Глава 31
Полицейский участок гудел, как растревоженный улей. Входили и выходили вооруженные сотрудники полиции, заносили какие-то ящики, дежурный офицер постоянно отвечал на телефонные звонки. Напряженка!
Максим размышлял над очередным вывихом судьбы. Ситуация не сулила ничего хорошего. «Если я попаду в МИТ, то это надолго и серьезно. Даже если они не докажут, что я курдский лазутчик, то тюрьма мне обеспечена хотя бы за незаконное пересечение границы. А если заявить, что я российский гражданин? Так они тебе и поверят! Без документов. Да и потом, у нас с Турцией сегодня отношения напряженные».
Очень хотелось есть и пить. Особенно пить. Максим встал, подошел к решетке. В это время установилось относительное затишье.
– Господин офицер, – позвал он на арабском дежурного, – дайте что-нибудь попить.
К счастью, офицер понимал по-арабски. Он встал и подал задержанному стакан воды. Максим быстро выпил, поблагодарил офицера, спросил:
– Как там… обстановка?
– А! – Офицер сморщил лицо, махнул рукой. – Это все военные. Как нарочно, в мое дежурство. Наверняка здесь замешаны американцы. – И отошел к рабочему столу.
«Здесь ты прав», – мысленно согласился с ним Максим.
Приехали озабоченный турок в штатском и вооруженный охранник в темно-зеленой форме. Дежурный офицер открыл камеру:
– Выходи!
На Максима надели наручники, вывели во двор полицейского участка. Был уже вечер, темнело. Иконникова поместили в крытый джип, разделенный внутри перегородкой. Штатский сел рядом с водителем, а охранник сел напротив Максима, поставив между колен автомат.
Ехали быстро. Максим широко расставил ноги, чтобы не упасть, держаться руками в наручниках он не мог. Охранник не обращал на него никакого внимания, смотрел вперед через узкое окно в верхней части перегородки.
Неожиданно машина резко затормозила. Снаружи защелкали выстрелы. Максим услышал, как штатский что-то крикнул охраннику, а сам выскочил из машины и пошел вперед. Охранник напрягся, привстал, стал смотреть, что там впереди.
Он стоял, повернувшись к задержанному спиной. Максим тоже напрягся. Шанс единственный, риск сто процентов! Поднялся с лавки. «Хей!» – тихо позвал охранника. Тот удивленно повернулся к конвоируемому. Снизу вверх двумя сжатыми ладонями Максим резко ударил охранника по горлу. Тот широко раскрыл рот, глаза закатились. Максим подхватил конвоира, чтобы шофер не услышал шум падающего тела.
Начал шарить по карманам. Нашел ключ от наручников. Снял их, осторожно приоткрыл дверь, выглянул наружу. Впереди шел настоящий бой: скопление машин, громкие команды, мелькание вооруженных людей. Выбрался из машины, прислушался. Водитель сидел в кабине и напряженно смотрел вперед.
Беглец быстро пошел в обратном направлении. По пути выбросил наручники в мусорный бак. Минут через пятнадцать быстрой ходьбы наткнулся на какой-то парк. Здесь было тихо и темно. Почувствовал, что силы на исходе. Нашел большой куст, лег на траву. Забылся.
Очнулся от заунывного пения муэдзина. Служитель Аллаха призывал правоверных на утреннюю молитву. Вновь сухое горячее утро, очередные приключения.
Максим сел на траву, помотал головой. Она все еще была тяжелой, но соображала исправно. «Значит, так, – начал рассуждать Максим, – моя физиономия только в полицейской базе. Вряд ли за ночь они успели распространить ориентировку. Комендантского часа сейчас нет. Поэтому можно идти спокойно искать родное посольство, по возможности избегать полицейских патрулей».
Вышел на пешеходную дорожку, направился к центру парка. Подошел к высокому памятнику: большая мужская фигура на постаменте. Наверное, Кемаль Ататюрк, вспомнил имя знаменитого президента Турции. Невдалеке Максим заметил мужчину в широких штанах, который из шланга поливал газон вокруг статуи национального героя. Курд, сразу определил Максим. Тот подозрительно покосился на подошедшего мужчину.
