Глава 12

На следующее утро, несмотря на воскресенье, Энди приехала в Райскую бухту, чтобы встретиться с супругами Монро. После телеобращения от Софи по-прежнему не было никаких известий, никаких многообещающих признаков и вообще никакого отклика. Вспоминая свои ощущения и то, каким огромным и чужим кажется мир, когда он поглощает близкого человека, Энди хотела выяснить, как они справляются сегодня.

Как только она вошла в дом, то сразу же ощутила атмосферу грусти и отчаяния; она осознала, что именно таким казался ее собственный дом после обращения к Пенни. В случае Монро положение усугублялось тяжелым расстройством, обнаруженным у младенца. Хейди сообщила, что он спит, когда впустила Энди в дом, а она сама пытается поработать, ведь Гэвин, не спавший всю ночь, решил немного отдохнуть.

– Компания, где он работает, недавно с ним связалась, – сказала Хейди, готовя кофе. – Кажется, в последнюю минуту кто-то заболел, и они надеялись, что он выйдет на замену. Но он так и не смог себя заставить. Он хочет быть здесь на тот случай… – ее голос дрогнул, и на мгновение Энди показалось, что она вот-вот сломается, но ей удалось перевести дыхание. – Я не виню его, – продолжала она. – Мне самой трудно заниматься чем-то отстраненным. Я могу думать лишь о том, где она может быть, что могло с ней случиться, а теперь, когда мы узнали о болезни Арчи… Начинает казаться, будто кто-то специально все подстроил.

Разве мог кто-то на месте Хейди и Гэвина чувствовать себя иначе?

– Мы слышали в новостях, что Гэри Перкинса оставили под стражей, – сказала Хейди. – Я ужасно себя чувствую из-за того, что не проверила его по записям в Бюро криминального учета. Честно говоря, я думала, что Джекки сама все это сделала. Во всяком случае, она собиралась навести справки.

– Она обычно занимается такими вещами?

– Как правило, но не всегда.

Хейди вдруг опустила руки и застыла, глядя в сад. Энди заметила, что она вся дрожит. Потом она обвела взглядом комнату и заметила ключи, висевшие на крючке. Энди все еще смотрела на них, когда Хейди вдруг сказала:

– Знаю, вы не можете рассказывать нам обо всем, но разве Перкинс не дал вам никакого намека на то, куда он ее отвез? – Она покачивала головой. – Даже если так, ее все равно там больше нет, иначе вы бы нашли ее. Как его сестра справляется с этой напастью? Я накричала на нее, когда она в прошлый раз пришла сюда. Сейчас я жалею об этом, но она должна понимать, что была не права, когда пригласила своего брата в кемпинг. Человек с такими наклонностями… – Ее голос стих, словно весь ужас происходящего снова обрушился на нее. – Не думаю, что мне удастся сохранить эту работу, – дрожащим голосом добавила она. – Пойнтеры даже не заходили к нам после своего возвращения, хотя Джекки звонила два дня назад.

– Что она сказала? – поинтересовалась Энди.

Хейди пожала плечами.

– Меня не было дома, поэтому она разговаривала с Гэвином. Она дала понять, что сожалеет о случившемся и если может что-то сделать, то мы должны сразу же обратиться к ней. – Она безрадостно рассмеялась. – Очень любезно с ее стороны, но я не чувствую себя вправе к ней обращаться. На самом деле я ни с кем не разговаривала с тех пор, как все началось, – конечно, кроме вас, но это не то же самое, верно?

– А как насчет Гэвина?

Она покачала головой.

– Мы как будто боимся говорить друг с другом, чтобы не сболтнуть лишнего, поэтому большую часть времени мы просто сидим в молчании, ждем телефонного звонка и пытаемся подготовиться к худшему. – Она судорожно вздохнула. – Я знаю, что он винит меня. Он это отрицает, но все-таки думает, что если бы я уделяла Софи больше времени и не была так одержима моим малышом… Что ж, теперь я плачу за все. Софи больше нет, и он никогда не будет прежним. Это заставляет задуматься, как дальше жить, правда?

Энди уже не знала, сколько раз она слышала похожие слова от испуганных, отчаявшихся людей, пытавшихся найти хоть какой-то смысл в своих личных трагедиях, хотя никакого смысла там не было.

