Глава восьмая

Ввосемнадцать сорок пять я переступила порог агентства с чемоданом в руках. Внутри царила тишина, все уже ушли. Ничего удивительного, сейчас вечер пятницы и к тому же август. Я чувствовала радостное возбуждение, вернувшись сюда после двухнедельного отсутствия. Я опять на своем месте! Бертран стоял за стеклянной стенкой кабинета. Он говорил по телефону и знаком попросил подождать. Не теряя времени, я приблизилась к своему столу и включила компьютер – мне не терпелось наконец-то взглянуть на содержимое своего почтового ящика. И тут меня словно окатили ледяной водой: ни одного сообщения. Вообще ничего. Для чего тогда он меня вызывал? Ну да, в том состоянии, в котором я говорила с ним по телефону, мне не пришло в голову поинтересоваться, с чего такая срочность. А кто мне сказал, что вообще была срочность? Никто, я сама так решила. С другой стороны, какие у меня основания опасаться, что за время отпуска в Любероне мое положение ухудшилось? Я заставила себя дышать спокойно, размеренно. Сердце громко стучало. Только без паники! Нет, нет и нет! Только не сейчас! Нельзя вот так сразу растерять все то хорошее, что мне дал отдых! Но как же тяжело с этим справляться!

– Яэль!

Терзаясь своими страхами, я вздрогнула от звука его голоса, вскочила с кресла и протянула руку:

– Здравствуйте, Бертран.

– Пошли в кабинет.

Я последовала за ним в знакомый хаос его убежища и с ужасом вспомнила последнее его посещение.

– Отлично выглядишь, – сказал он, садясь за стол.

– Спасибо.

– Мне нужно уехать дней на десять, я тебе оставляю ключи от конторы. Будь хозяйкой.

Я не была уверена, что правильно поняла его. Однако, слушая рассказ о том, как он организовал поездку и встречи с ключевыми американскими клиентами, я постепенно приходила к очевидному выводу: на время своего отсутствия он наделяет меня всеми полномочиями. У меня оставались выходные, чтобы войти в курс дела по текущим досье, подготовиться и заменить шефа уже утром понедельника, когда в офисе соберутся мои коллеги. В мозгу вспыхнула сигнальная лампочка: партнерство не забыто, Бертран хочет, чтобы я прошла проверку на устойчивость к перегрузкам.

– Теперь иди домой. Тебе понадобится много сил!

Я поднялась, он тоже и проводил меня до двери. Проходя мимо моего стола, он открыл ящик и протянул коробку с новым iPhone 6.

– Я так понял, у тебя проблемы с телефоном…

– Спасибо.

Он подошел со мной к лифту и оглядел меня с ног до головы:

– Постарайся оставаться в такой же форме, мне бы не хотелось опять обходиться без тебя.

– Все будет в порядке. Удачной поездки! Буду регулярно отчитываться.

Утром, когда жара разбудила меня в «Птит Флёр», информация из Парижа отсутствовала и мое будущее тонуло в тумане. А уже вечером меня накрыла удушливая парижская жара, кондиционер в такси не справлялся с ней, я покрывалась липким потом и знала, что, пока Бертран в деловой поездке, я буду замещать его в агентстве.

Когда я вошла в свою квартиру, первое, что я сделала, – сбросила туфли: ноги болели, на них набухали волдыри – да, быстро я отвыкла от высоких каблуков. Гладкий паркет приятно холодил подошвы, я направилась в спальню, чтобы разобрать чемодан. Недавнее приобретение – летний гардероб – очутился в глубине одежного шкафа: пожалуй, теперь он не скоро мне понадобится. Разложив все вещи, я вернулась в гостиную, включила ноутбук и вынула из упаковки телефон. Я тщательно осмотрела его, передо мной возникла картина гибели его предшественника, у меня перехватило горло, и неожиданно потрясла глухая тишина, царившая в квартире. Я вскочила с дивана и пошла на кухню в поисках какой-нибудь еды, но и в холодильнике, и в шкафах было пусто. Я по привычке заказала японский ужин, включила круглосуточную новостную программу – так мне было менее одиноко – и приступила к изучению навигации нового мобильника. Когда я поставила перед собой лоток с сырой рыбой, мой аппетит тут же улетучился, хотя я понимала, что при виде жаренного на гриле мяса у меня бы потекли слюнки. Тем не менее я заставила себя есть, потому что в ближайшие дни мне потребуются все мои силы. Как только телефон был готов к использованию, я связалась с сервером агентства, чтобы подключить свой почтовый ящик. Счетчик заработал, и на дисплее появилась цифра 547: Бертран только что снова активировал мою почту. Я оценила размах того, что меня ожидало, и программа на выходные выстроилась сама собой. Завтра я с самого утра буду в агентстве. Когда я собралась спать, на телефоне высветилась Алисина эсэмэска – вероятно, она пришла, пока я принимала душ.

