Хулиганы

Школьное хулиганство – повсеместная проблема американских школ. Оно, скорее, напоминает мягкую дедовщину, знакомую в России, и носит не менее распространенный характер. Старшие или более сильные и популярные школьники третируют более слабых и молодых. Иногда хулиганство носит расистский или этнический характер, распространяется на иммигрантов или детей из нетрадиционных семей, отличников, которые производят впечатление «ботаников», и т. д. Молодые спортсмены, напротив, являются самыми популярными учениками, пользующимися поддержкой учителей и расположением противоположного пола. Популярны также девочки из группы поддержки (все хотят в нее попасть), а также ученики, известные чем-то особенным, например входящие в школьную рок-группу или команду по дебатам.

О хулиганстве в школах Америки снято немало фильмов, которые шли и в России, поэтому не стоит на этом подробно останавливаться. Здесь учителя не записывают хулиганам замечания в дневник. За плохое поведение и опоздания в большинстве случаев наказывают оставлением в школе после уроков или предписывают прийти в субботу (уроки в США идут пять дней в неделю), чтобы отсиживать в классе назначенные часы. Это считается довольно серьезным наказанием. Обычно его назначают на несколько дней – например, оставаться после уроков на час или два часа каждый день в течение двух недель. За оставленными в школе учениками следит специальный учитель. В некоторых школах во время таких часов нельзя делать ничего, в том числе читать учебники, а в некоторых, наоборот, – можно делать что хочешь, только не выходить за пределы класса. Такое наказание считается еще и довольно позорным, что также имеет некоторый воспитательный эффект.

Во всех школах США практикуется политика недопущения школьного хулиганства и отказ от насилия, хотя, как это часто бывает, теория отличается от реальности. Если у учителя есть подозрения, что один из его учеников избит, он просто по закону обязан сообщить о своих подозрениях охране школы или в полицию. Лучше перестараться, чем пропустить ученический конфликт, который может окончиться плохо.

В последние годы практически все американские школы перешли на электронные формы общения учителей с родителями учеников. В Интернете вывешивается расписание, домашние задания, оценки и комментарии учителей. Все сообщения носят конфиденциальный характер, а учитель и родители активно переписываются по электронной почте. Часто именно таким образом и ученики дают знать учителю о своих вопросах, проблемах или трудностях, информируют о болезнях, пропусках, выполнении домашних заданий и других вещах, которые должен знать учитель или администрация школы. «Звонок из школы» или электронное письмо все чаще приходят не от завуча или учителя, а от автоматизированной системы, которая сообщит родителям о неуспеваемости, частых опозданиях или плохом поведении их ребенка.

Подобная практика все быстрее уничтожает персональные связи учителя и родителей, которые пока еще живы в традиционной российской школе. Иногда бывают и сбои. В 2008 г. во Флориде в результате ошибочного нажатия кнопки родители всех 2250 учеников получили автоматическое уведомление о том, что их вместе с детьми вызывают в школу для дисциплинарного разбирательства. Дети, особенно отличники, были, конечно, удивлены. Но интересен даже не этот факт, а то, как много родителей доверились своим детям, объяснившим им, что это ошибка: в школу явились только сорок человек.

Где школа лучше?

В Америке говорят: «Тот, кто не знает, как делать сам, идет учить других. Тот, кто не может учить других, идет ими руководить. Кто не умеет даже руководить – пишет учебники». Мне неоднократно приходилось участвовать в дискуссиях о качестве американского образования, особенно в сравнении с европейским и российским. Они происходили как перед телевизионными камерами, так и в московских квартирах, за столами, заставленными селедкой под шубой и салатом оливье. Избежать этого никак нельзя. О чем бы ни шла речь, разговор неизбежно сводился к теме, чье образование лучше.

Россияне, в отличие от американцев, любят говорить об образовании. Американцы обсуждают скорее финансовую сторону образования: его стоимость или его выгоду. Здесь очень популярны подсчеты, насколько больше зарабатывает за свою жизнь средний человек с образованием, чем человек без такового или с невысоким образованием. Получаются сотни тысяч долларов разницы, а если речь идет о доходах (заработках и пенсиях) человека с образованием на уровне колледжа по сравнению со школьным уровнем, разница переваливает за миллион. Для среднего американца это существенный положительный аргумент, и работает он гораздо более эффективно, чем конституционные гарантии получения образования.

