И снова «Пежо» полковника Гурова плутал по проселочным дорогам. Три пассажира тряслись на ухабах, стоически вынося тяготы дороги. На этот раз их целью был Челябинск. Правда, подъехать к городу по центральным трассам они не могли по вполне определенным причинам: все трое были уверены в том, что в городе их уже поджидают. К тому времени Гробарь и Зачетчик, даже по самым оптимистичным подсчетам Гурова, опережали их минимум на сутки, а это для такого человека, как Курбан, невероятно огромная фора.

Увы, сорваться с места раньше и попытаться сократить временное преимущество Гуров не мог. Он и так сделал все возможное, чтобы предварительная подготовка прошла в ускоренном темпе. Самое сложное было уговорить генерала пойти с докладом к вышестоящему начальству, не имея на руках ничего более существенного, чем россказни Яропольцева, подкрепленные железной уверенностью Гурова, что на этот раз Курбан влип основательно. В конце концов, ему это удалось.

Выслушав рассказ Яропольцева до конца, Лев еще около часа задавал ему вопросы, сначала пытаясь поймать на лжи, а потом просто для того, чтобы как можно четче прояснить ситуацию. С помощью наводящих вопросов Яропольцев сумел вспомнить еще одну подробность той первой беседы с Рокотом. Стараясь произвести на приятеля большее впечатление, Рокот объявил, что очень скоро его бизнес перейдет в разряд международных. Те, кто заинтересован в его товаре, уже ведут переговоры с очень серьезными людьми за границей. Так он сказал, но тогда Яропольцев не придал этому значения, уж слишком фантастически это звучало. Никому не известный Рокот вдруг выходит на мировую арену? Смех да и только.

А вот Гурову подобное заявление не показалось преувеличением, особенно в общей связке с именем Курбана. Международный наркотрафик как раз в его духе. Довольствоваться местной сетью с такими козырями на руках для Курбана было слишком мелко. Если сравнивать доход от местной торговли высококачественным товаром с торговлей в мировом масштабе, то деньги, что имел Курбан сейчас, были сущей мелочью по сравнению с тем, что он мог иметь. А предложить крутым заграничным парням Курбану было что. Если верить словам Яропольцева, товара такого качества в наркобизнесе еще не было. Так почему бы не рискнуть? Гуров склонялся к тому, что Курбан рискнул. Именно поэтому ему было так важно как можно быстрее избавиться от Яропольцева. И не просто избавиться. Ему нужно было, чтобы его имя не всплыло нигде и ни при каких обстоятельствах. Стоит проколоться, и на карьере наркобарона с мировым именем можно ставить крест. Да что там карьера! В случае неудачи самому Курбану придет конец. Таких промахов в той среде, куда он нацелился, не прощают.

Осознание того, насколько близок Курбан к осуществлению своих планов, заставляло Гурова торопиться. Пока не поздно, нужно остановить действие смертоносной машины. А улики и факты? Плевать! Об этом можно будет подумать позже, когда колесики системы закрутятся в нужном направлении. Парадокс заключался в том, что, для того чтобы колесики закрутились, нужны были факты. Убойные факты, а их-то как раз и не было. Готовя пути к отступлению, Яропольцев не позаботился о главном – он не оставил запасного экземпляра компрометирующих материалов. Невероятно, но факт. Сам Максим объяснял это тем состоянием, в котором находился с того момента, как узнал о болезни жены. Умение просчитывать партию на десять ходов вперед испарилось вместе с надеждой на спокойную, счастливую жизнь. Кроме канцелярского блокнотика, в котором он отмечал точки сбыта криминального товара, у него при себе ничего не было.

Тем не менее Гуров не терял надежды. Он потратил больше часа на то, чтобы систематизировать эти материалы и переправить генералу Орлову вместе с разработанным планом действий. А план был таков: он, вместе с Крячко и Яропольцевым, добирается до Челябинска. Там устанавливает контакт с единственным возможным свидетелем, Рокотом. Получает от него информацию о системе поставок и подтверждение причастности Курбана к торговле наркотиками. А дальше в дело вступают официальные структуры. Есть, конечно, вероятность, что Курбан уже «позаботился» о Рокоте, но этого изменить Гуров никак не мог. Думать о том, что они будут делать, если узнают, что Рокот отошел в мир иной, ему не хотелось.

