Глава 5

– Беата? Беата?

Ласки Мэрджа были привычно нежными и одновременно требовательными. Руки ласкали ее лихорадочно, бесстыдно проникая в самые потаенные уголки тела.

– Ты слышишь? Почему ты избегаешь меня?

Беата не удержалась от смешка. Даже если это был просто сон, ее бывший жених вел себя нелогично, как ребенок.

– Что ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты любила и помнила обо мне.

– Я тоже этого хочу!

– Тогда повернись, – тон Мэрджа неожиданно стал резким и властным.

– Нет! Если ты любишь меня, скажи – где ты? Я разыщу тебя на краю света!

– Там, где я – нет света. И края тоже нет.

– Возвращайся ко мне, я жду тебя очень давно.

– А ты примешь меня любым?

– Да!

– Тогда повернись. Повернись и поцелуй, как когда-то, очень давно ты меня целовала.

Беата со стоном повернулась, протянула руки и все исчезло. Она резко открыла глаза и поняла, что наступило утро.

– Утро добрым не бывает, – бормотала девушка себе под нос, умываясь, готовя чай и собирая книги. А вот с одеждой вышла проблема. Она обнаружила, что все ее нижнее белье – рубашки, панталоны, корсажи и чулки внезапно исчезли. Она моментально разозлилась.

– Инесс!

Ответа не было. Беата легко вбежала на второй этаж и увидела подругу, спокойно спящую в своей черно-красной кровати.

– Инесс! – Она бесцеремонно потрясла ее за плечо. Подруга бессовестно дрыхла, натворив дел. Она и раньше могла затеять стирку, не предупредив Беату, но никогда не делала этого посреди рабочей недели!

– Отстань! – Соседка бросила в нее подушкой. – Сама неделями не занимаешься стиркой, пока не кончится запас чистого белья, а потом набрасываешься на меня. Залезай в комод и надевай, что приглянется, только спать не мешай!

Беата была в ужасе. Она собиралась провести день в стылом промерзшем поле, и ей нужны были ее шерстяные панталоны с начесом и теплая рубашка! Вместо этого ей пришлось надеть некое коротенькое кружевное чудо, а в качестве нижней сорочки – шелковое струящееся платье-робу, какое носили изысканные аристократки под основным платьем. Слава Хранителям, кофточка и юбка были у нее свои – давно испытанные в многочисленных полевых занятиях со схоларами. И не страшно, что слегка поношенные и неприглядного серого мышиного цвета. Лисью шубку она предусмотрительно брать не стала, чтобы потом не оправдываться перед подругой за выжженный мех, а надела полушубок из кролика и накинула сверху платок.

Дан Глас ждал ее у ворот Академии с оседланными лошадьми. Беата усмехнулась, прямо-таки принц, ждущий свою принцессу. После утреннего представления у нее было циничное настроение, и она язвительно ответила на вежливое приветствие схолара. Он был одет безупречно, как всегда. Скорее всего, это был костюм для охоты – темные штаны, сапоги с высокими голенищами, длинный камзол с золотыми пуговицами, на этот раз – без шитья. В таком виде они напоминали скорее принца и крестьянку, поправила себя Беата. И наплевать! Без труда забравшись на лошадь, она поерзала, приспосабливаясь к дамскому седлу, взяла в руки поводья и скомандовала: «Вперед!»

Они молча ехали по еще сонному городу, копыта лошадей звонко стучали на каменистой мостовой, в стылом воздухе раздавались редкие звуки открывающихся ставен просыпавшихся горожан.

– Люблю рано вставать, когда природа только просыпается, – вежливо проговорил Глас, разбивая повисшую между ними тишину.

– В нашем случае просыпается не природа, а недовольные жители города, замерзшие в своих постелях, – иронично ответила Беата и сменила тему: – Вы посмотрели те книги, которые я вам вчера порекомендовала?

– Конечно, мастер Беатрикс. Изучал всю ночь, как вы и советовали.

– Ночью надо было спать! – излишне резко возразила она. – Что вы мне наделаете на поле невыспавшийся и неопытный?

– Не беспокойтесь, мастер, я прекрасно себя чувствую даже после бессонной ночи.

Этот наглец еще и усмехнулся, ответив ей. А Беата сразу же вспомнила ту злополучную сцену у него в комнате с двумя полуголыми девушками в кровати.

– Не сомневаюсь. – Она ограничилась простым ответом, не поддаваясь соблазну вступить в перепалку.

Оставшееся время они ехали молча. Беата легкими движениями руки направляла лошадь, одновременно думая, с чего они могут начать обучение. Вскоре показалось поле. Изначально ровное, оно поменяло ландшафт под воздействием частых тренировок схоларов, а не так давно и его магический фон претерпел изменение.

Они подъехали к маленькому домику, привязали лошадей под навесом и пока Глас их расседлывал, Беата нашла небольшую, относительно ровную полянку и позвала его. Тот подошел, предусмотрительно сняв камзол, под которым оказался надетый кафтан с рукавами. Она одобрительно хмыкнула и тоже для начала сняла платок.

Следующий час они повторяли защиту первой и второй степени. Вскоре им обоим стало так жарко, что Беата скинула полушубок, а Глас – кафтан, оставшись в рубашке и штанах.

– Я думаю, что нам пора приступать к третьему уровню, – громко предложила Беата и посмотрела на небо. Его цвет – темно-серый, и сгущающие тучи на горизонте беспокоили ее все больше, хотя лучшего фона для блокирующей защиты от огня и представить себе было нельзя.

Она подошла к Дану, взяла за руки, потрясла их и приказала:

– Расслабь руки и закрой глаза.

Когда Глас послушался, она добавила:

– Стой смирно и реагируй на мои слова нужным заклинанием.

Сама отошла от него на несколько шагов, обошла слева и громко крикнула:

– Летит птица!

Вокруг нее просвистели два огненных шара.

– Молодец. Бежит зверь.

Всполох огня пробежал по мерзлой траве и затих.

– Правильно. Падает дерево.

Раздался небольшой взрыв. Так они развлекались около получаса, пока Беата не хлопнула в ладоши и не приказала открыть глаза. Дан Глас тяжело дышал – заклинания вслепую дались ему тяжелее, чем с открытыми глазами.

– Очень хорошо. Вам нужен отдых?

Глас сжал губы и отрицательно помотал головой.

– Тогда продолжим. Сейчас я перечислю условия нападения, а вы за три секунды должны составить нужное заклинание. Готовы?

