Говоря о развитии древнерусской культуры, необходимо отметить ряд существенных обстоятельств.

1) Древнерусская культура изначально развивалась как культура синтетическая, поскольку она испытала сильное влияние со стороны соседних народов и государств, прежде всего, Византийской империи, которая по праву считалась одним из центров мировой христианской цивилизации. При этом Древняя Русь не просто копировала или заимствовала чужие образцы, направления и стили, а преломляла их через свои культурные традиции и свой исторический опыт.

2) Не следует забывать, что Древнерусское государство изначально формировалось как полиэтническое образование, где неизбежно переплелись культурные традиции и обычаи восточных славян, разноэтничных русов, балтов, угро-финнов, тюрков и других этнических групп. Хотя, безусловно, особую роль в русском политогенезе играл государствообразующий восточнославянский этнос.

3) Долгие века древнерусская культура, в том числе устное народное творчество, литература, прикладное искусство, архитектура и живопись развивались под влиянием языческой религиозной традиции и языческого мировоззрения. Даже принятие христианства, оказавшего сильнейшее воздействие на развитие древнерусской литературы, архитектуры и живописного искусства, которые непосредственно были связаны с православной христианской догматикой, так и не смогло до конца преодолеть многовековых истоков народной культуры.

Развитие устного народного творчества предшествовало появлению письменной литературы, но именно оно оказало огромное влияние на формирование и определение ее идейной направленности и разных художественных стилей.

Значительное место в фольклорном творчестве Древней Руси занимали мифологические сюжеты, уходящие своими корнями в языческие представления и культовые обряды восточных славян, русов и других этнических групп. В частности, обрядовый фольклор был тесно связан с календарными праздниками наших предков. Например, встреча зимы отмечалась знаменитыми колядками, ее проводы — масленицей, красной горкой и радуницей, а проводы весны и встреча лета — русалиями, семиком или купалой, и т.д. Все календарные праздники традиционно сопровождались разнообразными песнопениями, плясками, хороводами и гаданиями. Песни, пляски и хороводы сопровождали жизнь наших предков и во многих других случаях. Очень распространенными были обрядовые песнопения, свадебные песни, плачи-причитания, песни на поминальных тризнах и дружинных пирах.

Наиболее живучими формами древнего фольклора были всевозможные заговоры и заклинания, которые представляли собой самое распространенное средство магического воздействия на окружающий мир. Многие ученые давно подметили тот примечательный факт, что в русских летописных сводах часто встречались различные заговоры-заклинания, в том числе в русско-византийских договорах, подписанных киевскими князьями Игорем (944) и Святославом (971).

Распространенным жанром устного народного творчества были разнообразные сказки, предания и легенды. Эти сказочные мотивы нашли свое отражение и в летописном материале, и в памятниках житийной литературы, и в других литературных произведениях. Конечно, большинство древнерусских легенд имели чисто религиозный характер, но были и легенды светского содержания, например, «Предание о Кие, Щеке и Хориве, их сестре Лыбеди и основании Киева», «О призвании варягов», «О мести Ольги древлянам» и другие.

Знали и любили наши предки различные поговорки, пословицы и загадки, многие из которых позднее вошли в литературные памятники той поры. В частности, особенно много пословиц и поговорок содержалось в «Слове» и «Молении» Даниила Заточника — двух выдающихся памятниках древнерусской литературы ХII―ХIII вв.

Среди памятников устного народного творчества особое место занимали былины, или старины, которые стали настоящими шедеврами древнерусского фольклора. Поэтому в отечественной исторической науке изучению былинного эпоса всегда уделяли особое внимание и спорили по целому ряду ключевых проблем, в частности: а) когда возник былинный эпос; б) из какой социальной среды вышел этот эпос и в) какова была историчность содержания древнерусских былин.

а) Ряд советских и современных авторов (И. Цапенко, В. Чердынцев, Д. Балашов) утверждал, что былинный эпос возник задолго до образования Древнерусского государства, и первые русские старины были созданы либо на самых ранних этапах славянского этногенеза, либо в эпоху «военной демократии». Другие авторы (Б. Рыбаков, Д. Лихачев, Р. Липец, В. Кожинов) гораздо более обоснованно считали, что рождение былинного героического эпоса было неразрывно связано с возникновением Древнерусского государства, и первые былины сложились в IX—X вв., поскольку в период расцвета древнерусской литературы древнерусский эпос «представлял собой уже явление прошедших времен, своеобразное наследие прошлого, а не активно развивающийся компонент современной культуры». Наконец, третья группа авторов (Б. Соколов, И. Фроянов, Ю. Юдин) утверждала, что первые русские былины были созданы только в XII—XIV вв., а возможно, даже и позже, в XV—XVI вв.

б) Одни ученые (Б. Соколов, В. Миллер, Р. Липец, В. Рабинович, В. Кожинов) убеждены в том, что былинный эпос возник в дружинной среде, поскольку во многих русских старинах содержится очень точное изображение всего комплекса древнерусского оружия и снаряжения, а также предельно точно соблюдена достоверность всей воинской терминологии той эпохи. Их оппоненты (В. Пропп, Б. Рыбаков, Д. Лихачев) категорически отвергали «аристократическую теорию» происхождения эпоса и утверждали, что он зародился в демократической крестьянской среде.

в) Представители так называемой «мифической школы» (О. Миллер, Б. Путилов, И. Фроянов, Ю. Юдин) утверждают, что персонажи всех древнерусских былин и факты, отраженные в них, являются чистым вымыслом и не имеют никакой реальной исторической основы. Представители так называемой «исторической школы» (Л. Майков, Р. Липец, В. Рабинович, В. Кожинов), напротив, говорят о том, что все персонажи древнерусских былин были реальными историческими лицами, которые в «легендарные века» русской истории героически сражались с ее внешними врагами, в частности, торками и печенегами.

К числу древнейших русских былин, созданных в IX—Х вв., относят былинные циклы о Микуле Селяниновиче, Вольге Святославиче, Сухмане Дамантиевиче, Соловье Будимировиче, Илье Муромце (Муровлянине) и другие. Вероятно, тогда же был создан былинный цикл, посвященный дяде великого киевского князя Владимира Добрыне Никитиче, в частности, былины «Добрыня и змей», «Добрыня-сват», «Добрыня и Настасья» и другие. Чуть позже, в конце X ― начале XI вв., были созданы новые былины, в том числе «Иван — гостиный сын», «Михайло Потык», «Ставр Годинович» и «Сухан». В конце XII ― начале ХIII вв. возникли былинные сюжеты об Алеше Поповиче, имя которого упоминается в русских летописных сводах в связи с походами на половцев и битвах на реке Липице и на реке Калке, например, «Алеша Попович и Тугарин» и «Алеша Попович и сестра Збродовичей».

Устное народное творчество Древней Руси, которое сформировалось задолго до появления письменности, конечно, оказало огромное влияние на развитие всей древнерусской литературы. Более того, многие литературные произведения не просто использовали богатый фактический материал народного фольклора, но и в значительной степени восприняли его структурные формы, поэтические стили и языковые традиции.

Основой многих известных европейских культур являются древнейшие письменные памятники. Поэтому вопрос о появлении первых письменных источников Древней Руси напрямую связан с проблемой возникновения письменности у восточных славян. До сих пор эта проблема остается дискуссионной, и в настоящее время существует две основных точки зрения на сей счет.

а) Одни историки и филологи (Ф. Буслаев, А. Востоков, А. Шахматов, Р. Скрынников) утверждали, что древнерусская письменность возникла параллельно с процессом официального Крещения Руси, когда и были созданы первые литературные и летописные памятники Древней Руси, в частности «Память и похвала» Иакова Мниха, «Слово о законе и благодати» пресвитера Илариона и другие.

б) Другие авторы (В. Истрин, Д. Лихачев, А. Рогов, П. Черных) указывали на то обстоятельство, что в настоящее время в распоряжении историков имеются неоспоримые свидетельства о существовании восточнославянской письменности задолго до Крещения Руси. Первое указание на это обстоятельство содержится в известном произведении Черноризца Храбра «О письменах» (IX—X вв.), который утверждал, что у древних славян были самобытные «черты» и «резы». Другое указание о существовании русской дохристианской письменности содержится в трактате «О ругских письменах» и в «Паннонском житии Кирилла-Константина», которые датируются первой половиной X в. Наконец, о несомненном существование письменности до Крещения Руси говорят и тексты мирных договоров, заключенных Олегом и Игорем с византийскими императорами в первой половине X в. Многие открытия советских археологов (Б. Рыбаков, Д. Авдусин), в частности, медные бляхи черниговских и тверских дружинных курганов и амфоры знаменитого гнёздовского могильника, которые датируют первой половиной X в., также доказывают, что письменность у восточных славян существовала задолго до Крещения Руси.

