Книга: Реквием Сальери
Назад: Глава 3
Дальше: Глава 5

Глава 4

– Это был чартерный рейс, – продолжал рассказывать Виктор. – Летел только экипаж, без пассажиров, они возвращались домой, в наш город. И, – Виктор понизил голос, тяжело вздохнул, – все погибли.
– Не все, – возразила Полина и в отрешенной задумчивости повернулась к окну.
– Ты что-то видишь? – тихо, чтобы не спугнуть видение, спросил Виктор.
– Нет, к сожалению, сейчас нет. Но там, на кладбище, видела. Девушку. Думаю, она летела этим самолетом. Ее зовут Инга. Фамилию я не успела узнать.
– Инга? Имя довольно редкое, а экипаж небольшой. Выяснить, летела она или нет тем рейсом, не проблема. Скоро список погибших появится в официальных сводках, а к вечеру, думаю, он будет и в телевизионных новостях. Но мы можем узнать раньше. Я сейчас позвоню Олегу, диспетчеру, который мне сообщил об авиакатастрофе, и попрошу переслать этот список.
Пока Виктор разговаривал по телефону, Полина прокручивала в голове свою встречу с Ингой. Информации очень мало. Девушка рассказала, что они с мужем отдыхали на горнолыжном курорте Синие Горы. Там он совершил самоубийство, но Инга почему-то думает, что ее муж может быть жив. Все это не понятно и странно. И где сейчас сама Инга? Как ее разыскать? Как ей помочь? Если она летела на самолете, который разбился, почему Виктору сказали, что весь экипаж погиб? Ведь Инга должна быть жива, раз она ее видела. Хотя… девушка так внезапно исчезла, и больше видения не повторялись. Это означало, что либо она пришла в сознание, либо умерла.
– Договорились, – сказал Виктор и нажал отбой. – Олег пришлет список экипажа на электронный адрес агентства. Ну, что, куда поедем? – Они все еще стояли у ворот кладбища. – В агентство?
– Ну, да, – согласилась Полина, продолжая раздумывать над информацией, сопоставлять свои видения с теми фактами, которые удалось узнать из реальных и нереальных источников. Все утро ее преследовали звуки, характерные для авиакатастрофы: взрыв, надрывный гул падающего самолета, страшный грохот. Выяснилось, что самолет действительно разбился. На указателе, который она увидела, когда представляла маршрут от своего дома до кладбища, было название Синие Горы. Оказалось, что это название горнолыжного курорта, где отдыхали Инга с мужем. Но было что-то еще. Еще одно совпадение. Какое?
Электронное письмо с номером перевода и просьбой позвонить! Как же она могла о нем забыть? И точно такое же письмо, полученное месяц назад. Прошлый перевод сделал некий Мартиросян Альберт Арменович, до которого так и не смогли дозвониться. Больше от него не поступало никаких известий, поэтому деньги до сих пор лежат на счету. Но суть не в том. Перевод был сделан из города Светлый. И самолет, который потерпел крушение, тоже вылетел из города Светлый.
Полина вытащила телефон и снова попыталась дозвониться по номеру, данному в утренней «электронке». Как и тогда, месяц назад, человек, отправивший перевод, не отвечал.
– Давай заедем сначала в банк, – попросила она Виктора и рассказала о письме, которое сегодня получила. – Нужно проверить, кто и откуда перевел деньги. Уверена, что и на этот раз отправителем окажется Мартиросян из Светлого, но лучше уточнить. Если это действительно так, то он, наверняка, связан с Ингой. В простые совпадения я не верю. Девушка говорила, что летела ко мне, то есть, надо понимать, к нам, в агентство. Может, этот Мартиросян оплатил таким образом наши детективные услуги? За Ингу?
– Может быть, – с сомнением проговорил Виктор. – Но почему же тогда мы не можем до него дозвониться?
– Не знаю. Мало ли почему. В любом случае, нужно сначала проверить, откуда был сделан перевод.
– А письмо пришло с того же адреса, что и в прошлый раз?
– Черт! Вот дура! – обругала себя Полина. – Не обратила внимания.
– Ничего, сейчас я сам проверю.
Виктор с телефона зашел в электронную почту агентства.
– Адрес другой, – немного разочарованно проговорил он, – а номер телефона действительно тот же. И текст письма идентичен первому. Ладно, поехали в банк. Узнаем, кто перевел деньги и откуда, тогда будет ясно.