И дождавшись его кивка, она быстро проговорила:

– Пожар со всех сторон идет сплошной стеной выше человеческого роста, нет никакого просвета. Ваши действия?

Через несколько секунд яркая молния вышла из его рук, ударила в небо, вызвав глухие раскаты грома, и на землю хлынул ливень, мгновенно промочив и ученика и мастера. Беата, ожидающая всего лишь локального дождика и не успевшая поставить защиту от ливня, выругалась и побежала в дом. Мужчина постоял еще какое-то время под сплошными потоками воды, глядя в черное свинцовое небо, обложенное со всех сторон тучами, не веря, что он смог вызвать такое стихийное бедствие, а потом пошел вслед за Беатой.

Та, дождавшись его в дверях, молча показала на лошадей и скрылась в доме. Пришлось Гласу запирать лошадей в крытом загоне, и в дом он вернулся вымокшим насквозь.

– Как можно было не рассчитать энергию молнии! – набросилась она с упреками. – Это изучают на первом курсе!

– Откуда такой ливень? – Схолара беспокоило другое. – Вода должна была замерзнуть еще в небе.

– Не беспокойся, – саркастически ответила Беата, – сейчас начнется снегопад, вот увидишь. Наши занятия нагрели воздух, и благодаря этому мы получили возможность принять душ. Дрова в углу, камин перед тобой. Надеюсь, ты умеешь его растапливать, или тебе и здесь надо объяснять элементарные вещи?

– Не беспокойся, я справлюсь, – разозлился Глас.

– Вот и славно!

Она в бешенстве обвела глазами комнату, и, не увидев ничего кроме большой низкой лежанки с тонкими матрасами, набитыми сеном, никакого, даже крошечного закутка, разозлилась еще больше и стала торопливо снимать с себя мокрую одежду, отвернувшись от мужчины. Ее колотило от ярости и от холода одновременно, и кое-как стащив юбку с кофтой, она принялась расшнуровывать корсаж, почувствовала спиной жар, идущий от камина, и повернулась.

Ее ученик успел не только разжечь огонь, но и снять рубашку, и теперь расстегивал штаны. Отсветы огня блестели на его руках, на пластинах мышц живота и мощных плечах, и Беата почувствовала, что неудержимо краснеет. Что с ней? Во время учебы она видела сотни полуголых мужчин! Почему вид одного из них так странно ее волнует?

– Ты что делаешь? – возмутилась она.

– А что, какие-то проблемы? – Он поднял голову и с удовольствием оглядел девушку. Она стояла в одной рубашке, доходившей до середины бедер и в расшнурованном наполовину корсаже. Роскошные волосы мокрыми прядями спадали ей на плечи, и ручейки от волос делали совсем прозрачной и без того мокрую рубашку.

– Похоже, что тебе требуется помощь, – быстро сориентировался он, – и, подойдя, ловкими движениями начал расшнуровывать корсаж.

Беата настолько не ожидала этих действий, что минуту не могла ничего сообразить. А когда поняла – было поздно: корсаж был расшнурован и сброшен, а Глас стоял вплотную к ней полуголый и напряженный.

– Отойди от меня! – охрипшим голосом попросила она.

– А если я не послушаюсь? – Глас понимал, что никакие силы не заставят его отойти от Беаты.

– Ты получишь первое замечание!

– Я согласен на все три, – ответил он и сделал то, что хотел сделать очень давно – поцеловал своего мастера.

Поцелуй был ласковый, но настойчивый, ее губы сладкими и беззащитными и Глас, хотевший быть терпеливым и осторожным, не выдержал и языком проник в рот.

Горячая волна опалила Беату с ног до головы. Поцелуй Дана был упоительно прекрасен, и она даже позволила ему проникнуть в свой рот, наслаждаясь этими давно забытыми ощущениями первого поцелуя – сладкого и почти целомудренного. Но, предвосхищая то тягостное чувство, каждый раз охватывавшее ее после поцелуев с мужчинами, она первая прервалась и легонечко уперлась в его грудь руками.

– Достаточно.

– Я думаю, теперь это решаешь не ты, – прошептал он и снова потянулся к ней.

– Я думаю, что у нас с тобой ничего не будет! – резче, чем следовало, ответила она. Не хватало еще, чтобы его скрутило от боли посреди чистого поля из-за ее несдержанности!

Тот и не думал слушаться. Более того, разозлился и схватил ее за плечи.

– Хватит играть со мной в игры! С другими мужчинами ты позволяла себе большее, поэтому не стоит дразнить меня.

– Ах ты подлец! – Беата яростно хлестнула его по щеке. Обида накатилась так внезапно и мощно, что стало не хватать воздуха. Никто никогда не осмеливался разговаривать с ней в таком тоне! – Отпусти меня немедленно!

Мужчина даже не дрогнул. Он схватил ее руки, завел ей за спину, вплотную наклонился к лицу и с усмешкой проговорил:

– Ты предсказуема и слишком эмоциональна. Ты не умеешь владеть своими эмоциями, как и своим телом. Ты, а не я, – и неторопливо, со вкусом, явно понимая, кто стал победителем в словесной перепалке, снова поцеловал ее.

Поцелуй был уже другим – властным поцелуем опытного мужчины, который знает, чего хочет, и уверен, что ему не откажут в любой его просьбе. Поэтому Беата сделала еще одну предсказуемую вещь – укусила за нижнюю губу.

Простонав: «Ах ты ведьма», – Глас сильнее сжал ее руки, свободной рукой ухватил за волосы и оторвался от нее. Она немедленно принялась изворачиваться, и он, недолго думая, повалил ее на лежанку, успев подставить руки, чтобы она не стукнулась о дерево.

Она оказалась в кровати, с лежащим на ней сверху мужчиной. Что дело – дрянь, Беата поняла по характерному чувству в ногах. Оттуда шла противная мелкая дрожь, которая вскоре грозила обернуться полноценной болью.

Глас же даром времени не терял и, раздвинув коленом ноги, буквально пригвоздил ее к кровати. Продолжая жадно целовать и удерживая ее руки над головой одной рукой, другой он залез под рубашку и ухватил за голое бедро.

У Беаты закружилась голова. Все происходило с такой скоростью, что она не успевала контролировать свое собственное тело, а оно предавало ее. Губы отвечали бесстыжему схолару на поцелуй, тело страстно и упоенно принимало на себя его тяжесть. По мышцам растеклась слабость, которая моментально сковала их, не давая активно сопротивляться. И это чувство было не похоже на страх, который помешал переспать с деканом и воспользоваться предложением Лидона.

