Свиток 19. Смысл жизни

Книга: Чжуан-цзы Бронислава Виногродского. Книга о знании и власти

Если ты постиг, в чем состоит смысл жизни, то не будешь больше стараться сделать из этой жизни то, чем она не является и быть не может.

Если ты постиг, в чем состоит суть и смысл судьбы, то ты не будешь стараться познать то, что в судьбе никаким образом познать невозможно.

В питании и взращивании своей телесной оболочки прежде всего нужно обратить внимание на те предметы, которые имеют к ней отношение.

Однако может случиться и так, что, имея все необходимые возможности предметного мира, должные обеспечить совершенное поддержание жизненности телесной оболочки, добиться желаемого не получается.

Если у тебя уже есть жизнь, то важно в первую очередь и прежде всего постараться сделать так, чтобы жизнь не рассталась со своей телесной оболочкой.

Хотя бывает и так, что, не расставшись с телесной оболочкой, можно погубить свою жизнь. Когда жизнь приходит, от нее невозможно отказаться, а когда она уходит, ее невозможно остановить.

Печальное зрелище.

Нынче в миру многие полагают, что можно сохранить свою жизнь, просто занимаясь питанием и заботой о телесной оболочке.

На самом же деле заботиться о телесной оболочке, конечно, недостаточно, чтобы сохранить жизнь. Это очевидно. Но почему-то все в мире продолжают делать это: питая тело, сохранять свою жизнь.

Хотя, конечно же, этого недостаточно для сохранения жизни, но и не делать этого совсем тоже нельзя. Так что неизбежно приходится делать это.

Если хочешь перестать стараться, утруждая свое тело, чтобы сохранить жизнь своего тела, то лучше всего попробовать суметь забыть о мирских делах.

Если получится забыть о делах мирской суеты, тогда сумеешь избавиться от непосильных трудов и связывающих тебя обременяющих пут мирской жизни.

Избавишься от бремени мирских пут, тогда обретешь истинный мир в душе. Придешь к истинному миру, тогда сумеешь возрождаться и обновляться вместе с миром. Научишься обновляться возрождением жизни, тогда приблизишься к сути Пути.

А почему стоит бросить все дела мирские, почему стоит разучиться и забыть, как ходить по колее обыденной жизни?

Бросишь мирские дела и перестанешь свое тело изнурять пустыми утомлениями. Оставишь пути мирской жизни, перестанешь за нее цепляться и перестанешь тратить и портить вещество своих ощущений. Ибо когда поддерживается целостность телесной оболочки, то вещество ощущений само собой восстанавливается. Вот тогда-то и обретается единство с Небом.

Небо и Земля – это отец и мать всего множества предметов. Когда происходит объединение двух сил, тогда и обретается совершенство тела. А когда рассеивается это объединение, тогда и начинается новая жизнь. Когда не причиняешь вреда и ущерба телесной оболочке и веществу своих ощущений, тогда оказываешься в состоянии, которое определяется как способность к естественным изменениям.

Когда вещество ощущений восполняется и становится более тонким и чистым, тогда возвращаешься в состояние прямого взаимодействия с небесной силой.

Мудрый Подрядчик спросил у Хозяина Заставы:

– Достигший совершенства и под водой не утонет, и огонь его не сожжет. И будет он идти над множеством предметов, не испытывая страха. Объясни мне, как можно достичь такого состояния?

Хозяин Заставы ответил:

– Это достигается только с помощью удержания и управления чистейшей силой дыхания. И это никак не связано со знаниями, сноровкой, приемами, решительностью или храбростью. Садись, и я расскажу тебе об этом.

Все, что обладает обликом, образом, голосом и цветом, относится к области предметов и вещей. Насколько большим может быть различие между одним и другим предметом? И какой из этих предметов способен занять наиглавнейшее место среди всех остальных предметов? Ведь это всего лишь внешний окрас, цвета на поверхности, блики на воде и более ничего. Все предметы создаются из того, что не обладает никакой внешней оболочкой, и сохраняют свою неподвижность и непроявленность там, где не происходит никаких преобразований и изменений.