Я отправила краткий ответ:

Я скользнула под простыню и выключила свет у изголовья. И стала думать не об Алисе и отпускных днях, а о Марке и только о нем, о моих ощущениях, когда я касалась его и мое тело отзывалось дрожью. Я схожу с ума! Моя интимная жизнь сводилась к редким приключениям без всякого будущего, мне ни разу не пришло в голову дважды заняться любовью с одним и тем же партнером. Это меня вполне устраивало, все остальное, что сопутствует романтическим отношениям, было мне ни к чему. В любом случае ни на что другое у меня просто нет времени. Нельзя позволить, чтобы кто-либо, а тем более Марк, нарушил привычный ход вещей. Согласна, в отпуске я отдохнула, набралась сил, поняла, что должна немного больше заботиться о себе и об окружающих, чтобы не допустить новых сбоев на работе, однако и речи не может быть о том, чтобы спокойствие покинуло мой дух, а заодно и мое тело. Я буду по-прежнему иногда находить себе мужчину на одну ночь – из соображений здоровья. Я вскочила и побежала в ванную, набрала воды в стаканчик для чистки зубов и приняла снотворное. Я была категорически не согласна с тем, чтобы воспоминания о теле Марка нарушали мой сон. Действительно, ночью мне ничего не снилось, однако, едва открыв глаза, я вспомнила его прощальную фразу: «Встретимся в Париже». Нет! Нет! И нет! Я вскочила с постели, сердце колотилось. Мне был известен единственный способ изгнать его из своих мыслей – срочно приступить к работе!

Выходные я провела в четырех стенах агентства, занимаясь досье и готовя расписание на следующую неделю. Когда после очередного Алисиного звонка я была готова выбросить телефон в окно, мне пришлось взять быка за рога. Я не позволю, чтобы повторилась старая история! Надо это остановить, иначе я не смогу работать. Я отправила ей смс, где правда была перемешана с ложью в пропорции один к одному:

Ее ответ прилетел в ту же секунду:

Наконец-то я снова обрела покой и могу с головой уйти в работу.

В понедельник утром я явилась в агентство к восьми и приготовилась к встрече с коллегами. Через час я встречала их на кухне с готовым кофе и шукетами. Они постепенно собирались, явно не удивленные ни моим присутствием в офисе, ни Бертрановым отсутствием. По всей видимости, они знали о моих новых функциях. Восторга от встречи со мной они не проявляли, шушукались и обменивались не слишком оптимистичными взглядами. А на что я рассчитывала?! Нет, никакой радости, они смотрели на меня полуозадаченно, полуиронически.

– Какие-то проблемы? – в конце концов не выдержала я.

– Да нет, ничего такого. Отпуск явно изменил тебя, – заявил руководитель группы письменных переводов. – Можно надеяться, что грядущая неделя будет не такой ужасной.

– Если вы рассчитываете, что я вас буду отпускать до конца работы, то зря.

Как я могла такое ляпнуть?! Ничего себе начало!

– Мы почему-то так и думали, но все же приятнее вкалывать под началом живого человека, а не робота.

Тут они меня бросили и вернулись к своим компьютерам.

Неделя пролетела со скоростью света. В воскресенье вечером позвонила Алиса и сообщила, что они только что вернулись из Лурмарена. Конец отпуска прошел хорошо, хотя, как сказала сестра, менее оживленно: семьи гуляли по отдельности, Марк большую часть дня проводил у бассейна с книжкой и однажды съездил в Л’Иль-сюр-ла-Сорг. Я резко оборвала Алисин рассказ об отпуске, предложив сестре провести следующую субботу со мной в Париже. Мне вдруг этого захотелось. Она подпрыгнула до потолка от восторга, а я таким образом избежала новых рассказов о Марке.

Бертран был доволен своей поездкой и, судя по всему, готов приступить к реализации обширных планов. Он обошел агентство, подвел итоги с каждым сотрудником. Покончив с этим, он вызвал меня в кабинет. В течение двух часов он расспрашивал меня о том, как работали его подчиненные, какие договоры подписаны, какие заказы выполнены и какие еще в процессе. Затем я представила ему проект, который прорабатывала в его отсутствие: поиск клиентов в новых сегментах, начиная с крупных профессиональных салонов и ярмарок. Я составила список наиболее перспективных, классифицировав их по сферам деятельности, присутствию иностранных участников и посетителей. Еще у меня была идея развить деловые отношения между некоторыми из наших клиентов. Возможно, это наивно, но я подумала, что Габриэль и Шон могли бы вести дела друг с другом. Общая концепция основывалась на том, что наша база данных обеспечивала нас всеми предпосылками, чтобы стать идеальными посредниками.

– Рад, что отправил тебя в отпуск. Ты проделала отличную работу, я тобой доволен.

– Спасибо. – Я испытала облегчение.

– Заметь, я сейчас говорю не только о твоих проектах, которые, впрочем, изучу самым внимательным образом. Я получил более чем положительную обратную связь от всего агентства по твоей работе в мое отсутствие.

Я ерзала на стуле, мое лицо залилось краской.

– Я делала то, что должна, Бертран, вот и все.

– Я не жалею, что дал тебе возможность все обдумать, и надеюсь, что ты усвоила урок. Ты вернулась и стала еще эффективнее, чем раньше, а это внушает большой оптимизм.

– Я больше никогда вас не разочарую.

– Я тебе доверяю. – В его голосе, не знаю почему, прозвучал скепсис. – Возвращайся к делам, но сначала я попрошу тебя о последней услуге.

– Слушаю вас.

– Пригласи всех сотрудников в ресторан на субботний ужин, чтобы отметить завершение отпусков и начало нового делового года и представить наши планы. Давай укрепим корпоративный дух и заодно обсудим твои предложения.

Неожиданно предоставленные мне полномочия, на которые я и не надеялась, открывали передо мной будущее, в котором я стану компаньоном Бертрана. А я им стану, теперь я в этом не сомневалась.