Надо обратить особое внимание на точку зрения профессора А.Г. Кузьмина, который совершенно справедливо писал, что спор о времени возникновении «русской письменности» во многом проистекал из того обстоятельства, что большинство специалистов знали только Киевскую Русь, в то время как реально существовали и другие государства русов, в частности, Русский каганат в Подонье, Ругиланды в Паннонии и Прибалтике и т.д.

Вопрос о времени создания полноценного древнеславянского алфавита до сих пор вызывает немало споров у историков и лингвистов. Как правило, его появление традиционно связывают с именами знаменитых «солунских братьев» Кирилла-Константина (827―869) и Мефодия (815―885), которые в 850―860-х гг. вели проповедь христианского вероучения в Хазарии, Болгарии, Моравии и Крыму. Вероятнее всего, именно тогда эти великие христианские миссионеры и создали две знаменитых азбуки — глаголицу и кириллицу, а также перевели на славянский язык несколько богослужебных книг.

Вопрос о времени появления этих двух алфавитов и их связи между собой до сих пор является предметом острых научных споров. Большинство славянских рукописей той поры были написаны и на глаголице, и на кириллице, поэтому определить, какой из этих алфавитов появился раньше, достаточно проблематично. В исторической литературе было высказано немало различных гипотез о славянских азбуках. Но суть всех этих споров и дискуссий заключается в том, какая из этих азбук была создана Кириллом.

1) Одни авторы (П. Лавров, Д. Лихачев) убеждены в том, что глаголица предшествовала появлению кириллицы, и первоначально именно на этом алфавите, который был создан Кириллом, были написаны первые богослужебные книги для славянского населения Моравии и Паннонии. Резкое отличие глаголицы от греческого уставного письма вынудило изменить написание многих букв, и через несколько десятков лет возник новый алфавит, получивший название кириллица, который и вытеснил из широкого употребления глаголицу.

2) Другие авторы (С. Бернштейн) полагают, что гораздо раньше появилась именно кириллица, в основе которой лежало византийское уставное литургическое письмо. Однако резкий протест немецкого духовенства Моравии и Паннонии против славяно-греческого письма заставил изменить характер написания букв, в результате чего появилась глаголица. Впоследствии, в конце IX в., когда значительно усилилось византийское влияние в Болгарии и начался расцвет славянской письменности, надобность в глаголице исчезла, и она, уступив место более легкой и изящной кириллице, превратилась в тайнопись, которой пользовались в России, Сербии, Болгарии и Хорватии вплоть до середины XVIII в.

Обе эти гипотезы исходят из той принципиальной посылки, что и кириллица, и глаголица возникли под непосредственным влиянием византийского «уставного письма», напрямую заимствуя из этого письма начертания многих своих букв. Однако целый ряд авторов (А. Кузьмин, А. Муравьев) утверждает, что глаголица возникла в результате развития неизвестного клинописного письма, которое было широко распространено среди подунайских, прикарпатских, причерноморских и моравских русов. Позднее именно на базе этого письма Кирилл и создал свою знаменитую кириллицу, которая стала своеобразным синтезом русского и славянского языка. Тогда же более сложная в своем начертании глаголица отошла на второй план, но долго сохранилась в виде тайнописи на границах славянского православного мира с католическим миром, т.е. в Западной Болгарии, Хорватии и Норике.

Вплоть до середины XIV в. все древнерусские рукописные произведения писались на пергаменте, который на Руси называли кожей, телятиной или харатьей. Пергамент представлял собой прекрасно обработанную шкуру овцы или теленка, производство которого возникло в малоазийском городе Пергаме, откуда и произошло название этого материала для рукописного письма. Техника производства пергамента была такова: сначала шкуру животного посыпали золой и поташом, затем ее тщательно очищали от мяса, шерсти и щетины, растирали мелом для обезжиривания и только потом выстругивали ножом и разглаживали пемзой. Первоначально весь пергамент привозили из Византии и ряда европейских государств, а в начале XIII в. на Руси было налажено собственное производство пергамента.

Все древнерусские рукописи писались только уставным письмом, для которого были характерны геометрическая графика букв, отсутствие их наклона и расстояния между отдельными словами в строке. Буквы, как правило, не выходили за линию строки, а сам лист разлиновывался и имел ровные и широкие поля по обеим сторонам листа.

При написании древнерусских рукописных книг и официальных документов использовали плотные и густые чернила, как правило, коричневатого или бурого оттенка. В основе приготовления этих чернил лежала химическая реакция между солями, железистыми и дубильными веществами, поскольку в естественную кислую среду, например, квас или кислые щи, клали ржавые железные изделия, древесную кору и камедь — клейкое растительного вещество. Затем эту смесь настаивали в теплом и темном месте, и после ее загустения использовали по назначению в качестве чернил. Кроме чернил, при создании рукописных книг использовали краски (киноварь, охру, лазурь), которыми рисовали заголовки и заглавные (титульные) буквы, а также разнообразные орнаментальные украшения. В качестве основных орудий письма использовали птичьи, как правило, гусиные перья, которые сначала размягчали в горячем песке, а затем оттачивали перочинным ножом и делали специальный желобок для чернил.

Согласно «Предварительному списку славяно-русских рукописей XI—XIV вв.» (1965) из 1493 учтенных рукописных книг того периода к эпохе Киевской Руси относятся 192 бесценных раритета. Традиционно самой древней русской рукописной книгой считается знаменитое «Остромирово Евангелие» (1057), написанное дьяконом Григорием для новгородского посадника Остромира. Правда, существует мнение (А. Кузьмин, В. Янин), что самыми древними рукописными книгами, дошедшими до наших дней, являются Новгородская «Псалтырь» конца X в. и «Путятина Минея», созданная в 1030-х гг.

«Остромирово Евангелие» представляло собой большой сборник разнообразных статей богословского, философского и этического характера, предназначенных для евангельского чтения по дням недели, начиная с Великой Пасхи. Рукопись этого шедевра древнерусской церковно-философской литературы была богато украшена миниатюрами, в том числе с изображением трех евангелистов Иоанна, Марка и Луки.

Следующими по времени создания стали два знаменитых «Изборника Святослава», написанные дьяконом Иоанном для великого киевского князя Святослава Ярославича в 1073―1076 гг. По мнению ряда авторов (А. Рогов), первый «Изборник» представлял собой перевод болгарского первоисточника, а второй был оригинальным (русским) произведением. Эти «Изборники» представляли собой сборники (патерики) различных нравоучительных статей и изречений, предназначенных для чтения княжеским и боярским отрокам, в частности «Апостольские уставы», «Слово того же Иоанна о верочитных книгах» и «Богословец от словес». Первый «Изборник» 1073 г., подобно «Остромирову Евангелию», был богато орнаментирован и украшен различными миниатюрами, а второй «Изборник» 1076 г., напротив, был внешне очень строг и предельно аскетичен.

От конца XI в. сохранилось еще несколько памятников религиозно-церковного содержания, в частности «Архангельское Евангелие» (1092) и три «Служебных Минеи», созданные в Новгороде в 1095―1097 гг. Позднее, в первой трети XII в. было создано еще много литературных, религиозно-церковных и нарративных памятников, большинство из которых, к сожалению, не сохранилось до наших дней. Среди уцелевших рукописей той поры следует назвать: 1) «Мстиславово Евангелие», написанное священником Алексой по поручению новгородского князя Мстислава Великого в 1115 г. для новгородской Благовещенской церкви на Городище, и 2) Княжескую грамоту Мстислава Великого — самый древний нарративный рукописный памятник Киевской Руси, которая была дарована им новгородскому Юрьеву монастырю в 1130 г.

Долгое время в исторической науке господствовало предвзятое убеждение, что письменность в Древней Руси была уделом только церковных иерархов и представителей высшей феодальной знати. В 1951 г. одна из сотрудниц знаменитой Новгородской археологической экспедиции профессора А.В. Арциховского нашла первую берестяную грамоту, которая блестяще опровергла это ложное убеждение. В настоящее время в Новгороде, Старой Руссе, Пскове, Ладоге, Смоленске, Витебске и других русских городах найдено более 1100 берестяных грамот, которые красноречиво свидетельствуют о достаточно широком распространении грамотности и письменности среди самых широких слоев посадского населения Древней Руси.

О широком распространении письменности в Древней Руси говорят и многие эпиграфические памятники, т.е. надписи, сделанные на камнях, металле, деревьях и других твердых материалах. К числу древнейших эпиграфических надписей относится надпись на знаменитом Тмутараканском камне, датированная 1068 г., которая была начертана в годы правления в Тмутаракани (Тамани) внука Ярослава Мудрого князя Глеба Святославича. Многочисленные надписи или граффити сохранились также на каменных крестах, деревянных пряслицах, гончарных изделиях и даже на стенах ряда знаменитых храмов и церквей.