В банке оказалась большая и какая-то безнадежная, не подвигающаяся очередь. Народ активно оформлял кредиты. Пришлось провести в банке больше часа. А когда, наконец, очередь до Полины с Виктором дошла, им попалась совершенно издерганная и бестолковая девушка-оператор. Она сердито косилась на Виктора и решительно отказалась назвать адрес и имя отправителя, будто это были засекреченные данные. Ничего не оставалось, как получить оба перевода. Нагруженные деньгами, ощущая себя то ли грабителями, то ли мошенниками, они покинули банк.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Полина, уже сидя в машине.
– Очень интересный расклад получается! – проговорил Виктор, рассматривая бланки. – Оба перевода сделаны из аэропортовского отделения банка города Светлый, но разными людьми. Первый – Мартиросяном Альбертом Арменовичем, а второй – Соловьевым Игорем Александровичем. Но сумма одна и та же. Тексты писем абсолютно одинаковые, за исключением номера перевода, конечно. И телефон дан один.
– Который не отвечает, – подхватила Полина.
– Не отвечает, – согласился Виктор, – и, возможно потому, что его владелец в принципе не может ответить.
– Ты думаешь, он мог лететь этим чартерным рейсом?
– Мог.
– Но кто из них двоих – Мартиросян или Соловьев? Хотя, наверное, Соловьев, ведь это именно он сделал последний перевод.
– Думаю, это один и тот же человек.
– Мартиросян и Соловьев – один и тот же человек?
– Во всяком случае, это объясняет, почему текст письма один и тот же, сумма одна и та же, и номер телефона не изменился.
– Но зачем устраивать такие сложности? Зачем подписываться разными именами? Да и потом, перевод делается по паспорту. У него что, разные паспорта, а телефон один? Какие-то шпионские игры, честное слово! – возмутилась Полина и отвернулась от Виктора.
– Ну, мы же ничего не знаем об этом человеке, – примирительным тоном проговорил Виктор. – Неизвестно, какие у него обстоятельства. Да к тому же, если говорить о сложностях, так тут все одни сплошные сложности. Проще всего было напрямую обратиться в наше агентство, заключить договор, объяснить, в чем именно должна заключаться работа, а не присылать непонятные письма и переводить деньги без всяких объяснений. Но раз он действует так, значит, у него есть на то причины.
– Может быть, может быть. – Полина вздохнула. – Проверь электронку, вдруг твой диспетчер Олег уже прислал список погибшего экипажа.
Список Олег действительно прислал. Но ни Инги, ни Мартиросяна, ни Соловьева в списке не оказалось.
– В конце концов, можно за них только порадоваться, – подвел итог Виктор. – Никто из них не погиб в этой авиакатастрофе, надеюсь, все они живы-здоровы.
– Ну, Инга-то точно не здорова. Не понимаю, почему мне все время сегодня, перед тем как ее увидеть, мерещилась авиакатастрофа. Если она не разбилась на том самолете, что же тогда с ней случилось?
– Куда теперь? – спросил Виктор после паузы.
– В агентство. – Полина пожала плечами. – Положим в сейф деньги, не таскаться же теперь с ними. А потом… Даже не знаю.
Как начинать новое дело и начинать ли, было непонятно. Они заехали в агентство, заперли всю сумму в сейфе, а потом Виктор отвез Полину домой. Рабочий день закончился, так и не начавшись.
* * *
Инга стояла у двери Полининой квартиры, совершенно потерянная, с таким видом, как будто явилась непрошеной гостьей, и колеблется, позвонить или не стоит. Как отнесутся к ее приходу? Может быть, зря она пришла?
– Здравствуйте. – Инга смущенно, растерянно и виновато улыбнулась Полине, а Полина подумала: как хорошо, что Виктор не стал провожать ее до квартиры. – Я вас все-таки нашла. Не понимаю как, ведь я не знала вашего домашнего адреса.
Интересно, знает ли Инга, что Полина слепая и может видеть только тех, кто находится между жизнью и смертью? Нужно вести себя с ней очень осторожно, пока она не поймет, что с ней произошло.
– Проходите, Инга, – пригласила Полина, открыв дверь и пропуская гостью вперед, опасаясь, что девушка, может испугаться, если, к примеру, сама попытается взяться за ручку двери, и у нее не получится. – Я очень рада, что вы меня нашли.
Они прошли в комнату.
– Присаживайтесь. – Полина кивнула на невидимое кресло, внимательно наблюдая за выражением лица Инги. Та спокойно села, кажется, ничего особенного не заметив. Тогда Полина опустилась в кресло напротив. – Что с вами произошло? – спросила она, стараясь, чтобы вопрос прозвучал нейтрально, как если бы Инга была обыкновенным, реальным клиентом, из плоти и крови, а она сама – обычным детективом.
