Глава 15. Остров
Утро ворвалось ко мне шумом прибоя. Волны разбивались о берег, принося воспоминания о солнечных днях, проведенных на море, когда я, маленькая девочка, наслаждалась отдыхом в один из летних родительских отпусков. Я открыла глаза, рассматривая потолок, знакомый балдахин, обстановку, и тут же быстро поднялась.
Черт! Я опять голая – это раз. Никак случился день сурка – это два. Снова на острове? Как я здесь оказалась? Что вообще произошло?.. Взгляд упал на грязную одежду, лежащую на полу. Не показалось. На Шахриваре я все-таки была. Это хорошо. Значит, с ума не сошла.
Алейну видела. Потом стражников. Потом неудачный прыжок. Вспомнив охотившегося ящерокрота, я вздрогнула. Эта тварь готова была меня запросто сожрать. Могла и преследовать долго, упорно, будь у меня сил побольше. Незнакомый мир может быть очень опасным. Потом я прыгнула, и мне стало плохо. Очень плохо…
Я замерла на мгновение, когда вспомнила синие светящиеся глаза. С болота меня вытащил Бессмертный. И похоже, я даже знаю кто.
Завернувшись в покрывало, я на цыпочках подошла к двери и открыла ее. Вокруг тишина. Гробовая такая тишина. Хорошо. Судя по всему, после тех событий, когда всех разогнали, новенькие сюда не прибыли. Что дальше?
Следующим объектом для исследований стал платяной шкаф. А вот это радость! Все вещи, купленные для меня, лежали там на полочках и висели на вешалках. Ура-ура.
Выбрав себе светлые капри и рубашку, бросила одежду на кресло и скрылась в ванной приводить себя в порядок, чтобы через час отправиться вниз по лестнице на кухню ужасно голодной. Все равно, одна я здесь или нет. Голод не тетка. Воспоминания о еде вызвали сосущие позывы в желудке. Шутка ли, последний раз я завтракала на Растабане. Вчера… Такими темпами могу и загнуться.
Я надеялась, что в холодильнике что-нибудь осталось из еды. За закрытыми дверями кухни раздавался шум. Значит, не одна… Толкнула дверь, распахивая ее, и обомлела. В светлых длинных шортах, майке, обтягивающей мускулистый торс, со сковородкой в руке стоял сам. Каус Фациес.
– Привет. Ты голодна?
– Что? – Я поморгала в надежде, что мне все снится.
– Завтракать, спрашиваю, будешь?
Мужчина стоял и смотрел на меня, улыбаясь. Его взгляд ласкал и подсмеивался.
– Да, – на всякий случай ответила я. Вдруг кормить передумает.
– Ну тогда заходи. Заодно поможешь. – Ловким движением Каус Фациес отправил тесто со сковородки в воздух, чтобы в следующий миг виртуозно его поймать и вернуть на огонь.
Я медленно, с опаской прошла на кухню. Император стряпал блинчики? Вот это да… Для кого? Для меня? Вот это да – два. Интересно, я в своем уме?
– Научился лет пятьсот назад. Правда, давно не практиковался.
– У вас неплохо получается, Император, – нарочито вежливо и церемонно произнесла я, отметив, как досадливо поморщился мужчина.
– Меня зовут Каус, и мы на ты. Договорились?
– Я попробую… Вы спасли меня на Шахриваре?
– Евгения, как тебя в детстве называла мама?
– Еней…
– Мне нравится… Давай так. Мы сейчас завтракаем, а потом пообщаемся. Идет? – Он так тепло улыбался, что отказать было невозможно.
– Хорошо.
– Давай садись. Мы в прошлый раз не очень хорошо познакомились. Потому предлагаю начать все заново.
– То есть в этот раз вы не будете называть меня Минервой и приставать?
Ой, не думала, что задену его за живое. Он опять сморщился, будто только что съел кислый лимон.
– Извини. Не удержался. Был изрядно удивлен. – Он говорил немного сбивчиво. – Ты не похожа на нее.
– Вообще никак?