Все эти хорошо известные факты лишний раз подтверждают, что на Руси было «бяше мнози» грамотных и образованных людей, многие из которых получили образование как частным образом, так и в стенах «государственных» школ. По мнению многих знатоков истории Древней Руси, в тот период было два основных типа учебных заведений: 1) церковные школы, созданные при крупнейших храмах и монастырях для подготовки церковнослужителей, где отроков и юношей обучали письму, чтению, богословию и песнопению, и 2) светские школы, где, помимо основных предметов, школярам преподавали риторику, грамматику и философию.

В настоящее время достоверно известно, что уже при Владимире Святом была создана первая мужская школа в Киеве, а при его сыне Ярославе Мудром школы для обучения княжеских и боярских отроков были открыты в Новгороде, Киеве и Чернигове. Тогда же, в первой половине XI в. были созданы первые женские школы, в частности, при Андреевском и Спасском монастырях в Киеве и Полоцке. Однако совершенно очевидно, что в тот период самой распространенной формой ученичества все же оставалось традиционное домашнее обучение.

Распространение грамотности на Руси сопровождалось и созданием первых библиотек. Самыми крупными хранилищами книг были Софийские соборы в Новгороде, Киеве и Полоцке, Киево-Печерский и Новгородский Юрьевский монастыри, а также частные собрания великих киевских князей Ярослава Мудрого и его сына Всеволода, галицкого князя Ярослава Осмомысла, княгинь Ефросиньи Полоцкой и Ефросиньи Суздальской, архимандрита Феодосия Печерского и митрополита Климента Смолятича.

Среди письменных памятников Древней Руси одно из самых почетных мест по праву принадлежит летописным сводам. Древнерусские летописи — это совершенно уникальное явление древнерусской культуры, они внесли неповторимый и бесценный вклад в сокровищницу мировой культуры и письменности. По мнению многих ученых (А. Шахматов, Д. Лихачев, А. Кузьмин, П. Толочко), русское летописание разительно отличалось от византийских хроник и западноевропейских анналов. В византийских хрониках повествование всегда велось не по годам, а по времени правления патриархов, императоров и императриц, а в русских летописных сводах уже с начала XI в. существовала «погодная сетка» важнейших исторических событиях русской и даже мировой истории, произошедших в то или иное «лето». В западноевропейских анналах также существовала «погодная сетка» важнейших исторических событий, однако информация о них была скудной и невыразительной. В русских летописных сводах, напротив, часто были представлены развернутые повествования о различных событиях и персонажах древнерусской и мировой истории, в которых содержалась очень личностная, выразительная и предельно эмоциональная оценка многих исторических событий и персонажей. Сами летописные своды были наполнены многочисленными текстами официальных документов и договоров, некрологами видных государственных и церковных деятелей, философскими трактатами и религиозными поучениями, народными преданиями и легендами.

Вопрос о времени появления первых летописных сводов до сих пор является дискуссионным. Связано это, прежде всего, с тем обстоятельством, что древнейшие списки «Повести временных лет» дошли до нас в составе более поздних летописных сводов, созданных в ХIV―ХV вв. Долгое время в исторической науке безраздельно господствовала гипотеза академика А.А. Шахматова, автора фундаментальной монографии «Разыскания о древнейших русских летописных сводах» (1908), что первый русский летописный свод был создан в 1037―1039 г. в связи с созданием в Киеве отдельной митрополии и прибытием в столицу Руси первого русского митрополита, грека Феопемта. На основе этого «Древнейшего Киевского свода» при новгородском Софийском соборе в 1050 г. был создан «Древнейший Новгородский свод». Затем, в 1073 г., настоятель Киево-Печерского монастыря Никон создает «Первый Киево-Печерский свод», а в 1095 г. на базе «Древнейшего Новгородского свода» и «Первого Киево-Печерского свода» был создан «Второй Киево-Печерский свод», который сам А.А. Шахматов назвал «Начальной летописью», ставшей непосредственной базой создания знаменитой «Повести временных лет» (ПВЛ), которая сохранилась в составе трех разных редакций 1113, 1116 и 1118 гг.

Практически сразу схема академика А.А. Шахматова, выводившая всю ПВЛ из единого летописного древа, вызвала резкие возражения со стороны ряда видных ученых, в частности академика В.М. Истрина, автора известной работы «Замечания о начале русского летописания» (1922), и академика Н.К. Никольского, создавшего обобщающий фундаментальный труд «Повесть временных лет как источник по истории русской культуры и письменности» (1930). Во второй половине XX века многие известные ученые предложили разные гипотезы начала русского летописания. Но при этом все советские филологи и историки, за исключением профессора А.Г. Кузьмина, не отвергали саму схему А.А. Шахматова «о едином древе», а лишь предлагали разные датировки древнейшего летописного свода и место его написания.

Академик Л.В. Черепнин датировал возникновение русского летописания 996 г. и напрямую связал его со строительством и освящением Десятинной церкви в Киеве. Академик М.Н. Тихомиров датировал появление первого летописного свода 1007 г., когда состоялось торжественное перенесение мощей княгини Ольги в Десятинную церковь. При этом М.Н. Тихомиров полагал, что исторической основой первого летописного свода стало «Сказание о русских князьях», созданное в Киеве вскоре после официального Крещения Руси в 990-х гг. Академик Д.С. Лихачев утверждал, что первый летописный свод возник в 1030—1040-х гг. на базе сборника разных «Житий» о крещении княгини Ольги и князя Владимира, о смерти двух христиан-варягов и ряда других источников, которые он объединил под общим названием «Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси». Именно это «Сказание», созданное епископом Иларионом, и стало затем основой первого русского летописного свода, созданного в 1073 г. настоятелем Киево-Печерского монастыря Никоном. Академик Б.А. Рыбаков и его украинские коллеги, академик П.П. Толочко и профессор М.Ю. Брайчевский полагали, что первые погодные записи важнейших исторических событий возникли во времена князя Аскольда, вскоре после крещения днепровских русов константинопольским патриархом Фотием в 867 г. Именно эти записи («Летопись Аскольда») и были положены в основу «Первого Киевского летописного свода», который был создан Анастасом Корсунянином в 996—997 гг. при Десятинной церкви в Киеве.

Чуть позднее эта точка зрения была частично поддержана профессором А.Г. Кузьминым, но при этом он особо подчеркнул ряд важных обстоятельств.

1) Все древнерусские летописи представляли собой обобщенный свод разнохарактерных и разновременных, нередко противоречащих друг другу, более древних летописных и внелетописных материалов.

2) Практически все древние летописцы не признавали «авторского права» своих предшественников, поэтому часто редактировали предыдущий текст, не обращая особого внимания на неизбежно возникавшие противоречия.

3) Вероятнее всего, первые летописи, созданные в X в., не имели абсолютных дат и счет лет шел по годам правления того или иного князя. Абсолютные даты появились только в XI в., причем в различные летописные источники привносились разные космические эры (антиохийская, константинопольская, старовизинтийская), что, очевидно, было связано с разными истоками самого русского христианства.

4) Центрами древнерусского летописания были не только такие крупные города, как Киев, Новгород, Чернигов, Смоленск и Ростов, но и разные монастыри и храмы, в частности, Киево-Печерский, Выдубицкий и Юрьевский монастыри, Десятинная церковь в Киеве и т.д., где изначально существовали разные летописные традиции. Поэтому «Повесть временных лет» проистекала не из «единого летописного древа», а представляла собой многосложный летописный свод.

Новый общерусский летописный свод возник примерно в 1060—1070-е гг. По мнению многих ученых (А. Шахматов, М. Приселков Д. Лихачев, Б. Рыбаков, Я. Лурье), работу над этим летописным сводом в 1061 г. начал настоятель Киево-Печерского монастыря Никон Великий. В процессе этой работы он собрал большое количество новых исторических источников, в том числе сказания «О первых русских князьях», «О крещении княгини Ольги», «О походах» князей Олега, Игоря и Святослава на Царьград и целый ряд других материалов. Более того, по мнению многих авторов, именно тогда в новый летописный свод попали «Корсунская легенда» о крещении князя Владимира и «Варяжская легенда», автором которой стал новгородский воевода Вышата, принимавший участие в последнем походе русских дружин на Византию в 1043 г. Вероятнее всего, работа над этим летописным сводом завершилась в 1070/1072 г., во время съезда «Ярославичей» — Изяслава, Святослава и Всеволода в Вышгороде. Хотя, надо сказать, некоторые историки не вполне разделяли эту точку зрения. Одни из них (А. Кузьмин, А. Толочко) полагали, что автором этого летописного свода был известный ученик Феодосия Печерского Сильвестр, а другие (М. Приселков, Н. Розов, П. Толочко) утверждали, что авторами этого свода были сразу несколько печерских монахов-летописцев, в том числе Никон Великий, Нестор и Иоанн.

