Глава восьмая
Путь предателя

Всего под своим знаменем король Карл-Рэйка собрал около пятнадцати тысяч рыцарей и храмовников и примерно вдвое больше ополченцев, егерей и псарей. Уже в первые дни похода Кэнтон убедился в своем нерадужном предположении о том, что порядка в войсках солнцепоклонников мало, вернее, его вообще нет. Рыцари ехали неровными колоннами, всадники то и дело перемещались из ряда в ряд. То тут, то там конники поневоле скучивались, и тогда начиналась ругань по поводу того, кому нужно глаза разуть, а кому пойти куда подальше. С ополченцами и вовсе была беда. Они просто шли толпой, которая периодически образовывала затор. Пробка рассасывалась только после волшебного пинка, который простолюдинам давали их господа. В общем, из-за тотальной неорганизованности проблемы возникали даже на марше. А если бы воины были обучены хотя бы азам строевой подготовки и перемещались ровным строем, то скорость движения армии была бы раза в два выше.

Только люди Кэнтона шли более или менее организованно, благодаря тому, что лорд своевременно начал вбивать в своих воинов азы правильной военной науки. Конечно, тех тренировок, которые бойцы успели пройти, было недостаточно, но уж лучше так, чем никак. Даже такая начальная подготовка приводила к тому, что рыцари Сан-Тайра то и дело обгоняли основную часть армии, а потому были вынуждены делать привалы чуть ли не каждые два часа. Впрочем, может, оно и к лучшему – меньше сил приходилось тратить на марш.

Медленно, но армия солнцепоклонников добралась до границы царства магов. Обошлось, правда, не без потерь. Некоторые воины по пути подхватили чуму, и их пришлось отправить домой, несмотря на четкое осознание того, что они не дойдут. Ну и еще пара сотен рыцарей полегла в ходе дуэлей, которые благородные господа устраивали по ночам. Гордые воины должны же выяснять, кто кого и почему днем не пропустил на тракте, когда идущие впереди ополченцы вновь застопорились.

Граница Алерии и Аториэйского царства пролегала на перекрестке Алерского ущелья и Заалесского перевала. Пока войско солнцепоклонников добралось дотуда, рыцарям довелось поучаствовать в паре небольших сражений с пограничными силами магов. Рыцари Алерии безумно гордились своими победами и уже считали, что чуть ли не выиграли войну. Кэнтону от этого хотелось одновременно смеяться и плакать. Смеяться, потому что это глупо и смешно, а еще потому, что таких противников чародеям точно не составит труда разгромить, что, в общем-то, было в интересах князя Сан-Тайра. А плакать хотелось оттого, что с такими бравыми солдатами алерийцы не смогут справиться в случае чего с другими противниками, которые могут нагрянуть в их землю.

Неподалеку от Заалесского перекрестка войско алерийцев разбило лагерь. Сам же перекресток, по информации разведчиков, которых, на удивление Кэнтона, все-таки рыцари сподобились направить вперед, был перекрыт войском царя Артабазана. Поэтому сражение было неизбежно, а поле боя предопределено.

Конечно, маги своевременно заняли стратегический перескресток благодаря тому, что у них был очень ценный информатор в лице лорда Кэнтона. Из Алерии в страну чародеев вела только одна дорога через Алерское ущелье. А на Заалесском перекрестке открывалась возможность пойти либо на Аториэйю на север, либо в Вотарскую колонию магов на запад. Солнцепоклонники, в общем-то, надеялись, что они успеют первыми занять стратегический пункт, так как люди выступили в поход без объявления войны колдунам, то есть должны были нагрянуть в земли волшебников неожиданно, как снег в середине лета.