Покинув парк «Голубой океан», Энди поехала в город длинным маршрутом и ненадолго остановилась возле транспортной компании, где иногда работал Гэвин. Ворота были заперты, вокруг ни души, лишь бросался в глаза номер экстренного вызова, намалеванный на вывеске над цепями и замками.

Оттуда она отправилась к особняку Пойнтера, где остановилась на некотором расстоянии от высоких розовых стен и черных железных ворот. Сделав несколько записей, она поехала обратно в Кестерли.

– Вот расписание паромов из Дувра, – сказал Лео и вручил ей распечатку, когда она вошла в диспетчерскую. – Поскольку мы не знаем, когда именно Сикора отбыл из Кракова, и его подруга тоже этого не знает, то предположительно…

– Ты пробовал звонить ему?

– Конечно, но он не отвечает.

– А Кася пробовала?

– Да, но он все равно не берет трубку. Поэтому неизвестно, действительно ли он находится в пути. Это станет ясно после его высадки… Окно возможностей довольно широкое, но все порты уже оповещены, поэтому его сразу же задержат и доставят сюда.

– Они знают, как много для нас значит его автофургон? Нам нужно выяснить, побывала ли там Софи.

– Да, знают. – Лео с любопытством посмотрел на нее. – С тобой все в порядке? Ты кажешься немного… – он пожал плечами.

– Немного что?

– Ну… не знаю.

– Я в порядке, просто слушаю тебя. – Взглянув на зазвонивший телефон, она увидела, что это Мартин, и решила, что сейчас не хочет говорить с ним, поэтому переадресовала звонок на голосовую почту.

– Коробки, которые вы нашли в кабинете у Пойнтеров, – сказала она, глядя на экран компьютера с последней информацией о ходе расследования. – Что в них было?

– Какие-то новомодные цифровые замки, судя по всему, предназначенные для наиболее шикарных фургонов в кемпинге, – ответил он, явно удивленный этим вопросом.

Когда Энди нашла запись о его первом визите к Пойнтерам, ее мобильный телефон снова зазвонил, а потом, через несколько минут, еще раз. Решив, что Мартин не отступится, пока она не ответит, она подняла трубку.

– Послушай, Мартин, я на работе…

– Знаю, Алайна передала мне, но это не займет много времени. То, что я сказал вчера вечером насчет Бриджит…

– Ради бога, я действительно не хочу сейчас обсуждать это!

– Ты не дала мне возможности сказать, что если бы я вообще собрался на ком-то жениться, то это была бы только ты.

При этих словах Энди застыла. Потом она поднялась из-за стола, вышла из диспетчерской, нашла свободный кабинет и закрыла за собой дверь.

– Как ты смеешь? – прошипела она. – Ты набрался храбрости сделать мне предложение после всего, что произошло между нами?

– Я не прошу тебя об одолжении. – Он вдруг рассмеялся. – Я просто сказал, что если бы собрался…

Энди открыла рот и тут же закрыла его.

– Ты делаешь поспешные выводы, вот и все, – заявил Мартин.

– Я сейчас выключу телефон, – жестко заявила Энди. – Будем делать вид, что этого разговора никогда не было.

Когда Энди вернулась в диспетчерскую, ей вдруг захотелось смеяться. Мартин всегда так на нее действовал: вышибал ветер из ее парусов и оставлял ее бессловесной и глупой или же разъяренной и готовой его задушить.

Что бы сказала Бриджит, если бы знала о его словах?

Гораздо позже, когда Энди спустилась к своему автомобилю, то осознала, что Мартин оставил без комментариев ее слова о том, что она встречается с другим мужчиной. Возможно, он не расслышал. Зная его, она также могла предположить, что он решил не воспринимать это всерьез. Он мог внушить себе, что она сказала об этом, пытаясь спасти лицо или задеть его. Возможно, он действительно был задет, но это не объясняло причину его последнего звонка. Энди гадала, что ему сказала Алайна или, на самом деле, что он ей сказал.

Она надеялась выяснить это, когда приедет домой.