Я пообедала с нашими разбогатевшими на сланцевом газе клиентами, которые были твердо настроены на покупку парижской недвижимости. Утром я переводила на подписании договора о продаже квартиры в шестнадцатом округе. Затем они настояли на том, чтобы мы вместе пообедали. Пока они пили шардоне, от которого были без ума, я ловко вытянула у них имена деловых партнеров. У таких, как они, наверняка есть контакты, нуждающиеся в услугах нашего агентства. Теперь, когда мы окончательно приручили этих американцев, нельзя упустить такой шанс. Я была полна энергии и жажды деятельности и, расставшись с ними, предпочла пройтись до стоянки такси, а не вызывать машину к входу в ресторан. По дороге я позвонила Бертрану и возбужденно поделилась с ним своими достижениями. И вдруг я остановилась и замолчала: на террасе кафе сидел Марк. Что он там делает? Нет, это невозможно! Что за невезение: только я стала меньше о нем думать, как вот он передо мной собственной персоной.

– Яэль, ты меня слышишь?

Голос Бертрана вернул меня к действительности.

– Да, прошу прощения. Так что вы говорите?

– Я сейчас ухожу на встречу, обсудим все сегодня вечером в агентстве.

– Договорились.

Он повесил трубку. Что делать? Пока что я вольна выбирать – Марк меня не заметил, значит, можно развернуться и ловить такси в противоположной стороне. Однако в глубине души я понимала, что должна подойти и поговорить с ним, и тогда я удостоверюсь, что в Любероне со мной случился солнечный удар, а теперь все вернулось в норму. Ноги пришли в движение сами собой, не дожидаясь, пока я додумаю до конца. Марк что-то записывал в блокноте: очки в роговой оправе на носу, по сторонам не глядит и настолько занят своими записями, что не заметил меня, даже когда я остановилась возле столика.

– Если есть в Париже место, где я не думала тебя встретить, так это шестнадцатый округ!

Его карандаш замер, он захлопнул записную книжку, снял очки, положил их в карман вельветового пиджака. Потом наконец-то поднял голову и слабо улыбнулся:

– Это твой фирменный прикол – сваливаться с неба, когда этого меньше всего ожидаешь?

– Могу ответить тебе тем же!

Он встал, и мы поцеловались, перегнувшись через столик и едва касаясь друг друга губами. Тем лучше.

– Ждешь кого-нибудь? Я, наверное, не вовремя, – предположила я.

– Вовсе нет… ты свободна? Выпьешь кофе?

– Да. – Я села напротив него. – Так что ты здесь делаешь?

– Работаю, представь себе! Владельцы квартиры, получившие ее в наследство, заказали мне оценку мебели, которую они хотят продать.

– А что ты пишешь в своей книжке?

– Рассчитываю цены, записываю характеристики каждого предмета и сравниваю с оценками эксперта. Это тоже часть моей работы.

Официант принес нам кофе.

– А ты? – спросил он после паузы, вызванной появлением официанта.

– Вышла с делового обеда.

– Что у тебя слышно?

– Все отлично.

– Как прошло возвращение к работе?

– Прекрасно…

Он устремил взор куда-то вдаль, завел часы, насыпал в кофе сахар и размешивал его долго, с сосредоточенным видом. Я долго крутила чашку на блюдечке, прежде чем сделать глоток.

– Встречалась с остальными? – небрежным тоном спросил он в конце концов.

– Нет, пока нет, я была очень занята.

Мы опять замолчали. Я допила кофе, он свернул сигарету и закурил. Дым не раздражал меня, как обычно бывало, когда курили другие. Довольно долго я старалась избегать его взгляда, потом решилась посмотреть на него, и мы застыли, глаза в глаза. Спасайся! Я, как дурочка, полагала, что эта случайная встреча успокоит мою душу и тело, а получалось все наоборот. Вопреки жгучему желанию взять его за запястье, чтобы посмотреть на часы, я рылась в сумке, стараясь найти телефон и чем-то занять руки. Что-то я слишком долго откладываю возвращение в офис.

– Мне пора. Извини, меня ждут.

– Конечно… Я на машине, хочешь, подвезу?

– Нет! – взвизгнула я, выставляя себя на посмешище.

Нет, я не способна остаться запертой наедине с ним в салоне «порше».

– Я возьму такси, тут есть стоянка. – Я заговорила спокойнее, пытаясь сохранить хотя бы некое подобие собственного достоинства.

– Я здесь рядом припарковался.

Мы молча шли вдоль домов совсем близко друг к другу. Стоянка была уже видна, несколько такси терпеливо караулили пассажиров, одно из них подарит мне желанное спокойствие. Чуть подальше дожидался хозяина старый «порше». Метрах в десяти от такси, к которым я устремилась, Марк придержал меня за локоть, я не успела ничего понять, а он увлек меня в открытые ворота, обнял и не отпускал. Он притиснул меня к стене внутреннего дворика, с силой прижал свои губы к моим, легко раскрывшимся навстречу, и наши языки сплелись в отчаянной схватке. Тело инстинктивно среагировало, распласталось по нему, а его ладони легли на мою талию.

Губы Марка оторвались от моих, чтобы наброситься на мои щеки, на затылок; я изогнулась, он застонал, уткнувшись в мою шею, принялся снова целовать меня, одной рукой удерживая мое лицо, а другой гладя по спине. Унесший меня смерч был таким мощным, что я испугалась, как бы не подогнулись ноги. А потом он резко отпустил меня, и только стена помешала мне упасть. Марк тер виски.

– Прости меня, Яэль… забудь.

