15
Игры в справедливость
Пока мы работали над проектом о справедливости, один вопрос мучил меня, Дэнни и Джека. Захотят ли сами покупатели наказать компанию, которая поступила несправедливо? Откажется ли клиент от использования сервиса, который ему нравится, из-за того, что ему пришлось заплатить за поездку 500 долларов вместо привычных 50 долларов? Мы придумали провести эксперимент в форме игры, чтобы выяснить это.
Одному игроку, Предлагающему, выдается сумма денег, которую мы условно называем «пирог». Он должен предложить другому игроку, Отвечающему, такой кусок пирога, которым он готов поделиться. Отвечающий может либо принять предложение, оставив остальное Предлагающему, либо отказаться, и в этом случае оба игрока ничего не получают.
Важно, чтобы в игре использовались настоящие деньги, поэтому мы отказались от использования телефонного опроса и провели эксперимент с участием студентов Университета Британской Колумбии и Корнелла. Мы придумали очень простой способ проведения игры, так чтобы сорвать как можно больше данных, уложившись в имеющийся бюджет. Роли между игроками были распределены случайным образом. После этого они заполняли простую анкету, как, например, вот эта анкета, предназначенная для Отвечающих. В нашей игре пирог составлял 10 долларов.
Мы сформулировали вопросы именно таким образом потому, что Предлагающие станут предлагать половину, а это не даст нам нужной информации о предпочтениях Отвечающих, что являлось нашей главной целью.
Для точного прогнозирования исхода этой игры теория игр полагается на стандартное исходное допущение в экономике о том, что все люди – эгоисты и поступают рационально. Предлагающий предложит самую маленькую часть пирога, в нашей версии равной 50 центам, а Отвечающий согласится на это предложение, ведь 50 центов – больше, чем ничего. Но в отличие от этой теории, мы предположили, что маленькие предложения будут отклонены как «несправедливые». Наша догадка оказалась верна. В случаях, когда предложение не превышало 20 % пирога, что составляло два доллара в нашей игре, Предлагающий получал отказ.
Мы были довольны результатом нашей маленькой игры, однако вскоре обнаружили, что трое немецких экономистов, лидером среди которых был Вернер Гут, еще три года назад опубликовали статью, в которой описывали точно такую же игру. Они применяли аналогичные методы и даже придумали название для этой игры – «Ультиматум». Дэнни очень расстроился, когда узнал об этом, как всегда, он переживал, что его нынешняя идея окажется последней. И это тот самый человек, который в возрасте 77 лет опубликовал мировой бестселлер.
Я и Джек успокаивали Дэнни, говорили, что, возможно, у него еще есть в запасе парочка отличных идей, и настаивали на необходимости разработки другой игры в дополнение к первой. Наше исследование по этой игре было разбито на две стадии. На первой стадии мы предлагали студентам, находящимся в учебной аудитории, сделать выбор в следующей ситуации: «У вас есть возможность разделить 20 долларов между собой и другим студентом, находящимся в этом классе. Вы не знаете, кто он. У вас есть два варианта: вы можете оставить себе 18 долларов и отдать 2 доллара; или вы можете разделить деньги поровну, так что каждому достанется по 10 долларов». Хотя в этой игре участвовали все, мы сделали оговорку, что оплату за участие получат только несколько человек, выбранные случайным образом. Поскольку второй игрок вынужден был брать предложенное, игра получила название «Диктатор».
У нас не было однозначной гипотезы предположительного исхода игры в Диктатора. Главным для нас был результат второй игры, назовем ее «Возмездие». Для того чтобы ее провести, мы шли в другую аудиторию и рассказывали студентам о сути игры в Диктатора. После этого мы предлагали им сделать выбор в следующей ситуации: «Вы оказались напарником двух студентов, которые играли в игру «Диктатор», но не попали в число тех, кому заплатили за участие. Один из студентов, Е, разделил деньги поровну, а другой, Ю, разделил не поровну. Он взял себе 18 долларов, а напарнику отдал 2 доллара. У вас есть выбор: с кем вы разделите 12 долларов поровну: с Е или с Ю?».
