Книга: Я просто хочу любить
Назад: Глава 16
Дальше: Глава 18

Глава 17

Викторию разбудил настойчивый, въедливый звонок телефона, лежавшего возле Александра. Открыв глаза, молодая женщина первым делом посмотрела на мужа. Несмотря на его уверения в том, что он не заснет до тех пор, пока не закончится телемарафон избирательной кампании, Сторожев крепко спал. За окном было совсем темно. Напротив кровати светился голубой экран телевизора. Электронные часы показывали пять двадцать восемь. Уткнувшись лицом в подушку, Александр тихо похрапывал. Подпрыгивая и светясь, мобильный телефон извергал энергичную, будоражащую мелодию.
– Саша, Сашенька, возьми трубку! – проговорила Виктория и осторожно тряхнула его за плечо.
– Что? – Подскочив на кровати, Сторожев растерянно округлил глаза и машинально схватил трубку. – Слушаю! Да, Павел Иванович! Да вы что! Спасибо огромное! Я ваш должник! Спасибо еще раз! Да, в семь буду!
Нажав кнопку отбоя, Александр небрежно бросил телефон на постель и медленно, словно не веря в происходящее, повернулся к жене.
– Викуся, мы прошли! Я опередил Матвиенко на восемнадцать процентов, – изумленно протянул он и несколько раз тряхнул головой. Из его груди вырвался довольно странный звук, похожий на удар в гонг, и следом раздался крик: – Ура! Мы победили! Ура!
Быстро перевернувшись, Сторожев соскочил с кровати и, подхватив Викторию на руки, весело закружил с ней по спальне. Его глаза горели безудержным восторгом.
– Сашенька, я тебя поздравляю! Вот это да! Вот это отрыв! Умница! Молодец! – восторженно воскликнула Вика и, обхватив руками его шею, с наслаждением, несколько раз подряд поцеловала в щеки. – А это точно?
– Конечно точно! – гордо произнес Александр и опустил ее на пол. Счастье лилось потоком из его глаз. – Ты же слышала, мне только что звонил сам Бойчук. У главы теризбиркома всегда самые последние новости. Так что не сомневайся: мы их сделали! Сделали! Сделали! Ура!
– Тише ты, депутат горсовета! – прикрикнула на мужа Виктория. И, прикрыв ладошкой его рот, строго добавила: – Дочку разбудишь!
– Ой, действительно! – прикусив нижнюю губу, прошептал Сторожев. Виновато пожав плечами, он на лету подхватил тонкую руку жены и обнял Викторию. Зажмурившись от наслаждения, поднес ее ладонь к своим теплым губам. Сквозь темные густые ресницы поблескивали его сияющие глаза. – Девочка моя, белочка… Как я тебе благодарен! Если бы не ты, я бы никогда не достиг того, что сейчас имею! Ты мой ангел, моя муза, моя единственная любовь! Моя Виктория!
Шепча жаркие слова признания, Александр страстно обвил гибкий стан жены и ласково привлек ее к себе. Она действовала на него завораживающе, притягивая, словно магнит. Будоражила его сознание, пробуждала к жизни. Александр обожал каждую частичку ее тела: золотисто-рыжие пышные волосы, тонкий стан, высокую грудь, упругие бедра… Все, все в этой женщине было великолепно! Она была красива, умна, хитра, смела… И это его жена, его Виктория! Крепкие мужские руки скользнули по шелковой ткани пеньюара, соблазнительно облегающего ее красивое стройное тело. Словно заблудившись, его ладони рассеянно блуждали по маленькой изящной ложбинке на ее спине, сжимали осиную талию и жадно, изголодавшись, обхватывали округлые, тугие бедра. Вздрагивая, руки снова убегали к белоснежным хрупким плечам и, будто вслушиваясь в удары сердца, замирали на пышной высокой груди.
Наклонив голову, Александр жадно вдохнул запах ее тела и застонал. Тихо, с упоением. Задрожав, Виктория обхватила руками его спину и с силой впилась в нее ногтями. Но Александр не почувствовал боли. Обжигая, его тело наполнило трепетное наслаждение. Александру казалось, что все земное покинуло его. Все, все, что было до этого момента, стало далеким и обыденным. И ничего более желанного, важного и необходимого, чем любовь этой рыжекудрой нимфы, в его жизни сейчас не было.