– Что за коварные вопросы, Еня? Садись давай. А то получается, что я старался зря.
Блинчики оказались вкусными. По мановению волшебной палочки на столе появился мед, джем и чай с ароматом мелиссы. Каус ничего не ел, пил чай и наблюдал за мной. С виду – обычный человек. Наконец я смогла его спокойно рассмотреть. Молодой на вид, приятный. От него веяло силой и достоинством. В синих глазах светились проницательность и ум. Заглянув в них, сразу понимаешь, какой он мудрый.
Умиротворенность и спокойствие разливались в душе, словно я прибыла в надежную гавань, укрывшись от шторма. Видимо, так на меня влияла энергетика Фациеса. Закончив с едой, я поблагодарила его и улыбнулась. Интересно, вопросы можно задавать?
– Каус, – с трудом выдавила я.
– Да? – улыбнулся он. – Спрашивай. Я же вижу, сидишь в нетерпении.
– Почему ты меня спас?
– Не хотел твоей гибели.
– Но после нашей первой встречи меня снова преследовали твои солдаты.
– Может, и мои, – невозмутимо ответил Каус. – Но вот приказ я не отдавал.
– Значит, Гемма, – пришла догадка о Бессмертной.
– Сестра не могла ослушаться меня. Я ее предупредил.
– Тогда кто?
– Не знаю пока, – задумался Император. – Исполнителей вычислить можно, но они не в счет. Кому-то из сапфиров не нужен аморф.
– А тебе, значит, аморф нужен… – констатировала я, совершенно не понимая, какие цели у этого сапфира.
Каус Фациес встал со стула, ничего не ответив на мой вопрос, и протянул руку.
– Пойдем прогуляемся.
Вложив пальцы в его ладонь, я поднялась. Открыв двери, Каус пропустил меня вперед, и мы вышли на воздух. Пригревало утреннее солнце – ласковое и спокойное по сравнению со звездами Бетельгейзе и Шахривара. Мы шли под пальмами по дорожке на пляж.
– Сколько раз ты переместилась вчера? – спросил Каус, глядя на меня.
– Не так уж и много. А что?
– Я спросил – сколько раз и откуда? Где ты была? – В голосе мужчины появились требовательные нотки. Он хотел более конкретного ответа.
– Первый раз с Растабана…
– Что? – Он осекся. – Ты все это время была там?
– Да… Мне нужно было где-нибудь спрятаться…
– Хорошо, – произнес Каус, думая о своем. – Дальше что?
– Потом дважды на Шахриваре. Там мне стало плохо.
Каус остановился и развернул меня к себе. Ласковый взгляд Императора переполняли забота и тревога. Он стоял так близко, что я чувствовала его тепло.
– Никогда не перемещайся более двух раз подряд. Максимум трех, и то в одном измерении.
– Почему? Я же аморф.
– Ты – человек в первую очередь. Каждый прыжок забирает у тебя силы.
– Но меня преследовали…
– Я шел следом. – Каус взял меня за руки и крепко их сжал. – Тебе нужно было подождать всего лишь пару секунд.
От его прикосновений, голоса, в котором четко слышалось волнение, меня словно пронзило током и сразу ослабли ноги. Каус нахмурился и тут же отстранился, отошел в сторону.
– Идем, – произнес он с легкой хрипотцой в голосе. – Рядом с тобой находиться тяжело.
– Можно подумать, тебя кто-то просил, – насупилась я.
– Ты не поняла… – Сапфир тепло улыбнулся, а в его взгляде на миг вспыхнули синие звезды. – Не обижайся. Меня влечет к тебе. Настолько, что боюсь с собой не совладать.
Каус Фациес смутил меня неприкрытой откровенностью, заставив испытать шквал разных эмоций, среди которых были легкое возбуждение от присутствия красивого мужчины рядом и радость от осознания, что я ему нравлюсь.
– Почему нельзя перемещаться в измерениях больше двух раз? – спросила я его чуть более низким голосом, чем обычно. Вот же ж! Только бы не догадался, что я сейчас к нему испытываю.
