Свиток 13. Небесный Путь

Книга: Чжуан-цзы Бронислава Виногродского. Книга о знании и власти

Странствуя по Путям Неба, не следует цепляться за мелочи. Ибо когда-то все сущности живые достигнут своего совершенства.

Действительно, цепляться к мелочам – последнее дело. Широта взгляда и открытость сердца позволят видеть длинные и долгие просторы времени, а время – это и есть движение Неба. Если же начнешь с мелочей, то на мелочах и остановишься, вместе со временем в себе, которое будет идти, но ощущать его твое сознание станет рывками, толчками, страхами и отчаянными надеждами выбраться из мелких кругов, колесиков и шестеренок построенного самим тобой же механизма.

И если следуешь по Пути владыки мира, то тоже не нужно цепляться за мелочи. Ибо только так весь мир приходит и подчиняется владыке мира.

Нужно делать это усилие, так как не приученный взгляд цепляется за подробности, придирается к мелочам и требует чего-то от мира постоянно, не давая тебе возможности обрести покой и безмятежность в твоем сердце.

Странствуя по Путям мудрости, тем более нельзя цепляться за мелочи. Именно тогда все, что существует средь четырех океанов, почитает мудрость.

Чтобы ясно понять и постичь суть небесной воли, обрести мудрость, нужно уметь странствовать по всей вселенной, следуя лишь силе своего духа, стать владыкой мира.

Для того чтобы действительно понять суть силы Неба, достичь истинной мудрости и продолжить свои странствия по всему миру, следуя в своих действиях силе духа правителей и владык мира, не теряя при этом собственной свободы, важно самому пребывать в состоянии отсутствия знания, сохраняя высшую сосредоточенность и нерушимый покой.

У мудрых безмятежность возникает не потому, что они так ценят безмятежность, просто они понимают, что следует постоянно хранить покой, который ни одна из множества сущностей в Поднебесной не способна потревожить. Вот потому-то мудрые и спокойны.

Возьмем, к примеру, воду, которая, пребывая в состоянии покоя и неподвижности, имеет совершенно ровную и гладкую поверхность, способную точно отразить самую тонкую мелочь внешнего мира, даже бровинки и реснички, волоски на коже смотрящего в эту воду. И поверхность ее всегда настолько ровная, что плотники используют это свойство, чтобы выверять уровень, да и для точности действия отвеса вода также незаменима.

Даже вода, пребывая в покое, способна достигать предельной ясности. На что же способен чистейший дух, в котором сохраняются полное спокойствие и безмятежность? Когда сердце мудрого пребывает в покое, тогда Небо и Земля отражаются в нем со всей точностью. И знания становятся ненужным обременением, потому что весь мир приходит в тебя всей своей мощью и необъятностью, в любой точке своей понятный и прозрачный.

На Пути силы духа сердце в состоянии средоточия становится совершенным зеркалом, которое опустошено, принимая в свою гладь все сущее посредством покоя, безмятежности, неподвижности, простоты, молчания и безыскусности.

Владыки, правители и мудрецы способны пребывать в этом состоянии. И в сердце их царит пустота, которая наполняется отражениями внешнего мира. Это наполнение пустоты покоем позволяет осуществлять все свершения вовне.

Покой к ним приходит из пустоты. Покоем они способны к странствиям и переменам, и именно так они решают все задачи, которые возникают перед ними. В покое они, пребывая в бездействии, совершают все действия. Ибо основа действия – это привязанность и беспокойство духа, который вовлекается в постоянство оценок возможных последствий своих движений, проводимых телом. Если получается удержать дух в покое, не поддаваясь вовлеченности и привязанности к вещам, тогда все движения мира пребывают в ладу и ничто не остается неосуществленным.

Через действие бездействия мудрый просто созерцает, как все движения складываются в правильный узор, который ему и нужен в человеческих отношениях.

Именно в этом состоянии бездействия они переживают настоящее счастье. И сохраняя постоянно такое состояние счастья, они ни от чего не терпят ущерба и не переживают беспокойства и тревоги. Ибо для тревог просто нет места в подобном состоянии, но, сохраняя его, они способны длить годы своей беззаботной жизни сколь угодно долго.

В пустоте и покое, в безмятежности и простоте, в молчании и тишине, в действиях отсутствия действий мудрые становятся в своем сознании основой и корнем всей жизненной силы мира.

