Гигантомания мира Ворк не обошла своим вниманием и корабль, на котором мы плыли к Архипелагу. Пропорционально фрегат, носящий имя «Гордость Приморья», относился к своему земному прототипу примерно так же, как огр соотносится с человеком. Под кормой судна находился своеобразный «моторный» отсек, где имелось устройство, схожее с магическими агрегатами, которыми оборудованы все дирижабли. Но корабельный двигатель значительно уступал по мощности дирижабельному мотору, и это неудивительно – могучая и опасная магия Огня на кораблях не использовалась. Зато размер агрегата поражал воображение и на порядок превышал величину двигателей цеппелинов. Поразительно то, что всю эту махину приводил в движение один-единственный дежурный маг Стихий и мощность работы двигателя фактически не зависела от силы управляющего мага. Нашего тролля сразу же записали в график дежурств, остальные члены отряда заполучили ранг пассажиров и в основном бездельничали. Кстати, средняя скорость «Гордости Приморья» тоже была недостижима никакими парусниками Земли и составляла чуть более двадцати пяти узлов.

В девятнадцатом веке рекордсмен русского флота, корвет «Оливуца», показал в условиях, близких к идеальным, скорость около восемнадцати с половиной узлов. Средняя скорость парусных кораблей того времени редко превышала двенадцать узлов. Конечно, современные земные парусные яхты могут летать над водой со скоростью под сто километров в час, но, во-первых, рекорды ставят в уникально рассчитанных условиях и на это способны считаные экипажи на ограниченном количестве лодок. Во-вторых, современная рекордно-спортивная яхта по устройству находится ближе к космическому челноку, нежели к паруснику древности, ну и, в-третьих, сделаны эти гоночные яхты не из примитивного дерева, а из материалов, использующихся при строительстве самолетов и космических кораблей.

Скорость нашего фрегата сильно зависела от ветра, но не так критично, как у парусников эпохи Магеллана. Даже при полном штиле, на одной магической машине, «Гордость Приморья» могла держать больше десяти узлов, а при удачном стечении обстоятельств (попутном ветре, небольшой волнистости и так далее) фрегат летел над водой с непостижимой скоростью семьдесят километров в час (рекорд семьдесят два с половиной, если верить показанию стрикета). От Порт-о-Тролля до первых островов Архипелага лежала водная поверхность протяженностью около десяти тысяч километров, но, несмотря на то что иногда нам удавалось за день проходить почти тысячу километров, путешествие продлилось больше месяца. Столь долгий круиз обуславливался тем, что наше судно редко плыло по прямой, постоянно меняя маршрут из-за подводных течений, рифовых гряд и массы иных условий, про которые абсолютно все знал единственный член команды фрегата – кормчий Менар, вооруженный корабельным журналом.

Два раза за время плавания к Архипелагу я просил кормчего изменить маршрут и оставить меня ненадолго на небольших одиноких рифах в целях уединения для молитв и советов с богами.

«Без помощи духов с темного неба мы слепы, как новорожденные котята. Мне надо говорить с духами», – делая максимально сумасшедшие глаза, начинал говорить я каждые полчаса не кому-то лично, а ветру за бортом, после чего все матросы и офицеры корабля почитали меня почти как святого.

Первый раз этот маневр проделали через пару недель плавания. Как только я оказался в благословенном одиночестве на небольшом необитаемом островке (удачно спрятавшись за высокой скалой), с меня сразу слетела вся возвышенная благообразность. Сделав себе компенсирующую инъекцию, я перенесся в камеру старта «Гном-инста», где быстро сменил снаряжение и оборудование, принял ванну с краской и обновил запас химии. Приятели-предприниматели вывалили на меня кучу сведений, а авторитетный шеф Рудольф Иванович постоянно находился неподалеку, оказывая моральную поддержку. Ничего интересного, наподобие вечернего приема, на который я угодил разок по возвращении, не произошло, разве что вокруг покореженной мной гашек-камеры теперь находилась круглосуточная охрана, состоящая из двух бодигардов с винтокрылами. Обратный перенос настроили неподалеку от острова, в пяти метрах под водой. Оказавшись на глубине, я выплыл на поверхность и тихонько выбрался на одинокий риф – на корабле, стоящим в трех кабельтовых от острова, никто ничего не заметил.