– Я прилетела сюда, чтобы обратиться к вам по поводу своего мужа, – сказала Инга. – Он пропал, а полиция найти его не может.
– Как его зовут? – спросила Полина.
– Альберт. Альберт Мартиросян.
Ну, хоть одно прояснилось, улыбнулась про себя Полина. У нее было множество вопросов, но она не знала, с чего начать. Неизвестно, сколько в ее распоряжении времени. Инга может исчезнуть в любой момент, а может пробыть в этом состоянии довольно долго.
– Вы знаете, кто такой Игорь Соловьев? – спросила Полина. Инга нетерпеливо махнула рукой.
– Нет, не знаю. Простите, мне так трудно сосредоточиться. Пожалуйста, не перебивайте меня. Мой муж пропал. Мы отдыхали в Синих Горах. То есть, тогда я думала, что мы отдыхаем, потом стало ясно, что на этот курорт мы попросту сбежали. От тех, кто потом… я не знаю, кто они такие, но это как-то связано с работой Альберта. Перед нашим отъездом он полностью очистил все свои файлы, но я нашла флешку и некоторые его бумаги. Там было ваше имя. Несколько раз встречалось – и на флешке, и в записях… Простите, я никак не могу сосредоточиться, а мне так много всего нужно объяснить. Была еще отдельная бумажка, на которой написан ваш электронный адрес. Подчеркнуто красным маркером. А в записях было сказано, что ваш случай очень схож. Потому я и решила обратиться к вам.
– Мой случай схож? – не удержавшись, переспросила Полина. – С чем схож? Что это значит?
– Я не знаю, что это значит. Я вообще мало что поняла. Но не это главное. Главное – Альберт. В гостинице «Синие Горы» мне сказали, что он перерезал вены и умер по дороге в больницу. В ванной действительно была кровь. Меня не пускали в номер, но я все же прошла. Кровь была везде. А в больнице Альберта не оказалось. Никто даже не слышал о нем. Ни в одной больнице поблизости. Он просто бесследно исчез. А полиция ничего не делает.
– Вы считаете, что исчезновение вашего мужа связано с его работой. А чем он занимался? Кто он?
– Кто он? – рассеянно повторила Инга и посмотрела на Полину непонимающим, задумчивым взглядом. – Мой муж – великий ученый! – вдруг с гордостью и даже каким-то самодовольством сказала она. – Альберт сделал открытие, которое должно было перевернуть всю медицину.
– А в чем оно заключалось?
– Не знаю, – опять, словно сбившись, неуверенно проговорила Инга. – Я почти ничего не смогла понять. Там сплошные формулы, а все пояснения к ним на армянском. Да! Я привезла с собой флешку, – вспомнила она, вскочила с кресла, похлопала себя по карманам и, виновато улыбнувшись, снова села. – Наверное, она осталась в гостинице, в сумке. Не знаю, как я могла ее забыть, когда шла к вам.
– Вы остановились в гостинице? – уточнила Полина, но этот вопрос почему-то расстроил Ингу.
– Да, – неуверенно подтвердила она. – Когда приезжают в чужой город, всегда останавливаются в гостинице, – монотонным голосом, словно заученный текст, проговорила девушка.
– А в какой гостинице вы остановились? – продолжала Полина, хоть и понимала, что гостью расстраивает тема гостиницы.
Инга с минуту напряженно думала. А потом посмотрела на Полину таким растерянным, таким больным взглядом, что той стало ужасно ее жаль.
– Никак не могу вспомнить, все время накладывается другая гостиница, та, в горах. Такой небольшой, красивый домик, как на картинке к какой-нибудь сказке, а дальше – горы. – Инга поморщилась, мотнула головой. – Помню комнату. В сумерках…
– Вы прилетели вчера вечером?
– Нет… Не знаю. – Инга опять задумалась. – Раздавались голоса, и был еще какой-то звук, назойливый, однотонный, все время звучал и звучал, от него болела голова. А до этого я была в парке – помню деревья. Может, эта гостиница возле парка?
– Может быть. – Полина ободряюще улыбнулась. Гостиниц возле парков в их городе не было, но она не стала об этом говорить Инге.
– Много деревьев, и очень холодно, и небо все в звездах, – звенящим голосом проговорила Инга. – Нет, кажется, это был не парк, а лес. Не понимаю! Как же я вернусь в гостиницу, если не могу вспомнить ее названия?