Если ты сохраняешь постоянную ясность, обратив свой взор к югу, ты в своем состоянии благородного духа подобен правителю Возвышенному. Если же в ясности своей ты обращаешь взор на север, ты станешь подобен в своем служении правителю Послушному, который правильно служил Возвышенному.

При взгляде сверху ты сможешь увидеть действенность силы духа правителей и владык мира. При взгляде снизу ты сможешь увидеть путь сокровенной мудрости, которая управляет миром, никому не объявляя об этом.

Ты можешь, подобно мудрым, удалиться от суеты мира и, пребывая отшельником среди рек и озер, океанов и морей, гор и лесов, стать истинным знатоком тайны жизни в глазах людей всего мира.

Если ты вернешься в мир, чтобы принести ему помощь в наведении порядка, ты обретешь славу и признание от всех людей своего поколения, а в мире будет достигнуто великое единение всеобщего сознания.

Мудрый пребывает в спокойной безмятежности, а правитель действует в изменениях посредством отсутствия деяний и заслуживает высшего почитания. От такого действия излучается красота, ибо красота – это следствие простоты и ясности, но способна она озарить своим светом целый мир.

Ясность – это сила духа Неба и Земли, она есть великое начало и великий исток порядка вещей в этом мире. Обладая ясностью, находишься в ладу с Небом и становишься равным всему, что есть под Небом. В ладу с Небом пребываешь в ладу со всеми людьми. Быть в ладу с людьми – это человеческое счастье. Быть в ладу с Небом – это счастье небесное.

Так объясняет Круг Сила:

– Как я понимаю учителя всех учителей? Он видит все в жизни одновременно в целостности, но не переживает и не вы носит суждений. В этом великая щедрость его души, которая простирается на множество поколений, но сам он никак не оценивает качество доброты в себе.

В своей мудрости он старше всех самых старых, но он не ощущает старости в себе.

Он помогает Небу и держит Землю, придавая облики и создавая бесконечную вереницу тел для множества предметов, но не ощущает себя умелым творцом.

Так он познает небесное счастье.

Есть такие слова: «Когда ощущаешь в себе небесное счастье, тем самым осознаёшь, что вся жизнь приходит с Неба, а смерть – это лишь преображение вещей».

Мудрый в покое полагается на темные силы, а в движении – на силу света. Если ты познал небесное счастье, то ты никогда не идешь против потока небесной силы и не противопоставляешься никому. Ты не полагаешься на ощутимые предметы, и духи ничего не могут потребовать от тебя.

Про мудрого говорят так: «Он движется по воле Неба, а отдыхает, сообщаясь с Землей». Духи не тревожат его, и душа его не утомляется ничем. Ибо сердце его находится в состоянии единства со всем сущим. Пустота и спокойствие в его душе взаимодействуют в ладу с Небом и Землей, изменяясь вместе со всеми сущностями мира.

Такое состояние определяется как небесное счастье. Небесное счастье – в сердце мудрого. Именно так он заботится обо всем, что есть под Небом.

Владыки и правители, обладающие силой духа, видят Небо и Землю как своих родителей, а Путь в его проявлениях мира – это хозяин. Он действует отсутствием действий, помещая это состояние в сердце всего сущего.

Действуя отсутствием действий, правитель способен создавать целый мир по своей воле, и такое творение не утомит его ничуть. А действуя в делах, правитель не сможет удовлетворить даже простейших требований мира.

Когда и правители, и те, кто под ними, действуют отсутствием действий, тогда у всех будет равная сила духа. Если у верхов и низов равная сила духа, тогда никто не пребывает в положении слуги. Когда и низы, и верхи ведут себя одинаково, тогда они делят один Путь.

Когда верхи и низы делят один Путь, тогда никто не становится господином. Просто те, кто наверху, будут естественно желать проявлять заботу о мире, осуществляя деятельность отсутствием действий.

Так было всегда. И древние правители мира, которые обладали всей полнотой знаний об этой земле, никогда не имели целей и не строили замыслов. Обладая целостностью понимания всего сущего, они никогда не рассказывали об этом. Имея опыт больше, чем у кого бы то ни было на этой земле, они среди четырех океанов не совершали никаких действий.

Небо не совершает никаких действий, а под его воздействием преображается вся жизнь. Земля ничего не поддерживает и все проявления жизни несет на себе. Владыки и правители действуют отсутствием действий, а весь мир с охотой им служит.

Говорят, что ничто так не пронизано потоками духа, как Небо, и ничто так не наделено богатством, как Земля, ничто так не награждено величием, как правители и владыки.