– Ты теряешь энергию. В какой-то момент ее может и не хватить, и тогда ты исчерпаешь себя. Просто погаснешь. – Мужчина еще больше отдалился и выдохнул, будто отбывал какую-то повинность рядом со мной. – Извини. Мне придется оставить тебя ненадолго. – И после небольшой паузы добавил: – Обещай дождаться меня.
– Если меня здесь не будут искать…
– Здесь стоит надежная защита, – Каус хитро улыбнулся, – и от твоих прыжков… Даже не пытайся убежать.
Сказал и исчез. Ну нормально, да? Сам, значит, свободен как птица, а я здесь на острове одна. Зачем тогда выпрашивать обещание дождаться, если я априори заперта здесь, как в тюрьме? Ни корабля, ни лодки, ни прыжка, ни авиана с реапланом. Чем я, по его мнению, тут буду заниматься одна-одинешенька? И почему Рас Фард о потерях энергии меня не предупреждал?
Одно хорошо – что я здесь в безопасности. Надолго или нет – неизвестно, но отдохнуть не помешает. Я направилась в дом. Нужно придумать что-нибудь на обед. Увы, нам, простым смертным, надо что-то потреблять для поддержания биологических процессов в организме. Кухня ломилась от продуктовых запасов. Сразу видна рачительная рука заботливого хозяина, которым был Лайн. Лягуд хорошо выполнял свои обязанности. На миг волна сожаления затопила мою душу. Вернуть бы все обратно…
Я нашла пачку спагетти и, довольная, покрутила ее. То что надо! Всегда любила готовить и делала это с превеликим удовольствием, поэтому вникла в любимый процесс, наслаждаясь так, что не заметила, когда на кухне появился Каус.
– Любишь готовить? – спросил он с интересом, опираясь на дверной косяк. Он стоял, заложив руки в карманы, и наблюдал за манипуляциями с помидорами.
– Ну, вообще, да. – Я закинула дольку себе в рот. – Не хочу умереть от голода.
– Завтра же пришлю сюда повара, – сказал он задумчиво.
– Я здесь надолго?
– Пока не знаю…
Конечно, его ответ оставить меня здесь на неопределенное время вызвал внутренний протест. Ведь на Растабане осталась Эльза. Кто его знает, этого Фарда, и что он придумает… Но спасти друзей сейчас можно и попробовать.
– Да, и домработницу тогда тоже надо. Есть на примете, – озвучила желание, заметив, как взлетели от удивления у мужчины брови.
– И это кто же?
– Здесь работали Лайн Шах и Алейна ди Дирс. Пока меня не отправили на Менкар.
– И где они теперь? – с нотками досады в голосе произнес Каус.
Любое упоминание о моих злоключениях сразу же портило ему настроение. Видимо, так проявляла себя его совесть, но мне не было жаль сапфира. Совсем не жаль.
– Алейну наказали за то, что нашли у нее ребенка.
– Ребенка? – Император прищурился. – Линера?
– Да. Ребенка отправили на Растабан. Маленькую девочку разлучили с матерью.
– Таков закон. Они знали его, когда нарушали.
– Дурацкий и жестокий, между прочим. Это прежде всего люди. Не понимаю, за что с ними так…
– Тебе не обязательно все знать, – уже более жестким тоном произнес Фациес, а я заметила, как потемнели его глаза.
– Может, и не обязательно. Но радует, что на Растабане мне с девочкой помог Рас Фард.
– Кто помог? – чуть ли не подскочил Император от неожиданности.
Обстановка тут же наэлектризовалась. В воздухе запахло грозой. Ого! Интересно, где, по его версии, я проводила время в той огромной тюрьме? Не ожидал, что и в том мире могут быть сопереживающие люди? А чего ждал? Взвился-то как. Каус подошел ко мне, слегка наклонился.
– И как тебе правитель Растабана? – вкрадчиво зазвучал его голос над моим ухом, обжигая меня преувеличенной мягкостью.
– Не знаю. – Я пожала плечами. – Очень непредсказуемый.
– Он обидел тебя?
