Глава девятая

– Сегодня ночью я принял окончательное решение по салонам, – объявил Бертран, едва я успела подойти к его столу.

– Но я еще не закончила изучение рынка, – рискнула напомнить я.

– Слишком долго все тянулось, а я хочу двигаться вперед и потому сделал это за тебя. Нужно оперативно откликаться на вызовы и держать команду в тонусе.

Все же он несколько преувеличивает, ведь прошло лишь две недели с тех пор, как он дал мне зеленый свет, и только четыре дня назад все агентство узнало о проекте. Что-то тут не то.

– У тебя остается мало времени на получение аккредитаций.

– Почему?

– Мы выйдем на Международный морской салон и предложим услуги участникам.

– Не-е-ет! Да вы что, Бертран! Он открывается через каких-то два месяца, я его сразу вычеркнула. Я ориентировалась на весну.

Он выгнул бровь и поглубже устроился в кресле.

– Ты боишься не справиться? Скажи, если так, и я поручу это кому-то другому.

– Нет-нет! Я не об этом. Просто не хотела, чтобы людям пришлось работать под постоянным прессингом, но я непременно справлюсь.

– Так-то лучше. И вот еще что. Выбери двоих для Салона. Ты на него не поедешь, у тебя будут другие задачи. Займешься теми моими клиентами, с которыми я не успеваю, ну, и всем остальным.

Он выпрямился и перевел глаза на монитор: значит, сказал все, что хотел.

– Яэль, – услышала я голос своей ассистентки. – Будете обедать? Сейчас половина второго.

– Как? Уже!

Я вздохнула, откинулась на спинку кресла и растерянно посмотрела на нее.

– Сегодня вы не идете в парикмахерскую? – со значением спросила она.

Вот только не это! Неужели накануне я бесповоротно подорвала свою репутацию? У меня не осталось ни времени, ни сил, чтобы предаваться воспоминаниям о вчерашнем романтическом свидании с Марком. Но поскольку ничего плохого девушка не хотела, я на нее не рассердилась. И все же не стоит ей позволять себе излишние вольности, как-никак мы не подружки!

– Мне некогда, Бертран требует поторопиться, – ответила я, выпрямляясь.

– Тогда приходите на кухню перекусить вместе со всеми.

– Спасибо, сейчас буду.

Она ушла. А я застыла, не двигаясь. Неужели это я только что произнесла «спасибо, сейчас буду»? Вроде действительно, раз, взяв планшет, я последовала за ней. Большинство коллег уже приступили к обеду, и атмосфера была непринужденной, даже веселой. К моему удивлению, пахло только что приготовленными, а не готовыми блюдами. Специями и жиром! Никто не ел еду, доставленную по заказу Бертрана. Как только мое появление было замечено, смех прекратился. Они молча подвинулись, чтобы я смогла сесть за общий стол. Не знаю, кто передал блюдо с суши, но оно вдруг возникло передо мной. Я подхватила палочками кусочек рыбы и продолжила поиски в интернете. Что бы мне предпринять, чтобы разрядить ситуацию?

– Мне нужна ваша помощь, – неожиданно обратилась я к коллегам.

Они в изумлении уставились на меня. Это изумление было настолько выразительным, что я едва не обернулась, проверяя, нет ли кого-то или чего-то за моей спиной.

– Мы тебя слушаем, – ответил Бенжамен.

– Давайте спокойно закончим обед, а затем все пойдем в переговорную. Кроме тех, у кого срочная работа, естественно. Не против?

Мне ответили утвердительными кивками. Выходя из кухни, я едва не рассмеялась, увидев, как они обрызгивают помещение освежителем воздуха, чтобы скрыть запахи «неправильной» пищи. В агентстве явно наблюдались симптомы двойной жизни.

Вскоре вся команда собралась за столом в переговорной, и я сообщила им о решении Бертрана и сжатых сроках выработки плана действий. Послышался недовольный ропот. Затем я сделала то, чего не позволяла себе никогда, считая абсолютно немыслимым.

– Вот мои встречи на эту неделю, как видите, весьма многочисленные: аукцион, переговоры, совещание по конференц-связи и т. д. И я знаю, что Бертран вот-вот передаст мне часть своих клиентов. Поэтому: кто из вас готов взять на себя моих?

Коллеги отводили глаза, помощь не предлагал никто.

– Все заняты?

Молчание…

– Под завязку? – Я начала паниковать.

Бенжамен тяжело вздохнул, поставил локти на стол, посмотрел поочередно на каждого из присутствующих, потом на меня.

– Нет, послушай, дело не в этом, – начал он.

– А в чем тогда?

Бенжамен сделал маленькую паузу, его товарищи пялились на него с испугом, как если бы он вдруг стал кандидатом на отправку в психиатрическую клинику.

– Ладно, вызываю огонь на себя. Я объясню, почему мы не готовы оказать тебе эту услугу… Ты все время будешь стоять за спиной у того, кто на это согласится, и устроишь ему настоящий ад.

– Понимаю. Но клянусь вам, с этим покончено. Ознакомьтесь с картотекой клиентов, чтобы узнать их привычки, и скажите мне, если будет недостаточно информации, я сразу отвечу на все вопросы. После чего, обещаю, вы будете спокойно работать, а я не стану вас доставать… Соглашайтесь, пожалуйста!

– Невероятно, ты произнесла волшебное слово, – беззлобно пошутил Бенжамен. – Давай выкладывай!

Он протянул руку, я передала ему листок, и он знаком предложил всем подойти посмотреть и выбрать. Остальные робко подключились и постепенно разобрали всех клиентов.

– Большое спасибо…

Какое облегчение! Я все еще не верила, что сделала это, причем, как выясняется, без особого труда.

– А теперь перейдем к маркетинговому исследованию. Да, это мой проект, но я не справлюсь, если в нем не примет активное участие каждый и каждая из вас, я нуждаюсь в вас и хочу, чтобы это была коллективная работа. Жду от вас предложений, поделитесь своими знаниями, короче говоря, всем, что вы можете внести в общее дело! Начнем с Салона. Какие у вас отношения с водным спортом?

– Я с детства плаваю на парусных яхтах, могу кое о чем рассказать, – с удовольствием сообщила переводчица с русского, явно гордясь собой.

Я впервые видела, как она улыбается в моем присутствии.

– Гениально! Я уже знаю, где ты проведешь первую неделю декабря.