Еще говорят, что сила духа владык и правителей всегда в ладу и взаимодействии с силой духа Неба и Земли. Так что у них есть возможность подниматься на уровень Неба и Земли и вместе с ними вершить свой жизненный полет, управляя всеми людьми на Пути.

Замысел и начало всегда приходят от тех, кто наверху, а воплощение и доработка – это ответственность низов.

Если действует сила духа, то с ней не справиться с помощью войск и оружия, какими бы мощными они ни были.

Если действует истинное учение, то неуместны и не нужны награды и наказания, разные виды приговоров и поощрений для тех, кто лучше или хуже.

Если поддерживается правильный порядок отношений, тогда к чему обряды и законы, правила и меры?

Если звучит настоящая музыка, тогда можно вполне обойтись без звуков колокола и барабана.

Когда переживается настоящая скорбь, разве нужны формальные проявления траура?

Все эти пять проявлений устройства сообщества не имеют никакой важности сточки зрения действия силы духа, ибо они могут применяться и оказывать воздействие на происходящее только через истинный опыт сердца и правильные движения души. Только тогда будет от них польза.

Древние вполне это понимали, не придавая этому никакого особого значения.

Сначала идет господин, а за ним следует слуга.

Сначала идет отец, а за ним сын.

Сначала идет старший брат, а за ним младший.

То есть старший всегда впереди, а за старшим следует младший.

Сначала идет мужчина, а за ним женщина.

Сначала идет муж, а за ним жена.

Образцом для установления такого порядка являются Небо и Земля.

И мудрые тоже это берут за образец для подражания в действиях.

Небо возвышено, а Земля внизу. И это определяет меру их духовности соответственно.

Сначала идут весна и лето, а потом следуют осень и зима. Таков правильный образец следования четырех времен года.

В рождении и росте обязательно есть корни и верхушки, и у всего есть свое предназначение и присущий этому облик внешней оболочки.

Так сущности приходят к зрелости, после чего происходят упадок и гибель. Таков постоянный поток преображений и перемен мира.

Если самые совершенные сущности с точки зрения силы духа, Небо и Земля, имеют определенный порядок следования, то в отношениях людей это должно играть еще большее значение с целью сохранения и поддержания порядка в обществе.

В святилище предков наилучшее положение определяется степенью родства.

При дворе правителя самое почетное место выпадает самым благородным.

В общине почитают за возраст.

В управлении главное – это мудрость.

Таковы образцы следования великому Пути.

Но, говоря о великом Пути, нет необходимости говорить о законах и правилах, если они противоречат самому Пути.

Если так пытаться постичь и определить Путь, то Путь исчезает и нами будет управлять не Путь, а его отсутствие.

Изначально люди древности постигли суть великого Пути, а потом уже разбирались в значении Неба и разбирались с Путем Неба и силой его духа.

Поняв, в чем состоят Путь и сила духа, они постигли суть доброты и совести.

Постигнув суть доброты и совести, они поняли, в чем суть правильного исполнения человеческих обязанностей.

Поняв, как правильно выполнять человеческие обязанности, они поняли суть имени и славы, известности и заслуг.

Когда стали понятны отношения имени и тела, тогда стало понятно, как правильно определять предназначение вещей и людей.

Определив правильно назначение сущностей, стали отбирать людей с помощью экзаменов и проверок.

Придя к экзаменам и проверкам, они стали определять хорошее и плохое в исполнении обязанностей, а определив хорошее и плохое, люди неизбежно пришли к созданию уклада наград и наказаний.

Вот тогда умным и глупым стало понятно, кто что должен делать, а ценности заняли надлежащие им места для возвышенного и низкого.

Высшие и низшие постигли суть своей личности и стали точно понимать, какие обязанности для кого подходят и чьи умения и навыки наилучшим образом позволяют справиться с задачами тех или иных должностей.

Поэтому каждый служил тому, кто был выше него, а направлял действия тех, кто был под ним. И во внешних делах был порядок, а личности развивались в соответствии с их природными наклонностями.

Не было необходимости слишком ценить знание и хитроумие, ибо во всех делах полагались на волю Неба.

Такое положение дел описывали как процветание и совершенный порядок.

В книгах говорится: «Если есть внешняя оболочка предмета, то обязательно есть и соответствующее имя, определяющее его статус. Понятия „облик“ и „имя“ были известны уже с древности, однако им не придавали никакого значения».