– Ну? – Дан решил взять дело в свои руки. – Вели мне прекратить. Скажи, что ты ничего такого не хотела и я мерзкий и подлый тип! – Он тяжело дышал, сдерживаясь из последних сил.

«Да, – хотелось кричать Беате. – Отпусти меня! Я заколдована, и у нас все равно не получится ничего хорошего». Но из горла не вырвалось ни звука, она лишь беспомощно посмотрела, и Глас не выдержал.

– Тогда молчи, – простонал он и опять впился в нее поцелуем. Отпустив руки, которые тут же безвольно упали на его плечи, жарко и неистово стал целовать, бережно, но сильно, удерживая за лицо. Беата не заметила, когда вышла из ступора и стала слабо, через боль, отвечать на поцелуи. А когда они поцеловались по-настоящему – со сплетением языков, до темноты в глазах, до нехватки воздуха, она с наслаждением растрепала густую шевелюру Гласа, весьма сильно дернув при этом за пряди. Простонав в ответ, он задрал ее рубашку, расстегнул штаны и, согнув ее ногу, мощно вошел, не встречая никакого сопротивления.

Резкая боль пронзила обоих, она вскрикнула, а Дан, даже не думая останавливаться, продолжал яростно работать бедрами, тяжело навалившись на нее. Беата, ведомая этими сильными движениями, терпела тягучую и постепенно слабеющую боль, понимая, что заклятье пало под натиском нахального и самоуверенного схолара. Многолетнее колдовство и тоску по ушедшему бывшему любовнику взломал ее собственный ученик. И взломал качественно и умело. Сейчас он был близок к финалу, и Беата, тоже испытывая что-то похожее на удовольствие, напрягла ноги и слегка выгнула спину. Глас с глухим стоном кончил, крепко прижавшись к ней, и оба застыли, не в силах разжать объятия.

Через некоторое время он посмотрел ей в глаза. Он ожидал увидеть что угодно – гнев, слезы, ярость, но совсем не был готов к легкой полуулыбке, появившейся на устах.

– А ты хорош, – проговорила Беата, – взял и изнасиловал своего мастера, да еще не снимая штанов.

– И что из этого вменяется в вину? – Он тревожно следил за ее глазами. – По-моему, ты не особо возражала, когда я тебя спрашивал.

Он лег на бок, расслабленно и устало, и уставился на Беату.

– А по-моему, ты не особо и спрашивал, – в тон ответила она, прикрываясь так и не снятой сорочкой. Но поворачиваться к нему не стала, а осталась лежать на спине. – Странно, что ты вообще решил закончить начатое после той жуткой боли в начале.

– А что это было? – Дан свободной рукой стал перебирать пряди ее волос, периодически, как бы невзначай, нежно касаясь лица. – Твой способ защиты от мужчин?

– Тебе было очень больно? – решила она узнать правду.

– Да, чувствительно.

И пока она думала, раскрыть ли миссию, которую он только что выполнил, он не выдержал и, навалившись, стал жарко целовать. Она смело ответила и на поцелуй, и на вопрос:

– Это был не мой способ защиты от мужчин.

– А чей?

Поцелуи Дана спускались ниже, и теперь он с удовольствием целовал ее шею, забираясь в сладкие местечки за ушком и под подбородком.

– Моего бывшего.

Глас замер, и некоторое время переваривал ее слова.

– Мортер заколдовал тебя, чтобы ты не смогла спать с другими мужчинами?

Она рассмеялась. Теперь, когда проклятье было снято, она ощущала удивительную легкость.

– У тебя с ним что-то было? – спросил он осторожно, ожидая резкого ответа.

Беата помолчала, бездумно глядя в дощатый потолок, и нехотя ответила:

– Нет. Я была заколдована давно. Еще когда училась. И в этом году проклятье стало действовать сильнее, чем когда бы то ни было. И я до сих пор не понимаю, как ты расколдовал меня.

– Давай я тебе объясню. – Он стал целовать ее ласково и медленно, словно в первый раз. Осторожно откинул запутавшиеся волосы с лица и, глядя в глаза, сказал:

– Ты заворожила меня еще на первом курсе, и я хотел переспать с тобой с той самой минуты, когда впервые увидел.

Он стал стягивать ее мокрую сорочку, целуя каждое открывавшееся пространство обнаженной плоти. Беате было так хорошо, что она сама выгнула спину, помогая, а потом окончательно избавилась от холодной ткани. Дан смотрел на обнаженную девушку и не мог отвести глаз. Белая кожа, усеянная веснушками, была такой прозрачной, что были видны тоненькие синие жилки, пересекающие руки и ноги. Он не смог удержаться и стал поцелуями прокладывать дорожки по этим пульсирующим ручейкам жизни, языком лаская ее нежную бархатную кожу.

Он нежно, почти благоговейно поцеловал ее грудь и втянул сосок в рот, на что Беата простонав, обняла его за плечи. Через мгновение Дан снял брюки, не отводя от нее взгляда. Когда он лег на нее, она закрыла глаза, на что он незамедлительно прошептал на ухо:

– Не закрывай глаза! Хочу, чтобы ты видела и понимала, что это я.

– Ты думаешь, я могу тебя с кем-то перепутать? – не удержалась от вопроса Беата, выполняя его просьбу.

Вместо ответа он глубоко и мощно вошел в нее, заставив негромко и коротко простонать.

– Нет, – тяжело дыша, сказал он. – Я так не думаю, – и стал продолжать мощно и размеренно.

Уже через несколько минут неторопливых и ритмичных движений Беата не выдержала. Она напрягла ноги и обхватила его плечи, безмолвно умоляя его поменять позу и ритм, но он продолжал, не обращая внимания. Тогда, не выдержав, она простонала:

– Пожалуйста!

Он вошел в нее и замер на грани удовольствия и пытки.

– Что, моя дорогая, ты что-то просишь?

– Пожалуйста, побыстрее! – умоляла она.

– Ты хочешь побыстрее или посильнее, солнце мое? – медленно уточнил он, хотя каждое слово ему давалось с трудом, и он нарочно дышал медленнее, чтобы не сорваться.

– И то, и другое, и немедленно! – Беата глубоко дышала, вцепившись в него.