Выслушав план напарника, Крячко отнесся к нему скептически.

– Ничего не выйдет, Лева, – заявил он, как только тот закончил говорить. – Слишком уж хлипкие у нас позиции. Твой план похож на сценарий индийского фильма. Пойдем туда, не знаю куда, и возьмем то, не знаю что. С чего ты взял, что Рокот, будь он жив, станет с нами сотрудничать? И откуда у него может быть информация, подтверждающая курбановскую причастность ко всей этой байде?

– Подтверждение должно быть, Стас. Рокот ведь должен был обезопасить себя. Хотя бы отчасти. Каким образом он может это сделать? Только владея неопровержимыми доказательствами того, что его бизнес стоит под Курбаном. В противном случае он бы давно кормил рыбу в водах Шершневского водохранилища, а не сорил деньгами, заработанными на наркотиках.

– Думаешь, Курбана это остановило бы? – улыбнулся Крячко, но улыбка вышла невеселой. – Шантажировать Курбана – все равно что кормить крокодила с рук.

– Да пойми ты, Стас, Рокот сейчас нужен Курбану. Ставки в игре слишком высоки, чтобы он решился свернуть деятельность на фармзаводе и начать все с нуля на новом месте. Ему позарез нужны большие поставки, если он хочет перейти в высшую лигу. А он хочет, я нутром чувствую, – убеждал друга Лев. – Иначе вся эта возня с паспортами и погонями за Яропольцевым теряет всякий смысл.

– Хорошо, оставим это. Как ты собираешься заставить Рокота отдать свою страховку?

– Об этом можете не беспокоиться, – вступил в разговор Яропольцев. – Рокот не захочет тянуть лямку за всю компанию. Для него тюремные законы не существуют. Воровская честь и все такое – это не про Рокота. Как только почувствует, что запахло жареным, он сдаст всех.

– Я думаю точно так же, – согласился Гуров. – Если у тебя, Стас, есть другой план, я с радостью его выслушаю.

Крячко поморщился и раздраженно бросил:

– Ты прекрасно знаешь, что никакого плана у меня нет.

– Тогда придется действовать по моему плану, – спокойно проговорил Лев. – Мы выезжаем в Челябинск. На сборы десять минут. Детали обговорим по дороге.

Они находились в пути уже больше пятнадцати часов. В Челябинск будут въезжать под утро, как и планировал Гуров. Предутренние часы – самое благодатное время, чтобы проскочить курбановские посты, если таковые имеются. В это время реакции у человека, даже самого тренированного, становятся заторможенными. На это Лев и рассчитывал. Зная все въезды и выезды из города, Яропольцев подсказал, в каком месте лучше всего пересечь городскую границу. Ни тебе постов ДПС, ни любопытствующих горожан. С этим проблем быть не должно.

Главные проблемы начнутся в самом городе. Как выцепить Рокота так, чтобы не попасть прямиком в лапы курбановских головорезов? В этом вопросе Гуров делал ставку исключительно на везение. Ну, и на знание привычек Рокота со стороны Яропольцева. За время долгого путешествия он успел собрать достаточно информации по этому вопросу. Снова и снова он задавал Максиму вопросы, касающиеся привычек бывшего приятеля, и теперь имел достаточно четкое представление, где любит бывать Рокот.

Гуров понимал, что машину нужно сменить, авто с московскими номерами сразу привлечет к себе внимание. Об этом позаботился генерал Орлов. Он выслал координаты человека, выделенного в их распоряжение. Тот должен был позаботиться и о жилье, и о машине.