Но теперь положение рыцарей было намного хуже. Колдуны, заняв Заалесский перекресток, перекрыли его, и солнцепоклонникам, похоже, придется атаковать чародеев в лоб без возможности осуществления фланговых маневров, так как фланги магов упираются в скалы по обе стороны ущелья. Иными словами, люди не смогут реализовать все преимущества рыцарской конницы и будут вынуждены, как идиоты, атаковать прямо во фронт ощетинившуюся копьями и обрушивающую на врага смертоносный шквал заклятий фалангу магов. И это не говоря о том, что для того, чтобы добраться до рядов живых бойцов царя Артабазана, придется проломить ряды големов и автоматонов.

Перед битвой, как и положено, устроили военный совет, на котором присутствовали помимо короля все князья, графы и лорды. Несмотря на то, что шансы на победу были ничтожны, так как попытка нападения на магов во фронт была равносильна тому, чтобы побиться головой об стену в надежде, что стена рухнет первой, никто даже не рассматривал возможность отступления. Впрочем, это было лишь на руку Кэнтону, который тихонько посмеивался, глядя, как эти напыщенные идиоты, гордо именующие себя рыцарями и лордами, самозабвенно и увлеченно обсуждают, в какой последовательности им сдохнуть. Часа два благородные мужи решали, кто пойдет в атаку первым – ополченцы или рыцарская кавалерия – и в какой момент следует спустить на магов орду боевых псов.

«Да хоть сейчас! Все равно толку будет мало», – мысленно усмехался Кэнтон.

Затем речь зашла о расположении сил различных княжеств на поле боя. Это была наиболее важная часть всего совета, по крайней мере, для Кэнтона. Лорд Сан-Тайра и царь Артабазан в ходе тайных переговоров, которые мастерски организовал и провел Дэним, пришли к договоренности о том, что люди Кэнтона вместе со всеми солнцепоклонниками вступят в бой с магами, но затем отступят. Силы Сан-Тайра составляли значительную часть королевского войска, поэтому такие действия должны были оказаться фатальными. А перед магами стояла задача сделать так, чтобы никто из людей короля не ушел живым, чтобы никто не узнал о предательстве Кэнтона, ведь ему же нужно после войны крепко сидеть на своем престоле.

Кэнтон аккуратно сообщил королю и всем членам военного совета, что для левого фланга имеется существенная угроза, так как к магам с запада может подойти подкрепление из Вотарской колонии. Кэнтон, конечно, хотел тем самым убедить всех оставить его в резерве, тогда люди Сан-Тайра просто не вступили бы в бой, но его никто не стал слушать. В итоге, отряды Кэнтона были расположены на правом фланге.

По окончании военного совета все рыцари и князья направились к расположениям своих сил, готовиться к предстоящей битве. И вскоре лагерь заснул. Заснули все, кроме часовых и Кэнтона. Принц где-то за полночь вместе с десятком наиболее верных рыцарей направился на встречу с царем магов.

Отряд Кэнтона обошел патрули солнцепоклонников, аккуратненько вырезав один из них и припрятав трупы. После этого заговорщики пустились галопом в сторону восточных позиций магов. Не доезжая километра до расположения армии чародеев, переговорщиков ждал царь колдунов с тремя десятками гвардейцев.

– Что так долго? – нетерпеливо поинтересовался Артабазан, как только Кэнтон со своими людьми прибыл в условленное место.

– Нас кое-кто заметил, пришлось ликвидировать свидетелей, – без намека на извинения ответил Кэнтон, словно это само собой разумеется.

– Я смотрю, ты бесповоротно решился на предательство, раз уже начал проливать кровь соотечественников. Скажи мне, лорд Кэнтон, зачем тебе все это? – спросил царь.

– Затем, что нам с королем Карлом все равно долго не прожить под одним солнцем. Рано или поздно он решится устранить меня, поэтому лучше нанести удар первым, – пояснил Кэнтон, в ответ на что Артабазан небрежно хмыкнул.

– Тогда давай уточним, верно ли мы друг друга понимаем, ведь это наша первая личная встреча. Ты хочешь, чтобы я отдал тебе в жены свою дочь и уничтожил войско твоего короля? – задал вопрос владыка магов.