Еще один способ сформулировать ситуацию выбора в игре «Возмездие»: «Готовы ли вы отдать один доллар студенту, который поступил хорошо по отношению к другому, чем делить деньги с тем, кто пожадничал в той же ситуации?» Мы рассчитывали, что игра «Возмездие», так же как игра «Ультиматум», покажет нам, готов ли человек отказаться от чего-либо ради наказания того, кто поступил «несправедливо».
Мы были несколько удивлены (по крайней мере я), что поведение студентов в игре «Диктатор» оказалось невероятно порядочным. Почти три четверти участников (74 %) поделили деньги поровну. Результаты игры «Возмездие», которые нас интересовали еще больше, оказались даже более впечатляющими. Целых 81 % участников пожелали разделить 10 долларов с тем, кто поступил справедливо, чем делить 12 долларов с тем, кто поступил «несправедливо».
Важно подчеркнуть, какие выводы следует и не следует делать на основе полученных результатов этих экспериментов. Мы получили подтверждение тому, что людям не нравятся несправедливые предложения и что они готовы пойти на финансовые убытки, чтобы наказать тех, кто поступил несправедливо. Однако нельзя с точностью утверждать, что поступать по справедливости человека заставляют некие моральные соображения. Хотя результат игры «Ультиматум» показал, что в большинстве случаев было предложено 50 % пирога, из этого нельзя сделать вывод, что Предлагающий старался быть справедливым. Вместо этого он мог совершенно рационально пытаться избежать ситуации, когда его предложение будет отклонено. Учитывая эмпирические данные о поведении респондентов, стратегия максимизации выгоды в игре «Ультиматум» состоит в том, чтобы предлагать примерно 40 % пирога. Если предложение будет меньше, то возникает риск получить отказ, поэтому 50 % можно рассматривать как рациональную эгоистичную стратегию.
Независимо от того, что стоит за поведением Предлагающих – чувство справедливости или эгоистичные намерения, – результаты игры «Ультиматум» очень убедительны. Предложения Предлагающих обычно находятся примерно на уровне 50 %, а Отвечающие, как правило, отклоняют предложения меньше 20 %. Эту игру проводили в разных частях мира, и, за исключением нескольких племен, результаты везде были похожими. Тем не менее оставался один вопрос, на который ученые давно искали ответ: сохраняется ли тенденция отклонять маленькие предложения в игре «Ультиматум», если ставки возрастают. Логика подсказывает, и это мнение многие разделяют, что, если ставки растут, минимальное приемлемое предложение, измеряемое в доле от целого пирога, будет снижаться. Другими словами, если речь идет о 10 долларах, то средняя приемлемая сумма составляет 2 доллара, но, когда речь пойдет о пироге в 1 тыс. долларов, будет ли приемлемым предложение менее 200 долларов?
Проверка этой гипотезы была затруднительной по двум причинам: проводить игру «Ультиматум» с такими высокими ставками было очень дорого, а кроме этого, в большинстве случаев Предлагающие делают «справедливые» предложения. В США группа исследователей проводила эксперимент на основе игры «Ультиматум», в котором пирог составил 100 долларов, и полученные результаты не отличались значительно от результатов игры с меньшей ставкой. В бедных странах, где стоимость жизни позволяет экспериментаторам еще больше поднять ставки, результаты игры дают еще более интересные результаты. Например, Лиза Камерон провела игру «Ультиматум» на острове Ява, используя низкие и высокие ставки, равные примерно трехкратному размеру ежемесячного дохода участников эксперимента. Она выяснила, что изменение ставок практически никак не повлияло на поведение Предлагающих.
Есть другая категория игр, которые позволяют ответить на вопрос, являются ли люди просто эгоистами, по меньшей мере, когда имеют дело с незнакомыми, т. е. Рационалами. Это игры о сотрудничестве. Классический пример такой игры – известная история о «Дилемме заключенного». В исходном варианте есть двое заключенных, которые были арестованы за совершение преступления. Их содержат и допрашивают в разных камерах. У каждого из них есть выбор: признать свою вину или продолжать молчать. Если оба продолжают молчать, то полиция сможет осудить их за незначительное преступление и приговорить к одному году тюремного заключения. Если оба признаются, то каждый получит по пять лет тюрьмы. Но если один признается, а другой будет молчать, то первый выйдет на свободу, а второму придется провести 10 лет в тюрьме.
