Все хорошее рано или поздно кончается. Закончилась и моя тоннелепроходная эпопея. Когда вылетел на поверхность в последний раз, после того как прогнал в виртуальной копии тоннеля макетик десятиметрового тирекса и гигантский динозавр идеально прошел трассу (пока в теории), я не поверил своему счастью. Хотя надо признать – тяжелый физический труд затягивает. Пару дней под вечер я мечтал о том, чтобы умереть, и мне пришлось даже отсылать Рыжика по причине невозможности возвращения на Землю рядом с постоянно подзаряжающим меня котом. Дома я принимал курс восстановления в медицинском регенерационном кресле и отсыпался в мягкой постели. На третий день усталость под вечер уже навалилась не так сильно, и я, решив не травить лишний раз организм компенсирующей инъекцией, остался ночевать в мире Ворк и провел ночь у костра, с теплым котом в обнимку. Всю последующую тоннелепрокладную неделю я спал уже практически на рабочем месте и на Землю вернулся всего лишь раз, за кое-какими шахтерскими инструментами-насадками для СВЗ взамен вышедших из строя.

Привычно нырнув напоследок в реку и включив вибрационную очистку бронескафандра, я через минуту уже находился на берегу неподалеку от Рыжика и выбирался из механического агрегата, который сверкал на солнце блестящим металлом своих вывернутых внутренностей. Впрочем, кот достаточно спокойно отнесся к досрочной сдаче объекта строительства и не стал поздравлять меня с завершением грандиозной стройки века.

«Пойдем пробежимся по тоннелю», – предложил я коту.

«А там ничего не обвалится?» – опасливо поинтересовался рыжий трусишка.

«Не переживай. С соблюдением последних технологий горной прокладки построено. Такие тоннели у нас по пятьдесят лет без капремонта стоят», – успокоил я кота.

«Пойдем», – ответил мне Рыжик, который ничего не понимал в технологии строительства, зато прекрасно уловил мою уверенность в надежности своей постройки.

Внутри тоннель меня поразил, хоть и был проложен практически собственноручно (тот узкий проход в пещеру можно не считать). Все-таки виртуальный вид из СВЗ сильно отличается от обычного просмотра, корректируемого лишь стрикетными всплывающими напоминаниями в уголке левого глаза. Для полноты картины не хватало только яркой тоннельной иллюминации, которую заменяла всего одна лампа, светящаяся на ошейнике Рыжика. Потолок в шести метрах над головой напоминал небо, а пятиметровое расстояние между стенами давало ощущение простора. Впрочем, я тут же вспомнил, как тесно было в виртуальном тоннеле копии тираннозавра, и ощущение огромности постройки меня моментально покинуло. Зала пещеры как такового практически не осталось (много лишней породы оказалось), зато теперь при взгляде со стороны, куда планировалось заманить динозавра, в конце тоннеля был виден свет выхода, что должно было, по моему мнению, облегчить заманивание зверька в ловушку.

Выйдя из тоннеля, мы уселись на травке у входа, рядом с поникшим бронескафандром, и я начал инструктировать Рыжика по поводу предстоящего мероприятия.

«… Примерно через три-четыре часа ждите гостя», – закончил я инструктаж.

«Первый кот встречного эскорта через два твоих часа будет на условленном месте», – доложил мой рыжий начштаба.

«Если не успею или сразу подходящего тираннозавра не найду – возможно, придется несколько часов подождать», – предупредил я напоследок.

«Котам не привыкать сидеть в засаде!» – бодренько выдал Рыжик, передал мне мыслеобраз могучего рыжего бойца, подкарауливающего в засаде маленького вкусненького динозаврика, и вскочил на лапы, готовый ко всему.

«Давай действуй», – улыбнувшись, отдал я полководческий приказ, мой рыжий боевой командир хитро на меня взглянул и убежал организовывать кошачьи отряды на Большую Охоту.

Если я сам заманю тирекса в тоннель, то заслугу в удачной охоте могут не приписать Рыжику, поэтому я должен буду подвести гигантского ящера к Лесу котов и незаметно пропасть из виду – дальнейшую эстафету перехватят уже сами коты. Надо сказать, что огромный тираннозавр, несмотря на кажущуюся неповоротливость, рано или поздно поймает одинокого кота, как кошка мышку, если тот не спрячется, поэтому залогом успеха являются слаженные действия кошачьей команды. А вот тут уже вступают в действие организационные умения Рыжика, который должен будет продемонстрировать во всей красе свой яркий талант по управлению отрядами боевых котов.

Кот ушел, а я снова залез в СВЗ и перевел скафандр в положение «домой». Дождавшись момента, когда полоса на счетчике, указывающем на мою зарядку, ушла на одно деление и прибор противно пикнул, я отдал голосовую команду, инжектор внутри бронекостюма вкатил мне компенсирующую инъекцию – и ровно через тридцать секунд я уже находился дома.