– Люк еще не вернулся? – спросила она, когда вошла на кухню и увидела свою мать с кулинарной книгой, разложенной на столешнице в окружении кастрюлек и сковородок. – А мне казалось, что сегодня вечером мы собирались отправиться в паб.

Морин заморгала и нахмурилась.

– В самом деле? – озадаченно спросила она.

– Сегодня утром, – напомнила Энди. – Ты сказала, что собираешься заказать столик…

Заметив, что пробел в памяти явно расстроил ее мать, она быстро добавила:

– Слушай, это не имеет значения. Наверное, я просто хотела предложить, а потом забыла. Мы замечательно поужинаем дома. Что ты готовишь?

Морин посмотрела на книгу рецептов.

– Мясо по-строгановски, – ответила она. – Мартин всегда любил его, а Кэрол собирается привезти свои чудесные сырные пирожные с ванилью.

На этот раз заморгала Энди.

– Я не знала, что они собираются приехать сегодня вечером, – сказала она, совершенно не радуясь идее провести еще какое-то время в обществе Мартина. – Когда ты их ждешь?

Морин, все еще слегка озадаченная, посмотрела на часы.

– Примерно через десять минут, – ответила она, хотя в ее голосе прозвучали вопросительные нотки. – Надеюсь, я не перепутала день?

– Не знаю, потому что меня не было здесь, когда ты договаривалась с ними. – Голос Энди прозвучал более нетерпеливо, чем ей бы хотелось. – Уверена, ты ничего не перепутала.

Морин состроила гримасу.

– Лучше позвони Кэрол и проверь. Память у меня стала не такая, как раньше.

– Привет, мам! – прощебетала Алайна, ворвавшись на кухню и наградив Энди крепким объятием и поцелуем. – Бабушка, папа только что позвонил и сказал, что они с бабушкой Кэрол уже выехали. Он надеется, что не слишком рано.

– Полагаю, ты передала ему, что нас устроит любое время, – отозвалась Морин.

– Что-то вроде этого. Господи, бабушка, это потрясающе! – выдохнула Алайна, когда сунула в рот кусочек мяса. Ты готовила по рецепту Джейми Оливера?

– Да, – ответила Морин, явно довольная, что Алайна знает об этом, несмотря на то что кулинарная книга лежала прямо перед ними. – Твой папа рассказал мне об этом рецепте. По его словам, это бесподобно, так что я решила попробовать.

– Ты тоже попробуй, мам, – предложила Алайна и протянула Энди кусочек мяса. Ощутив великолепный вкус, Энди блаженно замычала; до сих пор она не понимала, как сильно проголодалась.

– Люк дома? – спросила она у Алайны.

Покачав головой и обмакнув в соус очередной кусочек мяса, Алайна ответила:

– Не думаю. Он вернулся, бабушка?

– Я его не видела, – откликнулась Морин. – Надеюсь, он не опоздает к ужину.

– О боже! – выдохнула Алайна и повернулась к ним. – Вы ведь не думаете, что папа привезет Бриджит, правда?

Ее взгляд перебегал с Морин на Энди.

– А он говорил, что собирается это сделать? – обратилась Энди к своей матери.

– Насколько я помню, нет. Впрочем, я не уверена. Было бы неправильно привозить ее сюда, не так ли?

– Неправильно, что она вообще здесь, – вставила Алайна.

– Нет, он этого не сделает ради нас, или даже ради нее, – уверенно заявила Энди. – А теперь кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, когда вы последний раз говорили с Люком?

Алайна задумчиво пожала плечами.

– Кажется, в пятницу.

Энди ощутила острый укол тревоги.

– Попробуй позвонить ему сейчас, – велела она и повернулась к матери. – Ты видела его или говорила с ним вчера?

Морин распахнула глаза и покачала головой.

– Я уверена, что он до сих пор у Джейка, – пробормотала она.

Энди уже набирала номер Джейка.

– Я только что получила его голосовое сообщение, – объявила Алайна.

– Добрый день, миссис Стоун, – раздался в трубке звучный баритон Джейка. – Как поживаете?

Не потрудившись напомнить, что ее фамилия Лоуренс, а не Стоун, Энди спросила:

– Люк с тобой?

– Нет, я только что вернулся из Лондона, но скажу, что вы ищете его, если он позвонит.