– Хорошо, радость моя. – И Дан, подняв ее ноги на свои плечи, мощно и глубоко заработал бедрами. Оргазм у обоих произошел почти одновременно – Беата выгнулась дугой, а он со стоном плотно ввинтился в мягкое пульсирующее тепло девушки. На секунду все замерло. В глазах Беаты плавали разноцветные круги, и она практически не ощущала своего тела. Он плавно вышел из нее, бережно опустил ее ноги и лег рядом. Оба молчали. После такого слов было не нужно, и Беата с удивлением вспоминала и не могла вспомнить, испытывала ли она подобную страсть с другим возлюбленным, оставшимся в далеком прошлом.

– Мне понравились наши тренировки, – раздался голос ученика.

Беата усмехнулась про себя и, не стесняясь, с наслаждением прижалась к любовнику всем телом.

– И мне понравился твой безмолвный ответ, – не унимался Дан.

– Ш-ш-ш. – Беата приложила палец к его губам и мягко спросила:

– Ты всегда задаешь так много вопросов после этого?

Он легонько прикусил ее палец:

– А ты всегда так молчалива?

Дан с упоением гладил спину девушки и молча изумлялся. Как ему хватило смелости накинуться на мастера огня, зная, что она может испепелить его на месте?

Вместо этого он прошептал на ушко:

– А ты знаешь, что у тебя на спине тоже есть веснушки.

Очаровательное ушко дернулось и покраснело, а его обладательница уткнулась ему в грудь и глухо оттуда проворчала:

– Если ты не заметил, я вся в веснушках.

– Значит, тебе покровительствует огонь и любит солнышко, – нисколько ни смущаясь, заявил Глас.

– Значит, что рыжий – мой натуральный цвет волос, – возразила Беата и решительно перевела тему разговора. – У тебя красивая татуировка на плече.

Рисунок действительно был интересным – темно-зеленые ветви неведомого растения, переплетаясь, образовывали плотную, трудночитаемую надпись, кольцом охватывавшую почти все левое плечо.

– Что она значит? – Она пальчиком принялась чертить узор, повторяя рисунок на коже.

– Здесь написано, что я сын своего отца, – нехотя и весьма туманно объяснил Дан, догадываясь, что за этим последует.

– О, у нашего аристократа есть тайны! Хотя о чем-то таком я и думала, судя по твоим замашкам. И почему ты решил учиться магии?

Дан еще с большей неохотой ответил:

– Потому что мне жизненно необходимо развить те весьма слабые зачатки магии, которые у меня имелись от рождения.

– Слабые, это не то слово, – хмыкнула Беата.

– Тебе не кажется опасным критиковать мои магические силы, когда у меня под рукой твоя голая попка? – прошептал он в многострадальное ушко.

Беата опять покраснела, но все-таки ответила:

– И что ты сделаешь? Отшлепаешь меня?

– Зрела такая мысль, и уже давно, – покладисто согласился Глас и незамедлительно сжал руками оба соблазнительных полушария..

– Ах ты, прогульщик! – Беата подскочила и села верхом.

– Полегче, красавица, – охнул он, – ты отобьешь мне все жизненно важные органы!

Беата поерзала попкой и почувствовала, что один орган как минимум не отбит, а жив-здоров и даже увеличивается. Она наклонилась к лицу Дана и, передразнивая, прошептала прямо в его губы:

– А может, у меня давно зрела такая мысль.

Глас потянулся ее поцеловать, и она не смогла ему отказать. Во время обжигающего страстного поцелуя ее бедра сами собой приподнялись, и, направляемая руками мужчины, она вобрала его в себя целиком и полностью. Она не торопилась, медленно набирая темп, приноравливаясь к тому непривычному удовольствию, когда можно двигаться по своему желанию, и партнер примет это и будет подыгрывать и стараться ради нее. Ближе к концу ее движения стали резкими и требовательными, и, кончив, она почти упала на него, когда он заканчивал эту бешеную гонку наслаждений.

– Ты точно ведьма! – убедительно проговорил мужчина, отводя разлохматившиеся волосы от ее лица. – Откуда берутся силы у нас обоих?

«Просто я слишком долго тебя ждала», – подумала Беата, но вслух, разумеется, ничего не сказала. Она вдыхала аромат его кожи – терпкий, мужской, перемешавшийся с запахом сена, которым были набиты тонкие матрасы кровати.

– Похоже, снегопад действительно начался, – рассеянно проговорила она, посмотрев в маленькое окошко под потолком, а потом на Дана.

Он ответил серьезным немигающим взглядом:

– Ты ни о чем не жалеешь?

Беата улыбнулась:

– Конечно, нет. Хотя мы только что все очень сильно осложнили. Я надеюсь, ты сможешь выстроить защиту так, чтобы твои однокурсники ни о чем не догадались?

– А ты?

– А я, милый мой, попалась. У нас работают маги гораздо опытнее и старше меня. Они смогут прочитать мои эмоции как открытую книгу. Но не беспокойся, личность героя, посягнувшего на тело главной ведьмы Академии, я скрою, – и Беата, улыбаясь, поцеловала Дана и легла, крепко его обняв.

Она проснулась от едва осязаемого касания. На мгновение ей показалось, что снова пришел этот ненавистный сон, а значит, все, что было накануне, – не помогло. Она со стоном повернулась на спину, желая, чтобы все это поскорее закончилось, и увидела Гласа. Ее счастье от вида сонной довольной физиономии было так безмерно, что она широко улыбнулась и сама поцеловала своего нерадивого ученика.

– Ого! Если бы я знал раньше, какая ты ослепительно красивая после секса, я бы затащил тебя в койку еще год назад! – не выдержал Глас.

Беата рассмеялась.

– Ты не смог бы меня затащить в койку, потому что я этого не хотела. И, между прочим, я до сих пор считаю тебя самоуверенным и заносчивым аристократом!

И, опровергая свои слова, снова жадно поцеловала Дана, страстно проводя рукой по его мускулистой спине. Они лежали обнаженными под тонкими матрасами, но им было не холодно. Жаркие поцелуи растопили лед в душе, и она готова была вечно обниматься со своим новообретенным любовником. Но когда поцелуи Дана стали настойчивее, и он лег на нее с явным намерением продолжить, она остановилась.

– Дорогой, нам нужно отсюда выбираться – уже вечер.

Глас, не слушая, покрывал поцелуями ее грудь и лихорадочно ласкал нежную кожу живота. Его рука сползала все ниже…

– Глас, остановись, – резко попросила она.

Он поднял на нее затуманенные страстью глаза и непонимающе помотал головой:

– Я не хочу никуда уходить! Я хочу остаться здесь с тобой навсегда!

Она опять рассмеялась, довольная и счастливая.

– Не получится. Если мы не приедем к ночи, скоро здесь будет вся Академия!

– Умеешь ты обнадежить мужчину.

