Вряд ли эксплуатация представляет собой нечто, в чем люди хотели бы поучаствовать. Но не всегда она является улицей с односторонним движением. Возьмите, например, отношения между рыбой-клоуном, или амфиприоном, и морской актинией. Рыба-клоун использует актинию, прячась среди ее щупалец в поисках безопасности. Но рыбка платит за эту услугу тем, что съедает паразитов, которые могут навредить актинии. Таким образом, рыба-клоун получает убежище и пищу, а актиния — очень необходимую для себя чистку. Каждый выигрывает. Биологи называют такой вид двустороннего взаимного использования, в котором каждая из сторон остается в выгоде, симбиозом.

В других случаях эксплуатация организмом другого организма не приносит последнему особой выгоды. Это, в частности, относится к взаимодействию жука и бизона, когда первый использует второго для путешествий на далекие зеленые поляны. Для описания такого вида односторонних отношений, при которых один выигрывает, а другой не получает ни большой выгоды, ни особых потерь, биологи используют термин комменсализм.

Одним из примеров комменсализма являются тесные отношения между обыкновенной прилипалой, или акульей реморой, и китовой акулой. Реморы с помощью особого диска на поверхности головы прикрепляются к китовой акуле, которая склонна к неаккуратному потреблению пищи. Когда остатки пищи выпадают из пасти акулы, прилипала отсоединяется от нее и подбирает их. В этих прилипчивых отношениях рыба-прилипала выигрывает, а акула и не выигрывает, и не проигрывает.

Но в некоторых случаях эксплуатирующая сторона приносит вред эксплуатируемой, например, когда комар или клещ высасывают кровь млекопитающего животного. Такие отношения биологи называют паразитизмом, подразумевая, что одна сторона от этого контакта выигрывает, а другая несет какой-то урон. Большинство паразитов в своих аппетитах имеют некий встроенный ограничитель, поскольку их собственное существование зависит от выживания используемого ими объекта. Если паразиты становятся слишком жадными, другая сторона может погибнуть, как в случае со слишком активными вирусами, способными погубить питающий их организм.

Но даже разумные природные сдержки и ограничители иногда не в состоянии противостоять жадности отдельных разновидностей паразитов, которые зачастую буквально высасывают жизнь из поражаемых ими объектов. Так, земляная оса парализует гусеницу, а затем откладывает яйца в ее еще живом теле, которое становится таким образом источником пищи для рождающихся из этих яиц личинок осы. Земляная оса получает значительную выгоду, однако гусеница гибнет.

В других случаях люди-паразиты используют нас с не очень большими потерями с нашей стороны. Например, официант в ресторане притворяется, что сообщает инсайдерскую информацию о хорошей бутылке вина, хотя на самом деле он преследует свою выгоду в виде возможных более щедрых чаевых. Но иногда люди-паразиты плотно оседлывают наши эволюционные склонности и предпочтения, чтобы высосать из нас все сбережения, как это делают с инвесторами строители финансовых пирамид типа Берни Мейдоффа.

Давайте посмотрим, как наши потребности, унаследованные от предков, подставляют нас под разные виды эксплуатации, начиная от выгодных для нас и заканчивая имеющими вредные последствия.

Для этого мы исследуем наши отношения как отношения друзей-врагов с рекламщиками Мэдисон-авеню, с финансистами Уолл-стрит и киноолигархами с Голливудского бульвара. Помимо прочего, мы попытаемся вскрыть тайное взаимодействие между компаниями — производителями обуви, известной фирмой по выпуску всевозможных открыток «Холлмарк Кардз», крупными производителями ювелирных изделий и нашими ослепленными их блеском субличностями.