– Нет, не успел. Скорее, наоборот.
– Это как?
Так, чувствую, скоро огонь сожжет здесь все. Причем не тот, на котором варилась лапша.
Эх, лапша… заплачет скоро в прямом смысле на плите. Кастрюлю потом придется отмывать… Я стояла перед правителем измерений по стойке смирно. Не то чтобы боялась, но он как-то странно на меня влиял. Интуитивно понимала, что сдерживает себя Каус огромным усилием воли.
– Предоставил кров, еду и обучение.
– И все?
– И все.
– Чему обучал?
– Перемещаться в пространстве и не давать на себя влиять.
– Молодец, – с сарказмом произнес Каус то ли мне, то ли в адрес Фарда. – А рассказать о расходе энергии он забыл?
Все-таки в его адрес эта ласка. Уже хорошо.
– Ну вот как-то не успел. Предупреждал, чтобы с людьми сквозь пространство не путешествовала.
– Ну хоть что-то этот обормот сделал правильно, – проворчал Император и отступил на шаг, вроде как успокаиваясь и продолжая смотреть на меня.
Ничего себе! Да Рас Фард по сравнению с ним просто ангелочек. У опального сапфира сразу все эмоции на виду. С Каусом непонятно, чего ждать. Нельзя доводить Бессмертных, ой нельзя. Нервные они какие-то из-за жизни длиной в тысячи лет. Все без исключения.
– Так как насчет Лайна и Алейны? – Я решила закончить начатое.
– Я подумаю.
– И еще… Можешь мне не мешать? А то чувствую, останусь без обеда.
Каус подарил мне и моей наглости недовольный взгляд, молча развернулся и вышел, оставив меня возле плиты. Уже хорошо. Закончив с приготовлениями, я решила пригласить его за стол. А то как-то невежливо получится по отношению к нему. Будет моей благодарностью за завтрак. Я нашла его сидящим в кресле на террасе с видом на океан.
– Обедать будешь?
– Нет. Давай сама. Мне придется еще раз тебя оставить.
Ну, оставить так оставить. Ни слова не говоря, я пожала плечами, соглашаясь с его решением, и ушла поедать свои спагетти. В планах после обеда были пляж, гамак и интересная книжка. Раз мне обещают безопасность, пойду подлечу водными и воздушными процедурами нервы. После остальных миров я ой как заценила родную Землю.
Под сенью пальм, сытая и счастливая, я удобно устроилась в мягкой сетке. Долго читала новый роман, пока не уснула. Несмотря на то что книга была интересной, усталость взяла свое. Так я проспала не меньше двух часов, потому что солнце клонилось к закату, когда я возвращалась на виллу. И конечно, около дома стоял Каус. Он так улыбался, встречая меня, что на моем лице непроизвольно расцвела ответная улыбка.
– Выспалась?
– Да.
И почему его вопрос меня даже не удивил?
– Я подумал, почему бы нам сегодня на террасе не поужинать? Узнаем друг друга получше.
– Хорошо, – согласилась я. – Пойду переоденусь.
Выбора-то у меня все равно нет. Хотя с ним, может, и есть. Сейчас Каус казался более спокойным и сдержанным, чем Рас. А если это обманчивое впечатление? Ведь Фард предупреждал. Сомнения… Сомнения. Кто из них искренен, кто откровенен?
Бежевый льняной сарафан показался мне лучшей одеждой для вечера. Вид приличный и в то же время не вызывающий. Длинная юбка в пол скрывала ноги, в то же время показывая мою женственность. Никаких вечерних платьев не надо.
Я вышла на террасу и приятно удивилась. Там уже стоял уставленный легкими закусками стол и весело горели свечи, несмотря на порывы легкого ветерка, безуспешно пытающегося их задуть. Романтичное свидание, оформленное в виде совместного времяпровождения за ужином. Но чего я ждала? Он ясно все сказал и показал на первой встрече, и позже…
Каус, довольный, как мальчишка, вышел из дома следом за мной, неся бутылку.
– Здесь в погребе я нашел неплохое вино.