Как только на горизонте показались первые городские застройки, Гуров приказал Крячко смотреть в оба и при малейшем подозрении на засаду бить во все колокола. Предостережение оказалось напрасным. До нужной улицы добрались без приключений. Лев посчитал это хорошим знаком. Свернув в тихий дворик, он заглушил мотор и набрал номер челябинского связного. Тот появился во дворе через минуту за рулем «Нивы» не первой свежести и, выйдя из машины, подошел к «Пежо». Гуров опустил стекло.

– Здравия желаю, товарищ полковник! Капитан Саушкин, к вашим услугам, – вполголоса поздоровался капитан. – Вот ключи от дома. Ваш тот, что справа, под номером шесть. Близлежащие дома пустуют, так что с соседями проблем не будет. Машинами обменяемся здесь?

– Что-то твоя колымага слишком уж неказиста, – выползая из «Пежо», проворчал Крячко, осматривая автомобиль капитана. – Помощнее ничего не нашлось? Есть вероятность, что нам придется удирать на этой развалюхе.

– На этот счет можете не беспокоиться, – широко улыбнулся Саушкин. – В этой развалюхе, как вы ее назвали, лошадей побольше, чем в вашем «Пежо».

– Так уж и больше? – усомнился Крячко.

– Не сомневайтесь. Мощность движка почти как у спорткара. А что вид непрезентабельный, так это для маскировки. В глаза не бросается.

– Что удалось узнать по поводу Александра Рокотова? – спросил Гуров, выходя из машины.

– Александр Рокотов живет и здравствует, – отрапортовал капитан. – Продолжает заниматься коммерческой деятельностью при фармацевтическом заводе.

– Отличная новость, приятель! – искренне обрадовался Крячко.

– В данный момент отсыпается в своем доме после бурной ночной попойки, – продолжил капитан, проигнорировав реплику Крячко. – Со вчерашнего вечера за ним установлено круглосуточное наблюдение.

– А вот от этого придется отказаться, – с сожалением проговорил Гуров. – Сам он, может, и не заметит слежки, но его друзья могут вычислить «наружку», и тогда за наше предприятие я не дам и ломаного гроша.

– Они аккуратно, – заявил Саушкин. – Установлено, что Рокотова неотлучно сопровождают двое из группировки Курбана.

– Кто именно? – насторожился Лев. – Если это Гробарь и Зачетчик, то наша миссия усложняется.

– Нет, не они. Те, что ходят за Рокотовым, шестерки попроще.

– Уверен?

– Так точно.

– Нашу машину нужно спрятать как можно быстрее, – проговорил Гуров, решив, что узнал все, что нужно. – По поводу наблюдения подождем. Пусть приглядывают. К вечеру мне нужна информация о местонахождении Рокотова. Как только он уедет с работы, сразу докладывайте. Задача ясна?

Капитан коротко кивнул. Обменявшись ключами, он поинтересовался, нужна ли его помощь. Гуров отказался, и Саушкин уехал. Все прошли в дом, а Лев, загнав машину во двор, вскоре присоединился к остальным.

– Первый этап прошел гладко, – удовлетворенно заключил он. – Теперь все зависит от того, как быстро удастся выловить Рокота.

– Ты уже придумал, как мы это сделаем? – без особой надежды спросил Крячко.

– Да, друг мой, уже придумал, – несмотря на усталость и сложность положения, весело рассмеялся Лев. – Поделиться мыслями?

– Валяй! – усаживаясь в кресло, разрешил Крячко.

– Ты пойдешь на фармзавод. На разведку.

– Чего? – вскинулся Крячко. – На фармзавод? Ты в своем уме? Может, сразу в дом Рокота? Облегчать задачу киллера, так уж по полной!

– Не кипятись, Стас, – урезонил друга Гуров. – Тебе всего лишь нужно попытаться попасться Рокоту на глаза. Уверен, ты справишься с задачей.

– И под каким предлогом я туда явлюсь? Воды для инъекций закупить?

– Пойдешь устраиваться на работу. Ты у нас парень компанейский, быстро найдешь общий язык с сотрудниками завода.

