31

— …такой фасон?

Я посмотрела на Луизу, как нерадивая ученица может смотреть на гувернантку, которая задала ей вопрос по невыученному предмету. Или в ту минуту, когда воспитанница витала в облаках. Но если уж говорить обо мне, я, скорее, витала в книге, хотя и раскрыла-то ее всего на пару минут, просто проглядеть первые страницы.

— Вы все прослушали, да? Я говорила о свадебном платье.

Мне стало стыдно.

— Не возражаете, если я воспользуюсь магией?

Луиза покачала головой. Веера порхали туда-сюда, но тщетно: справиться с вечерней духотой, которая ни капельки не уступала послеполуденной, им было не под силу. Когда холод грани окутал салон экипажа, я наконец-то почувствовала себя не желеобразной куклой в корсете, а человеком. Луиза тоже вздохнула с облегчением.

— О! Некромагия может быть полезна…

Она вообще не умеет долго злиться, обижаться или переживать. Это особый дар, и сейчас я ему люто завидую.

Вчера после ужина Луиза сообщила, что нашла квартиру, поэтому сегодня мы ездили в Мортенхэйм, а теперь возвращались обратно. Официальная версия была такова, что я собираюсь забрать остатки вещей в дом мужа, неофициальная доставила много хлопот. Снимать охранные заклинания и грузить книги в сундук — морока. Но веселее всего таскать толстенные тома по лестнице так, чтобы слуги ничего не заметили, потому что сундук в библиотеке — это подозрительно. В итоге Луиза шла впереди и сообщала, что путь свободен. Если вдруг откуда-нибудь выскакивала горничная, она изображала соловья — как по мне, раненого или издыхающего, а я ныряла в первую попавшуюся дверь вместе со стопкой книг, удерживаемой между руками и подбородком. С десяток таких походов — и я уже полностью вооружена. Пока что только теоретически.

Надеюсь, Винсент не наведается в Мортенхэйм и не захочет срочно почитать что-нибудь из того, что требовалось мне. Впрочем, ему сейчас не до чтения: у него чуть больше месяца до свадьбы, парламент, ее величество и Луиза.

— Чем это вы так увлеклись, что даже обо мне забыли?

— Мифы и легенды армалов.

Я показала Луизе книгу, поблескивающий серебристыми буквами корешок был слегка потрепан. Девчонкой я все время таскала ее в спальню, чтобы почитать перед сном, порой даже в библиотеку забывала возвращать, за что не раз получала нагоняй.

— Маловато у них мифов.

— Это адаптация для детей. Полный восемнадцатитомник стоит в библиотеке в Мортенхэйме.

Так что с мифами у армалов все в порядке. Просто именно эта книга стала для меня по-настоящему родной.

— Интересно? — Луиза приподняла брови.

— Очень. Моя любимая легенда, одна из самых жестоких — про мааджари. Легенда о сильнейших магах, полубогах, якобы наделенных силой и знаниями свыше. В переводе с арнейского «маа» — одаренные и «джари» — богами. Считалось, что они достигли такого могущества за счет чистоты крови и уединенности, их цивилизация развивалась одновременно с цивилизацией армалов, но отдельно, на островах Затерянного архипелага. Они считали себя сверхрасой, а если по какой-то причине у мааджари рождался магически слабый ребенок, его топили в море.

Луиза побледнела и поспешно отвела взгляд. Пожалуй, чересчур поспешно.

М-да, надо думать перед тем, как говорить. Не для всех такое в порядке вещей.

— Мааджари не существовало, это выдумка, страшная сказка для детей.

Ну или жуткая легенда для взрослых. В полном собрании «Мифов» говорится, что они не ограничивались утопленными детьми, кровавыми ритуалами и магическими экспериментами.

— Угу.

Что-то в ее «угу» мне не понравилось. А еще Луиза слишком упорно изучала бахрому на занавесках в экипаже. Не очень-то на нее похоже.

— Что с вами? — Я отложила книгу на сиденье и внимательно посмотрела на нее.

— Ничего.

— Да, я вижу.

Странно. Ну очень странно.

— Что не так?

Она поежилась.

— Обещаете никому не рассказывать?

Я многозначительно кашлянула.

— Особенно Винсенту.

— Да говорите уже! Если я выдам вас, вы всегда сможете выдать меня в ответ, поэтому я вас не выдам, а вы не выдадите меня. Все довольны, все счастливы. Ну?