– Попробуй. Оно очень старое и таких больше нет… – вырвалось у меня, прежде чем я поняла, что вспоминаю храм Рас Фарда.
– С чего ты взяла? Думаю, таких вин еще полно. Просто знаю этот сорт винограда. – Он повертел бутылку. – Хороший год!
Каус откупорил бутылку и разлил по бокалам напиток, а потом медленно смаковал его, пробуя на запах и вкус, как истинный эстет. Я смотрела на обычного с виду мужчину, и на языке вертелся вопрос, который очень хотелось задать. Каус же молча наблюдал за мной, точно за невиданным экспонатом. Чем очень напомнил мне Рас Фарда. Там в храме.
– Что такое сапфировый взгляд? – спросила я, вызвав его смех.
– Долго же ты собиралась.
– Ответишь?
Я пристально смотрела в глаза манипулятору. Специально же молчал! Такое ощущение, что эти сапфиры знают наперед каждый твой ход и каждую мысль. Неужели я, люди вообще, настолько предсказуемы?
– Сапфировый взгляд – это проявление божественной сущности нашей расы. Так тебе будет проще это понять.
– То есть какие-то ваши бонусы?
– Ну, можно сказать и так.
– Значит, вы раса богов?
– В древности нас любили так называть. На самом деле мы просто более высокоразвиты во всех отношениях.
– Тогда кто такие аморфы?
– В тебе, Евгения, течет наша кровь.
– В смысле?
Каус поморщился, а я почувствовала себя несмышленым ребенком из детского сада, которому показывают мир.
– Вспомни ваши мифы. Боги спускались к земным женщинам и мужчинам, и женщины зачинали от них детей.
– Да ладно. Это же сказки. Или нет?
– Видимо, не совсем.
– Но тогда в мире должно быть много аморфов?
– Нет.
Конечно, вдруг осознала горькую правду я. Сапфиры же их убивают. Но говорить вслух этого не стала.
– Сапфиры сами регулируют рождаемость, – продолжил Каус, переключая мое внимание. – Так что рождение детей от нас – это истинный подарок тем людям, которых мы выбираем.
– Уверена, что чаще не спрашивая, хотят от вас детей или нет…
Каус улыбнулся так, будто я – неразумный котенок, который пытается выучиться математике.
– Всегда хотят.
– Ну, если под сапфировым взглядом. Тогда, конечно.
Этого я уже вынести не могла. Вспылив, резко встала из-за стола. Что меня больше раздражало? Его спокойствие и самоуверенность или моя беспомощность?
– Так бросили бы людей. Нужна нам ваша забота! – обиделась я на него за все человечество сразу.
– Не горячись. Уверен, что нужна. Пожалуйста, сядь, – сапфир жестом указал на стул. – У меня есть хорошая новость. – И, дождавшись, пока я вернусь на свое место, продолжил так же спокойно: – Завтра сюда приедут твои друзья, о которых просила.
Губы сами расплылись в глупой улыбке. Специально выжидал такой момент, чтобы одним махом меня обезоружить? Хочет выполнять желания – я не против. Пусть поработает золотой рыбкой, и, пользуясь его благосклонностью, выпалила:
– Хочу позвонить своей подруге!
– Пойдем, – кратко ответил мне мужчина и протянул руку, приглашая в дом.
В блоке, где сидели охранники, была связь. Всегда была. Я даже не сомневалась в этом никогда. Он что-то нажал, огромный виртуальный пульт засветился красивыми огоньками.
– Можешь общаться с кем захочешь, в любое время, – улыбнулся Фациес.
Он ушел, пока я набирала трясущимися руками знакомый номер.
– Женька, ты? Опять так внезапно пропала… – На лице Мари отразилось настоящее беспокойство.
– Привет… Так получилось.
– Представляешь, они вломились ко мне в дом, все в нем перевернули. Нашли твою одежду.
– И что?
– Сказала, что купила для себя. Чтобы был стимул худеть, – прыснула в кулак Мари, видимо, вспоминая прошлое. – Как ты?
– В порядке.
– И где?
– На Земле Солнца.