– А как я им свои документы предъявлю? Что по поводу московской прописки говорить буду? – сыпал вопросами Крячко.

– Не переживай. До этого дело не дойдет.

– С чего ты так в этом уверен?

– Староват ты для них, Стас, только и всего. Тебя на первом же этапе завернут, но основание находиться на территории завода ты получишь. Отдел кадров коммерческого отдела расположен вне пределов пропускной системы, правильно? – обратился к Яропольцеву Гуров.

– Да. Со стороны северных ворот есть отдельное помещение. Оно находится в том же здании, что и кабинет Рокота. Практически дверь в дверь, – подтвердил Максим.

– Помню, – кивнул Лев, получивший эту информацию во время расспросов Яропольцева. – Поэтому и предлагаю такой план. Ты, Стас, придешь в отдел кадров, начнешь клянчить хоть какое-то место в их отделе. Тебе откажут. Ты будешь настаивать, шумно настаивать. Если повезет, Рокот вмешается. Если нет, придется пробиваться в его кабинет силой. Главное, чтобы он тебя запомнил.

– И что дальше? – еще не понимая, к чему клонит Гуров, спросил Крячко.

– А дальше ты уйдешь. С неохотой и с обещанием вернуться. До вечера твоя миссия будет окончена. Следующий этап плана будет зависеть от того, куда после работы направится Рокот. Я почти уверен, что в очередную забегаловку. Там ты к нему присоединишься.

– Час от часу не легче, – вздохнул Станислав. – Предлагаешь мне так нарисоваться перед бандюками Курбана, чтобы не отмыть.

– Пусть курбановские тебя не беспокоят. Сыграешь натурально, и Рокот вцепится в тебя, как пиявка в гладкую кожу. После того как он лишился единственного собутыльника в лице Яропольцева, он ухватится за любого, кто согласится его слушать и поддакивать. А ты согласишься.

– Допустим, это сработает. Что нам это даст?

– Преимущество, Стас, преимущество, – довольно проговорил Гуров и изложил последний этап инсценировки.

Яропольцев, сидевший в отдалении, слушал внимательно все, что излагал полковник. Только после того, как тот закончил, он заговорил, решив внести свою лепту в составление плана:

– Подгадать визит нужно так, чтобы к часу дня вас выперли из кабинета отдела кадров. В это время Рокот выйдет из своего, и вероятность столкнуться с ним якобы спонтанно возрастет. Я много раз слышал, как он хвастался тем, что, каким бы загруженным ни был рабочий день, ровно в час он отправляется в любимый ресторан. Война войной, а обед по расписанию. Это его излюбленное изречение. В ресторане к нему подкатывать смысла нет. В рабочее время он никогда не пьет. По крайней мере, раньше было так. Но вам ведь не это нужно, верно?

Гуров одобрительно кивнул, соглашаясь с доводами Яропольцева. Крячко взглянул на часы:

– До часу дня еще уйма времени. Придавлю-ка я на массу, если вы не против. В конце концов, на мне лежит ответственность за самую хрупкую часть плана.

Гуров не возражал. Крячко перебрался в соседнюю комнату, где стояла широкая, вполне современная кровать. Подоткнув тощую подушку под голову, он тут же захрапел. Яропольцев последовал его примеру. Гуров остался у стола, пытаясь просчитать запасные варианты, если у Крячко не выгорит набиться в друзья к Рокоту.

– Ну, ребятушки, доложу я вам, спектакль вышел отменный, – вваливаясь в дверь, выпалил Крячко. Два часа назад он отправился на задание и только что вернулся, сияя улыбкой. Довольство так и перло из него. – Без ложной скромности могу утверждать, что игра полковника Крячко тянет не меньше, чем на «Оскар». Не меньше!

– Заходи, бахвал, – невольно заулыбался в ответ Гуров. – Докладывай, как прошла операция.

– Как по маслу, Лева. Тебе в подробностях или только результат? – плюхаясь в кресло, спросил Крячко.