– Совершенно верно, – кивнул Кэнтон. – А еще я предлагаю стать твоим вассалом.

– Хочешь добровольно ограничить свою власть? – слегка удивленно переспросил Артабазан.

– Да, – не колеблясь, подтвердил лорд Сан-Тайра.

– Что ж, хорошо! – согласился царь, не став утруждать себя подробностями. – Ты узнал о планах своего короля?

– Да, первыми в бой пойдут ополченцы, их пустят в качестве пушечного мяса в надежде, что они смогут задавить числом големов и автоматонов. До того, как они прорвут строй мехатронов, рыцари в бой не пойдут. Так что вам стоит обождать, пока в атаку не пойдут ударные части короля Карла. Я буду располагаться на правом фланге, так что сосредоточь свои основные силы там. Когда все рыцари вступят в бой, я уведу своих людей, и ты сможешь зайти в тыл королевскому войску, – изложил свой план Кэнтон.

– Отлично! Так и поступим…

С рассветом войска солнцепоклонников пришли в движение. Люди надевали броню, хватались за оружие, тушили костры и выступали в сторону Заалесского перекрестка. Неровные плохо организованные порядки королевского войска грозно вытаптывали из земли угрожающую мелодию. Для поддержания боевого духа солдат воины-жрецы затянули молитвы, благословляя людей на битву, а войсковые музыканты заиграли военный марш. Однако молитвы и игра музыкантов не привносили порядка в ряды людей, хотя в любой нормальной армии именно таковой должна быть цель подобных действий. Более того, и молитвы, и боевой марш сочетались друг с другом из ряда вон плохо.

Армия алерийцев вышла на Заалесский перекресток, где их уже ожидали изготовившиеся к битве ровные ряды боевых магов. Впереди основных сил чародеев расположились ряды грозных и гигантских стальных големов, за которыми виднелись две фаланги автоматонов по пять бойцов в ряду. И только за ними заняли места живые фалангиты Алерийского царства.

Войско людей более или менее выстроилось ровно, вслед за чем король быстренько произнес напутственную речь, в которой говорил что-то про священную войну, смерть еретиков и необходимость забрать то, что принадлежит им по праву. В общем, навешал Карл какой-то лапши на уши своим людям, которых он с минуты на минуту отправит на верную смерть. Кэнтон не слушал всей этой чепухи, впрочем, он и не услышал бы, так как король был слишком далеко от расположения сил Сан-Тайра, так что до Кэнтона долетали только отрывки слов правителя, доносимые порывами переменного ветра.

А затем протяжно затрубили трубы, и армия алерийцев пришла в движение. Сразу же и без того кривой и косой строй был окончательно разрушен, так как одни ополченцы пошли обычным маршем, а другие бросились на врага бегом. Но вскоре на бег перешли все воины, и стальная лавина с грохотом устремилась на порядки чародеев.

До колдунов было чуть меньше двух километров, так что многие из нетренированных ополченцев уже успели устать, пока добрались до врага. Когда между двумя армиями осталось двести метров, големы и автоматоны тоже двинулись вперед. Грозные, пугающие своей бездушной неподвижностью мехатроны резко со стальным скрипом пришли в движение. И уже через пару минут два войска с адским металлическим грохотом врезались друг в друга, сойдясь в ужасающей баталии. Шести– и восьмирукие големы, которые были высотой в два-три человеческих роста в первые же минуты битвы отбросили назад неумелых ополченцев.

Големы, которым нужно было много свободного пространства для того, чтобы махать своими многочисленными палицами, шли редким строем в шахматном порядке. Они обрушивали град мощнейших ударов, расплющивая сразу по два, а то и по три воина, раскидывали ополченцев, разносили в дребезги их щиты. Те же пехотинцы, которым посчастливилось избежать столкновения с големами, хлынули дальше вглубь порядков чародеев, где со звоном налетели на фалангу автоматонов, каждый из которых держал по щиту и по два копья. Руки механических бойцов стремительно начали колоть врага, отчего строй автоматонов казался сплошным лесом шевелящихся копий.