Если ты поймешь эту истину, сумеешь до конца постичь то, что я сказал тебе, разве какой-то предмет внешнего мира сможет остановить тебя, встав на твоем Пути? И если ты постиг эту истину, то тем самым помещаешь себя в область безграничного, где нет никаких мер и ограничений, ты скрываешь себя там, где вообще нет ни концов, ни начал. Так ты обретаешь способность странствовать там, где все множества предметов начинаются и кончаются. Так обретается единство природных свойств, а сила дыхания взращивается и постоянно подпитывается, сила духа обретает слаженность во всех своих проявлениях, и ты сообщаешься постоянно с источником созидания и преобразования множества предметов сознания ощутимого мира.

Если обретаешь такие свойства, становясь подобным высшему, тогда будешь всегда сохранять целостность и неразделенность, ибо само Небо, проходя своим потоком через тебя, будет поддерживать и хранить твою целостность. И сила твоего духа станет совершенно безупречной, ибо в этом случае невозможны утечки и потери, потому что нет трещин и щелей в монолитном устройстве твоего бытия. А если так, то и предметы внешнего мира, будут ли они способны проникнуть в твой мир, причинить тебе вред и нанести ущерб?

Если совершенно пьяный выпадет из повозки, даже если она мчит полным ходом, он не погибнет. Вроде и кости, и суставы у него такие же, как и у обычного человека, а вот в отличие от обычного человека он от такого падения совсем не пострадает, потому что в его состоянии достигается целостность силы и вещества духа, который управляет всем без изъянов. Будучи таким, он и не осознаёт, что едет на повозке, так же как не замечает своего падения с нее. Опасения и страхи умереть или потерять жизнь не способны задеть его душу. Потому и, сталкиваясь с возможной опасностью со стороны предметов внешнего мира, в своем целостном состоянии неведения и неосознания бытия он не способен напугаться возможного вреда или ущерба. Потому он и не претерпевает ущерба и вреда.

Если пьяница, напившись до беспамятства, способен обрести такие свойства, что ничто не может причинить ему вред, то представь себе, что будет, если ты сможешь обрести целостность в сообщении с силами Неба.

Мудрый пребывает в убежище Неба, и Небо защищает его. Потому ничто не может нанести ему вред. И враг не сможет преломить его меч, победить его в схватке. Даже если кто-то затаит враждебность и желание причинить вред мудрому, он не сможет издалека незаметно метнуть в него черепицу или камень с крыши. И ярость врага здесь не имеет никакого значения. Просто Небо хранит мудрого, и вокруг него укрепляются мир и покой в Поднебесной. И если нет смуты, которая приводит к войнам и схваткам, осадам и атакам, нет смертных казней и жестоких пыток, то это потому, что мудрый идет по своему Пути.

Не стоит раскрывать небесное в человеке. Нужно раскрывать небесное в Небе. Если раскрываешь небесное, то рождается сила духа. Если раскрываешь человеческое, то рождаются только разбой и преступление. Не пресыщайтесь небесным, не пренебрегайте человеческим. Храните постоянство равновесия между силами. Только таким путем люди могут приблизиться к постижению истинного состояния бытия.

Отправился Дыров в Ровное царство. Дорога шла по горному лесу, и, проезжая по склону, он увидел горбатого человека, который ловил цикад на намазанную клеем палочку. И делал он это с невообразимой ловкостью.

Дыров тут же спросил у Горбуна:

– Какой вы, однако, сноровкой обладаете, уважаемый. Это какой-то особый способ?

Тот немедленно ответил:

– Да, есть определенный способ. Я в течение пяти-шести месяцев упражнялся в удержании на кончике палочки шариков и добился того, что два шарика, один на другом, держались и не падал и. Я достиг того, что они почти совсем перестали падать.

Тогда я перешел к удержанию трех шариков и дошел до такого уровня сноровки, когда падение происходило лишь один раз на десять попыток.

Когда я добился такого владения, что мог держать без падения пять шариков, то понял, что пора приступать к ловле цикад, потому что мог поймать любую цикаду.

Когда я ловлю цикад, я представляю себя деревом, и руки мои в этом состоянии становятся подобными веткам сухого дерева.

Велико воистину пространство меж Небом и Землей, и предметов в этом пространстве обитает великое множество. Но я в это время осознаю только существование крылышек цикады. Я не отворачиваюсь и не смотрю в сторону, ибо в это время я не променяю крылышко цикады на любой из множества предметов. И конечно, пребывая в таком состоянии, разве могу я не поймать любую цикаду, которую захочу поймать?