Кажется, ее это немного успокоило: румянец понемногу возвращался на щеки.

— Граф Аддингтон.

— Что — граф Аддингтон?

— Он назвался мааджари. Тогда, в оранжерее, перед тем как… — Луиза обхватила себя руками, но все-таки продолжила. — Перед тем, как они сцепились с Винсентом.

По ощущениям глаза распахнулись на пол-лица. Кажется, лорд-канцлер окончательно тронулся рассудком на почве собственной значимости.

— Его магия… она действительно страшная, — Луиза понизила голос до шепота, хотя в экипаже больше никого не было, а кучер при всем желании не мог нас слышать. Она сцепила пальцы и вжалась в сиденье, с губ сорвался смешок. — Я думала, что умру, Тереза. Но раньше увижу, как умрет Винсент. И это было страшнее всего.

Нет, с румянцем я погорячилась. По ее фарфоровому лицу расползались красные пятна.

— А это изумрудное свечение… Я до сих пор его в кошмарах вижу.

От тонкого дрожащего голоса по телу прошла дрожь. Изумрудное свечение? Боевая магия искажений?! Наверное, мои глаза стали бы еще больше. Если бы было куда.

— Давайте сменим тему, — негромко попросила Луиза. — Пожалуйста. Это не то, о чем я хочу вспоминать.

В голове не укладывается: Аддингтон владел еще и магией искажений! Почему Винсент об этом не рассказал?

— Квартира неплохая. Не очень большая, правда, но вам ведь очень большая и не нужна?

Как сказать. Места для разворотов и бросков будет меньше, но остается радоваться тому, что она вообще есть.

— Это точно безопасно? — Луиза прищурилась.

— Точно.

— Правда-правда?

— Да.

— Если с вами что-то случится, ваш брат мне голову открутит. Но раньше я сама себя со свету сживу.

Я сложила руки на груди.

— Вы что, во мне сомневаетесь?

— Просто я вспомнила, как было с магией у меня, ну и…

У нее и правда было чудно. Дед Луизы — сильный стихийный маг. Она сама — типичная леди-одуванчик. Была. До тех пор, пока Итан не намудрил с заклятием, которое как-то странно сработало и пробудило в Луизе неукротимую силу. Я попыталась научить ее с этим управляться, а леди-одуванчик меня чуть не зашибла ненароком. Все-таки развивать магию лучше с ранних лет.

— То у вас. Я с ней живу с детства.

Она наконец-то слабо улыбнулась.

— Винсент, кажется, подружился с вашим мужем.

— Это временное перемирие.

Просто вчера за ужином мужчин было всего двое: Анри и мой брат. С кем же ему еще общаться под бдительным оком мисс Бук?

— Он и правда смягчился. Поверьте. Знаете почему?

Не знаю. И по лукавому взгляду из-под ресниц понимаю, что причина вряд ли покажется мне достойной.

— Потому что у вас сияют глаза, когда вы смотрите на графа. Потому что он делает вас счастливой.

— Гм.

— Вот вам и «гм». Может, передумаете ему что-то доказывать? Время еще есть.

Я уже столько всего передумала, что голова как шарик. Наши отношения давно перешагнули черту непростительной близости, вчера я окончательно в этом убедилась. Ужин прошел замечательно, стол ломился от блюд: первое, второе и десерты на самый взыскательный вкус. Даже Жером, которого я видеть не видела в униформе дворецкого, где-то ее откопал. И своего помощника тоже нарядил, как полагается.

Анри общался с моими родными тепло, без лишних церемоний. Лави от него в восторге, матушка тоже. Их не смутило даже наше скромное жилище, хотя я здорово переживала по этому поводу. Единственными, кого вчера что-то смутило, оказались Кошмар и мисс Бук. Первый залез на самый высокий в доме шкаф и оттуда шипел на Арка: по всей видимости, котята и доги плохо сочетаются. Вторая сетовала ее светлости на безнравственность молодежи и слишком откровенные наряды. Словом, все как всегда. А я начинаю к этому привыкать: вместе провожать гостей и засыпать у мужа в комнате.

Рассказать обо всем Анри и позволить ему снова сцепиться с Эриком? Ни за что.

— Ой, смотрите, какая красота! Тереза, быстрее!

Я выглянула в окно, и сердце ухнуло вниз. Мы уже подъезжали к городу, опускающееся вниз солнце расплескалось над Лигенбургом. Укутавшее крыши, шпили и улочки туманно-жаркое марево было насыщенно-золотистого цвета и до одури напоминало золотую мглу, затопившую столицу. Поглотившую ее целиком.