Бедные ополченцы кричали и орали, буквально раздавливаемые мехатронами. Крестьяне на некоторых фронтах начали потихонечку сдавать позиции, поглядывая назад в надежде улизнуть.

На правом фланге воины Сан-Тайра постепенно валили големов и автоматонов, которые толкали людей, отбрасывали от себя, но ударов не наносили. Это было частью договоренности Кэнтона и Артабазана. Мехатроны магов поддавались людям Кэнтона, а те, в свою очередь, не ломали механических солдат Аториэйи, а только валили их на землю. Все это было сделано для того, чтобы создать иллюзию битвы. Никто в пылу сражения не будет проверять, действительно ли дохнут големы и автоматоны. Люди Кэнтона, чтобы не прослыть предателями, не могли не вступить в бой, но губить своих людей князь не хотел, равно как и Артабазан не желал терять мехатронов. Поэтому два правителя и решили симулировать яростное сражение.

Несчастные ополченцы, которых их господа буквально отправили на заклание, побежали сначала на левом фланге, а затем и по центру. Рыцари, которые уже изнемогали от жажды вступить в бой, вместо того чтобы дождаться приказа к атаке, повсеместно кинулись вперед.

Хаотичная лавина всадников, невзирая ни на что, понеслась прямо на своих бегущих товарищей. Кавалерия влетела в орду беглецов, потоптав часть из них, и завязла в толпе, потеряв скорость для нанесения мощной кавалерийской атаки еще до того, как добралась до порядков чародеев.

Ополченцы, будучи зажатыми меж двух огней, были вынуждены снова развернуться и, подталкиваемые наседающей толпой всадников, насесть на мехатронов с новой силой. Воины налетали оравой на големов и валили их, пытались использовать копья в качестве рычагов, чтобы разобрать их на части.

Поле боя стало постепенно очищаться от големов, а затем исключительно благодаря своей давящей массе солнцепоклонники проломили в двух местах фалангу автоматонов, после чего и эти механические бойцы начали стремительно один за другим дохнуть и ломаться.

К тому моменту ряды солнцепоклонников до такой степени перемешались, что какое-либо управление войском стало просто-напросто невозможным. Это была огромная толпа хаотично перемешанных всадников и пехотинцев, в которой каждый был сам за себя. Сражаться иной раз в этом месиве приходилось со своими же сородичами, чтобы они тебя не раздавили.

Порядки мехатронов с горем пополам были проломлены, хотя и удалось это ценой огромных жертв. Алерийцы то тут, то там прорывались через заслоны големов и автоматонов и устремлялись на фалангу боевых магов Аториэйи, ее живых защитников. Заалесский перекресток сразу же загудел от адского грохота боевых заклинаний, и толпы людей полетели в разные стороны, разбрасываемые смертоносными вспышками. Кругом звучали истошные крики, подавляемые роковым грохотом, но солнцепоклонники все равно, как умалишенные продолжали приближаться к фалангитам Аториэйи, невзирая на огромные потери.

Люди Кэнтона очистили свой фланг от мехатронов чародеев, строй воинов Сан-Тайра выровнялся перед рядами солдат магов.

– Отходим! Витар, Хлодвик, трубите отступление! – приказал Кэнтон.

В этот момент как раз остальная часть армии солнцепоклонников налетела на стену щитов боевых магов Аториэйи.

Командиры отрядов Сан-Тайра салютовали в знак приветствия чародеям, после чего воины развернулись и быстрым маршем начали отходить, освобождая колдунам коридор для нанесения удара в тыл королевского войска.

Автоматоны и големы, поваленные воинами Кэнтона, мгновенно вставали на ноги, как только с них уходили марширующие прямо по ним люди. Мехатроны сразу же выстроились в боевой порядок и начали заходить алерийцам в тыл, отрезая им путь к отступлению.