Последний взгляд – и он бросил меня одну, не сказав больше ни слова. Я услышала, как вдалеке взревел двигатель «порше»: Марк рванул с места, будто за ним гналась толпа монстров. Я тронула пальцами вспухшие губы, все мое тело еще трепетало. Я вышла в ворота, и свет улицы показался мне ослепительным. Сев в первое свободное такси, я продиктовала адрес агентства и забилась в угол на заднем сиденье.

Я вошла в агентство и буквально рухнула в кресло у своего стола, уставившись на экран, обхватив голову ладонями: так я просидела битых два часа, ничего не делая и не меняя позы. Когда меня о чем-то просили или спрашивали, я неизменно отвечала «завтра».

– А разве мы не сегодня вечером планировали поговорить?

– Что? – переспросила я, оторвавшись от созерцания экрана.

Оказывается, мое последнее «завтра» адресовалось Бертрану, а я этого даже не заметила. Караул! Я вскочила с кресла.

– Бертран! Да, конечно! Уже иду.

Он как-то странно посмотрел на меня и направился в кабинет. У меня не было никаких записей, а в памяти неожиданно образовалась большая дыра, и я вообще не знала, что ему сказать. Что я делала до того, как очутилась у ворот, а потом во внутреннем дворике? Пила кофе с Марком. А еще? Я безрезультатно ломала голову, усаживаясь за стол напротив него.

– Итак, американцы?

Жалкие остатки мозгов удержали меня от возгласа «Слава всевышнему!». Воспоминания понемногу возвращались, и мне удалось отчитаться о том, как прошел обед, и передать добытые у наших клиентов данные их партнеров. Когда я все сообщила, он пожелал мне хорошего вечера и напомнил о завтрашнем ужине всей команды, который окончательно вылетел у меня из головы. И где я ее потеряла, хотелось бы знать. За воротами, во внутреннем дворике.

Снотворное подействовало позже, чем обычно: стоило закрыть глаза, и я заново переживала наш поцелуй, я была почти уверена, что никто и никогда не целовал меня так, как Марк. Когда в субботу я проснулась, в голове у меня по-прежнему творилось нечто несусветное, тело ныло от желания, которое охватывало меня, стоило губам Марка всплыть в памяти. Я чувствовала себя полной идиоткой. Или девочкой-подростком, только что поцеловавшейся впервые в жизни. Пора всерьез заняться собой. Выпив кофе, я надела спортивный костюм и собрала сумку для бассейна, положив в нее спортивный купальник. С бикини покончено! Оно сослужило мне ту еще службу.

Когда, переодевшись, я собралась нырнуть, у меня вдруг зачесалась голова: волосы отчаянно рвались на свободу. Это было мучительно, я решила, что стоит избавить себя от дополнительных раздражителей, и сняла шапочку, перед тем как прыгнуть в воду. В течение часа я с остервенением плавала туда-обратно по дорожке, как в прежние времена. Подействовало мгновенно. Дыхание выровнялось, тело сбросило напряжение, мысли вернулись к работе и сегодняшнему ужину с персоналом агентства. Я отвлеклась только на то, чтобы подумать о предстоящей встрече с Алисой. После возвращения в Париж я скучала по ней.

Сестра позвонила ближе к половине двенадцатого, после того как ей удалось припарковаться недалеко от моего дома. Я заперла квартиру и спустилась к ней. Она бросилась ко мне и крепко обняла. Я прижала ее к себе.

– Знала бы ты, как я счастлива, что буду весь день с тобой вдвоем! – воскликнула она.

– Я тоже.

Я взяла ее за руку, повела на улицу Вожирар, и мы дошли до улицы Рен. Я расспрашивала ее о детях, Седрике, новом учебном годе. Мы поговорили и о родителях, которые сменили меня в «Птит Флёр». Отец был восхищен тем, как мы все разобрали в амбаре, и вместе с мамой сокрушался, что они разминулись со мной. Сколько же я их не видела? Долго, очень долго. Войдя в первый магазин, мы переглянулись и сразу поняли друг друга: Алиса будет выбирать вещи для меня, а я для нее. Ее цель – сделать мой гардероб более непринужденным, а я считала, что не помешает добавить ей женственности. Я очень хотела, чтобы она научилась подчеркивать свою природную красоту.

– И когда я буду это носить? – спросила она, указывая на платья и сапоги, которые я выбрала.

– На выходные, в гости! А сапоги можешь надевать на работу, каблуки же не высокие!

– Ладно… но при условии, что ты возьмешь это!

Она вытащила откуда-то из-за спины пару высоких ботинок на плоской подошве, типа мотоботов, толстовку с капюшоном и маленькую кожаную куртку.

– Представляю себе, что будет, если я явлюсь в этом в агентство…

Она одарила меня иезуитской улыбкой:

– Это тебе на выходные, для прогулок! Когда ты не ходишь на работу…

Я вырвала вещи у нее из рук и взамен сунула те, что накопала для нее.

– В примерочную!

Нагруженные пакетами, мы плюхнулись на банкетку в кафе «Сен-Пласид». Было уже больше трех. Мы заказали по омлету с салатом, и я проверила телефон.

– Яэль, ну пожалуйста! – простонала Алиса.

– Между прочим, я впервые взяла в руки телефон, с тех пор как мы встретились. И обращаю твое внимание: ты свой то и дело проверяла.

– Чтобы убедиться, что с детьми все в порядке!

– А я проверяю, не отказался ли кто-нибудь от ужина в последнюю минуту. Бертрану это не понравится.