В былые времена люди, говоря о великом Пути, говорили о пяти шагах, которые вели их к владению телом и именем. Они могли также говорить и о девяти шагах, рассуждая о наградах и наказаниях. Таким образом, непосредственно рассуждая о теле и имени, они показывали свое непонимание и отсутствие ясности относительно их происхождения.

Когда они приступали к рассмотрению порядка наград и наказаний, и здесь они являли полное непонимание истинного начала этих смыслов.

То есть в сознании их сами понятия Пути были поставлены с ног на голову еще до того, как они начинали об этом рассуждать. В действительности они шли против течения Пути, начиная говорить об этом. В этом они выказывали свое неумение управлять другими людьми. Потому другие управляли ими.

Погружаясь в эти рассуждения, болтая относительно облика и имени, говоря о наградах и наказаниях, можно иметь некоторое понимание о средствах и приемах управления, но при этом не иметь никакой ясности по поводу управления на Пути. Они могут приносить пользу миру, но не способны с пользой действовать в миру.

Такие люди являют собой образчик обычных и высокомерных всезнаек, погрязших в мелочах, запутавшихся в тонкостях, застрявших в своих углах, где они пытаются применять законы и правила, меры и градусы. Все эти приемы могут служить показателями для измерения правильных соотношений предметов с целью определения для них правильных наименований. У древних людей были все эти возможности, но они использовались лишь как второстепенной важности орудия теми, кто, находясь внизу, служил тем, кто был выше. Верхи же не использовали эти орудия, чтобы управлять теми, кто внизу.

В былые времена правитель Послушный обратился к Возвышенному с такими словами:

– Вы же правитель от Неба, о мудрейший, поведайте мне, как вы применяете свое сердце для управления?

– Я никогда не действую во зло по отношению к беззащитным, – ответил Возвышенный. – Я не оставляю в нужде бедных, скорблю об умерших и пекусь о сиротах и вдовах. Вот для этого я использую свое сердце.

– Это праведное поведение, и такая праведность может быть действенной, но в этом нет величия, – выразил свое мнение Послушный.

– Как же в таком случае мне вести себя? – спросил Возвышенный.

– Когда обращаешься к небесной силе духа, горы испытывают радость, сияют Солнце и Луна, а четыре времени года сменяют друг друга без нарушения точного порядка. Дни и ночи чередуются в состояниях должным образом, и облака несут дожди в полном согласии с великими законами мира.

– Значит, все, что я делал, уже исчерпало себя, принося людям лишь тревоги и беспокойство. И вы, мудрый, ищете лада с Небом, тогда как я пытался найти согласие с человеческими смыслами! – воскликнул Возвышенный.

Из начала времен известно, что Небо и Земля суть самые великие предметы мира. И Желтый Владыка, и Возвышенный, и Послушный пели им свои хвалы. Нужно ли было древним правителям совершать действия с целью управления Поднебесной? Разве недостаточно было лада с потоками сил Неба и Земли?

Дыров отправился на запад с целью поместить свои писания в библиотеках Круглого царства. Лист Придорожный дал ему совет, сказав следующие слова:

– Говорят, что отвечающий за царские архивы в Круглом Старичок Малый ушел со своей должности в отставку и поселился у себя в усадьбе. Если вы, мой господин, хотите, чтобы книги ваши оказались в библиотеке, вам следует обратиться за содействием к Старичку. Попросите его помочь вам.

– Спасибо за прекрасный совет, Лист Придорожный, – поблагодарил учитель Дыров и отправился прямиком в усадьбу к Старичку Малому.

Однако Старичок отказал Дырову в содействии, потому ничего Дырову не оставалось, как, прихватив свои двенадцать томов, идти и проповедовать по Поднебесной то, что в них было написано. Но когда Дыров был уже в дверях, собираясь покинуть Старичка, тот окликнул его на выходе и сказал:

– А зачем вы так много написали, почтенный? Лучше бы подсократить, а то слишком длинно.

Дыров пояснил поспешно:

– Это же все лишь о доброте и совести.

– Неужели вы думаете, что именно доброта и совесть являются ключевыми понятиями и ценностями, которые так важны для человечества? – усомнился Старичок.

– Да уж несомненно, так дело и обстоит, – поспешно заговорил Дыров. – Ведь благородный человек без доброты останется без цели, а если он не имеет совести, то и жизненной силы в нем не будет. Доброта и совесть проистекают из свойств внутренней природы человеческого устройства. Как же без них-то?