В годы правления киевского князя Святополка в 1093―1095 гг. был создан новый летописный свод, который и стал непосредственной основой самой «Повести временных лет». По мнению многих ученых (А. Шахматов, М. Приселков, Д. Лихачев, П. Толочко), первая редакция этой «Повести» была создана в 1113 г. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором, который помимо прежних летописных сводов 1050 г. и 1070/1072 г. использовал «Хронику» Георгия Амартола, «Хронику» Иоанна Малалы, «Житие Василия Нового» и другие летописные и внелетописные источники. Еще в 1970-х гг. ряд советских историков (А. Кузьмин) заявил, что Никон не только не имел никакого отношения к созданию ПВЛ, но даже не был знаком с этим летописным сводом, а реальным автором первой редакции ПВЛ был будущий настоятель Выдубицкого Михайловского монастыря Сильвестр, который продолжил летописные традиции Десятинной церкви, а не Киево-Печерского монастыря.

По мнению тех же ученых (А. Шахматов, М. Приселков, А. Орлов, Д. Лихачев), вторая редакция ПВЛ была создана в 1116 г. игуменом Сильвестром, который был близок к новому киевскому князю Владимиру Мономаху. Вероятно, именно по просьбе этого князя он переработал первую редакцию ПВЛ, особенно в той ее части, которая освещала события 1090—1110-х гг., и включил в ее состав знаменитое «Поучение Владимира Мономаха». Ряд советских историков (М. Алешковский, П. Толочко) полагал, что Сильвестр не создавал вторую редакцию ПВЛ, а был лишь переписчиком ее первой редакции. В 1118 г. по аналогичной «просьбе» новгородского князя Мстислава Великого была создана третья и последняя редакция ПВЛ, автором которой был либо какой-то безымянный монах новгородских Юрьева или Антоньева монастырей (А. Орлов, Б. Рыбаков, П. Толочко), либо схизматик киевского Андреевского монастыря Василий (Д. Лихачев, М. Алешковский).

По мнению многих историков литературного наследия Древней Руси (Н. Гудзий, Д. Лихачев, И. Еремин, В. Кусков, А. Робинсон), возникновение и развитие русской литературы было обусловлено тем, что в процессе становления и развития Древнерусского государства резко возросли ее роль и значение в идеологической цементации древнерусского общества. Многие ученые особо отмечали, что для русской литературы той поры были характерны следующие основные черты.

1) Она была синтетической литературой, которая впитала в себя все многообразие литературных традиций, стилей и направлений различных народов и древнейших государств. Подавляющее большинство ученых (А. Муравьев, В. Кусков, В. Кожинов) говорит об определяющем влиянии византийского наследия в становлении и развитии древнерусской литературы. Их оппоненты (Д. Лихачев, Р. Скрынников) утверждают, что гораздо большую роль на развитие русской литературы оказала соседняя Болгария, а ее древнеболгарский язык стал литературным языком Древней Руси.

2) В эпоху Киевской Руси национальная литература находилась в процессе жанрообразования. Если одни авторы (В. Кусков, Н. Прокофьев) утверждали, что Древняя Русь целиком восприняла византийскую жанровую систему, то их оппоненты (И. Еремин, Д. Лихачев) полагали, что на Руси получили распространение только те литературные жанры, которые были непосредственно связаны со всей религиозной догматикой и официальной Церковью, и с теми мировоззренческими жанрами, которые отражали новое (христианское, а не языческое) восприятие окружающего мира. Поэтому на Русь были привнесены лишь те произведения раннехристианской и ранневизантийской литературы, которые отвечали уровню ее исторического развития в тот период.

3) Говоря о богатой жанровой специфике древнерусской литературы, необходимо сделать ряд существенных замечаний.

• Во-первых, в раннем средневековье литература носила во многом чисто прикладной, утилитарный характер, поэтому многие литературные жанры той поры — летописные своды, хождения, апокрифы и другие сочинения имели, прежде всего, познавательную направленность.

• Во-вторых, для древнерусской литературы был характерен синкретизм, т.е. переплетение различных как чисто литературных, так и фольклорных жанров, в частности былин, заговоров, заклинаний, пословиц, поговорок и т.д. Если говорить по существу, то историки древнерусской литературы, как правило, отдельно выделяют церковные и светские литературные жанры. К церковным жанрам относились «Священные писания», «Гимнография», «Слова» и «Жития святых» (агиография), а к светским — «Княжеские жития», исторические, воинские и дидактические повести, летописные сказания и предания и т.д. Многие ученые (Д. Лихачев, И. Еремин, В. Кусков) отмечают тот факт, что по мере развития литературного творчества происходит постепенная трансформация традиционных церковных жанров, а светские литературные жанры подвергаются значительной беллетризации, в результате чего авторы произведений значительно большее внимание стали придавать психологическим портретам своих литературных персонажей, мотивации их поступков и т.д. Литература Киевской Руси еще не знала ни вымышленных героев, ни вымышленных исторических событий, а героями ее произведений были реальные исторические лица и реальные события прошлого и настоящего.

• В-третьих, многие произведения древнерусской литературы, в том числе сама «Повесть временных лет», «Повесть об ослеплении Василька Теребовльского», «Поучение Владимира Мономаха», «Моление Даниила Заточника», «Похвала Роману Галицкому» и многие другие сочинения светского характера находились вне конкретных жанровых рамок.

При изучении истории русской литературы эпохи Древней Руси ученые до сих пор спорят по целому ряду ключевых проблем:

1) Какова была специфика художественного метода древнерусской литературы. Одни ученые (И. Еремин, В. Кусков, С. Азбелев, А. Робинсон) утверждают, что для русской литературы той поры был присущ один художественный метод. Профессор С.Н. Азбелев определял его как синкретический, академик И.П. Еремин — как предреалистический, а профессор А.Б. Робинсон — как метод символического историзма. Другие ученые (А. Орлов, Д. Лихачев) выдвинули тезис о многообразии художественных методов в рамках всей древнерусской литературы. Более того, указанные авторы утверждали, что это многообразие было заметно и в творчестве самих авторов, и во многих произведениях различных литературных жанров.

2) Какова была стилистика древнерусской литературы. На сей счет существует много различных точек зрения. Например, академик П.Н. Сакулин говорил о том, что в Древней Руси существовало два стиля: реалистический, или светский и ирреалистический, или церковный. Большинство ученых (В. Истрин, Д. Лихачев, С. Азбелев, В. Кусков) полагало, что ведущими стилями древнерусской литературы были стиль монументального историзма и народный эпический стиль. Именно поэтому для многих произведений русской литературы той поры характерны многочисленные исторические экскурсы в прошлое разных народов и государств, обсуждение сложных философско-религиозных и нравственных проблем и т.д. Необходимо отметить тот факт, что, восприняв из византийской хронографии теорию линейного времени и библейскую концепцию сотворения мира, многие авторы той поры уделяли большое внимание практической, поведенческой философии и нравственному воспитанию самых светлых и возвышенных чувств у своих современников и потомков.

3) Каким временем следует датировать рождение древнерусской литературы. Большинство ученых, как правило, датирует становление русской национальной литературы первой половиной XI в., т.е. временем появления первых оригинальных произведений русских авторов. Академик Д.С. Лихачев утверждал, что древнерусская литература возникает с появлением первых литературных произведений, независимо от того, были они оригинальными или переводными. Поэтому он датировал время становления русской литературы концом X в.

К числу самых выдающихся памятников Древней Руси традиционно относят:

1) «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, главной идеей которого стало обоснование автокефальности, т.е. независимости Русской православной церкви от Константинопольского патриархата. Вопрос о времени создания этого «Слова» до сих пор является предметом острой научной дискуссии, но большинство современных историков датируют его создание 1037―1050 гг., когда Иларион был пресвитером домовой великокняжеской церкви в селе Берестове под Киевом.

