аделаиде. Он сделал это сам.
Вау!
При виде Аделаиды мысли о гостях, игроках и благотворительности тут же вылетели у него из головы. На ней было розовое кружевное платье, ничем, однако, не напоминающее бабушкину салфеточку. Расшитое бисером и плотно облегающее фигуру, платье не отличалось глубоким декольте, зато время от времени под его розовым кружевом проступала бронзовая кожа. Бедра, например.
Демпси всегда знал, что Аделаида привлекательная женщина. Но ее повседневный гардероб успешно скрывал красоту, которая теперь разве что не припечатала его к полу. Сделав над собой усилие, он оторвал взгляд от ее тела и посмотрел в лицо.
В ее глазах пылал такой же жар, что и в его собственных.
Задуманная им шарада с помолвкой оказалась очень и очень реальной. Демпси напомнил себе об осторожности: нельзя поддаваться порыву страсти, это может больно ранить Аделаиду.
– Выглядишь очень красиво. – Обняв за талию, он привлек ее к себе.
От Аделаиды фантастически пахло розами. Ей очень шла прическа: зачесанные назад волосы с несколькими прядями, свободно ниспадающими на лицо. Демпси не мог вспомнить, когда последний раз видел ее с распущенными волосами.
– Благодарю. – Она с силой сжимала в руке расшитую бисером маленькую розовую сумочку, а на пальце ярко сверкало обручальное кольцо. – И спасибо за кольцо. В жизни не видела ничего прекраснее.
Демпси заказал кольцо, как только объявил о помолвке, чтобы к сегодняшнему мероприятию оно точно было готово. К сожалению, лично вручить его Аделаиде не довелось.
– Аделаида! – крикнул кто-то с улицы.
Она остановилась. Обернулась.
Сверкнула вспышка фотокамеры.
– Известно ли вам, что Валентина Рашная будет присутствовать на сегодняшнем вечере? – Репортер пытался перекричать звук трубы и гомон голосов.
Демпси напрягся, готовый ответить, но Аделаида и сама блестяще справилась:
– Как великодушно с ее стороны поддержать сбор средств для «Светлого будущего Нового Орлеана»! – Она с улыбкой прижала руку к груди Демпси и склонила голову, будто они и правда влюбленная пара.
Она просто позирует для фото, одновременно демонстрируя кольцо? Подыгрывая, он чмокнул ее в макушку и подтолкнул к двери.
– Отлично сработано. – Демпси очень хотелось увести Аделаиду подальше от людских глаз и поговорить. Убедиться, что она в самом деле хочет присутствовать на этом мероприятии, зная о возможном появлении Валентины. Но к ним уже спешили люди, лишая их такой возможности. – Давай держаться вместе хотя бы первые полчаса.
– Конечно. И ты должен танцевать со мной сегодня. Как твоя невеста, я имею на это право.
Демпси регулярно посещал мероприятия вроде этого, приветствовал нужных людей и уходил, ни разу не поддавшись на ее уговоры задержаться подольше и повеселиться. Но сегодня средства собирает его фонд, поэтому улизнуть не удастся.
– С радостью.
Демпси заметил, что Аделаида переключилась в рабочий режим столь же быстро, что и он, хотя ему было невероятно трудно сосредоточиться на деле. Даже беседуя с людьми, он вспоминал мгновения на красной ковровой дорожке. То, как выглядела Аделаида, выйдя из «лендровера». Все присутствующие на Джексон-сквер испустили коллективный вздох восхищения. Она прижалась к нему, позируя для фотографии так, будто специально создана для его объятий. Эта мысль тревожила.
Без сомнения, Аделаида сегодня выглядит совсем иначе, начиная с прически и заканчивая убийственным платьем. На протяжении вечера он не сводил с нее глаз. Ему было интересно, с кем она разговаривает и понимают ли ее собеседники, что перед ними – ожившая фантазия. Часть его жаждала получить подтверждение, что Аделаида изменилась, а другая часть – удостовериться, что все присутствующие в здании мужчины на нее не смотрят. Не хотелось, чтобы кто-то еще мечтал о ее бедрах. Возможно, он правда был слеп все годы, что они были просто друзьями.
По истечении двух часов Демпси отметил, что прием проходит без сучка и задоринки. В легендарном Сейанс-Лондж установили столики для игры в блек-джек с единственной целью сбора средств для «Светлого будущего Нового Орлеана». В комнате яблоку негде было упасть, и многие гости, спасаясь от жары, вышли на балконы фотографироваться на фоне Джексон-сквер. Танцпол тоже был переполнен, музыканты играли неподражаемо.
Демпси собирался на поиски Аделаиды, как вдруг услышал женский голос, промурлыкавший:
– Мой одинокий волк, кажется, нервничает.
Низкий голос Валентины и смягченные на русский манер согласные заставили его напрячься. Обернувшись, он успешно увернулся от поцелуя его в щеку.
– Если и нервничаю, то только потому, что ты своими играми и пустыми угрозами отняла драгоценное время у моих сотрудников. – Он наградил ее пристальным взглядом, отметив, что ее излишне открытое серебристое платье совершенно не соответствует благотворительному мероприятию.
– У твоих сотрудников? Или невесты?
Демпси с трудом подавил безрадостный смешок. Аделаида права, говоря, что он предпочитает встречаться с дамами, склонными к драматизму, в облегающих нарядах. Когда это его вкус успел так испортиться?