Наш импровизированный мозговой штурм позволил расчистить территорию, все выдвигали идеи, установилась деловая и доброжелательная атмосфера. Те, у кого не было срочных заданий, оставались со мной до конца рабочего дня. Возможность опереться на всю команду придавала мне уверенности, и я обсуждала с ними разные вопросы, искренне наслаждаясь тем, что мы делаем это все вместе. Общие усилия наделяли меня энтузиазмом, а не головной болью, хотя наша дискуссия не следовала никакому четкому плану.

Я могла бы продолжать и дальше, если бы мне не напомнили, что уже больше восьми и некоторых ждут дома.

– Извините, не заметила, как пролетело время. Спасибо всем, и до завтра. Я сообщу вам, что скажет Бертран. Хорошего вечера.

Агентство неожиданно опустело. Еще немного, и я почувствую себя одинокой. При этой мысли я улыбнулась: вдруг почувствовать себя одинокой из-за отсутствия коллег – смех, да и только! Я отправила Бертрану отчет и приступила к пришедшим за день сообщениям, на которые не успела ответить. Среди прочих я выслушала на телефоне Алисино:

Да, как-то слишком быстро случилось то, чего я так опасалась. Все – это значит и Марк тоже. Заранее испытывая усталость от того, что меня ожидает, я уткнулась лбом в клавиатуру компьютера и воскликнула «черт возьми!».

– Проблемы, Яэль?

– Ой…

Это вырвалось само собой. Я вздрогнула, подняла голову и залилась краской. Бертран, которого явно забавляло мое смущение, зашел в переговорную и присел на край стола, тщательно выпрямив стрелку на своих костюмных брюках.

– Нет, что вы, все в порядке. Получили мой мейл?

– Поэтому я к тебе и пришел, ты проделала хорошую работу. Быстро оценила обстановку, подключила все агентство, это была очень удачная идея. Yes! Yaël: Two points!

Мне вдруг захотелось слушать музыку и танцевать от радости. Что мне подсыпали в кофе сегодня днем?

– Спасибо, надеюсь получить аккредитацию к концу недели.

– Отлично. А в перерывах начинай готовиться к следующему Салону, ориентируйся на весну, покопайся в тех, что ты уже отобрала.

Какие перерывы? Работа накапливалась с устрашающей скоростью. Он встал, направился к выходу, но вдруг остановился, повернул голову и бросил на меня ироничный взгляд.

– Ты поделилась полномочиями… Правильно сделала… Набираешься профессионализма…

Коллеги отлично справлялись. Можно не волноваться, все в порядке. К их успеху я отнеслась довольно спокойно, но все же собиралась вернуть своих клиентов, как только немного освобожусь. Хоть я и очень уставала, но без снотворного не обходилась: слишком много посторонних мыслей осаждало меня. Я не пыталась связаться с Марком – работа служила хорошим оправданием. Он тоже не звонил. Алисе я просто пообещала сделать все, чтобы прийти. Ее это устроило. С Адрианом и Жанной пришлось потруднее. Они грозились заявиться ко мне всей компанией, если я проигнорирую встречу, и напомнили о проигранном в отпуске пари. В пятницу вечером я собралась с духом и отправила всем смс:

В следующую секунду телефон запищал, все поспешили сообщить, как они счастливы, что я с ними. Все, кроме одного. Веселенький вечерок меня ждет!

Как я поведу себя при встрече с Марком? А он? Компания будет в полном составе, что, возможно, позволит нам избежать прямого общения. Или хотя бы скрыть то, что происходит между нами. Если только мы не окажемся рядом за столом, притиснутыми друг другу, все должно получиться… Мне пришлось опустошить шкаф, чтобы выбрать наряд. Вещи, купленные с Алисой неделей раньше, я сразу отвергла, так как в ближайшие часы я должна быть сильной и во всеоружии. В конце концов я остановилась на костюме smart casual, облегающей блузке и лубутенах Pigalle. Обычно я предельно пунктуальна, но тут исхитрилась прийти с опозданием. Правда, с не очень большим, потому что, открыв дверь ресторана, я увидела их всех у барной стойки. Они ждали, пока нам накроют, выпивали и о чем-то болтали. Значит, я смогу сама выбрать место за столом. Марк тоже сидел у бара, одной рукой он придерживал закинутый за плечо пиджак, рукава рубашки закатаны, они с Седриком над чем-то смеялись. Он заметил меня раньше других и пристально поглядел в глаза. На меня налетели воспоминания о наших поцелуях, его ласках, и я задрожала. На какое-то мгновение мне привиделось, что в ресторане нет никого, кроме нас двоих. Я заставила себя опустить ресницы. Выходит, все еще сложнее, чем я предполагала. Я подошла к ним, и они встретили меня восклицаниями.

– Вау! Ты пришла! Как поживает твой босс? – ухмыльнулся Адриан. – В котором часу он за тобой заедет?

– Он присоединится к нам за десертом, тебя устраивает?

Адриан расхохотался. Я приступила к ритуалу обмена поцелуями и совсем не торопилась. Очередь Марка еще не подошла, когда, о чудо! официант – вот уж кого я с удовольствием бы расцеловала – объявил, что столик готов. Никто вроде не обратил внимания на то, что мы избегаем друг друга, по крайней мере, я на это надеялась. Чтобы еще надежнее отвлечь внимание, я взяла сестру за руку и сделала ей комплимент:

– Ты прекрасно выглядишь и вся сияешь! Есть что мне рассказать?

– Ничего особенного, просто я счастлива, вот и все. – Она широко улыбнулась.