– Не стоит расстраиваться. Вы обязательно вспомните, – ласково сказала Полина. – А пока можете остаться у меня. Столько, сколько захотите.
Полина никак не могла отделаться от ощущения, что весь этот разговор напоминает спиритический сеанс, и нужно торопиться, у нее еще так много вопросов, а времени, может, и совсем не осталось. Но ей было жаль «духа»: вопросы причиняли Инге боль, доводили до отчаянья. С Максимом все было иначе: она не понимала тогда, что разговаривает не с реальным человеком, а только с его фантомом. И в определенном смысле это было проще. Не приходилось все время следить за реакцией, думать, какое впечатление произведет тот или иной вопрос, опасаться, что неосторожным словом все испортит, испугает: фантом поймет, что он только фантом – и неизвестно, к каким это приведет последствиям.
– Вы живете в Светлом? – спросила Полина – это был самый простой, самый нейтральный вопрос. Ей казалось, что Инге на него будет легко ответить.
– В Светлом, – уверенно начала Инга, но вдруг опять неизвестно отчего расстроилась. – Я прилетела из Светлого, чтобы найти вас, – капризно проговорила она, словно что-то доказывая – кому? Себе? Полине? Кому-то еще? Потом произошла очень странная вещь: Инга сердито топнула ногой, зажмурилась, обхватила голову руками и закачалась из стороны в сторону. У Полины создалось впечатление, что между Ингой и кем-то невидимым происходит ожесточенная борьба. – Bydlim v Praze, – чужим хрипловатым голосом, наконец, сказала она и заплакала, видимо проиграв в этой непонятной борьбе.
– Инга! – испуганно позвала Полина. Девушка никак не отреагировала. Взгляд ее застыл, из неподвижных, остановившихся глаз, словно сами собой, катились слезы. – Инга!
Ее странное оцепенение длилось довольно долго. Полина встревоженно наблюдала, не зная, что предпринять и чем объяснить это состояние. Все это было похоже на какой-то транс. Но можно ли погрузиться в транс, будучи в коме? Наконец Инга, словно очнувшись от сна, осмысленно посмотрела на Полину.
– Не понимаю, что со мной происходит, – пожаловалась она, – такое необъяснимое состояние… Я все время как будто куда-то перемещаюсь. Не мысленно, не во сне, а по-настоящему. То иду по дну ущелья, все иду и иду и никак не могу найти выход, хоть и понимаю, что давно оттуда выбралась. То оказываюсь в гостинице, где мы жили с Альбертом, то вообще в каком-то незнакомом городе: я там никогда не была раньше, но город знаю прекрасно, как знаешь свой родной город. А то… – Инга поморщилась, как от сильной боли. – Самое страшное оказаться в той комнате, где сумерки – там всегда сумерки! Наверное, это и есть номер гостиницы, в которой я остановилась. Очень неприятное место! Я не хочу туда возвращаться, но ведь иначе нельзя – там осталась флешка. Может, она вам объяснит, может, вы поймете… Я не знаю армянского, это родной язык Альберта, а я так и не выучила его!
– Мы найдем переводчика, – успокаивающим тоном сказала Полина. – Как только у нас окажется флешка. Вы знаете, Инга, что ваш муж обращался в наше агентство? Вернее… Месяц назад он перевел на мое имя деньги.
– Нет, я не знала. Месяц назад? Месяц назад он пропал, – горько проговорила она. – Покончил жизнь самоубийством.
– А что было до этого?
– До этого была жизнь, просто жизнь. Мы так были счастливы. Так любили друг друга. Альберт подумал, что, там, в горах, я разбилась насмерть, и не захотел жить без меня. А потом пропал. Я хочу, чтобы вы его нашли. Я хочу хотя бы похоронить его. Я хочу узнать, что произошло. Я очень надеюсь, что вы мне поможете. Вот только… – Взгляд ее опять застыл, по щекам потекли слезы.
– Что? – испуганно спросила Полина. – Что только?
– Иногда мне кажется, что я разговариваю не с вами, а сама с собой, что вы – всего лишь одно из моих перемещений.
– Я вам обязательно помогу, – пообещала Полина, – во всяком случае, очень постараюсь. И еще: что бы вам ни казалось, поверьте: я – это в самом деле я. Я существую реально, а не в вашем воображении. Я существую, и я помогу.
Инга вдруг вскрикнула, лицо ее исказилось от боли, и через мгновенье она исчезла.