Обхватив ладонями лицо жены, Александр уверенным скользящим движением откинул назад ее непокорные, рассыпавшиеся по плечам волосы и заглянул в глаза. В них горели пленительная страсть и вопрос. Подняв голову, Виктория широко открыла глаза и, слегка разомкнув губы, задрожала в затаенном, трепетном предвкушении. Да, она понимала, что времени для утех у Александра сейчас не было. Понимала, что ему надо было спешить. Но ничего не могла с собой поделать: ее тело просило, ее тело кричало, ее тело требовало любви.
Сторожев стремительно обхватил ее стан и с силой привлек к себе. Наклонившись, мужчина приоткрыл рот и нежно, едва дотрагиваясь, коснулся ее сочных, манящих губ. Вглядываясь в блестящие, полные желания глаза, он, казалось, пил из ее уст. Сначала робко, по капле, упоительно, смакуя каждый глоток. Затем жадно, страстно, ненасытно, взахлеб. Обессиленно прикрыв дрожащие веки, Виктория почувствовала, как по ее телу пронеслась теплая волна упоительного блаженства. Застилая ее сознание, в лицо ударил горячий поток крови. Ее губы пылали, щеки полыхали румянцем. Дыхание женщины стало порывистым и глубоким. Теряя над собой контроль, она почувствовала, что ее тело стало податливым и очень слабым. Не в силах сдерживаться, Виктория томно открыла губы навстречу любви. В то же мгновение женщина ощутила, как теплый влажный язык коснулся ее неба и пощекотал его. Это было так необычно и так приятно! Слившись в едином, пленительном танце, их языки ласкали, обвивали друг друга трепетными игривыми прикосновениями.
Сердце Александра забилось глухими, тяжелыми ударами. Пульсируя, тело наполнилось жгучим, необузданным желанием. Он больше не мог совладать с охватившим его возбуждением. С каждым разом их близость все больше и больше захватывала его. С каждым разом он хотел Викторию все сильнее и сильнее. Это было как сумасшествие, как наваждение. Быстрым движением он сбросил с ее плеч тоненькие бретельки пеньюара и слегка отстранился. Скользнув вниз, ноги любимой обвила шелковистая красная ткань. Прикрыв блестящие от возбуждения глаза, Виктория стояла, словно окруженная полыхающими листьями тюльпана. Из груди Александра вырвался тихий стон. Опустившись на пол, он обхватил руками ее бедра и прильнул к маленькому, похожему на розовую перламутровую пуговку выпуклому пупку. Запрокинув голову, Вика с силой сжала плечи Александра и задрожала. Не останавливаясь, он осыпáл ее поцелуями. Лишаясь последних сил, молодая женщина плавно опустилась на белый пушистый ковер. Потеряв ощущение реальности, они растворились в другом, параллельном мире, полном сладостного удовольствия.

 

– Саша, Сашенька, ну хоть конфету возьми! Съешь по дороге, – выбежав на лестничную площадку, жалобно попросила Виктория. – Лови мой экспресс-завтрак! Там два пряника и твой любимый чернослив в шоколаде. – Свесившись через перила, она бросила в подставленные ладони Александра маленький завязанный полиэтиленовый пакетик и, звонко смеясь, добавила: – Вот, покормила я мужа перед работой!
– Еще как покормила! – торопливо спускаясь по лестнице, ухмыльнулся Александр и махнул рукой. – Завтрак, Викуся, был великолепный! Собирайся, я жду тебя в офисе.
– Хорошо, я быстро! – звонко ответила она и вернулась в квартиру.