«Слово о законе и благодати» состоит из трех основных частей. Первая часть этого «Слова» целиком посвящена чисто церковной тематике, прежде всего, анализу двух составных частей Библии — Ветхому и Новому Заветам. Сопоставляя эти части «Священного писания», Иларион обратил особое внимание на национальную ограниченность Ветхого завета (иудаизма или закона) с его идеей богоизбранности еврейского народа, и, напротив, зримо подчеркнул всемирный характер христианского вероучения, отраженный в благодати Нового завета. В той же части «Слова», говоря о всемирном характере христианства, автор категорически отвергал притязания Византии на политическое и церковное господство на Руси и выступал с резкой критикой Константинопольского патриархата, претендующего на монопольное владение благодатью Нового завета, т.е. всего христианского вероучения. Вторая часть «Слова» была целиком посвящена истории распространения христианства на Руси и стала своеобразным гимном русскому православию. А третья часть «Слова» была посвящена прославлению великого киевского князя Владимира Святого, который стал первым святителем Древней Руси. По мнению многих историков (Б. Рыбаков, А. Кузьмин, П. Толочко), Иларион совершенно неслучайно уделил особое место великому киевскому князю, поскольку именно тогда должна была состояться канонизация князя Владимира, однако византийское духовенство категорически противилось этой канонизации. Поэтому Иларион не скупился на похвалу великому киевскому князю и особо подчеркивал его заслуги в деле Крещения Руси.

В 1051 г. по личной просьбе Ярослава Мудрого Иларион возглавил Киевскую митрополию, но после смерти великого князя он вынужден был покинуть митрополичью кафедру и стать монахом Киево-Печерского монастыря. Одни историки (М. Приселков, Н. Розов, П. Толочко) утверждали, что он принял схиму под именем Никон, другие (Н. Попов) — под именем Иоанн, а третьи (Н. Никольский) — под именем Ларион.

Кроме знаменитого «Слова о законе и благодати», вошедшего в сокровищницу русской и мировой литературы, митрополит Иларион стал автором и ряда других произведений, в частности «Исповедания веры», «Поучения о пользе душевной ко всем христианам» и «Слова к брату-столпнику». Ряд историков (И. Еремин, А. Кузьмин, Я. Щапов) считает, что Иларион был автором и «Церковного устава Ярослава Мудрого», а академик Д.С. Лихачев не исключал, что его перу принадлежало и знаменитое «Сказание о распространении христианства на Руси».

2) «Поучение Владимира Мономаха». Этот выдающийся памятник русской общественной мысли и публицистики сохранился только в составе Лаврентьевской летописи в статье, датированной 1096 г., однако многие историки считают, что это «Поучение» было создано гораздо позже указанной даты. Ряд авторов (М. Погодин, Б. Рыбаков) датирует его 1099 г., другие авторы (А. Мусин-Пушкин) относят время его создания к 1120―1125 гг., но большинство ученых (А. Орлов, Д. Лихачев, А. Кузьмин, В. Кусков, П. Толочко) считает, что это «Поучение» было создано в 1117 г.

«Поучение Владимира Мономаха» также состоит из трех частей, а именно «Поучения детям», «Книги путей», т.е. личных мемуаров автора о событиях 1066―1117 гг., и «Письма черниговскому князю Олегу Святославичу». Первая часть «Поучения» представляла собой дидактические наставления своим чадам, в которой великий киевский князь на примере богатого жизненного опыта и своих жизненных принципов призывает собственных детей к прекращению братоубийственных войн и единству всех князей «Рюрикова дома» к неукоснительному соблюдению феодального правопорядка, закрепленного на княжеских съездах, строгого соблюдения всех клятв и подписанных договоров. В этой части «Поучения» Владимир Мономах обращал особое внимание на образ самого князя, который должен быть мужественным, мудрым и неутомимым правителем, для которого интересы государства и православной церкви должны быть выше личных интересов и помыслов.

Вторая часть «Поучения» содержала автобиографию Владимира Мономаха, в которой он повествовал о своих многочисленных походах на вятичей, половцев и булгар, заключенных мирных договорах, а также курьезных и опасных случаях на охоте. Третья часть «Поучения» представляла собой личное послание Владимира Мономаха своему брату черниговскому князю Олегу Святославичу, ставшему зачинщиком новой княжеской усобицы и гибели его сына, муромского князя Изяслава. В своем послании, преодолев неутешное личное горе, Владимир Мономах призвал кузена не губить Русскую землю усобицами и враждой, не проливать понапрасну христианскую кровь, а объединить усилия в борьбе с внешним врагом.

3) Блестящими произведениями светского жанра русской литературы были знаменитые «хождения», которые содержались в разных летописных сводах, в частности, «О хождении 40 новгородцев ко граду Иерусалиму» (1163) и «О паломничестве в Иерусалим полоцкой княжны Ефросиньи» (1173). Но, безусловно, самым знаменитым произведением этого жанра стало «Житие и хождение игумена Даниила из Русской земли», которое иногда называют «Хождением в Палестину» или «Хождением на Восток». Время создания этого произведения до сих пор является предметом научных споров. Как правило, его хронологические рамки ограничивают временем правления великого киевского князя Святослава (1093―1113) и датируют его создание 1106―1108 гг.

Вероятнее всего, в основу «Хождения» были положены личные путевые заметки игумена черниговского Успенского монастыря Даниила, который в 1104―1107 гг. совершил дальнее путешествие в Палестину. Первоначально он сопровождал иерусалимского короля Балдуина I в одном из его многочисленных походов, затем полтора года жил в монастыре Святого Саввы под Иерусалимом, а под конец своего путешествия посетил несколько городов Иерусалимского королевства, в частности Иерихон, Вифлеем и Галилею.

После возвращения на Русь «путевые заметки» Даниила были дополнены выписками из других, не дошедших до нас произведений, в результате чего на свет появилось это прекрасное произведение древнерусской литературы, в котором, по мнению многих историков (В. Янин, В. Данилов, В. Кузьмина), нашли отражение очень точные описания природы и географии Иерусалима, Иерихона и других ближневосточных городов, многочисленные легенды, сказания и апокрифы.

4) Важное место в истории древнерусской литературы занимали «жития святых», или жанр «агиографии». «Жития святых» формировались на заре существования христианства в форме так называемых «мартирий», т.е. рассказов о страшных страданиях и мучениях, которым подвергались приверженцы новой христианской веры в первые века распространения христианства. На первых порах большую роль в развитии этого литературного жанра сыграл так называемый жанр «панегирика», т.е. похвального надгробного слова. Как правило, все «Жития» состояли из трех частей. В первой части содержалось краткое предисловие, во второй, или основной части — биография героя, а в третьей части — краткая похвала ему. Окончательно каноническая структура «Житий» сложилась в Византии в VIII―IX вв., а на Руси — во второй половине XI в.

По мнению целого ряда ученых, первые элементы житийной литературы содержались еще в ранних летописных «Сказаниях» о княгине Ольге и князе Владимире, которые датируют началом XI в. А затем оформление «Житий» в качестве самобытного церковно-литературного жанра шло как в самом летописании, так и помимо него, в церковной литературе. Ярким примером такой трансформации является история создания «Сказания о Борисе и Глебе». Первоначально их «житие» появились в форме летописной записи под 1015 г., когда братья-христиане были убиты в ходе кровавой междоусобной войны сыновей Владимира Святого. Затем эта и другие летописные записи стали основой создания нового литературного произведения — «Сказания о Борисе и Глебе», которое возникло, вероятнее всего, в 1060―1120-х гг.

Вопрос об авторстве этого «Сказания» является предметом давней научной дискуссии, которая подробно изложена в новейшей монографии Д.А. Боровкова «Тайна гибели Бориса и Глеба» (2009), но многие историки полагают, что автор этого «Сказания» был тесно связан с Киево-Печерским монастырем. Отличительными особенностями этого «Сказания» были историческая конкретность всего повествования, что выгодно отличало его от всех византийских мартирий, а также отсутствие традиционной композиционной схемы, присущей агиографическому жанру. Обычно все «жития святых» описывали жизнь христианского подвижника — от его рождения до смерти. Но в данном случае был отображен лишь один эпизод из жизни братьев-мучеников — их злодейское убийство сводным братом Святополком Окаянным.

К числу других наиболее значимых произведений, которые относились как к церковным, так и к княжеским «житиям», следует отнести «Память и похвалу Владимира» Иакова Мниха (XI в.), «Житие княгини Ольги» (XI в.), «Повесть об ослеплении князя Василька Ростиславича Теребовльского» (XI в.), автором которой был священник Василий, «Житие Мстислава Великого» (XII в.), «Поучение к братии» Луки Жидяты (XII в.), трактат «Об опресноках» киевского митрополита Леонтия (XII в.) и два выдающихся произведения известного монаха Киево-Печерского монастыря Нестора: а) «Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба», специально написанное для богослужебных целей либо в 1080-х гг. (А. Шахматов, А. Насанов, В. Кусков), либо в 1110-х гг. (Л. Черепнин, А. Кузьмин), и б) «Житие Феодосия Печерского», которое было посвящено основателю и первому игумену Киево-Печерского монастыря преподобному старцу Феодосию. Что касается датировки этого произведения, то она также является предметом давней научной дискуссии. Рад ученых (А. Шахматов) датируют время его создания 1088 г., а другие историки (А. Кузьмин) — началом XII в.