На полу горкой лежала мокрая одежда, и Беате срочно пришлось проводить мастер-класс по высушиванию белья. Правда, Дан слушать и подчиняться отказывался, отвлекаясь на самого преподавателя и мешая всему процессу. Когда они уезжали с поля, Беата оглянулась на домик, едва видный в наступивших сумерках, и вздохнула – проклятье снято, сказка оказалась с коротким концом.

Про то, что можно скрыть личность посягнувшего на главную ведьму Академии, она, конечно, слукавила. Вряд ли ее лучшая подруга не почувствует правды. Да и декан в последнее время как-то странно поглядывал. Надо все-таки развязать ленточку на договоре с Академией и почитать про этику отношений со схоларами. Может, ее и Дана следует исключить немедленно, без права восстановления? И пойдет она по сельским дорогам пыль глотать и черепки посуды склеивать. Беата улыбнулась своей фантазии.

Но все равно, она ни о чем не жалеет! Слишком долго жила как заколдованный цветок, без воды и света, и сейчас, казалось, не может напиться и надышаться. Темное зимнее небо казалось предвестником новой жизни, а холод только подчеркивал тепло в душе.

Добрались до Академии без приключений. На улице было многолюдно – заканчивались вечерние занятия, поэтому Беата лишь улыбнулась Гласу на прощание и украдкой пожала его руку.

Дома ее ждал сюрприз – Инесс сидела за столом, сервированным бутылкой дорогого ирматского вина и двумя бокалами.

– Сорвалось свидание? – спросила Беата, глядя на этот натюрморт. Пока она переодевалась в домашнее, Инесс загадочно молчала. Но стоило девушке подойти к столу, как соседка внимательно посмотрела на нее и неожиданно улыбнулась.

– Поздравляю, подруга! Наконец – то! Я думала, что уже не дождусь!

– Ты о чем? – попыталась выкрутиться Беата, зная, что правду все равно не скроешь.

– Я об этом крэговом проклятье и шикарном мальчике, который с тобой сегодня тренировался до потери пульса.

Она налила вино в бокалы и один подала Беате.

– За тебя, моя дорогая! Мы все-таки это сделали!

– Не понимаю, при чем здесь ты? – улыбнулась девушка и взяла бокал. – По-моему, это сделала я.

– И красавчик-темный Дан Глас, если я не ошибаюсь, – лукаво дополнила Инесс.

– И Дан, – согласилась Беата.

– И как он в постели? Справился?

– Не то слово, – смущенно улыбнулась она. – Когда меня пронзила боль, я думала, что сейчас все кончится, а он даже внимания не обратил.

– Вот это мужик. Ну а удовольствие-то получила?

– Отстань! Это нескромно – задавать такие вопросы.

– А я могу и не задавать, – ехидно ответила Инесс. – Цветешь, как весенняя роза, тут любому будет все ясно.

– Не смей ничего рассказывать Мортеру! И вообще никому!

– Конечно, конечно, – успокоила она подругу. И когда та ушла умываться, договорила: – Как будто он сам не догадается.

Ночью Мэрдж не пришел. Беата ожидала этого, но все равно проснулась с чувством потери чего-то очень важного. Определенный этап в ее жизни закончился и начинался другой – неизведанный и непонятный, и она снова не спала до утра, только уже не боясь кошмаров и боли.

Следующий день выдался тяжелым – несколько лекций и практических занятий на третьем курсе. Дана она не видела и почти не вспоминала о нем. Каково же было ее удивление, когда схолар сам заявился поздно вечером и через окно.

Она уже собиралась спать и пораженно наблюдала, как он раздвигает створки и спрыгивает в комнату. Ей оставалось только прошептать:

– Ты сошел с ума?

– Сейчас сойду, если ты меня немедленно не поцелуешь! – И Глас жестом фокусника вынул из-за пазухи камзола маленькую белую розочку.

– Ты покусился на куст белых роз целительниц, и они тебе этого не простят! – улыбнулась она, осторожно принимая неожиданный подарок.

– Я смогу оправдаться, сказав, что этот цветок предназначен для самой прекрасной девушки на свете, – возразил Дан и поцеловал ее.

Поцелуй был яркий, страстный и такой же невозможно сладкий, как и все другие поцелуи накануне – за городом. Беата ответила с удовольствием, почувствовав, что она, оказывается, тоже успела соскучиться, всего за один день! Вот только, когда Дан обнял ее, зарылся носом в волосы и взялся за шнуровку корсажа она очнулась.

– Ты что собираешься делать?

– У нас есть варианты? – Он невозмутимо расстегнул и снял свой камзол.

Девушку возмутило это хозяйское раздевание у нее в доме. Пришел как… Она вдруг поняла, что он ведет себя как давний любовник, уверенный, что ему не откажут. И это почему-то было волнующе и приятно.

– Я скажу, какие у нас есть варианты. – Она решительно уперла руки в боки и вызывающе посмотрела. – Ты можешь надеть обратно свой камзол, вылезти тем же путем, и мы сделаем вид, что ничего между нами не было.

– Не принимается, – кратко и по существу ответил тот.

– Какие гости! – раздался голос с лестницы, и Беата обреченно вздохнула и обернулась. В комнату вплыла Инесс. Дан Глас, ничуть не смутившись, наклонился и учтиво поцеловал ее руку.

– Леди Инесс, добрый вечер.

– Очень добрый, Дан.

Инесс обошла вокруг него, как будто невзначай коснувшись грудью, и промурлыкала:

– Явился наш спаситель! У вас замечательные манеры, и роза тоже, вам Беата уже об этом сказала?

– Молодой человек уже уходит, – с нажимом заявила Беата.

– Нет. Молодой человек остается, а ухожу я, и не возражай, – сказала Инесс, видя, что она собирается что-то сказать.

– Нескучной ночи, мои дорогие, – пропела она и вышла.

Повисло молчание.

– Мы можем вести себя как взрослые люди и встречаться не в Академии, а, скажем, в городе, – начала Беата.

– Когда у нас будет свободное время, – продолжил за нее схолар и тут же сам ответил: – Не принимается. Это будет так редко, что даже смысла не имеет все это пытаться осуществить, и потом, я не подросток, чтобы скрываться с девушкой по сеновалам и конюшням.

– А что предлагаешь ты? – взвилась Беата.

Он взял ее за подбородок и внимательно посмотрел:

– Я не стыжусь нашей связи, а ты?