Второе возвращение, случившееся еще через пару недель беззаботного морского круиза, заслуживает отдельного рассказа. Поначалу все пошло по отработанному сценарию. За пару дней до запланированного переноса на Землю я кардинально изменил поведение и стал натыкаться на матросов, офицеров и стены, стараясь самостоятельно не останавливаться, прекращал движение, только уткнувшись в преграду на пути. Для пользы дела пару раз свалился в воду, и меня с шутками и прибаутками вылавливали из соленых волн, разворачивая судно и объявляя: «Орк за бортом!» При этом я не забывал задумчиво бормотать о духах, богах и небесах – словом, выглядел как законченный религиозный маньяк в тяжелой стадии психического расстройства. Поэтому, когда я попросил Менара немного изменить маршрут, чтобы можно было спокойно пообщаться с духами наедине, команда фрегата (и мои друзья в том числе) вздохнули с облегчением – на этот раз своим поведением мне удалось всех достать до печенок. Оказавшись на островке, я укололся компенсатором и блаженно замер, греясь под южным солнышком.

Перенесшись в зал старта, я не успел выйти из роли и со счастливой улыбочкой идиота переступил порог джи-камеры. Оказавшись в офисном помещении, я тут же был подвергнут внезапной атаке. Атаковало меня воздушное полуголое создание, благоухающее современным парфюмом и выглядевшее так, как будто только что сошло со страниц глянцевых журналов.

– И-и-и-и-и! – завизжало гламурное видение, схватило меня за шею и впилось в мой клыкастый рот страстным и влажным (я бы даже сказал, немного слюнявым) поцелуем.

Целоваться с клыкастым парнем надо уметь, но сие создание этому обучено явно не было, зато старательно компенсировало свою полную некомпетентность в данном вопросе нешуточным энтузиазмом. Не зная, как себя вести, я в недоумении посмотрел на приятелей-предпринимателей, стоящих рядом и наблюдающих за всем этим безобразием с таким видом, как будто все происходит именно так, как и положено. Неподалеку топтался великий и могучий шеф, радостно глядя на непонятную сцену.

Стоя на месте, я развел в сторону руки, всем телом безмолвно вопрошая: «Что же тут происходит, якорный батор?!» Фактически на моем нижнем левом клыке висело произведение гламурных искусств и пыталось розовым шаловливым язычком лизнуть правый верхний резец, а Саня и Дима делали мне страшные глаза, при этом ничего не объясняя.

– Сцена возвращения снята, – объявил усталый человек, носивший фланелевый коричневый костюм в крупную клетку, оранжевый шарф и бордовый берет. – Теперь в бассейн…

Леночка (этот ужас, только что висевший на моей шее, оказался не кем иным, как моей же бывшей секретаршей) отпустила на волю мои клыки и звонко произнесла:

– Как я рада тебя видеть, любимый…

После этого я подавился, закашлялся и вообще чуть не помер от неожиданности. И только тогда на помощь пришли бывшие одноклассники, стуча меня по спине и объясняя сложившуюся ситуацию, которая, по моему глубокому убеждению, явно вышла из-под контроля. Оказывается, пока меня не было, произведение искусства, которое я соорудил при помощи лома, набрало рейтинг популярности, значительно превысивший известность скромного проекта, которым занималась небольшая фирма под названием «Гном-инст». По версии пиар-компаний, которым Руди отдал на откуп данное направление, дело обстояло так.