– Из Лондона? Джейк, когда ты уехал в Лондон?

– В пятницу. А что, есть какая-то проблема?

– Пока не знаю. Я еще свяжусь с тобой.

Отключившись, она набрала номера еще троих друзей Люка и узнала, что его с ними не было и никто его не видел после пятницы. Энди изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Ее сын пропал два дня назад, а она только сейчас заметила это. Что она за мать? И что, ради всего святого, могло случиться с Люком?

– Это не похоже на него; он всегда говорит, если куда-то уходит, – озабоченно пробормотала Алайна.

Но на Пенни и на Софи это тоже не было похоже.

«Здесь не может быть никакого сравнения, – яростно внушала она себе. – Люк – молодой мужчина, у которого обычная хандра, а не депрессия, и он вполне может позаботиться о себе». Энди набрала его номер и твердо сказала:

– Люк, ты должен позвонить мне, как только получишь это сообщение. Ты прекрасно знаешь, какое дело я сейчас расследую, поэтому понимаешь, как для меня важно находиться на связи с тобой. Я должна знать, что у тебя все в порядке.

Увидев, как встревожились ее мать и Алайна после этих слов, Энди попыталась разрядить обстановку.

– Ему нужно понять, что нехорошо пропадать, никого не уведомив о своем местонахождении. Это бесцеремонно и заставляет людей беспокоиться без необходимости, ведь они волнуются, а могли бы спокойно заниматься своими делами.

– Это папа! – воскликнула Алайна и устремилась в коридор, когда кто-то постучал в дверь. Морин молча смотрела на свою дочь.

– Уверена, с ним все в порядке, – сказала Энди, сама желая поверить в это. – Вероятно, он пытается наказать меня или своего отца… Хотя на самом деле я не знаю, что он пытается сделать.

От страха у нее кружилась голова и путались мысли. Люк, ее драгоценный мальчик, ее ребенок!

Она не уделяла ему должного внимания.

– Что происходит? – требовательно спросил Мартин, когда они с Кэрол вошли на кухню. – Как могло случиться, что ты не разговаривала с ним после пятницы?

Ну спасибо тебе, Алайна.

– Я думала, что все остальные разговаривали с ним, – отрезала Энди. – Ради бога, ему уже семнадцать лет…

– Я знаю, сколько ему лет, и еще мне известно, что он не в лучшем настроении.

Мартин набрал номер Люка и сказал:

– Сын, я хочу поговорить с тобой. Соберись и позвони мне.

– Папа, мне страшно! – запричитала Алайна. – Ты же не думаешь, что с ним что-то случилось?

Вспомнив зубчатые вершины утесов, валуны и одинокие фигуры на фоне пустого горизонта, Энди уронила голову на руки. Пора было обуздать свое воображение.

– Наверное, он с другом, которого мы не знаем, или у его телефона села батарейка.

– Тем не менее он должен найти способ связаться с нами и сообщить, где он находится, – заявила Кэрол, чья пергаментная кожа казалась белой по контрасту с чернильно-черными волосами.

– Вы осматривали его комнату? – спросил Мартин.

– Разумеется, – автоматически ответила Энди и поняла, что на самом деле туда никто не заходил.

Алайна бегом поднялась по лестнице.

– Его там нет! – крикнула она с площадки. – Ох, мама, что же делать? – жалобно добавила она, когда спустилась на кухню.

– Присядь, – обратилась Кэрол к Морин, у которой с лица тоже сошли краски. – Все будет хорошо, мы найдем его.

Остро ощущая, что происходит с ее матерью, Энди сказала:

– Я очень сердита на него. Он прекрасно знает, что можно сделать, а чего нельзя.

Он не мог сделать это умышленно. Он не такой бесчувственный.

– Куда ты? – спросила она Мартина, который направился к задней двери.

– Буду через минуту, – отозвался он.

Глядя, как он бежит в сад, не обращая внимания на ливень, Энди осознала, что Алайна стоит рядом с ней.

– Почему он пошел в сарай? – спросила девушка. – Люка там нет.

Ошарашенная, рассерженная, испуганная, но благодарная за то, что Мартин находился рядом, Энди надеялась, что он вернется с отгадкой.