Дыров, обращаясь к своим ученикам, сказал:

– Вот как действует его воля, не рассеиваясь и не отвлекаясь от намеченной цели. Потому что он способен сосредоточить силу духа на одном предмете. Этого Горбуна можно назвать великим мастером. И это не будет преувеличением или ошибкой.

Бездонный Ликом спросил у Дырова:

– Я однажды был на переправе через Глубокий омут, и там лодочник управлялся со своей лодкой как бог. До того умело рулил. Я его спросил, как у него это получается, можно ли научиться такому мастерству? И он сказал в ответ, что, конечно, можно. Если ты умеешь хорошо плавать, то не будешь испытывать страха и беспокойства, так что у тебя все будет получаться, как нужно. А если ты к тому же еще и хорошо ныряешь, то даже если ты до этого никогда в глаза не видел лодку, все равно будешь точно знать, что тебе с ней делать. Я его попросил разъяснить мне смысл сказанного, но он в ответ мне ничего не рассказал. Осмелюсь вас спросить, учитель: объясните, что он имел в виду?

– Хороший пловец быстро овладеет этим умением, – объяснил Дыров, – потому что он способен забыть о воде. Мастер подводного плавания может и не знать, что такое лодка и как с ней управляются, но он к воде относится точно также, как если бы он стоял на твердой поверхности ровной земли. Потому и с лодкой он управляется с легкостью. Для него и омут не отличается от ровной дороги. Даже если лодка и перевернется, он в этом особой беды не видит, ибо это то же, что и повозка, которая опрокинулась на бок. Потому люди с подобными навыками могут очень быстро и легко научиться управлять лодкой. Даже если лодка переворачивается и тонет, это не нарушает его душевного спокойствия, и вереницы образов не способны смутить его ум и повлиять на принятие им решений в трудную минуту. А раз ничто не способно вывести его из состояния равновесия, то и действует он всегда слаженно и правильно.

Если человек участвует в состязании, призом за которое будет лишь кусок глиняной черепицы, он совершенно не будет волноваться за исход соревнования. Но если на кону стоят пряжки, сделанные из дорогого металла и представляющие ценность, то покой и невозмутимость сохранить будет уже значительно труднее. А если на кону стоит куча золота, тогда рассудок приходит в состояние смятения и смущения. И кажется, у соперников одинаковое умение и сноровка, но как только появляется ценность награды за старание, то успех определяется тем, сколько значения ты придаешь этим внешним влияниям. Если внешнее влияние для тебя является важным и значительным, то тем проще вывести тебя из равновесия и сделать глупым, так что ты легко проиграешь состязание.

Открывающий Поле повстречался с князем Великим Кругом. И князь Великий сказал ему:

– Я слышал, что Здравствующий в Почках хорошо знает искусство питания жизни. Мой господин, насколько мне известно, странствовал с ним вместе долгое время. Хотел бы я услышать, в чем состоят его способы и подходы.

Открывающий Поле стал скромничать и отнекиваться в ответ:

– Откуда мне знать, чему он там учит. Я у него служил, это правда, на воротах стоял, во дворе подметал метелкой с совком. Вот и все мое обучение. Нечего и рассказать.

Великий Круг продолжает приставать:

– Да будет вам скромничать, уважаемый. Уж расскажите, не томите. Очень мне нужно знать, какова суть питания жизни по Здравствующему в Почках.

– Ну ладно, – нехотя согласился Открывающий Поле. – Я слышал, что хозяин частенько говаривал одну мудрость. Но я в ней и сам ничего не понял.

– Да расскажите уж, как поняли. И за то буду вам безмерно благодарен, – настаивает Великий Круг. – Что же говорил Здравствующий?

– Он постоянно эти слова повторял по любому поводу. Говорил, что совершенный в искусстве питания жизни похож на пастуха, который гонит стадо баранов. Он их постоянно сбивает в кучу, чтобы не было отстающих. А как только отстает какой баран, он его плеточкой тут же к стаду и подгоняет, чтобы, значит, не отставал и строя не нарушал.

– Прекрасные слова, очень глубокие. Только буду вам крайне признателен, если растолкуете мне эту безграничную мудрость. А то я как-то сам не могу дойти до сути.

