Некоторые люди никогда не мучаются при принятии решений. Жизнь течет сама по себе, и когда в ней случаются большие события, эти люди узнают об их важности, только обернувшись назад. Я один из таких людей. Я считаю себя счастливчиком, потому что моя профессиональная жизнь сложилась именно так. Но, вспоминая о том, как много было перекрестков на моем долгом и насыщенном профессиональном пути, теперь я понимаю, что, если бы я не пользовался открывавшимися возможностями, моя жизнь сложилась бы иначе. Конечно, я не могу знать, насколько именно. Но я ни о чем не жалею. В мире есть два противоположных типа людей: те, кто говорит «да» любой новой возможности, и те, кто говорит «нет». Я где-то посередине.

Я понял, что людям важно осознавать свою реакцию на возникающие возможности. Заранее никто не знает, куда они нас приведут. Некоторые могут привести в никуда, а некоторые даже завести в беду. И все же, когда появляется очередная возможность, нам не остается ничего, кроме как реагировать на нее. (Игнорирование возможности – тоже одна из форм нашей реакции на нее.) Несколько возможностей, которые сильно повлияли на мою жизнь, буквально свалились на меня в виде звонков, прозвучавших как гром среди ясного неба. Первый такой звонок раздался, когда я работал в Стэнфорде второй год. Я ответил по служебному телефону из своего кабинета, и меня попросили подождать: со мной хочет поговорить доктор Терман. Конечно, я знал это имя. Фредерик Терман был проректором Стэнфордского университета и легендарным специалистом в области электротехники. Он учил Билла Хьюлетта и Дэвида Паккарда. А я никогда с ним не встречался. Что ему может быть нужно от молодого доцента?

Терман сказал, что звонит мне, чтобы предложить помочь с разработкой техники Джону Маккарти, математику, который только что выиграл большой правительственный грант на создание в Стэнфорде лаборатории искусственного интеллекта. Часть гранта пойдет на разработку робототехники. Терману сказали, что Джон Маккарти слишком увлечен теорией математики для того, чтобы успешно справиться с созданием реальных устройств, и что я мог бы оказать ему помощь как инженер. После звонка Термана начался долгий период тесного сотрудничества с лабораторией искусственного интеллекта Стэнфордского университета. Я погрузился в робототехнику, которая стала важнейшей темой моей творческой научной работы на протяжении более 40 лет. Я был одним из создателей роботов нового поколения, а с Джоном мы до сих пор близкие друзья. Он стал открывателем новых областей в искусственном интеллекте, настоящим гением с невероятно любознательным и творческим умом. Скоро я понял, что Маккарти гораздо ближе к практике, чем думал Терман. У Джона было очаровательное качество: он верил, что может решить любую проблему.

В самом начале нашего сотрудничества мы ездили с ним в Хьюстон, где в роскошном конференц-зале на вершине огромного небоскреба встречались с руководителями нефтедобывающих компаний. Джон пытался убедить их профинансировать разработку управляемого роботом угледобывающего комбайна. Мы никогда не занимались ничем, что хотя бы отдаленно походило на такого робота, но Джон в деталях рассказал бизнесменам, чего можно добиться с помощью такой машины. Он показал им фильм, снятый нашими студентами, о том, как робот кладет кирпичную стенку. Музыкальным фоном послужила мелодия Скотта Джоплина Entertainer («Артист эстрады») из фильма «Афера», в котором двое ловких пройдох (их играют Пол Ньюман и Роберт Редфорд) вытягивают из криминального авторитета кучу денег. Находясь в том роскошном зале, я вдруг понял, что Джон не замечает сходства между своими завлекательными предложениями и сюжетом фильма. Никаких денег нам тогда не дали. Я и сейчас уверен в том, что нефтяники тоже усмотрели иронию в той встрече и от души посмеялись, когда мы ушли.

Первая моя реакция на звонок Термана была в лучшем случае нейтральной. Поначалу я считал, что эта новая возможность отвлечет меня от главной темы моих исследований. Однако оказалось, что я смог внести свое видение в то, что делал Джон. А работа в сфере робототехники, в свою очередь, расширила мой кругозор в той области, которой я непосредственно занимался: в кинематике.

Другой судьбоносный телефонный звонок поступил от моего друга Майка Рабинса, профессора Техасского университета A&M. Он спросил, не хочу ли я организовать летний семинар по креативности. Я сразу ответил «Никогда», но, повесив трубку, понял, что это было бы хорошей возможностью для моего друга Рольфа Фэйста укрепить свой авторитет и получить повышение. Закончилось все тем, что мы вели эти семинары в течение 10 лет. Это предложение, неохотно принятое по расчету, который не оправдался (Рольф так и не подал заявление на повышение по работе), оказало на меня огромное влияние. Преподавательские методики и преподавание на основе практики прочно вошли в мою жизнь в качестве важной составляющей и дали мне базу для активного взаимодействия с коллегами по всему миру.

Эти две большие перемены в моей жизни произошли в результате двух звонков, которых я совсем не ожидал. Оглядываясь назад, я вижу, что не представлял себе всю важность этих будущих перемен. Каждая тогда казалась вполне обычным событием. Не было вымученных решений, выстраивания долговременных жизненных планов. Только ровное течение моей жизни. Я не искал этих перемен и, возможно, и без них прожил бы насыщенную и богатую событиями жизнь. К счастью, они принесли мне большое удовлетворение.

Глядя в прошлое и размышляя о тех звонках, я понимаю сегодня, что мог тогда легко ответить и отказом и упустить две из самых важных возможностей в моей профессиональной жизни. Жизнь полна совпадений и благоприятных случаев, и заранее никогда нельзя знать, по какому пути пойти или каким шансом воспользоваться. Мне очень повезло, что я сказал «да» открывшимся тогда возможностям.