В более общих чертах, если убрать сюжет с заключенными, речь идет о выборе между двумя стратегиями: сотрудничать (продолжать молчать) или отступиться (признаться). В теории оба игрока отступятся, потому что, независимо от того, как поведет себя другой, каждый из них будет преследовать свои эгоистичные интересы. Тем не менее, когда эта игра была воспроизведена в лабораторных условиях, 40–50 % участников выбрали стратегию сотрудничества. Это означает, что примерно половина игроков либо не понимает логику игры, либо чувствует, что правильнее и справедливее будет выбрать сотрудничество, либо и то и другое.
В основе «Дилеммы заключенного» лежит захватывающая история, но большинство из нас не так часто попадают под арест. Что происходит в нормальной жизни? Возьмем похожую игру «Общественные блага». Чтобы понять экономическую значимость этой игры, обратимся снова к Полу Самуэльсону, который сформулировал концепцию общественного блага в трехстраничном эссе, опубликованном в 1954 году. Да, этот парень не тратил время попусту.
Общественное благо – это то благо, потребление которого возможно любым человеком, притом что потребление его одним человеком не уменьшает его доступность для других, а исключить кого-либо из круга потребления этого блага невозможно. Классический пример – показ фейерверков. Самуэльсон доказал, что рыночная экономика будет поддерживать нехватку предложения общественных благ, потому как ни у кого не возникнет желания платить за них, ведь их можно употребить бесплатно. На протяжении лет после публикации Самуэльсона экономисты полагали, что проблема общественных благ не может быть решена до тех пор, пока не вмешается правительство и не предоставит эти блага, используя налоги как инструмент, заставляющий всех платить свою часть.
Безусловно, если посмотреть вокруг, мы увидим множество противоположных примеров. Некоторые люди делают пожертвования на благотворительность и участвуют в очистке площадок для кемпинга, и что особенно удивительно, по крайней мере, в Америке большинство владельцев собак теперь носят с собой пластиковые пакеты, когда выгуливают в городе своих питомцев, чтобы собрать и выбросить экскременты. Хотя сейчас есть соответствующие законы, предписывающие выполнение этих действий, но на самом деле за этим мало следят. Другими словами, многие выбирают стратегию сотрудничества, даже когда это не отвечает их эгоистичным интересам.
Экономисты, психологи и социологи – все изучали эту проблему, прибегая к использованию разных вариаций простой игры. Предположим, мы пригласили 10 незнакомцев в лабораторию и дали каждому по пять купюр номиналом 1 доллар каждая. Каждый из участников эксперимента должен решить, сколько купюр он желает внести на «общественные блага» (если вообще желает что-либо вносить), и положить эти деньги в неподписанный конверт. Согласно правилам игры, собранные взносы суммируются и удваиваются, а затем поровну делятся между всеми игроками.
Рациональная эгоистичная стратегия в игре «Общественные блага» предполагает, что человек ничего не вносит. Допустим, Брендан вкладывает в конверт 1 доллар. Этот доллар удваивается экспериментатором до двух долларов, а затем деньги делятся между всеми игроками так, что доля Брендана составит 20 центов. Другими словами, с каждого внесенного доллара Брендан потеряет 80 центов.
Конечно, остальные игроки будут довольны анонимным взносом Брендана, потому что каждый из них тоже получит 20 центов, но при этом они не будут благодарить Брендана, потому что его взнос был анонимным.
Следуя логике Самуэльсона, экономическая теория говорит, что никто из игроков не будет вносить деньги на «общественные блага». Обратите внимание, если игроки выбирают стратегию эгоистичного рационализма, то в результате у них оказывается вдвое меньше денег, чем могло быть, если бы каждый внес все свои деньги. Если каждый из 10 игроков вносит 5 долларов и собранная сумма удваивается, то каждый получает 10 долларов. Выдающийся экономист и философ Амартия Сен назвал рациональными глупцами тех, кто в этой игре не делает взноса, потому что слепо следуют одному только личному материальному интересу: «Чисто экономическое поведение человека действительно граничит с поведением социального глупца. Экономическая теория слишком много внимания уделяет этому рациональному глупцу».