Алиса засмеялась:

– Получается, твои коллеги – что-то вроде ваших с шефом детей.

– Что ты несешь! – Я завела глаза к потолку, но улыбнулась.

Я познакомила ее с программой сегодняшнего ужина и объяснила, какое значение он имеет для агентства.

– Извини меня, Яэль, но у людей есть личная жизнь… Может, они планировали обойтись без работы в субботу вечером.

– Какая работа?! Мы же будем ужинать!

– Над тобой еще надо изрядно потрудиться… Что это, если не работа, когда ты ужинаешь с коллегами и начальником?! Подозреваю, что вы вряд ли отправитесь потом в ночной клуб.

Я искренне расхохоталась.

– А что, у этого Бертрана нет собственной жизни, помимо агентства?

– Насколько мне известно, нет.

– Тоска какая… нет, но… Жаль, что ты занята вечером, могли бы поужинать у нас, сегодня будет Марк.

– А-а…

Центром моего интереса неожиданно стал омлет: я внимательно изучала его, трогала вилкой, передвигала кусочки по тарелке.

– Седрик говорил с ним вчера по телефону, похоже, у него все отлично.

– Ты с ним общалась после возвращения? – поинтересовалась она.

Я бы что угодно отдала за возможность все рассказать, это принесло бы мне облегчение, но я не могла. Если Алиса узнает, что Марк накануне поцеловал меня, она станет неуправляемой, особенно когда услышит, что он сбежал. А ведь именно это и произошло. Осаждавшие меня воспоминания о том, что я тогда почувствовала, помешали мне оценить, насколько резко оборвался этот поцелуй. Сестра не преминет призвать Марка к ответу. А сделать это должна не она, а я. Я обязана решить эту проблему сама, без посторонней помощи. Но до того, как я этим займусь, следует понять, что свалилось на меня вместе с поцелуем. Стоило мне задуматься об этом, и у меня вырвался тяжелый вздох.

– Все в порядке? – спросила сестра, прерывая мои размышления.

От Алисиной наблюдательности не спрячешься! Я робко повернулась к ней. Нет, нельзя ее в это впутывать, но одному богу известно, как бы мне хотелось довериться сестре.

– М-м-м… да, да… все в порядке…

– Так что там с Марком?

– Э-э-э… нет, не общались, – ответила я и с трудом проглотила кусочек омлета, едва не подавившись им.

Я заказала стол в большом японском ресторане, где три известных шеф-повара готовят блюда традиционной кухни на виду у клиентов. Интерьер здесь самый что ни на есть японский. В комплексе мой выбор должен был соответствовать ожиданиям Бертрана. Придя туда, я пообещала себе, что на время ужина отодвину Марка в сторону и сосредоточусь на своих обязанностях. А там посмотрим.

Бертран позволил присутствующим болтать о том о сем до десерта, и атмосфера была довольно непринужденной, хотя он сам так и не расслабился. Мне тоже особо нечего было сказать. Однако я поймала себя на том, что мне скорее приятно ближе познакомиться с людьми, с которыми я провожу больше трех четвертей своего времени. До этого я ими совершенно не интересовалась – ни их жизнью, ни вкусами, ни тем, насколько для них важны агентство и работа в нем. В начале ужина мне пришлось поломать голову, пока я не вспомнила, что руководителя группы письменных переводов, моего соседа за столом, зовут Бенжамен. Я воспринимала своих коллег только через призму выполняемых ими функций, их имена как будто не существовали для меня. Я всегда считала Бенжамена неисправимым лоботрясом, однако, к своему большому удивлению, легко общалась с ним и в какой-то момент поняла, что он тоже любит свою работу. Краем глаза я следила за шефом: он редко включался в беседу и то и дело что-то набирал на телефоне. Тем не менее всякий раз он произносил то, что нужно и когда нужно. Глядя со стороны, можно было подумать, будто он работает с почтой, но я дала бы руку на отсечение, что он фиксирует все происходящее за столом. Больше всего меня удивило, что он так хорошо знает всех подчиненных. Его способность подстраиваться под свой персонал впечатлила меня.

Когда принесли кофе, он выпрямился и попросил нашего внимания.

– Прежде всего, хочу поблагодарить каждого из вас за работу, выполненную в первом полугодии. Теперь, когда лето прошло и вы все отдохнули, у меня складывается впечатление, что мы присутствуем при зарождении командного духа…

Он незаметно бросил на меня взгляд, который, я уверена, ни от кого не ускользнул.

– Я прошу вас уже с понедельника приступить к выполнению своих обязанностей с удвоенной энергией. Сейчас я обдумываю план развития агентства. Не хочу от вас скрывать, вполне вероятно открытие бюро за границей. Я приму окончательное решение не позже конца года. Следовательно, вы должны доказать мне, что умеете справляться со стрессом, с авралами и с напряженным рабочим ритмом. В четыре ближайших месяца я не хочу слышать о болячках, детях, больничных листах и отгулах. Если кто-то из вас считает, что не готов к этому, мы встретимся и урегулируем проблему. Не будем зря изводить друг друга. А все остальные должны воспринимать это как серьезный вызов с множеством заманчивых перспектив, в том числе с переводами на новое место работы и одновременным повышением зарплаты. Если мы все вместе будем двигаться в выбранном направлении, нас ждут дополнительные бонусы к рождественской премии.

Его взгляд остановился поочередно на каждом из присутствующих, кроме меня. Кто-то покосился на соседа, кто-то напрягся, заранее опасаясь того, что нас ожидает в ближайшем будущем.