– Уважаемый, да благословит Аллах тебя и твой труд в этот замечательный день, – витиевато приветствовал Максим поливальщика газона на курдском языке.
– Что надо? – сурово спросил курд.
– Как мне добраться до российского посольства?
Поливальщик отключил воду, внимательно посмотрел на Максима.
– Я не знаю, где это посольство, но все посольства находятся в центре города. Иди в центр, все время по солнцу, – курд махнул рукой в западном направлении, – спросишь там.
– Спасибо, уважаемый. Как сейчас в городе, не стреляют?
– Всю ночь стреляли. Шайтаны! Спать не давали, – хмуро сообщил курд и, включив воду, направил струю воды на газон.
Максим пошел в указанном направлении. Город был большой и красивый. Если бы не мечети, то его можно было бы принять за обычный европейский мегаполис. «Все собирались с Аллой съездить в Турцию, но не получалось. А теперь вот… оказался здесь, причем бесплатно», – иронично подумал Максим.
Улицы были пустынны. Редкие прохожие шли быстро, оглядываясь по сторонам. Выстрелов слышно не было, но на перекрестках стояли полицейские патрули с БТРами, которые Максим старательно обходил. Его снова шатало от усталости и голода. Со вчерашнего утра он так ничего и не ел. Последние деньги у него изъяли при обыске в полицейском участке.
Наконец, часа через три он увидел на красивом здании за металлической оградой родной триколор. У входа в посольство стояли двое усатых полицейских. Не спеша, сдерживая волнение, Максим подошел к воротам. Полицейские подозрительно посмотрели на худого мужчину, явно не похожего на благополучного туриста. Максим улыбнулся:
– Мне надо переговорить.
Нажал кнопку переговорного устройства.
– Слушаю, – ответил недовольный мужской голос.
– Здравствуйте, – голос Максима вдруг охрип, – я российский гражданин. Со мной приключилась беда, у меня нет денег, чтобы добраться до России.
– Вы кто вообще?
– Я российский военнослужащий.
– Что вы ерунду несете! В Турции нет никаких российских военнослужащих.
– Послушайте, – Максим старался говорить спокойно и уверенно, – я действительно военнослужащий, со мной приключилась беда. Прошу вас, примите меня, я вам все объясню. Если надо, я дам все мои координаты в Москве. Если вы этого не сделаете, а меня схватят правоохранительные органы Турции, то будет крупный политический скандал.
– Хорошо, проходите. – Щелчок, дверь открылась.
Максим пошел по дорожке к зданию. В холле первого этажа было прохладно, работали кондиционеры. Справа из комнаты вышел среднего роста мужчина с черными кудрями, в очках. Он уставился на Максима рачьими глазами.
– Я российский военнослужащий, работал в Сирии, – начал объяснять Максим, – меня захватили в плен игиловцы, я бежал из плена и дошел до вас…
– Документы, – холодно прервал его сотрудник посольства.
– У меня нет никаких документов.
– Как я могу вам верить?
– Я дам вам мои координаты в Москве, вы можете связаться…
– Этим занимается консульский отдел. Приходите в понедельник, напишете заявление. С вами будут разбираться.
– Я не могу ждать до понедельника. Мне негде остановиться и у меня нет денег…
– Это ваши проблемы. У нас более важные дела, нам некогда возиться с проходимцами. Уходите!
– Послушайте, мне некуда здесь идти, – Максим почувствовал, как в нем поднимаются раздражение и отчаяние. Вдруг его озарило. – Позовите офицера безопасности!
– Зачем вам офицер безопасности? – Сотрудник посольства снова подозрительно уставился на Максима.
– Мне нужно сделать ему заявление, касающееся его компетенции.
– Хорошо, – сотрудник согласился удивительно быстро, – сейчас вызову. Пройдите сюда, – указал он на дверь рядом с кабинетом дежурного.
Максим прошел в предложенное ему помещение. Это была небольшая комнатка, где стояли небольшой столик, два стула. На столе были листы бумаги и телефон. Дверь за Максимом захлопнулась. На внутренней стороне двери ручки не было. Сел на стул, покосился на телефонный аппарат. От нечего делать поднял телефонную трубку. Вдруг услышал голос сотрудника посольства, с которым только что разговаривал. «Спаренный телефон», – понял Максим.