– Суть простая. Вот вы слышали, что в Ровном проживал Одинокий Барс. Тот постоянно в пещере обитал, а питался только водой из горного источника. Ничто мирское его не привлекало, и за ценности с другими людьми он никогда не соперничал, в споры не вступал, все молчал больше и улыбался. И в семьдесят лет сохранил цвет лица, как у новорожденного. Потом в его пещеру пришел голодный тигр, убил хозяина и сожрал за милую душу, потому что есть очень хотел. А другой известный деятель звался Напрягающим Волю. Тот вел бурную общественную жизнь, и не было в окрестностях ни одного знатного дома, где бы его не принимали как родного. А вот у него в сорок лет разыгралась какая-то лихорадка, так он в три дня сгорел от внутреннего жара.

Барс питал свою внутреннюю силу, а пришел тигр и сожрал его внешнюю плоть. Напрягающий весь был вовне, только мирское его и занимало. А болезнь убила его изнутри.

Можно сказать, что эти двое господ похожи тем, что не следовали Пути пастуха и не подгоняли плетью своих отстающих баранов.

Дыров по этому поводу заметил:

– И в пещерах не стоит прятаться, и на свет не нужно лезть. Встань в середине, промеж другими, засохшим деревом, неподвижно замри. Пусть жизнь вокруг тебя толпится. Никто и не заметит твоего полного бездействия. Но только полного. Неполное обязательно заметят. А ты будь, как дерево сухое.

Вот эти три правила не нарушай и прославишься как великий просветленный. Когда боятся опасной дороги, на которой из десяти путников один погибает и не доходит до цели, то все заранее друг друга предупреждают об опасности перед тем, как выйти в путь. И дети, и родители, и братья, и другие родственники напутствуют и советуют поостеречься. Потому что страшно думать о предстоящих опасностях этой дороги, а страхи преследуют тебя и, когда на циновке отдохнуть приляжешь, будут аппетит во время еды отбивать. Потому лучше иметь побольше вооруженных и отважных попутчиков, а после уже можно и в путь отправляться. А если не осознавать и не остерегаться, то обязательно ошибку совершишь и от этого неизбежно пострадаешь.

Старший жрец, что правил обряды в святилище предков, прозывался Устремленным во Тьму. Он как-то подошел к загону для свиней и, обратившись к ним, произнес такую пламенную речь:

– Что же вы так смерти боитесь? Я уже в течение трех месяцев за вами ухаживаю, кормлю вас отменно. Сам десять дней все обеты соблюдаю, положенные для обряда, в котором и вы примете участие. Три дня пощусь, ничего почти не ем. Для вас стараюсь. Подстилки вам выстилаю белым тростником, чтоб и мягко было, и чисто, по нескольку раз в день меняю.

А какие узорные и прекрасные сосуды я приготовил, чтобы на них во время обряда сложить ваши окорока и лопатки! Загляденье. Все это я для вас делаю.

Но, сточки зрения свиней, они бы лучше день за днем ели одну солому да мякину, не покидая своего грязного загона.

А с нашей человеческой точки зрения, мы будем стараться в этой жизни, не жалея своих сил, чтобы обрести высокое положение и носить роскошные одежды. И чтобы похоронили нас потом со всеми почестями в гробу резном из дорогого дерева.

Свиньи с радостью отказались бы от того, что с радостью желают добиться в этой жизни люди.

А в чем же отличие на самом деле того, что ценят люди, от того, что ценят свиньи? Трудно сказать.

Князь Постоянный охотился на болотах, а Средний Прислужник управлял его колесницей. Князь увидел духа болотного и, дернув за руку Прислужника, спросил тревожно:

– Ты его видел?

Тот ответил:

– Ваш покорный слуга ничего не видел. О чем вы спрашиваете?

Князь вернулся во дворец и почувствовал себя необычно утомленным, потерявшим все силы, расхворался не на шутку. Несколько дней он не покидал своих покоев.

Ученый человек из Порядочного царства Возвышенный Глашатай обратился к нему с такими словами:

– Князь, вы сами себе вредите и разрушаете себя своими мыслями. Разве какой-то там дух способен нанести ущерб княжескому здоровью? Когда тревожное раздражение поселяется в среде внутреннего дыхания, то сила дыхания человеческого тела рассеивается и не может вернуться обратно. Тогда вы начинаете чувствовать недомогание. Когда тревога поднимается вверх и задерживается там, не имея возможности двигаться вниз, она делает человека гневливым и раздражительным. Если она застаивается внизу и не может подниматься в верхнюю часть тела, тогда начинаешь страдать потерей памяти. Если же, не идя ни вверх, ни вниз, она остается в середине тела, тогда болезнь поражает сердце, и возникает настоящий недуг.