Застигнутая врасплох девушка тут же ответила:

– Нет, конечно, нет. Но я думала… Я полагала…

Его глаза потемнели, и он продолжил вместо нее:

– Ты полагала, что мне будет достаточно переспать с тобой, а тебе – снять проклятье?

Беата покраснела. Вслух эти мысли звучали грубее и зримее, чем в голове. Что-то подобное она и предполагала и надеялась, что нечаянный любовник все поймет.

Глас надолго замолчал, с удивлением глядя на нее. Еще совсем недавно она казалась вредной и язвительной ведьмой, мастером магии, магистром, а на самом деле была совсем неопытной и в отношениях, и в мужчинах.

Криво усмехнувшись, он выдавил:

– Нет, одного раза мне явно недостаточно, и тебе тоже.

– Но это все ужасно осложнит! Я годами зарабатывала себе репутацию…

И опять он перебил:

– Неприступной и вздорной ведьмы?

– Пускай так. И тут появляешься ты. – Она замолчала, кусая губы, а потом выдала: – Что будут думать обо мне?

Все еще усмехаясь, Дан бесшумно встал за спиной, хозяйским жестом обнял ее за талию и соблазнительно прошептал на ухо:

– Тебе будут завидовать, за тебя будут рады, и, может быть, ты сможешь усилить свой магический потенциал.

– Ты прав, пройдоха, ты уже все продумал! – удивленно согласилась Беата. Неловкая и спонтанная ситуация стала видеться с другой стороны.

– Мужчины, моя дорогая леди Беатрикс, имеют привычку продумывать все на несколько ходов вперед. И если хороший секс и подходящий партнер смогут увеличить твой магический потенциал, никто в Академии, особенно маги, этому препятствовать не будут.

Проговаривая эти очевидные истины, почему-то не пришедшие на ум самой Беате, он потихоньку расстегивал маленькие пуговки на лифе ее домашнего платья. И с последним предложением, расстегнув до конца, вкрадчивыми дразнящими движениями провел пальцами по коже груди под кружевными лентами сорочки, целуя при этом в шею. – Как ты восхитительно пахнешь, – простонал он, – можно с ума сойти от твоего запаха.

Беата ослабевшими руками обняла его за голову, наслаждаясь этими медленными чувственными движениями. А он, сжимая ее, не торопился. Очень неторопливо, сантиметр за сантиметром он гладил и ласкал ее грудь, пока не добрался до самых чувствительных точек – сосков. Накрыв их ладонями, он начал сжимать и двигать ими в одном чарующе замедленном темпе, одновременно покрывая поцелуями впадинки ее шеи и оголившиеся плечи. Беата пылала от удовольствия, уже забыв обо всех разумных доводах против их связи. Ей хотелось поскорее избавить от одежды их обоих, чтобы отдаться восхитительным ощущениям полностью, без преград.

Она стала торопливо расшнуровывать корсаж, Глас помог, и вскоре на ней осталась одна сорочка.

– Ты прекрасна! – Дан восхищенно смотрел во все глаза.

Беата улыбнулась.

– Теперь я.

И так же чувственно и медленно, как до этого он, стала его раздевать. Расстегнуть рубашку оказалось несложно, а вот снять ее мешал сам мужчина, целуя ее жарко и порывисто. Нетерпеливый рывок, и рубашка оказалась на полу, а Беата стала медленно обводить маленькие плоские кружочки его сосков кончиками коготков. Дыхание мужчины стало прерывистым, и ее сорочка так же быстро полетела на пол.

– Ты штаны снять не хочешь? – промурлыкала она, целуя его там, где только что были ее пальчики.

Мужчина подчинился без промедления, и она без стеснения обхватила его мужское достоинство, полностью готовое к бою. Дан втянул воздух и, подхватив ее на руки, уложил на кровать.

– А тут мягче, чем в нашей первой постели, – шепнул он на ухо и прикусил мочку, одновременно стаскивая последнюю деталь ее туалета. Теперь между ними не было преград, и Беата, нетерпеливо раздвинув ноги, с наслаждением приняла его. Мощные и размеренные движения его бедер заставляли все теснее прижиматься к нему, выгибаться навстречу, стремиться к еще большему наслаждению. Дан понимая все без слов, согнул ее ноги в коленях и стал двигаться короче и резче. Уже через несколько минут таких рывков Беата могла лишь стонать от удовольствия, закусив губы. Несколько резких движений, и она закричала от ясного и ослепительного наслаждения, а Глас застонал, кончая вслед за ней.

Они лежали, слушая собственное прерывистое дыхание, оглушенные и ослепленные скрутившей их страстью.

– Ты чудо, – единственное, что мог произнести Дан, благодарно целуя девушку.

Она ответила на поцелуй и прошептала:

– Можешь остаться до утра.

– Спасибо. Тем более ты выпила все мои силы, и я все равно не могу двинуться с места.

Беата улыбнулась и уютно угнездившись под боком Гласа, немедленно уснула. Ей снилось, что она лежит в огромной и пустой спальне, а кто-то неведомый притаился в углу и смотрит на нее не отрываясь. Послышался едва различимый шепот, и тут стало так страшно, что она быстро задышала и проснулась. Проснулась, чтобы понять – она лежит в теплом коконе из рук и ног под названием Дан Глас, ее ученик. Он крепко спал, не чувствуя никакого неудобства, и ей было слишком приятно, чтобы засыпать снова. Улыбнувшись, она тихонько обвела его губы, а потом посмотрела в окно и ахнула – уже светало.

– Дан, – попыталась она разбудить ученика. – Дан, – сказала она уже громче, ответа не было.

Пришлось прибегнуть к крайнему средству – она поцеловала его долгим нежным поцелуем, в процессе которого мужчина, наконец, стал реагировать и сонно отвечать, бессознательно обнимая ее, и залезая руками под сорочку.

– Когда ты успела одеться? – Он открыл глаза и прервал поцелуй.

– И тебе доброе утро, – рассмеялась Беата.

– Доброе, – раздался машинальный ответ, и любовник немедленно задрал вверх сорочку, попутно изучив длину и объем ног и бедер девушки.

– Остановись! – попросила она и кивнула на окно. – Уже светает, и тебе нужно идти.

Дан замер.

– Объясни мне хоть одну разумную причину того, что я должен сейчас уйти от теплой постели и соблазнительной женщины?

– Соблазнительная женщина не хочет, чтобы тебя увидели выходящим из моего дома.

– Мы это уже обсудили вчера. – Дан возобновил ласки, действуя все более откровенно и смело.