– А разъясните-ка вы мне, уважаемый, что такое эти доброта и совесть? – попросил Старичок.

– С радостью, – согласился Дыров. – Если ты сохраняешь единство в равновесии своего сердца, относясь с любовью ко всему без личных предпочтений, вот тогда и действуют доброта и совесть.

– На самом деле то, что вы сказали, мой друг, являет лишь вашу омраченность и непонимание сути, – возразил Старичок. – Любовь ко всему – это уж, конечно, чересчур вы хватили, так сказать, преувеличили. Ведь быть без личных предпочтений – разве это само по себе не есть личное предпочтение? Нужно, чтобы природа человеческая сохранила свою безыскусную простоту. А для этого лучше обратить свое внимание на устройства Путей Неба и Земли.

У Неба и Земли есть свои постоянные границы, а Солнце и Луна движутся по своим постоянным кругам, сохраняя яркость света своего. Звезды и планеты движутся по постоянным орбитам, ограниченные ими. А звери и птицы находят свои ограничения в стаях и стадах. Не забудьте вспомнить и деревья, которые стоят на определенных им природой местах, не нарушая границ в точном порядке своего пребывания.

Так что, дорогой мой, нужно двигаться с помощью силы духа, перемещаться в пространстве Пути и тогда можно прийти к совершенству. Так нужно ли при этом беспокоиться о добре и справедливости, выступая повсюду под удары барабана с таким видом, будто вы все ищете потерянное дитя? Таким образом вы только вносите смуту в истинную природу людей, господин мой.

Искренний Камень посетил Старичка в его уединении, обратившись к нему с вопросом:

– Я слышал, почтенный, о вашей высочайшей мудрости, потому и явился к вам, несмотря на тяготы долгого пути. Сотни дней и ночей шел я дорогами своими сюда, сбивая в кровь ноги, но я спешил, не позволяя себе отдохнуть. А теперь вижу, что нет в вас никакой мудрости. Ведь вы человек небедный, и даже крысам в норах, что живут в вашем доме, вполне хватает зерна, чтобы сделать обильные запасы. А вы выгнали на улицу вашу младшую сестру. Отчего такое недоброе отношение? Ведь еды вам хватает, а вы не доедаете ту, что вам подается за обедом. Так что хранится она до следующего приема, и сырая, и сваренная.

Старичок не выразил никакого отношения к таким обвинениям, сохранив полную невозмутимость, и ничего не ответил гостю.

На следующий день Искренний Камень снова пришел к Старичку и так повел свои речи:

– Простите меня, ибо был вчера слишком груб с дороги. Хочется сегодня повести себя по-другому, и не знаю, по какой причине произошли во мне эти перемены. Могли бы вы мне объяснить это?

Старичок ему в ответ и говорит:

– Я надеюсь, что уже освободился и от знаний, и от духовности, и от необходимости мудрым быть. И если бы уважаемый назвал меня вчера быком, я и с этим согласился бы. Какая разница? А если б вам захотелось меня лошадью назвать, то и с этим я спорить не стал бы. Лошадь так лошадь. Люди дают имена всему в этом мире, и без имен сущностям трудно обходиться. А я такой, какой я есть, и если я не даю имена, то для этого есть особые причины.

Искренний Камень тут же удалился, даже и не пытаясь говорить про это. А позже он снова вернулся к Старичку, смущенный, и с видом покорным и приниженным обратился за разъяснениями путей для развития себя.

Старичок внимательно его оглядел и уверенно заключил:

– Лик у тебя выражает постоянное недовольство, глаза сверкают, лоб слишком широк, и потому лицо имеет неприятное выражение, к тому же рот раскрыт широко, а поведение твое чересчур надменное и кичливое. Ты похож на возбужденного коня, который только и ждет кнута, чтобы рвануться вперед, как стрела из лука.

Ты ничему не доверяешь, во всем сомневаешься, постоянно придираешься к мелочам и при этом хитер в применении знаний. Ты повсюду ходишь, а ничего полезного и нужного не делаешь. Потому и доверия тебе нет от меня. Где-нибудь вблизи границы встретив такого, как ты, тут же примешь его за разбойника.

Учитель сказал:

– В движении по Пути не испытываешь смущения перед обширным, но не отказываешься при этом от малого, и таким образом он оживляет все живое. Путь бесконечно велик и огромен, так что нет ничего, что не поддерживалось бы им.