Князь Постоянный спросил:

– А духи вообще есть или их нет?

Глашатай ответил:

– Понятное дело, есть. Много разных. На глубоких местах встречаются называемые Ступаками. В очагах обитают Седобородые. В дверных косяках обычно прячутся Цеплялы. И когда гремит гром, они там появляются. Под северо-восточной стеной живут Двойнички и Драконьи Черепаши, которые иногда выпрыгивают оттуда. Под северо-западной стеной бывают Мокросветики. А в воде водятся Сетки Образы. На холме встречается Высоковка, а в горах живут Одноноги. В пригородных полях можно видеть Бродяжек, а на болотах водятся Змеевели.

Князь тут же спросил:

– А какие они обликом, эти Змеевели?

Тот тут же описал Змеевеля:

– Он толщиной со ступицу от колеса будет, а в длину не больше тележной перекладины. Сам такой в пурпурном облачении и алой шапке. Это такая штуковина, что очень не любит звуков громыхающей колесницы. Как только услышит, тут же замрет неподвижно, обхватив голову руками. Если кто его увидит, то, боюсь, предвещает это, что окажется потом деспотом во власти.

Услышав такие объяснения, князь взбодрился и, усмехнувшись, сказал:

– Выходит, что именно Змеевеля этого я и видел на болоте. Хороший знак.

Тогда он привел в порядок свое растрепанное и помятое платье и сел напротив Глашатая, чтобы побеседовать с ним повнимательнее. Так что к вечеру он и не заметил, как вся болезнь его прошла.

Проверяющий Записи обучал боевого петуха для правителя. Прошло десять дней, и правитель полюбопытствовал:

– Ну что? Готов ли мой петух?

Проверяющий Записи ответил:

– Нет. Пока не готов. Только зазнаётся и ходит кренделем, напуская на себя вид неприступный и храбрый.

Через десять дней правитель опять справился о петухе.

Проверяющий Записи отвечал:

– Нет Пока не готов. Как заслышит какой звук, тут же гневно орет и бросается на любую тень.

Через десять дней снова спросил.

Проверяющий Записи ответил:

– Почти готов. Когда другой петух кричит, он остается неизменно спокойным. Стоит неподвижно, будто вырезанный из дерева. Это является признаком целостной силы духа. И другие петухи даже не осмеливаются к нему приблизиться, лишь завидев издалека, в панике бросаются наутек.

Дыров любовался водопадами в Позвоночной Балке. Вода падала с высоты пятидесяти саженей. Пена от этого водопада плыла по течению вниз на тридцать с лишним верст. Никто не мог обитать в потоках этого водопада: ни черепахи, ни креветки, ни рыбы, ни какая другая водная живность. И вдруг он увидел человека, который плыл в этих бешеных струях. Он подумал, что бедняга, не справившись с трудностями судьбы, решил покончить с собой. Встревоженный, послал он своих учеников, чтобы те пошли вдоль реки и попытались помочь несчастному. Но тот через несколько сотен шагов вынырнул как ни в чем не бывало, выбрался легко на берег, расчесал волосы и, напевая веселый мотивчик, пошел вниз по склону. Дыров последовал за ним, нагнал и спросил его:

– Простите, почтенный, я сначала подумал, что вы дух, который мне привиделся. А пригляделся и вижу, что вы обычный человек. Не дух. Разрешите полюбопытствовать, не владеете ли вы особым искусством перемещаться под водой?

Тот ответил:

– Да нет в этом никакого особого искусства. Сначала я был как все, а когда рос, обрел природные свойства, которые пришли к завершению, став частью моей судьбы. Я просто вхожу в воду вместе с движением струи, а выхожу вместе с движением течения. Двигаюсь по Пути воды и не проявляю никаких личных предпочтений, умею следовать ее воле. Так вот и перемещаюсь в воде.

Дыров опять спросил:

– А что значит «сначала был как все, когда вырос, обрел природные свойства, которые пришли к завершению, став частью судьбы»?