Строй чародеев на правом фланге расступился, и в атаку выдвинулась особая сила Аториэйского царства.

Кэнтон слышал, что маги Сэнтонеса, второго по величине города колдунов, экспериментируют с кровью людей и драконов в попытках вывести идеальных солдат, но не думал, что это правда. Но теперь он воочию видел результаты этих страшных и бесчеловечных экспериментов. Из-за расступившихся фалангитов неслась вперед колонна драконолюдей.

Закованные в тяжелые доспехи чешуйчатые люди с горящими глазами выглядели действительно устрашающе. У некоторых были вытянутые рептильи головы, у других – человеческие. У кого-то из невиданных солдат были хвосты, а у кого-то на ногах виднелись мощные когти. Со скал по периметру Заалесского перекрестка в небо взмыл легион крылатых драконолюдей. Они с воздуха закидывали солнцепоклонников копьями, пикировали вниз, плевали огнем в алерийцев и снова взмывали вверх.

Королевское войско охватила паника. Впереди людей нещадно давила и колола монолитная фаланга боевых магов, а с небес на них летели копья и потоки огня, неся смерть всем и вся. Люди дрогнули и кинулись в бегство, но путь назад им уже перекрыли големы и автоматоны, а с фланга на них смертоносной волной, впереди которой неслось пламя огненного дыхания драконолюдей, налетел легион мутантов.

А войско Кэнтона тем временем покинуло Заалесский перекресток. Лорд напоследок окинул взором поле боя. Ни один мускул на его лице даже не дрогнул при виде взятого в капкан королевского воинства. Все бойцы короны будут перебиты, но зато будут целы люди Сан-Тайра, а еще Кэнтон все-таки сможет жениться на Итис. И гори все синим пламенем, оно того стоит!

– Кэнтон!!! Предатель!!! – срывая горло, орал король Карл-Рэйка в бессильном гневе. Он не верил своим глазам, но бойцы Сан-Тайра действительно покидали поле боя.

Его люди были окружены, они пытались отбиться, но маги упорно сдавливали кольцо, убивая всех без пощады и без разбора. Гатард, сын короля пал, пропустив могучий удар голема.

– Ненавижу!!! Тварь!!! Будь ты проклят!!! – сотрясал воздух государь Алерии, обезумевший от потери сына. Но поток его проклятий был недолгим. Копье поразило его в бок, скинув с седла. Карл упал на спину. От удара все поплыло перед глазами. Последнее, что он видел – это силуэт драконочеловека, заносящего меч, чтобы обезглавить вражеского военачальника.

Люди Кэнтона шли молча. Войско охватило всеобщее уныние. Все понимали, что они натворили. Они предали своих собратьев и соотечественников, своего короля, оставив их на верную смерть. Но никто не смел сказать ни слова, ведь нужно было быть полным дураком, чтобы не понимать, если бы они не ушли, то тоже бы полегли в бою ради бессмысленной и бесполезной жажды короля обладать мифическим Рогом Изобилия.

Когда войско добралось до границы княжества Сан-Тайра, Кэнтон распустил ополчение, и крестьяне, составляющие большую часть армии, стали постепенно расходиться по домам.

Где-то в полдень третьего дня пути в отряде Кэнтона остались одни лишь рыцари. Кэнтон хотел было объявить привал, но небеса с грохотом содрогнулись, и солнце вспыхнуло ослепительно яркой вспышкой, заполонив белым светом все вокруг. Люди мгновенно закрыли глаза, пытаясь защититься от невыносимо яркого света. Те, кто этого не сделал, ослепли.

– Что за?!.. – то тут, то там вскрикивали ошарашенные воины.

Все замерли и стояли на местах, боясь пошевелиться. А затем ослепляющий свет погас.

– Что это было?! – испуганно спрашивали друг друга рыцари.

– Не знаю! – отвечали товарищи на не требующие ответа вопросы.

– Не останавливаться! – приказал Кэнтон, и колонна вновь двинулась.