5) Помимо оригинальных произведений на Руси существовала и обширная переводная литература, в частности, «Сочинения» Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, служебные месячные Минеи, тексты праздничных служб, например, «Постная» (до Великой Пасхи) и «Цветная» (после Великой Пасхи) «Триоди» и т.д.

Знакома была Древняя Русь и с переводными произведениями житийной литературы, которые были посвящены основным проблемам христианской морали, монашеского бытия, борьбы с ересями и описанию жизни и подвигов видных церковных подвижников, в частности Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Иоанна Дамаскина и других «отцов» Вселенской православной церкви. Большой популярностью на Руси пользовался знаменитый «Шестоднев», автором которого был известный болгарский богослов Иоанн Экзарх. Это сочинение представляло собой толкование известных библейских рассказов о шести днях сотворения мира, в котором его автор, отойдя от традиций античной философии, предлагал новую, библейскую концепцию мироздания. В отличие от многих религиозно-философских сочинений той поры, Иоанн Экзарх, преклоняясь перед человеческим разумом, рассматривал его как главное орудие познания окружающего мира.

6) Наряду с каноническими (истинными) книгами христианского вероучения, на территории Руси получили широкое распространение знаменитые апокрифы, которые представляли собой сокровенные сочинения религиозного характера, повествующие об известных людях и событиях священной истории, восходящие своими корнями к античной мифологии и дохристианской религии. Поэтому апокрифы не включались в канонический список библейских книг, а целый ряд этих произведений вообще числились в индексе запрещенных или отреченных книг, в частности «Деяния апостолов Андрея и Петра» и «Хождение Богородицы по мукам».

7) Широкое распространение на Руси, особенно со второй половины XI в., получили и разнообразные светские сочинения античности и раннего средневековья, в частности, «Хроники» Иоанна Малалы (VI в.), Георгия Амартола (IX в.) и Георгия Синкела (IX в.), а также «Летописец вскоре» византийского патриарха Никифора, из которых Русь восприняла тогдашнюю (провиденческую) философию истории и представления о пространстве и времени. Признавая божественную волю или провидение основой человеческого бытия и всего мироздания, византийские и европейские мыслители раннего средневековья, особенно Иоанн Дамаскин, не отрицали и свободы человеческой воли. В середине XI в. на базе византийских «Хроник» Иоанна Малалы и Георгия Амартола был создан первый русский «Хронограф по великому изложению».

8)  Большой популярностью у русских читателей пользовались многие античные повести и романы:

• «Александрия» псевдо-Каллисфена (IV в. до н.э.), которая повествует о жизни и подвигах Александра Македонского и его походах в Карфаген, Италию и Персию против персидского царя Дария III. Первый перевод «Александрии» был сделан в начале XII в. и дошел до нас в составе Еллинского, Римского и Виленского Хронографов.

• «История иудейской войны» (II в. н.э.) еврейского историка Иосифа Флавия, которая была известна на Руси как «Повесть о разорении Иерусалима». В этой «Повести» освещались события 167 г. до н.э. — 72 г. н.э., но центральное место занимало описание борьбы еврейского народа с римскими легионами и осада ими Иерусалима и Иотопаты. Надо отметить тот примечательный факт, что русские переводчики достаточно вольно отнеслись к первоисточнику и внесли в оригинал много дополнений, например, об Иисусе Христе и Иоанне Предтече.

• «Повесть о Василии Дигенисе Акрите» (X в.), которую на Руси называли «Девгениевым деянием» (ХI―ХII вв.). Эта «Повесть» состоит из двух частей. В первой части повествуется о родителях Девгения — его отце аравийском царе Амире и его матери-гречанке, которая вышла замуж за «сарацина» только после принятия им христианства. А вторая часть целиком посвящена описанию подвигов Девгения, который стоял на страже пограничных рубежей Византийской империи. В этой «Повести» сочетались совершенно разные жанры той поры, в том числе традиции устной народной поэзии, сказочные мотивы и элементы книжной стилистики.

• «Троянские деяния», посвященные легендарной Троянской войне и ее знаменитым участникам и героям — Ахиллу, Одиссею, Приаму, Гектору и другим.

• «Повесть об Акире Премудром» (XI в.), которая была посвящена мудрому советнику царя Акиру, неустанно радеющему о благе и процветании государства.

• «Повесть о Варлааме и царевиче Иоасафе» (XI в.), которая повествовала об отшельнике Варлааме и сыне индийского царя Авенира Иоасафе, принявшего крещение и ушедшего вместе со своим учителем от мирской суеты в пещеру ради достижения духовного идеала и величия.

• «Христианская топография» Кузьмы Индикоплова (VI в.), в которой содержались различные притчи, философские изречения и богатейшая и разнообразная информация о народах и государствах тогдашнего цивилизованного мира.

В Древней Руси традиционным строительным материалом, из которого возводились все культовые и гражданские постройки, крепостные стены и башни, было дерево, как правило, дуб или сосна. С принятием христианства на Русь проникает каменное зодчество, что во многом было вызвано потребностями Русской православной церкви в укреплении своей значимости и положения на Руси.

В отличие от романского Запада, где переход от традиционных деревянных конструкций к каменным постройкам проходил медленно, Киевская Русь быстро восприняла изощренную систему византийских сводчатых и купольных перекрытий, изысканных пространственных конфигураций, характерную форму куполов и т.д. Именно благодаря этому обстоятельству характерной чертой древнерусской архитектуры стал монументализм. С началом каменного строительства на Руси получил распространение старовизантийский архитектурный стиль, в основе которого была крестово-купольная композиция. Классические культовые здания, построенные в этом стиле, представляли собой прямоугольные сооружения, расчлененные четырьмя столбами, на которых покоился центральный световой барабан, увенчанный большим куполом. Прямоугольные в плане концы пространственного креста, образующие саму композицию здания, перекрывались цилиндрическими сводами, которые были сделаны из камня или кирпича. Угловые части храма также покрывались купольными сводами. С восточной стороны, где размещался алтарь с иконостасом, к храму пристраивали полуокружные выступления — апсиды, а внутри все пространство храма делилось не межрядные пространства — нефы. Русские зодчие, взяв за основу крестово-купольную композицию, внесли в нее многие элементы русской деревянной архитектуры и придали самим храмам многоглавие и пирамидальность.

Среди самых значительных памятников древнерусской архитектуры конца X ― первой половины XI вв. следует назвать следующие постройки.

• Десятинную Богородичную церковь в Киеве, которая была построена в 989—996 гг. русскими и греческими мастерами из первоклассного белого камня — туфа и знаменитого тонкостенного кирпича — «греческой» плинфы. Первоначально эта церковь, посвященная культу Успения Богородицы, являлась кафедральным собором Киева и представляла собой небольшой шестистолпный трехнефный храм, увенчанный семью куполами. Затем за счет боковых пристроек Десятинная церковь значительно расширилась и превратилась в пятинефный крестовокупольный храм, увенчанный 25 куполами. К большому сожалению, этот шедевр древнерусской архитектуры был полностью разрушен в годы Батыева нашествия (1240). Судя по раскопкам археологов, которые смогли реконструировать отдельные части Десятинной церкви, при ее строительстве и отделке широко использовали мрамор, а также смальтовую мозаику и фрески, технология производства которых была принесена из Византии.

• Храм Святой Софии, или Софийский собор в Киеве. В исторической науке до сих пор нет единой точки зрения относительно даты постройки этого собора. Одни историки (Н. Никитенко, В. Корниенко) датируют время закладки этого собора 1011 г., т.е. временем правления великого киевского князя Владимира Святого. Другие авторы (А. Шахматов, В. Кусков) считают, что этот собор был заложен Ярославом Мудрым в 1017 г., сразу после грандиозного пожара в Киеве. Третья группа авторов (А. Рогов) утверждает, что строительство этого храма было начато только в 1040-х гг. Однако большинство историков (М. Каргер, П. Толочко, А. Муравьев) датирует начало строительство Софийского собора 1037 г. и напрямую связывают это эпохальное событие с сокрушительным разгромом печенегов на реке Альте в 1036 г.

