Полет на драконе прошел без ненужных происшествий – лишь пару раз Гоша набирал приличную высоту, чуя возможную опасность. Я благополучно задремал в удобном драконьем седле и проснулся от резкого толчка, когда живой самолет приземлился. Ступив на траву, я размял затекшие суставы, после чего отстегнул седло, дав дракону вдоволь поваляться на травке. После того как Гоша почесал спину, я снова оседлал дракона и через пять минут уже махал рукой удаляющейся точке в небе – очень уж быстро летают эти громадные огнедышащие ящерицы. Потом я развернулся и зашагал к местной магической переправе.

Гоблин Трошка, маг Холода, ушедший на покой и поселившийся на берегу озера Глуб, неподалеку от дирижабельного острова, встретил нас с Рыжиком у порога собственной хижины.

– Удивительно старому гоблину видеть моего доброго приятеля Тима опять же без седла, – радостно оскалившись, выдал Трошка стандартную шуточку, которой он встречал меня на протяжении пяти лет. – Или у Торьки сёдла таки закончились?

– Уважаемый Трошка, только не надо опять заводить шарманку про сёдлы-вёдры, – выдал я в ответ, так как за пять лет полностью освоил разговорную манеру ушлого гоблина. – Мы либо дело делаем, либо разговор говорим. При этом мы-то говорим, а прибыль уходит влево как от меня, так и от тебя, по результату разговорчиков.

– Орк Тим, а у тебя не затесались, случаем, гоблины в предках? – улыбнулся гоблин. – Так излагать может только гоблин, да и то не всякий, а специально обученный.

– Твоя школа способствует усвоению переговорных навыков, – не сбиваясь с гоблинского стиля изложения мыслей, продолжил я, при этом держа в руке золотую монету. – Мы будем-таки делать магию или мы не будем делать магию?

– Раз в кои-то веки является старому гоблину достойный собеседник – и на тебе, он спешит-торопится, как будто уберут послезавтра его любимый Оргбург с насиженного места, – притворно посокрушался Трошка, и золотая монетка перекочевала в его безразмерный карман.

Через пять минут мы с Рыжиком неспешно трусили по поверхности озера к виднеющемуся километрах в трех от берега острову (Трошкиной магии хватает примерно на час хождения «по морю яко посуху»). В свое время гоблин сжалился над глупым джисталкером и сам предложил напоить своей магической водичкой кота (на мой четвертый или пятый прыжок – уже точно и не вспомню). До этого я таскал четырехпудовый рыжий балласт до самого Острова на своем загривке. Тогда, помнится, я ужасно рассердился, а сейчас, по истечении пяти лет, вспоминаю те переходы по воде с Рыжиком на шее с неизменным удовольствием.

Через четверть часа я стучался в ворота дирижабельного бастиона, а еще через десять минут уже выходил из здания кассы с билетом на ближайший цеппелин в город Оргбург, который должен был прилететь с востока через два часа и практически сразу (после двадцатиминутной стоянки) отправиться в западном направлении.

– Здорово, Тим! – прогремел могучий бас, когда я вышел с билетом из кассы.

– Привет, Сиган, – приветливо поздоровался я с огромным огром в широкополой шляпе.

– В курсе, что твой приятель Хоб на последней рыбалке учудил? – аккуратно хлопнув меня в знак расположения по плечу, спросил местный глава рыболовецкого сообщества.

– Нет, – заинтересовался я. – Я в лесу полгода провел не вылезая.

– Опять ищешь свои ветхие и несъедобные ценности, – пошутил огр и вернулся к главной теме: – Он снова твою блесну усовершенствовал, и они на этот раз с троллем тридцать восемь магнитных рыб поймали! Новый рекорд!

– Молодец! – искренне порадовался я за друга-гоблина, с которым мы как-то выиграли местный рыболовный чемпионат. – Когда, кстати, его смена?

– Через месяц примерно, он всего два дня назад улетел.

– Ясно.

Мы еще минут десять поболтали с Сиганом о рыболовных мелочах – меня тут признавали за эксперта по рыбной ловле и считали за своего. Перед этим огр уважительно угостил Рыжика большим куском рыбы, достав копченость из баула, стоящего у его ног. Когда рыжий лакомка доел угощение, мы уже обсудили тонкости вертикального блеснения, посетовали на несовершенство спиннинговых катушек, производимых в Оргбурге (спиннинги, кстати, мое нововведение, благодаря которому мы с Хобом выиграли еще один чемпионат), после чего распрощались.