Темнота опять сгустилась перед глазами Полины, ничем больше не нарушаемая темнота. И сразу хлынули звуки, будто до этого их выключили, а потом снова запустили механизм: тиканье старого будильника на тумбочке у кровати, отдаленный шум транспорта за окном, еле слышное гудение компьютера, который она забыла выключить, когда выходила из дому. Звуки, которых не замечает зрячий и которые для нее составляют единственные ориентиры жизни. Полина почувствовала себя страшно одинокой, как будто проснулась среди ночи под впечатлением от тяжелого сна, а утешить некому, – и вдруг остро пожалела, что рядом нет Виктора.
Настроение совершенно испортилось. Полина долго не могла понять почему. Что-то в разговоре с Ингой ее задело, возник какой-то неприятный момент. Она снова и снова прокручивала этот разговор, по ходу анализируя информацию. Альберт Мартиросян – муж Инги, месяц назад покончил жизнь самоубийством в гостиничном номере на лыжном курорте Синие Горы. А потом труп его бесследно исчез. Да и был ли труп? И было ли в самом деле самоубийство? Но если это только инсценировка, то для чего? А вернее, для кого? Для тех людей, что преследовали Альберта? Из-за которых они с Ингой и скрылись на горнолыжном курорте? Это вполне возможно. Выстраивается довольно стройная версия. Мартиросяну угрожали какие-то люди, он от них скрылся на горнолыжном курорте, думая, что в августе никому и в голову не придет искать его в таком месте. Обратился в их агентство за помощью, оплатил услуги детектива… Он очень торопился, потому и послал такое краткое письмо, очевидно надеясь, что Полина с ним свяжется по телефону. А они с Виктором как раз были в отпуске и почту агентства не проверяли. И позвонили слишком поздно. Люди, преследовавшие Мартиросяна, разыскали его на курорте и… И он, инсценировав свое самоубийство, исчез и, конечно, телефон с собой захватить не мог, это было бы подозрительно. Или эти люди его убили, инсценировав суицид? Или он действительно совершил самоубийство, а его труп похитили… Зачем?
Инга сказала, что ее муж сделал какое-то открытие, которое перевернет всю медицину. А не мог ли он на себе провести какой-нибудь эксперимент? Люди, которые его преследовали, не хотели, чтобы что-то такое выяснилось при вскрытии. Возможно, они, по каким-то причинам, были противниками этого открытия или не хотели предавать его гласности.
Итак, Альберт Мартиросян, живой или мертвый, исчез. Был похищен или попросту скрылся. Инга разбирает его документы и приходит к выводу, что его исчезновение связано с его работой. А почему так думает, объяснить не может, ведь из его рукописи она ничего не смогла понять. Но и в его компьютерных записях, и отдельно, на бумаге, было записано имя Полины, потому-то Инга и решила обратиться к ней. Так, вот здесь и был этот неприятный момент! Инга сказала, что ее случай схож. С чем схож? И какой случай?
Может, Мартиросян имел в виду ее слепоту? Или способность видеть людей между жизнью и смертью? Узнать об этом он мог из информации на сайте их детективного агентства. Но почему это могло заинтересовать Альберта? Работал именно в этой области? Изучал способности людей, переживших клиническую смерть? Сначала Полина заинтересовала его как пациент, а потом он решил обратиться к ней как к детективу? Вполне возможно. Но почему тогда он раньше не позвонил?
И какое отношение ко всей этой истории имеет Игорь Соловьев? Инга не знает его. У Полины создалось впечатление, что она вообще впервые слышит это имя. Виктор предположил, что Соловьев и Мартиросян – один и тот же человек. Но если это так, если Мартиросян, решив скрыться, инсценировал свое самоубийство и «превратился» в Соловьева, зачем тогда дал в письме тот же номер телефона, если телефон давно отключен? И почему опять ничего не объяснил, в точности повторив предыдущий текст? Или Соловьев – это не Мартиросян, а тот, кто его похитил? Но что тогда он хочет от нее, от их детективного агентства? Выяснить, что именно успел рассказать им Мартиросян? Но неужели не проще было бы обратиться лично? Все-таки логичнее предположить, что Мартиросян и Соловьев – одно лицо. Но тогда, получается, Альберт жив. Мог бы, в таком случае, как-нибудь исхитриться и дать знать о себе Инге.
Полина вдруг поймала себя на том, что жутко разозлилась на этого незнакомого ей человека. Она понимала, что это глупо, ведь неизвестно, что с ним случилось на самом деле. Но продолжала себя накручивать.