Мурлыча под нос веселую детскую песенку, Вика первым делом забежала в ванную комнату. Настроение у нее было просто отличное! Включив душ, Виктория смело ступила под струю ледяной обволакивающей прохлады. Обжигая, вода медленно опускала ее с небес, возвращая к реальной, будничной жизни. Так начиналось для Вики каждое утро. Сжавшись, молодая женщина по-детски открыла рот и глубоко задышала. Кожа на ее теле покрылась пупырышками. Грудь стала упругой, налитой. Улыбнувшись своей необузданной чувственности, Виктория несколько раз вздрогнула и плавно перевела кран в левую сторону. По телу разлилось ласковое тепло. Облегченно вздохнув, она налила на мочалку ароматный французский гель и изо всей силы, самозабвенно начала тереть разомлевшее от тепла тело. Сегодня она просто обязана выглядеть великолепно.
Накинув на себя легкий китайский халатик, Виктория выбежала из ванной. Свежая, бодрая, розовощекая, женщина поспешила на кухню. Ее дизайном молодая хозяйка занималась сама. Яркая, функциональная, наполненная всеми доступными техническими новинками, кухня была выдержана в стиле модерн. На фоне белоснежной, с легким перламутровым блеском испанской плитки довольно эффектно смотрелась ярко-красная, с едва заметным серебристым отливом мебель. Экстравагантное сочетание металла и мягкой, струящейся подсветки создавало особый шарм и ощущение воздушности.
Вздохнув, Виктория нащупала выключатель и нажала на него. Пытаясь сосредоточиться, женщина первым делом подняла глаза на круглые, висящие над столом часы. Маленькая черная стрелка остановилась на чашечке с кофе, большая – на стакане с водой. Значит, было ровно семь. Наверное, Сторожев уже был в теризбиркоме. Вспомнив безумное начало сегодняшнего дня, Вика мечтательно улыбнулась. Как теперь сложится их жизнь? Будут ли эти перемены к лучшему? Задумавшись, Виктория достала из холодильника яйца и подошла к столу. Все ее движения были быстрыми и автоматическими. Включив чайник, она машинально отправила в тостер хлеб и поставила на варочную панель сковородку. Кинув туда маленький кусочек масла, женщина поспешила в детскую.
Широко раскинув ручки, Любочка сладко спала. Справа от нее лежал большой плюшевый медвежонок-панда, слева, сбившись к стене, – белое, пушистое, похожее на уставшее облако одеяло. Слегка приоткрыв ротик, девочка пошевелила губами и счастливо, словно увидела во сне что-то очень приятное, улыбнулась. На круглых розовых щечках показались две маленькие милые ямочки. Точь-в-точь как у мамы! Затаив дыхание, Виктория склонилась над дочерью. Глядя на ее очаровательное личико, обрамленное пушистыми рыжими кудряшками, женщина почувствовала, как сердце сжалось и пропустило удар. Порой в минуты отчаяния Виктория пыталась найти в дочери сходство с Кустицким. Но кроме двух сросшихся на правой ноге пальчиков, больше никаких признаков родства с ним у девочки не было. Это радовало Викторию. Не раз, вглядываясь в лицо дочери, Сторожев с радостью отмечал, что Любушка – вылитая мама. Ухмыляясь, говорил, что он далеко не Аполлон, что у него грубые черты лица. А жена у него – красавица, умница, настоящая леди. Конечно, он на себя наговаривал! Александр был довольно интересным мужчиной. Виктория не раз сравнивала его и Кустицкого. Безусловно, Сторожев выигрывал во всем. Правда, у обоих были крупные черты лица, крепкая кость. Но вот глаза… У Кустицкого они были маленькие, глубоко посаженные, а у Александра – большие, слегка навыкате. Слава богу, глазки у Любочки тоже были как у матери.
Улыбнувшись, Виктория ласково погладила дочку по голове. Не открывая глаз, девочка насупила бровки, вытянула губки и недовольно скривилась.
– Любушка, вставай, моя хорошая! Надо идти в садик, – чуть слышно произнесла Виктория. – Вставай, мое солнышко! Вставай!
Что-то невнятно пробормотав, девочка повернулась набок и, слегка приоткрыв глаза, вытянула вперед маленькие руки, сжатые в кулачки.
– Привет! – нежно шепнула она и лукаво закрыла один глаз.
– Привет, моя принцесса!
– А почему меня будишь ты? Где папа?
