Глава 30

Вскоре задержанных по одному стали уводить из камеры. Их забирали в здание полицейского участка, но обратно уже не приводили. «Понятно, – заключил Максим, – что-то типа фильтрационного пункта».

Когда камера наполовину опустела, к нему подсел мужчина с лисьим лицом, от которого пахло лекарствами, как из аптеки.

– Прости, уважаемый, у тебя ничего нет покурить? – обратился он на курдском.

– Я не курю, – так же на курдском ответил Максим.

– М-да, плохо, – удрученно пробормотал мужчина, – я сам из Измира. Поехал по делам, а паспорт забыл. Всегда брал, а на этот раз забыл. Как ты думаешь, нас быстро выпустят?

– Не знаю.

– А ты сам откуда будешь?

– Из Сирии.

– Как там сейчас?

– Плохо, – односложно ответил Максим, – извини, я устал, хочу подремать.

Он вытянул ноги, демонстративно закрыл глаза, сложил руки на груди. Откровенничать с незнакомцем он не хотел: береженого Бог бережет! Через несколько минут любопытного курда увели, а следующим вызвали Максима.

Его ввели в грязный кабинет, где из мебели были только стол, три стула и сейф. На полу вентилятор, на столе телефон. За столом сидел полицейский. Он был толстый, с мешками под глазами. Форма офицера висела на вешалке в углу, он был в расстегнутой почти до пупа рубашке. Полицейский постоянно вытирал не очень чистым платком шею и подбородок.

Он что-то спросил Максима на турецком. Тот помотал головой и сказал на арабском: «Я по-турецки не понимаю».

Офицер крякнул, снял трубку телефона, кого-то позвал. Через минуту в кабинет вошел другой офицер, с широким приплюснутым носом, с черными цыганскими глазами и выдвинутой нижней челюстью.

Хозяин кабинета сказал ему что-то. Цыган сел за стол, наклонил вперед голову и, набычившись, несколько секунд смотрел Максиму в лицо:

– Ты араб?

– Сириец.

– Имя полностью.

– Нурсултан Назарбаев.

Толстяк старательно записал имя в протокол допроса. О президенте Казахстана он, по-видимому, ничего не слышал.

– Гражданство?

– Сирия.

– Есть еще такая страна? – посмотрел на своего коллегу. Тот только хмыкнул.

– Откуда прибыл?

– Из Идлиба.

Далее Максим сообщил, что он из разрушенного города, дом и все документы сгорели, а он приехал в Анкару к дальнему родственнику.

Закончив допрос, цыган сцепил пальцы в замок, поставил руки на стол, прищурившись посмотрел на Максима.

– Послушай, как тебя там, Султан, я не верю ни одному твоему слову.

– Почему же? – спокойно поинтересовался Максим.

– Во-первых, ты курд…

– С чего вы взяли?

– Ты свободно говоришь по-курдски, на тебе типичная одежда курда. Во-вторых, мы перевели записку, которую изъяли у тебя при обыске. Вот, – он достал записку, которую ему дал Саид, – «Абдулла, помоги этому человеку добраться до своих. У нас все в порядке. Жди известий».

– Ну и что здесь криминального?

– Это конспиративное послание. О каких известиях идет речь?

– Понятия не имею.

– Ты член КРП?

– Нет.

– Почему ты приехал в Анкару во время путча?

– Случайно. Откуда я мог знать, что ваши военные устроят здесь путч?

– А я знаю, зачем ты приехал. Ты связник сирийских курдов, маскируясь под беженца, проник из Сирии в нашу страну, чтобы связаться с местными курдскими преступными элементами и организовать восстание.

– У вас богатая фантазия.

– С кем ты должен связаться?

– Я ничего не буду говорить, пока мне не дадут адвоката и не предъявят обвинение.

– Мухаммед… – Толстяк положил руку на локоть соседа и что-то прошептал ему в ухо.

Офицеры переговаривались несколько минут. Максим напряженно прислушивался, но почти ничего не понял. В разговоре следователей он уловил только слово «МИТ», которое они повторили несколько раз.

Наконец толстяк схватился за трубку телефона и долго переговаривался еще с кем-то. В этом разговоре он также услышал слово «МИТ». После этого цыган встал и велел Максиму идти за ним. Он провел задержанного по длинному коридору, завел в небольшую комнату, где на стене висело белое полотно, а на треножнике посреди комнаты стоял фотоаппарат. Офицер приказал фотографу сфотографировать задержанного. Фотограф поставил Максима у белого полотна, стал наводить объектив.

Максим в это время усиленно копался в своей памяти: «МИТ, МИТ… Знакомое слово, ты должен это вспомнить. Вспоминай, Максим, у тебя же была пятерка по предмету «Разведывательные и контрразведывательные органы стран вероятного противника». Напряг память… вспомнил! МИТ – Милли Истихбарат Тешкилаты – главный контрразведывательный орган Турции.

«Вот это да! Хотят засунуть меня в контрразведку. Ну что ж, поздравляю, подполковник Иконников, твои акции растут!»

Между тем фотограф закончил свою работу, и Максима отвели в камеру предварительного заключения, которая мало чем отличалась от российского «обезьянника». Максим уселся на широкую лавку, согнулся, положил локти на колени. «С каждым часом все интересней», – грустно усмехнулся он.