Ты считаешь меня идиоткой, Алиса? Она точно что-то скрывала, и я собиралась за ужином вцепиться в нее мертвой хваткой и заставить все выложить. Заодно, если я сосредоточусь на ней, мои глаза не будут искать Марка слишком часто. Он был совсем рядом, меня это невероятно возбуждало. Полное безобразие – до такой степени зависеть от гормонов! Жанна объявила, что и речи быть не может, чтобы по одну сторону стола сидели мальчики, а по другую девочки. Приехали! Вот только не это! Ужин обещал превратиться в сплошные мучения, поскольку, как нарочно, меня посадили рядом с ним. Когда приговор был оглашен, я решилась посмотреть на Марка: он опустил голову, ущипнул себя за нос, потом нацепил очки. Я обогнула стол, он пододвинул мне стул, не произнеся ни слова и не взглянув на меня, подождал, пока я сяду, тоже сел. Начиная с этой минуты, я что-то обсуждала, смеялась, отвечала на вопросы, которые мне задавали, и при этом ясно осознавала, что если завтра меня спросят, о чем мы говорили, я не буду иметь об этом ни малейшего представления. Но мне было хорошо, я чувствовала себя с ними как рыба в воде. Только подумать, месяцами, нет, годами, я лишала себя такого удовольствия. Мы с Марком не обменялись ни словом, однако как-то сами собой установились четкие правила нашего общения: мы ни разу не обратились друг к другу напрямую. Если он клал руку на стол, я откидывалась на спинку стула, и наоборот. Я поняла, что Марк напряжен, только заметив, что он непрерывно заводит часы. Тоже полезно, теперь они гарантированно не остановятся! Вот только после горячего он принялся жестикулировать, не мог усидеть, его нога под столом нервно дергалась. Я с трудом удерживала себя, чтобы не положить руку ему на бедро – пусть перестанет, ведь, как мы ни старались удержать между нами максимальное расстояние, я ощущала его тело все ближе и ближе, и это становилось невыносимым. Я мечтала об одном: пусть все исчезнут, я останусь с ним наедине и раз и навсегда покончу с этой историей. Или наброшусь на него. Пока я колебалась между этими двумя опциями. Марк не выдержал первым:

– Оставлю вас на пять минут, – объявил он, вставая.

Он наклонился и стал рыться в кармане своего вельветового пиджака. Я не удержалась и повернула голову: наши лица оказались совсем-совсем рядом, я не могла не смотреть на его губы, Марк – на мои. Он резко выпрямился, держа в руке пакет с табаком, и пошел на улицу. Я одним глотком допила красное вино и прочла на Алисином лице любопытство и легкую насмешку. Срочно нужно было что-то придумать. Мои щеки пылали, когда я обратилась к Адриану:

– В следующем году тебе стукнет сороковник! Будешь что-то устраивать?

– А то! Дата практически выбрана!

– Уже?

Мне оставалось лишь скрестить пальцы, чтобы ничто не помешало мне прийти, такое торжество нельзя пропустить. Я нуждаюсь в друзьях, мне снова хорошо с ними, и я уже не мыслю своей жизни без них.

– Не подведешь, Яэль? Придешь? В какой-то мере ради тебя я решил все заранее распланировать! Жду, когда ты станцуешь на столе!

– Буду очень стараться… обещаю тебе… Однако насчет танцев на столе…

– Это мы еще посмотрим!

Адриан начал развивать свою бредовую идею, и всеобщее внимание переключилось на него, а я расслабилась. Вскоре я почувствовала, что Марк рядом, еще до того, как он вернулся. От запаха табака у меня закружилась голова, и захотелось прижаться к нему.

– Тебя это тоже касается! – обратился к нему Адриан. – Но вообще-то я не сомневаюсь, что ты придешь, ведь вы будете вместе с Яэль.

Он тут же переключился на другую тему, а Седрик подавился вином. Что до Жанны и Алисы, они захихикали, как пятнадцатилетние девчонки. Я оставалась невозмутимой.

– Это он о чем? – спросил Марк, наклонившись ко мне и положив руку на спинку моего стула.

– О своем дне рождения, сорокалетии, – ответила я, не глядя на него. – В будущем году…

Я выпрямилась, постаралась ухватить нить общего разговора. Марк, не меняя позы, тоже включился в беседу. Придется сидеть прямо – если я откинусь на спинку стула, мне покажется, будто я в его объятиях.

Конец ужина затянулся, в ресторане оставались только мы. Я продолжала улыбаться, но постепенно перестала участвовать в болтовне. И все-таки, пусть нервы были натянуты до предела, сбежать я не планировала. Присутствие Марка держало меня в напряжении, но одновременно мне было хорошо здесь, рядом с ним. Однако в глубине души я знала, что обязана сдерживаться, не входить во вкус. Если в соответствии с моими предположениями к концу года, то есть не позже чем через два месяца, я стану партнером Бертрана, у меня почти не останется времени на родственников и друзей, и я смогу только изредка и недолго общаться с ними. Я угодила в парадоксальную ситуацию. В отпуске я поняла: работы недостаточно, чтобы мне было хорошо и я не слетала с катушек, как это произошло в июле. С другой стороны, если я хочу стать партнером Бертрана, необходимо всю себя отдавать работе и поставить крест на всем, что отвлекает от нее. Друзья упорно напоминали мне о прежней Яэль, я чувствовала, как она во мне просыпается и будто хочет, чтобы мы снова встретились и стали одним целым, одной и той же женщиной. Но этой новой-старой Яэль нечего делать в агентстве, Бертрана она не устроит. Я повернулась к Марку, он вновь придвинулся к столу. Что мне делать с ним и с теми эмоциями, которые он во мне пробуждает? Он учуял, что я на него смотрю, и бросил на меня взгляд, а я со вздохом отвернулась.

– Пожалуй, пора идти, – объявил Седрик, ласково гладя усталое лицо моей сестры.

– Вот же черт побери! Уже суперпоздно, – подхватила Жанна. – Опять огребем от няни!

Все тут же поднялись, и только я осталась сидеть и внимательно изучать Алису: вне всяких сомнений, она что-то от меня скрывала. Думая об этом, я отвлеклась и, когда встала, почти прижалась к Марку.

– Извини, – пробормотала я, не поднимая глаз.

Он отодвинулся и молча пропустил меня вперед.

– Ну, так где и когда ты встречаешься с боссом? – спросил Адриан.

– На работе, в понедельник, – засмеялась я. – А сейчас я просто закажу такси.

Я вышла на улицу, собираясь позвонить. Марк последовал за мной и закурил.

– Брось ты такси, я тебя подвезу, – предложил он, настойчиво глядя на меня.

– Сама разберусь.

Он помрачнел, его лицо замкнулось.

– А я говорю, что отвезу тебя, – сухо возразил он.

Он подошел совсем близко.

– Нет…

– Я вам не помешала? – невинным голоском осведомилась Алиса.

– Отнюдь, – ответил Марк. – Я предложил Яэль доставить ее домой.

– Отличная идея, – одобрила сестра, а потом схватила меня за руку и увлекла в сторону. – Приходи к нам завтра на воскресную курицу с зеленым горошком!

– Э-э-э… я не знаю…

– Тс-с-с! Есть подозрение, что кое-какие эпизоды из жизни младшей сестрицы ускользнули от меня.

Я закатила глаза.

– Ладно, признаюсь во всем, только и ты тоже! – согласилась я. – Не я одна что-то скрываю.