– Это хорошо. – Тут Мари на миг замолчала, опустила глаза. – Знаешь, не хотела, но должна тебе сказать. Мне Эмиль звонил.
– Да? И что?..
– Спрашивал о тебе… Сказал, что сильно скучает.
Всегда все случается в неподходящий момент! Так и сейчас, я почувствовала, что в комнате больше не одна. Мари не в счет! Присутствие Бессмертного – оно пропитало каждый кубический сантиметр этого помещения. Инстинкт самосохранения сделал свое дело, когда я просто прикоснулась к красной кнопке, прекращая с Марией связь. Еще не хватало им проблем. Кто его знает, что у Императора на уме. Вдруг он тиран и сатрап?
– Эмиль, значит… Вот зачем тебе нужна была подруга…
От тихого и спокойного голоса Кауса Фациеса отдавало льдом. Это что? Ревность? Но в чем моя вина? У меня была своя жизнь, которая разрушилась из-за него, из-за его порядков! Что бы там ни придумал бывший, он перестал существовать для меня как мужчина еще в ту ночь, когда я узнала, что он с другой. Но и перед Каусом мне не за что оправдываться. Я распрямила плечи и развернулась:
– Что Эмиль?
Каус вмиг оказался рядом. Сквозь его синие глаза начала пробиваться мерцающая синева. Несмотря на его злость, за себя не боялась. Инстинктивно знала – меня не обидит, а вот Эмиль, по дури своей, ни при чем.
– Ты играешь с огнем, понимаешь?
– Нет, – твердо ответила ему.
– Тебе настолько безразлична его жизнь?
– Что случилось плохого?
– Ты имеешь наглость интересоваться человечком, которого рядом и быть не должно. – Каус говорил отрывисто, жестко.
– Так его рядом и нет…
– Не знаю… – Он выделял слова. – Может, и нет.
Мужчина медленно и глубоко дышал, глядя на меня потемневшими глазами, и вдруг я почувствовала его руки на своей талии и услышала сдержанный голос:
– А может, и есть. Как это узнать?
Но что могла ответить я, почувствовав его объятия? Если от его близости меня тут же пронзило током, который растекся по каждой моей клеточке, вызывая волнение. Мои ноги тут же перестали быть моими, я начала оседать, крепко удерживаемая им. Уверенным в себе, властным мужчиной.
Я четко осознавала, что Каус не успокоится, пока не возьмет свое. А именно – меня. Не отпустит. Вариантов было два. Или он, или Растабан. Причем отсюда в другое измерение еще надо попасть. Этот мужчина был привлекательным и нравился мне. Сильно… В этом пришлось признаться. Я хотела, чтобы он целовал меня… хотела принадлежать ему… хотела быть с ним…
Но вместо радости быть с ним поразилась собственным гневным словам!
– Руки убери! – Вот она – последняя попытка выкрутиться из щекотливой ситуации.
Думала одно, сказала другое? Как мне себя понимать? И сделала только хуже, потому что сапфир разозлился сильнее. Я смотрела в черные глаза, неминуемо проваливаясь в бездну.
– Не думал, что все сложится так, – вдруг сказал Каус, и мы оказались в другой комнате. – Запомни, ты – моя! – Я слышала хриплый от страсти голос и почувствовала, как он сильнее прижал меня к себе… и поцеловал.
Этот поцелуй разительно отличался от того вежливого знакомства в первый раз. Тогда страсть нарастала постепенно, закручиваясь в вихревой поток. Теперь же меня сразу бросило в центр стихии, будто мы начали с того самого момента, на котором прервались.
Сапфир, казалось, поставил цель излить всю мою страсть к нему до последней капли, именно здесь и сейчас, требуя отвечать ему с той же жадностью, с которой он меня целовал.
В каком-то крайнем исступлении мужчина срывал с меня одежду, не отпуская, раздевался сам и прерывал раздевание страстными поцелуями. Каус не позволял мне выскользнуть из жарких объятий. Как будто я хотела сбежать…
Он прикасался губами к моей коже, которая вспыхивала от приливов желания тысячами острых иголочек, тут же расслабляясь под его языком. Сильными, горячими руками мужчина нежил меня, заставляя изводиться от ненасытного стремления продолжать нашу игру еще и еще.