Когда СВЗ выкатился на специальном поддоне из гашек-камеры, а потом и я вылез из него наружу, вокруг уже вертелась лихорадочная рабочая карусель. С бронескафандра снимали копательные насадки и оборудовали технику для выполнения следующего по плану задания. В этот раз ничего особенного на стандартный блок СВЗ не нацепили – голопроектор да сложная камера синтеза запахов, вот и все дополнительное оборудование.

Скопления начальства в зале старта не наблюдалось – за управляющим компьютером сидел одинокий заспанный Саня и зевал. Я подгадал с возвращением примерно в пять утра по московскому времени.

– В этот раз ты как блоха – постоянно туда-сюда прыгаешь, – сладко позевывая, сказал мне этот негодяй, вместо приветствия.

– А тебе лишний раз поработать лень, да? – бодренько поинтересовался я.

– С тобой постоянно сверх всяческих нормативов пахать приходится! – крикнул Саня, хитро сморщив физиономию. – Ладно, хоть теперь нам сверхурочные за это положены, причем с двадцатипроцентной надбавкой за спортивные достижения!

– Ты алчный самовлюбленный негодяй, – улыбнувшись, поставил я диагноз своему школьному другу, впрочем, я это проделал далеко не в первый и, думаю, не в последний раз. – Не забыл новую точку переноса?

– Обижаешь, начальник, – хитро протянул бывший начальничек частной конторки, а теперь доблестный подчиненный моего боевого отдела. – Да тут Димочкой вся информация вбита – мне только кнопку надо нажать.

– Ну, раз Димой – тогда ладно, – согласился я. – Кстати, я еще разок вернусь СВЗ сдать, а потом надолго прыгну. Возможно, на три-четыре месяца.

– Угу, в курсе.

– Я к чему это… Ты там к дочери забегай иногда, не теряй из виду, – просил я Саню.

– Обижаешь! – всерьез возмутился мой друг. – Мы тут с Димой график посещений на все время твоего отсутствия организовали! Не пропадет твой ребеночек ненаглядный…

– Ну, вот и ладненько, – улыбнулся я, ощущая в душе тепло благодарности. – Да, я там буду в очень сложной ситуации. Если случится дисконнект – никакой работы больше не будет, да и фирмы «Гном-инст» тоже, скорее всего, больше не будет.

– Да не пережувай, Козлодоеу, – успокоил меня Саня цитатой из любимого древнего кинофильма. – Порядок круглосуточного дежурства у этой гашек-камеры на два года вперед установлен. Даже шеф туда вписан.

– Заболтался я что-то тут с тобой. Пора мне, – улыбнулся я другу.

– Давай аккуратнее там, – дал напоследок напутствие мой школьный приятель, я махнул в ответ рукой и привычно залез в снаряженный новыми примочками СВЗ.

Поддон, мягко жужжа, завез сложенный СВЗ со мной в качестве начинки в джикамеру, и я привычно окунулся в ожидание.

На этот раз перенос должен был осуществиться не на обычную для меня поляну в Лесу котов. Теперь я планировал оказаться в двухстах километрах западнее, примерно на полпути между местом жительства Рыжика и дирижабельным островом Той Стороны. Там, по данным все того же высокоумного ИскИна, находится самое большое в мире Ворк скопление вымирающих динозавров. Во многих местах магические монстры постепенно вытесняли тираннозавров из ареалов их обитания, так что работу гигантского метеорита, избавившего в свое время землян от столь неприятных соседей, в мире Ворк взяла на себя вышедшая из-под контроля магическая наука.

«Как хорошо, что электроника значительно быстрее любой мышечной реакции, якорный батор…» – только эта мысль крутилась в моей голове первые минуты две после переноса.

Потому что я тоже крутился, заключенный в бронескафандр, электроника которого моментально окутала нас силовыми полями. Четыре огромных тираннозавра, вовсе не смущаясь тем, что не могут раскусить крепкий бронированный орешек, продолжали увлекательное занятие – футбол с использованием вместо мячика СВЗ со мной внутри. Больше всего картина напоминала деревенский двор во время кормления кур – четыре огромные, закованные в броню своей кожи ящерицы бегали за бронескафандром, скользящем в пыли, толкаясь, как курицы-несушки возле корыта с кормом.

Вдруг зверюги оглушительно закудахтали и разошлись в разные стороны. Я не стал интересоваться причиной этого, быстро активировал СВЗ и тут же взлетел, сопровождаемый разочарованным клекотом ящеров. Поднявшись метров на тридцать, я включил режим «хамелеон» (полностью слившись с небом во всех видимых и невидимых спектрах излучений, известных современной науке) и начал наблюдать за событиями, происходящими внизу.