Гуров не стал отвечать. За годы совместной службы он достаточно хорошо изучил Станислава, чтобы понимать: каким бы ни был ответ, Крячко все равно выложит все подробности. А тот и не ждал ответа. Потянувшись к бутылке с водой, отхлебнул добрый глоток прямо из горлышка и начал рассказывать.

– Приехал я, значит, к фармзаводу. Отыскал северный вход. С этим проблем не возникло, как ты, Лева, и предполагал. Никакой охраны при входе там нет, заходи кто хочешь. Я и вошел. И прямиком в дверь с табличкой «Отдел кадров». Время было без семи минут час. У кадровиков обеденный перерыв начинается через семь минут. В кабинете две сопливые пигалицы. Я им: «Здрасте, люди добрые! Хочу к вам на работу поднаняться». А они: «Приходите после обеда!» Я: «Какой там после обеда! Мне работа позарез нужна. С прошлой работы три месяца назад сократили, жена пилит, житья не дает. Короче, нанимайте меня немедленно, и точка». Одна из кадровичек, та, что потверже, давай на меня наседать: «Освободите кабинет, мужчина, у нас обед». А я ей в ответ: «У меня законных семь минут в запасе. Не имеете права не принять». – «Не выйдете, вызову охрану», – разозлилась она. А я отвечаю: «Только посмейте, таких собак на вас натравлю, небесам тошно станет! И в прокуратуру напишу, и в общество охраны труда, и в местную газету. Ославлю вас, милочка, на всю страну». Вторая, видно, испугалась угроз и стала вежливо спрашивать, какая, мол, у вас специальность? «Я – специалист широкого профиля. Все умею, деточка, не сомневайся». «А по образованию вы кто? Определенная профессия у вас имеется?» Та, что охрану грозилась вызвать, на вторую недовольно зыркает, но молчит. А я соловьем заливаюсь. Я, говорю, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Принимайте меня на работу, только оклад покруче выбирайте. Я за гроши батрачить не намерен. Тут первой надоело мою лабуду слушать, она на кнопочку нажала. Я как вскинусь: «Ах ты, кукла безголовая, произвол творишь?» Вторая пуще испугалась, к первой обращается: «Зачем кнопку нажала, неприятностей хочешь? У Александра Дмитриевича и так настроение день ото дня все хуже, так ты еще и усугубляешь». А та отвечает: «Ты что, не видишь, у мужика не все дома, пусть с ним Ян разбирается». Ян, о котором она упоминала, явился без трех час. Я хоть и был в запале, за временем следить не забывал. Ну, думаю, пару минут продержаться, и все в ажуре. Тут мне тоже повезло. Янчик этот хиляком оказался. Правда, при дубинке и электрошокере. Мужчина, говорит, убирайтесь вон, не то хуже будет. Я вроде как струхнул, к стенке прижался и давай орать: «Не подходи, урод, я ничего плохого не делал! Мне работа нужна». Он дубинкой помахивает, а в дело ее пускать не спешит. Сам, говорит, уйдешь или по почкам пройтись? Сам, говорю, сам. На часах без одной минуты час. Я в коридор бочком выполз. Гляжу, а из соседней двери мужик выходит. Я к нему: защитите, говорю, господин, от произвола. Он нахмурился и строго так спрашивает у подоспевшего охранника, в чем дело. Охранник ответил ему: «Александр Дмитриевич, псих объявился, девчатам из отдела кадров надоедает». Я понял, что передо мной Рокот, и, не будь дураком, выдал спокойным таким, трезвым тоном: «Врешь, бестолочь деревянная, я на работу устраиваться пришел». Охранник оскорбления не выдержал, замахнулся дубинкой, а я шасть за Рокота. Удар, что мне предназначался, аккурат по маковке начальнику пришелся. Что тут началось! Рокот орет, охранник в извинениях рассыпается, девчонки из отдела кадров кудахчут. Все, думаю, сворачивай цирк, Крячко, твоя работа завершена. Тихонечко к двери продвинулся и выскользнул наружу. – Крячко перевел дыхание и победоносно заключил: – Теперь Рокот меня надолго запомнит, не то что до вечера.