Инга пострадала из-за него. Если бы она знала, что ее муж жив, не стала бы разыскивать Полину, осталась бы в Светлом и спокойно продолжала жить. Кстати, почему Инга сбилась, когда Полина спросила ее, откуда она? Почему сказала, что живет в Праге, да еще и по-чешски? Все это непонятно и странно. Но ясно одно: Инга пострадала из-за того, что прилетела к ней. Скорее всего, на нее напал кто-нибудь из тех людей, преследовавших ее мужа. Где она сейчас? Как ее разыскать, как ей помочь? Информация, которую она оставила, была слишком неясной, слишком путаной. Вероятно, прилетела вчера вечером или сегодня ранним утром. Сняла номер в какой-то гостинице. В какой, она не помнит, но это не так уж трудно выяснить. Что произошло потом? Пошла прогуляться и на нее напали? Похитили, как Альберта (если, конечно, его похитили), или ранили и оставили умирать? Инга говорила, что была в парке или в лесу. Возможно, там и произошло нападение. Но странно, зачем она вообще пошла на прогулку? Не в том она была настроении, чтобы гулять. Прилетела в незнакомый город по такому важному для нее и срочному делу и первым делом отправилась на природу?
Полина вдруг вспомнила еще одну деталь. Инга сказала, что там, в парке или в лесу, было очень холодно и небо все в звездах. Получается, нападение произошло ночью. Она лежала на холодной земле, на спине и, когда пришла в себя, увидела небо. Значит, прилетела она именно вчера, а не сегодня утром. Но что она могла делать в лесу ночью? Сама, просто так, она бы туда ни за что не пошла. Получается, ее заманили.
Нет! Вероятно, все было не так. Нападение или похищение могло произойти и в городе. А в лес ее, раненную, увезли умирать. Если так, значит, Инга и сейчас там находится! Но тогда… Тогда это худший вариант из всех возможных: они не смогут ее отыскать.
Да нет же, нет! Инга сказала, что в лесу, или в парке, она была до того, как поселилась в гостинице. Сейчас Полина это точно вспомнила. Инга предположила, что гостиница находится возле какого-то парка. О чем еще она говорила? О том, что все время перемещается, оказывается то в одном, то в другом месте, но больше всего ее пугает гостиничный номер. Там всегда сумерки и какой-то монотонный звук, вызывающий головную боль. Полина вспомнила свое состояние после аварии. Она тоже все время словно перемещалась, и это было крайне мучительно. Но самым мучительным было возвращение в палату. Ее она тоже воспринимала как какое-то ужасное место. А все объяснялось просто: она приходила на время в сознание – боль и ужас накатывали с новой силой и поглощали все ее чувства. Правда, у нее это еще усугублялось слепотой. Те места, в которых она оказывалась в бреду, были видимыми, а палата представлялась огромной черной дырой, наполненной непонятными звуками. Возможно, и Ингу больше всего пугает то место, где она приходит в сознание. Гостиничный номер. Так, может, она лежит без сознания в гостинице? А вот это лучший из всех возможных вариантов!
Нужно срочно обзвонить все гостиницы – городские и пригородные – и узнать, где остановилась Инга Мартиросян.
Полина прошла в прихожую, достала из сумки телефон, вернулась в комнату. Опустившись в кресло, позвонила Виктору, сообщила последние новости, изложила несколько своих версий, попросила выяснить, в какой гостинице остановилась Инга. И стала ждать.
Виктор обещал перезвонить через час. Но прошло уже два, а от него не было никаких известий. Полина попробовала позвонить ему сама, но его мобильный не отвечал, а городской был стабильно занят. Ждать в бездействии она просто больше не могла. Чтобы чем-то себя занять, решила собрать в Интернете информацию об Альберте Мартиросяне. Инга утверждала, что он известный ученый. Вернее, даже не так. С гордостью и самодовольством заявила, что ее муж – великий ученый.
Но никакой информации об этом великом ученом в Интернете не оказалось. Совсем никакой. Ни слова. И, как ни странно, Полину это не расстроило. Наоборот, она почувствовала злорадное удовлетворение, словно отсутствие сведений о Мартиросяне оправдывало ее неприязненное к нему отношение. Великий ученый! Запудрил мозги бедной доверчивой девочке, а сам-то вообще ничего из себя не представляет. Ни одной книги, ни одной статьи не выпустил, даже ни в одной научной конференции не принял участия. Может, он вообще какой-нибудь шарлатан, и не зря его преследуют, совсем разозлившись на Мартиросяна, подумала Полина, но тут же мысленно прикусила язык: преследуют не только Мартиросяна, но и, очевидно, те же люди, повинны в том, что случилось с Ингой.