– Нравится? – прошептал мне на ушко и тут же захватил мочку губами, сжал ее чуть сильнее. Его дыхание вызвало во мне ответную теплую волну, окатившую меня с головы до ног.
– Да… – прошептала в ответ.
– Не слышу. – Он издевался надо мной. – Скажи громче. Нравится?
– Да-а-а, – простонала, понимая, что если Каус не продолжит сейчас, то сгорю в собственном нетерпении.
– Хочешь меня, Евгения? – Он хриплым голосом задал новый вопрос, продолжая меня ласкать и сжимать в объятиях.
– Да-а… – шептала я, упрашивая его не останавливаться, и плавилась от желания.
Ласково и уверенно он гладил мои ягодицы, прижимая к себе крепче. Так, что я ощущала его каменную плоть бедрами и сгорала от неопределенности, смешанной с решимостью покориться.
– Скажи громче… «Хочу тебя, Каус», – срывающимся от страсти голосом сапфир заставлял меня выполнять свои условия, обжигая дыханием шею.
– Хочу… тебя…
– Продолжай…
– Каус… – Я стонала от невыносимого ожидания.
А сапфир, казалось, растягивал удовольствие, пальцами исследуя мои самые сокровенные местечки, в каждой клеточке тела вызывая сладкую медовую дрожь.
Я ласкала его идеально сложенное тело, переливающиеся мускулы под бархатной кожей, наслаждаясь его властью надо мной. Я понимала, что он сам сходит с ума от желания. Все мое естество требовало принадлежать ему целиком. Полностью и без остатка. Не раздумывая. Здесь и сейчас.
Каус легко подхватил меня на руки и уложил на кровать, прижимаясь со всей неистовостью, склоняясь надо мной.
– Посмотри мне в глаза, – потребовал он. – Попроси меня тебя взять.
Ярким пламенем пылал его сапфировый взгляд полный страсти и вожделения, приближая минуту, от которой невозможно было отказаться. Обеими ладонями он обхватил мою голову, нежно сдавливая ее. Закопался в мои волосы, пока касался моих губ, ставшими такими чувствительными от его ласк, своими губами, и ждал ответа. Я погружалась в нарастающие волны сильного возбуждения и сходила с ума от тяги к мужчине, пропадая и падая в сапфировые глаза.
– Да… – терпеть невыносимо. – Да, Каус. Возьми меня! – из моего горла вырвался умоляющий всхлип.
Мужчина улыбнулся и сделал небольшой толчок, слегка проникая внутрь. И еще, чуть дальше, немного глубже. И до конца. Как там у меня все узко… мелькнула мысль, пока Каус дал мне возможность привыкнуть к нему. Какой же ты большой… И никакой особой боли, воспетой сотнями дамских романов. Видимо, я настолько готова была его принять, что на мелкий дискомфорт просто не обратила внимание.
А потом он начал двигаться. Сначала медленно, постепенно наращивая темп. С какой-то дикой животной страстью, превращая слияние в нескончаемый процесс, даря невыразимое удовольствие. Он входил в меня уверенными движениями, сильно, основательно, создавая из нас одно целое.
– Смотри на меня! – рычал он, входя в меня до конца. – Хочу видеть твои глаза…
Сокрушительное, сумасшедшей силы удовлетворение настигло меня сразу, как только мы встретились взглядами. Синие сапфиры окончательно победили его человеческую сущность, пробившись наружу на вершине его блаженства, и победили меня. Волны наслаждения сотрясали наши тела, даря долгожданную разрядку.
Каус еще пристально смотрел на меня, когда начал затухать синий цвет в его глазах. Он наклонился и с благодарностью меня поцеловал, требуя для себя такого же ответа.
Потом тихо, еще раз, сказал:
– Запомни навсегда. Ты – моя.
А у меня не было ни сил, ни желания ему возражать.