Воины проехали еще километр, когда все деревья загудели, листва зашевелилась сама собой, хотя стояла безветренная погода, заколыхалась трава. Люди испуганно начали скучиваться прямо посреди лесной дороги, стараясь держаться подальше от всякой растительности.

Как и в случае с белым светом, гул деревьев стих примерно через минуту-полторы, оставив испуганных людей в покое наедине с их домыслами о причинах произошедшего.

– Это кара богов за наше предательство! – закричал кто-то.

– Не будь дураком, если бы боги гневались на нас, мы бы уже были мертвы! – рявкнул на запаниковавшего рыцаря Кэнтон. Его самого изрядно пугали такие природные аномалии, и, откровенно говоря, он тоже опасался, что это реакция Ваала на поступок Кэнтона. Но это не повод позволять людям паниковать.

А потом солнце почернело, и прямо посреди дня стало темно, хоть глаз выколи. Мрак был непрогляднее, чем ночью. Солнце полностью потухло, не было ни звезд, ни луны. Всякий свет померк.

– Ай! Хватит наступать мне на пятки! – ругались рыцари, сталкиваясь в кромешной тьме.

– Убери от меня руки! – возмущался кто-то.

Но и кромешный мрак тоже прошел, освободив смертных из своего удушающего плена. Не знающие страха рыцари были белее молока, а кто-то от таких чудес и вовсе держался за сердце.

Прошло несколько дней после таинственных природных аномалий. К огромной радости людей, затмение света оказалось последним в их числе. И все время после этого воины только и делали, что гадали по пути домой о причине таких странностей.

Воинам не терпелось добраться до дому, до которого оставалось всего-то один день пути.

Витар и Хлодвик, ехавшие чуть позади своего господина, шепотом обсуждали, что к чему и почему со всеми этими чудесами. Двое рыцарей боялись, как бы князь их не услышал, так как Кэнтон все время выражал крайнее недовольство, когда люди начинали мусолить тему с непонятными капризами природы. А сам Кэнтон тем временем был погружен в свои собственные думы. Он постоянно молился Ваалу, просил его направить на путь истинный, просил объяснить непонятные катаклизмы, просил сказать прямо, если лорд чем-то не угодил своему господину, просил хотя бы хоть что-то ответить. Но Ваал молчал, как и молчал все дни до этого. С тех пор как началась чума, никто нового бога больше не видел, да и его голос стремительно затих, Ваал перестал общаться со своими слугами. И это волновало Кэнтона даже больше, чем какие-то непонятные природные аномалии.

Кэнтон так глубоко ушел в свои мысли, что не сразу услышал переполох в рядах его людей. Сначала послышался какой-то древесный скрип, потом грохот, а мгновением позже закричали люди, и заржали лошади. Лорд обернулся и увидел, что прямо на его рыцарей упало дерево, придавив несколько человек. Всадники начали быстро спешиваться, чтобы помочь товарищам, но тут упало второе дерево. Тоже на рыцарей. А затем засвистели стрелы. Воины начали падать, пораженные меткими выстрелами кто в спину, кто в шею.

– Засада! Защищайся! – закричал лорд.

Почти все деревья по краям лесной дороги были подпилены, и теперь Кэнтон видел, как их толкают какие-то люди. Такие же молодцы сидели на ветках деревьев чуть поодаль от дороги и осыпали рыцарей градом стрел. Воины Сан-Тайра пытались занять круговую оборону, но падающие деревья все время разделяли силы рыцарей на части.

– Уйти с дороги! – приказал Кэнтон, кидаясь в лесную чащу на виднеющихся в глубине леса нападавших. Нужно срочно уходить с дороги, иначе всех воинов раздавят падающие деревья.

Рыцари пытались догнать стрелков и их подельников, валящих лес на воинов княжества. Кругом свистели стрелы, тяжеловооруженные бойцы один за другим падали от метких выстрелов загадочных стрелков.