Полина попыталась представить Ингу, лежащую на полу в гостиничном номере, но перед глазами возникла другая картина. Инга сидит в кресле самолета, слушает музыку – в ушах у нее наушники плеера. По мучительно сдвинутым бровям, по отчаянному излому губ чувствуется, что эта музыка причиняет ей боль. Полина напрягает слух, стараясь расслышать мелодию, но в этот момент раздается страшный грохот. Картинка меркнет, а грохот не прекращается. Он заглушает все звуки, он просто сводит с ума, он длится и длится. И только когда, наконец, смолкает, Полина слышит, как в дверь звонят, настойчиво, взволнованно, кажется, уже отчаявшись дозвониться.
– Что случилось? Почему ты так долго не открывала? – накинулся на нее Виктор, и что-то мягкое и довольно тяжелое плюхнулось ей под ноги. Полина почувствовала, что он внимательно смотрит ей в лицо, и невольно улыбнулась. – Ты меня напугала! Я звонил, звонил. Сначала в домофон, потом, когда меня впустили в подъезд твои соседи, – в дверь. Выглядишь просто ужасно!
– Ужасно? – снова улыбнулась Полина, но уже через силу. – Вот спасибо! – Она постаралась придать своему голосу легкомысленную насмешливость с оттенком обиды. – Что это у тебя? – Полина тронула ногой тот мягкий непонятный предмет, который Виктор плюхнул ей под ноги.
– Сумка. Через три часа у меня самолет. Лечу в Нальчик.
– В Нальчик? – Неприятное чувство кольнуло ее. – Зачем?
– Пойдем. – Виктор задвинул сумку в угол, чтобы не мешалась на дороге, обнял Полину за плечи и повел в комнату, будто это не он, а она пришла к нему в гости. – Садись. – Виктор усадил ее в кресло. Эта его покровительственная забота раздражала, и почему-то, совершенно непоследовательно, она опять разозлилась на Мартиросяна. – Кофе хочешь? – все тем же неприятным заботливым тоном спросил Виктор.
– Не хочу, – сердито отказалась Полина. – Так зачем ты летишь в Нальчик?
– Тогда я себе сварю, – решил Виктор и по-хозяйски отправился на кухню. Полина пошла следом за ним.
– И что там с Нальчиком? – снова спросила она, когда он закончил возиться с кофеваркой.
– Я обзвонил все гостиницы, – с раздражающей нелогичностью стал рассказывать Виктор. – Ни в одной из них Инга Мартиросян не зарегистрирована. Тогда я обратился к Олегу, попросил выяснить, каким рейсом и когда она прилетела. Оказалось, что ни вчера, ни позавчера, ни сегодня девушка с этим именем к нам не прилетала. Скорее всего, в нашем городе ее нет. Такие вот неутешительные новости, – заключил Виктор и поднялся, чтобы налить себе кофе.
– А при чем здесь Нальчик? – не поняла Полина.
– При том, что там все, собственно, и началось, судя по тому, что ты мне рассказала и что я смог выяснить сам.
– Я ничего тебе о Нальчике не рассказывала!
– Ну да, – согласился Виктор и отхлебнул из чашки, – зато рассказывала о горнолыжном курорте Синие Горы, – неторопливо проговорил он и сделал еще глоток. – А это, как оказалось, единственный горнолыжный курорт, действующий круглый год, и находится он в ста двадцати километрах от Нальчика.
– И откуда ты все это узнал?
– Из Интернета, откуда же еще?
– Странно, я тоже пыталась узнать в Интернете про эти Синие Горы, но у меня выходила всякая ерунда.
– Это потому что ты неправильно задавала вопрос. А я уже предполагал, что этот курорт должен находиться где-то недалеко от Нальчика. Видишь ли, оба перевода были сделаны из филиала банка, что находился в аэропорту. Значит, незадолго до полета. Иначе и быть не могло. Ну, представь, какой дурак просто так потащится в аэропорт, чтобы перевести деньги, когда в городе полно банков. Я попросил Олега узнать, куда пятнадцатого августа, когда был сделан первый перевод, летел Мартиросян, и семнадцатого сентября, когда деньги перевели второй раз, – Соловьев. Оказалось, в Нальчик. То есть ездили они в Синие Горы. Причем пятнадцатого августа Альберт Мартиросян вылетел вместе с Ингой.
– Ну, да, все сходится. Это было месяц назад. Так Инга и говорила. В Синих Горах Альберт покончил с собой. Или инсценировал суицид, к чему я все больше и больше склоняюсь. Но зачем ему, уже под видом Соловьева, было возвращаться туда через месяц?