– Перестань! – Беата вынуждена была завести его руки назад, чтобы не дать Дану обхватить свои бедра. – Я не стесняюсь наших отношений, но и не хочу, чтобы вся Академия их обсуждала. Чем позже все узнают об этом, тем лучше.

– Значит, я должен проникать к тебе под покровом ночи, а уходить с первыми лучами солнца? – недоверчиво уточнил тот.

– Именно так.

Глас откинулся на постель и глубоко вздохнул.

– Рассказать кому – не поверят. Меня! Стыдятся!

– Не тебя конкретно, а тебя как ученика, схолара, понимаешь?

– Ничего не понимаю и понимать отказываюсь.

Он даже почувствовал что-то вроде обиды и сел, не стесняясь своей наготы, в отличие от Беаты.

– Нигде в твоих гребаных правилах не сказано, что мастер и ученик не могут друг с другом спать!

– Не кричи. Ты разбудишь всех соседей!

– И что? Твоя репутация вздорной и холодной ведьмы пойдет насмарку?

Беата открыла рот, чтобы ответить достойно, но он ее опередил:

– Не хочу с тобой ругаться! Лучше выполню ваше указание, мастер Беатрикс!

Он издевательски поклонился, быстро надел брюки и сапоги, взял остальную одежду и вышел, хлопнув дверью.

– Не забудь, послезавтра у нас занятия, – крикнула ему вдогонку девушка и уткнулась в подушку.

Почему все ее предложения принимаются в штыки? Она рассуждает вполне разумно и практично – их связь это личное дело двоих, и никого больше.

Дан Глас сердито шагал, наступая сапогами на лужицы, покрытые тонким ледком. Первый раз в жизни его стыдились, и связь с ним хотели скрыть! И кто? Невысокая рыжая ведьма, даром что светлая! Ирония ситуации пришла на ум только сейчас, и он рассмеялся. Безвыходных ситуаций не бывает. Значит, нужно сделать так, чтобы Беатрикс признала их отношения на глазах у всех!

Для Беаты день пролетел суматошно и бестолково – занятий не было, а бумаги в деканате светлых, казалось, не закончатся никогда. Вот-вот должна была приехать новая партия магов для очередного продления лицензии, и ей приходилось доставать старые дела, сдувать с них пыль и делать карточку для Каталога. Это поистине увлекательнейшее занятие даже заставило с тоской вспомнить загородный морозный полигон, где она промокла два дня назад. Там был свежий воздух и пылкий любовник, а здесь – сплошная пыль и отсутствие такового. Впрочем, в этом она была виновата сама – струсила обнародовать любовную связь, значит, обречена глотать пыль полными ложками.

Под вечер появился Извид Полторацкий и с лучезарной улыбкой выдал жалованье за предыдущий месяц. Беата деньгам обрадовалась, но ненадолго, потому что тут же была послана к декану темных по какому-то «важному» делу.

Пришлось накинуть свой заячий полушубок и медленно брести к башне декана, надеясь не встретить по дороге своего ученика. Становиться центром ревнивого скандала ей хотелось еще меньше, чем быть героиней академических сплетен.

Декан, вопреки обычаю, не пил вино в тишине и уединении, а что-то быстро писал, вооружившись десятком острозаточенных гусиных перьев и чистыми свитками. Значит, писать нужно было много и долго, сделала выводы Беата, и тихонько села на краешек кресла, чтобы ему не мешать.

Дописав длинный абзац, декан бросил перо и откинулся на спинку стула.

– Пишу уже полдня и так все хочется послать к крэгам собачьим! – ответил он на ее невысказанный вопрос. А через паузу обогнул стол и поцеловал ее руку. – Добрый вечер, леди Беата, и поздравляю.

– С чем? – недоуменно спросила она.

– С успешным разрешением вашей проблемы, – усмехнулся декан и выпрямился, глядя на нее сверху вниз.

Беата покраснела. – Как вы… Я ничего такого… Да вы…

В уме мгновенно пронеслись все его фразочки и смешки, и до нее стало доходить. Их вдвоем не просто так отправили на загородный полигон в такое неподходящее время года! От возмущения она потеряла дар речи и смогла только выдавить:

– Ах ты, старый сводник!

– Но-но! Не такой уж я и старый, – расхохотался Мортер и, видя ее судорожно сжимающиеся кулачки, предупредил – за любую испорченную вещь в своем гардеробе я буду тебя целовать! А потом сюда примчится твой ревнивец и опять устроит мне сцену.

– Что значит «опять устроит сцену»? – еще больше разволновалась та. – Глас уже был здесь и спрашивал про меня?

– Дорогая леди Беатрикс! – вкрадчиво начал Мортер. – Уже всем кроме вас было понятно, что наш уважаемый Дан Глас, схолар второго года обучения, глаз не сводит с мастера своего курса, магистра огня и созидания Беаты Черноус. Вопрос вашего… – декан слегка замялся, якобы от смущения, но продолжил: – …союза, был вопросом времени и только.

– А как же договор? – пролепетала растерявшаяся Беата.

– А вы так и не собрались его прочитать?

Она смущенно помотала головой.

– Очень, очень зря. Там про такие ситуации ничего нет.

– Спасибо, Хранителям, – съязвила Беата. Оказывается, ее сватали Гласу чуть ли не насильно, а она не замечала очевидного!

– Да, и передавайте вашему… – и тут Мортер закашлялся, – другу, что занятия на полигоне с вами будут идти до конца этой недели. А потом его вставят в расписание третьего курса, на занятия по боевой нападающей магии. Он учится по индивидуальной программе.

– Но это может быть опасным! – сразу забыла про свои переживания девушка. – На освоение защиты третьего порядка требуется несколько месяцев, а не одна неделя!

– У него этих месяцев нет! – отрезал декан.

– Неужели вы собираетесь отправить его на южную границу? – побледнела Беата.

– Все вопросы адресуйте лично ему. Я не уполномочен что-либо объяснять.

Декан темных вернулся в кресло, давая понять, что аудиенция закончена. Девушка вышла из его кабинета на негнущихся ногах. Надо срочно разыскать Гласа! И потребовать от него объяснений, решила она.

Где искать схолара и куда идти, она примерно представляла. Время вечерних занятий, значит, все мужчины второкурсники тренируются в большом зале Коллегии воздуха. Как известно, воздушникам нужны большие пространства, и они же, как ни странно, идеально подходили для учебных поединков с холодным оружием.

Прежде чем зайти в зал, она судорожно пригладила волосы и одернула кофточку, и тут же выругала себя – к чему прихорашиваться перед мужчиной, которого сегодня утром прогнала из своей постели?