Надо признаться в том, что ящерами я тираннозавров называю исключительно в силу инерционности мышления. Сходства с обычными ящерицами почти не наблюдалось. Если оргбуржские упряжные рапторы и тот зверь, которого я застрелил, сидя на ветвях дуба, еще чем-то напоминали гладкокожих и чешуйчатых рептилий Земли, то тираннозавры были больше похожи на огромных кур и петухов. У них даже перья имелись (если можно назвать перьями эти облезлые палки, каждая из которых превосходила размером взрослого мужчину). Издали они производили впечатление не до конца ощипанных кур, которые в результате какой-то радиоактивной мутации отрастили огромные когти на почти атрофировавшихся крыльях и приобрели странные головы с обвисшими гребешками, вместо клювов оснащенные жуткой пастью с огромными клыками. Впрочем, всяким жучкам и червячкам, большое количество которых каждый цыпленок в деревне склевывает в неимоверных количествах, обычные курицы наверняка кажутся не менее ужасными монстрами.

События, происходившие под зависшим в воздухе и невидимом снизу СВЗ, больше всего тоже напоминали происшествия на деревенском дворике. Тираннозавры, гонявшие мой бронескафандр по равнине, оказались самками, состоящими в гареме огромного и гордого петуха-тираннозавра. Подойдя к месту свары и не обнаружив ничего для себя интересного, самец злобно заклекотал и тут же направился к стоящим в отдалении огромным самкам с явным намерением, как говорят бесхитростные деревенские ребята, начать «топтать» одну из курочек-тираннозавриц.

Служительницы гарема прыснули в разные стороны, и исполинский петух погнался за одной из них. Я висел над местом проявления поистине мезозойской страсти, приборы моего скафандра тщательно фиксировали происходящие внизу события, а я с искренним интересом наблюдал за гигантским петушком, которого вскоре планировал пустить на супчик для кошек.

Два события случились одновременно.

Во-первых, тираннозавру надоело гоняться за шустрой самкой (хотя, скорее всего, в связи с дальнейшими событиями я предполагаю, что именно эта самка грозному доисторическому производителю примитивно надоела), он остановился и обиженно заорал, да так громко, что у меня заложило уши (как будто обычный петух прокукарекал в микрофон рок-певца на стадионном концерте).

Во-вторых, приборы закончили собирать необходимые данные и выдали о полной готовности к предстоящим маневрам.

– Ну что, птичка, пора в котелок? – ехидно сказал я, глядя с высоты тридцати метров на гору хищного мяса, стоящего на холмистой равнине, и начал действовать.

Опустившись на равнину с наветренной от зверя стороны, я включил голопроектор и камеру синтеза запахов. Через секунду надо мной возникла неотразимая (естественно, только для представителя своего вида) тираннозаврица, которую даже при взгляде в упор нельзя было отличить от настоящей, издала призывный крик и испустила волну запахов, способных свести с ума всех гигантских петухов в округе. Результат не заставил себя ждать – моя дичь встрепенулась, оглушительно заклекотала, взмахнула в воздухе передними лапами с ужасающими кинжалами когтей и рванула к предмету своей мезозойской страсти. Надо сказать, быстрота движения этой горы мяса поражала воображение – никак не меньше ста километров в час стартовой скорости показал сей гигантский доисторический болид.

Позволить этому здоровенному петуху из юрского периода «топтать» мой СВЗ я не мог, поэтому развернулся и гигантскими тридцатиметровыми прыжками (чтобы создавать иллюзию топота) рванул от разгоряченного самца в сторону Леса котов. За мной точно такими же тридцатиметровыми прыжками скакал главный (после Рыжика) участник предстоящего шоу под названием «Большая Охота».

Надо признать, дичь, преследующая меня, была на высоте. Стартовая скорость стайера оказалась ненамного больше крейсерской, и уже через десять минут мы вошли в ритм марафонской гонки преследования. Несколько раз за три часа забега тираннозавр останавливался и начинал обиженно орать. Приходилось тоже тормозить (я к тому времени уже не прыгал, а летел низко над землей – от постоянной болтанки укачивало) и включать манок. Мой СВЗ разражался жутким шипением, периодически прерываемом оглушительным кудахтаньем. По-видимому, эта пламенная речь убеждала гигантского петуха в моих честнейших намерениях, хотя я думаю, что главную роль в процессе уговоров играла химия, тонкой струей запускаемая в его сторону синтезатором запахов, от которой доисторический производитель терял и так не очень большой ум. Тираннозавр делал несколько нерешительных шагов в нужном направлении, а я так же неспешно передвигал вместе со скафандром голообраз тираннозаврицы в правильную сторону. Тирекс яростно кукарекал, и гонка преследования возобновлялась.