– А у тебя уже и сомнений нет, что Мартиросян и Соловьев – один и тот же человек? – рассмеялся Виктор.
– Ну, почему нет? Просто так хоть что-то выстраивается.
– Соловьев пробыл в Нальчике совсем недолго. Прилетел туда поздним вечером, в двадцать тридцать, а назад, в Светлый, вылетел утром следующего дня, в девять пятнадцать. Скорее всего, ему нужно было что-то забрать. Какую-нибудь важную вещь или улику против себя, которую он оставил в гостинице в Синих Горах. Вот я и хочу все выяснить, а для этого мне просто необходимо оказаться там.
– А как же Инга? Мы не можем сейчас терять время на то, чтобы выяснять, какие комбинации проворачивает ее муж. Нам нужно ее найти. Ты же понимаешь, в каком она состоянии. Инге, а не Альберту прежде всего нужна наша помощь. Тут каждая минута дорога, а с Мартиросяном… – Полина сердито тряхнула головой.
– А Мартиросяном ты вообще не хочешь заниматься, – рассмеявшись, закончил за нее Виктор. – Давай я все-таки налью тебе кофе.
Он поднялся и опять раздражающе долго стал возиться с кофеваркой. Полина до конца и сама не могла понять, почему сегодня так злится на Виктора. Всё – и его забота, и медлительные движения, и спокойный, размеренный тон – ее просто выводило из себя. И вообще, с какой стати он решил лететь в этот Нальчик? Единолично решил, даже с ней не посоветовавшись? Обычно все всегда они решали вместе. Но может, ее раздражение объясняется проще: она вообще не хочет, чтобы он уезжал? Да нет, дело не в том. В чем же тогда? Может быть, она боится за Виктора?
– Видишь ли, Поленька, – опять покровительственным тоном начал он, – мы не сможем найти Ингу, пока не узнаем всю историю с самого начала. А начинается эта история в Синих Горах…
– Ну, если на то пошло, история началась еще в Светлом. Мартиросян сделал свое великое открытие, – «великое открытие» она произнесла насмешливо, зло и прямо-таки передернулась от отвращения, – именно в Светлом. Из-за этого его и стали преследовать какие-то люди. Во всяком случае, так считает Инга. Так что, если уж куда и лететь, так это сначала в Светлый.
– И что я там смогу выяснить? Мы ведь даже не знаем, где работал Мартиросян. Не могу же я обходить все научно-исследовательские институты и прочие подобные учреждения. И об Инге мы тоже ничего пока не знаем. На данный момент все, что я смогу сделать, – это пробить их домашний адрес в паспортном столе. Но что это даст?
– Много чего, – сердито возразила Полина. – Неизвестно, жили они в квартире вдвоем или с родителями. С соседями, в конце концов, можно поговорить. И потом, когда ты хочешь что-то узнать, действительно хочешь, изыскиваешь способы. Есть еще такая вещь, как страховой полис. По пенсионному фонду можно пробить. Конечно, если есть желание.
– Но… – начал Виктор.
Полина его перебила:
– Просто тебе втемяшилось в голову лететь в Нальчик, вот ты и отмазываешься по-всякому. – Полина в раздражении резко отодвинула от себя чашку – горячий кофе выплеснулся на стол и попал ей на руку. Это окончательно вывело Полину из себя. – Какого черта ты его тут поставил? – закричала она на Виктора, уже совершенно не сдерживаясь. – Сказала же, что не хочу я никакого кофе!
– Ладно, не кипятись, – спокойно сказал Виктор, убрал чашку, вытер губкой лужицу. Как же ее бесило сегодня это его спокойствие! – Согласен, мне втемяшилось лететь в Нальчик. Но ведь и тебе втемяшилось, чтобы я туда не летел. Не понимаю почему.
Полина ничего не ответила. Долго, нахмурившись, сидела молча. Ей было стыдно, что она накричала на Виктора, и в то же время раздражение никак не проходило. И было еще какое-то чувство, которое она не могла понять.
– Я, пожалуй, пойду, – все тем же спокойным, ровным голосом проговорил Виктор, но было ясно, что он обиделся. – Самолет вылетает через два часа. До аэропорта пилить и пилить. Лучше выйти заранее.
Она вновь ничего не ответила. Виктор тоже замолчал. Молча оделся, подхватил свою дорожную сумку, быстро поцеловал Полину в макушку и ушел.
Полина вернулась на кухню. Налила себе кофе, села на место Виктора. И тут наконец поняла, что ее так сильно беспокоило, что выбило из колеи.
Назад: Глава 3
Дальше: Глава 5