– …Вячеслав Григорьевич, извините, что беспокою. Тут пришел посетитель. Какой-то мутный. Несет ересь. Говорит, военнослужащий, прибыл в Турцию из Сирии…
– Документы проверял?
– Нет у него никаких документов. Говорит, был в плену у игиловцев, сбежал.
– А что он хочет?
– Хочет вернуться в Россию. Я предполагаю: где-то кутил, его ограбили. А теперь хочет полететь в Москву за счет МИДа. Обычная история…
– А зачем я ему нужен?
– Говорит, хочет сделать вам какое-то заявление. Может, сдать его в полицию?
– Не надо. Это может быть их провокацией. Где он сейчас?
– Здесь, внизу. Я его запер в комнате для посетителей.
– Сейчас спущусь. – Абонент закончил разговор.
«Ну и ну», – тихо покачал головой Максим.
Минуты через три в комнату вошел мужчина с гладким яйцевидным черепом, на котором были тщательно причесанные редкие льняные волосы. Одет в светлые брюки, летнюю рубашку с короткими рукавами. Сел за стол напротив Максима, холодно посмотрел в лицо посетителю:
– Слушаю вас.
– Может, вы мне представитесь? – поинтересовался Максим.
– Двинянинов, офицер безопасности российского посольства в Турции. – Сотрудник слегка усмехнулся.
– Извините, Вячеслав Григорьевич, это не праздное любопытство. Просто информацию, которую я вам сейчас сообщу, можно доверить только сотруднику контрразведки.
– Я вас слушаю. – Офицер безопасности остался в той же официальной тональности.
– Меня зовут Иконников Максим Михайлович. Я сотрудник внешней разведки, ГРУ. В марте этого года я был послан в командировку в Сирию, в Латакию…
Максим по возможности коротко рассказал о своих приключениях за последние четыре месяца. Закончив, посмотрел в лицо собеседнику. Тот сидел, насупившись, переваривая полученную информацию.
– Что вы от меня хотите?
– Прежде всего, сообщите обо мне в Москву моему начальству.
– Как я сообщу?
– По телефону, – удивленно произнес Максим.
– У нас и так превышен лимит по международным… – поморщился офицер безопасности. – Напишите свои установочные. – Он придвинул Максиму лист бумаги, дал авторучку.
Максим написал свои установочные данные, свой служебный телефон в Москве.
– У вас что, действительно нет никаких документов? – поинтересовался офицер безопасности.
– Нет, – сокрушенно помотал головой Максим. – Хотя подождите… – он восторженно посмотрел на собеседника, затем достал из кармана брюк эллипсовидный алюминиевый жетон, на котором были выгравированы две буквы и пять цифр, – это мой личный офицерский жетон. – Подал его Двинянинову.
Жетон чудом сохранился у Максима, так как ни бандиты Саладдина, ни турецкие полицейские не знали его предназначения и его истинной ценности. Офицер безопасности удивленно посмотрел на жетон, затем на Максима.
– Хорошо, если по жетону ваши данные подтвердятся… Приходите сюда, ну, скажем, через неделю.
– Почему так долго?! – возмущенно воскликнул Максим.
– Сегодня суббота, даже если я сегодня через наш спецотдел в МИДе пошлю в генштаб информацию, то проверять ее начнут не раньше понедельника. Оттуда запрос перешлют в информационное управление, так что ответ придет к нам в лучшем случае дней через пять.
– Понятно… – Максим тяжело вздохнул. – У меня нет денег даже на еду, – сообщил он, усмехнувшись.
Офицер безопасности достал из кармана брюк бумажник, вытащил купюру:
– Вот, – он протянул Максиму пятьдесят лир, – больше дать не могу.
– Спасибо, – поблагодарил Максим, – вернусь в Москву, верну.
«Бедный курд Саид и то дал мне в десять раз больше», – подумал он.
Выйдя за ворота посольства, Максим посмотрел на небо. Солнце стояло в зените и нещадно палило. «М-да, неласково встречает меня Родина, – вздохнул Иконников, – ладно, надо бы наконец где-нибудь поесть».
Пошел по улице, высматривая, где можно купить еду.