Безумно красиво. И жутко.

Краткий миг — солнце сдвинулось чуть ниже — и вот уже перед нами просто город в предзакатной дымке смога.

Я отвернулась. Отчаянно захотелось домой, к Анри. Обнять его, запустить пальцы в густые медовые волосы и вдохнуть полной грудью запах трав с легкой сладковатой горчинкой. Вместо этого я зачем-то тащусь на окраину, в затхлый, пропитанный табаком, потом и запахами нечистот район. Чтобы запереться в комнате и превратить себя в некромага. Главное, потом вовремя остановиться. Практикующие некромаги, если верить летописям, мало напоминали людей. Потому как больше принадлежали той стороне, чем этой.

— Давайте-ка еще раз повторим… — Луиза закусила губу. — Мы вместе ходим на примерки, потому что я вас об этом просила. А потом гуляем и секретничаем, потому что я волнуюсь перед свадьбой. Ну, мало ли, если вдруг кто спросит… случайно.

Да, это та самая ложь, которой я пичкала Анри.

— Если я вам действительно понадоблюсь, вы напишете мне записку. Все верно?

Я кивнула.

— Кстати, на последнюю примерку платья вы непременно пойдете со мной.

— Уверены, что вам нужно мое мнение?

— Разумеется!

Мы остановились возле четырехэтажного домика — такого же неуклюжего, как и его окружение, с толстыми каменными стенами. Кучер кликнул помощников, пока сундук с книгами волокли к дверям, на нас косились и прохожие, и сидящие на лесах рабочие — у соседнего дома раскрошился фасад. Из подворотни злобно глянула нищенка, ощерившись и показав рот, полный гнилых зубов, проходящие мимо девушки в темно-серых платьях зашушукались. Милое место, ничего не скажешь. Придется ставить охранные заклинания на двери и окна, иначе я рискую не досчитаться книг.

Внутри было душно и воняло нестиранным бельем. Я поднималась по лестнице, придерживая платье, чтобы не касаться подолом пола и ступенек, в пролетах спали бездомные, закинув под голову нехитрые пожитки, на грязных рубахах темнели пятна пота. Луиза выглядела спокойной, разве что немного уставшей. Она отомкнула дверь — одну из нескольких, натыканных близко друг к другу — с грубо врезанным замком, толкнула ее и пропустила сначала волокущих сундук, а затем меня.

— Вот, — сказала, закусив губу. — Не хоромы, конечно, но это лучшее, что удалось найти за такое время. Если честно, сомневаюсь, что в ближайшие месяцы удалось бы найти что-то еще… ну, не считая приличного дома, а приличный дом, сами понимаете, отпадает.

Да, за приличный дом пришлось бы выложить приличную сумму. У Луизы таких денег тоже не водится, а у брата или у Анри это точно вызовет вопросы — когда им из банка принесут уведомление по счету.

Я обвела взглядом убогую клетушку с выкрашенными в гнилостно-болотный цвет стенами, грязной покосившейся кроватью и столом, на котором стояла лампа с остатками масла. Единственное окно, покрытое пылью и потеками, располагалось напротив ведущего в отхожее место закутка.

Не хочу знать, как выглядит худшее, правда.

— Народу в Лигенбурге становится все больше, — тихо добавила Луиза. — Людям негде жить.

В комнату заглянул какой-то чумазый пацан, попытался проскользнуть внутрь, но кучер схватил его за воротник и пинком отправил в полет. С лестницы донесся вой и отборные не по годам ругательства.

— Миледи. — Мужчина брезгливо тряхнул рукой и пошевелил заскорузлыми пальцами. — Мы тут надолго?

— Нет, скоро домой.

— Вас подождать?

— Да, внизу.

Луиза достала деньги и вложила ему в лапищу, после чего он мигом исчез, плотно прикрыв за собой дверь.

— Не боитесь, что он уедет?

— Не уедет. Я его знаю. — Она пристально посмотрела на меня. — Вы все еще хотите выиграть спор?

Продирающий до дрожи сон.

Мерзкий голос Эрика.

Магия — могущественная, яростная, напитанная безумием.

Засохшая на рубашке кровь и залитые нечеловеческим золотом глаза.

— Уверена.

Я протянула руку, и Луиза вложила ключ мне в ладонь.

— Что ж… квартира ваша ровно на две недели.