– Он забрал свое походное снаряжение, – объявил Мартин и стал топать ногами по коврику, стряхивая грязь, когда вернулся на кухню.

– Но мы же все равно не знаем, куда он ушел, – заметила Энди, больше встревоженная, чем обнадеженная этой новостью.

– Но у меня появилась неплохая догадка, – сообщил Мартин. – Оставайтесь дома и поешьте. Я позвоню, когда найду его.

Оставайтесь дома и поешьте? Он спятил?

– Я еду с тобой, – заявила Энди и потянулась за своей сумочкой.

– Нет, ты останешься. Люк должен быть в Эксмуре. Кажется, я знаю, где именно, и если я прав, то тебя там быть не должно – у нас с ним был уговор, что девочкам там нет места.

Энди запротестовала и побежала вслед за ним по коридору, но Мартин уже уехал. Она осталась стоять – разъяренная, испуганная и не понимающая, как ей теперь управиться с остальными.

Они нуждались в ее поддержке. Они ждали от нее заверений, что Люк окажется именно там, где Мартин хочет его найти, что он не заблудился на болоте и не упал в овраг, где теперь лежит без сознания, не в силах обратиться за помощью.

Пожалуйста, Господи, пусть история не повторится. Он хороший мальчик, и мы так любим его. Мы с матерью этого не переживем.

Мартин отсутствовал больше часа, и хотя Энди несколько раз набирала его номер, он не отвечал. Сейчас он должен был находиться на болоте, и все, что она могла видеть и едва ли не чувствовать в каждой клеточке своего тела, были бесконечные и безжизненные пространства – огромный унылый ландшафт, наполненный потаенными ямами и ручьями, усеянный камнями и поросший чахлым кустарником. Топи и высокие скалы со стороны побережья. Ветер завывал в этом суровом краю, как стая голодных демонов, а грозы с молниями разрывали небо на части. Люк мог идти милю за милей, не встретив ни одной живой души, кричать и вопить на дне размытого водой оврага, где его никто никогда не услышит.

Энди закрыла глаза, пытаясь услышать сына и соединиться с ним всеми материнскими инстинктами.

Она вздрогнула, когда зазвонил телефон, и быстро нажала кнопку приема.

– Ты нашел его? – выдохнула она.

– Да, он здесь, – ответил Мартин. – Холодный, голодный и готовый вернуться домой.

У нее едва не подкосились ноги от облегчения.

– Где вы?

– Только что пришли с болота, примерно в двадцати минутах езды отсюда. Я бы позвонил раньше, но не было сигнала. Вот, я передаю ему трубку.

– Привет, мам, – робко произнес Люк. – Извини, я не хотел тебя беспокоить.

– Ты никогда не должен уходить из дома, никому не сообщив, куда ты направляешься, – сердито отрезала она. – Если бы не папа, мы бы даже не знали, где тебя искать.

– У меня все в порядке. Мне просто было нужно остыть и какое-то время побыть одному.

– Посреди Эксмура? Люк, на свете есть более безопасные места.

– Я знал, где нахожусь. Мы с папой сотни раз здесь бывали.

– Передай ему, что у нас много мяса по-строгановски, – вмешалась ее мать. – Мы разогреем его.

– Спасибо, бабушка! – крикнул он. – Я жутко голодный.

Заметив, что мать дрожит от нервного напряжения, Энди взяла ее за руку и крепко сжала. Люк не имел представления, как ему повезло, что так много людей беспокоились о нем. Он должен научиться ценить это и понять, что такой бесценный дар требует ответственности.

К тому времени, как отец и сын вернулись домой, вымокшие после прогулки под дождем и выглядевшие до смешного довольными собой, Энди была готова простить что угодно, ведь теперь ее сын находился в безопасности.

– Дурачок, – прошептала она, глядя на его заляпанное грязью лицо и грязную, вонючую одежду. – Что ты пытаешься доказать? Разве тебе не приходило в голову, что мы все равно тебя найдем?

Люк неловко передернул плечами и посмотрел на отца.

– У него есть что сказать тебе, – сообщил Мартин. – Но сначала пусть он вымоется и немного поест.

Когда Люк вышел из комнаты вместе с Алайной, тут же устремившейся следом за ним, Энди перевела взгляд на Мартина.