Лично я тоже не могу уйти от невольного сравнения двух систем образования. После многих лет работы в МГУ я затем еще дольше преподавал в лучших университетах Европы и США. Простого ответа на вопрос, где образование лучше, у меня нет. Не уверен, что такой ответ вообще возможен. В любом случае он будет субъективен, поскольку необходимо определить, чего вы ожидаете и требуете от образования, как измеряется его эффективность, насколько оно соответствует нуждам общества и желаниям людей.

Конечно, в образовании, как и в спорте, существуют объективные показатели – например, число научных открытий, сделанных выпускниками какой-то школьной системы, количество международных премий, ими полученных, количество и значимость новых идей, принесенных ими в мир. Еще один аспект – сколько денег идет на образование, сколько школ, университетов, учителей, профессоров, учебных заведений для взрослых есть в той или иной стране. Есть и «общекультурные» показатели – посещаемость музеев, театров и библиотек, количество изданных книг и действующих симфонических оркестров и т. д. По каждому из этих критериев Россия сегодня проигрывает США. Дает ли это ответ на вопрос о том, где образование лучше? Нет, потому что Россия, как правило, выигрывает в другом – в количестве, объеме знаний, которые получают учащиеся ее средней школы. На это традиционно и направлена российская система образования.

Американская система образования – особенно в школе – не требует усвоения большего объема знаний. Конечно, и здесь есть немало вещей, которые надо просто выучить и запомнить, – от правописания и географии до арифметики и законов физики. Однако основные усилия все эти годы тратятся не на количество знаний, а на развитие умения мыслить, самостоятельности и творческого подхода.

Меня постоянно удивляло, как мои американские дети (кстати сказать, они были отличниками, то есть A-students) готовили домашнее задание. Полчаса с учебниками, а все остальное время идет работа над творческими проектами. Темы в большинстве обычных школ – самые невероятные: от доклада о быте узников Бухенвальда до написания юмористического рассказа из жизни овощей в холодильнике, от строительства миниатюрных садов Семирамиды до модели вулкана. Это мог быть доклад-представление об истории итальянской мафии или серия черно-белых фотографий, где была бы видна «игра теней»; расчеты оптимальных траекторий прыжка с трамплина для прыгунов разного веса и роста или история мировой цензуры и судьба запрещенных в разных странах книг; доклад о различных способах измерения времени, что требует от школьника конструирования то водяных, то солнечных, то песочных часов, или выпуск телевизионных новостей, где ученики исполняют все роли – диктора, продюсера, журналиста, художника, оператора, автора текстов. Проекты задаются по разным предметам, на подготовку отводится от нескольких дней до двух-трех месяцев. Поэтому, как правило, американский школьник работает над несколькими проектами сразу и учится, таким образом, определять приоритеты и распределять свое время.

Более того, поскольку все в классе получают (обычно придумывают сами, но в области, предложенной учителем) разные темы для проектов, то уроки проходят не скучно. Как правило, школьник должен самостоятельно определить источники информации, найти и взять, если надо, интервью у «экспертов», собрать базу данных, решить «материально-технические проблемы», например обеспечить фотоаппарат, видеокамеру, костюмы, необходимые детали. Конечно, это оборачивается головной болью для родителей – постоянно надо что-то покупать, возить детей в библиотеку, в музеи, театры или в парк для фотосъемок и т. д. Нам пришлось купить компьютеры, и дети часами сидели в своих комнатах и искали информацию в Интернете. В результате в доме скапливается целая коллекция всякой всячины, требовавшейся для прошлых проектов. Одних аквариумов у нас в подвале стояло четыре штуки плюс еще несколько разного размера клеток для мелких животных и птиц, какие-то театральные костюмы, химикаты, набор самодельной глиняной посуды, непонятные сооружения из дерева и пластмассы и даже большой картонный «стадион» для морских свинок.

Польза от такого рода проектов очевидна. Вырабатывается самостоятельность мышления и его комплексность, индивидуальная ответственность, умение отделять главное от второстепенного, находить и осмысливать информацию и т. д. Во главе всего – свобода творчества. Никакого заучивания «от сих до сих» нет и в помине. К тому же в большинстве случаев все это делается с увлечением и похоже на игру. Часто задание дается на целую группу школьников, которые сами должны разобраться между собой, кто какую часть выполняет, распределить ответственность и работу. Таким образом вырабатывается навык командной работы, кроме того, у кого-то проявляются качества лидера, у кого-то менеджера и т. д., что тоже является частью процесса обучения.