Она обняла меня, я была растеряна. Седрик подал сигнал расходиться:

– Давайте, пора спать!

Адриан, Жанна, Седрик и Алиса направились в одну сторону, мы с Марком в другую. Они попрощались с нами. Адриан одобрительно поднял большой палец и выразительно подмигнул, а Жанна одернула его и посоветовала: «Не обращайте на него внимания!» Все четверо захихикали и ушли, оставив нас наедине. Марк бегло взглянул на меня и зашагал к машине, я последовала за ним. Он приноровился к моему ритму, и мы проделали весь путь совсем рядом, не сказав друг другу ни слова. Он начал спускаться на подземную парковку. Идя по пустынному проходу, я стала закипать и замедлила шаг в нескольких метрах от «порше».

– Ерунда какая-то! Я возьму такси, – объявила я, остановившись.

Марк молчал и продолжал идти вперед. Подойдя к машине, он открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья и сделал мне знак садиться. Я несколько секунд не шевелилась, после чего сдалась и приблизилась к нему. Рядом с ним я застыла, а потом устроилась на сиденье и вдохнула запахи кожи и бензина. Марк сел за руль, вставил ключ, но не повернул его.

– Мы просто смешны, Яэль. Ты понимаешь?

Я вздохнула и уткнулась в окно.

– Ладно, сейчас последует мой монолог… Я тебя целую и, как придурок, сбегаю. Я облажался и запаниковал… Три дня спустя ты вламываешься в лавку как фурия, мы занимаемся любовью, и на этот раз ты сбегаешь, а я не успеваю и пальцем пошевелить, чтобы тебя остановить и чтобы мы все это обсудили. И с тех пор – все, ни слова, полная тишина. Ты хоть понимаешь, что сегодня вечером мы в их глазах были парочкой чокнутых. На это мне наплевать, это не проблема. Но мы должны кое-что уладить, так не может продолжаться…

– Давай притворимся, будто ничего не было, – остановила я его.

– Ты что, издеваешься?

Я мяла руки и не поднимала головы.

– Погляди на меня, – велел он. – Яэль, посмотри мне в глаза и скажи, что ты об этом не думала и тебе наплевать на то, что произошло между нами.

Я сделала глубокий вдох, перед тем как дать ему отпор, я не сомневалась, что сумею убедительно соврать. Но он был так близко, я слышала его учащенное дыхание, и у меня ничего не получилось.

– Я в полной растерянности, Марк. Слишком о многом приходится думать, так мало времени на… ну, не знаю я, что со всем этим делать…

– А ты считаешь, что я не растерян? – Он занервничал. – Я вернулся к вам, это было то еще потрясение… и потом, блин! Яэль, с моего развода двух месяцев не прошло… я и не предполагал, что так быстро окажусь в подобной ситуации…

Я сглотнула слюну и отвернулась; он тоже отвернулся и включил зажигание. Грохот двигателя, усиленный пространством парковки, заставил меня вздрогнуть.

– Я не знаю твоего адреса, – пробормотал Марк.

Я продиктовала, и остаток пути мы проделали без единого слова. Я так и сидела, прижавшись лицом к стеклу, уставившись на проплывающие мимо улицы, словно девчонка, которая дуется на обидчиков. Чем отчетливее я ощущала его взгляд, тем больше съеживалась. Каким-то чудом он нашел свободное место около моего дома и выключил мотор. Напуганная перспективой нового бесполезного разговора, я распахнула дверцу, не дав ему вставить ни слова.

– До скорого, – прошептала я.

Я выскочила из машины и бросилась в парадное, не оглянувшись. Взлетела по лестнице через несколько ступенек и заперлась на два оборота. Не включая свет, прошла по квартире и стала у окна гостиной: «порше» не сдвинулся с места, а Марк – да. Он вышел из автомобиля и курил, присев на капот. Я схватила телефон, нашла его номер и долго держала палец над кнопкой вызова. А потом нажала на нее. Улыбнулась, увидев, как он ищет мобильник во всех карманах.

– Третий этаж, дверь справа, код парадного 27A13, – только и произнесла я, когда он ответил.

Я отошла от окна и положила телефон на журнальный столик. Что я сотворила? По пути к входной двери я сбросила туфли; квартиру освещали только уличные фонари. Время тянулось бесконечно: на какое-то мгновение в голове мелькнуло, что это была ошибка, но я умирала от желания быть с ним. А затем я услышала два коротких удара в дверь и открыла: с замкнутым лицом Марк направился ко мне и захлопнул дверь ногой. Я отступила, не в силах оторваться от его глаз, в которых читались вопросы. Он схватил меня за запястье, привлек к себе и поцеловал. Я ждала этого весь вечер.

– Все станет еще сложнее, – предсказал он, прижимаясь к моему рту губами и следуя за мной по гостиной.

– Всего один раз, в самый последний раз, – еле слышно прошептала я, когда мы добрались до спальни.

Он слабо улыбнулся, впервые с того момента, как переступил порог моей квартиры.

– Главное, чтобы ты в это верила…

– А ты нет? – ответила я с такой же улыбкой.

Он целовал меня медленно, долго, его руки двигались по моему телу, а я сражалась с его пиджаком, пытаясь стянуть его. Мы упали на кровать.

– Да, конечно, – прошептал он, прижимаясь губами к моему уху. – Мы больше не будем.

А потом я устроилась в его объятиях, разомлевшая, сонная, и каждый миллиметр моего тела помнил его ласки. Я вновь узнала, что моя кожа обладает чувствительностью. Мне хотелось, чтобы эта нежность, эта полнота эмоций оставались со мной навечно. Я забыла обо всем остальном, это было так умиротворяюще и так приятно – выбросить из головы многочисленные заботы и всем своим существом раствориться в сладостной благодати. И мне вовсе не хотелось, чтобы этот раз был последним.

– Ну и вот, – произнес Марк.

Я повернулась к нему: он улыбался.

– Напомни, пожалуйста, – попросил он, – ты, кажется, что-то говорила о «самом последнем разе», я ничего не путаю?

Я засмеялась, но тут же снова стала серьезной. Ничего не изменилось, лишь запуталось еще больше. Я отодвинулась и села, прикрыв грудь простыней.

– Все так непросто. Я не знаю… у меня нет… Что мы будем делать?

Марк встал и оделся. Окончательно собравшись, он присел рядом со мной и погладил меня по щеке:

– Давай не пытаться понять, что происходит, и будем все принимать как должное, согласна?