– По-моему, вы переборщили, полковник, – осуждающе покачал головой Яропольцев. – После такого оскорбления Рокот вас в приятели точно не возьмет.

– А вот тут ты не угадал, – возразил Гуров. – Лично мне кажется, Стас все верно рассчитал. Во-первых, у него теперь есть веские основания подкатить к нему в питейном заведении. Мол, извиниться хочу, неувязочка вышла с ударчиком. Во-вторых, есть повод предложить выпить мировую. Правильно рассчитав количество выпитого Рокотом, можно считать, что дело в шляпе. Обсудить мерзкий поступок охранника кроме как с очевидцем он по гордости ни с кем не решится, а высказаться наверняка захочется. При грамотном подходе наверняка клюнет. А дальше костери бестолковых сотрудников, позволивших себе распускать руки, когда начальство рядом. И клиент твой с потрохами.

– А я про что? – обрадовался поддержке Крячко. – Наш Рокот, голову на отсечение даю, наш.

– Вам виднее, – пожал плечами Максим и ретировался в дальний угол комнаты.

До семи вечера Гуров и Крячко бездельничали. Смотрели телевизор, читали газеты, оставленные на подоконнике предусмотрительным капитаном Саушкиным. Один раз позвонил генерал справиться о состоянии дел. Разговаривал с ним Гуров. Он заверил генерала, что все под контролем, и спросил, как продвигаются дела у федералов, готовящих операцию в тех городах, что обозначил Яропольцев. Орлов ответил, что вышестоящие чины крепко ухватились за возможность прищучить Курбана и на все действия генерала дали однозначное добро. Подготовка шла полным ходом, и это не могло не порадовать Гурова.

К семи часам пришло сообщение от капитана Саушкина. Рокот пустился в путешествие по питейным заведениям Челябинска. Один.

– Отправляемся, парни, – сказал Лев. – Время пришло.

Все трое уселись в «Ниву» и отправились к ресторану «Золотое руно», где в данный момент доходил до кондиции Рокот. Не успели они доехать туда, как пришло новое сообщение. Оставив машину у ресторана, Рокот вызвал такси и теперь мчался в другое заведение, отстоящее от города в некотором отдалении. По словам Саушкина, это уже был не просто ресторан, а некое подобие борделя. Здесь клиенту могли предоставить не только выпивку и закуску, но и плотские утехи, было бы желание. Гуров подозревал, что подобное желание у Рокота было. Им следовало поспешить. Вмешивать в свою операцию девиц легкого поведения полковник не планировал.

До заведения под названием «Дом отдыха «Отрада» они добрались только к девяти. Парни Саушкина сообщили, что клиент уже там и авто с курбановскими соглядатаями припарковано там же на стоянке. К самому «дому отдыха» Гуров подъезжать не стал. Припарковав машину метрах в пятидесяти, он объявил о начале операции.

– Стас, ты идешь внутрь и обрабатываешь Рокота, а мы с Максимом позаботимся о курбановских. Постарайся уложиться хотя бы в час, – напутствовал он Крячко.

– Засекай время, Лева. Через сорок минут мы выйдем. К этому времени такси должно быть у крыльца, – ничуть не бахвалясь, заверил Крячко и покинул машину.

К крыльцу заведения он приковылял «пьяной» походкой. Громко обратившись к охраннику при входе, поинтересовался, работают ли девочки. Тот бесстрастно взглянул на пьяного Крячко и молча открыл дверь. Попав внутрь, Стас осмотрелся. Обычный зал с обычными столиками вокруг танцевальной площадки. Слева – барная стойка для одиноких путников, справа – лестница, ведущая к номерам. Крячко повезло, Рокота он засек сразу. Тот сидел за столиком и в полном одиночестве поглощал содержимое бутылки. Тарелка с едой оставалась нетронутой. Компанию он еще не заказывал. Крячко приступил к своей роли. На нетвердых ногах он прошел к барной стойке и громким голосом потребовал водки. Бармен молниеносно выполнил заказ. Бросив на стойку деньги, Стас отхлебнул из стакана, обвел заведение взглядом и «внезапно» увидел Рокота.