– Папа убежал на работу. Вставай, солнышко! Вставай! Ты ведь уже взрослая девочка – тебе пошел пятый годик. Сама понимаешь, опаздывать в садик нехорошо. Иди умываться. А я приготовлю тебе какао.
– Ладно, – угрюмо ответила Любочка, но встала. Сунув ноги в мягкие тапочки с опушкой из белой овечьей шерсти, девочка поднялась на цыпочки и радостно потянулась. На ее маленьком очаровательном личике наконец появилась улыбка. – Я так люблю тебя, мамочка!
– И я люблю тебя, солнышко! – поднявшись, ответила Виктория и поцеловала дочь в щечки. – Давай беги в ванную!
– Угу! – деловито ответила девочка и выбежала из комнаты.
О том, сможет ли Любушка привести себя в порядок, Виктория совершенно не волновалась: к утреннему туалету девочку приучали чуть ли не с рождения. Как только у нее появились первые зубки, Александр заботливо старался их почистить. Смеясь, Вика твердила, что это лишнее: три зуба никто не чистит. Но в этом ее супруг был неумолим. Гигиена для него – святое! Поэтому неудивительно, что, как только Любушка научилась ходить, она начала умываться сама. Самостоятельности и упрямства ей было не занимать. Это было так смешно! Не раз молодые родители наблюдали за тем, как, посапывая и пыхтя, девочка подтягивала к раковине небольшую детскую табуретку и, взобравшись на нее, старательно чистила зубы. А как Любушка умывалась! Она долго-долго мылила ладошки, а затем, крепко зажмурившись, так же старательно натирала личико, ушки и шею. Порой мыло попадало ей в глаза и жгло. Тогда, приплясывая на табуретке, девочка тихонько, чтобы никто не услышал, ойкала. Но никогда, что бы с ней ни случилось, она не плакала. Сторожев с гордостью заявлял, что это его гены. Виктория только кивала.
Задумчиво улыбнувшись, молодая мама вышла из детской.

 

Виктория появилась в офисе ровно в девять. Красивая, элегантная, подтянутая, сегодня она была просто неотразима. Не заходя в свой кабинет, женщина первым делом направилась в приемную. Больше всего сейчас ее интересовали последние новости, связанные с выборами. Торопливо открыв дверь приемной, Вика на мгновение приостановилась и округлила глаза. Огромный стол секретарши был уставлен вазами и даже невесть откуда взявшимися трехлитровыми банками с цветами. Такого количества букетов в приемной Виктория еще не видела. Везде, где было свободное место: на столе, на полу, на тумбах, – стояли розы, гвоздики, герберы и даже завернутая в целлофановую бумагу драцена. Сосредоточившись, Виктория начала вспоминать, какое событие она пропустила. Наверное, у кого-то из сотрудников сегодня был юбилей или свадьба.
– Инна, здравствуйте! – стараясь разглядеть между букетами новенькую, недавно появившуюся в офисе секретаршу, вежливо произнесла Вика.
– Здравствуйте, Виктория Ивановна! – выглянув из-за букета с высокой изогнутой стрелицией, пролепетала юная секретарша и расплылась в лучезарной улыбке.
– А что у нас сегодня за праздник? – поинтересовалась Сторожева.
– Да вы что! – вспыхнув румянцем, воскликнула девушка и поднялась. Старательно одернув короткую, плотно облегающую ее бедра юбку, Инна вышла из-за стола. – Разве вы не знаете? Александр Владимирович прошел в горсовет. Он победил! А это посыльные приносят ему поздравления!
– Понятно, – ответила Виктория и усмехнулась. – А он уже у себя?
– Да, недавно приехал! Велел, когда вы придете, все цветы отнести к вам в кабинет, – ответила Инна и, опустив огромные голубые глаза, вкрадчиво поинтересовалась: – Простите, Виктория Ивановна, а можно я оставлю пальму в приемной?
– Оставляйте! – обронила Вика и вошла в кабинет мужа.