В своем первоначальном виде Софийский собор представлял собой огромное пятинефное крестово-купольное здание, окруженное с трех сторон одноэтажной галереей. Двенадцать крестообразных столбов делили внутреннее пространство всего храма на пять продольных нефов, при этом центральный неф был вдвое шире всех остальных. Все пять нефов в восточной части собора заканчивались апсидами. В центральной части апсиды размещался алтарь с иконостасом, в северной части — жертвенник, где находились хлеб и вино, которыми во время богослужения причащались прихожане и духовенство, а в южной части — диаконник, где хранились парадные ризы священников и разнообразная церковная утварь, в том числе кадила, миро, братины, ковши и т.д.

Киевскую Софию венчали 13 параболических куполов, которые были покрыты тонким слоем свинца. Центральный и самый большой купол храма находился выше всех остальных. На один уступ ниже его располагались еще четыре купола меньшего размера, а по боковым апсидам — остальные восемь куполов. Софийский собор имел оригинальное позакомарное покрытие. Эти закомары представляли собой полукруглое завершение верхней части стены, которые соответствовали внутренней форме храмовых сводов.

Киевская София, как и многие монументальные постройки той поры, была построена из камня и оранжево-розовой плинфы, а сам фасад этого храма был украшен красным кварцитом и серым гранитом, что придавало всему зданию особую торжественность и нарядность. Внутреннее пространство храма было украшено смальтовой мозаикой и фресками. По мнению всех знатоков древнерусской архитектуры, подлинным шедевром киевской Софии была мозаичная фигура Марии-Оранты — молящейся богоматери. Кроме того, в технике мозаики были выполнены фигуры Христа-Вседержителя, который размещался на купольной части храма, и двенадцати апостолов, помещенные в простенках между окнами центрального (купольного) барабана.

На стенах киевской Софии было много фресок. Наряду с чисто библейскими сюжетами среди фресок был изображен групповой портрет семьи Ярослава Мудрого из двенадцати персон. На южной стене храма были представлены фигуры младших дочерей великого киевского князя — Елизаветы, Анны и Анастасии, будущих королев Норвегии, Франции и Венгрии, и самой младшей дочери Ярослава, имя которой осталось неизвестным. На западной стене размещались портреты самого Ярослава Мудрого, его старшего сына новгородского князя Владимира, сестры великого князя Ирины и его безымянной старшей дочери, которые фланкировали (обрамляли) с двух сторон фигуру Иисуса Христа, сидящего на троне. А на северной стене храма были помещены фигуры четырех сыновей великого князя — Изяслава, Святослава, Всеволода и Вячеслава. На стенах киевской Софии было много чисто бытовых сценок, например, такие известные фрески, как «музыканты», «скоморохи», «борьба ряженых», «кулачный бой», «акробаты», «гигант с шестом» и другие. К большому сожалению, Софийский собор был сильно разрушен в ходе монгольского нашествия в 1240 г., и через несколько столетий, в 1685—1707 гг., был подвергнут значительной перестройке в стиле так называемого украинского, или грушевидного барокко.

В годы правления Ярослава Мудрого (1019―1054) в столице Древней Руси было построено много разнообразных монументальных построек культового и гражданского назначения, в частности, Великокняжеский дворец (1024—1036), Золотые ворота (1037), церковь Ирины и Георгия (1037), церковь Богородицы (1052), Юрьев и Ирининский монастыри (1037―1039) и т.д.

• Спасо-Преображенский собор в Чернигове. Чуть раньше строительства монументальной киевской Софии в соседнем Чернигове, втором по значению городе «Русской земли», по приказу великого князя Мстислава Храброго (1024―1036), бывшего соправителем всей Киевской Руси вместе с Ярославом Мудрым, был построен знаменитый Спасо-Преображенский собор (1031—1036), который многие годы был кафедральным храмом всего города. К большому сожалению, в ходе монгольского нашествия в 1239 г. этот пятиглавый восьмистолпный храм был сильно разрушен, а затем дважды, в 1675 г. и 1792—1798 гг., подвергнут значительной перестройке.

• Новгородский Софийский собор, построенный русскими мастерами в 1045—1050 гг. По своей композиции новгородская София была близка к киевской Софии: тоже огромное пятинефное крестово-купольное здание с двухэтажными боковыми галереями и арками. Однако новгородская София имела и ряд существенных особенностей. Например, вместо 13 куполов новгородскую Софию венчали всего 5 куполов, которые были сгруппированы в центре храма. Внешнее убранство новгородского храма также отличалось от своего «двойника», поскольку он совершенно не имел декоративных украшений и выделялся традиционной для северной архитектуры «суровой монументальностью». Три апсиды в алтарной части храма заканчивались купольными перекрытиями, а двускатные перекрытия чередовались с цилиндрическими сводами. Кроме того, в отличие от киевской Софии в новгородском храме не было смальтовой мозаики, кварцита и мрамора. Все внутреннее убранство этого храма соответствовало простым и строгим формам объема: вместо многочисленных колонн и тройных арок в новгородской Софии были двуарочные пролеты и четырех- или восьмигранные столбы.

Первоначально новгородская София не была украшена фресками, и только в 1108 г. началась роспись центральной части собора, а в середине XII в. — его притворов. В отличие от киевских фресок новгородская живописная традиция отличалась плоскостной манерой, а также тем, что новгородские живописцы уделяли особое внимание самому силуэту и вырисовке контуров изображаемой фигуры.

Новый взлет каменного строительства на Руси пришелся на вторую половину XI в. — начало XII вв. По мнению ряда советских историков (Н. Воронин, А. Кузьмин), он был непосредственно связан с окончательным утверждением византийской ортодоксии в русском христианстве. В этот период были построены такие шедевры древнерусской архитектуры, как:

• Софийский собор в Полоцке, сооруженный русскими зодчими и мастерами в 1040—1060-х гг. Этот собор представлял собой большое пятинефное семикупольное здание с тремя апсидами и одноэтажной галереей по всему его периметру. К большому сожалению, этот храмовый комплекс не сохранился до наших дней, поэтому судить о его внутреннем убранстве достаточно сложно. Важно отметить тот факт, что появление трех однотипных в своей основе Софийских соборов в Киеве, Новгороде и Полоцке стало знаменательным событием той поры и особо подчеркивало политическое, духовное и культурное единство Древней Руси.

• Кафедральный собор в киевском Дмитриевском монастыре (1070—1075), собор архангела Михаила в киевском Выдубицком монастыре (1070—1088), кафедральные соборы Михайло-Златоверхого и Кирилловского монастырей под Киевом (1080-е гг.) и другие монументальные постройки. В этот период особенно интенсивно стал застраиваться Киево-Печерский монастырь, основанный Феодосием Печерским в 1062 г. В частности, именно тогда в этой древнейшей киевской обители, ставшей главным центром русского ортодоксального православия, был построен главный храм монастыря — однокупольный Великий Успенский собор (церковь Богородицы) (1073―1078), а затем Надвратная и Михайловская церкви (1106―1108), где находилось прекрасное мозаичное полотно с изображение Дмитрия Солунского.

Первая треть XII в. стала временем расцвета новгородского культового зодчества. В этот период по «просьбе» новгородского князя Мстислава Великого (1110—1125) архитектор Петр построил в городе и его окрестностях церковь Николы на Ярославовом дворище (1113), Георгиевский собор Юрьева монастыря (1119), собор Рождества Богородицы Антониева монастыря (1117—1119) и другие культовые здания.

Выдающиеся памятники древнерусского зодчества середины ― второй половины XII в. были созданы и в Чернигове, в частности, изящный Борисоглебский собор (1128) с изумительным аркатурным резным поясом и церковь Пятницы на Торгу (1130―1133), архитектура которой отличалась своим особым динамизмом и устремленностью ввысь.

Строительство крупных храмовых, монастырских и дворцовых комплексов в разных городах Древней Руси сопровождалось быстрым развитием монументальной и станковой живописи. По мнению целого ряда ученых (В. Лазарев, А. Рогов), византийское влияние в изобразительном искусстве было даже более устойчивым, чем в архитектуре, поскольку именно византийские мастера познакомили русских художников с техникой мозаики, фрески и темперной живописи, а также дали им сам иконописный канон. Несмотря на это обстоятельство, русские мастера и в данном случае привнесли в живописное искусство собственные представления о мироздании, многие технические новшества и художественные приемы.

Здесь мы вынуждены сделать небольшое отступление и сказать о том, что в свое время один из блестящих знатоков истории Древней Руси профессор М.В. Алпатов в своей известной монографии «Сокровища русского искусства ХI―ХVI вв.» (1972) предложил собственную периодизацию древнерусского искусства, которая сохраняет научную ценность до сих пор. В частности, он выделял пять основных этапов в развитии русского живописного искусства эпохи средневековья:

1) XI―XII вв. — первый этап, знаменовавшийся «насаждением византийской культуры» и ростом монастырей, как главных очагов этой культуры. Поэтому в живописи этого времени преобладают византийская суровость, напряженность и драматизм, а ростки собственно русской живописной школы только дают о себе знать.