Времени до отлета оставалось прилично, и я решил навестить местного кузнеца. Когда я добрался сюда в первый раз, он был еще подростком. Сейчас огр Клир – достойный пузатый представитель своего народа, чем ужасно гордится. В молодости у огра-подмастерья совсем не было живота, а выглядеть как чемпион Земли по культуризму для огров, мягко скажем, немного не то, что бы им хотелось.

– Ко мне сам орк Тим пожаловал, точно так! – радостно рыкнул Клир, когда я перешагнул порог его кузни, и отложил в сторону огромный молот для того, чтобы меня обнять (рядом с тушами огров у остальных народов не тела, а тельца, а это был еще и огр-кузнец).

– Отпусти уже, задушишь, – выдавил я, улыбаясь и обнимая огра в ответ.

– Да как я могу друга своего задушить, – рыкнул Клир, но меня отпустил.

– Ну что, процветает торговля блеснами? – поинтересовался я, когда мы закончили обмениваться приветствиями.

– А как же, с твоей легкой руки, точно так, – оскалился огр, выставив на мое обозрение могучие клыки, и мы пустились в обсуждение рыболовной снасти.

Дело в том, что я как раз при Клире сковал первую в мире Ворк блесну. Потом в течение года мой компаньон по рыбной ловле гоблин Хоб умудрялся скрывать ото всех это якобы мое изобретение, но, как известно, долго шила в мешке не утаить. Как-то в очередной мой приезд я снова попал на местный праздник рыболовства и с удивлением обнаружил то, что фанат рыбной ловли, мой хороший приятель и местный чемпион Хоб, не приехал. Зато у всех рыбаков в инвентаре уже красовались блесны или что-то смутно на них похожее. Вот тогда я и объяснил тонкости изготовления той блесны Клиру. Надо ли говорить, что после этого кузница огра стала самым популярным заведением на Острове?

Позже оказалось, что Хоб сам открыл всем секрет блесны, так что на меня гоблин не обиделся, зато Клир с тех пор испытывает ко мне неизменное благорасположение. Этим я несколько раз пользовался – огр снабжал меня редкими местными сувенирчиками, которые можно было достать только на Острове (клыки плавучих динозавров, кожа глубоководных рыб и еще масса всего). Эти вещицы на Земле очень удачно удавалось сбывать, так что общение с огром Клиром я искренне считаю взаимовыгодным.

За болтовней с кузнецом (я дал ему пару советов в плане изготовления новых блесен с вращающимися от скорости хвостами, бьющими по воде) время пролетело незаметно, и я чуть не опоздал на дирижабль. Но «чуть-чуть», как известно, не считается, так что через три часа после торжественного вхождения в ворота бастиона на Острове я уже летел на рейсовом дирижабле в город Оргбург. Нахохлившись на неудобной скамейке, я пытался заснуть, автоматически почесывая Рыжика, который вольготно расположился у ног, не испытывая ни малейшего неудобства.

В Оргбург мы прибыли поздней ночью, хотя для кого-то, может, это было и раннее утро. Часы на стрикете указывали половину пятого утра местного времени, когда я пересек оргбуржскую городскую черту. Попутно обнаружилось первое неудобство стрикета по сравнению с обычным трикетом, которое, по счастью, первым заметил мой кот.

«Ух и страшен же ты», – без доли иронии сказал Рыжик, после того как я включил стрикет, чтобы поинтересоваться временем.

«Почему это?» – спросил я.

«Ты на зомби сейчас похож. Точно так же у них глаза в темноте горят», – сказал кот.

«Понял, спасибо», – поблагодарил я Рыжика и отключил стрикет от греха подальше.

Лазерные экранчики перед зрачками, совершенно невидимые при дневном свете, в темноте создавали жуткое впечатление. Глаза горели страшным зеленоватым огнем, очень похожим на свечение в зрачках некронечисти. Появись я в таком виде перед любым из представителей Той или Этой Сторон – серьезных проблем было бы не избежать. Так что использование новой техники в мире Ворк будет ограничено светлым временем суток. Ночью при необходимости использования этого оборудования придется возвращаться к старым добрым контактным линзам-экранам. Ладно, хоть на улицах Оргбурга в это время никого не было, так что глаза, недолго горевшие в темноте, не добавили лишних неприятностей на мою голову.