Неизмерима его глубина, ибо он бездонный, и никакие расчеты не смогут определить его размеры. Сила духа Пути обличена в одежды доброты и совести. И хотя это лишь крошечная черточка его внешнего проявления, но только совершенный может постичь ее суть, и такой человек будет нести ответственность за судьбы целой эпохи, решая задачи и вызовы, которые не под силу обычному человеку.

И все же такой мудрец не заблуждается, не попадается в ловушки. И хотя он держит вожжи колесницы, которая равна всему миру, это совсем ничего для него не значит. Он способен различать любые искажения и выявлять любую ложь, отклонение от истины. Он совсем не придает значения личной выгоде. Умея постичь глубинную суть любых вопросов, он знает, как совершенствовать свои основы правды и верности.

Даже Небо и Земля находятся за пределами его внимания, и он не обращает свой взор на обычную жизнь вообще, так что никакие высшие силы никогда его не тревожат и не беспокоят. Потому и дух всегда пребывает в покое.

Он странствует во времени вместе с Путем, пребывая в согласии с духом, простившись с добротой и совестью, так что нет ему дела ни до обрядов, ни до музыки. Ибо сердце совершенного человека всегда обращено к правде.

Нынешнее поколение живет верой, что суть Пути можно обрести и понять через книги. Но книги – это только собранные вместе слова и речи. Ценность слов состоит только в том значении, которое они с собой несут. А значение постоянно желает выразить себя вовне, подразумевая то, что не может быть выражено словами, и, таким образом, значение в словах постоянно теряется. Нынешнее поколение ценит слова, складывая из них книги, но то, что в них действительно является ценностью, никогда правильно не понимается, потому что обычно ценность придается тому, что не является на самом деле ценностью.

Человек смотрит на вещь, видя вещь. Но это лишь внешний вид и цвет этого предмета. То, что человек способен услышать, – это лишь имя и звук. Да и бог с ним, но огорчает лишь то, что нынешние знатоки воображают, что облик и цвет, имя и звук вполне достаточны, чтобы уловить суть и смысл. А это ведь не так, и с их помощью невозможно уловить и передать истину. Это и подразумевается в словах. Ибо знание – это не изречение слов, а изречение слов – это не знание. Способны ли нынешние умники понять суть этого высказывания?

Князь Кольцо сидел на холме, читая книгу, а Плоский, который трудился над изготовлением колес для колесницы, под холмом во дворе мастерил очередное колесо. Отложив свои орудия, зубило, стамеску и молоток, он поднялся на вершину холма к князю и спросил его:

– Позвольте полюбопытствовать, почтенный князь, что это вы читаете?

– Это речения мудрых, – любезно ответил князь.

– А кто эти мудрые, они еще живы?

– Нет, они давно уже ушли в мир иной, – пояснил Кольцо.

– Так выходит, что вы просто копаетесь в мусоре, оставшемся от древних, почтенный господин.

– Ты слишком дерзок, колесник, позволяя себе судить о том, что я читаю. Если ты объяснишь мне, в чем смысл твоей дерзости, я тебя прощу, а если у тебя не получится меня убедить, придется тебе умереть за непочтительность, – рассердился не на шутку князь Кольцо.

– Вы уж простите меня, неуча, – начал вкрадчиво говорить колесник Плоский, – за моюдерзость, ноя попробую вам разъяснить смысл сказанного сточки зрения моего ремесла. Когда я начинаю работу над очередным колесом, я должен точно рассчитать силу удара, потому что, если я бью слишком слабо, как делают все, у меня не получится совершенного колеса. Ну а если я слишком стараюсь, то быстро устаю, и это тоже мешает мне сделать хорошую работу. Так что действовать нужно не слишком мягко, но и не слишком усердно. Потому, перед тем как приступить к работе, я беру материал в руки, но на самом деле держу его в своем сердце. Словами это ощущение не передать точно, но я просто знаю, что нужно делать, в сердце своем. Я даже сыну своему не могу передать это умение, и он не может получить от меня секреты моего ремесла. В течение семидесяти лет я в одиночестве иду по своему Пути и до сих пор продолжаю делать свои колеса. Настоящие люди в древности, уходя в мир иной, забирали с собой все свои слова, так что я могу уверенно сказать, что ваша светлость копается в мусоре, что остался от древних.

Назад: Свиток 12. Небо и земля

Дальше: Свиток 14. Движется ли небо?