– У кого есть вопросы? Или я могу продолжать?

Никто не шелохнулся, наверняка лучше было промолчать.

– Недавно Яэль изложила мне предложения по расширению нашего поля деятельности. Она будет вести этот проект в дополнение к своим постоянным клиентам. Однако со временем все должны будут так или иначе в нем участвовать. Сейчас она вам все подробно объяснит. Давай!

Очередной тест из серии столь любимых Бертраном. Я не позволила себе растеряться, тем более что сама идея у меня четко сложилась. Все головы повернулись ко мне. Что ж, вперед! Слова вылетали сами собой. В течение последующих пятнадцати минут я удерживала внимание всех членов команды так же, как до этого Бертран. Пьянящее чувство. Тем более что, вопреки моим ожиданиям, коллеги очевидным образом заинтересовались предложениями. Я была готова к тому, что меня испепелят взглядами, но нет, ничего такого, ни намека на раздражение или упреки, вместо них – одобрительные кивки. Может, мы действительно становимся командой? Должна признать, что эта мысль мне понравилась. Мое выступление поставило финальную точку. Ужин завершился. Бертран не стал меня задерживать, чтобы проанализировать его. Когда мы вышли из ресторана, каждого ждало такси. Все сердечно пожелали друг другу хорошего воскресенья и разъехались по домам.

Свой выходной я провела за работой, не покидая квартиру и не одевшись, что для меня крайне непривычно! События вчерашнего вечера стали для меня дополнительной мотивацией, если предположить, что я в ней нуждалась. Стартовал второй этап перехода на позицию партнера. Мне оставалось только сконцентрироваться на своей цели, запрещать себе отвлекаться на что бы то ни было. Однако я напрасно использовала все известные мне приемы – воспоминания о Марковом поцелуе неизбежно возвращались. Как он посмел сказать мне: «Забудь»? Будто это легко сделать! Что заставило его это сказать?! Он не имел права так обойтись со мной! Интересно, чего он от меня ждал? Эти мысли и эмоции переполняли меня, сжигали изнутри. В результате, когда я легла спать, во мне кипела ярость, и бессонница снова вернулась. Даже утренний заплыв не вернул спокойствие. Зачем он так поступил? Причем в самый неподходящий момент!

Утро было ужасным. Я явилась в бюро в мерзком настроении и ни с кем не разговаривала. Позвонив даме – организатору салона, я ошиблась языком и заговорила по-английски с еще более сильным, чем у моей матери, акцентом. Бедная женщина растерялась, заподозрила телефонный розыгрыш, и когда я опомнилась и перешла на французский, она просто швырнула трубку. Затем меня вызвал к себе Бертран, чтобы познакомить с новым клиентом, и все шло отлично, пока мой взгляд не упал на запястье нашего посетителя. Jaeger-LeCoultre. И тут я наглухо замолчала, потому что не способна была думать ни о чем, кроме руки Марка, заводящей часы. И наконец, Бенжамен, руководитель группы письменных переводов, подошел ко мне после обеденного перерыва – который я, к слову, пропустила, – чтобы посоветоваться по поводу одного языкового нюанса. Я уставилась на протянутую мне страничку, но даже не пыталась что-либо понять.

– Ничего не знаю, – буркнула я, не поднимая глаз.

– Какая муха тебя укусила? Совсем недавно ты вела себя по-другому. Что-то ты слишком быстро забываешь о командном духе, который вы с Бертраном так расхваливали в субботу вечером. Очень жаль.

Когда я выпрямилась, он уже ушел. Нет, у меня определенно едет крыша. Никаких сомнений, нужно как можно быстрее остановить этот процесс, не позволить ситуации окончательно пойти вразнос. Марк мешает мне работать, и с этим пора покончить! Я схватила сумку и сообщила ассистентке, что все же пойду обедать. По дороге я остановилась возле стола Бенжамена.

– Я не забыла о командном духе. Извини. У меня небольшое затруднение, и я сейчас с ним разберусь… Посмотрю твой перевод, как только вернусь!

Я решительно вышла из агентства и остановила проезжающее такси. Водитель стал жертвой моего дурного настроения.

– Поторопитесь, у меня и других дел много!

– Успокойтесь, дамочка, иначе я вас высажу. Ясно? – оборвал он, изучая мое отражение в зеркале заднего вида.

Я уселась поглубже и насупилась. Когда он остановился, я швырнула банкноту на переднее сиденье и хлопнула дверцей изо всех сил. Я резко распахнула дверь лавки и вошла.

– Марк! – крикнула я.

Он появился в глубине магазина и неторопливо направился ко мне. Не произнося ни слова и не отрывая от меня взгляда, он снял очки и положил на попавшийся по пути столик. Потом все так же спокойно прислонился к стене, засунул руку в карман и позволил себе кривую усмешку. Нет, мне это привиделось. За кого он себя принимает?

– Я ждал тебя, Яэль. Что ж, слушаю.

Куда подевался беглец из внутреннего дворика?

– Зачем ты это сделал? – заорала я, решив не замечать его беспардонность. – Ты не имел права! Ты мне мешаешь работать! Я не могу сосредоточиться.

Судя по ухмылке, ему все это нравилось, он даже гордился собой.

– Ты себе не представляешь, как я сожалею.

Его ирония действовала мне на нервы.

– Так нельзя! – Я все больше заводилась. – А это твое пошлое «забудь», откуда ты его выкопал?

– Сам бы хотел узнать.