Некий орк, известный зодчий у себя на родине, совершенно случайно перенесся в наш мир (этим чудом в перьях оказался конечно же именно я). Тут он (талантливый юный орк) увидел прекрасное создание, которое безмерно полюбил (на эту роль претендовало много желающих, но наша офисная курица напряглась и победила в этой гламурной гонке, так как имела некоторое стартовое преимущество). Тут же зодчий из иного мира изваял прекрасную скульптуру (понимаете, о чем речь?), после чего судьба-разлучница в лице не до конца развитых технологий («Гном-корпорация» напрягает все силы, чтобы дальше развивать это направление, – счет для добровольных пожертвований прилагается) разлучила влюбленных. И только раз в месяц (ладно хоть не раз в неделю – я бы точно рехнулся!) влюбленным предоставлялась возможность для недолгого свидания. Раз в месяц два сердца, разлученные почти непроходимыми стенами между мирами, которые изредка удается пробивать современной науке, ведомой «Гном-корпорацией» (делайте ваши вклады в передовые технологии!), ненадолго соединялись, и этот счастливый момент могла лицезреть вся прогрессивная (читайте – слезливо-сентиментальная) общественность.

Я пробовал возмущаться и орать, но вмешался Руди и быстро меня убедил в необходимости побочных заработков. Я попытался бежать, но мне не позволили, и я еще минут пятнадцать плескался в джакузи с полуголой Леночкой, утробно рыча от ярости (что выдавалось за любовное орочье воркование). Наконец-то все, что запланировано в этом любовном ужастике, было снято (ладно хоть я все это время был в коллоидной маске, так что позор мой прошел инкогнито). После этого я с каменным лицом выслушал последние новости от Руди и одноклассников, погрузился в зеленую краску, в которую Леночка за мной, по счастью, не последовала, безмолвно сменил снаряжение и оборудование, а потом быстренько сбежал в мир Ворк, где чувствовал себя значительно спокойнее, чем на сумасшедшей родной планете.

Возвратившись на корабль, я еще пару часов пребывал якобы «под впечатлением» от общения с духами (на самом деле меня просто трясло от негодования), и «уставшего шамана» старались лишний раз не беспокоить. Потом все вошло в прежнюю колею, и скучнейшее путешествие продолжалось (чему я был безмерно рад).

Единственным абсолютно не скучающим существом на корабле оказался Рыжик, который за пару дней облазил фрегат от киля до кончиков мачт и вскоре нашел себе бесконечное занятие. Рыжий охотник занялся любимейшим делом всех котов – ловлей крыс. Неистребимые корабельные пассажиры-грызуны и в мире Ворк стали бичом всех морских путешествий, и кот был постоянно занят. Впрочем, занятие это великолепно вознаграждалось – за каждую пойманную крысу, принесенную им повару в камбуз, рыжий обжора получал порцию мяса, в три раза превышавшую вес пойманного грызуна.

Кстати, морские магические путешествия в мире Ворк имеют по сравнению с земным парусным плаванием еще одно неоспоримое преимущество – запасы питьевой воды на фрегате не нужны. Для любого мага Холода получить чистую питьевую воду из соленой морской волны – трехсекундное дело. Да и Васиз мог при помощи стихийной магии получать влагу прямо из воздуха, хотя корабельному магу Холода (по совместительству главному коку) добывать питье из соленых вод было гораздо сподручнее.

Один раз за все время плавания на горизонте появился корабль Этой Стороны, но ни мы, ни они не поменяли своего курса, и вскоре белый парус потенциального противника скрылся за горизонтом. Больше ничего интересного так и не произошло до самого Архипелага.

Первый большой остров возник на горизонте ровно через месяц нашего спокойного морского круиза. На площади чуть больше двух квадратных километров находились экваториальные джунгли, со всех сторон окруженные песчаными пляжами. Все на корабле радовались и готовились к высадке, желая ощутить под ногами твердую землю, по которой жутко соскучились после месяца качки на шаткой палубе. Наша дружная компания вместе с кормчим стояла на носу судна, когда фрегат заплыл в небольшую бухту и стал притормаживать свой величавый полет над водой.