Я кивнула. Он встал, я тоже поднялась и вытащила из шкафа длинную футболку. Подойдя к двери, Марк легонько поцеловал меня в губы.

– Созвонимся? – спросил он.

– Да.

Он ушел. Я опять, как два часа назад, приблизилась к окну гостиной. Через пару секунд Марк открыл дверцу машины. Перед тем как сесть в нее, он поднял голову, увидел меня в окне и улыбнулся, после чего умчался.

Алиса с восторгом наблюдала за тем, как я поедаю ее курицу с горошком и таскаю кусочки пригоревшей кожи с тарелок детей. Я проснулась поздно, позавтракать не успела и явилась в гости, умирая с голоду. Сестра не стала ни о чем расспрашивать, пока я не поела. Она поддерживала разговор, но каждые две минуты бросала на меня взгляд; мы болтали о родителях, о погоде, обо всем и ни о чем. Я решила: если Алиса набросится на меня, то я в долгу не останусь, однако семейный обед, на котором, кроме нас, присутствовали дети и Седрик, – не самая подходящая декорация для признаний. Поэтому я знала, где все произойдет: или на кухне, когда мы с ней займемся посудой, или на диване, после кофе. Минут через двадцать сестра объявила наконец свое решение:

– Пойду уложу Леа на дневной сон. Встретимся в гостиной.

Что я могла возразить? Алиса не оставила мне шансов, позвав Мариуса и предложив ему включить мультик в родительской спальне. Значит, она твердо намерена обеспечить себе спокойствие на ближайшие час-полтора! Я собрала и отнесла на кухню посуду. Мне помогал Седрик, который едва сдерживал смех.

– Настрой у нее боевой, – сообщила я, закладывая таблетку в посудомоечную машину.

– О да! Она как с цепи сорвалась, такое с ней бывает!

– А что с ней?

Он поднял руки вверх.

– Не рассчитывай, что я выступлю в роли укротителя. И на твоем месте я бы быстренько прикинул, чем ты собираешься с ней поделиться! Вчера она продолжала строить предположения, когда я уже захрапел. А утром, только я проснулся, опять пошло-поехало!

– Только не это…

– А ты что думала?! – засмеялся он.

Я наблюдала, как он наливает воду в чайник и заваривает чай для Алисы, и окончательно осознала серьезность момента. Попросила зятя сделать мне эспрессо, он приготовил его и для себя тоже. Мы пили кофе в гостиной, когда Алиса вышла к нам. Она остановилась недалеко от мужа, подбоченилась и выразительно посмотрела на него.

– Ладно, ладно! Оставляю вас!

Он хитро улыбнулся, встал с кресла и поцеловал жену в губы. Проходя мимо меня, похлопал по плечу и шепнул «держись». Открыл дверь и не отказал себе в удовольствии с облегчением рассмеяться. Алиса устроилась на диване с большой чашкой чаю, подложив под спину подушку.

– Вы с Марком нормально добрались вчера вечером?

– Да, да… А что ты хотела мне рассказать?

Она сделала глоток чаю и бросила на меня покровительственный взгляд.

– В последнюю встречу ты ничего не заметила, поскольку была зациклена на работе. Вчера ты не обратила внимания из-за Марка. Впрочем, этот вариант меня устраивает, после расскажешь…

– Выражайся яснее, ничего не поняла. Ты собралась поиграть в угадайку?

– Даю подсказку: нам понадобится более просторный дом…

Я наморщила лоб: слишком маленький дом, сияющая улыбка Алисы, Седрик, еще более внимательный к жене, чем обычно, значит, моя сестра…

– Беременна! Ты беременна?!

– Быстро сообразила, быстрей, чем обычно!

Я бросилась обнимать ее, крепко прижала к себе, стараясь не обращать внимания на укол в сердце.

– Давай, рассказывай все! Когда тебе рожать? Ты себя хорошо чувствуешь? Не слишком устаешь? Вы уже знаете, кто это будет?

– Сядь, пожалуйста, ты меня задушишь!

– Конечно, конечно…

Усевшись снова на диван, я мысленно упрекнула себя: как я могла проглядеть такое? Алиса была воплощением материнства – при каждой беременности она расцветала, наливалась силой, округлялась, становилась еще более мягкой и нежной.

– Вроде бы в конце апреля или в первых числах мая, я в отличной форме, и мы, как обычно, хотим, чтобы это был сюрприз.

– Расскажи еще…

– Мы безумно счастливы, что еще я могу тебе сказать…

– Родители знают?

– Нет, скажу им на Рождество, иначе мама явится уже завтра!

Я рассмеялась, потому что, когда Алиса ждала ребенка, наша мама превращалась в волчицу, отчаянно защищающую своих волчат.

– Ладно, теперь твоя очередь!

О нет… не сейчас! Для порядка я попыталась увильнуть, отлично зная, что это бессмысленно.

– А что я?.. Все в порядке… работа… рутина…

– Ладно, колись уже! Что у тебя с Марком? И даже не пытайся ответить «ничего», после вашего вчерашнего представления это будет смешно. Коль я уж упомянула вчерашний вечер, знала бы ты, как мы повеселились!

– О’кей, – вздохнула я. – Начну с самого начала!

Алиса внимательно слушала мой рассказ обо всем, что у нас с Марком произошло – начиная с первого дня после отпуска в Лурмарене и заканчивая прошлой ночью.

– Когда вы снова встретитесь? – спросила она, едва я договорила.

– Представления не имею.

– Как это?

– Ну-у-у… не знаю.

– Погоди, Яэль, я кое-чего не понимаю… Кто вы друг для друга на самом деле?

– Да не знаю я…

– Только не говори мне, что это исключительно ради… удовольствия. – Она возмущенно вздернула брови.

– Э-э-э… не стану от тебя скрывать: это более чем хорошо…

– Стоп! Пожалуйста, давай обойдемся без подробностей твоей сексуальной жизни!

Я хихикнула. Однако исказившееся лицо Алисы оборвало мой смех.

– Какие-то проблемы? – поинтересовалась я.

– Послушай… Марк только что развелся, не думаю, что ему это легко далось, он обсуждал это с Седриком в Лурмарене… Он не похож на того, кто готов позабавиться с женщиной и разбежаться. Правда, он мог, конечно, измениться за десять лет, кто знает… Надеюсь, ты для него не просто приятное времяпрепровождение…

Об этом я как-то не подумала. Жаль, что моей сестре такой вариант, напротив, пришел в голову… Но может, это не так уж важно…

– А если и так? Я сама ничего не жду от этой истории.