Когда силы рыцарей изрядно истощились, им навстречу из леса хлынула толпа людей в серых одеждах, прикрывающих свои лица масками. Закипела рукопашная схватка. Закованные в латы рыцари, с детства обучаемые военному искусству, рубили обидчиков толпами, но врагов было намного больше. Серые разбойники окружили людей Кэнтона так же, как на Заалесском перекрестке маги окружили воинов короля.

Кругом слышались крики, лязг метала и свист стрел. Трава и папоротники скрылись под плотным покровом трупов, а из леса все подходили и подходили новые разбойники. Всем уже было понятно, что это не простое нападение лесных грабителей. Это отребье вообще не осмелилось бы напасть на такой крупный отряд рыцарей. Кто же тогда эти люди в сером? Загадка.

Люди Кэнтона сражались доблестно, отбивая яростные и беспощадные атаки незнакомцев, но силы были не равны. Ряды воинов Сан-Тайра стремительно редели. Пользуясь своим численным превосходством, нападавшие просто накидывались на закованных в тяжелую броню рыцарей, валили их и кололи ножами в слабо защищенные доспехами места.

Кэнтон самолично зарубил не меньше сотни обидчиков. Сражаться становилось все сложнее и сложнее, так как соратников оставалось все меньше, а врагов все больше. То и дело рядом замертво падали товарищи, прикрывавшие лорда с бока или со спины. Кэнтон начал периодически пропускать удары, но его зачарованная красная броня спасала своего господина. Но затем кто-то хорошенько жахнул князя сзади по голове. От сильного удара голова пошла кругом, в глазах помутнело, и воин упал на колени. А затем последовал второй удар, и Кэнтон потерял сознание.

Кэнтон очнулся от того, что кто-то резко поднял его. Его поставили на ноги, но он не мог устоять и все время норовил упасть. Голова трещала, а в глазах двоилось, отчего князь далеко не сразу понял, что случилось, где он и что происходит. Хотелось съежиться от надоедливого холодка. А затем ему на шею накинули петлю, и мысли Кэнтона сразу прояснились.

Он стоял голый, и только рубаха защищала его от прохладного ветерка и прикрывала наготу. Он стоял на пне, его руки были связаны за спиной, а на шее уже затянули петлю.

Во рту пересохло от страха. Кэнтон начал судорожно осматривать все вокруг в поисках хоть чего-то, что может его спасти от виселицы.

Сгущались сумерки, значит, Кэнтон не приходил в себя около шести часов. Он был на поляне в дубовом лесу, и это было вовсе не то место, где рыцари попали в засаду. Видимо, злоумышленники перетащили лорда сюда, пока он был без сознания.

Все деревья вокруг были увешаны трупами рыцарей Сан-Тайра, а на поляне между ними было не протолкнуться среди загадочных людей в серых одеждах с масками на лицах. Черт, похоже, Кэнтону уже никто не может помочь, все его люди мертвы, и он сам скоро к ним присоединится.

– Лорд Кэнтон! Мы, дети очищения, именем ее величества королевы Анны объявляем вас виновным… – послышался знакомый голос.

– Дэним?! – прокряхтел Кэнтон, перебив глашатая. Он не верил своим глазам, но прямо перед ним, впереди толпы загадочных людей в сером стоял его названый брат.

– Вам суд слова не давал! – сурово прорычал Дэним.

– Суд?! Какой суд?! Что это за детский сад, черт вас всех подери?! Я – ваш лорд, и вы не посмеете меня вздернуть! – отчаянно заголосил Кэнтон, надеясь все-таки избежать виселицы, хотя он прекрасно понимал, что все уже предрешено. И вообще, его слова звучали как никогда жалко. Лорд не говорил, он пищал и выл.

– Лорд Кэнтон, вы обвиняетесь в предательстве нашего законного короля Карла-Рэйки и поклонении лживому богу Ваалу, – не обращая внимания на слова князя, продолжил свою речь Дэним. – Что вы можете сказать в свое оправдание?