– Все равно это дебилизм.

Он приподнял бровь:

– Согласен, это было неумно, – заявил он с дурацкой улыбкой.

Его наглая невозмутимость ужасно злила меня. Он работал под хулигана из Бронкса, и это его забавляло!

– Не паясничай! – завопила я. – Мы взрослые люди!

– Этот факт мало что меняет в нашей ситуации, – возразил он, неожиданно став серьезным.

Я замолчала на полуслове. Он выпрямился и сделал два шага ко мне, впившись взглядом в мои глаза. Да что же он вытворяет? Я уже не знала, как себя вести, что говорить. Я ожидала чего угодно, только не этого. Он был так уверен в себе. Да, на мне были мои высоченные каблуки, однако под его пронизывающим взглядом я странным образом казалась самой себе совсем маленькой. Ситуация становилась опасной. Я пришла сюда, чтобы расставить все точки над i, а не для того чтобы…

– Ты успокоилась?

– Э-э-э…

Он подошел еще ближе и словно гипнотизировал меня. Я начала задыхаться.

– Похоже, что да, – ответил он за меня, по-прежнему уверенный в себе. – Итак, Яэль? Как ты предлагаешь все уладить?

Я швырнула сумку на пол и быстро преодолела разделявшее нас расстояние. Стон облегчения вырвался у меня, и я накинулась на его губы, а его руки сомкнулись на моей спине. Да, я сдалась, не в состоянии ни управлять собой, ни усмирить лихорадку, которая охватила мое тело, как только я увидела Марка. Он увлек меня в глубь магазина, яростно отвечая на мой поцелуй, какая-то этажерка покачнулась на нашем пути, один из предметов со звоном разбился.

– Наплевать, – махнул он рукой. – Иди сюда.

Он открыл дверь и потащил меня по лестнице. К счастью, он жил на втором этаже, до третьего я бы не продержалась. Как и он, впрочем. Захлопнув дверь, Марк придавил меня к ней, прижался ко мне, просунув руки под шелковую блузку, целуя и покусывая мои плечи, мочки ушей. Я расстегнула его рубашку, распахнула ее и осыпала поцелуями его грудь. Ничего вокруг не существовало, я забыла, зачем пришла, и вообще забыла обо всем. Наверное, никогда в жизни я ни одного мужчину не хотела так сильно. Да, никогда. Отшвырнув туфли, я подтолкнула его к гостиной.

– Где твоя спальня? – пробормотала я, расстегивая молнию на юбке.

Наша одежда слетела на пол. Мы свалились на кровать абсолютно голыми. Губы Марка исследовали каждый миллиметр моего тела, мои руки цеплялись то за простыни, то за его плечи, глаза под опущенными веками закатывались. Я больше не могла, казалось, я вот-вот взорвусь от желания.

– Иди ко мне… прошу тебя, – умоляла я.

Марк тут же подчинился, и наши губы еще теснее сомкнулись, приглушая стоны наслаждения. Мы были словно единым телом с ним… я поняла, что действительно ни разу в жизни не испытывала такого слияния с мужчиной. От оргазма у меня закружилась голова, и Марк вскоре последовал за мной. Потом его дыхание постепенно выровнялось, его щека лежала на моей груди, он не двигался, а я вперилась в потолок. Мои руки, вцепившиеся в его плечи, в какой-то момент разжались и медленно опустились вдоль тела. Он откатился от меня, я сжала ноги и лежала не шевелясь. Марк укрыл меня простыней, а сам устроился рядом. Он лежал тихо-тихо, я чувствовала на себе его взгляд, наверняка он ждал от меня какого-нибудь жеста или слова, но я совсем не могла ни говорить, ни двигаться, мне вдруг стало неловко, действительность снова вступала в свои права. Возвращение к ней было слишком скорым. Я явилась, чтобы урегулировать проблему. Полный провал. Я окончательно осознала свою неспособность рассуждать разумно, когда он рядом, всего в нескольких сантиметрах от меня, а мое тело все еще ощущает прикосновения его ладоней. Что я наделала? Я рывком села в кровати спиной к нему, прикрывая руками грудь:

– Мне нужно вернуться на работу.

Прошло несколько долгих, нескончаемых секунд. Тишину нарушил глубокий вздох Марка.

– Конечно. – Его голос звучал устало.

– Лежи, я принесу твои вещи.

Я выдохнула с облегчением: не придется смущаться, одеваясь перед ним при ярком свете дня. Однако неловкость вернулась. Стоило мне перешагнуть порог его магазина, и в меня будто вселилась другая женщина. Я услышала шорох надеваемой одежды.

– Держи, здесь все, – сообщил он через минуту. – Жду тебя в соседней комнате.

Дверь спальни закрылась. Я встала медленно-медленно. Надела кружевное белье и блузку. Мои движения были дергаными, и я испугалась, что никогда не справлюсь с молнией на юбке. Меня начало опасно покачивать, когда я взобралась на высокие каблуки. Положив ладонь на ручку двери, я немного постояла, чтобы успокоиться. У окна гостиной Марк, погрузившись в свои мысли, курил очередную самокрутку. Я кашлянула:

– Мне нужно забрать внизу сумку.

– Пойдем.

Он раздавил окурок в пепельнице. Я все еще не решалась посмотреть ему в глаза. Он подошел ко мне, осторожно положил руку на поясницу, я задрожала. Он повел меня к лестнице, и мы бок о бок спустились вниз. После короткого молчания, во время которого я изучала носки своих лодочек, он открыл дверь лавки. И тут мне захотелось провалиться сквозь землю: его дедушка убирал осколки разбитой нами безделушки. Марк обошел меня и направился к нему:

– Брось, Абуэло, я сам сделаю.