2) Первая треть XIII — середина XIV вв. — второй этап, который он характеризует как «период древнерусского примитивизма», когда язык искусства становится непосредственнее, а создание крупных монументальных произведений искусства практически сведено на нет.

3) Середина XIV ― середина XV вв. — третий этап, для которого были характерны неудачные попытки возрождения живописных традиций домонгольской Руси, которые завершились созданием новой живописной школы. Вершиной этого долгого поиска стало творчество Феофана Грека и Андрея Рублева, прошедших путь от трагического пафоса к жизнеутверждающему началу в искусстве, раскрывающему гармонию мироздания.

4) Вторая половина XV в. — четвертый этап, связанный с творчеством новгородских живописцев. Эта школа, по словам М.В. Алпатова, немыслима без творчества Андрея Рублева, но она необычайно самобытна, менее философична и гораздо непосредственнее и занимательнее, чем московская живописная школа.

5) Конец XV — начало XVI вв. — последняя эпоха расцвета русской живописи, которая непосредственно связана с творчеством Дионисия.

Монументальное искусство Киевской Руси, т.е. искусство мозаики, фрески и темперы, наиболее ярко и зримо было представлено в киевской Софии, Десятинной церкви, Успенском соборе Киево-Печерского монастыря, Спасо-Преображенском соборе в Чернигове, Михайловском кафедральном соборе Михайлово-Златоверхого монастыря под Киевом и других культовых постройках той поры, которые красноречиво свидетельствуют о высоком мастерстве русских живописцев.

Первоначально разноцветная смальта, из которой создавались прекрасные мозаичные композиции, привозилась с берегов Византии, а затем ее производство было налажено на территории Руси, о чем красноречиво свидетельствуют открытия советских археологов (М. Каргер, П. Толочко, А. Комеч) в Киеве и других городах Древней Руси. К сожалению, в середине XII в. дорогостоящее искусство создания больших мозаичных полотен было практически прекращено, зато в этот же период начинается расцвет фресковой живописи. Техника фресковой росписи была такова: сначала на сырую штукатурку быстро наносили контур самого рисунка, а затем на этот контур накладывали водяные краски, которые хорошо и быстро впитывались в сырую поверхность свежей грунтовки. Наиболее интересные произведения фресковой росписи сохранились в киевских и новгородских соборах ХI―ХII вв., в частности, в Михайлово-Златоверховом монастыре и в церкви Николы на Липне, построенной в 1198 г.

Широкое распространение в Древней Руси получили произведения станковой живописи, или иконы. Они всегда писались на сухих, выдержанных в течение нескольких лет липовых или сосновых досках. Сначала на деревянную основу наклеивалась поволока, т.е. специально обработанный холст, затем на него наносился левкас, т.е. толстый слой мела, и только потом обработанную доску расписывали специально приготовленной краской — яичной темперой.

К древнейшим раритетам станковой живописи Киевской Руси, созданных во второй половине XI—XII в., традиционно относят такие знаменитые иконы, как «Владимирская Богоматерь», «Боголюбская Богоматерь», «Устюжское Благовещение», «Ангел Златые власы», «Спас Нерукотворный», «Успение Богородицы», «Георгий Победоносец» и ряд других.

К произведениям станковой живописи относят и скульптурные композиции. Искусство скульптуры в Древней Руси не получило сколько-нибудь значительного развития, поскольку Русская православная церковь наложила строгий запрет на создание объемных форм, которые внешне напоминали статуи языческих идолов. Поэтому в Древней Руси скульптурные произведения носили исключительно плоскостной характер и украшали древнерусские храмы только снаружи, а не внутри, как было принято в католической Западной Европе.

Широкое распространение рукописных памятников в Древней Руси привело к возникновению и развитию книжной миниатюры. Наиболее древние миниатюры сохранились в «Остромировом Евангелии», где были изображены три евангелиста Иоанн, Марк и Лука; в «Изборнике Святослава» 1073 г., где была представлена вся великокняжеская семья; в Трирском псалтыре (XI в.), который принадлежал жене великого киевского князя Изяслава Гертруде, и в «Мстиславовом» и «Юрьевском» Евангелиях, созданных 1115―1128 гг.

Кроме миниатюр, многие рукописные книги той поры были украшены орнаментами в виде различных и причудливых заставок, т.е. узоров и виньеток в начале каждой главы книги, инициалов, т.е. разрисованных заглавных букв, полевых украшений и концовок, т.е. узоров и виньеток в конце каждой главы книги. «Древнерусский», или «старовизантийский» орнамент, пришедший на Русь из Византийской империи, имел в своей основе не только растительные мотивы, но и целый ряд простых геометрических фигур, в частности, прямоугольников, кругов и арок. Чуть позднее в «русском» орнаменте стал распространяться так называемый «звериный» или «чудовищный» стиль, когда, наряду с изображением различных растений и геометрических фигур, страницы рукописных книг стали украшать фигурами библейских чудовищ и птиц.

Развитие русской духовной культуры не только сопровождалось поступательным развитием материальной культуры, но и тесным переплетением этих культур, поскольку результаты материального производства практически всегда являлись овеществленным выражением творческого и духовного развития нации.

Материальное производство в Древней Руси развивалось в рамках огромного количества разнообразных ремесел. По подсчетам академика Б.А. Рыбакова, автора фундаментальной монографии «Ремесло Древней Руси» (1948), к концу XII в. общее количество ремесел в русских селах и городах составляло более трехсот разновидностей. Наибольшее развитие получили кузнечное, литейное, гончарное и ювелирное ремесло.

Древнейшее кузнечное ремесло было самым распространенным производством в Киевской Руси, поскольку в многочисленных городских и сельских «домницах» русские кузнецы издавна ковали разнообразные предметы, предназначенные для повседневной жизни простых селян и горожан, в частности лемехи, косы, серпы, топоры, долота, скобы и т.д. Начиная с середины XI в., русские мастера стали создавать собственное боевое оружие и доспехи, которые высоко ценились во многих европейских странах: обоюдоострые мечи, боевые топоры, палицы, сабли, кольчуги, боевые щиты и конические «шишаки», т.е. заостренные кверху боевые шлемы.

Высокого развития в Древней Руси достигло литейное ремесло. При изготовлении многих произведений искусства русские литейщики применяли технику ковки, чеканки, гравировки и инкрустации или чернения, когда пространство между врезанными золотыми и серебряными нитями покрывалось тонким слоем черни. В результате применения этой техники литейно-ювелирного искусства появилось такое известное понятие, как «черненое» золото или серебро.

Широкое распространение на Руси имело и гончарное мастерство. Надо особо подчеркнуть тот факт, что уже в начале X в. большинство глиняных изделий создавалось на гончарном круге. Техника производства гончарных изделий была такова: после изготовления гончарной «болванки» она украшалась причудливым орнаментом, затем сушилась и после сушки обжигалась в печи. При этом многие изделия перед обжигом покрывались эмалью или поливой, которая придавала особую прочность и красоту гончарному изделию. Русские гончары делали из разных сортов глины всевозможную домашнюю утварь, в том числе крынки, тарелки, котелки и больших размеров корчаги, предназначенные для приготовления или хранения пищи. Кроме того, русские умельцы в совершенстве овладели искусством производства тонкостенной плинфы, изящных поливных плиток, красной черепицы и разноцветных изразцов, которые служили для украшения пола, стен и потолка многих культовых и гражданских построек той поры.

Одним из самых распространенных ремесленных производств в Древней Руси было ювелирное дело. И надо особо подчеркнуть, что наши далекие предки в процессе создания своих шедевров ювелирного искусства в совершенстве овладели сложнейшей техникой скани, зерни и эмали. Скань, или филигрань представляла собой изделия из витой серебряной или золотой проволоки. Все ювелирные изделия, созданные в технике скани, были двух видов. В первом случае скрученная проволока служила основой для создания объемных узоров, а в другом, напротив, накладывалась на пластину, выполняя роль замысловатого украшения. И в том, и в другом случае русские ювелиры применяли технику пайки. Зернь представляла собой набор сотен, а иногда и тысяч мельчайших серебряных и золотых «зерен» или шариков, которые в строгом соответствии с прорезанным контуром рисунка накладывались на пластину и припаивались к ней.

При создании многих гончарных и ювелирных изделий русские умельцы широко пользовались техникой эмали, которую на Руси называли финифтью или химипетом. А с начала XI в. стала распространяться знаменитая перегородчатая эмаль, которая применялась при украшении ювелирных изделий, в том числе гривен (ожерелий), фибул, сережек, колец и т.д.