Переступив порог, она сразу уловила головокружительный запах кофе, витающий в воздухе. Такой ароматный кофе не умела варить даже она – с корицей, пряный, душистый. Сидя в огромном директорском кресле, обитом мягкой зеленой кожей, Александр сосредоточенно смотрел на экран монитора. Аккуратно выбритый, в строгом темно-сером костюме от Воронина и ярко-сиреневом галстуке, он выглядел очень солидно. Сжимая в левой руке кружку с кофе, правой Сторожев что-то старательно записывал в толстый еженедельник.
Улыбнувшись, Виктория оценивающе, словно была здесь впервые, посмотрела вокруг. Да, кабинет мужа она обставляла особенно тщательно. Вдоль левой стены располагались тумба, два небольших шкафа – платяной и книжный. В центре между ними стоял представительный, обитый зеленой кожей диван и два кресла с невысокими изогнутыми спинками. Справа вдоль окон – стол для заседаний и широкий, с врезной кожаной вставкой письменный стол. Позади стола на стене висели четыре картины – летние пейзажи. Несмотря на простое обрамление, залитые солнцем картины создавали ощущение умиротворенности и комфорта. В углу возле окна высилась огромная раскидистая пальма – ховея, которую много лет назад им подарила Виолетта Генриховна. Несмотря на строгий декор, в кабинете Александра было довольно уютно.
Услышав, что кто-то вошел, Сторожев быстро поднял голову. Увидев жену, он широко, по-детски улыбнулся и встал из-за стола.
Сбросив на ходу пальто, Виктория пошла ему навстречу. Высокая, стройная, подтянутая, в черном деловом платье приталенного силуэта с элегантным шалевым воротничком, она выглядела просто великолепно. Вика улыбалась. Казалось, она шла по красной дорожке на церемонию вручения Оскара – так победоносно, гордо светились ее глаза.
– Привет, моя девочка! – восхищенно воскликнул Александр. Обхватив ее за плечи, он удивленно расширил глаза и, не отпуская, немного отступал назад. Повернув голову, заметил: – Слушай, Викуся, ты сегодня просто неотразима! А что это на тебе за платье? Ты в нем классно выглядишь! Слушай, ну ты вообще у меня роскошная женщина! Настоящая леди!
– Первая леди! – уточнила Виктория и весело засмеялась. – А это платье я купила специально к торжественному началу твоей политической карьеры!
– А откуда ты знала, что я обойду Матвиенко?
– Саня, миленький, где он, а где ты?! Я даже не сомневалась, что все будет именно так! Особенно после того, как побывала с тобой в студенческом общежитии. Да молодежь от тебя просто в восторге! Мне даже показалось, что за время твоей предвыборной кампании все студентки нашего университета успели в тебя влюбиться. Видимо, хорошо ты с ними позажигал тогда на вечеринке! А старушки в доме престарелых, глядя на тебя, не раз вытирали слезы со щек. Любят тебя бабы, что ни говори. И вообще, Сторож, ты у меня умница! Я была уверена в твоей победе на все сто процентов!
Ничего не ответив, Александр ошеломленно моргнул и судорожно сглотнул. Он не отрываясь смотрел на жену, словно на спустившуюся с небес богиню – восторженно, с благоговением. Поймав его взгляд, женщина решила покуражиться: кокетливо вильнув бедрами, жеманно раскинула руки и весело повертелась. Отпрянув, Сторожев даже слегка покраснел от восторга. Хлопнув в ладони, он весело рассмеялся.
– Ах ты моя шалунья!
Остановившись, Виктория чмокнула его в щеку и, схватив за руку, потянула к столу. Ее изумрудные глаза искрились от счастья. Не сводя с мужа взгляда, она по-хулигански уселась на стол и подчеркнуто элегантным движением забросила ногу на ногу. В разрезе платья показались изящные, словно точеные, обтянутые черными прозрачными чулками ножки. Мягко взмахнув рукой, молодая женщина опустила ладонь на колено. На фоне тонких черных чулок ярко-красный маникюр, украшавший ее утонченные руки, выглядел вызывающе дерзко и даже экстравагантно. Бессильно упав в кресло, Сторожев жадно посмотрел на ее ноги и, тяжело вздохнув, медленно поднял голову.