– Оба случая. – Он был рад, что они стоят в тени, не хотелось, чтобы какой-нибудь шустрый журналист заснял их вместе и поместил фото в газете. – Полагаю, мы с тобой договорились расстаться, и единственная причина твоего здесь присутствия – желание выписать фонду солидный чек.
– Договорились? Не было у нас никакой договоренности! – Она схватила бокал шампанского. – Все время, что мы были вместе, ты диктовал мне, что и как делать, а потом исчез, прежде чем остыла постель.
– Мисс Рашная, отлично выглядите. – Возникшая рядом Аделаида взяла его под руку. – Простите, что прерываю, но, Демпси, мы обещали интервью журналисту из «Города и деревни». – Она многозначительно кивнула в противоположную сторону.
– Разумеется. – Адди всегда умела появиться в нужном месте в нужное время. Однако ему не пришлось по душе, что она услышала о побеге из кровати. Он никогда не поступал так с женщинами. – Прошу извинить.
– Да-да, не нужно заставлять «Город и деревню» ждать. – Валентина неуверенно поставила пустой бокал на столик. – Да и мне пришло время переговорить с журналистами.
Она развернулась на каблуках, намереваясь уйти, и столкнулась с женщиной, наставившей на них объектив. Снова.
– Демпси. – Аделаида развернула его лицо к себе, прежде чем снова сработает вспышка. – На самом деле нет никакого интервью, просто пыталась избавить тебя от этой женщины.
Ее ореховые глаза всецело завладели его вниманием. А возможно, дело в том, что она прижимается к нему грудью.
– Спасибо.
Сколько раз она выступала в роли громоотвода.
– Потанцуешь со мной? – спросила она, и он отметил промелькнувшую в ее взгляде неуверенность.
Неужели именно он тому причиной? Сегодня вечером он уделял ей слишком мало внимания, применяя обычную тактику «разделяй и властвуй», которую они практиковали на подобных мероприятиях. Но сегодня прием особенный. Или должен таковым быть. Если бы Аделаида всегда находилась при нем, Валентина не попыталась бы умыкнуть его в темный уголок.
– С удовольствием.
Он показушно, чтобы показать, что хочет быть с ней, поцеловал ей руку. От ее кожи пахло розами.
Зазвучала медленная мелодия. Демпси понял, что не желает отпускать Аделаиду. Нынче вечером она не выходит у него из головы, и дело тут не только в треклятом платье. Перевернув руку, он поцеловал ее ладонь, губами ощутив неровное биение пульса, и задумался о других способах заставить ее сердце трепетать. От подобных мыслей сердце в груди зашлось.
Как же все усложнилось!
– Пока мы доберемся до танцпола, песня закончится.
– Здесь малолюдно. – Он хотел сохранить ее для себя. Жаждал этого. – Достаточно места для танцев.
– В самом деле? Полагаю, именно так и поступают те, кто обручен.
– Верно. – Он обнял ее, отметив про себя, что изгибы тела идеально созданы для его рук. Ощущал аромат ее тела, хотя находился не так близко, как хотелось. – Незачем показывать людям, что Валентине удалось устроить скандал.
При упоминании этой женщины Адди потупилась. Мысленно обозвав себя идиотом, Демпси повел ее на балкон.
– Так вот из-за чего сыр-бор? Ты намерен круглые сутки защищать меня от хищных волчиц этого мира?
Неужели она ревнует? При этой мысли Демпси едва не споткнулся.
– Нет. – Он понимал, что на мероприятиях вроде этого у стен обязательно вырастают уши. – У нас с тобой на кону гораздо большее, и тебе отлично об этом известно.
– Ну, раз ставки столь высоки, ты наверняка захочешь увеличить свои шансы на выигрыш, пока мы на публике. Мужчины, которые только что обручились, обычно не появляются на вечеринках в одиночестве.
Тело Аделаиды практически вибрировало, когда он вывел ее на балкон, отыскав самый уединенный уголок. Демпси не мог вспомнить, когда последний раз она говорила с ним с такой страстью во взоре.
– Ты ревнуешь. – Он пристально посмотрел на Аделаиду.
Песня закончилась, но он не торопился выпускать Адди из своих объятий.
– А ты принадлежишь мне на целых четыре недели, Демпси Рейно. – Она вздернула подбородок. – Вот и веди себя соответственно, если не хочешь быть разоблаченным.
Демпси ощутил мощную волну жара и необходимость дать Аделаиде то, о чем она просит. Он крепче прижал ее к себе, их бедра и груди соприкоснулись.
Если подобное поведение недопустимо на благотворительном мероприятии, тем хуже. Все равно не сравнится с тем, что он хотел бы с ней сделать. Всю неделю Демпси воображал, каково это – обнять Аделаиду, но реальность превзошла все его ожидания.
– Будь осторожна со своими желаниями, Адди, – предупредил он, радуясь тому, что ночные тени надежно скрывают их от посторонних глаз.
Все это время он вел себя по-джентльменски ради ее блага, но теперь ей предстоит узнать, насколько искренне он ощущает себя ее женихом. Он даже не пытался скрыть мощную эрекцию.
И ситуация вышла из-под контроля. Вместо того чтобы броситься прочь, изображая оскорбленную добродетель, Аделаида схватила его за лацканы смокинга и прижалась губами к его губам.