Тот ответил:

– Я родился в горной местности и прекрасно чувствовал себя на горных кручах с самого детства. Это значит, что был как все. Вырос же я на воде и чувствую себя в воде в совершенной безопасности. Это природные свойства. Я даже и не думаю о том, как это у меня получается так, а оно само так получается. Это значит, что такова моя судьба.

Плотник Древень резал колокольные рамы и делал это так искусно, что все изумлялись, полагая, что в сговор с духами вступил и они ему помогают в его работе. Князь Ровный, увидев его работу, спросил:

– Какова природа твоего волшебного умения?

Тот в ответ ему говорит:

– Ваш слуга обычный плотник. Откуда у меня какое-то необычное искусство? Хотя что-то можно и объяснить. Просто, когда я собираюсь сделать раму, никогда не смею потратить ни одного дыхания без смысла. Для этого нужно привести свою душу в порядок, успокоив сердце. Я держу пост три дня, чтобы достичь состояния, когда не думаешь о наградах, знатности и славе. Когда я держу пост пять дней, то после этого не смею думать о хуле или похвале, об уме или глупости. После семи дней поста я совсем забываю, что у меня есть тело с четырьмя конечностями. В таком состоянии для меня уже не существует княжеского двора, я сосредоточен полностью на своем умении, а все помехи и суета внешнего мира больше не мешают мне. Ощущая себя так, я отправляюсь в лес на поиски нужного дерева.

Созерцаю и вижу небесную природу всего, что растет в лесу. Выбираю, чтобы и внешний вид, и вещество дерева были высшего качества. А после этого в найденном дереве я уже вижу готовую раму. Затем просто прикладываю руки. Если такое чувство у меня не появляется, когда я соприкасаюсь своим духом с деревом, то я просто не берусь делать из него изделие. Таким образом мои природные свойства соединяются с природными свойствами дерева. И если в изделиях потом кому-то видятся отблески божественного присутствия, то думаю, что причина происходит именно из этого единения небесной природы.

Прозванный Просом с Восточного Поля был совершенен в управлении колесницей. По этой причине он повстречался с князем Силой, показывая ему свое искусство. Лошади у Проса ходили как по ниточке, без малейшего отклонения в любую сторону на любой дороге. В повороты вписывались на огромной скорости, как по циркулю. Князь Сила был уверен, что даже и с гораздо лучшими лошадьми, украшенными узорчатыми попонами, невозможно будет у Проса выиграть в состязании. Он просил его снова и снова показать свои возможности, и тот вернулся, лишь проехав больше сотни кругов.

В это время рядом оказался Скрытый Лик. Он подошел к князю, поклонившись, и сказал:

– Лошади Проса вскоре проиграют.

Князь Сила промолчал, не поверив такому предсказанию, но ничего не сказал в ответ. А через некоторое время Просо действительно вернулся, проиграв гонку.

Князь спросил:

– Откуда вам был известен этот исход, мой господин?

Тот объяснил:

– Я просто увидел, что лошади его уже устали, а он все хотел оставаться непобедимым. Потому и уверенно сказал, что проиграет.

Плотник Вислый умел от руки круг нарисовать лучше и ровнее, чем по циркулю. Просто пальцы его чутко следовали превращениям вещей, а в сердце сохранялся прозрачный покой. Дух его всегда пребывал, как на алтаре, в состоянии целостного единства и никогда не натыкался на препятствия.

О ногах забываешь, когда идешь в удобной для ног обуви. Не вспоминаешь о пояснице, когда пояс точно подогнан. В своих знаниях можно забыть о правде и неправде, когда в сердце лад с состоянием духа. И внутри ничего не меняется из-за лишних мыслей, и вовне ничему не следуешь, не отвлекаясь на предметы, когда есть соответствие в осознанных действиях любым делам. Начинаешь свои движения с того, что все со всем согласуется, и тогда нет ничего, что не попадало бы в лад с твоими действиями. Это состояние, когда забываешь о том, что с чем ладится и что к чему подходит.

Был один человек по прозванию Прекративший Родство. Он пришел на двор к мудрецу Радостному во Всем и обратился к тому, вопрошая:

– Я, Прекративший, живя в своем селении, никогда не считался невоспитанным и не совершенствующим себя в достаточной мере. Сталкиваясь с трудностями, я всегда проявлял достаточную храбрость. Но на поле моем никогда не бывало богатого урожая, потому что так складывались природные условия. Когда я служил правителю, все тоже шло не очень хорошо из-за плохих обстоятельств в миру. Потому меня сослали обратно в деревню. Так я ушел от дворцовых дел и оказался вообще никчемным. За что же меня так наказывает Небо, чем я провинился перед ним? Почему мне выпадает такая плачевная судьба?