Кстати, при первом посещении сего достославного города я безнадежно заблудился. Оргбург – многоуровневый город, расположенный как на поверхности, так и в недрах большого каменистого холма, окруженного каменной стеной. Потом обстоятельства сложились таким образом, что, гостя у друзей оргбуржцев, я старался не афишировать свое там присутствие. Но тем не менее все эти башни переходов, переулки подъемов, спусков и идущие под наклоном широкие улицы я более или менее освоил через пару лет посещений. Сейчас я просто не представляю, как тут можно заблудиться? Все же так просто, логично и понятно – город по местным меркам суперсовременный. При этом еще и информационные надписи на каждом углу – первое время я их просто-напросто не замечал, так как привык на Земле к тому, что все таблички расположены на стенах, тут же используется в основном потолок. На каждой табличке имеется название улицы, при этом цвет потолка соответствует уровню погружения в недра городской горы. При этом каждая переходная башня имеет свое название, и на всех этажах на стенах нарисован план уровня с обозначением его местоположения.

Сейчас я чувствую себя в объемном оргбуржском лабиринте улиц как рыба в воде. После того как произошла адаптация, я с неизменным восхищением, каждый раз появляясь в Оргбурге, вспоминаю проектировщиков этого шедевра архитектурно-магической мысли. Правда, постоянно бегать по лестницам – труд достаточно непростой, но у всех жителей этого города общефизическая подготовка на высоте, да и на свою спортивную форму я не жалуюсь. Зато имеется огромное преимущество – при населении под триста тысяч пересечь пешком весь город можно за час. Очень компактно все расположено, и на передвижения в городской черте времени тратить почти не приходится.

Вот и сейчас я уже через десять минут стучался в закрытую дверь таверны, в которой останавливался постоянно.

– Кого принесло среди ночи? – услышал я знакомый дребезжащий голос после того, как я постучал второй раз, раза в полтора громче, чем в первый.

– Тим это. Открывай, Моб, устал ужасно, – ответил я.

– Ой, радость-то какая, – запричитал хозяин таверны, и через полминуты я сидел за стойкой бара, и заспанный хозяин наливал мне эль в роскошную бронзовую кружку, которую держал для почетных гостей. Для рыжего лакомки тоже нашелся кусок жареной курятины.

– … Завтра всем и займусь, а сейчас отдохнуть бы после дороги, – закончил я короткий пересказ адаптированной версии своего путешествия.

– Допивай тут, я сейчас сбегаю, номер тебе приготовлю, – сказал мне на это старичок гоблин, зевнул и шустро умчался, оставив меня в одиночестве у барной стойки.

Через пятнадцать минут я уже завалился в кровать, которую мне постелил заботливый хозяин в ближайшем к выходу номере (что-то вроде местного люкса). Рыжий неженка сопел за спиной, упираясь мне в поясницу мягкими лапами. Потом на меня навалилась усталость, и я отключился, как гоночный болид после поворота ключа зажигания против часовой стрелки.

С утра занялся непростым делом – сбором команды для предстоящего путешествия (не забыв предварительно позавтракать). Прежде всего пошел к своему давнему и надежному оргбуржскому агенту – одной известной в городе гоблинке-аристократке. Впрочем, очень уж высоким положение гоблинки, похожей на симпатичную куколку-вампирчика, назвать было нельзя, так что обилия слуг, телохранителей и прочего неизменного окружения высокопоставленных особ у Лии не наблюдалось. С Лией в ее особнячке, если можно так назвать небольшой двухэтажный таун-хаус шириной метров пять, выходящий из стены оргбуржской улицы, проживали старая ворчливая троллька-служанка (по сравнению с бабой Торей обладающая ангельским характером) и огр-охранник. Впрочем, огр, отставной сержант элитного огрского хирда, постоянно собирался уйти жить в леса (почему – об этом чуть позднее).

– Здорово, Дехор, – радостно выдохнул я, когда огр открыл входную дверь.

– Знатный грымский орк к нам пожаловал! Да не один, а с моим любимым Рыжиком! – радостно рявкнул огромный, даже по меркам огров, отставной сержант, легонько хлопнул меня по плечу и аккуратно (больше не обращая на меня никакого внимания) взял на руки рыжего неженку.

В свое время Дехор пару раз пытался украсть у меня Рыжика, почти не реагируя на увещевания. Как только рядом с ним появлялся рыжий пушистик, вместо грозного воина перед нами оказывался избалованный мальчишка, не внемлющий доводам разума. Я уже хотел бы ло ограничить свое общение с Дехором (огр-то парень неплохой, только… кот мне все-таки дороже), но Рыжик сам решил эту проблему. Как-то раз он нанес такой ментальный удар страхом по могучему огру, что тот побледнел, покрылся потом, сел на пол и после этого стал относиться к рыжему телепату с должным пиететом. Впрочем, на любовь огра к коту этот случай никак не повлиял (даже скажу больше – тяга к котам у огра после этого только усилилась), так что Дехор посто янно обещал все тут бросить и уйти жить в кошачий лес.