– Ну, говори! – наклонившись вперед, потребовала Виктория. – Что тебе сказал Бойчук?
– Вика, ничего не изменилось. Уже начали приносить протоколы с мокрыми печатями. Пока так и остается разрыв в восемнадцать процентов. Веришь, малыш, это очень много. Да, да, солнышко, мы победили!
Спрыгнув со стола, Виктория радостно, по-детски обхватила голову мужа руками и прижала ее к себе.
– Сторожев, ты мой герой! Я горжусь тобой! – воскликнула она и, наклонившись, несколько раз подряд поцеловала его в маленькую, сияющую на затылке лысину. – Умница! Умница моя! Я так за тебя рада!
Вырвавшись из ее объятий, Александр многозначительно улыбнулся и лукаво прищурил глаза.
– Подожди, Вика! Пожалуйста, только одну минутку…
Оттолкнувшись от пола, он сделал резкий поворот на сто восемьдесят градусов, повернувшись лицом к высокой широкой тумбе, расположенной в углу кабинета. Не оглядываясь, Сторожев машинальным движением подхватил со стола ключи и торопливо открыл дверцу тумбочки. За ней оказался большой металлический сейф. Набрав шесть цифр кода, который знали только он и его жена (это была дата их знакомства), Александр несколько секунд подождал и повернул ручку по часовой стрелке. Не оглядываясь, мужчина требовательно попросил:
– Вик, пожалуйста, закрой глаза!
– Что, опять повезешь меня в Закарпатье? – игриво поинтересовалась молодая женщина, но все-таки подчинилась.
– Закрыла?
– Закрыла! – крикнула она и звонко, весело рассмеялась. – Сторожев, не томи, что ты еще придумал?
Вместо ответа в комнате повисла звенящая тишина. Было слышно, как тикают настенные часы, как в приемной разговаривает секретарша.
– Солнышко, протяни ладошку! – наконец ласково попросил Александр.
Виктория послушно протянула руку и замерла.
Неожиданно на ее ладонь опустилось что-то маленькое и холодное.
Открыв глаза, она увидела на ладони ключи с брелком, на котором была изображена эмблема автомобильной компании Toyota. Не решаясь поверить своим глазам, Виктория пошевелила губами.
– Что это?!
– А это мой тебе подарок! Toyota Rav 4, второе поколение, пять дверей, белый цвет, стоит во дворе офиса. Номерной знак – четыре восьмерки. Дарю, мое солнышко! – быстро, на одном дыхании выпалил Александр и радостно, широко улыбнулся. – Знаешь, я тоже был уверен в своей победе. А все потому, что ты всегда была рядом со мной! Спасибо тебе, белочка!
Округлив глаза, молодая женщина растерянно переводила взгляд то на мужа, то на ключи. Постепенно ее удивление сменилось радостью, затем диким восторгом, затем смятением.
– Санька, хороший мой, спасибо! – ошеломленно протянула она. – Безусловно, это роскошный подарок! Я о таком даже и не мечтала. – И, тяжело вздохнув, тихо добавила: – Но ведь у нас еще не погашены кредиты. Не надо было влезать ради меня в новые долги.
– Викочка, какая же ты хорошая! – с нежной грустью произнес Сторожев и поднялся. Глядя в ее глаза, он нежно обхватил ее ладонь, на которой лежали ключи, и сжал ее. Крепко, не дав пошевелить даже пальцем. – Не переживай! В пятницу я все-таки подписал контракт с черновицкой компанией «ГудЛенд». Они одобрили наш проект! Так что ура: строим теперь бизнес-центр на Буковине. А благодаря полученному авансу я закрыл все наши кредиты!
– Да ты что! – восхищенно воскликнула Виктория и радостно прижала ладони к груди. – Вот это да! Вот это сюрприз! Саня, ну ты и хулиган – такое событие от меня скрыл. А за машину – огромное тебе, милый, спасибо!
– Не за что, – самодовольно ответил Сторожев и, протянув руку, ласково убрал с лица Вики волнистую прядь. Наклонившись, нежно поцеловал жену в ушко. – Ты только что сказала, что о таком подарке даже и не мечтала.