Она озадаченно постучала по подлокотнику дивана:

– Ой, но это же неправда, Яэль… Когда ты согласишься наконец открыть глаза?

– На что?

– Как на что?! Что ты притворяешься дурочкой! На твои чувства к нему.

Я напряглась:

– Это ты о чем?

– Ты же всегда была влюблена в Марка, признай…

От беременности у Алисы окончательно поехала крыша. Что за бред! И однако чем дольше я всматривалась в нее, тем больше она с ее решительным выражением лица пугала меня. Она была уверена в себе и явно считала непреложной истиной все те глупости, которые собиралась вывалить на меня.

– Нет! Вовсе нет!

Она огорчилась. Выходит, подумалось мне, я и впрямь веду себя как полная идиотка.

– Хочешь, я освежу твою память?

Я сложила на груди руки и отвернулась, чтобы ее не видеть.

– Прекрати дуться и выслушай меня!

– Захочу и буду дуться, а тебя я не слушаю!

– Какой же ты бываешь невыносимой!

Но я действительно не желала слышать то, что она собиралась мне выложить.

– Да, мы были потрясены его исчезновением, но ты больше нас всех, вместе взятых…

– Неправда, – возмутилась я и опустила голову. – И вообще ненавижу вспоминать ту историю.

Она ухмыльнулась:

– Как это странно, подумать только! Не жди, пожалуйста, что я буду сюсюкать с тобой! Пора покончить со всем этим дебилизмом! Напомнить тебе, кто рыдал ночи напролет на нашем раскладном диване? Кто караулил каждый вечер у выхода с факультета? Кто едва не провалил стажировку из-за того, что Марк пропал.

Я резко подняла голову и возмутилась:

– Что за чушь ты несешь!

– То есть ты утверждаешь, будто мне приснилось, что однажды начальник устроил тебе разнос за то, что ты не явилась на встречу, поскольку несколько часов просидела возле входа в дом Маркова деда?

– Может, и так, но когда все это было? Сто лет прошло! Мы были друзьями, и не более! Я сходила с ума от беспокойства, вот и все!

Она встала с дивана и подошла ко мне, возвышаясь надо мной, тогда как я съежилась в кресле.

– Когда речь заходит о Марке, ты ничего не соображаешь и не замечаешь очевидного! Так было всегда, и у нас никогда не было сомнений в том, что между вами происходит. Какие тут сомнения?! Вы вообще были как сиамские близнецы! Стоило одному сделать движение, и другой его тут же подхватывал, вы…

– И что?! Мы были детьми, нам по двадцать пять лет было!

– Если честно, Яэль, вам не понадобилось много времени, чтобы войти в ту же колею!

Я тоже встала и зло улыбнулась:

– Ничего подобного. Все изменилось, и сегодня мы просто доставляем друг другу удовольствие, вот и все!

Я сознательно добивалась того, чтобы ей стало неловко, но у меня это плохо получилось, потому что она не угомонилась и продолжала настаивать:

– Перестань зарывать голову в песок… Понаблюдай за собой, ну и за ним тоже, больше я тебя ни о чем не прошу…

– Ты теперь увлеклась кухонной психологией? – иронически спросила я.

– Может, это и кухонная психология, но я, по крайней мере, живу, чувствую, люблю и не отказываюсь от своей любви.

Я отшатнулась. Алиса бросила меня и отправилась проверять, чем занимается ее семейство. Я воспользовалась возможностью и сбежала. Бассейн поможет сбросить напряжение: слишком много мыслей меня осаждало. Во-первых, беременность Алисы. Я, конечно, была очень рада за них, однако она напоминала мне о чем-то бесконечно далеком и от моей сегодняшней жизни, и от моего будущего. Надо быть честной: ничто не предвещает, что мне когда-нибудь доведется увидеть этот свет, испытать блаженство ожидания ребенка, на собственном опыте узнать, что такое почти животная опека моей матери. Когда я выкрою время, чтобы завести ребенка? И с кем? А как его воспитать? Да и сумею ли я это сделать, впрочем? Нет, конечно же нет. Во-вторых, меня вывела из равновесия Алисина речь насчет Марка, моих якобы чувств к нему и отчаяния из-за его исчезновения. От кого я должна защититься? От Марка? От самой себя?

Однажды утром, примерно в полдесятого, я, надев наушники, готовилась к нашему с Бертраном традиционному подведению итогов, как вдруг подавший голос телефон нарушил мое безмятежное спокойствие.

– Да, – ответила я, не проверив имя звонившего.

– Яэль, это Марк.

– Привет, – выдавила я после секундной заминки.

– Тебе удобно говорить?

– Я работаю.

– Я тоже!

– Извини. Меня…

– Тебя ждут, я знаю. Но не беспокойся, я ненадолго. Хотел узнать, свободна ли ты сегодня вечером? Могли бы вместе поужинать.

– С удовольствием, только я не знаю, когда освобожусь. Не раньше восьми или половины девятого.

– А если нам поехать к тебе? Я все сам приготовлю, ты не против?

– Нет…

– Я мог бы заехать за тобой к концу работы.

– М-м-м… не знаю…

– А какие проблемы?

На пороге своего кабинета показался Бертран. Паника на корабле! Почему он вечно вырастает рядом со мной? Не дает мне урвать и двух спокойных минут, жалких двух минут. Не раздумывая, я ответила Марку:

– Освобожусь и пришлю тебе эсэмэску с адресом агентства.

– До вечера, целую.

Почему в любом дружеском разговоре невинное «целую» – это простая формула вежливости и ничего больше, что-то типа «пока-пока» или «до скорого», тогда как когда «целую» произносит Марк, я бессознательно опускаю веки, а мое тело и мысли неизбежно устремляются к тому, что произойдет между нами? Серьезное лицо Бертрана, приближающегося к моему столу, было как холодный душ.

– Я тоже, – быстро ответила я Марку, выключила телефон, вытащила наушник и вскочила с кресла. – Бертран? Можем поговорить сейчас?

– А я подумал, что ты обо мне забыла. – Выражение его лица не поддавалось расшифровке. – Я тебя жду уже пять минут, но если у тебя что-то неотложное…

В восемь вечера я отправила Марку смс, как и обещала. Он сразу же ответил: «Буду минут через 20» и оказался предельно точным. Он ждал меня, прислонившись к припаркованной у здания машине: сигарета в зубах, руки в карманах. Я не сумела сдержать улыбку. Которая, впрочем, тут же застыла, когда я заметила в нескольких метрах от входа Бертрана, возвращавшегося в офис. Что за невезение! Марк настойчиво смотрел на меня, на губах блуждала лукавая усмешка. Необходимо действовать предельно быстро. Я направилась к Марку и, не останавливаясь, помахала рукой шефу:

– Хорошего вечера, Бертран. До завтра!