– Кого я вижу? Вот так встреча! – взревел он и двинулся к его столику. При этом умудрился дважды споткнуться и пролить половину содержимого стакана, прежде чем достиг цели. Пьяно шатаясь из стороны в сторону, Крячко остановился напротив Рокота и громко повторил: – Вот так встреча! Как голова, дружище? Уже не болит? Круто он тебя припечатал. Позволишь присоединиться?

Рокот опасливо покосился по сторонам и понял, что на них начинают обращать внимание. Такого рода внимание было ему не по вкусу, поэтому пришлось ответить положительно.

– Садись, чего уж, – буркнул он.

– Вот спасибо, так спасибо, – продолжал шуметь Крячко. – Ты, значит, не из обидчивых? Правда, парень, неловко с этим охранником вышло.

– Ерунда! Все уже прошло, – вполголоса ответил Рокот, надеясь, что это заставит мужчину снизить тон.

Тот принял правила игры. Плюхнувшись на свободное место и приблизившись вплотную к Рокоту, Стас тихо, почти шепотом, произнес:

– Поверь, парень, мне правда жаль, что так вышло. Вроде бы и не мой косяк, а какую-то долю вины я все-таки испытываю.

– Ерунда! – повторил Рокот. – Забудь!

– Нет, приятель, позволь с тобой не согласиться. Эти негодные охранники совсем от рук отбились. Надо бы сообщить об этом их начальнику. Уж он всыплет им по первое число, – настаивал Крячко. – Если бы я тогда не спешил, то непременно нашел начальника этого тупоголового охранника и доложил о его самоуправстве.

– Его начальник – я, – спокойно ответил Рокот, проникаясь симпатией к этому непосредственному человеку, и вдруг пошутил: – Так что можешь начинать докладывать.

– Это что же, он своего босса по башке огрел? – Крячко театрально выпучил глаза и, получив подтверждение от Рокота, крякнул: – Ну, дела! Слушай, парень, тогда двойное сорри! Уж этого я точно не хотел. После такого я просто обязан загладить свою вину единственным возможным способом. – Он поднял вверх руку, подзывая официанта. Тот подскочил к столику. – Бутылку коньяка. Самого дорогого, – вальяжно разваливаясь в кресле, потребовал Стас.

Официант с сомнением оглядел его костюм и вежливо поинтересовался:

– Кто будет расплачиваться?

– Черт, я сейчас на мели, – выдал Крячко и невозмутимо посмотрел на Рокота: – Не откажешь в субсидии, приятель?

Рокот на мгновение обалдел от такой наглости, потом, не выдержав, рассмеялся и, обратившись к официанту, подтвердил заказ:

– Валяй, тащи лучший коньяк.

– Вот спасибо, друг, – ничуть не смутившись, поблагодарил Крячко. – Я, видишь ли, некоторое время нахожусь в стадии поиска работы. Но это временно. Как только устроюсь, тут же отдам. Честно.

– Ладно, проехали, – отмахнулся Рокот. – И у меня в жизни бывали пустые дни.

– Вот-вот. С кем такого не бывает? Я ведь чего в той конторе делал? Работу искал. Я парень надежный, никаких проблем. А они заладили: приходи после обеда. Сразу видно, без понятия девки. Вот у меня девки так девки, с полуслова понимают, что тебе нужно.

Вернулся официант, выставил на стол бутылку коньяка и дополнительный стакан. Не дожидаясь команды, Крячко свернул крышку, наполнил стаканы до краев и провозгласил тост:

– За приятное знакомство до дна.