– Да, – задумчиво ответила женщина и, счастливо блеснув глазами, раскрыла ладошку.
– А о чем ты мечтала, Викочка? Скажи мне, пожалуйста! – настойчиво попросил Сторожев. – Я хочу знать!
– Понимаешь… – тихо начала женщина и запнулась. Смущенно опустив голову, медленно произнесла: – Я очень хотела бы когда-нибудь поехать в Париж! Я ведь, кроме Польши, еще нигде за границей не была.
– Заметано, ты обязательно будешь в Париже! Обещаю! – уверенно, чеканя каждое слово, ответил мужчина и опустился в кресло. Тяжело вздохнув, он задумчиво посмотрел в окно и с грустью добавил: – А пока я буду работать. Работать так, чтобы тебе не было стыдно за меня.
– Стыдно?! – Наклонившись к мужу, Виктория ласково обхватила ладонями его щеки. – Мне за тебя никогда не было стыдно. О чем ты? Тебя что-то тревожит?
– Как тебе это объяснить… – начал Александр и громко, в сердцах выпалил: – Понимаешь, милая, пока шла предвыборная кампания, я об этом особо не думал. У меня была цель, и я делал все, чтобы ее достичь. А теперь, после победы, понимаю, какая это огромная ответственность! С детства мой дед твердил о том, что для настоящего мужика превыше всего долг и честь. Долг перед Родиной, перед близкими, перед людьми, за которых он в ответе. Понимаешь, мой дед был военным. И не важно, что он был генералом. Он всегда называл себя солдатом. Честь мундира для него была важнее всего.
– Саш, я что-то тебя не понимаю, – нахмурилась Виктория.
– А я не могу понять, почему все, кто идет к власти, до выборов так искренне, самозабвенно рассказывают о любви к собственному народу, переживают за свою страну, осуждают коррупционеров и приспособленцев, а как только получают бразды правления, тут же меняются. Их просто невозможно узнать! Они сразу становятся сытыми, самодовольными, вальяжными, недоступными для народа. И самое интересное: все, что они вчера осуждали, сегодня начинают делать уже сами. Причем еще более нагло и жадно, чем их предшественники. Почему? – стукнув кулаком по столу, спросил Александр и крикнул: – Я так не смогу! Я пришел во власть, чтобы помочь людям. Я желаю гордиться своей страной – сильной, богатой и справедливой. Я не хочу, чтобы мои дети уезжали из нее в поисках лучшей жизни! Я, моя хорошая, не подведу ни тебя, ни память моего деда!
– Сашенька, любимый мой, не переживай! Я знаю тебя, знаю, что ты не способен на подлость и на предательство, – взволнованно произнесла Виктория и погладила мужа по голове. – И я уверена, что у тебя все получится. Такие люди, как ты, нужны нашей стране. Я верю в тебя, Сторож! И твой дед…
Неожиданно, прервав их разговор, в дверь настойчиво постучали.
Александр и Виктория отпрянули друг от друга. Он быстро повернулся к столу, она села на стул, стоявший сбоку.
– Войдите! – раздраженно крикнул Сторожев.
Широко распахнув дверь, в кабинет быстро, подталкивая друг друга, вошли Никитенко, Таргонин, Коваль и Гончаренко.
Улыбнувшись, Александр облегченно вздохнул и пошел навстречу друзьям.
– Сань, ты что же молчишь?! Мы сидим, как хомячки, по кабинетам, волнуемся! Ничего в голову не идет, кроме твоих выборов. Боимся даже зайти к тебе. А ты уже, наверное, коньяк без нас пьешь! – с порога проворчал Коваль и твердым, уверенным шагом направился к Сторожеву. Лукаво улыбнувшись, Андрей прищурил раскосые темные глаза и, набрав полную грудь воздуха, громко, от души крикнул: – Ты их сделал, братишка, сделал! Твой рейтинг самый высокий по Синегорску! Красавец!
– Спасибо, мужики! – радостно воскликнул Александр и, протянув Ковалю руку, заметил: – Моя победа – это ваша победа, а коньяк будем пить только вместе!