Бертран решительно двинулся ко мне, пришлось притормозить.

– Уже убегаешь, Яэль?

Сам того не подозревая, он преградил мне путь к Марку.

– Да… а вы хотели со мной встретиться вечером?

– Вообще-то да.

– Дело в том, что…

Я покосилась на Марка, Бертран это зафиксировал – от него ничего не скрыть – и обернулся. Он окинул Марка взглядом с головы до ног, потом перевел его на «порше». Марк, со своей стороны, вздернул бровь, но его выражение лица оставалось ироничным, а поза небрежной. На мгновение я растерялась: нужно ли представить их друг другу? А зачем? Бертран облегчил задачу, практически сразу потеряв интерес к Марку и снова обернувшись ко мне:

– Тебя ждут, и подозреваю, что у тебя есть планы на вечер.

– Если бы я знала, что вы…

– Держи телефон под рукой.

Не говоря ни слова и отвернувшись от нас с Марком, он открыл дверь офиса. Я выдохнула заполнивший легкие воздух и тряхнула головой.

– Привет! – Я подошла к Марку.

– Все в порядке?

– Надеюсь.

– Можем ехать?

Дверцы захлопнулись, мотор заурчал, и мы повернулись друг к другу. Встреча с Бертраном испортила мне настроение.

– Не возражаешь? – спросила я Марка, потянувшись к радио.

– Давай, если хочешь!

Я нажала на кнопку, но мне было плевать на раздавшиеся звуки. Я хотела достать из сумки телефон, но удержалась, впрочем, это было не так уж трудно, поскольку мой водитель то и дело поглядывал на меня и выразительно жал на мое бедро всякий раз, как переключал скорость.

– С кем это ты только что разговаривала? – спросил он чуть позже.

– С начальником.

– Да ну? Со знаменитым Бертраном?

– Да, – ответила я, его вопрос позабавил и одновременно разозлил меня. – Они все сойдут с ума от зависти, когда узнают, что ты – единственный, кто видел «самого Бертрана». Пусть и издали!

– Тогда придется объяснять, почему я был возле твоей работы…

Я уперлась затылком в стекло и посмотрела на него.

– Не поспоришь… ну да ладно, мы взрослые люди и можем делать что хотим. Разве не так? И пусть они воображают себе что угодно.

– Ну ясно, мы не будем слать им уведомления о том, чем мы занимаемся!

Зажегся красный свет, и тут музыка, на которую я до этого не обращала внимания, сменилась. Я узнала Генсбура, что было предсказуемо, а потом… Иногда случаются удивительные совпадения, поскольку Джейн Биркин как раз отвечала партнеру, объясняя заодно и нам, как следует танцевать La décadanse.

Марк, улыбаясь, смотрел прямо перед собой. Ну а я не выдержала и расхохоталась. Боже, как хорошо!

– Ты это подстроил?

– Нет-нет! – со смехом защищался он. – Клянусь, я здесь ни при чем! Ты сама включила музыку!

Я воспользовалась тем, что машина остановилась, и потянулась к нему. Обхватила ладонями его лицо и поцеловала. В первый миг он удивился, но тут же бросил руль и обхватил меня за талию. Лавина гудков вернула нас на землю и вызвала второй приступ хохота.

– Dieux! Pardonnez nos offenses… – пропел Марк, обращаясь к нервным водителям.

– Спасибо! – сказала я, когда мы снова поехали.

– За что?

– За то, что помог мне сбросить напряжение, забыть о работе и немного пожить другой жизнью.

– Всегда пожалуйста, – подмигнул он.

Мы немного помучились с поиском места для парковки, нашли и спокойно направились ко мне. Марк нес многочисленные пакеты с продуктами.

– Не будешь возражать, если я оккупирую твою кухню?

– Наконец-то она послужит для чего-то полезного.

Когда я открыла дверь с улицы, мой телефон завибрировал.

– Только не это, – простонала я.

– Что случилось? – спросил Марк.

Я сунула ему под нос мобильник.

– Ок! Понял…

Он придержал дверь и пропустил меня во внутренний двор.

– Да, Бертран, – ответила я.

Я начала подниматься по лестнице, прижимая телефон плечом и пытаясь одновременно нашарить ключи на дне сумки, Марк следовал за мной.

– Планы поменялись. Как я и подозревал, тебе придется отказаться от всего, что ты запланировала на завтра, – объявил он, обойдясь без вступления.

Я резко остановилась, Марк налетел на меня и едва успел подхватить, иначе я бы шлепнулась. Мой мозг заработал в двух совершенно разных режимах: с одной стороны, я ощущала руку Марка на своей талии и не хотела ни о чем думать, с другой – изо всех старалась понять и оценить то, что услышала от Бертрана.

– Почему? Но это невозможно!

Марк отпустил меня, и мы в конце концов добрались до моей двери. Он прислонился к стенке и бросил на меня вопросительный взгляд, я пожала плечами и вставила ключ в замочную скважину.

– Заменишь меня завтра утром на переговорах.

– Я не могу. У меня собрание команды. Мы должны проанализировать, как идет привлечение новых клиентов. Я не могу так поступить с коллегами.

– Тоже мне проблема! Перенеси свое собрание, поговорите в конце дня.

– Всю вторую половину дня у меня видеоконференция на другом конце Парижа.

– Слушай, Яэль! Что ты уперлась? Это не так уж сложно, вызови их к восьми в агентство, никуда они не денутся. Это тоже часть работы босса! Пора уже знать, чего ты хочешь.

– Хорошо, хорошо, – сдалась я, заходя в квартиру.

Марк закрыл дверь и остался стоять за моей спиной, совсем-совсем рядом.

– Что-то еще, Бертран?

– Приходи завтра пораньше, и все обсудим.

– Буду в восемь, обещаю.

– В семь тридцать.

Он отсоединился. Медленно-медленно я опустила руку с телефоном, изгоняя Бертрана из своих мыслей.

– Извини, – пробормотала я.

Я почувствовала его руку на своей, на той, что с телефоном.

– Можно?

Не дожидаясь ответа, он взял мобильник и положил его на столик в прихожей.