Примерно через три часа я приблизился к месту, где предстоящая эстафета должна была подхватиться слаженной кошачьей командой (тираннозавр в этой ситуации выступал в качестве эстафетной палочки). Огромного петуха ждало жуткое разочарование – прекрасная динозавра, которую он преследовал чуть больше трех часов, предлагая себя в качестве неотразимого Дон Жуана, вдруг совершила невообразимый (с точки зрения тираннозавра) поступок. Соблазнительница неожиданно взлетела, как птичка, и растаяла в воздухе (я поднял СВЗ на тридцать метров над поверхностью и включил маскировочный режим).

Сказать, что петушок рассердился, – это ничего не сказать. Тирекс заорал так, что у всех деревьев в округе задрожала листва. В течение пяти минут в воздух взлетали могучие деревья, огромные камни и целые самосвалы земли от яростных ударов огромных ног – зверек бесился от огорчения. И якобы невзначай появившийся лесной кот оказался очень кстати.

Не знаю, что уж там обидное сказал обманутому любовнику ехидный серый котяра, но тирекс перестал нарушать экологию окрестных лесов и рванул к обидчику. Кот развернулся и бросился наутек. Я, никем не замеченный, летел над ними для контроля ситуации.

Огромный ящер начал настигать кота, но тот вдруг неожиданно пропал из вида, а впереди (на дистанции около ста метров) появился новый кот, перехвативший эстафетного динозавра. По-моему, огромный петух так и не понял, что преследует уже другого кота, – настолько филигранно пушистые охотники произвели подмену. Так тирекса передали с лап на лапы еще раз шесть, и последним принял эстафету великолепный рыжий кот – руководитель Большой Охоты.

Без лишних мяуканий Рыжик нырнул в тоннель, плод моего недельного рабского труда. Тираннозавр послушно проследовал за ним. Третьим в тоннель влетел замаскированный скафандр высшей защиты со мной в качестве начинки (все для того же контроля ситуации). Далее все произошло по заранее приготовленному сценарию.

Сначала проход позволил динозавру сделать пару огромных шагов в полный рост, затем зверю пришлось пригнуться. Потом тирекс продолжил преследование в полуприседе, а под самый конец проталкивал себя вперед уже лежа. Видя, что все идет как и было задумано, я развернулся, быстро облетел холм и стал ждать окончания шоу, незаметный для огромной компании котов, которые собрались сюда со всего леса. Когда Рыжик выскочил из тоннеля с другой стороны горки, за ним сразу же высунулась сначала огромная голова с поникшим гребешком, вооруженная ужасающими челюстями. За головой последовала длинная шея, а вот плечи уже не прошли. Тирекс, гроза всего немагического зверья мира Ворк, застрял в узком тоннеле. Динозавр попытался выбраться обратно, но не тут-то было! Острые камни (вмонтированные в стены под определенным углом) совершенно не мешали огромной туше продвигаться вперед, а вот при попытках двинуться назад впились в толстую шкуру и остановили движение. Обреченный хищный петух обиженно заорал, чуя близость своего последнего супа.

Рыжик в это время на огромной скорости понесся вверх по почти отвесной стене. На самой вершине в нужном месте мной был заботливо установлен специально обработанный плоский камень весом в пару тонн и имеющий острый край (с пятой попытки удалось вырезать скалу нужной формы – на ней как раз и сломал насадку, за которой пришлось возвращаться на Землю). Рыжий акробат запрыгнул на камень в расчетном месте, плоская двухтонная скала пришла в движение и, как на полозьях, поехала вниз, постепенно набирая скорость. На ее вершине ехал гордый рыжий сноубордист. У самого подножия траектория движения каменной глыбы пересеклась с выходом из тоннеля, и острый ее край на большой скорости ударил в шею тираннозавра. Скала отсекла голову гигантской дичи, как гильотина. Лес подо мной взорвался от могучего восторженного ора сотен кошачьих глоток.

У большой скалы, неподалеку от реки, на траве лежала огромная голова тираннозавра, размерами и формой напоминающая древний автомобиль формы кузова хэтчбэк. На ней прыгал большой рыжий кот, вопящий от восторга. Вокруг него носились сотни других котов, создавая феерическую атмосферу бразильского карнавала. Все коты при взгляде на рыжего хозяина праздника время от времени восклицали: «Рыжик – Вожак!» Кот при этом довольно жмурился, купаясь в лучах заслуженной славы. Над всем этим безобразием в воздухе, на высоте около километра, висел так никем и не замеченный СВЗ с джисталкером в качестве начинки. Человек при помощи современнейших средств наблюдения с улыбкой следил за шоу, происходящем внизу. Он испытывал полное удовлетворение от хорошо выполненной работы.