Так же как в «Дилемме заключенного», гипотеза, основанная на стандартной экономической теории и утверждающая, что никто не станет выбирать стратегию сотрудничества в игре «Общественные блага», не подтверждается. В среднем участники отдают примерно половину своих денег на общественные блага. Как таковая, проблема общественных благ сохраняется, т. е. их предложение не так велико, как нам того хотелось бы, если бы все люди каким-то образом договорились сотрудничать, но ограниченное предложение все равно вдвое меньше, чем предполагает модель рационального эгоистичного поведения, – хотя и с одной важной оговоркой. Когда в игре участвовали студенты экономического факультета, то взносы составили в среднем 20 % с человека. На основе таких результатов социологи Джеральд Марвелл и Рут Эймс написали статью под названием «Экономисты выбирают халяву: кто еще?».
Экономист с чувством юмора мог бы ответить на этот вопрос так: опытные игроки. Убедительные результаты экспериментов с общественными благами показывают, что если группа участников участвует в игре несколько раз, то частота выбора стратегии сотрудничества постепенно снижается, с обычных 50 % до почти нулевого уровня. Когда впервые были получены такие результаты, некоторые экономисты утверждали, что изначально высокая частота сотрудничества была получена из-за ошибки со стороны участников и что, когда в игру играли несколько раз, участники понимали, что именно стратегия рационального эгоистичного поведения является правильной. В 1999 году исследователь в области экспериментальной экономики Джеймс Андреони проверил это объяснение, применив просто блестящий ход. После того как пятеро участников сыграли в игру запланированные 10 раундов и увидели падение частоты использования стратегии сотрудничества, тогда им сообщили, что они сыграют еще 10 раундов игры в том же составе. И что, вы думаете, произошло?
Если люди действительно поняли, что вести себя эгоистично – это разумная стратегия, то частота выбора стратегии сотрудничества должна была остаться низкой и в повторных раундах, но этого не случилось. Напротив, в первом же раунде новой игры частота выбора стратегии сотрудничества оказалась такой же высокой, как и в самом начале эксперимента. Другими словами, в результате многократного повторения игры «Общественные блага» люди не учатся быть эгоистами; скорее они понимают, что им приходится играть с несколькими эгоистами, и при этом никто не хочет оказаться в роли простофили.
Последующее исследование Эрнста Феера и его коллег показало, что, в соответствии с выводами Андреони, большую категорию людей можно описать как условных кооператоров, имея в виду их готовность сотрудничать при условии, что найдется достаточное количество тех, кто готов сделать то же самое. Такие люди начинают игру, оставляя другим участникам место для сомнения, и, если наблюдаемый уровень сотрудничества является низким, тогда эти условные кооператоры превращаются в «халявщиков». С другой стороны, высокий уровень сотрудничества удается сохранить даже в повторной игре, если игрокам дать возможность наказать тех, кто не идет на сотрудничество.
Как было показано выше в игре «Общественные блага», люди готовы потратить часть своих денег, чтобы преподать урок поступающим несправедливо, и эта готовность наказать дисциплинирует потенциальных любителей наживы и позволяет сохранить высокую частоту выбора стратегии сотрудничества.
Через несколько лет моей работы с Дэнни в Ванкувере я написал статью о сотрудничестве в соавторстве с психологом Робином Доусом. В заключительной части статьи мы провели аналогию с придорожными торговыми лотками, которые часто можно увидеть в сельской местности возле Итаки. Какой-нибудь фермер выкладывает свою продукцию на стол прямо у ворот своей фермы. Рядом – коробочка с небольшим отверстием для денег, так что деньги можно положить, но нельзя достать. Коробочка прибита к столу. Я подумал, и думаю так до сих пор, что у фермеров, которые пользуются такой системой торговли, сложилось очень правильное представление о человеческом поведении. В округе полно честных людей, особенно в маленьких городах, которые заплатят за свежую кукурузу или ревень прямо с грядки. Но при этом фермеры понимают, что, если оставить деньги в открытой коробочке, откуда любой может их взять, это обязательно случится.
Экономистам следует перенять у фермеров эту модель представления о человеческом поведении. Не все люди гонятся за легкой выгодой, но есть и такие, кто запросто залезет в ваш карман, если вы не будете бдительны. В своем офисе я храню для вдохновения фотографию с изображением фермерского лотка с овощами.