– Еще чего! Дай мне вспомнить молодость.

– Хватит.

В голосе Марка слышался смех. Пока они препирались, я схватила брошенную сумку и воспользовалась возможностью сбежать.

– До свидания, – пробормотала я, устремляясь к выходу.

Я открыла дверь, стараясь стать маленькой и максимально незаметной. Не вышло!

– Яэль! Что ты делаешь? – ошарашенно спросил Марк.

А ты как думаешь, что я делаю, Марк? Я сбегаю, сматываюсь, удираю. Я не могу оставаться здесь ни минуты, иначе сойду с ума. Только что с тобой была не я, а другая, безумная фурия, безответственная особа, которая сама не понимает, кто она такая.

– Ухожу, – ответила я, надеясь, что мой голос прозвучит достаточно нейтрально.

– Нет, подожди! – сухо распорядился он.

– Извини, меня ждут. У меня нет времени.

Я бросилась бежать, моля бога, чтобы не упасть и не разбиться. Паника окончательно овладела мной. В теле бушевал вулкан, на коже все еще оставался запах Марка, и это было нестерпимо.

Через полчаса, подойдя к двери агентства, я мобилизовала все силы и хоть как-то собралась. Утренние накладки я не забыла, следовало все наверстать и исправить, а анализ случившегося можно отложить на потом. И не забыть, что я будто бы вернулась с обеденного перерыва. Я подошла к ассистентке и справилась, не искали ли меня. На мое счастье, Бертран мной не интересовался.

– Яэль, – позвала она, когда я уже направлялась к своему столу.

– Да.

– Вы были в парикмахерской? – весело спросила она.

– Нет! А в чем дело?

– Ваши волосы… они распущены.

Я до них дотронулась: девушка права – волосы рассыпались по плечам, а я не обратила внимания. Вероятно, в постели растеряла заколки.

– Черт, – вырвалось у меня.

– Возьмите.

Она протянула резинку, и я поспешила собрать свою гриву в пучок.

– Так нормально? – спросила я. – Как я выгляжу?

– Счастливой… но деловой.

– Спасибо.

Ситуация явно забавляла ее; я ответила на улыбку. Перед тем как вернуться к работе, я подошла к переводчикам и разобралась с Бенжаменовым затруднением.

– Очень мило с твоей стороны, – оценил он.

– Можешь не благодарить.

– Ну как, решила свою проблему?

– Какую проблему?… А, да! Можно сказать, да!

Я едва ли не бегом вернулась к столу и до самого вечера не отлипала от экрана и телефона. Бертран заказал суши, я до своих не дотронулась, все силы уходили на то, чтобы не думать о том, что сегодня произошло. В десять вечера, решив, что в основном наверстала упущенное и пора домой, я зашла к шефу попрощаться.

– Все идет по плану? – поинтересовался он, когда я просунула голову в дверь.

– Да.

– Не бойся передавать мелких клиентов другим сотрудникам.

Возможно, он прав, в этом что-то есть. С тех пор как я лучше узнала коллег, я уже не считала их такими бездарными.

– Я подумаю. До завтра.

Через сорок пять минут я наконец-то была дома. Дотащилась до ванной, разделась, бросив одежду на пол. У меня совсем не осталось сил, я была как выжатый лимон. Увидев себя голой в зеркале, я мысленно вернулась в Маркову спальню, смятение, вызванное нашими объятиями, снова охватило меня, но одновременно пришло и странное чувство умиротворения. Как будто, дав себе волю, выразив свою ярость, а потом и желание, я освободилась от тяжкого груза. Чем-то это напоминало мою реакцию на утрату телефона. После поцелуя Марк сбежал, а я так и не узнала почему. Теперь пришла моя очередь пуститься в бега, поскольку я была охвачена паникой и не способна адекватно воспринимать новую реальность. Реальность, правила которой мне не известны и которая никак не вписывается в мою жизнь, реальность, с которой я не имела дела ни разу с тех пор, как начала работать. Достаточно было закрыть глаза, и я снова оказывалась в его объятиях, все еще ощущала его руки и губы на своем теле. Я оперлась об умывальник, мне не хватало воздуха, я не утолила голод. Сегодня я открыла для себя такое наслаждение, какого не знала все прошедшие десять лет. Можно подумать, только Марку известен тайный способ заставить меня полностью расслабиться, перестать сдерживать себя. Я проглотила снотворное, легла в постель, и на меня обрушились вопросы. Готова ли я подчиниться ходу событий? Конечно нет! Ничто и никто, и уж точно не Марк, не имеет права ставить под угрозу мою карьеру, в которой намечается вожделенный поворот. Я должна добиться успеха, я добьюсь успеха, я хочу стать партнером. Я столько за это сражалась. И теперь, когда я у цели, мне не остается ничего, кроме как запереть на замок мои желания и мое сердце, которое билось сильнее, стоило подумать о Марке. Я не могу рисковать. Но что произойдет, когда мы встретимся в следующий раз? Мне не удастся вечно избегать его. Я только что заново сблизилась с сестрой, с друзьями, вернулась к ним и научилась освобождать им место в своей жизни. Я не могу отказаться от вновь обретенного равновесия, которого мне так не хватало в последние недели, под тем лишь предлогом, что в нашей компании есть Марк.