– Я на кухню, покормлю Рыжика, – поставил меня в известность огр. – Ты поднимайся к хозяйке, я уже позвонил в колокольчик, и она одевается.

Дехор развернулся и, громко топая, направился в недра дома. Я глянул вслед увлеченному котом огру, хмыкнул и поднялся на второй этаж. В малюсеньком приемном холле, которым заканчивалась помпезная парадная лестница, имелась всего одна дверь, ведущая в хозяйские покои. Рядом с дверью стояли мягкая тахта, огромное кресло-качалка и длинная скамейка. Я расположился в кресле и, ожидая гоблинку, покачивался и глядел на потолок, увешанный лечебными магическими приспособлениями.

Лия – истинная аристократка по внешнему виду, человек тонкой душевной организации, с прекрасными манерами и происхождением. Единственное, что отличает ее от высших представительниц света, – это материальное положение – гоблинка не очень богата. Совсем уж церковной мышкой ее называть нельзя, но финансовое состояние Лии невозможно считать особо выдающимся. Да и то, чем она сейчас владеет, в основном заработано ею с моей подачи.

Я много раз пытался улучшить благосостояние гоблинки, но снова и снова упирался в одно очень мешающее этому благому делу обстоятельство, называемое – аристократическая честь. Лия наотрез отказывалась брать какие бы то ни было деньги, если чувствовала, что я пытаюсь дать ей их необоснованно. Прямо-таки настоящий детектор честности, а не гоблинка. Вот уже в течение трех лет я рассчитывался с маленькой светской львицей исключительно по ее первому требованию. Притом что лишнего ей было не всучить, своего эта маленькая хищница никогда не упускала. Такая вот парадоксальная ситуация у нас сложилась.

Социальным лифтом, который мог бы вывести Лию на вершину местной аристократической пирамиды, могла быть только служба. Но служба хорошо оплачивалась на самых верхних эшелонах власти – там в качестве награды выдавали здания, земли и прочее дорогостоящее имущество. Корпеть среди низких чинов Лие не позволяла аристократическая гордость, должность среди верхних ей так никто и не предложил. Сейчас основной приработок гоблинки давал цех по производству спиннингов, которым мы владели совместно. Причем я свою долю не изымал, и теперь в местном банке хранилась довольно приличная сумма, принадлежащая мне, постепенно внесенная туда все той же Лией. Уж как я только не пытался заставить ее взять хотя бы эти деньги, но все было бесполезно.

При всем том Лия грезила о собственной ложе в местном амфитеатре, а это выкатывалось в такую сумму, что, даже если когда-нибудь мы с гоблинкой придем к соглашению и я буду вынужден все свои земные сбережения перевести сюда, и то не уверен, что хватит средств. Ежемесячное обслуживание ложи вылетает в копеечку, опять же нужно иметь минимум трех чистокровных ездовых волков (жутко дорогое удовольствие), содержать рапторную упряжку и выплачивать приличную зарплату двум возницам. Да и принимать при случае Правителя орков, под патронатом которого проходят соревнования, Лие было просто негде – эта халупа (хоть и такое удовольствие стоит в Оргбурге о-го-го!) никак не приспособлена для светских приемов, а уж принимать тут Правителя – просто безумие (а это прямая обязанность владельца ложи).

Я был в курсе этой ситуации, и сейчас, ожидая хозяйку дома, привычно прокручивал в голове всевозможные способы быстрого обогащения, не ущемляющие аристократического достоинства маленькой светской львицы. Умные мысли мою голову в тот момент посетить не поторопились, как, впрочем, и все предыдущие пять лет, хоть я и неоднократно пытался решить эту дилемму. Ну никак не хотели сочетаться эти два понятия – честность и богатство!

В небольшом холле сидел в кресле-качалке задумчивый джисталкер. Оглядывая непритязательную обстановку, человек предавался грустным мыслям и не сразу заметил аккуратно открывшуюся единственную дверь. На пороге показалась нарядная гоблинка в сногсшибательном атласном красном платье. На симпатичной коричневой мордашке куколки-вампирчика мелькнула искренняя радость. Не говоря ни слова, гоблинка совершила невероятный прыжок и оказалась на коленях у джисталкера. Кресло стало качаться по самой большой амплитуде, почти переворачиваясь и застывая на долю секунды в крайних положениях, а человек довольно засмеялся, поддержав ловкую проказницу за талию. Гоблинка схватила человека за ухо, легонько куснула в нос, потом элегантно спрыгнула с его колен (почти погасив качание кресла) и через секунду уже удобно расположилась на тахте напротив кресла.

– Я что-то по тебе соскучилась, грымский ты наш, – сообщила девушка и радостно оскалила красивые белые клыки.