– С ним все нормально, – заверил тот. – Ему было нелегко пережить смерть деда, и он не слишком доволен тем, что Бриджит находится здесь.

– Я же тебе говорила, – сказала его мать.

– Знаю, но что я мог сделать? Ей хотелось поддержать меня, и то, как вы ополчились против нее…

Кэрол протестующе вскинула руки.

– Чего еще она ожидала? Мы осиротели и пытались осмыслить нашу утрату. Никто из нас даже не подозревал о ее существовании, а она вдруг взяла и появилась нежданно-негаданно.

– Признаю, это было неверное решение, – сказал Мартин. – Но вам не стоит беспокоиться: завтра она уезжает…

– Ну вот, теперь я чувствую себя дрянью! – воскликнула Кэрол. – Дело не в том, что мы не хотим видеть ее здесь… ну вообще-то, мы действительно не хотим. На тот случай, если это ускользнуло от твоего внимания, мы очень сплоченная семья, и мать твоих детей находится в ее центре. Ты хоть подумал о том, каково это было для Энди?

– Все в порядке, я не возражаю, – заверила Энди.

– Неправда, – возразила Морин. – Когда ты узнала, что она здесь, это было ужасным ударом…

– Мама!

– Нет, пора объясниться, – настаивала ее мать. – Ты прекрасно знаешь, что вы с Мартином должны быть вместе.

Мартин схватился за голову.

– Я думала, ты уже перерос свои ребяческие глупости, – резко бросила его мать. – Это продолжалось достаточно долго. На месте Энди я бы даже… я бы даже…

– Перестаньте, – вмешалась Энди. – Не хочу показаться грубой, но это правда не ваше дело.

– Мама! – крикнула Алайна сверху. – Люк тебя зовет!

Благодарная за своевременное вмешательство, Энди проигнорировала умоляющий взгляд Мартина, бросила предостерегающий взгляд на старших женщин и побежала наверх разбираться с сыном.

– Он в своей комнате, – сказала Алайна. – Кажется, он реально зол на папу из-за Бриджит и всего остального.

– Боже, только не это, – простонала Энди. – Что с вами всеми творится? Пожалуйста, спускайся вниз и помоги папе защититься от бабушек.

– Но, мама…

– Делай, как я сказала.

Энди прошла по коридору и обнаружила дверь сына открытой. Сам Люк уныло сгорбился на краю кровати.

– Так что происходит? – спросила она, опустившись рядом и обняв его за плечи. – Я знаю, что папа…

– Дело не в папе, – перебил он. – Нет, и в нем тоже, но это… – он пожал плечами, – речь о том, что произошло сразу после окончания учебного года. Я пытался представить, как рассказать тебе, но думал… Я боялся, что если все это выйдет наружу, то будет плохо и мне, и тебе, а ведь на самом деле ничего особенного… То есть кое-что было, но не я это сделал. Какое-то время я был там…

– Мой дорогой, – ласково сказала она. – Ты говоришь бессвязно, поэтому разреши напомнить, что если ты расскажешь мне что угодно, – не важно, что именно, – мы найдем способ разобраться с этим.

Люк отрешенно кивнул.

– Папа говорил то же самое.

– Ты ему рассказал?

– Я собирался сделать это раньше, когда началась шумиха из-за Софи, но потом появилась Бриджит, и все запуталось…

– Какое отношение к этому имеет Софи? – осторожно спросила Энди, уже молившаяся о том, чтобы он не оказался среди местных парней, о которых писала Софи. – Ты знаешь ее?

Люк покачал головой.

– В смысле, я знаю, кто она такая, но я не… Кое-кто из моих приятелей познакомился с ней и ее подругой на пляже. – Он с внезапной паникой повернулся к матери. – Надеюсь, ты не собираешься узнавать их имена?

– Люк, мне нужно знать, что случилось.

Он снова опустил голову.

– Речь идет о вечеринке в одном из фургонов кемпинга. Я узнал об этом после того, как она пригласила нас, потому что хотела остаться наедине с Робином Хоуэллом. Ты знаешь Робина, он учится в моем классе…

– Да, я его знаю.