Рокот одобрительно кивнул и опустошил стакан. Дальше дело пошло совсем легко. На старые дрожжи стакан качественного коньяка в один момент довел Рокота до нужной кондиции. Крячко прижался к уху новообретенного приятеля и доверительно сообщил:

– А знаешь ли ты, чем я промышлял раньше? Не знаешь? Так я тебе скажу. Под моим началом работали такие цыпочки, пальчики оближешь.

– Врешь, – глупо захихикал Рокот. – Откуда у такого старого прощелыги возьмутся цыпочки? Разве только во сне.

– А вот и нет! – будто бы сердясь, возразил Крячко. – Послушай, давай начистоту: ты ведь сюда не за выпивкой явился, верно? Компанию хотел получить? А что, если я предложу тебе такую компанию? Две красотки. Черненькая и беленькая. Выбор за тобой. Поверь, они обе профессионалки.

– Брешешь ты все! – веселился Рокот. – Нет у тебя никаких красоток. Цену себе набиваешь.

– А ты проверь, – подначивал Станислав. – Старый не старый, а «аппарат» еще действует. И цыпочки эти тебе ничего стоить не будут. Считай это моим подарком. Компенсация за выпивку и охранника.

– И где же обитают твои красотки? – спросил Рокот.

– Да прямо на дом приедут, – заявил Крячко. – Поехали ко мне. По дороге вызвоним цыпочек. Пока будем добираться, они уже готовенькие ждать нас будут. Прямо из парной.

– Ты банщик, что ли? – Язык Рокота начал заплетаться.

– В каком-то роде, – ухмыльнулся Крячко, понимая, что дело сделано и Рокот вот-вот согласится. – В особой баньке работал. За пьянку выгнали, твари. Сами будто не пьют.

Упоминание об алкогольной зависимости решило дело. Рокот, чьи проблемы зачастую сводились к чрезмерному употреблению алкоголя, с пьяной признательностью посмотрел на собеседника:

– Что, сильно достали? Вот и меня достали. Попридержи коней, Рокот, завязывай, дружище. Твой косяк через пьянку. Тьфу на них, верно? Будто я один пью. Или на их деньги. Черта с два! Я сам свои бабки зарабатываю. А на что их трачу – не ваша забота. Верно, приятель?

– Верно, верно, – поддакивал Крячко, украдкой поглядывая на часы. До назначенного времени оставались считаные минуты. – Так что, поедем к цыпочкам? Соглашайся, друг, не пожалеешь.

– А поехали, – решился Рокот. – Что здешние лярвы, что твои, какая разница?

– Разница огромная. Сам увидишь, – заверил Крячко, подзывая официанта.

Рокот выгреб из кармана скомканные купюры, бросил на поднос и пьяно захихикал:

– Сдачи не надо. Я еду к незабываемым цыпочкам, быдло. Повеселись на досуге на мои чаевые. Сними себе лучшую из ваших девочек.

Лицо официанта осталось бесстрастным, но трезвый взгляд Крячко уловил на нем скрытый отблеск ненависти. «Не хочешь, чтобы тебя унижали, тщательнее выбирай работу, мальчик», – бесстрастно подумал он, поднимаясь и выходя из заведения вслед за Рокотом. На крыльце они остановились. Рокот выудил из кармана телефон и пытался набрать нужную комбинацию, чтобы вызвать такси. Крячко отобрал у него трубку, заявив, что обо всем позаботится сам. И действительно, стоило ему сделать звонок, как к крыльцу подъехало такси. Загрузив Рокота на заднее сиденье, Крячко устроился рядом и назвал адрес. Машина рванула с места. Вслед за ней из тени кустов двинулась старенькая «Нива». На заднем сиденье «Нивы» лежали двое парней Курбана. Связанные по рукам и ногам. Рты обоих были намертво заклеены скотчем.

– Уложился в обещанные сорок минут, – прокомментировал Гуров, сидящий за рулем «Нивы».

Яропольцев, устроившись на пассажирском сиденье, не сводил глаз с дороги. «Скоро все закончится, – твердил он про себя. – Только не для тебя, дружок. Не для тебя».