Радостный во Всем на это отвечал так:

– Видать, вы никогда не слышали, мой господин, как себя ведет и как поступает совершенный человек. Ведь он забывает о том, что у него есть печень и желчный пузырь, не обращает никакого внимания на то, чем соблазняют его глаза и уши, но в бесцельных скитаниях бродит он за пределами пыли мирской суеты, в вольных странствиях делает великое дело, в котором отсутствуют деяния. Именно про таких мудрецы говорят, что совершает, но не держится за плоды своих свершений; он становится главным, ничем не повелевая и не управляя.

Ты же красуешься со своими познаниями, чтобы впечатлять дураков, и совершенствуешь свою личность, чтобы сиять средь грязи и пошлости других. Ты озаряешь все вокруг своими действиями так, будто именно ты владеешь Солнцем и Луной. Ты достиг целостности в своем теле и плоти, и при этом у тебя, как и у всех остальных людей, девять отверстий в теле. На протяжении твоего жизненного пути тебя не постигли бедствия, ибо ты не оглох и не ослеп, не стал увечным уродом, хромым или кривобоким. Так что судьба твоя гораздо лучше, чем у многих других. Разве это не удача? Что ж ты пришел ко мне, чтобы излить свои жалобы на несправедливость к тебе небесных сил? Ступай-ка отсюда, друг мой.

Прекративший ушел, а Радостный удалился к себе, где, пребывая в задумчивости, через некоторое время обратил свой взор к Небесам, тяжело и со стоном вздохнул. Ученик тут же его спросил:

– О чем вы так тяжело вздохнули, учитель?

Тот ответил:

– Ко мне недавно приходил Прекративший Родство, и я ему рассказал, в чем проявляется сила духа совершенного человека. Боюсь, что, придя ко мне просто в тревоге и сомнениях, он ушел от меня в совершенном смятении, так как я только напугал его еще больше.

Ученик же сказал:

– Не может этого быть. Разве Прекративший Родство рассказал вам о себе, учитель, так, как это было на самом деле? Разве в ответ вы сказали ему неправду? Совершенно очевидно, что у него не было никаких причин приходить в смятение. А если Прекративший говорил вам не то, что было на самом деле, а вы ему сказали правду, то значит, он к вам пришел, уже будучи в состоянии совершенного смятения. И если это так, то в чем же ваша вина?

Радостный во Всем на это отвечал так:

– Необязательно совсем, что так оно и есть. В былые времена была одна птица, которая приземлилась в предместье столицы царства Ровного. Государю она очень полюбилась. И он повелел приготовить для нее угощения, которые делаются только для великих приношений, чтобы ублажить ее этой пищей. По его указу музыканты играли ей самую изысканную древнюю музыку, чтобы радостно было птице. А птица в своем прекрасном вольере совсем затосковала и опечалилась, так что глаза у нее стали подкатываться. Не прикасалась ни к угощениям, даже и воду не пила.

Именно про такое обращение говорят, что пытаешься угостить другого по своим привычкам и правилам, кормя птицу, как самого себя. А ведь птице привольно живется на ветвях деревьев в густом лесу. Она любит плавать на зеркальной глади лесных озер и рек, питаясь юркими змейками Змеевелями, которых ловит в воде. И это так просто и обычно, ничего мудреного здесь придумывать не надо.

Если же вспомнить пришедшего ко мне Прекратившего Родство, то, что он познал в этом мире со всей своей узостью и ограниченностью видения, – он пришел ко мне со своими вопросами, а я стал потчевать его рассказами о силе духа совершенного человека. Это с таким же успехом можно посадить мышь на колесницу, чтобы развлечь ее гонками и быстрой ездой. Можно еще перепела радовать звуками колоколов и барабанов, возмущаясь, почему тот не веселится.

Так что нечему удивляться, что он ушел от меня еще больше напуганным и смятенным, чем он был до того, как пришел ко мне.

Назад: Свиток 18. Совершенное счастье

Дальше: Свиток 20. Огромное дерево