– Не бойся, я не собираюсь выбрасывать его в окно. Просто хочу, чтобы мы были только вдвоем и твой шеф не явился к нам на ужин.

Его губы коснулись моего затылка, я инстинктивно придвинулась к нему, желание стало почти нестерпимым.

– Это ты о ком? – прошелестела я.

Чуть позже мы лежали в постели лицом друг к другу, и простыня прикрывала нас до пояса, а Марк рассеянно гладил мою руку.

– Наверное, уже пора устроить экскурсию по твоей квартире. Не могу сказать, что мне не нравится твоя спальня или твоя кровать… но мне будет любопытно увидеть и все остальное.

– Я не виновата, что ты не можешь сдержаться, – парировала я.

Марк взобрался на меня, прижал к матрасу и закрыл мне рот поцелуем.

– Лежи, сам разберусь.

Он быстро надел джинсы и отправился знакомиться с моей квартирой. Я потянулась, перевалилась на живот, засунула руки под подушку и слушала, как он насвистывает в гостиной, рядом, совсем рядом. Обычно я не выношу вторжения в свой дом, а сейчас мне нравилось, что он здесь, смотрит на мои вещи, трогает их, обживается у меня. Никогда и никто не пользовался таким правом, и я находила естественным, что он стал первым, кому я это позволила. Послушай, Яэль, ты просто больная. Нельзя так широко распахивать дверь, нельзя попадать в такую эмоциональную зависимость от него, ведь это сделает меня уязвимой. Я надела трусы и длинную футболку и пришла на кухню к Марку. На пороге я застыла и не сумела сдержать смех. Моя сверкающая, чистейшая, безупречная кухня, где царил безукоризненный порядок, превратилась в поле битвы. Все поверхности были заставлены – можно подумать, он опустошил кухонные шкафы. Когда я появилась на пороге, он как раз плюхнул в мойку полную ложку сливок, и брызги разлетелись во все стороны, осев на фасаде из нержавеющей стали ближайшего шкафчика. Ну и неряха! Но как на него сердиться, когда он напевает – как обычно, фальшиво – песню Генсбура, присматривая за готовящейся на плите едой.

Он явно намерен добить меня. Я прошла вперед и остановилась рядом с ним. Мне показалось, что его что-то забавляет, но я не знала, что именно. В любом случае то, что должно было стать нашим ужином, пахло восхитительно. В меню была паста с натертыми на терке овощами, которые он обжаривал на сковородке.

– Ну как? – спросил он, дав мне попробовать соус.

Я зажмурилась от удовольствия, вкус ни в чем не уступал аромату, который распространяло кушанье.

– Божественно!

– Стесняюсь спросить, ты когда-нибудь пользовалась всем этим? – поинтересовался он, указывая на мой набор кухонной посуды.

– Ни разу! Ты первый!

– Напомни, пожалуйста, сколько ты здесь живешь?

– Четыре года. А почему ты спрашиваешь?

– Фантастика!

– Как это понимать?

Он коснулся моих губ поцелуем.

– И впрямь неплохой соус получился… Ты такая смешная, – добавил он.

Когда все было готово, я уселась на диван, скрестив ноги, и поставила тарелку на колени. Марк проворчал, что мой диван – это и не диван вовсе, и устроился на полу перед кофейным столиком. Мы ужинали, болтали о том о сем и целовались. Я и не заметила, как съела всю огромную порцию пасты, которую Марк положил мне. Никогда еще в моей квартире не было такого бардака, но мне странным образом было наплевать. Не угодила ли я вдруг в некое параллельное измерение?

– Знаешь, никогда ни в одной квартире я не видел такой чистоты и порядка. – Марк прижался щекой к моим ногам. – Все, абсолютно все расставлено по линеечке!

– Смеешься? Я как раз сижу и думаю, что завтра мою помощницу ждет двойная работа!

– С тобой свихнешься! – воскликнул он. – Когда это ты успела помешаться на чистоте? У тебя же тут стерильно, как в клинике. Все белое, обеззараженное, у тебя почти нет мебели и никаких личных мелочей или украшений. Сразу и не поймешь, живет ли здесь кто-то. Нет, серьезно, это могла бы быть демонстрационная квартира, чтоб водить потенциальных покупателей, честное слово! Теперь я понимаю, почему они называют ее лабораторией.

– Может, хватит издеваться надо мной?

Он заразительно засмеялся, взобрался на диван и улегся на меня.

– Если учесть, сколько времени я здесь провожу, – оправдывалась я. – Я даже подумываю о том, чтобы ночевать в офисе. Так гораздо проще!

Он приподнялся, опершись на руки, и пристально посмотрел на меня:

– У тебя было что-то с боссом?

Я нахмурилась, потом возмутилась.

– Нет! – Я с отвращением скривилась. – У тебя с головой не в порядке?

– Если учесть, что вы почти всегда вместе…

– Мне это никогда даже не приходило в голову. Но вообще-то он вполне ничего для своего возраста…

Я замолчала и повнимательнее присмотрелась к нему. Возможно, он отнесся к моим словам не вполне серьезно, но на его лице читалось раздражение. Невероятно.

– Ты что, ревнуешь?!

– Вовсе нет!

Я захихикала, как школьница:

– Типичное мужское лицемерие! На самом деле свихнуться можно с тобой!

– Я всего лишь хочу узнать, чем ты занималась в последние годы, вот и все, – возразил он, улыбаясь, как пойманный на шалости мальчишка. – Есть пара-тройка вещей, которые мне непонятны.

Я сцепила руки у него на затылке, притянула его к себе и поцеловала. Наш поцелуй длился, я сжала его бедра ногами, желание снова охватывало нас обоих. Однако Марк оторвался от моих губ и лег щекой мне на грудь.

– Уже поздно, – вздохнул он и поднял голову. – Тебе завтра рано вставать, я пойду, спи.

В глубине души мне безумно хотелось предложить ему остаться на всю ночь, однако я удержалась. Я понимала, что проваливаюсь в пропасть, из которой мне будет трудно выбраться, если я продолжу в том же духе.

– Ты прав, – согласилась я, отпуская его.

Он встал, пошел в спальню, оделся. Я убрала со стола. Через несколько минут я проводила его до двери.

– Это был прекрасный вечер, Марк.

Я натянула футболку, пряча ноги. Он улыбнулся, провел рукой по моим взъерошенным волосам, поцеловал в щеку:

– Спокойной ночи.

Марк захлопнул дверь. Спотыкаясь, я обошла квартиру и погасила свет, легла в постель и сразу же провалилась в сон.