– Ну вот. Челси – это подруга Робина – очень плохо обращалась с Софи в школе, поэтому Софи хотела отомстить ей, ну и, понимаешь ли, отбить у нее Робина.

– Ей это удалось? – спросила Энди, борясь с подступающим ужасом.

Люк покачал головой.

– Точно не знаю, но мне так не кажется. Просто она хотела это сделать, а потом передумала.

Энди сурово посмотрела на него.

– Пожалуйста, не говори мне, что он принуждал ее к сексу.

– Нет! То есть если что-то и было, я этого не видел, но, клянусь, я так не думаю. Никто так не думает. Я знаю лишь, что все курили травку и ловили кайф…

– Ты тоже курил?

Он кивнул, не поднимая взгляда.

– Продолжай, – велела Энди, решив, что эту тему можно отложить до следующего раза.

– Я помню, что Софи плакала, а ее подруга кричала… Некоторые парни считали это забавным. Потом мы с Джейком ушли оттуда. Все было как в тумане, но вроде бы остальные тоже не задержались там, потому что примерно через десять минут мы видели их в парке аттракционов.

– Софи была вместе с ними?

– Нет. Они говорили, что она дуреха, и ей нужно повзрослеть. А потом все как будто забыли о ней… до тех пор, пока в новостях не сообщили о ее исчезновении.

Энди жестко смотрела на сына, а он беззвучно зарыдал. Единственная хорошая новость, если он говорил правду – а лучше бы это оказалось правдой, – заключалась в том, что изнасилования не произошло.

– Возможно ли, что один из твоих приятелей знает, где она сейчас находится? – спросила она, разрываясь между желанием утешить сына или задушить его.

– Не думаю, – ответил он и опустил голову на руки. – Все перепугались до смерти, когда полицейские начали ходить по домам. Но она пропала по меньшей мере через три недели после той вечеринки, и клянусь, что никто из нас не видел ее за это время. Я даже не уверен, что кто-то из нас знал, как ее зовут, пока не объявили о ее исчезновении.

Рассерженная этим проявлением ребяческой надменности, Энди пыталась продумать, как лучше действовать дальше. Хотя она не верила, что кто-то из ребят на самом деле причастен к исчезновению Софи, не имело смысла отрицать, что их следует допросить.

– Тебе не понравится то, что я хочу сказать, – предупредила она. – Но, боюсь, мне понадобятся имена всех, кто в тот вечер присутствовал на вечеринке.

– Нет, мама! – воскликнул Люк. – Все узнают, что это я сказал тебе…

– Но я уже знаю, что там был Робин.

– Мама, ты не слушаешь меня. Если они решат, что я донес на них…

– Я передам их имена другим сотрудникам, чтобы они смогли поговорить с твоими друзьями. Послушай, Люк, ты сам сказал, что вечеринка состоялась за три недели до исчезновения Софи, поэтому им не о чем беспокоиться… Нет, дослушай до конца. Полицейские не собираются портить жизнь молодым людям ради собственного удовольствия. Поэтому, если не было насилия, – а никто не утверждает, что оно было, даже лучшая подруга Софи…

– Мы курили травку, мама. Это противозаконно.

– Знаю, но в данном случае это не главное. Впрочем, не сомневайся, мы еще побеседуем об этом, и считай, что ты находишься под домашним арестом до конца каникул.

– Нет, мама!

– Да. И я уверена, что папа поддержит меня, так что не пытайся воздействовать через него. Теперь назови имена.

– Мама, пожалуйста…

– Ты должен назвать их, Люк, и я объясню тебе почему. Если один из твоих друзей знает больше, чем говорит, разве тебе хочется его защищать? А вот несчастной и беззащитной Софи пора вернуться в семью.

– Клянусь, никто из ребят не знает, где она находится.

– Допустим, что я тебе верю, но это все равно нужно проверить. Имена, пожалуйста.

Когда она начала записывать имена, прибежала запыхавшаяся Алайна.

– Мам, твой телефон, – выдохнула она и протянула аппарат. – Это Лео. Он говорит, дело срочное.

Схватив телефон, Энди спросила:

– Что происходит? Вы нашли Софи?

– Боюсь, что нет, но Сикору только что арестовали в Дувре. Сейчас двое патрульных везут его сюда.