Минусы такой системы тоже очевидны. Гораздо меньше, чем в России, внимания и сил уделяется так называемым базовым предметам. Не остается времени на зубрежку, без которой в учебе не обойтись, например, при изучении иностранного языка или истории. «Зачем мне это знать на память, если за несколько секунд я могу легко найти эту информацию», – скажет типичный школьник США. Некоторые дети вообще теряют интерес к учебе, на их лице навсегда застывает глуповатая улыбка, и оживляются они, только когда им в руки попадает очередной гаджет с играми. Поэтому объем знаний, с которыми американец выходит после одиннадцатого класса своей школы, заметно меньше, чем у его российского одногодка. Тот запросто назовет вам кучу исторических дат, рек в Африке, элементов таблицы Менделеева и спутников Марса.

Я давно обратил внимание, что, если в одну группу на первых курсах университетов попадают вместе американские и российские студенты, то выпускники школ США выглядят крайне бледно на российском фоне. При условии, конечно, что студенты из России способны выразить свои мысли на понимаемом английском. Притихшие американцы с завистью наблюдают за русскими студентами, которые легко цитируют Достоевского и Сартра, сразу показывают на карте Новую Каледонию, без запинки называют столицы Ботсваны или Габона и легко делят в уме. Так обычно продолжается примерно до третьего курса, потом ситуация начинает меняться. По мере того как от студента все больше требуется не запомнить и повторить, а дать критический анализ, сделать вывод, найти выход, предложить альтернативу и т. д., американцы, как правило, начинают обгонять россиян. Это особенно заметно на старших курсах или в аспирантуре.

Конечно, существует множество исключений из этого правила, да и проявляется оно неравномерно в разных областях знаний. Но в целом я убедился, что 25–30-летний американец в среднем – при гораздо меньшем объеме знаний – превосходит своего российского сверстника по умению нестандартно мыслить, думать не только творчески и критически, но и самостоятельно и практически. Нехватка знаний у него компенсируется умением их находить, недостаточность зубрежки – раскрепощенностью мысли.

Редкий американец скажет то, что можно услышать от почти любого из нас: «И зачем я только убил столько времени и нервов на заучивание физики (химии, истории, ботаники и т. д.), ведь ни разу в жизни мне не пришлось применить эти знания!» По его мнению, это просто непрактично. Он образован, если хотите, «вглубь», а не «вширь» и не тратит время на то, что ему никогда толком не понадобится. Другими словами, неумение взглянуть широко является ахиллесовой пятой американского образования – и не только образования, но зачастую, например, и американской политики. Образованный россиянин способен поддержать разговор почти на любую тему, он знает понемногу, но «из всего». Типичный американец на это не способен – он знает очень много, но в ограниченных сферах. Российская система направлена на воспитание интеллигентного человека, американская – на подготовку высококлассного специалиста. Российская школа упирает на важность знаний, американская – на важность их поиска и критического анализа. Российское образование, как правило, кончается выдачей диплома, американское с этого только начинается.

Американцы считают русских очень умной нацией, но не могут понять, почему россияне не применят свой ум для обустройства собственной жизни и страны. Как это может быть – «Горе от ума»? Почему в России инженеры получают меньше официантов, а люди с нестандартным мышлением вызывают отторжение? Со своей стороны, россияне считают американцев, мягко говоря, не самыми умными, но не могут объяснить, почему именно они изобретают телефоны и компьютеры, получают самое большое количество Нобелевских премий, совершают революции то в одной, то в другой области знаний. Почему именно в США ежегодно приезжают сотни тысяч студентов со всего мира, чтобы за большие деньги получить здесь образование, почему именно американские дипломы предоставляют самые надежные шансы на высокооплачиваемую работу. А этому есть весьма конкретные причины.

Впрочем, дискуссии о том, где образование лучше, по моему мнению, нельзя считать совсем уж непродуктивными. Обеим странам надо взять самое ценное из американского и российского опыта, сохранив при этом главное из своего. В общем-то именно в этом и есть смысл образования. Этот вывод сделал и я после многих лет работы в МГУ и ведущих американских университетах.