– Вот, братишка, подарок тебе, – деловито отодвинув долговязую фигуру Андрея в сторону, произнес Никитенко. Насупив брови, Юрий вытащил из-за спины большую деревянную булаву и быстро протянул ее Сторожеву. – Правь, государь, по совести и по уму. Не подведи нас, Саня! Дабы мы за тебя не краснели.
– Благодарю, батюшка, за доверие! Буду трудиться не покладая рук! – напустив на себя серьезность, произнес Александр. Затем, взяв булаву, гордо поднял ее и на одном дыхании выпалил: – Я вас, мужики, никогда не подведу! Спасибо, спасибо! Я буду стараться!
Сдержанно улыбнувшись, к нему подошел Макс Таргонин. Его большие серые глаза светились такой радостью, словно это он победил на выборах.
– Поздравляю, дружище! – коротко произнес он и хлопнул Сторожева по плечу. – Блестящая победа! – Искренне улыбнувшись, Таргонин крепко пожал Александру руку и, словно невзначай, бросил: – Кстати, твой тезка, Александр Максимович, тоже передает тебе поздравления.
– Какой Александр Максимович?! – недоумевая, спросил Сторожев.
– Какой-какой, – весело передразнил его Максим и, обведя присутствующих гордым восторженным взглядом, закричал: – Ольга моя сына два часа назад родила! Александра! Понимаете, сына! А это все ты, Сторож, виноват!
– Э, братуха, ты мне дело не шей, да еще при жене! – заявил Александр и обнял друга за плечи. – Поздравляю! От души поздравляю! Это, братишка, самая важная жизненная победа! – заметил он и, посмотрев на Викторию, весело подмигнул. – Так ты вроде бы говорил, что Ольга должна через неделю рожать. У нее и пацана все хорошо?
– Все нормально! – кивнув, ответил Таргонин и широко улыбнулся. – А родился он раньше действительно из-за тебя. Ольга все ждала, когда объявят первые итоги выборов. Вот от переживаний у нее и начались роды. А так все прошло абсолютно нормально, родила она без проблем. Хорошо, что у меня второй парень, а не девка! Но ты, братишка, не отвертишься, теперь ты обязан стать моему сыну крестным отцом.
– Не вопрос! – расплывшись в самодовольной улыбке, произнес Александр. – Для меня это честь. А отныне и обязанность!
– Так, – спокойно отодвинув Таргонина в сторону, произнес Гончаренко. – Разрешите мне как другу детства и представителю силовых структур похлопать нашего победителя по плечу. – Помолчав, Николай достал из внутреннего кармана пиджака маленький красный мешочек, похожий на тот, в котором дарят ювелирные украшения, и протянул его Сторожеву. – Экстренная сим-карта для связи со мной. Обращайся, дружище! Я всегда готов пособить!
Обнявшись, друзья начали искренне поздравлять друг друга. Глядя на них, Виктория умиленно улыбнулась и незаметно смахнула слезы с лица. Столько приятных событий, любви и радости в один день у нее еще не было. Видимо, на небесах мама молилась о ее счастье.
– Так, мальчики! А ну, бегом усаживайтесь за стол! – взяв себя в руки, громко скомандовала Вика и перевела взгляд на Таргонина. – Максим, закрой, пожалуйста, кабинет. Я полагаю, что нам пора начинать совещание.
Уверенно подойдя к шкафу, Виктория открыла бар и быстро достала оттуда бутылку коньяка «Метакса». Следом вытащила бокалы с зауженным верхом.
– А вот вам ручки, чтобы записывать самые светлые и мудрые мысли! – протянув бокалы, произнесла она и ловкими движениями поставила на стол коробку конфет и блюдечко с оливками. – Присаживайтесь, господа, присаживайтесь! Нам есть что обсудить!
Радостно ухмыльнувшись, мужчины переглянулись и послушно сели за стол.
Назад: Глава 16
Дальше: Глава 18

Юля
Супер! Прочитала за один вечер. очень откровенно написано. Столько страсти! Советую.