В зале оказалось не так уж много народу – человек десять дрались на разных видах оружия – рапирах, шпагах, саблях и ножах. Тренировались в основном юноши, но были и девочки, и именно рядом с ними стоял мастер боя и контролировал поединок. Беата вспомнила термины боевой магии – «ближний бой», «дальний», «бой на поражение», «смертельный». Тут же вспомнилось, что это был почти единственный предмет, который она сдала с трудом и получила оценку, близкую к неудовлетворительной. И хотя для светлых неумение драться не считалось чем-то предосудительным, но все равно было стыдно, что она так и не смогла освоить драку на ножах. А из фехтования вообще – усвоила только основные стойки и выпады.

Она нашла Дана в дальнем углу зала, и засмотрелась. Шпага в его руках мелькала неразличимой тенью, движения были экономны и изящны, как будто он не рисковал получить укол от противника, а просто тренировался один перед зеркалом. Беата застыла, чтобы ненароком не помешать и, не дай Хранители, отвлечь его внимание. Но мужчина сам почувствовал ее нетерпение, бросил мимолетный взгляд в ее сторону, чтобы удостовериться точно, и в три движения завершил бой, приставив шпагу к груди соперника.

Схолары разошлись, отсалютовав друг другу в знак завершения поединка, и Дан направился к ней. Разгоряченный схваткой, он шел и смотрел на нее так откровенно и выразительно, что Беата почуяла неладное. А когда его глаза загорелись лукавством, она сообразила, что явно поторопилась с поисками ученика. Все вопросы можно было задать позже, при личной встрече, а сейчас, похоже, ее ожидал сюрприз.

Так и есть – он подошел вплотную, громко произнес: – Здравствуй, любимая! – и крепко поцеловал, пресекая ее явное желание избежать такой откровенной демонстрации чувств. В зале повисла тишина, а потом раздался свист и аплодисменты.

Упорно не желая отвечать на поцелуй, раскрасневшаяся Беата прошипела ему в губы:

– Ты специально все это устроил?

– Ты сама добровольно сюда пришла, – усмехнулся схолар.

– Необязательно было устраивать спектакль!

– В бою и постели любые средства хороши! – невозмутимо возразил мужчина. – Ты что-то хотела?

– Да, мне нужно поговорить с тобой, – решила не усугублять ситуацию девушка.

– Пойдем.

Он быстро вернул шпагу в стойку, переговорил с мастером, подхватил камзол и вывел ее из зала.

– Я хочу есть, а ты? – совершенно буднично и деловито спросил он, как будто они и не ссорились минуту назад.

– И я бы перекусила, – ответила Беата, тоже не желая продолжать перепалку.

Устроившись в таверне и заказав гору еды, Беата минуту посмотрела, как Дан Глас жадно уничтожает огромную порцию мяса с овощами, и стала засыпать его вопросами.

– К чему такая спешка с твоим индивидуальным обучением? Неделя практики для применения заклинаний защиты третьего порядка – это очень мало! Предупреждаю, опасно, не разобравшись как следует в защите, приступать к нападению.

– Как много вопросов! – Схолар запил мясо вином и со стуком поставил кружку на стол. – А как же «извини, дорогой, за то, что выгнала тебя из теплой постели на мороз»?

Беата поперхнулась своей порцией овощей.

– Ты серьезно? Это была моя постель и мой дом!

– Но замерз как собака я!

Беата подумала пару секунд, улыбнулась и коварно предложила:

– Уважаемый Дан Глас, если вы поведаете историю своего зачисления, у вас снова появится шанс очутиться в моей теплой кроватке.

Дан усмехнулся. Наконец из под робкой и закомплексованной Беаты стала выглядывать настоящая женщина!

– И меня не прогонят с утра пораньше морозить свои я…, м-м-м, свой нос?

– Это будет зависеть от ваших правильных ответов, ученик.

– Вы такая строгая, мастер Беатрикс, боюсь, что я не смогу ответить на часть ваших вопросов, и вам придется меня наказать. – Глас перегнулся через стол и прошептал ей в лицо: – Может быть, даже привязать меня к кровати.

Она смутилась. Почему каждый диалог будит ее воображение, и она представляет далеко не учебные сцены? На секунду представив привязанного Гласа, она опять мучительно покраснела и выдавила:

– Отвечай на поставленный вопрос.

Дан моментально стал серьезным, а Беата еще долго старалась успокоиться.

– Мне жизненно необходимо к концу зимы получить представление об основных направлениях боевой магии огня, и для этого я заказал ускоренный курс в Коллегии, а Глава пошел мне навстречу.

– А причины этой необходимости ты мне, конечно, не скажешь? – утвердительно спросила девушка. – Ты ведь не собираешься на южную границу?

– Нет. Сейчас я на южную границу не собираюсь.

Глас сказал это так обманчиво мягко, нежно положив ладонь на ее руку, что Беата не обратила внимания на слово «сейчас», и ответ ее полностью устроил. Она накрыла его пальцы и участливо спросила:

– Обычно семья аристократов нанимает мага для индивидуального обучения своего ребенка. Почему тебя направили в Академию так поздно?

– На мага нужной квалификации моему отцу элементарно не хватило денег. Не все аристократы богаты, как ваш император, знаешь ли. И до определенного возраста я не придавал значения своим способностям.

Дан Глас запил последние слова вином, скрыв за кружкой свое смущение. Конечно, всей правды он сказать не мог, но и полуправда тоже могла бы выдать его планы, о которых пока никто не должен был знать.

– Конечно, знаю. Инесс мне жаловалась – как аристократы виртуозно умеют тратить деньги и не любят их зарабатывать.

Она поправила воротник его рубашки и продолжила:

– Вот ты, например, сколько тратишь в месяц на прачку, которая отбеливает твое белье?

– Не так много, – опять виртуозно уклонился от прямого ответа Глас. – В своем городе я бы потратил на это целое состояние, а здесь все дешевле.

– А откуда ты?

Беата сообразила, что почти ничего не знает о своем новом возлюбленном, даже самого элементарного!

Он сморщился и страдальчески прикрыл глаза.

– Может, я уже заработал на теплую постель?

– Хорошо. Скажи хотя бы, Дан Глас – это твое настоящее имя?

– Да. – Тут он не колебался. – Это мое имя. Все? Допрос окончен? – Он протянул руку. – Идем к тебе?

– Пошли, – легко согласилась Беата, на секунду смущенно замерев. Она сама ведет в свой дом любовника!