В 23.30 накануне наступления Нового года Холмсу позвонили по телефону.

– Продажная двуногая обезьяна! – внезапно обрушился на него поток замысловатых ругательств. – Безмозглый таракан! Вонючая каракатица! Шелудивый…

Ничуть не удивившись, сыщик с самой любезной улыбкой передал трубку неунывающему Ватсону:

– Кажется, это вас.

– Кто там? – деловито поинтересовался у него Джон, забирая трубку. – Матильда?

– Да нет, какой-то биолог, – уклончиво ответил Шерлок, с интересом наблюдая за реакцией напарника.

– Биолог? – захохотал Ватсон. – Да у меня всегда была двойка по биологии. Слушаю! – рявкнул он в трубку, продолжая улыбаться.

То, что он услышал, явно усилило его врожденную нелюбовь к биологии. Улыбка медленно сползла с его добродушного лица.

– Ах ты, мензурка недоношенная! – побагровев, заорал он в ответ. – Да чтоб у твоей глисты запор был! Да чтоб ты прославился, и твоим именем назвали какую-нибудь заразу! Да чтоб тебя…

– Я думаю, обмен приветствиями состоялся, – вмешался сразу повеселевший Холмс, вырвав трубку у вошедшего в раж Ватсона. – Объясните, пожалуйста, чего вы хотите, – подчеркнуто вежливо обратился он к неведомому хулителю.

– С удовольствием, – донесся издалека до слуха сыщика неожиданно спокойный голос. – Речь идет о захвате заложника.

– Я вас внимательно слушаю, – сразу посерьезнел Холмс, кивком указав Ватсону на параллельный телефон. Тот тут же взял трубку.

– Я – представитель революционной организации ООУЗ, – торжественно начал неизвестный. – Сегодня утром был арестован наш боевой товарищ Ры Сигей, проводивший запланированную акцию протеста.

Тут Холмс вопросительно взглянул на Ватсона, и тот утвердительно кивнул, почему-то снова улыбаясь.

– Только что, – продолжал революционер чеканным голосом, – я захватил заложника. Он будет уничтожен ровно в полночь, если до этого времени Ры не будет освобожден. Доказательства серьезности своих намерений я предоставлю. Вот первое.

И Холмс услышал чей-то взволнованный голос:

– Умоляю! Спасите! Они не шутят! Это звери, а не люди! Я – владелец солидного похоронного бюро «Геба» из другого города и обещаю награду за мое спасение.

Тут опять вклинился террорист из ООУЗ:

– Второе доказательство вы найдете в конверте у входа в ваш дом.

Холмс снова выразительно посмотрел на Ватсона. Тот сразу все понял и ринулся к выходу. Он уже не улыбался.

– Я еще раз позвоню без десяти двенадцать, – сухо добавил голос. – У вас осталось двадцать минут. Вы все поняли?

– Да, – Холмс что-то мучительно вспоминал. – У меня только один вопрос. Как расшифровывается ООУЗ?

– Организация освобождения узников зоопарка, – последовал невозмутимый ответ, и Холмс услышал короткие гудки отбоя.

Через три минуты расторопный Ватсон уже вернулся с каким-то подозрительным конвертом. Из него выпала еще чуть влажная фотокарточка. Фото запечатлело связанного по рукам испуганного человека, сидящего за столом, на котором громоздилось взрывное устройство с часовым механизмом. Было отчетливо видно, что будильник, соединенный проводами с бомбой, поставлен на 12 часов.

– Бред какой-то, – меланхолично заметил Холмс, изучив снимок. – Видно, и впрямь свихнувшийся биолог. Не зря вы, Ватсон, подкладывали кнопки учительнице по биологии.

– И вы еще можете шутить в такой ситуации! – вскипел тот. – Уже без пятнадцати двенадцать! Надо же что-то делать! Ведь человек может погибнуть!

– Не дергайтесь, – успокоил его Холмс. – Я думаю, ему ничто не угрожает.

Почему Холмс не поверил «террористу»?