– До брачного сезона квурков еще три месяца, – наклонившись ко мне, сказал Менар. – Успеем с их проводником весь Архипелаг облазить.

– Хорошо бы, – вместо меня согласилась Лия. – А то не хочется убивать квакушек, мне они симпатичны.

– Мы его заранее отпустим, за месяц до брачного сезона, – сказал опытный кормщик, и маленькая аристократка кивнула, соглашаясь.

– Никогда не видел квурков, – улыбаясь, пробормотал я.

– Тебе они понравятся, – хитро прищурилась Лия.

На многих небольших островах Архипелага живут-поживают небольшие разумные амфибии, носящие название «квурки». Называют их так за манеру речи, сильно напоминающую кваканье обычных лягушек. Сходство с жабами и лягушками заключается еще и в лапках этих существ, тонких и сильных, снабженных перепонками между пальцами. Телом же эти создания более походят на рыб, чем на земноводных, даже имеют длинный полупрозрачный плавник, расположенный вдоль позвоночника, и небольшой русалочий хвостик. Голову квурки имеют опять же почти что рыбью, правда, расположенную хоть на короткой и малоподвижной, но все же шее. Передвигаются квурки на задних лапах, снабженных длинными пальцами с перепонками, и по земле эти забавные создания двигаются походкой человека, забывшего снять ласты. Передние лапки квурков обладают ловкими и цепкими пальчиками, вполне способными держать орудия труда и войны, правда, наличие перепонок немного ограничивает их подвижность. Половина квурков владеют магией Холода примерно на уровне слабеньких магов Этой и Той Сторон. Взрослый квурк ростом примерно мне по грудь, а от кончика носа до хвостового плавника размер крупного самца достигает полутора метров.

Раз в год у квурков случается брачный сезон. Они уходят жить в море и метать икру. На долгий месяц разум покидает этих существ, и они превращаются в диких зверей – у них просыпается стайный хищнический инстинкт, и стаи квурков бросаются на все в пределах видимости. Старики, вышедшие из брачного возраста, и молодняк, не достигший совершеннолетия, на этот период впадают в спячку, зарывшись в песок, – находиться в это время в местах обитания квурков опасно для здоровья.

В другое время года это забавные и добрые создания, питающиеся в основном морской капустой и насекомыми. В трюме имелась большая бочка, полная личинок огромных мух, которой мы собирались купить услуги проводника и лоцмана, – квурки знают гигантский водный лабиринт, называемый Архипелаговое море, как свои пять перепончатых пальцев. А еще они делают отличное пальмовое вино, и поэтому на берег в деревеньку квурков каждый на корабле стремился всей душой.

Огромный морской фрегат остановился в островной бухте, дрогнув могучим корпусом, и четыре якоря с плеском погрузились в воду, качественно обеспечивая надежную стоянку. Тут же был спущен последний парус, и гудение магического агрегата в недрах судна впервые за месяц полностью утихло. Вскоре на воду была спущена шлюпка, и первая партия морских путешественников отправилась к гостеприимному берегу. На веслах огромной лодки, размерами сопоставимой с земным рыболовным баркасом, сидели два огра. Кормщик и отставной сержант гребли, с удовольствием разминая могучие тела. На носу лодки стоял джисталкер, а у его ног вертелся большой рыжий кот, заинтересованно поглядывая на близкий берег. Рядом с человеком важно стоял синекожий тролль, а подле него довольно улыбались всему миру два гоблина. Еще десяток матросов из команды фрегата сидели на скамейках, расположенных вдоль бортов шлюпки. Каждый взмах огромных весел пожирал метров пять морской ряби, отделяющих путешественников от вожделенного берега. На белом песке пляжа пара десятков квурков подпрыгивали на месте и гортанно курлыкали, заменяя собой целое болото лягушек. В руках каждый островной абориген держал, как чашу, половинку кокоса, полную молодым пальмовым вином.