– Я не предавал своего короля, и я не виноват в том, что войско потерпело поражение. Нам чудом удалось прорваться из окружения! – начал оправдываться Кэнтон. Раз уж ему предоставили такую возможность, то почему бы и нет, а вдруг получится отбрехаться?

– Ложь! – заревел судья Дэним. – Я знаю, что ты планировал свержение короля заодно с магами!

«Тварь! Значит, это ты сдал меня!» – наконец-то дошло до Кэнтона.

– Значит, по первому пункту обвинения тебе больше нечего сказать? – высокомерно и надменно спросил новоиспеченный судья и вершитель судеб. – А что ты можешь сказать по второму пункту? Ты веришь в Ваала?

– Верю! – Кэнтон даже и не думал, чтобы отказаться от своего бога, такая мысль просто не могла прийти ему в голову, а потому он ответил прежде, чем успел подумать.

– А ты знаешь, что произошло накануне? – загадочно поинтересовался Дэним. – Ты ведь видел эти три природных знамения, не так ли? Ваал взял в жены великую и вечную Айли, и она родила ему трех детей. Сначала родился сын, дух Чистого Света без плоти и облика. Он осветил весь мир невыносимым светом, после чего мгновенно развеялся. Затем родилась дочь, Виана, владычица сил природы, самая прекрасная красавица в мире. Она сбежала в леса от глаз богов и людей, так как все, кто видел ее, потеряли рассудок от ее красоты. А третьим родился сын, Анадон, черное дитя из непроглядного мрака со злобными багровыми глазами. Когда он явился на свет, кругом воцарилась непроглядная тьма. Тогда твой любимый и ненаглядный Ваал показал всем свое истинное лицо. Он сбросил свою светлую личину и оказался таким же черным и ужасным. Он есть воплощенное зло! И Ваал забрал своего младшего сына и сбежал, – ответил на свой же вопрос Дэним, решив не ждать ответа, которого Кэнтон явно не знал.

– Скажи мне, братец, ты же не верил в существование Ваала, так почему же ты теперь вдруг утверждаешь, что он не только существует, но и заделал Айли трех детей? – ядовито прошипел Кэнтон. – Или ты веришь во что угодно, что тебе удобно?

– Замолчи, богохульник! Это нам рассказал наш бог, Сатарис, даровав жрецам ясные знамения и поведав о случившейся беде.

– А, вот оно что! – истерически рассмеялся висельник. – А знаешь, что я тебе на это скажу? Я не верю твоему Сатарису и ни единому его знамению.

– Значит, и по второму пункту обвинения тебе нечем доказать свою невиновность? Что ж, тогда именем королевы Анны мы, дети очищения, объявляем тебя виновным во всех вменяемых тебе преступлениях и приговариваем к смерти через повешение! – объявил Дэним, и направился к Кэнтону, чтобы исполнить приговор.

– Дети очищения?! Да вы обычные бандиты! Будьте вы прокляты, и ты в особенности, ублюдок! Отец даровал тебе богатую и беззаботную жизнь, а ты так решил отблагодарить его?! Решил вздернуть брата?! – истошно завопил Кэнтон от осознания неминуемого конца. Каждое его слово сочилось злобой и ненавистью, которых князь никогда раньше в себе не замечал.

– А ты мне и не брат! – тихо и злобно зашептал Дэним, подойдя вплотную к висельнику. – И Сан-Тайр достанется только одному из нас. Что? Ты действительно поверил, что мы сможем стать братьями? Нет, я слишком сильно хочу жить, чтобы довериться человеку, который предал своего короля и служит богу-предателю. – Самозванец говорил куда-то в сторону, даже не глядя на Кэнтона. – А ты, дурачок, поверил мне? Ну, вот и расхлебывай теперь. Небось, думаешь, как я смог тебя так обвести вокруг пальца, да? Легко, хочешь побеждать – умей выжидать и втираться в доверие.

Дэним замолчал и выбил пень из-под ног Кэнтона.